Текст книги "Феечка в драконьей академии (СИ)"
Автор книги: Софья Дашкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
Глава 22
Деррик Сольвброк
Из всех праздников наследник короля Драгнара больше всего любил день огнестояния. Даже собственного дня рождения юный Деррик ждал не с таким предвкушением. Возможно, потому что именинника обычно сажали на уменьшенную копию отцовского трона в колонном зале, и надо было с утра до вечера сидеть, не шевелясь, пока к нему со всего королевства стекался поток поздравителей.
Сначала шли советники, потом – родственники по серебряному клану, причем некоторых Деррик и по именам-то не помнил. За ними – драконы других кланов, маги из гильдии, и, наконец, простые люди, которые принесли присягу его величеству. Градоначальники завоеванных земель, герцоги, графья… И не сосчитаешь. Драгнар тогда только-только взошел на престол, и для Деррика подданные сливались в одно мутное пятно. Но всех их надо было встретить благосклонной улыбкой несмотря на онемевшую задницу, принять на себя залп отборной лести, поблагодарить за подарок.
А подарки-то, подарки! Хоть бы раз кто-нибудь принес что-то действительно интересное. Но нет же, сплошное барахло, которое потом пылилось в темных подвалах замка. Скульптуры, вазы, канделябры, столовые приборы, ковры, гигантские рулоны шелка. Вот на кой ляд дракону-подростку шелка? Платья себе шить? Нет, дни рождения принц Деррик старался просто пережить, стиснув зубы, а потом забыть, как страшный сон.
То ли дело день огнестояния. Тут уже все внимание было на короля, а Деррик незамеченным носился по тренировочному полю, наблюдая, как слуги метут трибуны, устанавливают гигантские факелы и статую огненного владыки. В полночь, после турниров, выступлений дрессированных зверей и деревенских менестрелей, статуя вспыхивала. О, какой был столб пламени! Казалось, он пронзал небо насквозь! Деррик перевоплощался, наворачивал круги над пылающим владыкой и чувствовал себя таким счастливым, что дух захватывало.
Или вот еще фейерверки. Как здорово было летать, уворачиваясь от искр! Никакой выговор от старого воспитателя не мог испортить настроения принцу. Он честно выстаивал в углу положенные два часа, а потом забирался в кровать и загадывал желание, чтобы следующий день огнестояния наступил, как можно скорее.
Сегодня же Деррик смотрел, как летное поле академии готовят к торжеству, но радости никакой по поводу грядущего праздника не испытывал. Вроде и статуя была такая же, как в дома, в Аргенвире, и факелов не меньше, и стяги с гербами кланов весело трепетали на ветру… Однако Деррику было погано до тошноты. Хотелось выбить окно, улететь подальше и никого не видеть, ни с кем не разговаривать до скончания веков.
Виана не отпускала его. Мысли о синей фурии терзали королевского сына, прорывались из глубин подсознания, куда он их старательно запихивал. Само собой, после комы заснуть не получилось, – выспался на годы вперед. Принц лежал, пялился в потолок, и из полумрака то и дело проступало смеющееся лицо феи.
Она смеялась над ним! И ладно бы только она, – как и любому парню в расцвете сил, Деррику было не привыкать к ночным фантазиям о девушках, – так ведь рядом с Ви маячила наглая рожа Лейгарда Гульдброка. Вместо приятных грез физиономия золотого?! Врагу не пожелаешь таких мук!
Облегчения не приносило ничего. Ни кипяточный душ, ни кувшин глинтвейна, ни чтение учебника по драконьей истории. Даже новость про Манфорда оставила Деррика равнодушным!
– Ваше высочество, майор Конраг просил доложить, что Манфорд Копперброк признался в попытке отравления, – сообщил с утра один из стражников, которые теперь дежурили у дверей спальни. – Его арестовали и отправляют в Аргенвир. Вы желаете увидеть его?
Нет, Деррик не желал. Ему было вообще плевать. Раньше он бы потребовал выдать ему Манфорда на поединок, лично выбил из гада всю дурь, чтобы доказать: пепел серебряным ни по чем, они – сильнее. Но все изменилось. Принц неопределенно махнул рукой, мол, делайте, что хотите, и стражник скрылся.
Деррик мерил комнату шагами и думал. Думал о том, как докатился до одержимости, как из дракона превратился в комнатную собачонку, стал таким уязвимым слабаком, и, наконец, нашел корень всех зол.
Феи. С них все началось! Формально они, может, и дают силу, но цена за нее несоизмеримо высока. Коварные недобабочки! Порхают, сводят с ума, а потом – раз! – и ты уже шагу не можешь без них ступить. Какой смысл в боевой мощи, если ради нее ты теряешь свободу, покой и вообще волю к жизни? Даже фасад обидчику начистить неохота, – где это видано?!
Поэтому, когда на пороге нарисовалась Мэлина с подносом еды, Деррик встретил ее с улыбкой удава, к которому заглянул на огонек жирный мясистый кролик.
– Я подумала, ты захочешь подкрепиться, – беспечно щебетала фиолетовая, расставляя на столе всякую снедь. – Скоро прилетит твой отец…
– А какое тебе дело до моего отца? – поинтересовался Деррик вкрадчиво.
– Ну как… Ты разве не должен представить ему меня? – Мэл разгладила несуществующие складки на мерцающем лиловом платье с пышными юбками, всем своим видом демонстрируя, что готова к визиту короля.
– И зачем это мне?
– Давай начистоту: я знаю, что тебе приказали жениться на фее. И я – идеальный вариант! Кайса с Брандом, а Виана… Она не ценит тебя, Дер. Никогда не полюбит так, как я, ты же сам видел…
По сути, Мэлина была права. Но слушать, как она говорит про Ви, Деррик все равно не мог, – его аж передернуло.
– Откуда ты знаешь про приказы моего отца – отдельный вопрос, – начал он, приближаясь к Мэл. – Но это мое личное дело, буду я их выполнять или нет.
– А разве нет? – искренне изумилась фиолетовая.
– Ты ничем не лучше Ви! – взорвался Деррик.
Ему до смерти надоело, что феи все, как одна, корчат из себя невинных овечек. Это хлопанье ресницами и ложь, ложь, ложь… Да они же просто концентрат вранья в подарочной обертке!
– Ты что, не поняла с первого раза? Я не женюсь на тебе, даже если ты будешь последней феей в этом мире! – бушевал принц. – Даже если статуя огненного владыки оживет и лично скажет, что я должен заключить с тобой брак! Ты – гнилая насквозь, полоумная, подлая…
– Это все из-за тебя! – дерзко перебила Мэл. – Зачем ты играл с моими чувствами?!
От неожиданного выпада Деррик растерялся, и Мэлина продолжила:
– Ты ведь с самого начала оказывал мне знаки внимания. А я – живая! Или тебе не приходило в голову, что я могу полюбить? – она прищурилась и провела кончиками пальцев по щеке серебряного. – Ты тоже сможешь, не противься чуду, позволь раскрыться сердцу для любви…
Последние слова она произносила шепотом, ее голос шелестел, как легкий бриз, лаская драконий слух, и на мгновение Деррику почудилось, что Мэлина не так уж раздражает его. Что-то манящее мелькнуло в ее глазах, полураскрытые губы так и звали прильнуть к ним…
– Ваше высочество, вас ждут в лечебнице на осмотр! – заглянул в комнату стражник.
Наваждение исчезло, и Деррик с ужасом осознал, что фиолетовая едва не одурманила его своими проклятыми стишками. Он отпрянул от нее и тряхнул головой:
– Убирайся! И чтобы больше я тебя не видел!
– Деррик, я… – Она вновь потянулась к принцу, но стражник оказался проворнее.
– Вы слышали его высочество! – Парень вклинился между Мэлиной и Дерриком, грудью закрыв королевского сына. – Не вынуждайте меня применять силу.
Мэлина как-то странно взглянула на Деррика, но все-таки подчинилась. А серебряный, выждав несколько минут, чтобы уж точно не столкнуться с ней в коридоре, направился в лечебницу.
Его еще немного мутило, – то ли от запаха шалфейных духов, то ли после отравления, – но в целом он чувствовал себя гораздо лучше, чем вчера. Собственно, лекарь так и сказал после долгого внимательного осмотра:
– Крепкий ты орешек, Сольвброк. Рейнар после пепла месяц ходил по стеночке! Выходит, не так уж и плохи, эти феи…
– Они хуже, чем вы можете себе представить! – Деррик принялся застегивать дублет.
– Ну, на вкус и цвет, как говорится, – хмыкнул лекарь. – Хотя… С выбором цвета у них проблем нет, все оттенки радуги! Невеста-то твоя фиолетовая ничего вроде… Таз только узковат, но, думаю, наследника выносит!
– Никого она не выносит, – огрызнулся Деррик. – Оставьте меня в покое!
– Да я ж из лучших побуждений! Ты что ж меня, даже на свадьбу не позовешь? Я ж с первого курса тебя нянчил, косточки вправлял, чирей убрал на…
– Может, хватит?! – принц подскочил, как ужаленный.
– Ладно-ладно. Мое дело – предупредить, – сдулся лекарь. – Но до свадьбы-то себя побереги, поменьше нагрузок, побольше белка. Брачная ночь – дело тонкое. Хорошо еще морских гадов в рацион включить и орехи…
При очередном упоминании брака Деррик растерял остатки терпения. Он еще мог вынести наставления отца, но с чего вдруг всей академии приспичило его женить?! Нельзя было так легко отпускать Мэлину! Принц не сомневался: это ее рук дело. Точнее – ее длинного языка. Поди, растрезвонила всем, что свадьба не за горами, пока он тут валялся мешком, и теперь разжевывай каждому, что он вообще не собирается связываться с феями! Спасибо, хватило и одного раза!
Деррик расписал это лекарю в красках. Как на духу выложил, не стесняясь в выражениях. Пожалуй, даже великие драконы-полководцы позавидовали бы его ораторскому мастерству, ведь не всякий сумеет вдохновить своих бойцов на бой так, как Деррик вдохновил лекаря сбежать из палаты. Несчастный мигом вспомнил о каких-то неотложных делах и, путаясь в робе, выкатился прочь с прытью молодой косули.
К сожалению принца, блаженная тишина продлилась недолго. Серебряный едва успел застегнуть штаны, как дверь распахнулась снова.
– Я же сказал: не буду я жениться! – рявкнул Деррик.
Однако на пороге стоял вовсе не лекарь.
– Да я вроде не предлагал, – преспокойно отозвался Лейгард Гульдброк.
У него что, инстинкт самосохранения совсем не развит? Деррик и без того был на взводе, а уж золотой одним своим видом довел его до последней стадии бешенства.
– Лучше исчезни, – максимально вежливо попросил Деррик, стиснув кулаки.
– Не-а, – последовал ответ, и Лей прикрыл за собой дверь. – Нам поговорить надо.
– Не о чем! – серебряный попытался отпихнуть набившего оскомину гада и выйти, но тот даже не шелохнулся.
– А как насчет Ви? – прищурился он.
Деррик мысленно сосчитал до десяти. И обратно. Лекарь велел поберечь себя после пепла, значит, надо поберечь.
– Уйди.
– Тебя вообще не волнует, что она должна сегодня улететь?
– А ты надеялся, что я расплачусь?!
Золотой оглядел Деррика, словно видел впервые, и раздраженно закатил глаза.
– Н-да… И что она в тебе нашла? Ты недостоин даже ее левой пятки! Да если хочешь знать… – тут Лей в конец осмелел и ткнул принца пальцем в грудь.
Это он, конечно, зря.
Мгновение – и мир вокруг Деррика затянула кровавая пелена. Он забыл и про то, что до фей ему, в сущности, нет никакого дела, и про советы лекаря. В самой глубине души принца зарождалось желание, древнее, как сами драконы.
Желание убивать.
Деррик сам не понял, как это произошло: правый кулак метнулся вперед, чтобы достойно поприветствовать челюсть Лея.
– Ты совсем?! – взвыл золотой.
Но время переговоров прошло. Деррик набросился на соперника так, словно от этого зависела его жизнь. Ви выбрала этого кудрявого олуха? Что ж, пусть узнает напоследок, какое ничтожество ей досталось!
Опешив, Лей пропустил пару ударов, но вскоре и Деррику прилетело под дых. Он остановился, закашлявшись, и тут до него дошло: никакой сверхъестественной мощи в атаке золотого не было. То есть с Вианой он переспать не успел. Чудесные новости! Если постараться, то в брачную ночь он сможет разве что в шахматы поиграть!
Челюсть, солнечное сплетение, голень, снова челюсть… Окрыленный, Деррик бил золотого всюду, куда мог дотянуться. А куда не мог – дотягивался и все равно бил. Лей пытался дать ему отпор, говорил что-то, трусливо отступая к окну, но принц уже вошел в раж.
Этот канун огнестояния определенно начинал ему нравиться.
– Да хватит уже! – Лей увернулся, и Деррик со всей силы саданул по стене.
Костяшки пальцев хрустнули, от боли потемнело в глазах, и серебряный сделал паузу, чтобы собраться с силами для следующего и, если повезет, решающего удара. Лей, впрочем, принял временное затишье за перемирие.
– Доволен? – спросил он, тяжело дыша и прислонившись к стеклу. – Давай, поваляли дурака – и к делу…
Ну, к делу – так к делу! Деррик тряхнул ушибленной рукой, отступил на шаг… И с разбегу рванул на врага.
Лейгард эту атаку выдержал, а вот окно лечебницы – нет. С жалобным звоном осколки полетели на улицу, и вместе с ними, сцепившись намертво, двое драконов.
Прохладный воздух ударил Дера в лицо, пьянящая эйфория от старой доброй драки разгорячила кровь. Вот, чего ему не хватало все это время! Взбодриться, подкинуть дровишек в затухающий внутренний огонь!
Принц и подумать о перевоплощении не успел, а амулет двуединости на его шее уже вспыхнул, и мышцы скрутило в тугой канат. Серебристые чешуйки волнами побежали по коже, руки, что держали Лея за грудки, стали когтистыми лапами. До земли оставалось всего ничего, когда Дер расправил крылья, и его на пару с соперником дернуло вверх.
– Ваше высочество! – доносилось до всех сторон: стражники, что дежурили во дворе, переполошились, заметались, как куры.
– Сольвброк! – орал из разбитого окна лекарь. – Тебе нельзя… Не смей! Ты угробишь себя!
В пекло его. В пекло их всех. Деррик летел, стиснув добычу, и ему было хорошо. Давно пора было потрепать золотого! Правила какие-то, законы… Дипломатические, орку в трещину, тонкости. К чему это? Драконы они, в конце концов, или нет? Не существует проблемы, которую нельзя было бы решить в честном поединке!
Боковым зрением Дер заметил на горизонте, слева от Вдовьего пика, какое-то движение. Присмотрелся… Так и есть. Стройный клин королевской делегации. Отец решил прибыть на торжество заранее, видно, ему оперативно доложили, что отравитель пойман. Его величество не стал был рисковать и навещать сына, пока где-то поблизости разгуливает убийца, – короли и риск – понятия несовместимые.
Деррик прибавил скорость и спикировал на летное поле. Он догадывался: отец не даст ему насладиться дуэлью. Заведет свою шарманку про предосторожности, про достоинство… Но главное – про невесту. Еще и советников наверняка прихватил, чтобы козырнуть: вот, мол, род серебряных будет усилен фейской магией, голосуйте за Деррика…
Нет, все неприятные разговоры – потом. Сначала – золотой.
– Я не буду с тобой драться! – крикнул Лей, когда Дер швырнул его в пыль и встал в боевую стойку.
Серебряный зарычал, извергнув предупреждающее облако дыма. Что ж за трус-то такой?! Не жечь же его, пока он в человеческой ипостаси!
– Охолонись, кретин! – Лейгард выпрямился и вскинул руки. – Я не хочу тебе навредить! Ты еще слишком слаб!..
Слаб?! Он, Деррик, слаб?! Ну все, Гульдброк, молись огненному владыке, потому что очень скоро вы встретитесь!
Принц оторвался от земли, взмахнул крыльями – и сбил Лея с ног.
«Давай же!» – подначивал про себя. – «Прими вызов, как дракон!»
Но золотой упрямо не перевоплощался. Снова встал, отряхнулся, извлек из кармана скомканную бумажку.
Он что, издевается? Время тянет? Ну, конечно! Заметил делегацию и ждет, пока сюда заявится король и отменит дуэль.
Еще один взмах – и Лей валяется на поле, а его бумажку уносит ветром к трибунам.
– Я не буду… – попугаем повторяет Гульброк.
Ладушки, получи снова. Катать тебя тоже приятно! Вставай-вставай! Оп-па – и затрещина за упрямство. Метко, прям по темечку!
Золотой, сжав челюсти, поднимается. Ага, проняло? Зыркает свирепо, яйцо двуединости пульсирует желтоватым светом… Сдерживаешься? Не стоит, дружище. С этого поля все равно выйдет только один.
А вокруг уже собирается народ, подтягивается улюлюкающая толпа студентов. Где-то там, среди них, ковыляет одноногий Копперброк, ругается басом. О! И сам герд Тарвин здесь!
– Лейгард! – вопит он. – Чего ты ждешь?! Перевоплощайся!
Ну, хоть один из золотых выдал что-то дельное. Давай, Лей, ты же всегда слушаешься старшего брата!
Вспышка амулета, рев… Наконец-то! Вот это уже настоящий поединок, а не игра в кошки-мышки!
Деррик взмывает в небо, делает круг над полем, поджигая заготовленные факелы. День огнестояния еще не наступил, но настроение такое праздничное!
Интересно, есть ли в этой толпе зевак Ви? Примчалась ли поболеть за горе-женишка? Голубой макушки на трибунах не видать, а жаль. Ей не мешало бы посмотреть на своего избранника в деле. Может, еще передумает выходить за него… Хотя какая теперь разница?
Золотой, будто бы нехотя, взлетает за Дерриком. Как-то он совсем не старается. Столько открытых мест для атаки – даже скучно!
Дер складывает крылья под углом. Воздушная петля, огненный залп… Но Лей успевает увернуться.
А если так: набрать высоты, спикировать сверху… Ага! Что, задело?
Надо бы еще разок, да струю побольше, но пламя слабеет. Прерывается, не добивает, как надо… Проклятый пепел, чтоб его! Прав был лекарь: силы не восстановились до конца. Ну, ничего, и без огня есть полно приемов. Четыре года активных тренировок – не кот начхал!
Золотой, раззадорившись, идет на таран. Соберись, Деррик! Обманный маневр, уход вправо. Неплохо! И зубами его за хвост. Тьфу ты, чешуя впивается в десны. Поганый привкус мыла. Он духами целиком, что ли, поливается?!
Рев золотого – как бальзам для ушей. Сжать покрепче, приподнять за хвост, как котенка… И об трибуны! Вот так, отлично, а теперь навалиться сверху всей массой… Для ближнего залпа огня как-нибудь наберется! Внутри уже разливается жар, зреет, челюсти раскрываются сами собой, под когтями дергается, извиваясь, противник, галдят возбужденные студенты…
Как вдруг взгляд Деррика падает на клочок бумаги, что белеет в пыли. Мелочь вроде, ничего не значащий пустяк, но что-то заставляет принца всмотреться. Драконьи зрачки сужаются, фокусируясь на мелкой вязи букв…
– Когда я заглянула в твои глаза, я поняла, что моя жизнь никогда не станет прежней. Они похожи на бездонные голубые озера, и мне хочется утонуть в них навеки. Когда ты целуешь меня, мое лоно наполняется жидким огнем! О, Эрвин, возьми же меня, я хочу быть твоей…
– Я тоже хочу этого, Изабелла, но ты же знаешь: нам не суждено быть вместе!
Деррик аж пламенем поперхнулся. Эрвин? Изабелла? Но ведь эти самые слова Ви говорила там, в палате… Это что, и впрямь страница из дамского романа?
Серебряный откатился в сторону и вернул человеческий облик. Разум принца помутился, мысли смешались в какую-то вязкую кашу.
– Добей его! – громыхнуло сверху.
Это кричал Тарвин: подстегивал братца закончить поединок в свою пользу.
– Ты что, Дер, ты же почти победил! – разочарованно стонали другие.
Но Деррику было уже не до драки. Он осознавал, что поступил, как кретин, и осознание это было мучительным.
Огненный владыка, он сам лишил себя шанса на счастья! Разрушил все под чистую! Поспешил с выводами, обвинил Виану… Обидел ее! Как же сильно она должна его сейчас ненавидеть… Будь это возможно, Деррик бы сам себя вызвал на дуэль, но такого боевого искусства пока никто не изобрел. А стоило бы!
Остолоп, слепой олух… Ревнивец недоделанный!
– Прочитал-таки? – простонал золотой, потирая отбитый копчик.
И на Деррика нахлынула новая волна стыда. Стыда – и раскаяния. Лейгард пытался ему помочь, раскрыть глаза… Они никогда не дружили особо, и серебряный подозревал, что расстарался Лей вовсе не ради него, а ради Ви. И все же! Он мог ведь и промолчать, подсуетиться, подкатить к феечке…
– Прости, – сквозь зубы выдавил Дер и протянул руку противнику, чтобы тот мог подняться.
– Что-что?! – Лей картинно изобразил глухоту. – Я, кажется, не расслышал…
– Прости! – рыкнул Деррик. – Доволен?
– Ну, не так чтобы совсем… – с издевкой протянул Лей, хотя сам ухмылялся так, что удивительно, как у него вообще рот не треснул.
– Все видели?! Это победа! – не унимался на трибунах его старший брат. – Сольвброк капитулировал! Отступил перед величием будущего короля!
– Заткнись, Тар! – тут же скривился Лейгард и, повернувшись к Деррику, понизил голос: – Она любит тебя. За что, правда, я вообще не понимаю, но… Обидишь ее снова, я поддаваться не буду!
– Где она? Ты говорил, она должна улететь… Куда?
– В Тайфо, разумеется, – пожал плечами золотой. – На завтраке ее не было, и ректорессу их я тоже не видел. Так что я б на твоем месте поспешил.
Глава 23
Виана Лобелли
Сначала я хотела выбить решетку, выпрыгнуть из нашего укрытия прямиком в профессорскую и догнать Талею с Копперброком, чтобы обо всем рассказать. Но тут взбунтовался Бранд.
– Не смей! – зашипел он, загородив решетку, как собственное дитя. – Тайна этого лаза передается от выпуска к выпуску! Это ж главный секрет академии!
Кайса умасливала его и так, и эдак, но Бранд не сдавался ни в какую. Пришлось ползти обратно. Задом! Развернуться-то в тесном тоннеле не получалось.
Столько времени упустили! К тому моменту, как мы, собрав на одежду всю пыль, которая, наверное, тоже передавалась от выпуска к выпуску, добрались до профессорской законным путем, Талеи уже и след простыл. Коридоры пустовали, словно академия вымерла.
– Так и знала! – рассердилась алая. – Лаз у них тайный… И где все?
Бранд задумчиво поскреб подбородок, а потом его осенило:
– У нас такая тишина бывает только в одном случае! Если кто-то подрался!
Мы, не сговариваясь, бросились к ближайшему окну. Приятель Кайсы не ошибся, – на летном поле творилось нечто невообразимое. Всех как по команде туда вызвали! Трибуны напоминали огромный муравейник, а над ними, пыхая огнем, кружили золотой и серебряный драконы.
– Что б меня! – ахнул Бранд, прижавшись к стеклу. – Это ж Деррик! И… Лей, точно Лей!
Я чуть не застонала от отчаяния. Да что ж такое! Только я решила, что Лейгард – нормальный адекватный парень, а он вызвал Деррика на поединок. Еще и после отравления! Чем он думал?
– Я должна остановить их, – ломанулась в сторону лестницы, но Кайса схватила меня за руку и дернула назад, как неразумное дитя.
– Они сами разберутся. Если кого и надо остановить, так это Мэл! Она может выкинуть все, что угодно!
– Кайса права, – моментально согласился Бранд. – На поле пойду я, от вас там все равно никакого толку. Предупрежу пока Деррика, а вы ищите Талею.
– А если она тоже там? – предприняла последнюю попытку вырваться к любимому, однако Кайса держала крепко.
– Не дури, Лобелли. Ты не хуже меня знаешь: на поле ее точно нет.
И в этом была доля правды: как и все феи, наша ректоресса ненавидела насилие во всех проявлениях. А уж если прибавить к нему давку и безумный гомон толпы… Да, скорее всего, Талея пережидает это безобразие в спокойном местечке.
Как бы меня ни тянуло сейчас к Деррику, я прислушалась к доводам разума. Отправив Бранда в гущу событий, мы с Кайсой побежали разыскивать ректорессу, – только она могла совладать с Мэлиной. Без подкрепления соваться к фиолетовой, которая умудрилась овладеть запрещенной магией внушения, было бы форменным самоубийством.
От паники и страха за Дера меня знатно потряхивало, а потому все стратегические решения взяла на себя алая. Как ей удавалось сохранять самообладание – загадка, но рассуждала Кайса на редкость здраво.
– Начнем с гостевой комнаты, – она уверенно тащила меня за собой в западную башню. – После такого допроса я бы захотела прилечь. Но сначала я должна захватить виолончель!
– Зачем? – вздрогнула я.
– На всякий случай. Кисти при тебе?
Я лихорадочно похлопала себя по карма… Стоп! У этого платья же нет карманов! И за пояс воткнуть кисть не успела… Вот, что значит собираться в спешке!
– И кисти захватим, – деловито кивнула алая. – Вспомни, что говорил генерал Янброк! Врага надо окружить! Численное превосходство лишним никогда не будет. И порой даже самый бесполезный боец может нанести решающий удар.
Мне повезло: из нас троих Кайса слушала лекции по военной стратегии внимательнее всего. Я даже обижаться на бесполезного бойца не стала, – а смысл? Это же правда. Солдат из меня никудышный, максимум, что я могу – создать какую-нибудь иллюзию, но Мэл раскусит меня на раз. Впрочем, с кистью мне будет спокойнее.
Мы уже свернули на нужный этаж, как в спину ударило по-армейски суровое: «Стоять!» К нам, чеканя шаги, приближался верзила в доспехах, один из стражников.
– Задержи его, я все возьму! – торопливо шепнула Кайса и стрелой нырнула в нашу спальню.
– Эй! Я велел стоять! – возмутился стражник. – Куда она?!
– Она… Эм… В уборную, – ляпнула первое, что пришло в голову. – Вы ели тот омлет на завтрак?
– Омлет?! – нахмурился верзила. – Какой омлет?
– Вот видите, а она ела, – я с досадой прицокнула языком. – Прихватило беднягу… Я пойду, поищу ей что-то от живота…
– Стоять! – мужика словно заклинило. – В академию прибывает король, все обязаны прослушать требования безопасности. И подруге передашь! Значит, так…
Далее следовал перечень требований. Длинный, как шлейф кронфеи Аэды, и бессмысленный, как курс по драконьей философии. Не кричать, не бегать, к королю без особого дозволения не приближаться, руки держать по швам, резких движений не совершать, в главный зал не заходить, пользоваться исключительно лестницами южной и западной башен… И в таком духе еще минут десять.
Я аж вся извелась, то и дело косясь на дверь. Только бы алая не вышла с виолончелью, пока здесь стражник! Отберет ведь инструмент, а заодно и кисти, и как тогда? Слушала верзилу вполуха и молилась лишь об одном: чтобы меня не заставили все это повторить.
К счастью, дракона удовлетворил простой кивок, и он, довольный собой, удалился. Убедившись, что он не собирается возвращаться, я побежала за Кайсой. Но стоило мне приоткрыть дверь, как я мгновенно об этом пожалела.
Алая стояла в углу, понуро повесив голову, и я сразу поняла, кто ее туда поставил.
– Ну наконец-то! – протянула Мэл, увидев меня.
Ее покрасневшие глаза влажно блестели, словно она только что рыдала, однако на губах играла веселая улыбка. Музы, да она же сумасшедшая! Безо всяких преувеличений, – окончательно спятила! Как я это упустила? Ведь были же тревожные звоночки, все эти перепады настроения, то приступы паники, то безудержная радость… А я списывала все на ее тонкую поэтическую натуру!
– Не надо… Пожалуйста! Отпусти ее… – попятилась обратно в коридор.
– В ногах свинец, на теле узы! Твоим метаниям конец по воле музы! – выкрикнула Мэл, и я остолбенела.
Короткий стишок сковал меня целиком. Немного шевелилась только правая рука, но что я могла ей сделать? Помахать фиолетовой или взять под козырек?
– Значит, вы обе уже в курсе, что Манни не сам додумался… – Мэлина вальяжно обошла меня и неторопливо прикрыла дверь. – Я прям в восторге! Нет, ну правда: что ты, что Кайса… Молодцы, девочки! Особенно ты, Ви… – она хищно прищурилась. – Довольна, наверное, до жути?
– Ч-чем? – с трудом ворочала онемевшим языком.
– Ну как, Деррик выжил… И снова меня бросил, можешь себе представить?! Он! Меня! Бросил! – Мэл часто задышала, будто хотела разреветься, но вдруг снова заулыбалась. – Это ничего. Приехал его папаша. Слышала, да?
Я не двигалась. Во-первых, не могла, а во-вторых, Мэлине, похоже, и не нужен был собеседник.
– Ой, ну вот что ты смотришь на меня волком? – фыркнула она. – Да, погорячилась я с пеплом, и что теперь? А потому что не надо было так со мной! Но по итогу я ж его не убила, значит, не считается, верно? Надеялась, после проклятого пепла легонько подотру ему память, и он забудет тебя. Это ж драконы, Ви, он просто повелся на эти твои… – фиолетовая очертила мою грудь. – Хотя это я ухаживала за ним, холила, лелеяла… А он не оценил, представляешь?! Вот почему, Ви, почему?!
Может, потому что ты его отравила? Или потому, что крыша у тебя отъехала? Выбирай любое!
Нет, вслух я этого, конечно, не сказала, чтобы не раззадорить Мэлину еще сильнее. Хотя… Куда уж сильнее?
– В общем, так, – она подошла к зеркалу, зачем-то пригладила прическу и расправила платье. – Я как решила: раз он меня бросил, то пусть узнает, что это такое. Поэтому теперь его бросишь ты. Жестоко как-нибудь… Опозоришь при всех!
Мэл вытащила из своей тумбочки пухлый блокнот и принялась перелистывать страницы.
– Если честно, я еще думаю над формулировкой… Знаешь, в этой академии никакого вдохновения! Может, ты скажешь ему, что он слабак? Или… М-м-м… – она закусила кончик пера… – Маленькое достоинство… Что рифмуется с достоинством? Вшивое воинство? А неплохо! Даже гениально! Скажи же, Кайса! – фиолетовая обернулась на бедную виолончелистку, которая так и стояла столбом в углу. – Говори!!!
– Гениально, – послушно пробубнила алая.
– Вот, видишь? – оживилась Мэл, взглянув на меня. – Даже ей понравилось! Ты скажешь это Деррику при всех, его репутация будет уничтожена… А что ее спасет? Правильно! Брак с феей! Захочет на трон – женится, никуда не денется. Ой, ты заметила, да? Чудесная строчка! Использую потом где-нибудь…
Я молчала, но у меня аж волосы шевелились. И не потому, что Мэл хотела, чтобы я оскорбила Деррика. И даже не потому, что она хотела женить его на себе. Я просто не понимала, откуда в ней столько ненависти. Все это время я опасалась драконов, а настоящее зло о двух косичках мирно жило на соседней кровати. Как может фея, которая по природе своей – существо светлое, дитя муз и искусства, быть вот такой, как Мэл?!
– Логичнее было, конечно, внушить любовь Деррику, – продолжала фиолетовая, записывая что-то в блокнот. – Но с любовью вышла загвоздка… Никак я не нащупаю механизм этой магии… Не выходит, хоть ты тресни! – она стукнула кулаком по столу. – Ты уж не обижайся, что поработать придется тебе. Я же не обижалась, когда вы все посмеивались надо мной. Чокнутая Мэл, шалфейная заучка… Смешно, да? Будет еще смешнее, когда они все придут целовать мне руки!
Тут Мэл отбросила перо, вырвала из блокнота несколько страниц и подошла ко мне.
– Я назвала это балладой об ушедшей любви! – гордо сообщила она.
– М-моя любовь… Н-не… Ушла, – с усилием выдавила из себя, сопротивляясь оцепенению. – Я все равно б-буду любить его!
– Так скоротечны чувства фей, о, милая моя Лобелли! – начала декламировать фиолетовая. – Дракон, что всех тебе милей, не сможет быть в твоей постели. Теперь ты знаешь: он слабак…
Я жмурилась, запрещая себе слушать. Мысленно горланила какие-то песни, пытаясь заглушить стихи Мэлины, отталкивала ее слова, отбивала, как удары противника на тренировке по фехтованию.
«Я люблю тебя, Деррик, люблю! Для меня ты всегда будешь самым сильным, самым смелым», – повторяла про себя, вызывая в памяти его лицо, его улыбку, его теплые нежные губы, его бархатный голос…
– Замолчи, дрянь!
