Текст книги "Дочь теней (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Она знала, кто это был.

– Все-таки выспался, венатор ду Балафр?

Звуки приближения замерли. Дух с тенью затрепетал в ответ на ее голос, там мелькнула сильная эмоция, но Айлет не приглядывалась. Ее голова болела от напряжения теневого зрения, и Айлет вернула обычное смертное зрение, скрестила руки и ждала. Звуки приближения продолжились, и через минуту высокий венатор появился среди деревьев, ведя за собой свою кобылицу. Если его глаза казались холодными до этого, то теперь они были ледяными кинжалами, замораживали воздух, глядя из тени его капюшона с яростью.

Она улыбнулась.

– Выглядишь отдохнувшим.

Он окинул ее взглядом и на миг будто посмотрел туда, где была Ларанта. Он не видел тень-волка в ее облике, но уловил ее присутствие, заметил, сколько свободы позволяла ей Айлет. Он точно не одобрял такое.

Но он смолчал, просто вернул взгляд на Айлет. Она была почти уверена, что его взгляд не задерживался лишний раз на ее губах, как и она была почти уверена, что ее румянец хорошо скрывала тень ее капюшона. Она приподняла голову и ждала, пока он нарушит тишину. Она будет молчать, сколько нужно, чтобы доказать, что его упрямая тишина ее не пугала.

Он не заставил ее долго ждать. Венатор отвел взгляд на пространство за ее левым плечом, туда они с Ларантой и спешили по лесу.

– Так где твоя зацепка? – осведомился он. – Или это была твоя уловка?

Айлет подавила желание закатить глаза. Будто она тратила бы ценное время, придумывая зацепки, убегая в никуда!

– Проклятие, которое ты так удобно нашел в кровати Нейна, – сухо сказала она, – было все еще соединено с источником. Видимо, с Нейном, – добавила она на случай, если он ее не понял. – Моя тень следовала за ним сюда.

– Твоя тень может выслеживать разорванные нити проклятия?

Щеки Айлет вспыхнули, но в этот раз было приятнее. Венатор был впечатлен. И он должен был так звучать! Умелая венатрикс могла силой своей тени выследить нить проклятия, пока оно было целым. Но для выслеживания разорванной нити требовалась тень из Дикарей, как ее, и контроль над ее силами. Многие слуги Ордена даже за годы обучения не позволяли своим теням ту свободу, которую Айлет давала Ларанте.

Может, она играла с огнем. Может, как предполагал венатор Террин, она плясала на грани ереси. Но зато у нее были результаты.

Она пожала плечами, словно слова венатора ее не обрадовали.

– Проклятие теперь полностью расплелось, и нить пропала. Если не найдешь другое проклятие в Милисендисе, этот вариант не сработает.

Венатор молчал. Он потянул лошадь за поводья, провел ее мимо Айлет, их плечи почти соприкоснулись. Ларанта зарычала и отпрянула от него, чтобы он не прошел сквозь нее.

– Куда ты? – осведомилась Айлет.

– Нить вела по прямой от заставы сюда, – бросил венатор через плечо. – Хоть нить растаяла, траектория осталась.

Он был прав. Она сама думала об этом за миг до его прибытия. Но ей не нравилось, как он это говорил – словно она не думала о таком простом, и ей хотелось как-то возразить.

– Барьер, – сказала она его затылку. – Пойдешь туда, наткнешься на Барьер.

Он не оглянулся, не ответил, просто шел туда. Густые заросли вскоре скрыли его, и Айлет пора было шевелиться, если она не хотела отставать.

Она скривилась. Чары Барьера или нет, но если туда вела нить проклятия, им придется пойти следом. Но она еще помнила, как ей было не по себе минуты назад. Она не хотела приближаться к Великому барьеру без необходимости. В лесу было плохо, но Барьер отмечал начало Ведьминого леса. И то место она не хотела видеть вблизи. Ей хватило взгляда с вершины холма, чтобы утолить любопытство, которое она ощущала насчет последнего проклятия Жуткой Одиль.

Но она хотела стать венатрикс Водехрана, так? Если она хотела получить этот район, ей придется научиться работать возле Ведьминого леса.

– Ко мне, Ларанта, – приказала она, и ее тень-волк стала следовать за ее пятками, пока Айлет вела Честибора за венатором Террином. Он и его кобылица оставили нечто вроде тропы среди веток, и Айлет с Честибором пройти было проще. Она тянула коня за собой, скривилась, когда гул чар барьера ударил по ее костям, звук был таким, словно у инструмента оборвалась струна.

Она посмотрела вперед теневым зрением. Вскоре она заметила Великий барьер, мерцающий как серебряная паутина, сложный узор магии чаропесни. Она ощущала темный низкий пульс мелодии, уходящий в землю, высокие ноты тех нитей. Они обвивали стволы деревьев, были изящнее настоящей паутины и в тысячу раз сильнее. Могучие чары создал доминус Фендрель годы назад, и они все еще были полны сил. А за ними…

Там ждал Ведьмин лес.

Айлет не осмеливалась пока что смотреть туда. Она сосредоточилась на сиянии магии чар. Они поражали. Фендрель ду Глейв был самым умелым венатором во всем Перриньоне, может, и во всей Голии. Не удивительно, что богиня выбрала его направлять Избранного короля к исполнению ее пророчества.

Но тут что-то было не так. Такие сложные и осторожно сплетенные чары не должны были вызывать неприятное ощущение в ее животе.

Айлет заметила венатора Террина, стоящего в паре шагов от его лошади, которую он оставил возле участка высокой травы. Казалось, он разглядывал чары, ладонь лежала на ножнах с детрудосом. Его лицо скрывал капюшон, но что-то в его плечах показалось Айлет тревогой. Смятением.

Террин учился у Фендреля ду Глейва. Его точно учили сложностям этой чаропесни, в отличие от Айлет. Она понимала основы, но когда слушала гул сложного плетения, не могла различить вариацию оригинальной мелодии. Эту музыку не воспринимало смертное ухо, это была многогранная сила духовного царства. Ее усиленное тенью восприятие слышало мелодию, но не осознавало.

Она приблизилась к венатору.

– Вот и все, – сказала она. – Дальше идти нельзя. След остыл.

Он не посмотрел на нее. Не отреагировал на ее слова.

Айлет вздохнула, отвернулась от него и огляделась. Лес, казалось, чуть отодвинулся от чар, оставив несколько ярдов между деревьями и тем, что росло за Великим барьером. Синее небо сверху не мешали видеть ветки и осенние листья.

Никто не проходил Великий барьер. Никто, кроме самых отчаянных захваченных тенями, спасающихся бегством. Пройти мог любой, Барьер этому не мешал. Но, стоило пересечь черту чар, и проклятие ловило в свои оковы. Венатор, обученный чарам барьера, мог сделать брешь, но это было опасно. Даже маленький проем мог привлечь существа, живущие на той стороне, словно мух к навозу.

Но нить проклятия вела в ту сторону. Неужели… мог ли венатор Нейн…?

Айлет покачала головой. Нет, она не будет так думать.

– Ларанта, – позвала она тень, – поищи след крови. Смертной. Может, его тело…

– Тут была брешь.

Айлет поежилась от холодного голоса Террина и медленно повернулась к нему.

– Что ты сказал? – она надеялась, что ослышалась.

– Тут была брешь. Вот, – он указал на чаропесню. Туда, куда вела бы нить проклятия, не распадись она слишком рано. – Барьер залатали. Плохо. Тот, кто не знал нужный вариант.

Айлет посмотрела теневым зрением на чаропесню, изучая плетение. Неприятный гул снова ударил по ней. Она не видела разницы в мерцающих нитях магии, но слышала ее. Неправильность песни, неподходящий вариант, который не подходил к остальной сложности Великого барьера. Словно новичок пытался добавить свою музыку в произведение мастера.

– Кто мог это сделать? – спросила она. Хоть и плохого качества, но это была работа члена Ордена. Только они знали чаропесни для такой магии. – Венатор Нейн?

– Не он, – резко ответил Террин. – Нейна учил Фендрель. Он сделал бы куда лучше.

– Венатор Кефан? – предположила Айлет. – Он мог поставить временную заплатку, раз Нейна нет?

Террин не ответил. Он убрал капюшон с головы, будто хотел лучше видеть, провел ладонью по темным волосам. Он пошел вперед как можно ближе к барьеру, не касаясь его. Хоть плетение было видимым лишь теневому зрению, он провел осторожно длинным пальцем по одной из гудящих нитей.

Айлет подошла за ним.

– Если там была брешь, ее сделал кто-то с другой стороны, – сказала она. – Кто-то, знающий песню. Кефан мог войти в Ведьмин лес для чего-то, а потом попытаться закрыть дыру? Может, он надеялся найти Нейна, чтобы он потом починил как надо.

– Но почему нить проклятия вела туда? – Террин все еще говорил тихо, словно ее тут не было. Она с трудом расслышала его слова.

– Может, проклятие было Кефана, а не Нейна? – предположила Айлет. – Мы думали, что Нейн оставил проклятия на заставе, но в Водехране служили два венатора.

– У венатора Кефана ду Тама Дикая тень, – венатор бросил на нее презрительный взгляд, и Айлет пожалела, что он перестал игнорировать ее. – Стоит это знать, если собралась быть ему сестрой по охоте.

Дикари, как Ларанта, не создавали проклятия. Их магия была совсем другой, связанной с силой и повышенным восприятием.

Решив, что едкие замечания Террина не заслуживали ответа, Айлет повернулась к чарам барьера. Сердце колотилось, и она поняла, что хотела сделать. Намерение возникло раньше плана, но обратного пути теперь не было. Ей нужно было посмотреть за чары, в мир на другой стороне. Она была слишком близко. Нужно было увидеть.

Она шагнула ближе и вгляделась в Ведьмин лес.

Сердце сжалось от ужаса, желудок мутило, желчь обжигала горло. Она попятилась, отвернулась и согнулась. Из нее ничего не вылилось, но это было хуже. Тошнота сдавила ее живот и осталась там. Вместе с картинкой в голове, которую она отчаянно желала как-то развидеть.

Террин смотрел на нее. Она ощущала лед его взгляда на своем затылке, и это даже успокаивало. Что-то в ее презрении придало ей сил, и она взяла себя в руки, встала и повернулась к нему, не пустила дрожь в голос, когда сказала:

– Там кто-то есть, – сообщила Айлет. – На другой стороне. Думаю, это венатор Нейн.

ГЛАВА 17

Террин смотрел на нее, как на сошедшую с ума. Айлет глубоко вдыхала, пытаясь успокоить желудок, и смотрела, не мигая, в его глаза.

– Как это – Нейн? – осведомился венатор. – То есть… его тело?

Айлет кивнула.

– Я не увидела лица. Хотя я и не узнала бы Нейна. Но там был капюшон. Красный. И детрудос, – она закрыла глаза, желая прогнать увиденное из головы. Ведьмин лес не был простым лесом. Она знала, что там был мрак. Она ожидала злобу и хищность.

Но не ожидала безумства. Отвратительный вид деревьев из плоти, впивающихся в землю голодными корнями, вдыхающих воздух и выпускающих густой ядовитый пар. Это было зло, но не далекое и теоретическое. Это было осязаемое зло.

И все это ждало за тонкой паутиной магии.

Почему Нейн вошел туда? Зачем туда идти, даже в отчаянии? Она закрыла глаза, желудок сжался, несмотря на старания успокоиться. Сколько слуг Жуткой Одиль убежало за Барьер? Алые дьяволы, ее лейтенанты. И другие, которых гнал Орден. Разве не лучше было принять судьбу? Умереть и покинуть этот мир?

Но смерть означала вечность в Прибежище. Айлет вспомнила, что заметила в тех дырах в реальности, когда помогала Холлис прогнать души из этого мира в адское царство. Если тень убегала из Прибежища, она билась, чтобы не вернуться. И могла выбрать Ведьмин лес вместо этой судьбы.

Но это не объясняло поступок Нейна. Если она видела Нейна лежащим на лице в шагах от Барьера. Так близко к свободе! Он преследовал захваченного тенью и не понял, куда тот его вел? Нет. Даже неопытная Айлет так не ошиблась бы. Барьер был заметным, слишком сильным. Нейн сам решил пойти за добычей туда.

Она посмотрела на Террина, разглядывающего Барьер. Его лицо было ледяной маской, не раскрывало смятение, которое она ощущала. Но его взгляд двигался резко по магической паутине, так что он обдумывал свои вопросы, схожие с ее.

Он вдруг стиснул зубы, шагнул в Барьеру и, как Айлет до этого, посмотрел за него. Выдохнув с шипением, венатор отпрянул быстрее нее, кривя губы, и шрам на правой щеке натянулся, когда он стиснул зубы.

– Ты его видел? – спросила Айлет шепотом, хотя ее никто не подслушал бы. Но после того, что она увидела в Ведьмином лесу, ей казалось, что он и слышал через Барьер.

Террин кивнул, а потом покачал головой.

– Я увидел тело. Это может и быть, и не быть Нейн. Мы… – он отпрянул на шаг, другой, щурясь, как от яркого света. – Нам нужно отчитаться принцу и…

– Отчитаться? – удивилась Айлет. – Сказать, что мы ничего не нашли? Что увидели тело венатора, но не уверены в этом? Что нашли заплату в Барьере, но не знаем, кто ее оставил?

Венатор мрачно посмотрел на нее. Он молчал. Она видела в глубинах его глаз, что он размышлял.

– Мы – слуги святого Эвандера, – настаивала Айлет. – Наш долг – защищать этот район. И для этого нужно найти ответы, а не больше вопросов. Мы можем доложить, если тебе хочется, но принц отправит нас сюда. В это место. А ответов может к тому времени не остаться.

Террин медленно моргнул, вдохнул.

– Венатор Кефан…

– Кефана тут нет. Мы есть. Мы эвандерианцы, или нет? – Айлет шагнула к нему. Ей не нравились ее слова. Разум просил ее развернуться и бежать так быстро, как позволяла ей сила тени.

Но не такая разумная, но не менее сильная часть ее сознания просила: «Охота. Охота…».

Ларанта зарычала в ее голове.

– Это наша охота, – она сжала кулаки. – Это наше задание. Узнать, что стало с венатором Нейном. Убедиться, что случившееся с ним не повторится, – она кивнула на Барьер. – Наш брат лежит за ним. Или кто-то в его плаще и с его флейтой.

– Позволь проверить, правильно ли я тебя понял, – сказал венатор Террин. – Ты предлагаешь пересечь Барьер и попасть в Ведьмин лес. Со мной. Верно?

– Он в паре шагов от Барьера, – сказала Айлет. – Я могу вытащить тело. Это быстро. Ты как раз успеешь открыть брешь. Я буду сторожить, пока ты колдуешь. Ты можешь починить открытый Барьер?

Его горло напряглось, он сглотнул, но твердо ответил:

– Могу. Я могу открыть и закрыть Барьер. Я могу починить… это, – он взглянул на плохо сыгранную часть чаропесни.

– Хорошо, – Айлет повернулась к Великому барьеру. К Ведьминому лесу.

– Как только проход откроется, все захваченные тенью в милях отсюда ощутят это. Ощутят движение магии. И придут.

Айлет подумала об именах в книге Холлис. Искажающая ведьма. Фантомная ведьма. Трупный ведьмак. И прочие. Все те ужасы войн, жути, что двести лет мучили Перриньон, усиленные их темной королевой.

Они ждали за Барьером, скрытые за теми гадкими деревьями?

– Хорошо, что мы в этом вместе, – она по-волчьи улыбнулась. – Да, венатор ду Балафр?

Террин не ответил. Он смотрел на Барьер. Она видела, как он подвинул руку к вокосу, гадала, вызовет ли он свою тень, убрав часть пут на ней. Но он не вытащил вокос.

– Тебе хватит сил открыть Барьер? – спросила Айлет. Она не хотела проходить чаропесню, не зная, готов ли напарник для своей задачи.

– Я смогу сделать то, что должен, венатрикс, – он взглянул на нее. – Не указывай мне, как управляться с моей тенью.

Она скрипнула зубами, но не стала давить. Если он хотел пройти в Ведьмин лес с частичным доступом к силам его тени, пускай.

– Ко мне, Ларанта, – сказала она, и ее тень-волк снова прошла к ней, мерцая силой и хитростью. Айлет вытянула руку и опустила ладонь на нематериальную голову тени. Она была готова.

Стоя плечом к плечу с Террином, Айлет смотрела на чары Барьера. На миг она ощутила себя ужасно маленькой. Мощь зла, ждущего ее за нитями магии, потрясала, и сама Айлет была слабой, по сравнению с этим. Если она остановится и даст себе подумать еще миг, ей не хватит смелости продолжать.

– Сейчас! – сказала она, не дав себе остановиться. И слова хватило, чтобы толкнуть ее к действиям. Она шагнула, не дожидаясь Террина. Она пересекла чары и ощутила трепет шелковых нитей магии на коже, не рвущихся, а пропускающих ее. Вспышка света, как последние лучи солнца на горизонте, мелькнули по краям, и она вдруг усиленно ощутила синее небо сверху.

Свет пропал. Небо сверху стало серым, тяжелым, низким, с красными полосками, как ранами. Она стояла в Ведьмином лесу.

Хоть Айлет храбро сделала шаг, тут она застыла, словно ее сковали путы. Она не могла думать, не осознавала, на что смотрела. Первым она четко ощутила плотность Барьера за ней. Когда она шла сквозь него, он был как воздух, но теперь стал стеной сильной магии.

Она не могла отступить. Не могла сбежать. Если Террин не пойдет за ней, она не знала, как открыть Барьер.

Эти мысли мелькали в ее голове, а потом она вдохнула. Но, стоило набрать воздух в легкие, Террин прошел к ней. Она выдохнула с облегчением, а он застыл, ощущая тот же ужас, который она испытала миг назад. Айлет оставила его разбираться с мыслями и осмелилась заглянуть в мир перед ними.

Тьма не была кромешной. А лучше была бы. Вместо этого солнце сверху рассеивалось в густом воздухе, свет становился болезненно бледным, озарял острые края, подчеркивал густой полумрак. Деревья тут были как искаженные отражения тех, что росли на другой стороне. Можно было различить силуэты дубовых листьев и коры березы. Но деревья были как из плоти с глубокими ранами, из которых что-то текло, капало с веток, пропитывая землю.

И всюду… всюду были душащие лозы, рвущие деревья и питающиеся текущей из них жидкостью.

Темная пыль летала перед Айлет, странно мерцая. Она знала, что это был обливис не из этого мира. «Воздух Прибежища», как описывал святой Эвандер. Атмосфера тут была густой из-за него. Большое количество обливиса в легких становилось ядом.

Айлет поправила капюшон, закрыла нижнюю половину лица. Это мало защищало, но ее движение привело в чувство Террина, он встряхнулся и быстро последовал примеру, поправил капюшон. Они переглянулись, узнали ужас в глазах друг друга.

Это было ошибкой.

Террин потянулся к детрудосу, но Айлет быстро поймала его за запястье.

– Мы прошли, – сказала она, голос был низким от капюшона и густого воздуха. – Нужно забрать тело.

Рука Террина напряглась в ее хватке, и она видела, что он подумывал бороться с ней, отбросить ее ладонь. Но миг прошел. На его лице проступило мрачное понимание. Он кивнул, и они повернулись к трупу.

Он лежал в паре шагов от них. Красный плащ выделялся в зловещем бесцветном мире. Одна рука была вытянута, и останки пальцев в перчатке сжимали белый костяной детрудос.

Террин шагнул, но Айлет поймала его запястье и удержала на месте.

– Постой, – она посмотрела на Ларанту, стоящую в облике волка рядом с ней. – Проверь тело, – приказала она. – Убедись, что оно настоящее.

Ларанта прыгнула, пролетела над землей, двигаясь как дым, а не волк. Она опустила нос к трупу, понюхала его с интересом в поиске признаков иллюзии. Ведьмы жили в этом месте. Ведьмы, ненавидевшие Орден. Они могли оставить ловушку для неопытных венаторов с телом одного из них? Она не стала объяснять свои подозрения Террину, но он не спрашивал ее, просто ждал. Он ощущал, что она проверяла тенью тело.

После пары напряженных мгновений Ларанта подняла голову, взгляд сиял красным во тьме.

«Это смертный, – сказала она. – Он мертв».

Не иллюзия.

– Следы ловушки есть? – спросила Айлет.

«Ловушки нет. Или я не чую».

Айлет поймала взгляд Террина и кивнула. Они пошли к трупу. В двух шагах от него земля стала неприятно хлюпать. Айлет скривилась и опустила взгляд, ее сапоги погрузились на пару дюймов во влажную почву. Кислый запах поднялся от давления ее ноги, и Айлет закашлялась, тело сдавил спазм.

Лучше было поспешить убраться отсюда. Она ускорила шаги, все еще сжимая Террина, но не удерживая его, а просто ощущая связь с человеком в этом нечеловеческом месте. Он оставался близко, отошел только тогда, когда они были у тела, присел с другой стороны.

– Следи за тенями, – сказала Айлет Ларанте. Ее тень-волк кивнула и отошла на несколько шагов, смотрела яркими глазами на лес. Айлет тоже опустилась возле павшего.

Тело было удивительно целым. Больше месяца прошло с пропажи Нейна, и Айлет думала, что останки сгнили сильнее. Или он умер не так давно? Он просто блуждал по Ведьминому лесу и лишь недавно умер? Трупу, казалось, было лишь несколько дней, но дело могло быть в ненормальной атмосфере, влияющей на процесс распада.

Лицо было отвернуто от нее к Террину. Она посмотрела на венатора, пока он разглядывал черты трупа.

– Это он? – спросила она.

Террин кивнул. Он молчал. Она не видела его рта за тканью, но что-то в его глазах говорило, что он не мог говорить, не мог подобрать слова.

Айлет больше всего хотела поднять тело и утащить отсюда. Но вдруг, как только они пересекут Барьер, вдали от обливиса, он рассыплется? Лучше было проверить, могла ли она что-нибудь выяснить насчет того, как Нейн таким стал. Ларанта была настороже. Она сообщит, если захваченный тенью подберется близко. У них было время.

– Найди его дневник, – сказала она.

Террин посмотрел на нее с ужасом в глазах. Он моргнул, встряхнулся, кивнул и осторожно полез под плащ мертвеца, проверил сумки на его плече. Судя по тому, как он двигался, он старался как можно меньше задевать тело. Она не могла его винить. Каждое их движение на ядовитой земле вызывало гадкий запах в воздухе.

Сам труп был холодным, словно замерз, хотя воздух не был морозным, просто не двигался. Террин искал дневник, а Айлет искала на теле смертельную рану. Что-то все-таки убило венатора. Если только он не надышался обливиса. Но это было сомнительно, он точно должен был знать об эффектах обливиса на тело и постараться уйти, пока не поздно.

И, судя по его конечностям, его ударили сзади, правая рука была вытянута с детрудосом в пальцах, другая рука попала под него. Плащ сзади был целым, без следов раны от стрелы или меча. Как не было и следов когтей или зубов.

Что-то в том, как лежал его капюшон на голове, казалось странным. Айлет осторожно отодвинула капюшон. Она зашипела, желудок перевернулся в животе. Рана была открыта на его макушке. Черная кровь засохла на волосах, сукровица бурлила. Лозы ползли по земле леса, тянулись к ране со всех сторон, впивались и погружались внутрь. Без капюшона Айлет видела проростки лоз, торчащие изо рта венатора, его глаз и ноздрей, ползущие в его череп.

Это было слишком ужасно.

Она отвернулась, не смогла приглядеться, смотрела на лес вокруг себя. Ей казалось, или сумрак сгустился? Лозы запутались на низких ветках сильнее?

– Его дневника нет, – сказал Террин. Голос словно звучал из-за стены. Айлет все еще смотрела на деревья. – Его сумки явно проверили. Кто-то забрал его дневник.

Ларанта стояла на страже в паре шагов от них, прижала уши и низко зарычала. Ее голос загудел в голове Айлет:

«Идет… идет…».

Сердце Айлет подпрыгнуло.

– Нужно убираться.

«Идет… сюда…».

Айлет смотрела на лес теневым зрением. Она не видела душ или блеск духов. Только полную тьму и мотыльков обливиса. Но под землей, ниже корней раненых деревьев что-то… пульсировало.

Бум. Бум. Бум.

Айлет вскочила. Духовная связь с ее тенью натянулась, Ларанта прыгнула к ней, прошла в мир разума Айлет, сжалась в ее сознании.

«Тень! Тень! Тень!» – рычала она.

– Нужно убираться отсюда. Сейчас! – сказала Айлет.

Террин уже вскочил на ноги, вытащил детрудос.

– Бери тело, – он повернулся к Барьеру, поднес к губам флейту и заиграл. Мелодия песни Барьера полилась из флейты, но не тот вариант, что строил и поддерживал чары, а такой, какой Айлет не знала. Уникальный вариант, что создавал брешь.

Но она едва слышала мелодию. Пульс все заглушал.

Бум. Бум. Бум.

Она согнулась над телом Нейна.

– Ларанта, дай мне свои силы! – приказала она и тут же ощутила силу тени в своих конечностях. Хоть ей не нравилось касаться холодного трупа, она подхватила Нейна под руки и потянула.

Лозы поднялись из земли, и комья гнилой почвы сыпались облаками. Они обвили ноги, руки и тело мужчины, не отпуская. Айлет закричала.

Чаропесня дрогнула, Террин повернулся к ней.

– Нет! Нет! – вопила она. – Играй! Открывай!

Бум. Бум. БУМ,

Она боролась с лозами. Кости ломались. Лозы тянули. Труп извернулся в ее хватке, его притягивало к земле, и все больше лоз покрывало его, словно множество длинных языков. Айлет отпустила и отшатнулась, капюшон слетел с ее головы.

БУМ!

Что-то задело ее ногу.

Глаза Айлет расширились. Она смотрела, как длинная лоза потянулась от ее лодыжки до колена и дальше.

– Ларанта! – мысленно закричала она, а рот вопил. – Террин!

Песнь оборвалась. Она услышала вопль, и сильные руки обвили ее. Она ощутила щекой теплое дыхание, Террин прижал ее к своему сильному телу, и сердце гремело у ее плеч.

А потом ее выдернуло из его хватки, она упала на спину, ее потянуло за ногу. Она визжала, извивалась, пыталась ухватиться за землю, которая рассыпалась под ее ладонями. Тени, ветки и красные полосы на небе вспыхивали перед глазами, пока Ведьмин лес тащил ее в свои глубины.

ГЛАВА 18

Террин рухнул лицом на мягкую почву. Склизкая влага пропитала одежду спереди, попала под воротник и рукава, земля хлюпала, пока он пытался подняться.

– Венатрикс! – закричал он, густой воздух приглушал голос. Он поднялся на колено, ладонь погрузилась в грязь по запястье, но он тут же вскочил, бросился за корчащейся массой лоз, удаляющейся в лес. Деревья извивались от ужаса, как безумные конечности, и лозы обвивали их ветки, передвигаясь от дерева к дереву, сплетая непроницаемый занавес.

Террин отставал на два шага. Или просто был достаточно медленным. Будь он немного быстрее, лозы раздавили бы его кости в порошок.

– Проклятье! – прорычал он, ударяя по лозам кулаками. Он отпрянул, не дав отростку обвить его запястье, попытался заглянуть за спутавшиеся стебли, чтобы заметить венатрикс. Когда он увидел ее в последний раз, она билась в хватке лоз, впивалась пальцами в землю, ее плащ и длинная коса тянулись за ней, пока она не пропала в лесу.

Она исчезла. Погибла или почти. Ведьмин лес поглотил ее.

Он дышал слишком быстро, хватал ртом грязный воздух. Пыль собиралась в горле толстым покровом. Он с дрожью вернул ткань на рот, рука дрожала. Ладонь… была пустой…

Его детрудос! Ужас пронзил его сердце. Он выронил детрудос! Когда венатрикс закричала, он повернулся и при виде лоз на ее ноге прыгнул к ней. А его инструмент? Он озирался, выпучив глаза.

Он заметил белую кость и бросился туда, выдернул флейту из грязи, где она отчасти застряла. Облегчение охватило все его тело, он вытер инструмент плащом. Он все еще мог открыть Великий барьер. Он все еще мог сохранить свою жизнь. Ведьмин лес он не интересовал, пока не лез к стене из лоз. Лес забрал свое, и Террин мог уйти, сообщить Герарду о смертях Нейна и венатрикс…

Его ладони двигались сами, он убрал детрудос в чехол. Глядя на стену жутких деревьев и лоз, он вытащил вокос, раскрыл инструмент. Он не понимал, что делал, пока не поднес флейту к губам. Только тогда мозг осознал, что он решился сделать.

Он собирался найти венатрикс. Для этого он вызовет силу своей тени. Глубоко в нем под слоями чаропесни подавления дух пошевелился. Дух знал, что он хотел сделать.

Террин закрыл глаза, закрылся от ужасов леса вокруг него. Он сосредоточил разум и душу и стал играть Песнь поиска. Он отдался музыке всем, чем мог, прогнав все мысли о пропавшей венатрикс, о раненых деревьях и опасных лозах. Он направил сознание внутрь с потоком чаропесни.

Когда он открыл глаза, он увидел вокруг не физический мир, а царство своего разума. Пейзаж не уступал реальности – пустой жестокий мир, который существовал только в нем.

Он стоял на темном камне, на котором миллионы тонких трещин тянулись к глубинам вечность, но не могли своим размером поймать его ногу. Железное небо сверху давило на пейзаж, темное, кроме тонкой полоски сияющего жара на горизонте вдали, словно сильный свет почти выбрался оттуда.

Террин никогда не позволял себе долго смотреть на горизонт, боясь, что увидит, если в этом мире взойдет солнце.

Песнь поиска окружила его как плащ, он прошел в это царство. Он направился к большому комку, выпирающему среди ровной земли. Если посмотреть с определенного угла, можно было различить силуэт тела дракона, упавшего и скованного камнем.

Скованного путами чаропесни подавления.

Несмотря на силу оков, Террин подходил к тени осторожно. Чем ближе он был, тем сильнее слышал шепот чего-то, похожего на голос под подавлением. Еще шаг, и голос стал четче.

«Как меня зовут? Ты знаешь мое имя?».

Это было шипение, которое значением, а не звуком проникало в его сознание. Террин поежился. Он знал, что отвечать не стоило.

«Не произноси имя своей тени, – говорил ему Фендрель в начале обучения. – Даже не думай об имени. Дать тени имя – дать власть. Имя тени – первый шаг на пути к твоему разрушению».

В физическом мире Террин сменил Песнь поиска на Песнь приказа. Он играл мелодию резко и точно, бил по силуэту в камне. Голос перестал шептать. Но в молчании был трепет выжидания, который Террину не нравился.

Сила этой тени была такой, что он не надеялся управлять ею, если она вырвется из подавления. Он должен был сохранять осторожность. Брать лишь нужную силу, ни капли больше. Иначе тень вырвется, поднимется и прогонит его душу. А то и хуже.

Он перешел от Песни приказа к другой, необычной мелодии – Песне Сбора. Он направил чары в камень, действовал с точностью, как скульптор у куска мрамора.

Существо под оковами камня пошевелилось. Вокруг странной большой головы камень дрожал, двигался, и один пылающий глаз открылся и посмотрел на Террина.

«Как меня зовут?».

Террин приготовился. Он протянул руку в царстве духов. Он замешкался, а потом вонзил пальцы в глаз.

Крик сотряс воздух. Огромное тело снова попыталось пошевелиться, сбросить камень, сбежать. Пальцы Террина сжались на горсти чистого яркого света. Он вытащил ее и отшатнулся, сжимая свет обеими руками.

В мире смертных он открыл глаза и дал мелодии вокоса растаять. Магия пульсировала в нем, и он невольно улыбнулся от ощущений.

Он чувствовал свет – чистый и красивый.

Теперь он был опасной силой.

Он убрал флейту в чехол, повернулся к стене из лоз. Вытянув руки перед собой, он раскрыл ладони и направил их на самую густую часть зарослей, где пропала венатрикс.

Вены на ладонях пульсировали живым сиянием, собирающимся в кончиках пальцев.

Террин с криком отпустил, и ослепительная вспышка света, что обожгла бы его смертные глаза, если бы он не закрыл их в последний миг, вылетела из его ладоней, из его пальцев, и ударила по лозам. Тысяча неестественных голосов зазвенела в воздухе, какофония визга, воя. Деревья дрожали, хотя ветра не было.

Террин сжал кулаки, и атака прекратилась, свет все еще обжигал его вены, такой горячий, что мог вскипятить его кровь. Быстро моргая от вспышек света перед глазами, он посмотрел вперед.

Перед ним открылся путь. Едкий дым поднимался от останков сожженных лоз. Деревья были почти голыми. Комки вязкой жижи текли из их ран, но они казались не такими грозными, лишившись душащих их лоз.