Текст книги "Долгожданное счастье"
Автор книги: Скотни Джеймс
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)
Рэйчел обрадовалась возможности присесть рядом с пылающим ярким пламенем камином. Она протянула к огню руки и сбросила раскисшие от воды туфли. Когда официантка вернулась с полотенцем, она вытерла лицо и шею и отжала волосы.
– Вы, конечно, не откажетесь от чашки горячего чаю?
– Не откажусь, – ответила Рэйчел, едва удержавшись, чтобы не чихнуть. – С удовольствием.
Через минуту девушка вернулась и принесла чайник и блюдо сандвичей.
– Повар сказал, чтобы вы съели все до одного, – настойчиво уговаривала официантка. – Ничто так надежно не предотвратит простуду, как сандвичи с отличным ростбифом.
Рэйчел громко чихнула – раз и другой.
– Господи, – со стоном проговорила она, вся дрожа. – Уже поздно, простуда налицо.
– Тогда вам надо хотя бы выпить чаю, – посоветовала официантка. – Может быть, я еще чем-нибудь могу быть вам полезной?
– Спасибо, мне ничего не нужно. Разве только у вас найдется лекарство от простуды. – Она села за стол и подождала, пока девушка нальет ей чаю. – Я боюсь, у меня нет с собой ничего подходящего.
– Постойте-ка, – заявила девушка. – Да, у меня есть кое-что. Сейчас схожу на кухню и принесу.
Когда девушка вернулась, Рэйчел допивала вторую чашку. Она взглянула на белую таблетку, которую ей предложила официантка.
– Что это?
– Средство от простуды. Наверняка тут же приведет вас в чувство.
– Чудесно! – воскликнула Рэйчел, схватила таблетку и проглотила ее, запив глотком сладкого чая, потом взяла сандвич. – Я немного согрелась, и мне уже лучше. Это очень кстати, потому что мне еще предстоит долгий вечер.
– Неужели?
Девушка взяла стул, присела напротив Рэйчел и даже наклонилась вперед, вся внимание. Других посетителей в кафе не было.
– Видите ли, мне необходимо принести извинения. – Рэйчел зачем-то разглядывала бутерброд, который держала в руке. – Понимаете, я оказалась полной дурой. Днем я разозлилась на мужа по совершенно пустячному поводу и теперь собираюсь сказать ему, что была не права.
– Простите меня, мэм, но вы такая хорошенькая, что я не могу представить мужчину, который может обижаться на вас дольше одной минуты.
– Но он... – Рэйчел захлюпала носом. – Как вас зовут?
– Люси, мадам.
– Вот что, Люси, вам, увы, не понять, что я много месяцев причиняла Робу боль.
– Роб? Это ваш муж?
– Да. Бедняга, он проявил куда больше терпения, чем я заслуживала. – Она отставила чашку в сторону. – Горло начинает болеть.
– Значит, ваш муж рассердился? – вернулась Люси к животрепещущей теме. – И поэтому вы гуляли одна под дождем?
– Нет, он не рассердился, – ответила Рэйчел. – Просто я его обидела. И может быть, лишила надежды. Бог его знает, почему я поступила так по-ребячески.
– Я вас не понимаю.
– И бедняга Роб тоже не понял. – Рэйчел помотала головой. – Но зато я поняла, что на одну черту характера, которая меня раздражает, у Роба есть сотня прекрасных качеств. И именно за эти качества я когда-то в него влюбилась. Почему же я оказалась такой глупой, что сделала классическую ошибку: попыталась переделать его?
Официантка, похоже, не знала, что сказать. И не успела она придумать ничего в ответ, как Рэйчел продолжала:
– Здесь действительно что-то шумит или это шумит у меня в ушах? – И она еще раз чихнула.
– Наверное, это от простуды. Я ничего не слышу.
– Да, и голова разболелась. Пожалуй, я лучше отправлюсь домой. – Рэйчел открыла сумочку и достала несколько банкнот. – Даже деньги промокли, – удивилась она. – Вот, возьмите сколько надо. Я пойду, попробую взять такси.
– Если повернете налево, то за углом стоянка... – Люси в недоумении смотрела, как Рэйчел встала и поплелась к выходу. Лишь через несколько секунд до нее дошло, что Рэйчел уходит совсем. – Мэм! – крикнула она, бросившись к дверям и размахивая сумочкой. – Вы забыли сумочку!
Но Рэйчел уже садилась в машину и не слышала ее.
К счастью, она находилась не очень далеко от отеля. Мокрая от пота и от высокой температуры, Рэйчел свернулась на заднем сиденье машины и старалась думать о том, как приедет домой, как увидит Роба. Она совсем расклеилась, но он знает, что делать в таких случаях. Славный Роб, такой стойкий, такой надежный. Такой сильный, когда Рэйчел искала, на кого бы опереться, такой заботливый, когда ей случалось заболеть. Может быть, он не мастер произносить цветистые фразы или слова любви, от которых сердце начинает биться чаще, зато знает, как ублажить ее. Вдруг ей пришло в голову, что это и есть главное в нем.
Дрожа, она выглянула в окошко. Как ее угораздило выбрать для прогулки самый ужасный день в году? Наверное, это наказание за дурное обращение с Робом.
Подъехав к отелю, Рэйчел обнаружила, что где-то потеряла сумочку. Сидя без сил на сиденье, она расплакалась.
– У меня нет денег расплатиться с вами, – всхлипывала она. – А мне надо выходить...
Таксист поспешил ее успокоить, что ему заплатят служащие отеля, а он поможет ей выйти из машины и проводит в здание.
Оказавшись в вестибюле, Рэйчел первым делом увидела широко улыбающегося портье.
– Миссис Блисс, очень рад вас видеть. Похоже, вы попали под дождь?
– Разве? – Рэйчел слышала свой голос откуда-то издалека, словно говорил кто-то другой.
– Вот, здесь оставлено для вас, – сказал портье, показывая на пышный букет желтых роз. – Очень красивые цветы, не правда ли?
Рэйчел взяла у него карточку, но буквы расплывались у нее перед глазами. Несколько раз моргнув, она сумела разобрать имя Эша Мэйфилда.
– Как мило с его стороны, – пробормотала она. – Эш всегда присылает замечательные цветы.
– Ох, чуть не забыл! Вам еще записка от мужа. – Портье сунул ей в руки конверт. – Он очень беспокоился о вас и, думаю, будет рад, что вы вернулись целой и невредимой.
Рэйчел с трудом надорвала край запечатанного конверта. Внутри находился ключ и бумажка с несколькими написанными от руки словами: «Я знаю, что у тебя вечные неприятности с ключами, поэтому оставляю тебе мой на случай, если ты потеряешь свой. Роб. P.S. Я тебя люблю».
Рэйчел подумала, что должна бы разозлиться на него, ведь он в который раз заподозрил, будто она непременно совершит какую-нибудь глупость или поступит как ребенок, например, потеряет ключи. Но она была слишком благодарна ему за заботу и предусмотрительность. Это был куда более практичный поступок, чем подарок Эша, и заслуживал куда большей благодарности. Рэйчел неуверенно улыбнулась. Роб все-таки написал, что любит ее. Она не помнит, чтобы когда-нибудь прежде он так делал.
Пробормотав благодарность портье и попросив его расплатиться с таксистом, Рэйчел побрела к лестнице. Каждый шаг требовал усилий. Ноги болели, и каждая, казалось, весила по тонне. Она то кашляла, то чихала, из носа текло, голова раскалывалась от боли.
Только с третьей попытки ей удалось вставить ключ в замочную скважину; последние силы она потратила на то, чтобы повернуть его. Когда дверь открылась, Рэйчел с трудом переступила порог и нос к носу столкнулась с мужем.
– Наверное, мне хуже, чем я предполагала, – прошептала она, округлив глаза и оглядывая комнату. Что-то похожее на цветастый шелк свешивалось с потолка, скрывало стены и делало из комнаты – она протерла глаза – огромный шатер. Кровать скрыта прозрачными занавесками, сквозь них видны груды больших подушек. На столе блюда с фруктами, повсюду горят свечи. Мягкие звуки музыки окружили ее, соблазняя лечь на излучающую греховность постель.
– Рэйчел?
Озабоченный голос Роба донесся до нее словно сквозь сотни световых лет. Стараясь сосредоточиться, она оглядывала комнату, пока не заметила, что он стоит прямо перед ней.
Она хрипло засмеялась, уверенная, что все это – галлюцинация. Роб, ее дорогой здравомыслящий Роб никогда не нарядился бы так. Он слишком деловой, чтобы напялить подобный костюм. Он стоял с обнаженной грудью, талия перепоясана широким ярким кушаком. Сквозь прозрачную красно-золотую ткань шаровар просвечивают бедра. На ногах сафьяновые шлепанцы, а голова украшена золотым тюрбаном с огромным красным камнем.
Рэйчел снова засмеялась, и у нее перехватило горло. Если он и был галлюцинацией, то самой красивой, самой мужественной, самой сексуальной, о какой она только могла бы мечтать.
Взмахнув рукой, в которой была зажата его записка, она воскликнула: «Я тоже люблю тебя, Роб!» – и, потеряв сознание, рухнула к его ногам.
– Черт возьми, доктор! – кричал Роб. – Моя жена серьезно больна. Почему меня к ней не пускают?
– Успокойтесь, сэр. – Невысокий, полный, похожий на колобок доктор безуспешно пытался спрятать улыбку. – Уверяю вас, ваша жена в надежных руках. Мы полностью контролируем ситуацию, а вы, боюсь, будете только отвлекать персонал. – И он красноречиво уставился на одеяние Роба.
– Но я хочу быть там, – настаивал Роб, сжимая пальцы, которые кругленький доктор пытался оторвать от лацканов своего халата. – Она нуждается во мне.
– Пожалуйста, сэр, не устраивайте истерику.
– Проклятие, я и не собираюсь! Просто я хочу пройти в палату.
– Послушайте, мистер Блисс. Смотреть на процедуру промывания желудка крайне неприятно. Подождите лучше здесь, пока мы закончим и ваша жена почувствует себя лучше.
– Вы промывали ей желудок?
– Держите себя в руках! – в раздражении воскликнул врач. – Ваши эмоции здесь ни к чему. Я уже один раз все вам объяснил.
– Я... гм... боюсь, я был слишком расстроен и недостаточно внимательно слушал вас.
Доктор снова попытался скрыть улыбку.
– Я понимаю, что вы расстроены. Хорошо, я повторю вам все. Когда ваша жена забыла сумочку в одном из местных кафе, официантка проверила ее содержимое, чтобы установить личность. Она нашла медицинскую карту миссис Блисс и узнала оттуда, что ваша жена страдает тяжелой аллергической реакцией на пенициллин. А в таблетке, которую ваша жена приняла за несколько минут перед тем, содержался именно пенициллин. – Доктор помолчал, давая Робу время вникнуть в его слова. – Она немедленно стала звонить во все клиники в этом районе и предупредила, что вашу жену в любую минуту могут доставить в тяжелом состоянии.
– Значит, вот почему вы нас ждали?
– Да, мы успели подготовить почти все, когда вы прибыли.
– Доктор Портер, – позвала сестра, высунув голову из двери, ведущей в палату. – Врачи закончили с миссис Блисс. Похоже, ей значительно лучше.
– Я пойду туда, – заявил Роб и вошел в палату.
Там он резко остановился, и кровь отлила у него от лица.
– Боже милосердный, доктор! Что они с ней сделали? – хрипло спросил он. – Посмотрите, какая она бледная.
– Она бледная из-за болезни. Грипп. Плюс промывание желудка. Это, знаете ли, тоже не увеселительная прогулка.
Рэйчел лежала на каталке, укрытая простыней. Она повернула голову на подушке и улыбнулась ему. Роб одним прыжком подскочил к кровати и схватил ее за руку. Ее улыбка стала шире.
– Значит, это был не сон, – чуть слышно произнесла она.
– Рэйчел, милая моя, – позвал он, склоняясь над ней. – Ты напугала меня до полусмерти.
– Прости... Больше никогда не буду выходить под дождь легко одетой. Но ливень многое мне объяснил. Я была не права, Роб...
– Ш-ш-ш, – остановил ее он, поднося к губам ее руку. – Это я был не прав. Не знаю, что случилось со мной на этой чертовой радиостанции, но клянусь тебе, такого больше не повторится. Пока я ждал тебя в номере, я многое передумал.
– Роб...
– Нет, Рэч, дай мне закончить. Я хочу, чтобы ты услышала. – Он оглядел окруживших его врачей и медсестер. – Черт, я хочу, чтобы все это услышали! Я люблю тебя, Рэйчел, больше всего на свете! Я всегда тебя любил и думал, что ты об этом знаешь. Но, милая, теперь я понял, что недостаточно только предполагать.
Он протянул руку и подложил ладонь ей под щеку.
– Отныне, обещаю тебе, не пройдет ни дня, чтобы я хоть раз не сказал, как я люблю тебя, как я обожаю тебя. В течение всех лет, что мы женаты, ты всегда просила меня об этом, Рэч, и если нужна такая малость, чтобы сделать тебя счастливой... ну что же, значит, мне очень повезло.
– Мне тоже очень повезло. – Рэйчел повернула голову и поцеловала его ладонь, ее длинные ресницы бросали густую тень на щеку.
– Послушайте, миссис Блисс, вы не должны переутомляться, – вмешался доктор Портер. – Лучше мы переведем вас в помещение, где вы могли бы поспать.
– А мне нельзя вернуться в отель?
– Я и мои коллеги единодушно пришли к выводу, что вам лучше остаться здесь по крайней мере до завтрашнего дня. Утром муж заберет вас.
С улыбкой Роб наклонился и нежно коснулся губами ее лба.
– Ты не будешь разочарована, если я завтра оденусь как обычно? Свой нынешний костюм мне придется возвратить в театральный магазин, поскольку я взял его напрокат.
– Наверное, это будет к лучшему, – ответила она, бросив многозначительный взгляд на сгорающих от любопытства медсестер. – Давай оставим сценарий с шейхом на другую ночь.
– Прекрасная мысль!
– Роб, попроси горничную в отеле ничего не трогать в комнате, пока я не вернусь. – Она устало закрыла глаза. – Я хочу сама все рассмотреть как следует.
– Обещаю. Спокойной ночи, Рэйчел.
– Спокойной ночи.
Прощаясь, она погладила его руку.
Две сестры взялись за каталку и повезли ее к вращающимся дверям. Когда они уже были на выходе, Роб воскликнул:
– Рэйчел, почти забыл! Я люблю тебя, милая. И всегда буду любить.
Когда ее увезли, доктор Портер удивленно покачал головой.
– Пожалуй, я непременно прочту вашу книгу, мистер Блисс. Не помню, чтобы мне доводилось когда-либо видеть такую любящую пару. Но должен признаться, ваш костюм шейха возбудил немало вопросов.
– Позвольте угостить вас чашечкой кофе, – предложил Роб, – и я расскажу об этом во всех подробностях.
– С удовольствием.
– Мне бы также хотелось узнать имя официантки, которая сообщила вам о Рэйчел. Она спасла жизнь моей жене, и я хочу вознаградить ее.
– Когда будем проходить мимо регистратуры, вам все скажут, – объяснил доктор Портер. – А потом отправимся в кафе. Тут за углом есть одно, как раз подходящее к случаю. – Заложив руки за спину, толстенький врач зашагал по коридору. – Оно называется «Персидский павлин», – добавил он, давясь от смеха.
Роб в недоумении уставился на доктора. Он совсем забыл о своем экзотическом наряде. Его так напугала болезнь Рэйчел, что он поехал с ней в машине «скорой помощи», даже не подумав переодеться. И он мог только воображать, как нелепо выглядел, когда носился по коридорам госпиталя, вопя от возбуждения. Потом он вспомнил слабую улыбку Рэйчел, которой та встретила его в палате, и сам, пожав плечами, улыбнулся. Ей понравилось, значит, все остальное не имеет значения.
– Итак, вы видите, леди и джентльмены, дефицит общения едва не разрушил нашу семью. – Роб решительно стоял под сотнями внимательных глаз на сцене Йоркского лектория. – Мы с Рэйчел готовы были поставить крест на нашем браке, но потом поняли, что должны остановиться и понять, что же в действительности с нами происходит. И обоим нужно было набраться смелости откровенно поговорить друг с другом.
– Самое главное, что мы вынесли из всего этого, – вступила в разговор Рэйчел, – заключается в понимании важности компромисса для существования счастливой семьи. Ни муж, ни жена не должны все время поступать только в соответствии с их личными принципами и убеждениями. Для любящих людей одинаково важно и брать, и отдавать.
Роб положил руку жене на плечо и прижал ее к себе.
– Вы должны всегда быть опорой для своих любимых, с пониманием относиться к их страхам и желаниям. Вы должны быть для них уютным прибежищем и уметь закрывать глаза на их слабости. Поэтому, – в заключение заявил Роб, – наша следующая книга будет называться «Несовершенный брак».
– Или «Поиск радости в компромиссах», – закончила Рэйчел.
– А теперь, леди и джентльмены, предлагаем вам краткое предисловие к нашей будущей книге.
С широкой улыбкой Роб привлек Рэйчел к себе и крепко поцеловал ее. Раздался шквал аплодисментов и восторженных криков довольной аудитории.
Вот так мистер и миссис Блисс закончили свою последнюю лекцию в английском турне.
Эпилог
Полтора года спустя
– Ш-ш-ш, – тихо пропел Роб. – Это просто вьюга. Наверное, ветер разбудил тебя.
Он вынул дочку из колыбельки и взял на руки, успокаивая ее тихими ласковыми звуками. Рэйчел с тающим сердцем стояла в дверях, наблюдая за двумя людьми, которых она любила больше всего на свете: высоким темноволосым мужчиной и маленькой девочкой, которую он держал на руках. Ребенок, завернутый в желтое пушистое одеяло, махал крохотными кулачками и заходился в громком крике. Нежная озабоченность смягчила мужественные черты Роба.
– Хочешь, чтобы папочка покачал тебя, пока ты не заснешь? – спрашивал он, подходя к большому креслу-качалке в углу комнаты. Он сбросил с него двух плюшевых медвежат и тряпичную куклу и сел, устроив девочку на сгибе локтя. – Завтра, когда метель кончится, папа возьмет тебя поиграть в снегу. Я посажу тебя в теплый рюкзачок, и ты посмотришь, как мы с мамочкой будем лепить снежную бабу. – Он широко улыбнулся, когда малышка схватила его за палец. – У-ух, как это будет весело!
– Мне кажется, ей понравилось твое предложение, – сказала Рэйчел, подходя к нему сзади. – Смотри, она улыбается.
– Кто это звонил? – спросил Роб, продолжая улыбаться.
– Твой отец. Он спрашивал, закончили мы книгу или нет.
– Неужели? Странно. Прежде он никогда не проявлял интереса к нашим литературным занятиям.
– Ну, не думаю, что его интерес имеет отношение к литературе. Просто он решил, что нам нужен кто-то посидеть с ребенком, пока мы работаем.
– И он вызвался быть сиделкой? – Роб в изумлении покачал головой.
– Можешь не верить, но это так. Я никогда не видела ничего белее удивительного. Твой отец, настоящий Каменнолицый Вождь, мгновенно превратился в Мягкий Воск, как только впервые увидел ребенка. Я и не предполагала, что у него такое доброе сердце.
– Он всегда скрывал это от окружающих. Ну-ка садись. – Он похлопал себя по коленке. – Здесь хватит места для обеих моих девочек.
Рэйчел устроилась у мужа на коленях и наклонилась поцеловать дочь в пухлую щечку.
– М-м-м, как хорошо пахнет моя сладкая! – Она выпрямилась и бросила на Роба удивленный взгляд. – Я не говорила тебе, что вчера звонили и мои родители? Они предложили, чтобы мы оставили с ними Сюзанну, когда поедем летом на Шетленды.
– И что ты им сказала? – с беспокойством спросил Роб.
– Что шесть недель – слишком долгий срок, на который мы не сможем расстаться с дочерью, и что мы возьмем ее с собой. Я пригласила их поехать с нами, и они обещали подумать.
Роб еще крепче прижал обеих к себе.
– Иногда, – признался он, – я не могу поверить, насколько изменилась наша жизнь после путешествия в Британию.
– И я тоже. – Она засмеялась и положила голову ему на плечо. – Не могу поверить, что мы вместе, что написали две книги и что с нами наша дочурка.
– Ты счастлива, Рэйчел?
– Больше, чем когда-либо.
– И все еще любишь меня? – не без лукавства спросил он.
– Конечно.
– А то я было засомневался. Иногда ты забываешь сказать мне об этом.
Она прижала указательный палец к его губам.
– Сдаюсь! – с улыбкой ответила она. – Обещаю исправиться. – И скрепила свое обещание долгим поцелуем.
– Гм, ты подала мне хорошую идею.
– Что ты задумал?
– Интересно, сколько возьмет смотритель маяка, чтобы еще раз запереть нас в башне?
– Не знаю, но мы можем спросить его.
– Правда, нам уже не нужно обсуждать наболевшие проблемы.
– Только одну, – безмятежно улыбнулась Рэйчел.
– Какую же?
– Сюзанна скоро будет достаточно большой, чтобы получить брата.
– Теперь это всего лишь интересная мысль, но уж никак не проблема. – Роб вдохнул теплый аромат ее шеи. – Ну что же, добавь еще один пункт в наше расписание.
Спящий ребенок заворочался и вздохнул, вызвав у родителей довольные улыбки.
– Время баиньки, – прошептала Рэйчел, слезая с колена Роба.
Он передал девочку жене и пошел за ней к кроватке.
Пока Рэйчел укладывала дочку, Роб запустил музыкальную игрушку, висевшую над колыбелькой, и комната наполнилась звуками «Колыбельной» Брамса. Тихо вышли они из детской, оставив дверь открытой.
В их спальне, находившейся через стену, Роб и Рэйчел остановились у окна, глядя на разгулявшуюся стихию. Рэйчел прижалась к Робу, с удовольствием ощущая теплоту его объятий.
– Ты знаешь, – сказала она, – чтобы понять, насколько идеален наш брак, надо было всего лишь признать его несовершенство.
– Да, это так. Хотя звучит дико.
– Мы слишком долго учились следовать нашим собственным советам. – Рэйчел обернулась и посмотрела на летящий за окном снег. – Боже, неужели вьюга будет мести всю ночь?
– А какое это имеет для нас значение? – спросил Роб, снова поворачивая жену лицом к себе.
– Никакого. Тем более что у нас нет особых планов.
– Говори только за себя, Рэч, – предупредил он и поцеловал ее в губы. – У меня куча планов.
– Правда?
– Да. И мы начнем вот с чего. – Роб подошел к шкафу и достал оттуда прямоугольную коробку, завернутую в серебряную фольгу и перевязанную блестящей лентой. Он вернулся к Рэйчел и протянул ей коробку.
– Но Рождество уже прошло. – На лбу у нее от удивления собрались морщинки. – Что это?
– Открой и посмотри.
– Ничего не понимаю.
– Неужели мужчина не может просто сделать любимой женщине подарок? Что-нибудь легкомысленное и бесполезное?
– Какой ты забавный! – покачала она головой, разворачивая фольгу и снимая крышку с коробки. – Ой, Роб! Как красиво!
С сияющим взглядом она достала несколько переливающихся всеми цветами радуги шалей и пару шаровар.
– Каким образом у тебя возникла эта идея?
– Из книги, которую я сейчас читаю. Она называется «Десять тысяч и одна арабская ночь».
– Звучит увлекательно.
– Так оно и есть. – Он протянул ей руки. – Пойдем, я покажу.
Рэйчел скользнула в его объятия и протянула губы для поцелуя.
– Привет, миссис Блисс, – прошептал он. – Добро пожаловать в первую ночь.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
[1] Служитель охраны лондонского Тауэра. – Здесь и далее примеч. пер.
[2] Поверхность, от которой звук отражается и сходится в одном месте, как в фокусе.
[3] Неофициальное название английского флага.
[4] Драккары – узкие длинные корабли, на которых викинги совершали долгие морские путешествия и разбойные набеги.
