Текст книги "Академия Космического Флота: Спасатели (СИ)"
Автор книги: Сирена Селена
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)
Глава 28. Голод
Кристина Соколова
Пахло свежей хвоей и ветивером – будто я гуляю по сосновому лесу – и совсем немножко, буквально на грани сознания – плазмой, отдалённо напоминающей запах нагретой гальки. А ещё ладоней касалось тепло… Как будто летнее солнышко согревало в утренние часы, когда выходишь позагорать, лучи греют кожу, но воздух ещё прохладный с ночи. Может, это пляж в лесу?
– Доброе утро, Крис.
– Д-доброе.
Я открыла глаза и… поняла, что никакой это не пляж. Во сне я вскарабкалась на Ивеса, и, судя по всему, он являлся нагретой галькой, а его тёплое дыхание – лучами придуманного подсознанием солнца. А руки согревал…
– Прости, пожалуйста! – чуть не взвизгнула я, поняв, что, пока спала, запустила их под толстовку цварга и положила на мужской рельефный живот.
Но Ивес не рассердился на моё самоуправство, в фантастических синих глазах плясали исключительно смешинки.
– Как же ты легко замерзаешь, Крис, – сказал он и поймал меня за талию, не давая откинуться на вторую часть кровати.
Сердце пропустило удар. Всё-таки когда очень красивый мужчина спит с тобой в одной постели, пускай в одежде и по жизненной необходимости, это накладывает определённый отпечаток…
– Всегда так мёрзнешь?
– Ага. Док Бланк сказал, что это из-за нехватки веса. Даже сравнил меня с собой.
– Миттары действительно очень быстро замерзают, куда быстрее людей, – серьёзно сказал Ивес. – В каком-то смысле нам очень повезло, что ни среди членов экипажа, ни среди пассажиров нет ни одного чистокровного миттара или полумиттара.
Цварг замолчал, а я представила, что могло бы быть, будь на борту гуманоиды этой расы… Стоило задуматься, как лейтенант-коммандер Ир’сан ловко из-под меня выбрался, схватил одежду и направился в душевую.
***Лейтенант-коммандер Ивес Ир’сан
Просыпаться и чувствовать на себе приятную тяжесть одной худенькой захухри – то ещё испытание, а уж когда от неё вовсю пахнет сдобной выпечкой, то больше всего на свете хочется зарыться носом в рыжие волосы цвета спелой морковки, лизнуть за мочкой уха, сжать в объятиях…
Лейтенант Ивес Ир’сан понимал, что, несмотря на отсутствие интимной близости, привязка к Кристине уже полностью сформировалась и даже атомный взрыв тут уже не поможет. А ещё он больше не ненавидел женщин.
Отнюдь.
При всём желании Кристину нельзя было ненавидеть. Слишком милая, слишком добрая, порой слишком наивная… Более того, она же ведь ничего не делала специально, чтобы войти в его ближний круг, так что если кто и виноват, то только он сам.
А уж крошечные ладошки, которые она просунула под его одежду, чтобы согреться, разве за такое злятся? Да весь организм отреагировал на это прикосновение! Кровь наполнилась бета-частицами и устремилась… во все части тела. К счастью, проснувшаяся Кристина так и не поняла, как именно Ив на неё реагирует.
«Ещё немного – и было бы фиаско», – отметил внутренний голос.
Ивес был с ним согласен. Вот только повлиять на это никак не мог. Одной его части позарез хотелось, чтобы Кристина скользнула руками ниже, а другая – боялась себе вообразить, что может случиться, если Крис поймёт, как он относится к ней на самом деле. Что уже вторую ночь он просыпается и смотрит, как она мило сопит. Что когда от неё исходят особенно острые и яркие бета-колебания с ароматом корицы, у него все мышцы и даже жилы сводит судорогой – так хочется эту девушку.
Вот только не сделает ли он хуже, если во всём признается?
Да и может ли он даже намекнуть?
Если озвучит желание, то это определённо будет выглядеть как «у меня привязка, так что ты мне должна» или «сделай мне, пожалуйста, одолжение…». Ни того, ни другого совершенно не хотелось.
Хальгард сказал как-то, что если девушка ему нравится, то он всегда и сразу открыто говорит ей об этом. Но то Хэл, он может рисковать сколько хочет, у ларков нет привязок, а на кону у Ива слишком многое. Вообще-то его собственная жизнь. Если женщина – главный источник бета-колебаний – уходит из жизни цварга, то лучшее, на что может рассчитывать мужчина, – не умереть от бета-недостаточности.
«Можно подумать, выходя за границу этой жестянки, ты не рискуешь жизнью», – проворчал внутренний голос цварга.
Мужчина вздохнул. Рискует, конечно, но… это другое.
«Ой, да какая разница, от чего умирать: холода, голода или бета-недостаточности?»
Стоило Ивесу выйти из душа, как та самая захухря, что никак не хотела исчезать из мыслей, воинственно встала перед цваргом, уперев руки в бока. Огромные серые глаза смотрели напряжённо.
– Ив, я хочу, чтобы вы с Хэлом никуда ходили.
– Это не вопрос «хотелок», Крис.
– Там всё равно ничего нет! А ты себя вчера видел? Да ты чуть не замёрз насмерть!
– Ничего страшного. Отогрелся, как видишь. – Он улыбнулся.
До чего же Кристина была смешная в своих попытках что-либо запретить. Возможно, с младшими братьями у неё это получалось, но сейчас не пройдёт. О том, что в этот раз они с Хэлом попробуют отойти от «Солнечного ветра» чуть дальше и пойдут на восток, в сторону замёрзшего озера, Ив решил не сообщать.
– Это пустая трата времени. Вы…
– Крис, хватит.
В эмоциональный фон выплеснулись лёгкая обида и тревога, и, чтобы как-то смягчить свои слова, Ивес спросил:
– Ты чем вчера занималась? Изучала что-нибудь новое?
– Да нет, я уже биомеханику дочитала, все уроки по высшей математике сделала, с матрицами и интегралами разобралась. – Она невнятно пожала плечами.
Цварг мысленно присвистнул. Они с Аскеллом, конечно, «гнали» Кристину ещё в том году по материалам, чтобы захухря могла сдать экзамены экстерном, но по отдельным дисциплинам её знания соответствовали кадету четвёртого курса.
Девушка выглядела расстроенной. Она сидела на краю кровати, обхватив себя руками, и о чём-то думала. Судя по аромату эмоций – о чём-то не самом весёлом.
– Крис, а как ты смотришь на то, чтобы начать изучать робототехнику?
– Что?
Бездонные серые озёра уставились на лейтенанта удивлённо. Меньше всего на свете кадет Соколова ожидала этого вопроса.
– Ты же на техническое отделение пошла, как и все мы. – Ивес прищурился. – Неужели не хочешь научиться собирать дроидов и ремонтировать истребители? Или это всё было исключительно ради стипендии?
– Хочу. – Кристина неуверенно кивнула. Её мысли всё еще частично были где-то в другом месте, но у Ивеса ловко получилось перенастроить девушку в нужное русло. – Но как? Нужные лекции я с сервера не выгрузила, учебников нет, связи на «Солнечном ветре» нет тоже…
– Возьми мой коммуникатор. Так уж вышло, что начальный курс нам преподавал превосходный таноржец, мастер своего дела. Он был не военным, в Академию попал по временному контракту. Я оставил файлы на устройстве, чтобы пересматривать материалы, если вдруг понадобится.
Ивес лёгким движением расстегнул браслет на запястье, снял блокировку экрана и протянул устройство захухре, и без того огромные глаза которой стали занимать практически половину лица.
– Твой коммуникатор? – Она заёрзала на месте. – А так можно? Ну, в смысле… а если…
Кристина замолчала. Очевидно, хотела сказать: «А если тебе кто-то позвонит?» – но быстро сообразила, насколько не к месту эта фраза.
С КС-700 до потерпевшего крушение корабля не дозвониться, а внутренняя сеть работает лишь на корвете. Уже в десяти метрах от корпуса судна коммуникаторы абсолютно бесполезны.
Цварг лишь улыбнулся Крис краешком рта и показал на экране папку с нужным файлами.
– Рекомендую начать с видеозаписей, там коротко и по делу, а вот в этом учебнике примеры сборки простейших роботов.
Девушка всё так же зачарованно взяла коммуникатор, будто ей передали не самый обычный гаджет, а что-то уникальное.
«Что ж, по крайней мере, Кристина будет занята весь день вместо ненужных нервов – и то хорошо», – подумал Ивес, выходя из каюты. Хальгард уже стоял у шлюза, дожидаясь напарника, но, прежде чем покинуть корабль, лейтенант-коммандер Ир’сан поинтересовался у Аскелла, как идут инженерные работы.
– Всё нормально. – Лесли неловко почесал грязными руками переносицу. – Маяк включён, но, увы, у нас с Дени не получилось увеличить его мощность.
– И что это значит? – напрягся цварг. – Нас вообще не смогут найти?
– Нет, почему же… Если искать будут, особенно в системе Каллисто, то обязательно найдут. Полагаю, что уже на периферии при желании сигнал можно поймать.
Лейтенант-коммандер Ир’сан прикрыл веки, размышляя. Они почти добрались до Техора. Почти. Если бы звонок оператору Космофлота был передан в аналитический отдел, то там бы сразу поняли, что с «Солнечным ветром» случилось неладное, и выслали помощь. Это их кораблю не разрешили прокладывать маршрут через несколько кротовых нор, но спасательным бригадам пользоваться ими можно. По приблизительным подсчётам выходило, что если бы их искали, то нашли бы… ещё вчера. Тальвиль в той же системе, что и Техор, только чуть дальше от Каллисто, вот и вся разница.
Выходит, звонок был понапрасну. Теперь на КС-700 первый тревожный сигнал сработает лишь тогда, когда «Солнечный ветер» не вернётся вовремя обратно. А на путь обратно они закладывали ещё минимум пару недель… Смогут ли они прожить здесь столько? Пайки закончатся завтра.
Ивес распахнул ресницы, рассматривая инженерный отсек и думая, что ещё может сделать.
– Брешь в корпусе удалось вычислить?
– Да, в багажном отсеке. Большая такая, оказывается. Починить можно только в доках. Если ты хочешь вернуть людей в жилые каюты на нижнюю палубу, то при желании можно перекрыть доступ лишь к багажному отсеку…
Аскелл говорил что-то ещё, но в этот момент взгляд Ивеса остановился на двух громоздких контейнерах, которых вчера он здесь ещё не видел.
– А это что за ящики?
– Так Морковка весь «Солнечный ветер» очистила. Считай, как армия роботов-уборщиков весь корабль перелопатила, молодец такая.
– Да, молодец, – кивнул Ивес, рассматривая содержимое.
«Швархи, значит. Ещё и рассортированные».
Он открыл ящик с мелким самцами, и в голове забрезжила пока плохо оформленная идея.
– Аскелл, позови Хальгарда и ссыпьте хвостатых в мешок. Попробуем использовать как наживку, если в этой ледяной пустыне водится хоть кто-то, то он должен прийти на приманку.
– О, хорошая идея! – восхитился таноржец и наивно уточнил: – А почему тогда крупных не возьмёшь?
Лейтенант Ир’сан смерил Лесли хмурым взглядом. Подошедший Хальгард в кои-то веки понял лучшего друга без лишних слов и был полностью с ним согласен.
– В багажном отсеке сделать дырку ещё больше, чтобы был приток кислорода из атмосферы, – распорядился Ивес. – Найти горючее. Любое. Дени, как только Аскелл организует кострище, начинай жарить самых жирных швархов. Можешь попросить Селвина тебе помочь, если он в состоянии.
– Что?! – Таноржец распахнул огромные карие глаза, один в один как недавно сделала Кристина. – Есть швархов?
Гробовое молчание было ему ответом. Растерянный техник переводил взгляд с хмурого Ива на менее серьёзного Хэла и пытался найти хотя бы намёк на шутку.
Цварг лишь покачал головой, давая понять, что это приказ, а не розыгрыш.
– Насекомые – это протеин, – коротким кивком подтвердил ларк.
Кристина Соколова
За изучением материалов по робототехнике день пронёсся так быстро, что я оглянуться не успела. А когда вышла из нашей с Ивом каюты, обнаружила, что лейтенанты уже вернулись. Уставшие и голодные, они тем не менее выглядели энергичными. Никаких животных, к сожалению, так и не поймали, так что еды не было.
Ивес отдал Хальгарду короткий приказ: «Посмотри в багажном отсеке, как дела у Дени, и зови всех пассажиров на ужин». Затем прошёл в каюту, чтобы переодеться. А дальше… Я только и успевала, что ресницами хлопать.
Оказывается, на нижнем этаже Дени с Аскеллом смастерили что-то вроде мангала и всё то время, что я занималась, жарили швархов. Вонь стояла омерзительная.
– Я только на третьем десятке догадалась снимать хитиновый слой, – извиняясь, сказала Дениз.
Всё бы ничего, но без панцирей и с голыми хвостами насекомые напоминали мышей. Меня замутило почти сразу. Аскелл стоял бледный, и по его виду можно было сразу сказать, что в голове крутятся мысли о посещении уборной. Селвин не пришёл – по словам цваргини, он сослался на боль и ушёл в свою каюту, но что-то подсказывало, что не в болях тут дело.
Дальше Ивес скомандовал взять всех приготовленных швархов и подняться на верхнюю палубу, где, оказывается, ребята уже разделили оставшиеся пайки надвое. Пассажиры с недоумением уставились на членов экипажа, но молчали, не смея показывать недовольство от задержки ужина и тошнотворного запаха. Людей прорвало ровно в тот момент, когда лейтенант Ир’сан с незамутнённым видом выдал первому пассажиру половинчатую порцию стандартного пайка и жирного жареного шварха сверху.
– Что это за гадость?!
– Это так еда воняет? Неужели всё стухло?..
– Ужас какой, а кормить нас будут?
– Да блевотина соседской драной кошки, и та пахнет лучше…
Шепотки, которые почти мгновенно переросли в громкие возмущённые выкрики, прокатились по всему коридору.
– Эй, нормальную еду кто-то даст?
– Что за гнильё?!
– Уважаемые пассажиры, это ваш ужин. Если не хотите, можете не есть, никто не заставляет. – Хальгард попытался быть вежливым, но куда там! Дипломатичная фраза оказалась настоящим детонатором. Кто-то, кто стоял подальше в очереди, затряс кулаками в воздухе:
– Это издевательство! Мы не позволим так с собой поступать! Дайте нормальную пищу, а сами ешьте этот дифрен! Вы нас отравить пытаетесь!
– Дамы и господа, поймите. Мы задерживаемся на Тальвиле из-за ремонта, а с едой, как вы сами могли заметить по погоде за иллюминаторами, здесь негусто. К сожалению, запасы со станции таят очень быстро. Придётся разнообразить питание швархами.
– Вот сами их и ешьте, солдафоны тупые!
Не знаю, к чему бы всё привело, но неожиданно Дениз – да-да, самая грациозная и культурная девушка, которую я когда-либо встречала, – изящным движением взяла приготовленного шварха и на глазах у всех его съела. В один укус.
Люди оторопело замерли, глядя, как цваргиня пережёвывает насекомое. Вселенная, леди Деро даже жареного шварха сумела проглотить элегантно, ни разу не поморщившись. Сразу же за ней по шварху съели Ивес и Хальгард. Так же демонстративно, чтобы пассажиры поняли, что предложенная пища действительно съедобна.
После того как ужин отведала часть экипажа, люди обернулись ко мне. Ну да, я-то человек, да ещё и с Захрана! Я хотела найти Аскелла и попросить присоединиться, но сообразительный технарь куда-то делся.
«Ладно».
Под немыми взглядами толпы я взяла из общего чана насекомое за хвост и поднесла ко рту.
Мерзкий запах хитина ударил в ноздри, да и не сказать, что блюдо обладало хоть какой-то внешней привлекательностью…
«Вселенная, ну какая же гадость!»
– Морковка, не думай, что это, – тихо посоветовал Хэл. – Просто съешь за один укус. Он не такой противный, как кажется. Я слышал, что на Захране даже лягушек едят.
Лягушек? Не знаю, кто их там ест, но лично я ни разу не пробовала ни лягушек, ни улиток, ни крокодилов, ни змей… синтетическое мясо – вот и всё, что я употребляла в пищу почти всю жизнь.
«А тут натуральное!» – ехидно сообщил внутренний голос.
Понимая, что больше ждать нельзя и толпа вот-вот потеряет терпение, я зажмурилась, открыла рот и положила туда шварха.
В принципе ничего.
Особенно если нос забьёт насморком. Съедобно. Даже не тянется как жвачка. На вкус… как протеиновый батончик без красителей и ароматизаторов – совершенно безвкусно. Конечно, до деликатеса далеко, но раз уж у нас проблемы с провиантом, это существенно лучше, чем ничего.
После того, как я старательно прожевала шварха, народ, всё ещё возмущаясь, потянулся за едой. Кто-то соглашался на добавку в виде жареных насекомых, кто-то презрительно отказывался. Мать Багилы заявила, что не притронется к этому «так называемому продукту», потому что он напоминает ей личинок паразитов, а «всякую мерзость внутрь себя» она не кладёт. Мы с восьмой группой молча переглянулись и улыбнулись уголками ртов, так как эта пассажирка была самой толстой на всём корабле. Неизвестно, что она там ела на Захране, чтобы набрать столько жировой массы, но определённо питалась не сельдереем с гречкой. Похудеть ей точно не повредит. А вот её прихромавшая дочка неожиданно попробовала шварха прямо на раздаче, кивнула и объявила, что не против, чтобы весь ужин заменили на насекомых – лишь бы порция была побольше. Подозрительный Пит и вовсе пришёл в восторг от чана со швархами: натуральным продуктам он доверял существенно больше, чем консервам и сублиматам.
Это был тяжёлый вечер. Но ещё тяжелее вышел спор с Ивесом, так как я случайно заметила неестественно светлый кусок кожи на его хвосте около шипа.
– А это что?
– Отморозил.
– Ты что, доставал хвост из одежды в эту холодрыгу?!
– Да. Мы с Хэлом нашли небольшую пещеру, там есть озеро, и лёд не такой толстый. Если сделаем прорубь и повезёт, то найдём кого-то из местных зверюшек. Я почувствовал бета-колебания, там точно кто-то водится.
– Ты рубил лёд хвостом? А проплавить?
Бластеров на корабле я не видела, но была стойкая уверенность, что при желании Ив придумал бы, как перетащить даже жидкую плазму из топливного бака, чтобы сделать нужную прорубь.
– Нельзя. – Ивес неуловимо поморщился. – Есть возможность обвала. Надо делать всё аккуратно. Хэл нашёл топор в багажном отсеке, так что, скорее всего, завтра мы добудем что-то или кого-то… Ай, что ты делаешь?
Разумеется, несмотря ни на что, я схватила Ива за хвост и поднесла обмороженный участок поближе к глазам. Не то чтобы я разбиралась в анатомии и медицине цваргов, но…
– Ив, надо согреть! Срочно! – Я всмотрелась в побелевшую до светло-лилового оттенка кожу. – На борту уже значительно похолодало, мы так и так собирались спать в спасательной капсуле. Полезай первым, я настрою обогрев и лягу сверху, а хвост твой обвернём вокруг моей талии.
– Чтобы снова тебя поранить?! Нет, Крис, так не годится! Спи одна, а я – на кровати.
– Ты замёрзнешь!
– Зато тебя не задену. Там узко.
– Мы уже спали в одной капсуле…
– Тогда я был без сознания и не мог тебя порезать!
– Да ты меня не резал! Я сама тебя за шип схватила…
– В конце концов, это неприлично, Крис!
– Ив, какие приличия?! Ау! У тебя обморожение!
– И это только моя проблема!
– Пожалуйста, ложись в капсулу. Я не смогу заснуть одна в тепле, понимая, что ты мёрзнешь, да ещё у тебя и такая проблема с хвостом.
– Ладно, но я разотру хвост и положу его в ноги.
– Нет, вокруг моей талии.
Уговорить Ива лечь спать так, как я себе это представляла, было из разряда «проще изменить траекторию движения планеты».
– Шип острый. Тебе будет неприятно…
Внезапно, поддавшись не то раздражению, не то усталости, не то духу противоречия после фразы «тебе будет неприятно», я подхватила хвост упрямца, поднесла ко рту и подышала на него теплом.
Ир’сан замер как вкопанный. Острый кадык дёрнулся. Фантастически синие глаза стали огромными, как те самые планеты, которые сложно сдвинуть с траектории.
Наслаждаясь произведённым эффектом и притихшим цваргом, я ещё и губами к наиболее светлому участку кожи прикоснулась. Увы, ледяной… Крошечные мягкие шерстинки пощекотали в ответ. Кто бы мог подумать, что перед смертоносным шипом хвост у цваргов такой бархатный и приятный?
– При обморожении нельзя растирать поражённые участки. В ногах в капсуле держать твой хвост тоже не вариант – можем случайно задеть, а вот воздушные ванны и тепло температуры человеческого тела – очень даже неплохо. Именно поэтому я хочу, чтобы он меня касался.
Я повторно выдохнула на хвост цварга.
– И мне будет жаль, если с такой прекрасной конечностью у тебя что-то случится.
По каким-то неведомым причинам после этих действий Ивес молча и покорно лёг в спасательную капсулу, разрешил выставить настройки подогрева, уложить его хвост так, как я считала нужным, и даже совершенно беспардонно распластаться на его груди. Ивес вообще стал вести себя как робот.
В принципе, мы оба легли в одежде, и всё было в целом-то прилично, кроме того, что я настояла, чтобы его пятая конечность обвила мою талию под кофтой. Всем известно, что живот у человека – одна из самых тёплых частей тела. Хвост обнял меня аж три раза, и острый кончик как раз свисал над подвздошной впадиной, почти уткнувшись в пластиковый бок капсулы.
Ив от усталости быстро заснул, а я, наоборот, долго не могла прийти в себя от того, что, в общем-то, «прогнула» цварга на такое бесстыдство… И швархи меня задери, мы были на отшибе Федерации, практически без еды, а чувствуя прикосновения хвоста мужчины, я ощущала себя самой счастливой на свете.
«Кристина, у меня для тебя плохие новости, – пробурчал внутренний голос. – Ты влюбилась в этого мужчину. Окончательно и бесповоротно».
– Как же ты мне нравишься, Ивес Ир’сан, – тихо сказала себе под нос, гладя твердую грудь через слой одежды.
Разумеется, Ивес не услышал. Он уже спал.
***
Через два дня пайки закончились.
Как ни старалась восьмая группа, совершить чудо было не в их силах. Теперь, когда на корвете ещё и температура установилась около двенадцати градусов, люди хотели есть ещё больше.
Ровно в тот день, когда из пищи на борту остались лишь швархи, лейтенант Раадши-Харт и лейтенант-коммандер Ир’сан принесли жирного клыкастого и шипастого тритона. Хэл морщился от боли и зажимал окровавленный бок, а потому Дени схватила аптечку и почти сразу увела ларка в каюту. Ивес двигался очень медленно, а его хвост побелел почти до середины. Он объяснил, что за ночь прорубь частично затянулась, а потому пришлось создавать её снова.
Тритон оказался на удивление вкусным – почти как хорошо откормленная курица. Жир и те несколько специй, которые Дени удалось найти в закромах багажа переселенцев, и вовсе придали блюду оттенок ресторанного блюда руки шеф-повара. А может быть, мы все были голодным настолько, что местный тритон показался амброзией. Мяса пойманного зверя хватило ровно на день, а затем рацион вновь сменился на жареных швархов.
Когда тритона готовили, я внезапно спохватилась, а не будет ли он отравой для людей, ведь атмосфера Тальвиля ядовита. Аскелл уверил, что в процессе термической обработки весь яд распадается на безобидные вещества. Он же первым попробовал новую пищу и продемонстрировал, что с ним всё в порядке.
Прошло ещё три дня. Хальгарду с Ивом каким-то чудом удалось отловить ещё одного тритона, только поменьше. Ребята уходили на поиски пропитания ежедневно, но Ивес обмолвился, что больше не чувствует резонаторами ни единого живого существа поблизости.
Холод пропитал нутро «Солнечного ветра». Один раз Аскелл завёл двигатель и чуть-чуть прогрел помещения. Самую малость – так как несколько людей начали кашлять, а нашей скромной аптечки не хватало, чтобы вылечить пассажиров. Всё чаще плакали дети. Один раз я услышала всхлип Зои: «Мам, я не хочу есть эту гадость. Когда мы уже прилетим на нормальную планету?»
Меня уже подташнивало от запаха швархов, желудок сжимался при виде неаппетитных насекомых, но, кроме них, ничего не было, да и сами швархи больше не размножались, а значит, рано или поздно закончатся и они. Я ела потому, что понимала: надо.
Дни слились в одну клейкую снежную массу: холодную и полуголодную. Ещё неделя миновала так, что если бы я не посматривала в календарь на коммуникаторе, то не смогла бы сказать точно, сколько времени мы уже на Тальвиле.
Несколько раз Ивес хмуро смотрел на порции, которые становились день ото дня всё меньше и меньше, и отдавал мне свои.
– Зачем? Вы же с Хэлом кучу энергии тратите! На полдня минимум в снега уходите! – возмущалась я.
– А у тебя недобор веса, и моя прямая обязанность следить за тем, чтобы ты не похудела ещё больше, а то док Бланк с меня шкуру сдерёт. Ешь, если не хочешь, чтобы мне попало.
Разумеется, я похудела. На жёсткой протеиновой диете вообще сложно не сбросить вес, но об этом мы молчали. Похудели все пассажиры. Даже огромный медведеобразный Хальгард стал как будто бы меньше в объёме.
Дока Бланка и гипотетическое «снятие шкуры» я тоже никак не комментировала, потому что не была уверена, что не разревусь. Очевидно же: оператор Космофлота не понял, что у нас чрезвычайная ситуация, а к тому моменту, как на КС-700 начнут задаваться вопросами, почему военный корвет до сих пор не вернулся с Техора, у нас уже давным-давно закончится пропитание.
Хорошо, что остатков плазмы с лихвой хватает на очистку воздуха и воды.
Люди перестали неприкаянно слоняться по коридорам и всё больше проводили времени взаперти в каютах, греясь в спасательных капсулах. Я просила их экономить тепло, но тщетно.
Селвину становилось всё хуже. Трещина в ребре, а может, и целиком сломанное ребро, давала о себе знать. Как и несколько пассажиров, он начал кашлять, но как лучше всего разбирающийся в медицине член восьмой группы уверял всех, что это от холода – мол, как только нас найдёт спасательная бригада, в нормальных условиях он обязательно пойдет на поправку.
Дениз и Аскелл проводили всё время или жаря швархов, или в инженерном отсеке, колдуя над маяком.
Всё свободное время я честно старалась сосредоточиться на учебе, потому что так вместо нервов и сводящего от голода живота думала о полезном. Однажды, когда залезала в папку на коммуникаторе Ивеса, палец соскользнул, и вместо иконки документов я попала в соседнюю. На весь экран развернулся почтовый ящик с электронными письмами цварга. Я бы закрыла его сразу, но взгляд выцепил знакомое имя – «Лёва Кузнецов».
