Текст книги "Дочь теней (ЛП)"

Автор книги: Сильвия Мерседес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Айлет не сразу отыскала голос.

– Гонец из Флоры прибыл пять дней назад, говоря о магии в их деревне и вокруг нее. Собака, захваченная тенью, обвинялась в убийстве фермера Малгера.

Холлис кивнула без слов, и Айлет описала разговоры с приставом и мельником Рохом. Она рассказала, как исследовала место смерти Малгера, а потом описала саму охоту. Она четко рассказала, какие силы призывала из своей тени, и как она использовала вокос, чтобы приказывать ей.

Когда она дошла до части, где Призрак в собаке напал на ее разум, она сделала паузу. Ей не хотелось признаваться, что она чуть не погибла. Но Холлис учуяла бы ложь, и она рассказывала все полностью, не пытаясь оправдать свои действия. Что сделано, то сделано, и Холлис посчитает ее решения или правильными, или нет. Так или иначе, тень была изгнана в Прибежище, значит, охота прошла успешно.

Холлис задавала уточняющие вопросы по пути. Ничто не могло пройти мимо нее. Ее лицо было деревянным, нечитаемым. Хоть она была крохотной – когда она стояла, ее голова была ниже подбородка Айлет – она кипела своей силой, даже не учитывая отточенные силы тени, которую она носила внутри.

Айлет дошла до конца истории и ждала еще вопросы. Холлис молчала. Она не сводила взгляда с Айлет, и хотя Айлет отчаянно хотела отвести взгляд, она не позволяла себе такую роскошь. Наконец, она не смогла терпеть, набралась смелости и спросила:

– Ну?

– Что, ну?

– Я… выполнила требования?

Холлис чуть склонила голову на бок.

– Зависит от того, о каких требованиях ты говоришь. И для какой цели.

Кровь кипела в висках Айлет. Казалось, она взорвется от нетерпеливости, от желания узнать мысли наставницы. Она сохранила голос ровным, решив не выдавать пыл, кипящий в ее душе:

– Я знаю, что в районе Водехран освободился пост, – сказала она. – Я знаю, что Нейн, венатор ду Винсент, пропал, и им нужен тот, кто займет его место, хотя бы временно.

Холлис молчала. Она даже не кивнула.

– Сам Золотой принц назначит замену, – продолжила Айлет. – Так что это сделает не каструм. Значит, любой с подходящими достижениями может попробовать силы.

– Откуда ты узнала об этом?

Желудок Айлет сжался. Она покраснела и посмотрела на ладони, лежащие перед ней на столе.

– Я… прочла твое письмо. От венатора ду Там.

– Вот как?

Айлет не знала, как продолжить. Новости из мира снаружи их района были очень редкими, и когда послания прибывали, Айлет ощущала ужасное любопытство. Она смотрела с интересом, как ее наставница открыла и прочла строки. И она видела, как лицо Холлис побелело и замерло, что только усилило ее любопытство.

При первой возможности она вытащила письмо из дневника Холлис и прочла содержание с большим интересом.

– Ты… не запрещала, – вяло сказала Айлет. Потом расправила плечи. – Это хороший шанс, и я хотела бы подать свою кандидатуру. Я хотела бы вызваться на то место.

Хоть лицо Холлис оставалось замкнутым, Айлет ощущала жар ее духа – не тени, которую венатрикс подавляла в своем разуме, а ее собственной внутренней силы.

– Итак, – едва слышно сказала она, – ты считаешь, что готова для своего района?

Айлет стиснула зубы.

– Да.

– После одной сольной охоты.

Резкие слова подступили к языку, но Айлет подавила их. Она тихо спросила:

– Сколько охот требуется, чтобы я могла подать свою кандидатуру?

Холлис уперлась локтями в стол и сцепила пальцы, опустила задумчиво подбородок на них.

– Четкого количества нет. Но тебе стоит провести еще несколько. Если только ты не думаешь, что освобождение мелкой тени из собаки научило тебя всему, что нужно для работы венатрикс.

Гул в ее висках усилился, кровь бурлила. Айлет сглотнула.

– Тот Призрак не был незначительным. Как и собака, – ей не нравилось, что слова звучали как оправдание. Но они были правдой!

– И ты веришь, что разницы нет? – Холлис впилась взглядом в Айлет.

– О чем ты?

– Думаешь, так же просто охотиться на мужчину? Женщину? – венатрикс скривила губы. – Ребёнка? Ты готова ко всему, что от тебя потребует эта роль, ко всем смертям, которые придется принести во имя богини, ко всем телам, которые придется уничтожить, чтобы спасти их души? Ты на самом деле готова, Дикарка?

Айлет скривилась от прозвища, которое Холлис дала ей давно, когда та была еще маленькой девочкой, только попавшей в Гилланлуок. Она думала, что венатрикс говорила это с теплом, гордилась пылкой натурой ученицы. Но сейчас звучало как оскорбление.

Она тихим голосом ответила:

– Ты была готова, Холлис?

Ответом была тишина. Холлис не двигалась, даже веки не дрогнули.

Айлет не унималась:

– Ты была готова, когда в первый раз охотилась на человека? Была готова убить… ребенка?

От этих слов кровь отлила от лица Холлис. Она ярко помнила ту ночь меньше трех лет назад, когда венатрикс вернулась с охоты, ее серый конь тянул телегу на двух колесах, как Честибор в этот раз. Она привезла телегу к трупному дому, без слов ученице спешилась и вытащила труп из телеги. Человеческий труп. Айлет видела это по силуэту в ткани. Но такой маленький…

Холлис вошла в трупный дом и закрыла за собой дверь. Айлет, зная свой долг, увела коня в конюшню, сняла сумки, почистила оружие. Она несколько раз за следующие часы подходила к трупному дому с едой или водой, но не могла найти силы постучать.

Холлис вышла на рассвете следующего дня, сразу ушла в свою спальню. Она снова закрылась. В этот раз она не появлялась три дня, и Айлет почти не слышала, чтобы она двигалась в комнате, даже когда прижимала ухо к двери. Она слышала лишь один звук, который сначала приняла за негромкие молитвы венатрикс, но они стали тихим стоном без слов.

Айлет вышла из дома к конюшням, стараясь быть подальше от двери наставницы часами после этого.

Айлет разглядывала ее лицо сейчас и не могла понять эмоции, была лишь каменная твердость венатрикс. Твердость, которую ей пришлось развить в себе, чтобы выжить в Ордене.

Холлис вдруг встала, и ее стул упал за ней. Она не стала поправлять его, а прошла к нише в стене у камина, где лежали длинные прочные чехлы. Она вытащила один, развязала веревку и вытянула карту на грубом пергаменте длиной с ее руку. Ее сапоги стучали по камню пола, она вернулась к столу и взмахом руки сдвинула стопку свитков с песнями, они посыпались на пол. Она развернула карту, схватила длинный нож, чтобы придавить с одного края, а медным котелком сверху прижала другой край.

А потом отошла, скрестив руки, и посмотрела на Айлет взглядом, сверкающим светом ее тени.

– Скажи, девочка, что ты видишь?

Айлет сглотнула, посмотрела на карту перед ней. Это была старая карта королевства Перриньон, но с исправлениями, внесенными рукой Холлис за годы изменения границ и роста городов. Она видела почти детский рисунок замка с названием Телианор, указывающий на столицу Избранного короля. И она заметила строение, похожее на крепость, нарисованное рядом с названием каструма Брекар.

Но взгляд притягивало к большому пятну чернил в центре карты. Сначала можно было подумать, что кто-то пролил чернила. Но над пятном тонкий почерк Холлис отметил название.

– Ведьмин лес, – прошептала Айлет.

– Громче, девочка, чтобы я тебя слышала.

– Ведьмин лес, – повторила Айлет, слово было как яд на ее языке.

Он был в центре королевства, на той плодородной земле, где века назад стоял роскошный замок королевы-жрицы. Пока к власти не пришла Жуткая Одиль, убив последнюю из рода отмеченных богиней, сделав себя божеством и королевой Перриньона на двести лет. Она построила свой город Дулимуриан на руинах Священного города, установила большого идола в свою честь в городе на месте алтаря богини.

Теперь ничего не было. Ни Священного города, ни Дулимуриана, ни алтаря, ни идола. Все поглотило пятно чернил.

– И что такое Ведьмин лес? – не унималась Холлис. – Или ты забыла, чему я учила тебя эти годы?

– Я не забыла.

– Так скажи!

Айлет резко вдохнула, стиснула зубы.

– Это последнее проклятие Жуткой Одиль.

Жуткая Одиль была мертва уже почти два десятка лет. Но за год после ее смерти Ведьмин лес вырос из сердца ее королевства. Ядовитый лес был не из деревьев, а чего-то другого. Опасного.

Чего-то из Прибежища.

– Проклятие, Айлет, – Холлис склонилась над столом и уткнула палец в пятно. – Но такое проклятие ты еще не видела. И скажи, что там написано? – она подвинула палец к черному названию земли на западе от Ведьминого леса.

– Район Водехран, – сказала Айлет. Там и искали нового венатора для работы на заставе.

– Венаторы Водехрана не только следят за своим районом, – сказала Холлис. – Венатор ду Винсент и венатор ду Там годами трудились, чтобы поддерживать это, – она подвинула палец в третий раз, до линии красных чернил на западном краю леса. – Помнишь, что это?

– Великий барьер, – тут же ответила Айлет.

Реки Санг и Айга, священные воды, которые якобы появились из самой богини годы назад, сковывали Ведьмин лес на севере, юге и востоке. Но на западе только чаропесня Барьера отгоняла проклятие, не давая ему поглотить весь Перриньон. Холлис нарисовала его агрессивными мазками, выражая своими неважными умениями рисовать силу проклятия, использовав чернила цвета высохшей крови. Айлет почти верила, что наставница порезала палец и им рисовала эти линии.

– Эта чаропесня была установлена почти двадцать лет назад Фендрелем ду Глейвом, – сказала Холлис. – Эвандерианец меньшей силы или умений не смог бы такое сделать. Но венатор ду Винсент, мой собрат по охоте, был обучен Фендрелем, чтобы поддерживать чары. Тот, кто займет место Нейна ду Винсента, примет и эту ответственность.

– Я знаю чаропесню Барьера, – сказала Айлет. – Ты меня учила, и я знаю много вариантов.

– Не такой, – ответила Холлис. – Великий барьер тянется больше, чем на пятьдесят миль, но не прямо, а извиваясь. Тебе нужно уметь установить и поддерживать барьер вокруг этой заставы. Возможно, потребуется закрыть барьером всю деревню. Думаешь, у тебя есть такие навыки? Венатор ду Там так не может, а он служил в Водехране годами!

– Я могу научиться, – сказала Айлет.

Холлис фыркнула, отошла от стола и вскинула руки.

– Наглость юных! Ты знаешь, о чем говоришь? Даже если – если, Айлет – у тебя были навыки с флейтами, чтобы выучить чары Барьера этого уровня, как ты можешь быть готова ко всему остальному? Дело не только в Ведьмином лесе. Есть еще многое.

Холлис снова отошла от стола, добралась до сундука под узким окном. Она открыла крышку и порылась внутри, вернулась к столу с плохо сшитой книгой с обложкой из кожи зайца. Она открыла книгу на последней странице и подвинула под нос Айлет. Айлет прочла там список из семи имен:

Илейр ди Йокоса – Искажающая ведьма

Инрен ди Карел – Фантомная ведьма

Гиллотин ду Висгарус – Трупный ведьмак

Зарк Дутред – Ведьмак бури

Зилла Дутред – Ведьма ветра

Крисента ди Батия – Кристальная ведьма

Сциас ду Сибб – Ведьмак легиона

– Скажи, Айлет, – сказала Холлис, следя за лицом Айлет, пока она читала, – что эти имена для тебя значат?

Айлет казалось, что кулак сжал ее сердце. Она хорошо знала эти имена. Она знала их истории. Их легенды. Холлис заставила ее выучить это, когда Айлет была маленькой.

– Алые дьяволы, – тихо сказала она. – Алые дьяволы Жуткой Одиль.

Холлис полистала страницы, открывая больше списков, почти все имена были вычеркнуты.

– То были члены нашего Ордена, – сказала Холлис. – Верные эвандерианцы, венаторы и венатрикс. И все обратились к ереси. Они забросили службу богине и пошли за Одиль. Жестокими способами они привязали свои души к своим теням и управляли силами в них. Не флейтами или чаропеснями, разрешенными святым, а темными искусствами. Когда они умирали, их души уходили в Прибежище вместе с захватившими их духами. Видишь, как много их тут, Айлет? Некоторых мы убили на войне. Других годами истребляли на охоте. Но эти семь… эти дьяволы…

Они сбежали. После смерти королевы-ведьмы ее верные лейтенанты убежали от Ордена, пересекли Великий барьер и скрылись в Ведьмином лесу, не вернулись. Они предпочли жить в ядовитом лесу последнего проклятия их королевы, чем погибнуть от рук ее врагов. Барьер впустил их, но они не могли вернуться.

Пока Барьер стоял.

Холлис пристально смотрела на лицо Айлет, и ее кожа почти горела под взглядом.

– Понимаешь? – спросила старшая венатрикс, склонившись над столом и сжав плечо Айлет. – У тебя есть навыки, девочка моя. Ты пылкая и смелая. Когда придет время, я прослежу, чтобы тебе дали место, где ты будешь почетно служить своей богине и своему королю. Я не буду держать тебя тут вечно. Но район Водехран – слишком сложный для тебя. Барьер, лес, алые дьяволы… – она покачала головой. – Нет. Поверь, я знаю, что для тебя лучше. Ты останешься в Дровале, подождешь.

Холлис сжала плечо Айлет еще раз, а потом отошла от нее и стола, оставив карту и книгу перед Айлет. Она пересекла комнату к узкой лестнице, ведущей на второй этаж, замерла там и оглянулась.

– Иди спать, – сказала она. – Труп собаки подождет до утра. Поспи, прогони глупые мечты из головы. Твой день настанет, Дикарка. Ты проявишь свои способности, обещаю.

Айлет не отвечала, не подняла взгляд и не посмотрела в глаза наставницы. Краем глаза она заметила, как Холлис пожала плечами и ушла, оставив Айлет с угасающим огнем, картой и списком.

Пятно Ведьминого леса словно наполнило все перед глазами Айлет.

Она с рыком сжала кулак и ударила по тому пятну на карте три раза, так сильно, что стол заскрипел, угрожая сломаться.

ГЛАВА 5

Холлис ждала в своей маленькой спальне, одетая, сидела на краю кровати, скрестив ноги на соломенном матраце. Ее ладони сжимали флейту вокос, лежали на ее коленях. Она склонила голову и прислушалась. Наконец, она уловила шаги Айлет по лестнице в ее комнату сверху. Холлис услышала, как дверь открылась и закрылась, как ее бывшая ученика стала готовиться ко сну.

Она слушала, пока не стало тихо. Но ждала с отточенным терпением охотницы, за годы доведя это умение до идеала.

Наконец, когда тишина продлилась достаточно долго, она взяла вокос и тихо заиграла Песнь призыва. Чары гудели в ее разуме, в ее душе, звали силы Призрака, который она носила внутри. Она играла осторожно, тянула силу, не подвергая себя опасности, и когда чары были завершены, она изменила мелодию в Песнь приказа.

Закрыв глаза, она прошла в свой разум. Это был странный темный лабиринт из камня и теней, но она шла по нему уверенно. Она знала свой разум.

Она завернула за угол и встретилась с проекцией своей тени. Облик перед ней был таким, какой не найти в смертном мире, существо с множеством крыльев, женственным телом, но не человека или зверя. Неестественное создание, но странно похожее к тому, как выглядел бы дух, имей он обличье. Тень смотрела на нее, сияющие глаза глядели среди перьев, и ненависть на лице со временем сменилась скукой.

«Что за приказ?» – спросил дух почти без интереса, лишь с долей презрения. Голос был гулом в голове Холлис.

В физическом мире Холлис направила песнь Приказа в новую вариацию. В мире ее разума она сказала:

– Мне нужен доступ к подсознанию девочки. Но она не может знать о моем появлении. Нужно понести со мной мое сознание, и нам нужно быть незаметными.

Крылатое существо пожало плечами, перья шуршали.

«Легко», – сказало оно, протянуло нечто, похожее на руку. Холлис взялась за руку без колебаний. Она управляла. Ее мастерство с вокосом было несомненным, и тень уже годами не пыталась с ней бороться.

Холлис позволила кусочку себя полететь из ее разума с силой ее тени. Она поднялась во тьме заставы Гилланлуок вверх по лестнице, миновала дверь и попала в комнатку Айлет. Айлет лежала на соломенном матрасе, сапоги и безрукавка валялись на полу, ее льняная туника выбилась из мятых штанов. Ее лицо было строгим даже во сне, темные брови все время были чуть сдвинуты, уголки губ были опущены.

Холлис на крыльях своего Призрака проникла в голову девушки.

Они миновали такие густые облака, что они ощущались как горы мягкой шерсти. Не настоящие облака с влагой и электричеством, а облака, какими их представлял ребенок, какими их все еще мечтал видеть взрослый. Они были очень плотными. Холлис сначала ничего не видела, но следовала за интуицией, вела ее тень, пока они не нашли брешь и не выбрались из покрова облаков в воздух над высоким сосновым лесом.

Пейзаж разума Айлет. Полный тайн. Полный шепчущих теней.

Холлис направила свою тень скрыться под густыми ветвями сосен. Они пролетели между высоких стволов, были не больше жука, почти незаметные. Айлет нужно было знать, куда смотреть, чтобы заметить присутствие в своем разуме.

Они быстро неслись по лесу, Холлис заметила фигуры краем глаза глубоко в сумраке. Длинные дикие фигуры всегда держались вдали от взгляда.

Холлис скривилась. Они были ускользающими, но эти тени не должны были показываться вообще, они не должны были проникнуть в эту часть мозга Айлет. Если с ними не разобраться, Айлет начнет их видеть, ощущать. Вспоминать.

Холлис погнала свою тень быстрее, выбралась из леса на открытый воздух. Ее дух и ее тень парили над глубокой пропастью, и она хмурилась.

На краю были следы. Человеческие следы.

Айлет была тут. Недавно.

Блок на ее памяти быстро ослабевал.

По беззвучному приказу госпожи Призрак погрузился в пропасть. Он легко летел в тесном пространстве, где стены почти соединялись, опускался все глубже, пока вдруг пропасть не расширилась, пока они не попали в подземный овраг далеко под сосновым лесом.

Ручей извивался серебряной лентой меж каменных берегов. Холлис следовала за ним туда, где ручей впадал в неровную брешь не больше трех футов шириной, похожей на круглый рот с каменными зубами. За той дырой в глубине и во тьме лежали почти недосягаемые регионы разума Айлет.

И, мерцая силой, невидимая паутина чаропесни закрывала ту дыру – чаропесня Холлис.

Холлис слезла с тени и осторожно подошла к дыре и паутине. Она сплела паутину тут давным-давно, и много лет она гудела сильной магией, не побеспокоенная во тьме.

Но пять лет назад Айлет стала задавать вопросы. Холлис, переживая из-за природы этих вопросов, впервые повторно вошла в разум ученицы, чтобы проверить чары на этой бреши. Она заметила, что они держались, но были потрепаны, словно по ним были с яростью кулаками. Айлет почти пробилась. Она почти вспомнила… все.

С тех пор Холлис старалась каждые несколько месяцев усиливать блок на памяти.

В этот раз она разглядывала паутину осторожно. Холлис не видела следов избиения чар. Если Айлет дошла до пропасти, чары должны были ослабевать, требовать внимания.

Холлис магией Призрака добавила чарам сил. Если бы это было видно, казалось бы, что она уплотнила нити, затянула их крепче, добавила больше нитей. Это плетение было как музыка, но не совсем. Когда она закончила, чары дрожали от мелодии чистой магии.

Холлис удовлетворила ее работа, она забралась на тень, и та понесла ее из холодного влажного оврага, сквозь узкую брешь и на открытый воздух под толстым слоем воображаемых облаков. Холлис глубоко вдохнула с облегчением.

Но вдох вдруг застрял с болью в ее горле, и ее смертное тело далеко в ее комнате в физическом мире дернулось.

Айлет стояла на краю пропасти. Смотрела на небо.

Она смотрела туда, где парили Холлис и ее тень.

– Вперед! – прошипела Холлис, и ее тень захлопала множеством крыльев по воздуху. Они миновали верхние ветки сосен, смотрели на небо в поисках бреши среди облаков, которая позволит им покинуть этот мир. Под ними и за ними Холлис ощущала, как Айлет несется по лесу, охотясь на них с напряженностью волка, преследуя нарушителей в своем подсознании.

Свет лился впереди, брешь в густых облаках.

– Там! Скорее! – крикнула Холлис своей тени. Существо ускорилось, нашло брешь, взмыло…

И вырвалось в комнатку в башне в смертном мире.

Холлис парила в воздухе, бестелесная проекция над кроватью Айлет. Она смотрела, как девушка села, подавив крик, ее ладони сжали матрац, глаза были большими от ужаса и жажды охотника. Она безумно озиралась, взгляд скользнул по Холлис и ее тени. Будь тут ее тень, Айлет легко заметила бы Холлис. Но Айлет не ложилась спать, не подавив тень.

И все же Холлис переживала, отчасти боясь, что девушка встанет с кровати, побежит по лестнице и ворвется в комнату наставницы, требуя объяснений, почему Холлис без разрешения влезла в ее разум.

Яростное выражение медленно угасло на лице Айлет. Она раздраженно выругалась, повернулась к кровати, уткнулась лицом в подушку и сжалась в комок. Холлис прошептала благодарно молитву. Ее смертное тело в комнате, еще играющее чаропесню, обмякло от облегчения.

На невидимых крыльях сознание Холлис спустилось по лестнице в ее комнату. На миг она замерла возле себя, смотрела, как ее тело сидело на кровати, скрестив ноги, вокос был у ее губ, глаза были закрыты. Ее светлые волосы с седыми прядями разметались по плечам, щеки были впавшими.

Она вздохнула и погрузилась в себя, снова ощутила свое тело. Она изменила мелодию Приказа в Подавление. Ее тень зло трепетала в ее голове, чаропесня обвивала существо, но оно сопротивлялось.

Холлис быстро усилила песню. Флейта гудел в ее голове, она опустила инструмент, сидела без движения пару мгновений, закрыв глаза.

А потом ее губы стали двигаться, она прошептала в тишине комнаты:

– Продержится. Еще немного.

Оно и не должно было держаться долго. До двадцатого дня рождения Айлет. А потом Холлис пообещала себе, что все расскажет девушке. А потом она уберет блок с памяти. А потом она объяснит свой поступок, много неприятных решений, которые она принимала одно за другим, с того дня, как она увидела этого дикого ребенка с грязным лицом и растрепанными волосами.

Всего два месяца. Так мало времени! Холлис сжала вокос в кулаках, глубоко вдохнула. Она продержится. Потому что, когда выйдет правда… когда Айлет узнает… все кончится.

Она или спасет, или обречет их всех.

* * *

Айлет спустилась в главную комнату дома перед восходом солнца и поставила воду с овсом на огонь. Казалось, она не спала неделями. Странные сны мучили ее ночью. Сны об охоте. Сны о преследовании фигуры, которую не могла увидеть до последнего, и она заметила на миг лицо. Сны о…

Шаги зазвучали на лестнице. Айлет повернулась, Холлис прошла в комнату. Она была в сапогах со шпорами, красный капюшон скрывал голову.

– Ты на охоту?

Холлис без эмоций посмотрела на Айлет.

– Вчера пришла весть о захваченном тенью, которого видели в пяти днях езды отсюда. Я ждала твоего возвращения, но больше медлить не могу, – она прошла к шкафу у стены и открыла его, разные колчаны с ядовитыми дротиками, ее ножи и прочие предметы лежали там. Ее ножны для вокоса и детрудоса уже висели на ее поясе. С легкостью многих лет опыта венатрикс закрепила колчаны на груди, застегнула щитки на руках, прицепила скорпиону. – Меня не будет около двух недель. Может, дольше. Зависит от сложности охоты.

Айлет пристально смотрела на нее, мышцы напряглись, как при враге. Она была готова при малейшей провокации броситься действовать, но не знала, почему.

Холлис закрыла шкаф и прошла к двери, где уже были готовы седельные мешки с припасами. Айлет не заметила их прошлой ночью, отвлекшись на отчет. Холлис повесила мешки на плечо и открыла дверь, замерла на миг.

– Ты не покинешь Гилланлуок, пока меня нет. Подготовь останки собаки для каструма Брекар, – она посмотрела в глаза Айлет.

В тот миг Айлет будто увидела… она даже не могла описать, что. Бурю крыльев в темном облачном небе. Вспышку узнавания.

Без слов Холлис вышла за дверь и захлопнула ее за собой.

Айлет сидела на стуле у камина, забыв об овсянке. Она сжимала деревянную ложку в кулаке как оружие, слушала стук копыт во дворе. Врата открылись и закрылись за ее наставницей.

Она была одна. Снова. Осталась без важного задания в плену своего дома.

Аппетит вдруг пропал. Айлет сняла котелок с огня, накинула плащ от осенней прохлады и прошла к Честибору, позаботилась о нем и направилась в трупный дом. Неприятное задание подготовки трупа точно поможет прогнать мысли о кошмарах из головы.

Часы спустя она была по локти в крови, пятна были и на лбу, когда она невольно убирала пряди волос грязными ладонями. Айлет вернулась в дом. Она наполнила самый большой котелок Холлис водой, повесила его на крюк над углями. Нетерпение подгоняло ее сорвать котелок чуть теплым, но она напала на грязную кожу твердым мылом, отвлекая себя на то, чтобы стать чистой.

Закончив, она устроилась на стуле у стола. Она могла заняться разными делами. Вырезать новые дротики, осторожно обмакнуть наконечники в разные яды. Она могла вытащить вокос или детрудос и тренировать разные чаропесни или установить мишень во дворе и стрелять из скорпионы.

Но она сидела. Смотрела в пустоту. Видела снова то небо, то странное скопление крыльев.

И лицо Холлис.

Холлис была в ее разуме прошлой ночью. Она была уверена. Но не знала, почему. Не представляла, для какой цели. Но ее наставница использовала магию Призрака и вторглась в личное Айлет, в ее сны и подсознание.

Возможно…? Могла ли Холлис подавлять ее воспоминания?

Она с резким рычанием ударила по столу и встала. Она не хотела так думать. Она любила Холлис. Холлис… была всем! Ее наставницей, матерью, единственной подругой. И Холлис любила ее, она на это надеялась. Насколько Холлис вообще могла любить. Венатрикс всегда заботилась об Айлет, учила ее, следила, чтобы дух в ней не захватил ее. Она дала Айлет цель, силы двигаться к ней.

И Айлет взамен дала Холлис ее доверие.

– Она мне врала, – слова вырвались с горечью. – Она всегда мне врала. Или что-то от меня скрывала, – не важно, что. Там был обман.

Она даже не знала свое настоящее имя…

Решимость вдруг с болью наполнила ее сердце. Айлет прошла к камину, сунула руку в нишу в стене. Ее пальцы быстро нашли то, что искали, хотя Холлис пыталась это спрятать. Холлис нужно было это сжечь, чтобы Айлет не могла посмотреть еще раз.

Печать каструма была уже сломана, и Айлет просто сняла нить со свитка и развернула его, чтобы снова прочесть манящие слова:

Достопочтенная Холлис, венатрикс ди Тельдри,

Сожалею, что пишу это, но сообщаю об исчезновении и возможной смерти вашего бывшего собрата по охоте, Нейна, венатора ду Винсента. Он служил смело годами, и его потеря будет ударом по Ордену. Нейн высоко отзывался о вас последние десять лет нашей совместной службы на заставе Милисендисе, и я верю, что он хотел бы, чтобы вам сообщили о его смерти.

Кандидаты в пути к замку Дюнлок, чтобы предстать перед Золотым принцем. Он назначит замену Нейна, и тот охотник будет служить со мной в Милисендис. Барьер будет сохранен.

Во имя нашего праотца, священного Эвандера,

Кефан, венатор ду Там

Район Водехран

Айлет смотрела на второй абзац.

– Кандидаты в пути, – прошептала она, не замечая, что губы двигались.

В письме было только это. Золотой принц выберет того, кто достойно заменит венатора Нейна. Каструм мог послать, кого хотел, но решать принцу.

Разве она не могла выступить без официального разрешения Холлис? Она уже не была ученицей. Она была венатрикс, прошла испытание.

И Холлис врала ей. Всегда врала ей. И продолжила бы врать вечно.

Холлис вторглась в ее разум.

Глядя на слова в свитке, Айлет стиснула зубы и глубоко дышала. Ее решимость дрогнула на миг. Она должна была оставаться тут, как и хотела Холлис. И ей не хватало опыта, да? Ни для чар Барьера, ни для того уровня. Она была хороша, но впечатлила бы принца? Смогла бы бороться с Ведьминым лесом, поддерживать темницу, в которой оставались алые дьяволы? Нет. Нет. Ей нужно было знать об этом. Знать свое место, оставаться на нем.

Айлет выдохнула и свернула письмо, сжала в кулаке. Хватит робости. Хватит оправданий, мелочных страхов. Она предстанет перед Золотым принцем. И она вырвется из крепости Холлис раз и навсегда.

ГЛАВА 6

– Герви, плотно закрепи те бочки! – закричала паромщица с другого конца баржи. – Если вино мастера Фолкета уплывет по реке, я пошлю тебя за ним.

Мальчик улыбнулся и отсалютовал, стал проверять узлы. Паромщица кивнула с одобрением, следила за остальными работниками внимательным взглядом. Они долго служили ей, знали, что ошибки не прощались.

Пристань речного городка была шумной и суетливой, как всегда. Отсюда все плыли в район Водехран, и торговцы северного Перриньона, которые хотели торговать с районом Золотого принца, прибывали сюда, чтобы их товары забрали по реке Айге. Всегда находились новые клиенты, готовые заплатить паромщице, и у нее был сложный график из-за этого.

– Это все, Гал? – крикнула она мужчине, который проверял, как закреплена стопка коробок.

Он повернулся ответить, открыл рот, но слов не было. Он смотрел поверх плеча паромщицы, лицо побелело.

Она нахмурилась и оглянулась. Дыхание с шипением вырвалось между зубов.

Красный капюшон приближалась по пристани. Толпа торговцев и жителей городка быстро пропускала ее, все избегали ее взгляда. Им не нужно было переживать.

Ее взгляд был прикован к барже.

Желудок паромщицы сжался. Но, не желая проявлять трусость при своих работниках, она расправила плечи и быстро прошла к трапу и на пристань, повернулась к приближающейся охотнице на высоком коне.

– Как могу помочь, сударыня? – спросила она, вежливо коснувшись лба в приветствии. Когда Красный капюшон остановила лошадь.

Женщина сидела в седле, капюшон скрывал тенями ее тело, и она сказала низким хриплым голосом:

– Мне нужно в Водехран, – она опустила ладонь на мешочек на поясе и подвинула ткань. Сердце паромщицы замерло. Она слышала о Красных капюшонах и их странном оружии и ядах.

Но странная женщина просто достала монету, держала так, что утреннее солнце сверкало на поверхности.

– Я могу заплатить, – сказала она.

Паромщица покачала головой и подняла руку.

– Не нужно. Рада помочь Ордену, – она сглотнула и указала на трап. – Мы отправляемся через четверть часа. Устраивайте себя и коня удобнее.

Красный капюшон спешилась и подвела коня к трапу. Зверь на миг замер там, прижал уши к голове. Женщина погладила его нос, шепнула что-то, звучащее жутко для ушей паромщицы. Кожа коня трепетала, но он послушался хозяйку и пошел по трапу на баржу с плоским дном. Красный капюшон нашла местно среди ящиков под тканью и встала рядом с конем, глядя на дальний берег.

Шум движений, и яркое одеяние с пернатой шляпой мастера Фолкета привлекли взгляд паромщицы. Торговец взбежал по трапу на баржу, шагал быстро, как для мужчины его размера.

– Вы… не говорили, что одна из них поплывет со мной и моими товарами! – выдохнул он, чуть хрипя от паники.

Паромщица посмотрела на него.

– Вы предпочли бы, чтобы я вернулась за вами, мастер Фолкет? Потому что я не буду просить ее ждать следующий паром.

Торговец посмотрел на баржу, взгляд двигался по его товарам, стоившим небольшое состояние, до Красного капюшона. Она тихо стояла в центре. Он вытер лоб, пробормотал краткую молитву. Потом он тонким голосом крикнул одному из своих людей: