Текст книги "Видения судьбы (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 2

С твердым куском мыла в руке Айлет долго стояла у колодца. Печальные мысли о большой медной ванне в доме мелькали в голове вместе с мыслями об огне в камине.

Вместо этого у нее было ведро. И колодец с довольно грязной дождевой водой. И открытое небо над ней, медленно наполняющееся звездами. Осенний ветер свистел в мелкие бреши в стене, морозил ее кожу.

Как сильно она хотела, чтобы венатор ду Там впустил ее внутрь?

Айлет вдохнула еще раз, ощущая жуткий запах ее одежды и тела. У нее была мотивация.

Она опустила мыло на край колодца и приступила к работе, спустила ведро, подняла его полным. Она сняла капюшон, плащ и безрукавку. Она раздевалась быстрее, чем с оружием. Ведьма ветра даже не оставила ей наручи. Она надеялась, что на этой заставе было хоть какое-то снаряжение, или ее участие в состязании резко оборвется! Она не могла даже призвать тень, пока ей не одолжат вокос.

Стиснув зубы, она бросила одежду в колодец, покружила их там, пока вода не почернела от грязи Ведьминого леса. Она без особого рвения потерла кучу мылом, но сдалась и просто подняла мокрую одежду на край колодца, надеясь, что вещи высохнут на солнце утром. У нее хотя бы была запасная форма внутри, которую она использует, пока не отмоет эти вещи. А пока она замерзла, проголодалась, устала… и ощущала отвращение.

Ее кожу покалывало под тонкой тканью нижней рубашки, голые ступни ощущались как куски льда. Ее руки, мокрые по локти от стирки вещей, задрожали, когда ветер подул на них. Но она знала, что еще не была достаточно тихой, чтобы пройти к камину мимо венатора ду Тама.

Айлет стиснула зубы, подняла тяжелое ведро и вылила на свою голову и плечи, промокнув до костей. Она охнула, перестав дышать. Ее длинные волосы, отчасти заплетенные в косу, прилипли к лицу и шее, и ее нижняя рубашка прилепилась к животу. Ручьи почерневшей воды стекали по ее телу, штанам и собирались у подпрыгивающих босых ступней.

– Проклятье, проклятье! – цедила она. Схватив мыло снова, она терла руки, шею и лицо. Она отодвинула рубашку от тела и сунула под нее мыло, стала тереть спереди так, что утром могли появиться синяки. Резкий запах мыла стал заменять вонь Ведьминого леса, и хоть ее глаза слезились, она была рада перемене.

Айлет вытащила мыло из-под рубахи, сжала слишком сильно, и оно вылетело из ее руки. Она повернулась, хотела поймать его, но не успела. Мыло упало на землю, проехало по камням брусчатки, оставляя за собой скользкий след.

И его остановил сапог, осторожно надавив.

Айлет – мокрые волосы капали ей на лицо – посмотрела в глаза, такие холодные, что могли заморозить воду на ее коже в сосульки.

Венатор Террин глядел на нее, на ее лицо. Стараясь не видеть ее мокрое тело, и как тонкая рубаха прилипла к ее фигуре, не оставив места скромности.

От этих его стараний Айлет не ощущала себя менее открытой.

Она скрестила руки поверх груди. А потом, шипя ругательство сквозь стучащие зубы, она отвернулась от венатора, схватила мокрый красный капюшоне для скромности, оставила остальную одежду на краю колодца, а сапоги – стоять в стороне, и побежала по двору как можно скорее.

– Венатор ду Там! – рявкнула она, прижимая рукой капюшон к груди, другой стуча по двери. Ледяной ветер усилил ее дрожь. – В-венатор, в-в-впустите меня! П-п-прошу!

Дверь приоткрылась, и глаз венатора появился в бреши. Он окинул ее критически взглядом. А потом, страдальчески вздохнув, отошел и открыл дверь шире.

– Жалкое зрелище, – сказал он, когда она пробежала в комнату с камином. – Садись у огня, ди Фероса, пока не простыла.

Тепло в его голосе не убрало строгое выражение с лица, но Айлет не жаловалась. Она поспешила по комнате, обошла длинный стол, который занимал много места, и рухнула на низкий деревянный стул у огня. Венатор ду Там развел сильный огонь, и его жар на ее коже ощущался как рай. Айлет бросила мокрый капюшон на спинку стула и протянула руки к огню, словно хотела обнять пламя.

– Не обожгись, – сказал ду Там, подходя к ней. Он протянул шерстяное одеяло, и Айлет захотела забрать его и закутаться. – Погоди! – венатор отпрянул на шаг. – Сними рубаху и те штаны и повесь там на крючок. Нет смысла заворачиваться мокрой.

Айлет уже согрелась немного и нахмурилась, глядя на венатора, убрала руку от одеяла. Он посмотрел на ее лицо и издал смешок.

– Скромная леди попалась? Что же ты за венатрикс? Если думаешь, что я не видел женское тело за годы, подумай снова. Меня это уже так не интересует. Но чтобы ты не краснела…

Он бросил одеяло в ее руки и прошел в центр комнаты, отвернувшись от нее. Она сдвинула брови, смотрела на венатора. Айлет не знала, доверяла ли ему, но… если она поднимется в свою комнату в башне, замерзнет насмерть, не успев даже снять мокрую одежду.

И она, приглядывая за ду Тамом, развязала сверху шнурки на рубашке и стянула ее через голову. Ее голую кожу покалывало от облегчения, когда она сняла холодную одежду.

– Я заметил, что проклятия защиты моего брата по охоте распутаны, когда вернулся, – сказал ду Там, стоя спиной к ней. Он разглядывал ногти, без интереса потер их об плечо. – Думаю, вы с венатором ду Балафром не пострадали от самых противных? Они вообще-то не действуют на эвандерианцев. Только на нарушителей.

Айлет стала снимать штаны и тихо фыркнула.

– Мы столкнулись с парочкой. Мы справились, – она стала развязывать шнурки на поясе.

Дверь открылась. Террин, мокрый и с голой грудью, прошел в комнату.

Айлет закричала и повернулась к огню, упала на колени и схватила одеяло. Мокрая коса ударила ее по голому плечу. Через миг дверь хлопнула, и венатор ду Там расхохотался. Хмуро оглянувшись, Айлет укуталась плотнее в одеяло и смотрела, как венатор идет по комнате к двери. Он прислонился к стене на миг, чтобы успокоиться.

– Террин, дорогой мальчик! – закричал он, открывая снова дверь. – Ты не можешь всю ночь мокрым стоять на пороге! Входи. Братья и сестры по охоте не должны стесняться друг друга. Нет, не беги в конюшню! Ты не будешь ночью с лошадью. Ди Фероса уже прилична, – он оглянулся на Айлет, стоящую в коконе из колючей шерсти. И я не хочу писать доминусу и объяснять, что его протеже умер от смущения вскоре после прибытия. Заходи, говорю!

Когда венатор ду Там смог поймать Террина и втащить внутрь, Айлет добралась до лестницы, чтобы убежать в свою комнату. Ду Там заметил ее и бросился по комнате, поймал за одеяло и потянул так, что, если бы она стала бороться, потеряла бы его полностью. Не желая снова себя открывать, Айлет пошла за венатором. Он отвел ее и Террина к огню.

– Садитесь, оба, – он толкнул Айлет на ее стул, Террина – на соседний. Кожа Айлет так пылала, что она подумала, что высохнет за мгновения, даже без огня. Если венатору Террину было сложно смотреть на нее до этого, она станет для него невидимой теперь. Он смотрел ледяным взглядом на камин, сосредоточившись так, что она боялась, что он заморозит жар. Сияние огня очерчивало напряженные мышцы голой груди и рук, и хоть его темная кожа скрывала румянец, Айлет была почти уверена, что венатору было тепло, как ей.

Айлет заерзала на стуле, влажные штаны неприятно хлюпали. Она уже не могла их снять!

Венатор ду Там, еще смеясь, укутал плечи Террина в одеяло.

– Друзья, спасибо, – он попятился, отодвинул стул от стола в паре футов от них. Он сел, вытер глаза большим пальцем. – Я невероятно нуждался в этом смехе. О, быть снова юным и глупым! Вы не понимаете, какое чудо – глупость юности, пока это не уходит. Взрослая глупость – это уже не то.

Айлет нахмурилась сильнее. Лицо Террина не двигалось, даже не дрогнуло. Он словно был из камня. И только костяшки пальцев, сжимающих колени, чуть побелели.

Айлет заерзала на стуле, повернулась к венатору ду Таму. Он уже сидел лицом к столу, усеянному бумагами. Бумагами, в которых утром рылась Айлет. Она помнила записи от руки ду Тама насчет тени-оборотня – необъяснимые смерти, будто суицид, у животных и людей, появление нового захваченного тенью в радиусе пары миль. Смерть тела-носителя оставляла тень, что была в нем, уязвимой притяжению Прибежища, но жестокая смерть могла придать тени сил так, что она могла вырваться из хватки Прибежища, найти новое тело.

Записи венатора ду Тама указывали на жестокие смерти захваченных тенью старика, кота и коровы. Айлет не знала, смог ли венатор найти тень и прогнать из этого мира. Она почти набралась смелости спросить у него, когда венатор посмотрел ей в глаза.

– Хорошо, – сказал он, следы веселья пропали из голоса, хотя бровь снова приподнялась. – Мы посмеялись. Теперь к делу. Итак, вы ходили в Ведьмин лес искать моего брата по охоте. Вы его нашли?

Айлет кивнула, не дожидаясь мнения Террина.

– Мы обнаружили его тело за Великим барьером. В заклинании была брешь, словно он пытался выбраться, но ее плохо залатал кто-то вариантом чаропесни. Мы подумали, что, может, вы…

Она притихла. Венатор ду Там не слушал ее слова. Как только она произнесла «тело», его лицо стало пепельным. Локоть упирался в стол, и он поднял дрожащую ладонь, прижал к голове, словно она стала вдруг слишком тяжелой для шеи. Он смотрел вдаль над плечом Айлет, так сосредоточился, что она даже оглянулась, чтобы понять, было ли на камине что-то интересное. Там ничего не было, и она посмотрела на венатора, хмурясь.

А потом она поняла.

– О, – прошептала она. Она вспомнила некоторые слова ду Тама, увидела их по-новому. То, что он знал день, когда Нейн пропал. Его раздражение, что принц думал, что он не справлялся с делами после потери брата по охоте. И его слова, что его не интересовала женская плоть.

Айлет закрыла рот и опустила взгляд, пока венатор ду Там не понял, что она пялилась. Она знала, что Орден плохо относился к романтическим отношениям между братьями и сестрами по охоте. Если связь перерастала в глубокую страсть, всегда был риск, что родится ребенок. А любой ребенок захваченной тенью матери или от отца, захваченного тенью, нес в своем смертном теле новую тень. С момента зачатия это дитя было обречено на вечное страдание в Прибежище, ведь смертная душа была сплетена с врожденной тенью, и ее нельзя было просто отделить.

Такого ребенка спасала только жестокая смерть: смерть от огня.

Ни один венатор не хотел сжигать детей заживо. Это было необходимостью, но все равно ужасом. И это было против всех законов и учений Эвандера, чтобы венатор и венатрикс предавались страсти, такие связи карались смертью.

Но связь между двумя братьями по охоте? Такая любовь, хоть и не разрешенная Орденом, не была напрямую запрещена святым Эвандером. Они не рисковали рождением детей. И на многие случаи внимания не обращали.

Венатор ду Винсент и венатор ду Там служили вместе в Водехране много лет. Насколько глубокой стала симпатия между ними? Судя по лицу ду Тама, очень глубокой.

– Я знал, что он был мертв, – заговорил Кефан слабым голосом, который почти заглушал треск огня. – Я знал. Иначе он связался бы, нашел бы способ… Но нет. Он мертв. И…

Голос венатора оборвался, и он опустил лицо в ладонь. Айлет почти слышала мысль, которую он не осмелился озвучить. Нейн умер в поле. Один. Без товарища-венатора, избавившего его душу от тени. Никто не спас его от одержимого зла. Его душа не улетела к Богине света.

Айлет взглянула на Террина, который повернулся и смотрел, но не на ду Тама, а на нее. С предупреждением. Он знал о двух венаторах все это время. Он, наверное, узнал от венатора-доминуса разные тайны и сложности Водехрана. И он знал ду Тама довольно хорошо, судя по их общению.

Это было еще одно его преимущество над ней.

Ду Там пришел в себя, сел прямо на стуле. Он покачал головой, словно мог как-то отогнать боль за глазами. Он посмотрел не на Айлет, а на Террина.

– И вы нашли его в Ведьмином лесу. И что, хочется знать, мой уважаемый коллега делал в том Богиней забытом месте?

– Не знаю, – ответил Террин.

– Мы не знаем, – сказала Айлет.

Ду Там продолжил обращаться к Террину.

– Если так, что вы все время делали за Барьером? Кроме купания в грязи, конечно.

– Мы нашли и исследовали тело, – сказал Террин. – Пока мы делали это, венатрикс ди Феросу… забрали.

– Забрали? – венатор, наконец, перевел взгляд с Террина на Айлет, хмурясь. – Что значит, забрали?

Что-то ужасное появилось в животе Айлет, она вспомнила те ядовитые лозы, сжавшие ее конечности и утягивающие ее в лес раненых деревьев. Она поежилась и попыталась отогнать ощущение, скрыть эмоции от венатора. Почему Террин так все описал? Это была не ее вина. Она не управляла Ведьминым лесом, и она не просила Террина бежать за ней!

Хотя, если бы он не побежал, она была бы уже мертва.

Она открыла рот, чтобы объяснить. Почему-то слова не шли. Как она могла сказать ему, что ее поймал сам лес? Что он подвесил ее на ветках дерева, как украшение? Ведьмин лес был проклятием, а не разумным существом. Да?

Она многого не понимала. Она сказала только:

– Ведьмы. Зилла Дутред и ее брат Зарк. Они меня поймали. Венатор ду Балафр нашел меня, и мы пробили путь обратно.

– Постойте, – ду Там поднял ладонь, глаза округлились. – Вы столкнулись с двумя Алыми дьяволами? И выжили?

Айлет кивнула.

Венатор медленно покачал головой, склонился, уперев локти в колени.

– Я не говорю, что верю, но… прошу, продолжайте. История достойна внимания.

Айлет поймала взгляд Террина. И они оба стали по частям описывать их приключение, часто перебивая друг друга. Айлет показалось, что Террину тоже было сложно объяснить впечатления от леса, и Айлет многое опустила. Она описала, как узнала двух ведьм – на них еще была татуировка Жуткой Одиль на лбах. Она описала их плохое состояние после жизни с ядовитым воздухом Ведьминого леса столько лет.

Но она не пыталась описать разговор Зарка и Зиллы, который подслушала, – как Зарк предлагал убить ее, а его сестра настаивала, что ее нужно оставить живой. Она не пыталась описать одержимость близнецов сохранением крови.

Она не пыталась произнести имя, которое они говорили с таким страхом. Имя, произнесенное смертными губами и языком духов: Оромор.

Поняв, что она долго молчала, и Террин рассказывал историю дальше сам, она вернулась в настоящее и посмотрела на его щеку. Он снова взглянул на нее, ощутив, что она обратила на него внимание. Он опустил на миг взгляд. Ее одеяло стало сползать с плеч. Айлет быстро укуталась плотнее. Влажная шерсть кололась, стала неприятной у огня, но она была благодарна прикрытию.

Террин посмотрел на венатора ду Тама.

– Я починил проблемную часть песни барьера, но кто-то уже пытался заполнить брешь, просто сплел чары неправильно. Я… подумал, что это были вы.

– Я польщен, – сказал ду Там, скривив губы. – Но это был не я. Я месяцами не был у Великого барьера. Это была работа Нейна. Я знаю теорию чаропесни, но не так хорошо, чтобы ее исполнить самостоятельно. Я едва смог бы поднять барьер вокруг этой заставы.

– Но… кто-то закрыл брешь, – отметила Айлет. – Если не вы, то кто?

Старший венатор пожал плечами, не переживая внешне, но блеск в глазах выдавал мрачную тревогу.

– Мы должны быть благодарны тому, кто это сделал. Даже плохо залатанный Барьер лучше, чем дыра в нем. Кто знает, что могло выбраться?

– Кто знает, что выбралось до того, как его залатали, – мрачно добавил Террин, и Айлет поежилась.

– И вы все еще не знаете, что убило Нейна?

– Удар по затылку, – сказала Айлет.

Ду Там пронзил ее взглядом.

– Но кем нанесенный?

На это у Айлет не было ответа.

– А дневник? – продолжил он, отклонившись. – Нейн всегда все записывал, хоть и кратко. Что там говорилось?

– Мы его не нашли, – сказал Террин. – Мы обыскали его тело, но дневника или не было при нем, или его забрали, когда убили.

– Интересно, – голос ду Тама был сдавленным, словно он пытался сдержать сильное чувство. Но, как любой обученный венатор, он подавил эмоцию, сосредоточился на информации.

Айлет кусала щеку изнутри. Она не переставала думать о тайне отсутствия дневника. Это не казалось важнее остального, но дневник мог объяснить, какими были последние охоты Нейна. Это могло бы даже подсказать, почему он пересек Великий барьер.

– Похоже, – сказал венатор ду Там, поднимаясь со стула. Он скрестил руки на груди, – ваше следующее задание простое. Вернуться к месту, где вы нашли брешь в Барьере. Поискать рядом дневник Нейна. Если я правильно ощущаю ди Феросу, у нее сильная Дикая тень. Достаточно сильная, чтобы поймать запах Нейна через много недель после… пересечения Барьера? Может, даже уловить запах дневника?

Айлет ответила после паузы:

– Возможно, – сказала она, – у вас есть вещь Нейна, чтобы я могла начать. Может, прядь волос?

Ду Там посмотрел ей в глаза, лицо было маской.

– Я поищу.

Айлет сглотнула и кивнула.

– Тогда я смогу отыскать след дневника. Все, чего он касался голыми руками.

– Это начало. Я обеспечу замену флейт и ядов, – добавил ду Там. – Знаю, у нас где-то тут был запасной детрудос, и вокос должен где-то лежать. Оба старые, но, думаю, ты сможешь ими управлять.

– Да, – обрадовалась Айлет. – И спасибо.

Венатор пожал плечами и отмахнулся от Айлет и Террина.

– Идите поспите. Завтра вернитесь туда, где Нейн пересек Барьер, попробуйте вернуть дневник в Милисендис.

– Оба? – Террин поднялся со стула, навис над Айлет и ду Тамом. Он бросил одеяло в процессе, и Айлет снова увидела его голую грудь и твердые мышцы живота. Она покраснела и опустила взгляд на свои колени, ее глаза были большими. – Нам не нужно обоим проверять один участок, – заявил Террин. – Я могу проверить другие зацепки.

– Какие? – осведомился ду Там, чуть склонив голову.

Террин открыл рот, его губы двигались, но ответа не было.

– Так я и думал, – губы старшего венатора дрогнули, он почти улыбнулся. – Помни, венатор, по словам нашего принца, ты и ди Фероса тут – простые кандидаты на пост. Вы еще не назначены, так что вы слушаетесь меня. Вы мне не брат или сестра по охоте. Вы мне, можно сказать, слуги. Так что будете меня слушаться. Поищите завтра дневник. А пока что всего хорошего, я пойду к себе. Я сам вернулся с долгой и безуспешной охоты, и я уверен, что подушка уже поет мое имя. Ди Фероса, я поищу прядь волос. Спокойной ночи!

Он лениво отсалютовал, прошел к узкой лестнице, его сапоги застучали по ступеням. Террин стоял, сжимая кулаки так, что костяшки побледнели. Розовый шрам на его правой щеке будто сиял в свете огня.

Он вдруг поймал взгляд Айлет, понял, что она смотрела на него. Вспышка чистого гнева озарила его лицо.

– Это твоя вина, – сказал он, голос был низким и напряженным.

Айлет открыла рот, чтобы ответить, возразить. Но она не успела решить, что ответить, Террин развернулся и прошел по лестнице к своей комнате. Через пару мгновений дверь старой комнаты Нейна захлопнулась.

ГЛАВА 3

Одна на первом этаже здания, Айлет отошла от теплого огня, нашла овсяное печенье в кладовой. Прижав три к груди, она подбежала к своему стулу, села там, грызла их, роняя крошки в камин. Печенья были сухими, их было сложно проглотить, но она проголодалась, и ей было все равно. Она поняла, что Террин не поел, умчавшись к себе. Айлет улыбнулась с крошками во рту. Она надеялась, что он проснется голодным посреди ночи.

Проглотив печенье, она встала и проверила свою рубашку на крючке. Она высохла лишь наполовину, и Айлет решила оставить ее. Сжимая одеяло одной рукой, она приглушила огонь и поспешила по лестнице во тьму.

Она замерла на втором этаже у двух закрытых дверей. За одной дверь она слышала агрессивные шаги Террина. Хоть он устал, он расхаживал по комнате. Может, ждал, пока она поднимется, чтобы спуститься и поесть. Скорее всего, он придумывал хитрый план, как избавиться от соперницы. Айлет оскалилась, глядя на его дверь.

Но в комнате венатора Кефана было… тихо.

Она шагнула ближе, затаила дыхание и прислушалась. Даже без помощи Ларанты она уловила странное беспокойство в этой тишине, хуже, чем шаги Террина. Айлет помнила такую тишину лишь раз, когда три года назад стояла у двери ее наставницы, слушала и боялась стучать.

Абсолютное молчание разбитого сердца.

Айлет подняла плечи к ушам под складками одеяла и поспешила по лестнице.

Ее ждала холодная неуютная комната на вершине башни. Это место было для дозора, а не спальни, и тут не было мебели. Сумки Айлет лежали на полу у стены, где она бросила их прошлой ночью. Ее спальный мешок лежал у кирпичей дымохода, и когда она прислонила к ним ладонь, обнаружила, что они еще теплые. Ненадолго. Жаль, что она не осмелилась оставить огонь на ночь.

Она взяла запасную рубаху из сумки, натянула поверх покалывающей кожи. Она укуталась в свое одеяло и шерстяной плед венатора Кефана, хотелось добавить и плащ, но он был мокрым и висел на колодце снаружи. Запасного у нее не было. Она надеялась, что он высохнет к утру.

Опустившись на матрац, она уложила голову на тонкую подушку и закрыла глаза. Она инстинктивно огляделась во тьме за веками и прошептала:

– Ларанта?

Только гул чар Подавления ответил ей.

Айлет зажмурилась и ждала, пока уснет. Но как только ее глаза закрылись, перед глазами появились картинки дня, страшные моменты, столько ужасов, которые она хотела не видеть больше, но знала, что они будут с ней до конца жизни. Труп Нейна в грязи, лозы выползали из его глазниц и рта. Жуткие лица двух ведьм, татуировки на их лбах. Потолок храма над ней, пока она лежала, парализованная, на алтаре.

И еще картинка… слабое воспоминание, словно призрак сна. Женское лицо. Которое она знала и не знала, и корона на ее голове. Горящая корона, синяя и живая.

Одержимая.

Она повернулась на бок, укуталась плотнее и дрожала, но уже не от холода, а от льда внутри. Это был просто сон. Это не могло быть что-то еще. Тени не могли захватывать неживые предметы. Они нуждались в живых носителях, чтобы существовать в этом мире. Так что она видела просто сон, картинку, вызванную ее подсознанием в миг стресса.

Но почему она не могла стряхнуть ощущение, что это… смотрело на нее?

И знало ее?

Ее губы двигались во тьме, произнесли слово, которое нельзя было выговорить только человеческим языком. Но она прошептала его подобие, и дыхание холодом собралось перед ее лицом.

– Оромор.

Ужас пронзил ее сердце. Айлет села, словно вдруг проснулась. Дыхание дрогнуло с болью, и она оглядела комнату, дико искала дьяволов в тенях. Но ничего не было. Только ее сумки. Только дымоход за ее спиной. Только одинокие окна с их потрепанными ставнями, в дыры в которых она видела звездное небо.

Она уснула? Это снова был сон?

Ларанта пошевелилась под подавляющими чарами.

«Госпожа?» – прорычала она.

– Тихо, Ларанта, – рявкнула Айлет. Она легла, сжалась в комок на боку. Она закрыла глаза и заставила себя спать.

* * *

Настойчивый стук в дверь разбудил Айлет. Казалось, она спала лишь пару минут. Она вскочила, выбралась из горы одеял и спального мешка. Она была на середине пути, когда смогла встать на ноги, ее волосы были спутанными, глаза не открывались, засохли. Она упала на дверь, отыскала засов и открыла, увидела ледяные глаза.

Террин опустил руку.

– Пять минут, – сказал он, голос был низким рычанием для ее сонных ушей, – или я еду без тебя, – он прищурился. – Я не буду ждать, пока ты отполируешь пряжки.

Айлет скривила губы от последних слов, вспоминая, что сама сказала Террину, разбудив его от глубокого сна. Он спал крепче, чем она… и пробуждение было куда грубее. Ее оскал стал почти улыбкой, а потом она спохватилась. Она стояла на пороге комнаты, льняная рубаха была не заправлена, волосы свисали вокруг лица, спутавшись. И она улыбалась.

Террин помрачнел. Он развернулся и скрылся на узкой лестнице без слов, пригнулся под аркой двери. Айлет казалось, что она победила без слов, она повернулась к своей комнате, и ухмылка растаяла.

Она никак не могла собраться за пять минут!

Она поспешила выполнить утренние дела: завязала рубаху, заплела волосы, чтобы скрыть колтуны, пробежала босиком в комнату внизу. Воздух на лестнице был холодным, но кто-то развел огонь в камине. Венатор ду Там сидел за длинным столом, дротики лежали перед ним, рядом были глиняные горшочки. Он осторожно убирал наконечник дротика из одного из горшочков, когда появилась Айлет, и он не отвел взгляда от работы, но крикнул:

– Твои сапоги и безрукавка у огня. В них будет тесно.

Айлет хмыкнула. Кто-то принес ее вещи, брошенные на колодце, и повесил так, чтобы они сушились от жара огня. Наверное, венатор ду Там, потому что Террин предпочел бы смотреть, как она мучается от холода в мокрых сапогах осенним утром. Ее сапоги высохли, но, как и предупреждал ду Там, были тесноваты. Она с трудом натянула их на ноги, упираясь ногой в стену, всем весом потянув за края. Ее пятка встала на место, а Айлет чуть не упала от внезапности.

Она взглянула на ду Тама, гадая, видел ли он ее позор. Он был поглощен работой, опустил смоченный в горшочке дротик в одну сторону и взял другой. Он обмакнул кончик дротика в горшочек и держал его там, губы двигались, он беззвучно считал. А потом вытащил дротик, стряхнул лишнее и обмакнул во второй горшочек, стал считать.

Айлет стала обувать второй сапог, глядя на венатора при этом. Она впервые видела его в свете дня. Он сидел спиной к окну, и его лицо было отчасти в тени. Даже так Айлет видела, что он был болезненно бледным. Его щеки уже были без щетины, но квадратное лицо осунулось, и под глазами пролегли тени. Из него словно выжали душу, оставив его пустым. Он выглядел…

Айлет замерла, хмурясь. Ларанта была все еще глубоко подавлена, чтобы вызвать теневое зрение. Но Айлет работала с духами и душами достаточно долго, чтобы ощутить неправильность даже без сил ее тени. Она подумала, глядя на венатора, что разбитое сердце повлияло на него. Но ей казалось, что было что-то еще.

Или она просто уловила след тени ду Тама? Или…?

Венатор посмотрел ей в глаза. Он поймал ее взгляд, повернулся на стуле к ней.

– Дорогая ди Фероса, мне льстит такое твое внимание, но у тебя точно есть дела важнее, чем сидеть там в одном сапоге, приоткрыв рот. От такого мужчины нервничают, врать не буду.

Айлет густо покраснела и сунула ногу в сапог до конца.

– Простите, венатор, просто… я только… Не важно, – она схватила безрукавку, накинула ее и застегнула не полированные пряжки. Ее пальцы дрожали, теперь венатор ду Там следил за ней с долей насмешки, и простые дела стали вдруг сложными.

– Я приготовил тебе яды, – сказал венатор, когда Айлет взяла себя в руки. – По два каждого вида, так что потом сама приготовишь себе больше. Но на день этого должно хватить.

Благодарность согрела сердце Айлет. От усталости она и не подумала приготовить дротики до утра. Она и не ждала столкновений с захваченными тенью утром, но венатрикс нельзя было выезжать неподготовленной.

Венатор ду Там вставил пары дротиков в колчаны для них, передал их Айлет, чтобы она закрепила ремешок с ними на груди. Он прошел к шкафу, открыл его и вытащил старую скорпиону и щиток. Айлет закрепила щиток и пристегнула кобуру к ноге, а Кефан порылся в шкафу и достал вокос, треснувший детрудос, нож, ножны и еще щиток, этот был с ржавым железным шипом. Все эти вещи он отдал Айлет.

– Осторожнее со скорпионой, – сказал он Айлет, проверяя тугой механизм. – Она косит влево. Не новая модель, так что и стреляет не так далеко.

Айлет кивнула.

– Я справлюсь.

– Тот детрудос тоже может играть не так, как ты ожидаешь, – продолжил ду Там, показывая на трещину на мундштуке. – Осторожнее с вариациями. Но вокос целый, только старый.

Старое, разбитое – не важно. Айлет обрадовалась, прикрепила к себе оружие. Она снова ощущала себя настоящей венатрикс.

Прошло больше пяти минут, когда она закончила пристегивать второй щиток к руке. Она могла лишь надеяться, что Террин не просто так грозился и уехал без нее. А потом она взглянула на дверь, и ду Там будто прочел ее мысли.

– Не переживай, – сказал он. – Юнец еще там. И, пока ты не ушла…

Он закрыл дверцы шкафа, повернулся к Айлет, полез под свою жилетку. Его губы дрогнули, и он вытащил мешочек и протянул ей. Он был еще теплым от близости к его коже. К его сердцу.

– Внутри прядь… его волос, – сказал ду Там. Он не говорил имя Нейна, и хоть насмешка осталась на лице, он не смотрел в глаза Айлет. – Используй с умом.

Айлет взяла мешочек, спрятала его под свою жилетку.

– Не переживайте, сэр, – сказала она, закрепляя жилетку, чтобы мешочек остался на месте. – Мы найдем того, кто убил венатора ду Винсента.

Кефан посмотрел ей в глаза на миг, а потом отвел взгляд. Он приподнял бровь и медленно выдохнул носом.

– Езжай уже, ди Фероса, – прорычал он и вернулся к ядам.

Айлет вышла из дома в холодное утро.