Текст книги "Свадьба или смерть (СИ)"
Автор книги: София Сафронова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Из дневника участницы отбора
23 сентября
01:17
Здесь так темно. И страшно. Эта комната напоминает склеп. Интересно, тут все такие? Меня так трясёт после этого бала. Нервы или порошок – я пока не поняла, но тремор точно сильнее обычного. Идея пойти на отбор пока не оправдывает себя. Я везде вижу его лицо, в каждом мужчине. Он овладел моими мыслями, наказывает за бесчисленные грехи. До сих пор в голове крутится его «чёртова наркоманка и потаскуха» и оглушительный звук падающей статуэтки в форме ангельских крыльев. Лучше бы осколки от неё попали в меня, изрезали кожу, пустили кровь.
Я почти не выходила из чулана. Сидела там и плакала, как полная дура. Завтра меня отпустит. Должно отпустить. Тем более господин Де Вилье оказался весьма привлекательным и галантным. Вдруг он сумеет помочь мне забыться лучше опиума. Я думала, что Фредерик с этим тоже справлялся, пока не сорвалась после очередной ссоры. Ох, мой Фредерик, как ты там, родной?
Как же путаются мысли. Что-то странное происходило. Я вышла из укрытия и направилась в комнату, но чьи-то голоса на улице привлекли моё внимание. Шёпот, тишина, снова шёпот, затем крик и снова тишина. Должно быть, мне показалось.
04:46
Не могу и глаз сомкнуть. Просто лежала в кровати и смотрела в потолок. Постоянно чудились какие-то шаги и близкое дыхание. Ещё и вороны мешали заснуть. Каркали всю ночь напролёт как ненормальные. Мама говорила, что это не к добру, но кто верит в эти приметы?
13:05
Бог ты мой, сердце сейчас выпрыгнет из груди. Я нахожусь в страшном сне, от которого не могу проснуться, и просто жду в страхе, что будет дальше. Я не встречалась с Элизой раньше. Как она поняла, что кулон на моей шее – не просто безделушка? Мне стоит быть аккуратнее и не высовываться лишний раз.
Ещё и эту девушку, Виолетту, нашли сегодня в пруду мёртвой. Неужели мне всё-таки не послышалось, и я случайно стала свидетельницей преступления? Что за чушь? Должно быть, это просто несчастный случай, как и сказал господин Де Вилье. Отказываюсь верить в иной исход событий.
Я показала слабину сегодня за завтраком, пустив слезу от неожиданности. Остальные были не сильно опечалены таким известием. Только вот та девушка из села, кажется, тоже пришла в шок и сидела с закрытыми глазами, всхлипывая несколько минут. Совсем забыла, как её зовут. Однако хорошо запомнила, как она постоянно переглядывается с братом господина. Между ними точно что-то есть. Думаю, она совсем не заинтересована в Фергусе. Ей тут не место.
Глава 8. Часть 1
Следующие три дня прошли, словно в тумане. Оба брата будто сквозь землю провалились, а мои конкурентки старательно делали вид, что не замечают друг друга. Похоже на затишье перед бурей.
Желание не покидать комнату росло с каждым часом. Иногда я заставляла себя выходить в сад или в библиотеку. Книги там были очень старые, с ветхими страницами и совершенно незнакомые мне. Преобладали записи научных работ и приключенческие романы, которые читали значительно реже первых, если судить по яркости обложек. Пока мне удалось только взять на заметку несколько книг. Брать их без разрешения Фергуса было боязно.
Я чувствовала себя ученицей школы благородных девиц. Только вот уроков в этой школе нет. Ещё и все одноклассницы враждуют за место любимицы классного руководителя и раздумывают над тем, как избавиться хоть от одной соперницы. «Отступления» Виолетты им было мало. Все забыли про неё. Вдруг это был лишь реалистичный сон.
Одним утром я пришла позже остальных, снова задержавшись в ванной, и обнаружила в своей порции рисового пудинга мелкие крошки стекла. Мне повезло, что осколки озарил яркий луч солнца, и я вовремя их заметила.
– Чья работа?
Девушки глазели на меня с удивлением. Глупо было думать, что кто-то признается.
– Точно не моя, – прервала молчание Элиза, копаясь ложкой в своей порции. – Мне кто-то подкинул личинок вдобавок.
– Белок полезен для организма, – хихикнула Жизель.
– Но не стекло, – оборвала я.
И снова злостная тишина. Она наступала каждый раз, когда мы в полном составе собирались вместе. А сегодня ещё и кто-то дал понять, что вражда и соперничество вполне реальны, а не эфемерны, как могло казаться раньше. Мне было бы намного приятнее жевать сейчас крупу на воде или же просто хлеб, сидя за столом с папой. Только вот для его же блага придётся влиться в этот ад и привыкнуть к пеклу и кипящим котлам вокруг. Всё получится, если я смогу выбираться из них с ожогами, но живой.
– Элиза, а не ты ли это пытаешься отвлечь внимание от своей шалости? – ехидно спросила Марианна.
Элиза сидела спокойно, но её изящное лицо искривила маска гнева. Даже в ней она оставалась красивой и утончённой
– Что, прости? Деревенщина, ты постоянно пытаешься обвинить меня в чём-то. Не на ту напала.
– Действительно, – немного поразмыслив, согласилась я, – личинки и стекло – немного несоизмеримые добавки к пудингу, не так ли?
– А есть ли разница, кто это сделал, если здесь каждая из нас играет в собственной команде? – спросила Пенелопа, разминая руки. – Разве в этом есть смысл?
Моментами она напоминала Фергуса в женском обличии. Её флегматичность и достоинство обескураживали, но в то же время напоминали о кроткой уверенности и хороших манерах. Она не говорила лишнего, предпочитая просто наблюдать за происходящим хаосом.
Я коротко кивнула, соглашаясь с Пенелопой у себя в голове, и без лишних слов ушла обратно к себе в комнату. Похоже, есть сегодня я не буду. В следующей тарелке могут оказаться иглы или, например, цианид. Кто знает, что у этих дам может храниться в домашних сундучках, привезённых с собой.
День тянулся долго и мучительно. Я успела развесить свои вещи в шкафу (да, спустя почти четыре дня), вздремнуть и расчесать шевелюру гребнем несколько раз. Даже начала писать письмо отцу, чтобы выплеснуть накопившуюся тревогу. Не уверена, что он когда-нибудь прочтёт его, но моей душе помогло бы это успокоиться. Я медленно выводила букву за буквой. Желтоватый листок становился влажным и мятым под моими ладонями. После пары приветственных фраз и вопросов мысль шла тяжело. События минувших дней внезапно вылились из меня ручьём слёз, намочив бумагу ещё больше и размазав свежие чернила. Я так и не смогла дописать имя Виолетты Норвин. Письмо постигла участь очередного мусор а.
Забывшись в терзаниях, я не заметила наступления ярко-розового заката. Что ж, возможно, пора бы вылезти из норы. Было немного страшно, но заточение в спальне не могло длиться вечно. Я переоделась в свежее платье и спустилась на задний двор.
В тени высокого дуба на скамейке сидела Аннабель. Она плела кружевную салфетку, скрывая лицо занавесом из длинных бронзовых волос. Девушка едва дёрнула рукой, когда я явилась в сад, но ничего не сказала мне.
Я услышала приближающиеся голоса. Из дома вышла Элиза, крепко держа за локоть господина Де Вилье. От его неожиданного появления все гнетущие мысли вылетели из головы. В свете угасающего солнца он выглядел как прекрасный тёмный ангел. Волосы отливали красноватыми бликами, а мраморная кожа светилась изнутри.
– Дамы, добрый вечер. Рад снова вас видеть.
Фергус аккуратно высвободился из хватки Элизы, чем, несомненно, огорчил её. Она молча осталась стоять на месте, гордо вздёрнув острый подбородок.
Мужчина же сначала направился к Аннабель. Он поцеловал её руку и стал внимательно рассматривать кружевную салфетку. Девушка с видом гордого ребёнка начала показывать господину все детали, коротко описывая процесс работы.
– Должно быть, в саду заниматься плетением ещё приятнее, – предположил Фергус. –
Отличная работа, мисс Нельсон.
Аннабель кивнула и сдержанно улыбнулась.
– Благодарю, мистер Де Вилье. Ваша похвала очень ценна для меня
Я поняла, что всё это время глупо хлопала глазами, когда Фергус уже приблизился ко мне.
– Мисс Моран, как Вы поживаете?
Пришлось хорошенько подумать и собраться с мыслями под внимательным взглядом старшего из Де Вилье. Его глаза цвета горького шоколада пытались поймать мои, пока слова складывались в связные предложения.
– Я в порядке… почти. А где Вы пропадали все эти дни?
– Знаете, надо было остаться наедине с собой, – он вздохнул. – Да и работа с головой забрала.
Господин Де Вилье бросил короткий взгляд на двух девушек, которые неловко стояли по разные от нас стороны. Как странно, что чья-то скромность появлялась только в его присутствии.
Элиза мягко улыбнулась и, словно кошка, подкралась к мужчине.
– Мистер Де Вилье, Вы рассказывали мне что-то о садовых розах…
– Да, – оборвал её господин взмахом руки и холодом в глазах. – Продолжим наш разговор позже.
Элиза было раскрыла рот, но тон Фергуса не дал ей и шанса на возражения. Она развернулась и зашагала в дом, придерживая подол пышного платья.
– Мисс Моран, – обратился хозяин дома уже ко мне, – не желаете ли прогуляться по территории особняка в моей компании?
– Почту за честь, мистер Де Вилье.
Глава 8. Часть 2
Мы прошли вглубь небольшого леса, который окружал имение и делал его обособленным от окружающего мира. Раскрасневшийся закат окрашивал воздух, листву и землю, наполняя их неким таинством и магией. Я послушно шла рядом с господином по протоптанной тропинке. Нас разделяло всего пару сантиметров.
– Подозреваю, – начал он, – эти дни выдались не самыми приятными. Надеюсь, Вам действительно стало лучше за время моего отсутствия.
Я решила умолчать об утреннем случае с рисовым пудингом. Здесь, наверняка, даже у стволов деревьев есть уши.
– Вам, наверное, тоже пришлось нелегко. Такой трагичный случай произошёл на Ваших землях…
– Я спокойно отношусь к чьей-либо смерти. Особенно после гибели родителей. Все мы не вечны и когда-нибудь уйдём в забвение.
– Мне очень жаль Ваших родителей, – я не отыскала других слов в голове.
Мистер Де Вилье резко остановился и развернулся ко мне. Его красивое лицо снова приняло безучастное выражение, а взгляд был направлен куда-то вдаль, за моё плечо.
– Жалость – плохое чувство. Его испытывают к слабым, больным и немощным, но оно не даёт облегчения. Жалость – бесполезна, мисс Моран. Мы живём в удивительном мире, полном других эмоций. Не стоит растрачивать свой пыл на что-то съедающее изнутри.
От его слов по коже прошёлся холодок. Над лесом поднялась стая кричащих ворон, которая будто поддерживала слова Фергуса.
– Но разве не из жалости и сочувствия мы помогаем другим людям и становимся добрее?
– Люди ищут выгоду, совершая добрые дела. Всё в жизни – обмен, милая.
От такого обращения я вздрогнула. Господин, кажется, ушёл в свои мысли и перестал контролировать слова.
– Не могу согласиться с Вами, увы.
– Оставим этот спор, мисс Моран. – Фергус очнулся от собственных размышлений. Глаза его стали более ясными, а на губах появилась еле заметная улыбка.
Мы рука об руку зашагали дальше.
– Скажите лучше, как Вам дом, – продолжил господин.
– Он прекрасен! – вырвалось у меня, пожалуй, слишком эмоционально.
Мужчина тихо рассмеялся. Я впервые слышала его мягкий и обволакивающий смех.
– Да, знаю. Этот дом – гордость нашей семьи.
– Для меня многое тут в новинку. Например, ванная комната! Она такая просторная, с кучей шкафчиков и принадлежностей!
Я поняла, что звучу, как восторженная маленькая девочка. Щёки обдало жаром от смущения.
– Мисс Моран, Вы удивительны, – с улыбкой произнёс Фергус. – Впервые вижу, чтобы кто-то так радовался ванной.
– Знаете, в моём селении это редкость. Мы обходимся бочками с водой. Только у некоторых есть небольшие бани.
– Вы из Примбура, верно?
– Верно.
– Чем Вы там занимаетесь?
– Слежу за домом, помогаю отцу в работе, иногда занимаюсь домашними хлопотами более зажиточных семей, провожу много времени в саду.
– По Вам заметно.
С этими словами господин схватил мою ладонь и подставил другую свою рядом. Я сжалась от такого внезапного прикосновения и непроизвольно отшатнулась. Фергуса нисколько это не смутило. Он продолжал с интересом исследователя рассматривать наши руки. Его бледность и синеватые вены резко контрастировали с моим лёгким загаром и веснушками.
– Ваша кожа действительно выглядит иначе, – проговорил он. – Вы много времени находитесь на свежем воздухе.
– Верно, – согласилась я и отдёрнула руку. – Ещё у нас намного больше солнца.
– Мне подходит пасмурная погода.
Я решила сменить тему. Мне было неловко осознавать, насколько мы разные.
– Кстати, у Вас великолепная библиотека!
Фергус гордо выпрямился, возвышаясь надо мной ещё больше.
– О, да, Вы правы! Наша семья собирала книги с разных уголков планеты десятилетиями.
– Могу я взять несколько книг, чтобы прочесть их на досуге? – с надеждой спросила я.
– Конечно, мисс Моран, – немного удивлённо ответил мужчина. – Здесь теперь Ваш дом. Вы вправе делать, что угодно.
Называть это место новым домом мне не хотелось, но после слов господина Де Вилье я немного расслабилась. Возможно, другие участницы отбора настроены враждебно, но хозяин с радостью готов обеспечить комфортные условия.
Небо стало терять свои краски. Мы направились обратно в сторону владений Де Вилье под начинающийся дождь. Фергус поклонился на прощание и свернул на другую тропинку, которая вела в неизвестное мне место.
Немного поразмыслив, я решила не терять время и отправиться в библиотеку. Чтение перед сном успокаивало. Несколько книг на прикроватной тумбочке точно не будут лишними.
Библиотека находилась в противоположном крыле дома, найти которое в наступившей темноте оказалось сложно. Свечи плохо освещали коридоры, делая их похожими на таинственный лабиринт. Спустя несколько поворотов я окончательно сбилась с намеченного пути. От скрипа половиц под ногами в оглушительной тишине становилось жутковато. Я начала дёргать ручки дверей в надежде отыскать кого-то из прислуги. Однако почти все замки были заперты.
Лишь одна дверь поддалась моему напору. Я неуклюже ввалилась в какую-то хорошо освещённую комнату и только спустя несколько секунд заметила там Вильгельма. Он сидел за квадратным столиком, попивая что-то из кружки. Мужчина приподнял одну бровь и с интересом посмотрел в мою сторону.
– Какая неожиданная встреча.
Глава 9. Часть 1
Я неловко одёрнула платье, всё ещё глазея на мужчину. Он выглядел так, будто девушки каждый час вваливались сюда без каких-либо предупреждений.
– Чем могу помочь? – спокойно спросил Вильгельм, смотря мне прямо в глаза. – Могу снова донести Вас до комнаты, если есть необходимость.
– Не дом, а лабиринт какой-то, – пробормотала я себе под нос. – Искала библиотеку – наткнулась на Минотавра.
На самом деле комната оказалась кухней. Здесь было не так роскошно, но вполне уютно и как-то по-домашнему. Полки и ящики из потрескавшегося дерева заполняли всё пространство. На стенах висели половники, щипцы, кастрюли и сковородки. Нога аристократа сюда точно не ступала.
Вильгельм, было, поднёс чашку к губам, но мой комментарий заставил его расхохотаться.
– Думаю, мой брат больше смахивает на Минотавра. – Он сморщил нос. – Присаживайтесь, Виктория. Налью Вам чаю.
Я послушно села напротив мужчины, даже не раздумывая над предложением. Вильгельм достал ещё одну кружку из шкафчика над плитой.
– А Вы тогда кто? – спросила я, наблюдая за тем, как Вильгельм наполняет мою чашку крепким ароматным напитком.
– Тесей. Разве не очевидно, дорогая Ариадна? – Он подмигнул и, чокаясь, поднял кружку вверх.
Такое сравнение меня улыбнуло.
– Вы же не собираетесь расправляться с ним?
– Упаси Господь. В наших отношениях с Минотавром всё сложнее, нежели в мифах. – Вильгельм наклонился в мою сторону. – Дело в том, что он мой брат.
– Очень неожиданный поворот событий. – Я пожала плечами и хлебнула горячего чая. – В любом случае, ваши отношения кажутся довольно напряжёнными. Они всегда такими были?
Мужчина задумчиво сузил глаза. Как два брата могут быть такими разными? Фергус скрывает чувства за маской непоколебимого спокойствия, держится отстранённо, созерцая окружение. Вильгельм же не терпит скрытности, не стесняется эмоций и вёрткого ума, открыто рассуждает и высказывает свои мысли. С ним легко и тепло, но в то же время кажется, что он без тени стеснения наблюдает за тобой, как за неизвестным насекомым.
– Не всегда, – наконец-то ответил он. – В детстве мы с Фергусом были очень дружны и старались держаться вместе. Нас было сложно разлучить даже во время домашних уроков. Учитель обыно оттаскивал меня от старшего брата. Мы вместе сбегали из дома и часами гуляли по непроторенным дорогам, играли в шахматы, дурачились в пруду.
Вильгельм резко поджал губы, но через мгновение продолжил:
– Ещё часто читали друг другу перед сном. Родители радовались такой дружбе между братьями. Разница в два года казалась им идеальной.
– И когда всё пошло по наклонной?
– В семнадцать Фергус уехал в Венгрию. Пять лет он изучал анатомию в местном университете, посылал письма раз в год. Я знал, что отдаление неизбежно. Мой путь из юнца в мужчину проходил без него. Мы уже не были теми беззаботными детьми, когда он вернулся. Наши интересы разошлись. Мне легко давались языки и литература, а ему – наука. Я выбрал учёбу в соседнем городе, а он – за тридевять земель.
– Никогда не поверю, что дело только в разнице интересов, – заключила я.
– И правильно сделаете. Фергус вернулся другим после учёбы. Он мало общался с семьёй, при первой встрече после долгой разлуки смотрел на нас, как на незнакомцев. Попытки расспросить у него что-то об университете и новых друзьях не увенчались успехом. Он оборудовал в подвале лабораторию и сутками торчал там. Собственно, спустя ещё пять лет почти ничего не поменялось.
Лицо Вильгельма переменилось. Он прикрыл глаза, будто каждое слово отзывалось в нём физической болью, но через муки всё же заговорил:
– А я ведь пытался достучаться до него, разрушить стену безразличия. Он просто спрятался от чего-то и не желает вылезать из раковины. Все его демоны глубоко внутри. Ему хорошо плавать с ними в болоте. Я не лишился брата, но точно потерял лучшего друга.
Я поняла, что по моим щекам катятся слёзы. Рука непроизвольно накрыла крепко сжатый кулак Вильгельма.
– Жаль, что так вышло, – выдавила я из себя. – Мне не стоило спрашивать о такой болезненной теме.
Рука Вильгельма расслабилась под моей. Он медленно поднял глаза и горько усмехнулся. Мужчина выглядел измученно.
– Ничего страшного. Я сам захотел рассказать эту историю. Мне даже стало немного легче.
Я растерянно убрала руку под стол, скрывая мелкую дрожь. Кожу приятно покалывало от остатков его тепла.
Глава 9. Часть 2
– Ваш брат всегда так реагирует на потрясения?
Вильгельм сразу понял, о чём речь. Он сделал большой глоток чая перед тем, как ответить.
– Пожалуй, да. Он скуп на эмоции, но меня всё же удивило его безразличие к причинам смерти мисс Норвин.
Я нервно сглотнула, вспоминая события того утра.
– Не могу поверить, что это был всего лишь несчастный случай. Разве люди умирают так?
– Люди умирают по-разному, Виктория. Но, боюсь, Виолетта действительно не могла утонуть в пруду глубиной полтора метра.
Я выдержала паузу, чтобы осмыслить всё, что сказал Вильгельм. В моих глазах Фергус теперь был ещё более странным и пугающим. Это привлекало и отталкивало одновременно. Венгрия изменила его, возможно, сломала, но он лишь делал вид, что ничего не произошло.
Вильгельм терпеливо ждал, когда я закончу разбираться с вихрем мысли и массировать виски.
– Вы, что смерть Виолетты – дело рук Марианны?
– Да, – без промедлений ответил мужчина. – Это точно был кто-то с большей силой, нежели у обычной аристократки. Мой вопрос заставил её изрядно понервничать. Глазёнки забегали, плечи задрожали.
– В таком случае, почему Вы не подозреваете меня? Я ведь тоже девушка из села, которой не чужд тяжёлый труд.
Вильгельм рассмеялся и посмотрел на меня… с нежностью?
– Вы слишком честны. Прежде всего, перед собой. И думаете, что здесь все готовы играть по правилам. Только вот суть в том, что никаких правил нет.
Мужчина пробежался по мне глазами сверху вниз, заставляя тело гореть, как тогда во время игры. Хотелось провалиться сквозь землю и прижаться к нему одновременно. Мне пришлось с усилием сжать кружку, чтобы прийти в себя.
– Ещё Марианна выглядит крупнее Вас, – заключил он после досконального осмотра моего декольте. – Не думаю, что Вы умудрились развить физическую силу, готовя хлеб на кухне и собирая урожай пару раз в год.
Меня кольнуло чувство обиды.
– Помимо прочего иногда я помогаю папе в кузнице.
– Очень сомневаюсь, что вы вместе куёте железо.
Вильгельм точно дразнил меня и радовался тому, что я поддаюсь.
– Хотите проверить мою силу?
Мужчина улыбнулся правым краешком губ и немного удивлённо вскинул брови. Он не желал, чтобы эту игру в поддавки выиграла я.
– Возможно, когда-нибудь.
– И всё-таки, – я решила вернуться к прежней теме разговора, – Марианна кажется мне слишком очевидной подозреваемой.
– Знаете, не стоит рыть слишком глубоко. Зачастую, самое важное – на поверхности. Ни одна из других участниц не стала бы убивать соперницу в первый же вечер. Они слишком пугливы и хитры.
– Сегодня кто-то из этих хитрых лисиц сдобрил мой рисовый пудинг горсткой стеклянной крошки.
Почему-то рассказать об этом инциденте Вильгельму было куда легче, чем Фергусу. С ним я чувствовала себя в безопасности. Он не использует этот факт против меня.
Вильгельм озабоченно покачал головой и нахмурился. Задумчивый вид немного добавлял ему возраста, но не унимал мужской привлекательности.
– Надеюсь, с Вами всё хорошо.
– Да, разумеется. Я заметила до того, как отправить ложку к себе в рот. Пришлось, правда, ничего не есть весь день во избежание очередного казуса. – Урчащий живот очень вовремя подтвердил мои слова.
Вильгельм без промедлений подошёл к полке с железными баночками, взял одну из них и поставил передо мной.
– Это печенье. Без стекла. К сожалению, чего-то более сытного нет. Повар предпочитает готовить впритык.
– Спасибо, – довольно протянула я, открывая баночку и погружая туда нос. Пахло ванилью и миндалём.
Откусив кусочек, мне сразу стало легче. Живот перестал бушевать, а на душе потеплело от такой заботы.
– Марианна точно что-то скрывает, – озвучила я свои мысли, покончив с первым печеньем.
Вильгельм вальяжно откинулся на спинку стула.
– А Вы что-то скрываете?
Я поперхнулась от такого вопроса. Вильгельм определённо был наблюдательным и вдумчивым молодым человекам, не терпящим вранья.
– Разве от Вас можно что-то скрыть? – ответила я вопросом на вопрос. – Пожалуй, мне пора. Отлично почитала, надо сказать. Спокойной ночи, мистер Де Вилье.
– Спокойной ночи, – тихо отозвался он.
Я уже подошла к двери, когда Вильгельм снова окликнул меня.
– Виктория, предлагаю перейти на «ты». Не люблю фамильярности. Тем более после того, как я видел тебя в не самом трезвом состоянии.
Глаза мужчины опять загорелись зелёным пламенем. Я тяжело задышала, понимая, что мне стоит уйти подальше отсюда, от Вильгельма и этой кухни. Иначе буря не минует нас.
– Давайте. То есть, давай.
