Текст книги "Заговор Моцарта"

Автор книги: Скотт Мариани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

ГЛАВА 34

Бен быстро вел машину на северо-восток, стараясь отъехать подальше от Милана, и каждые несколько минут проверял, нет ли погони. Их никто не преследовал. По дороге к австрийской границе град и дождь со снегом два часа били в ветровое стекла «фиата». Мимо мелькали вывески автозаправок. Сидевшая рядом с Беном Ли задумчиво склонилась над старым письмом.

В придорожном кафе было малолюдно. Они взяли два кофе и выбрали угловой столик, подальше от остальных посетителей и поближе к аварийному выходу. Бен сел лицом к залу и держал в поле зрения входную дверь. Ли аккуратно разложила листок на пластиковом столике, прижав края солонкой и перечницей, чтобы бумага не сворачивалась.

– Это невероятно ценная вещь! – сказала она, погладив старую, выцветшую бумагу.

– Подлинное оно или поддельное, для нас письмо имеет ценность, только если в нем есть полезная информация. – Бен вытащил из рюкзака коробку с материалами Оливера и открыл блокнот. – Давай посмотрим, что тут. Как у тебя с немецким?

– Пою я на нем лучше, чем разговариваю. А у тебя как?

– А я разговариваю лучше, чем пишу.

Он пробежал письмо глазами. Неужели это действительно почерк Моцарта? На подделку не похоже, но кто его знает? Бен вгляделся пристальнее. Местами буквы плясали, словно их писали в подпрыгивающей на ухабах карете.

Он решил начать с первого предложения.

– «Mein liebster Freund Gustav». «Мой дорогой друг Густав».

– Неплохо для начала, – похвалила Ли.

Они работали целый час, нетронутый кофе на столе остыл. Работа продвигалась медленно, слово за словом. Каждые несколько секунд Бен оглядывал зал, проверяя, нет ли непрошеных гостей.

– Что такое «Die Zauberflöte»? – спросил он.

– Ну, это просто. «Волшебная флейта». А вот это что? – Ли показала на слово, задумчиво покусывая ручку. – Не могу прочитать.

– Adler.

– И что такое Adler?

– Орел, – ответил Бен, закусив губу в недоумении.

При чем здесь орел? Он все-таки записал слово в черновик перевода. Раздумывать можно потом, сначала надо все записать.

Потребовалось еще три чашки кофе и несколько исчерканных заметками страниц, прежде чем перевод был готов. Бен развернул блокнот боком, чтобы Ли тоже видела текст.

«16 ноября 1791

Вена

Дорогой Густав! Пишу тебе в большой спешке, всем сердцем надеясь, что письмо дойдет вовремя. Мне бы очень хотелось сообщить лишь хорошие новости об успехе „Волшебной флейты“, но, к сожалению, есть более важные вести.

Ничто не сравнится с возможностью жить мирно и спокойно – как жаль, что нашим братьям не суждена такая доля. Должно быть, так угодно Господу.

Вчера я, как обычно, прогуливался возле оперного театра и встретил там нашего друга и брата Н. Он выглядел очень расстроенным и возбужденным. Когда я спросил о причине, он рассказал мне кое-какие новости. Как тебе известно, Н. вхож в определенные круги и знает, о чем говорят на собраниях ордена Ра. С каждым днем наши враги становятся все сильнее и влиятельнее; я уверен, что в немалой степени этому способствует благосклонность нашего императора к Орлу. Боюсь, что успех моей оперы немало их разозлил и теперь мы в еще большей опасности. Наш друг посоветовал соблюдать величайшую осторожность во всем. Дорогой Густав, умоляю, будь осмотрителен. Не доверяй посторонним. Агенты ордена Ра кишат повсюду, не только в Австрии.

Извини, что пишу так коротко, но мне пора заканчивать. Очень надеюсь, что мое предостережение дойдет до тебя вовремя, прежде чем силы, поклявшиеся уничтожить нас, нанесут удар. Береги себя, будь здоров. Передавай привет Катарине.

Твой брат,

В. А. Моцарт».

– Что ты об этом думаешь? – спросила Ли.

– Давай сначала поедим, – ответил Бен. – Я с голоду умираю.

Спрятав письмо в рюкзак Бена, они ели горячую вкусную лазанью и разговаривали. Раскрытый блокнот Бен положил рядом со своей тарелкой.

Ли выглядела разочарованной.

– Ничего нового мы не узнали, профессор Арно уже обо всем рассказал. Моцарт предупреждает своего друга об опасности, орден Ра охотится на масонов. Вот и все. Зря только время потеряли.

– Adler, – сказал Бен с полным ртом лазаньи. – Орел.

– И что орел?

Бен показал на блокнот.

– Из письма, похоже, следует, что орел имеет большое значение и как-то связан с орденом Ра.

– Как именно?

– Понятия не имею, – признался Бен. – Но в заметках Оливера часто упоминаются орлы.

– Может, это обозначение? Кодовое слово?

– Не исключено, – кивнул Бен. – Орел может быть символом.

– Имперский орел?

– Не похоже. Прочитай внимательно. Орел – это кто-то или что-то, к чему император питает благосклонность.

– Если бы мы знали, что это значит…

– Увы, мы не знаем. – Бен еще раз перечитал письмо. – Больше отсюда ничего не выжать.

– В общем, вернулись к тому, с чего начали, – вздохнула Ли. – Мы так и не поняли, что случилось с Оливером. – Она разжала пальцы, и вилка со звоном упала на стол. – Может, мы вообще ерундой занимаемся. А вдруг письмо ни при чем? Или оно действительно подделка?

Бен покачал головой.

– Я бы с тобой согласился, если бы не одно странное обстоятельство. Помнишь зал, в котором убили человека? Баранью голову помнишь?

Ли предпочла бы забыть ту видеозапись.

– Разве там была баранья голова?

– Висела на стене, над возвышением вроде алтаря. Позолоченная голова барана с длинными рогами.

Ли задумалась.

– Бараны… Козлы… Рога… Идолы… Ты про сатанистов, что ли?

– Нет, я про нечто гораздо более древнее. Помнишь, я упомянул, что изучал теологию?

– Да уж, никогда бы не подумала!

Об этом периоде жизни Бен говорить не любил, поэтому особо распространяться не стал.

– Ра был богом солнца древних египтян. Арно подтвердил это.

Ли озадаченно промолчала.

– Его не всегда называли по имени, – продолжал Бен. – Ра также изображали в виде символа – обычно как солнечный диск, но иногда в виде барана: баранья голова на человеческом теле или просто голова сама по себе.

– Ты уверен? При чем тут баран?

– Рога символизировали лучи, исходящие от солнца. Символ очень древний, за долгие века он распространился во многих культурах. В иврите есть слово «каран» – «лучи», очень похожее на «керен» – «рога».

Ли на мгновение задумалась.

– Продолжай, – кивнула она.

– Эта позолоченная баранья голова чем-то поразила меня, когда я впервые увидел ее в видеозаписи, – признался Бен. – Я никак не мог понять, в чем дело, а теперь понял. Только ты скажешь, что я сошел с ума.

– Честное слово, я уже готова поверить во что угодно.

– Тогда как насчет этого: орден Ра существует до сих пор.

– Вот уж действительно бредовая идея!

– А ты сама подумай. Оливер стал свидетелем того, как кому-то отрезали язык и вспороли живот. Арно рассказал нам, что с Лютце сделали то же самое. Совпадение? Вряд ли.

Ли скорчила гримасу.

– Что дальше?

– Теперь вспомни слова Арно перед тем, как его застрелили. Он сказал: «Так значит, это правда!»

– Да, помню. Что он имел в виду?

– Ему не удалось закончить рассказ, но, произнося эти слова, профессор показал на баранью голову. Я думаю, он что-то знал. У него наверняка были какие-то подозрения, связанные со смертью Оливера. Арно настолько испугался этого письма, что решил спрятать его подальше.

Ли задумалась, рассеянно тыкая вилкой в лазанью.

– Если письмо представляет такую опасность, то почему они не нападали на отца, когда оно было у него?

– Во-первых, твоего отца прежде всего интересовали авторство и историческая ценность письма, – ответил Бен. – Оливер копнул глубже. Во-вторых, пока Оливер не начал копать и не нашел что-то (что именно, мы не знаем), до письма никому и дела не было. Оно ценно тем, что привело Оливера к ним.

– Каким образом?

– Пока не знаю, – признался Бен.

Ли замолчала.

– Допустим, ты прав и орден до сих пор существует. Кто эти люди? Где их искать?

Бен покачал головой.

– Найти их очень сложно. Не забывай, они не просто дурачки с секретными рукопожатиями. У них были связи с тайной полицией. Они обладали серьезным политическим влиянием – и не только в Австрии. Времена тогда были смутные. Правители боялись, что революция распространится на всю Европу, и охотно поощряли таких людей. Представь себе, чего они сумели достичь за два прошедших века. Теперь у них не только широкие связи, они внедрились глубоко в систему.

– Но ведь мы говорим о современной, демократической Европе! Разве в ней может существовать такая жуткая организация?

– Ли, не будь наивной. Новый порядок построен на основе старого. Ничего не изменилось.

– Я думала, что Арно – сумасшедший старик, который верит в теории заговора.

– Возможно, он был прав, – сказал Бен.

– Ты серьезно?

Бен кивнул и задумался.

– Я мало рассказывал тебе о том, чем занимался в спецназе. Не люблю об этом говорить. Тем не менее есть множество вещей, о которых обычные люди никогда в жизни не догадаются. В истории бывали целые войны, ни словом не упомянутые в учебниках. Мы воевали далеко от основного поля битвы и выполняли задания, смысла которых сами не понимали. Мы понятия не имели, что именно делаем. Нам указывали цель и давали приказ. Мы уничтожали селения, не зная, как они называются. Мы были пешками в игре. Идиотами. Оливер давно это понял, но я его тогда не послушал. Настоящие игроки, те, кто действительно принимает решения, никому не известны. Этих людей почти никто не знает.

– В таком случае с кем мы имеем дело?

Бен пожал плечами.

– Трудно сказать. Это люди внутри системы, спрятанные за многими фальшивыми слоями. Люди со связями. Те, кто пойдет по твоему следу, если ты покажешь лицо, воспользуешься паспортом или кредиткой или попытаешься обратиться в полицию. Корни уходят очень глубоко. Мы должны быть исключительно осторожны, если хотим выбраться из этой переделки живыми. И поступать мы будем так, как я сочту нужным.

Ли долго молчала.

– Хорошо, – наконец согласилась она. – И что нам теперь делать?

ГЛАВА 35

Позднее в тот же вечер

Вена

Мобильник заверещал над самым ухом. Маркус Кински, моргая, сел в кровати и спустил ноги на пол. Часы на ночном столике показывали девять минут второго ночи. Может, это Клара звонит ему так поздно? Но ведь он отобрал у дочери мобильник… Кински охватила паника. Неужели что-то стряслось?

Звонила вовсе не Клара. Женщина представилась как Ли Ллуэллин. Кински слушал, быстро приходя в себя.

– Так где мы можем встретиться? – спросил он.

Ли прикрыла микрофон рукой и вопросительно посмотрела на Бена. Они уже обсуждали этот вопрос. Ли хотела встретиться в каком-нибудь оживленном месте в центре Вены, где толпы людей обеспечат безопасность, но у Бена была идея получше: он хотел проверить Кински. Для этого первая встреча должна была стать ловушкой. Он кивнул, и Ли указала Кински место, на котором они с Беном в конце концов остановились.

– На озере, – сказала она.

Кински не надо было переспрашивать, какое именно озеро имелось в виду.

– Хорошо, – согласился он. – Когда?

– Завтра утром в девять часов.

Кински приехал на встречу на пятнадцать минут раньше. «Мерседес» свернул с дороги к озеру, под колесами захрустел тонкий слой снега. Кински вышел, посмотрел на часы и побродил немного вдоль берега. Время шло. Дыхание вырывалось облачком пара. Кински помахал руками, чтобы согреться. Из кармана серого пальто он вытащил термос с черным кофе и торопливо выпил три чашки обжигающей жидкости. Зима выдалась холодная, даже холоднее, чем в прошлом году, и озеро уже совсем замерзло.

Услышав вдалеке шум мотора, Кински насторожился и прикрыл глаза от низкого солнца. Ярдах в трехстах, сквозь редкую полосу сосен, виднелась дорога, по которой ехала ярко-желтая машина. Кински не отрывал от нее глаз. Машина проехала мимо. Он снова посмотрел на часы: десятый час. Где же она?

Кински постучал каблуками об землю и прошелся вокруг «мерседеса». Глупо. Она не придет. Он помахал руками, покидал камушки на лед и выпил еще кофе. Потом пришлось отойти в кусты, чтобы отлить. К половине десятого он продрог до костей, кофе закончился. В десять Кински собрался уезжать.

Он пошел к «мерседесу», бормоча на ходу:

– Черт возьми, куда она запропастилась? Ладно, если ее не интересует моя информация, то, ей-богу, мне есть чем заняться, вместо того чтобы торчать здесь как последний дурак…

Когда он повернул ключ в замке зажигания, из обогревателя вырвался мощный поток холодного воздуха. Кински чертыхнулся, убавил обороты вентилятора и замер – в основание черепа уперлась ледяная сталь. Щелкнул спускаемый предохранитель.

– Не дергайся, – раздался голос сзади. Прятавшийся на заднем сиденье Бен свободной рукой вытащил из кобуры Кински табельный «ЗИГ-зауэр». Теперь, по крайней мере, у Бена появилось заряженное оружие.

Он внимательно рассмотрел Кински: плотный сильный мужчина за сорок, видавший виды, похож на боксера, нос явно не один раз сломан. С таким опасно связываться: одним ударом уложит – если попадет. Силы в нем больше, чем ловкости, и Бен полагался на свое проворство.

– Какого черта тебе от меня надо? – угрожающе спросил Кински.

Бен промолчал.

Сержанту очень хотелось резко обернуться и оторвать мерзавцу голову.

– Если ты тот самый сукин сын, который увез мою дочь, то могу тебя обрадовать: на этот раз она в безопасности. Теперь ты до нее не доберешься.

– На что мне сдалась твоя дочь? – спросил Бен.

Кински помедлил. Странный вопрос. По-немецки незнакомец говорит неплохо, но с акцентом. Интересно, кто он? Американец? Британец?

Сержант попытался посмотреть назад, не поворачивая головы: взглянуть бы на ухо этого парня. Однако тот старательно прятался. Кто же это?

– Потому что я знаю, что ты убил Ллуэллина, – ответил Кински, проверяя реакцию, и нагло соврал: – И не только я это знаю. Так что можешь убить меня, если хочешь, толку все равно не будет.

– Оливер Ллуэллин был моим другом, – сказал Бен. – Кто-то убил его, но уж точно не я. Я приехал, чтобы найти того, кто это сделал, и поквитаться с ним.

Бен сунул незаряженный «пара-орднанс» за пояс. Хорошо ухоженный полицейский «зауэр» был полностью заряжен, но вряд ли он понадобится.

Бен приехал на озеро за полчаса до того, как там появился Кински, и спрятался в лесу. Судя по поведению, полицейский вовсе не был подставной уткой с дружками, сидящими в засаде. Никто не станет бросать камни, хлопать руками и бегать в кустики, зная, что за ним наблюдают. Напротив, он бы постоянно оглядывался на спрятанных дружков и нервничал, отчаянно пытаясь выглядеть спокойным. Реакция Кински на приставленный к затылку пистолет тоже убедила Бена в искренности полицейского.

Убедила, но не до конца. Бен всегда отличался осторожностью.

– Кофе не осталось? – спросил он.

Кински почувствовал, что дуло убрали, и медленно повернулся, хмуро разглядывая незнакомца. Тот держал в руке табельный пистолет полицейского, хотя на Кински оружие не направлял.

– Извините, что так с вами обошелся. Я должен был вас проверить. – Бен показал на термос. – От кофе я бы не отказался.

Печка постепенно нагревала салон, но от долгого ожидания в снегу Бен продрог до костей.

– Кофе кончился.

– Тогда придется глотнуть отсюда.

Не выпуская «зауэр», Бен одной рукой достал фляжку и открыл ее. Глотнув виски, он протянул фляжку полицейскому.

Тот покачал головой.

– Я в завязке…

– Похвально.

Бен убрал фляжку.

Кински немного успокоился. По крайней мере, пуля в голову ему больше не грозила – во всяком случае, сегодня.

– Ли Ллуэллин вам кем приходится? – поинтересовался он. – Подругой? Или женой?

– Не подругой и не женой. Я друг семьи.

– И часто у оперных певиц друзья с пистолетами?

Бен улыбнулся.

– Мы с Оливером вместе служили в армии.

Кински кивнул. Значит, бывший военный. Теперь понятно, как он сумел подкрасться так незаметно.

– Как вас зовут? – поколебавшись, спросил полицейский.

– Зовите меня Бен.

– А я Маркус Кински.

– Приятно познакомиться, Маркус. Не покататься ли нам немного? Заодно расскажете все, что знаете о смерти Оливера. Когда я буду уверен, что вам можно доверять, то отвезу туда, где ждет Ли.

ГЛАВА 36

Кински оставил «мерседес» на тихой улочке в центре Вены, и они с Беном вошли в отель «Захер» на Филармоникерштрассе, напротив внушительного здания Венского оперного театра. Для разговора с полицейским Бену требовалось оживленное место, а в центре Вены оживленнее не найти. Даже если кто-то узнает Ли, здесь к ней вряд ли побегут за автографом: музыкальными звездами жителей Вены не удивишь.

В кафе отеля собралось множество людей, чтобы передохнуть от предрождественской беготни по магазинам и выпить чашечку кофе со знаменитым шоколадным пирожным «захер». Бен подвел Кински к угловому столику.

– Где же она? – спросил сержант, ожидавший увидеть Ли. Он терпеть не мог все эти дурацкие кафешки.

– Посидите здесь часик, и я вернусь вместе с ней, – ответил Бен.

– Обалдеть! – хмыкнул Кински.

– За вами будут следить, – соврал Бен. – Если вы позвоните по телефону или вступите с кем-то в контакт, я об этом узнаю и тогда вернусь только для того, чтобы свернуть вам шею. Я понятно изложил?

– Понятнее некуда, благодарю вас.

Бен улыбнулся.

– Ничего личного, Маркус.

Оставшись один, Кински принялся хмуро изучать меню. Появившемуся неприветливому официанту он заказал столько кофе и пирожных, чтобы хватило на час ожидания. Потом сержант сидел и ждал, напряженно размышляя о новом знакомом.

Бен пересек оживленную Филармоникерштрассе, пошел в сторону галереи Альбертина, на остановке сел на трамвай. Ли ждала его в дешевой гостинице на другой стороне Дунайского канала.

После ухода Бена прошло уже больше часа. Кински пил четвертую чашку кофе, когда в дверях кафе появились Бен и Ли. Сержант встал и вежливо поздоровался с подошедшей Ли.

– Я уж думал, вы не придете, – сказал он Бену.

– Еще кофе?

– Нет, с меня хватит, – ответил Кински.

Сняв солнцезащитные очки, Ли положила их на столик. Собранные в хвостик волосы прикрывала шерстяная шапочка. Бен сел рядом.

– Вы, кажется, хотели рассказать мне о моем брате. – Ли пристально уставилась на полицейского.

– Расскажите ей то, что мне говорили, – кивнул Бен.

Кински понадобилось несколько минут, чтобы изложить все подробности. Ли его внимательно выслушала. Он описал, как случайно встретил Мадлен Лоран, которая оказалась Эрикой Манн – имя почти наверняка фальшивое. Вся эта история с Лоран была тщательно сработанной фальшивкой. Кински вытащил из кармана пакетик с гильзами и положил на стол.

– Я нашел их на берегу озера.

Ли вгляделась и поняла, что это такое.

– Откуда гильзы? – удивилась она. – Моего брата не застрелили, он утонул.

– Стреляли не в него, а в лед, – объяснил Кински.

Ли на мгновение закрыла глаза, и он потрепал ее по руке.

Кински рассказал, как попытался снова открыть дело о смерти Оливера, как кто-то забрал Клару из школы и пригрозил ему, как старого начальника полиции внезапно отправили на пенсию, а с его уходом исчезли и шансы возобновить расследование.

– Где сейчас Клара? – озабоченно спросила Ли.

– В надежном месте. С ней все в порядке.

– Расскажите Ли то, что говорили мне про ухо того парня, – попросил Бен.

Кински повторил слова Клары про ее похитителя. Ли посмотрела на Бена широко открытыми глазами.

– Ухо! – воскликнула она. – Тот человек на видео Оливера, у него было изувеченное ухо!

– На каком еще видео? – поинтересовался Кински.

– Нам нужно укромное местечко, где есть компьютер, – ответил Бен.

– Сейчас найдем!

Кински подошел к стойке, спросил управляющего и предъявил удостоверение полицейского. Через пять минут их провели в конференц-зал в задней части отеля. Они уселись за длинный стол, и Бен вставил компакт-диск в компьютер.

Кински молча смотрел на экран. В конце он нахмурился, но не отвел взгляд, когда жертве отрезали язык и вспороли живот. Ли отвернулась и встала у окна, наблюдая за улицей.

Когда видеозапись подошла к концу, сержант откинулся в кресле и резко выдохнул:

– Вы думаете, это произошло где-то в Вене?

– Посмотрите на время записи, – ответил Бен. – Съемка сделана незадолго до смерти Оливера, значит, это должно быть поблизости. Похоже на большой старый дом, в котором есть подвал или какое-то потайное место.

– Лицо жертвы показалось мне знакомым, – пробормотал Кински. – Где-то я его видел, вот только не помню где…

– А как насчет того парня на переднем плане? Того, с ухом?

Кински кивнул.

– Судя по описанию Клары, скорее всего, тот самый.

– Еще один вопрос, – сказал Бен. – Вам ничего не говорит слово Adler?

– Довольно распространенная фамилия… А что?

– Да нет, я так, просто спросил, – ответил Бен.

– На диске есть еще что-нибудь интересное?

– Только фотографии.

– Покажите.

Бен показал. Кински качал головой, разглядывая каждый снимок по очереди.

– Погодите-ка!.. Вернитесь к предыдущему снимку.

При виде Оливера, играющего в четыре руки на вечеринке, Кински прищурился и ткнул толстым пальцем в сидевшего рядом с Оливером пианиста.

– Я его знаю. Это Фред Майер.

Майера сержант видел всего один раз – когда тот висел в петле. Тем не менее сомневаться не приходилось.

– Что еще вы о нем знаете?

– Он изучал музыку. Вот уж не думал, что они с Оливером были друзьями.

– С ним можно поговорить? – спросила Ли.

– Вряд ли, – ответил Кински. – До него не дозвонишься.

– Он мертв? – догадался Бен.

Кински кивнул.

– Что интересно, Майер умер девятого января.

– В один день с Оливером, – пробормотала Ли, тяжело опускаясь в кресло.

Кински видел ее горе, но ей следует знать правду.

– Предположительно покончил жизнь самоубийством, – объяснил он. – Меня такое объяснение никогда не удовлетворяло. Концы с концами не сходятся – очень подозрительная смерть.

– В каком смысле подозрительная? – спросил Бен.

– Повидал я на своем веку самоубийц, – ответил Кински. – Для такого решения всегда есть какая-то причина. В случае Фреда Майера не нашлось ни единой: в его жизни все складывалось совсем неплохо. Кроме того, я не люблю совпадения. Два музыканта умирают примерно в одно и то же время всего в нескольких километрах друг от друга. Один погиб в результате очень странного несчастного случая. Другой наложил на себя руки по никому не известной причине. Вы бы в это поверили?

– А теперь выясняется, что они были знакомы, – добавил Бен.

Кински кивнул.

– Что только усиливает мои подозрения. Есть и еще одно обстоятельство. У Майера нашли билеты в оперу. На премьеру «Макбета» в прошлом январе, где должны были петь вы. – Он кивнул на Ли.

– Та самая опера, от которой я отказалась, – подтвердила Ли. – Я собралась прилететь в Вену на репетиции, и тут мне сообщили о смерти брата.

– Билеты в ложу стоят целое состояние, я проверил, – продолжал Кински. – Студенту Майеру такие не по карману, да и семья у него небогатая, так что вряд ли ему их подарили. Откуда он мог взять билеты?

– Никакой загадки тут нет: Оливеру ничего не стоило их достать, – ответила Ли. – Он мой брат и мог запросто получить бесплатные билеты на любую оперу с моим участием.

– В таком случае Оливер и Майер хорошо знали друг друга, – заметил Кински.

– Олли никогда о нем не упоминал, – нахмурилась Ли. – Что следует из факта их близкого знакомства?

– Если Оливер погиб, потому что узнал нечто опасное, то почему умер Майер? – спросил Бен.

– Может, они вместе там были? – предположила Ли.

Бен покачал головой.

– Явно видно, что Оливер был один, иначе бы мы слышали, как они разговаривают, и видели второго, когда Оливер бежал.

– В таком случае что мог знать Майер и откуда? – спросила Ли. – Может, Оливер показал ему видеозапись или рассказал о том, что видел?

– Или они планировали какие-то совместные действия.

Бен задумался.

– Нужно это выяснить поподробнее. Поговорить бы с родственниками Майера.

– Ничего нового вы от них не узнаете: они уже все рассказали полиции, – заметил Кински.

– Тем не менее я бы хотел с ними встретиться. – Бен помедлил, размышляя. – Теперь насчет того места, где вы спрятали Клару. Где оно?

Кински улыбнулся.

– Значит, мы уже доверяем друг другу?

– Если бы я вам не доверял, то оставил бы ваш труп в машине.

– Ну, спасибо, – буркнул Кински. – Ладно. Она в монастыре. Мать-настоятельница – моя старая знакомая.

– Это рядом с Веной?

– Нет, монастырь не в Австрии, – ответил сержант. – Он в Словении, часах в пяти-шести езды на машине. В горах.

– Надежное место?

– Абсолютно. Никто никогда ее там не найдет, никто о нем не знает – включая тех немногочисленных полицейских, которым я еще доверяю.

Бен посмотрел Кински в глаза.

– А можно отправить туда Ли?

Ли вспыхнула.

– Что?!

Кински подумал и кивнул:

– Да, я мог бы это устроить.

– Хорошо, – ответил Бен и повернулся к Ли. – Ситуация стала слишком опасной. Я хочу, чтобы ты оставалась в надежном месте, пока все не утрясется.

– Мы уже говорили об этом! – раздраженно заявила она. – Я никуда не поеду!

Бен пристально посмотрел на нее.

– Я хотел, чтобы ты поехала в Ирландию. Ты не согласилась. Я сдался – и посмотри, к чему это привело.

– Ты от меня так просто не отделаешься! – запротестовала Ли. – Я намерена принимать участие в расследовании, а не сидеть сиднем в ожидании твоего звонка.

– Решай сама, – пожал плечами Бен. – Или мы делаем по-моему, или я умываю руки. Можешь нанять новую банду цирковых клоунов на стероидах в качестве телохранителей. Через неделю тебя уже в живых не будет.

Кински бросил взгляд на Бена: опасный ход, но он сработал. Ли закрыла лицо ладонями и вздохнула.

– Я же с ума сойду! Буду все время дергаться и переживать.

– Зато ты будешь в безопасности, – ответил Бен. – А мне будет спокойнее работать, когда тебе ничего не грозит.

– Он прав, – подтвердил Кински.

Ли снова вздохнула.

– Ладно, – неохотно сказала она. – Твоя взяла.

Бен кивнул.

– Объясните мне, как добраться до монастыря, – попросил он Кински.

Тот улыбнулся.

– Сделаем еще лучше.