Текст книги "Дочь теней (ЛП)"
Автор книги: Сильвия Мерседес
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Если она промажет, и собака нападет на нее – если ей придется убивать жестоко – тень, усиленная жестокостью, вырвется из павшего тела с такой силой, что она не сможет поймать и подавить ее. А тень сбежит и, скорее всего, найдет новое тело во многих милях от этого места, и охоту придется начинать сначала.
Жестокая смерть была последним вариантом.
Айлет поднималась по склону почти на животе, двигалась четко. Она добралась до вершины, где лежала в засаде Ларанта, большая и темная, готовая лопнуть от жажды нападения. Она выглянула на каменистую долину, по которой протекал сияющий ручей.
На берегу ручья лежало тело оленя. Большая собака терзала его живот, пятная белую морду кровью. Хищное фырканье звенело эхом над долиной, контрастируя с бодрым журчанием воды.
– Дай мне свое зрение, – приказала Айлет.
Ларанта послушалась, и Айлет ощутила изменение в глазах. Она все еще видела смертный мир, но на него наслоился и мир духов. Она не могла словами описать, как ощущалась эта другая реальность, но это был не просто слух. Пульс музыки и света, мерцающие нити песни и энергии.
Она разглядывала собаку. Души собаки там не было. Шелки не была собой: ее тело было полностью захвачено тенью.
Теперь шла сложная часть. Ей нужно было определить тип тени, скрытой в теле собаки. Это всегда было непросто, видов теней из-за их сил и способностей было много. Орден разделял их на десять основных категорий, но в каждой было бесконечное множество вариантов и выражений магии. Если она использует не тот яд на тени, она могла разозлить ее, а не подавить. В критический момент это могло привести к катастрофе.
Но даже после лет тренировок использования зрения Ларанты она не могла опознать тень по одному виду. Если она не видела применение особой магии, она не знала наверняка.
Айлет сосредоточенно нахмурилась. Если она попадёт по собаке Нежной смертью, не понадобится опознавать тень. Нежная смерть работала на всех захваченных. И не захваченных тоже.
Она подвинулась на земле, вытянула правую руку и прицелилась скорпионой. Собака все двигалась вокруг добычи, стараясь утолить бушующий голод.
«Дыши медленно, – вспомнились слова Холлис, которые она слышала сотни раз, пока училась попадать по мишеням скорпионой. – Медленно. Не рискуй. Выстрел только один. Это не игра. Это жизнь или проклятие».
Хоть сердце колотилось от желания выстрелить, Айлет медленно вдохнула и задержала дыхание. Она не дышала, пока сердце не замедлило биение, пока пульс в венах не выровнялся. Она пригляделась к сердцу собаки. Ее большой палец подвинулся на спусковой механизм, начал давить.
Собака вдруг вскинула голову и посмотрела на нее.
Айлет вздрогнула. Это была не собака. Как она раньше этого не увидела? Это была девушка, младше Айлет, со светлыми волосами, заплетенными в косы, закрепленные на ее голове. На ней было платье с накидкой из грубой ткани, но хорошо пошитые. Нежные добрые глаза смотрели туда, где пригибалась Айлет.
– Я тебя вижу, – сказала она нежным голосом, чуть шепелявя из-за бреши между передних зубов. – Ты не хочешь выйти?
Айлет смотрела. Где-то в ее разуме, похоже, рычала Ларанта: «Стреляй! Убей! Тень, тень, тень!». Но она не могла сосредоточиться на тех словах. Девушка смотрела на нее с мольбой.
– Прошу, – сказала девушка, – выходит. Ты пугаешь меня, прячась там в тенях.
Айлет охнула, поняв, что палец все еще давил на курок, что Нежная смерть была направлена на сердце девушки. Она быстро убрала палец и отвернула скорпиону. Она встала на ноги, подняла ладони и вышла из теней леса. В голову пришла мысль, и она не знала даже, откуда эта мысль прибыла.
– Ты… Хельди? Дочь мельника? – спросила она.
Лицо девушки исказила печаль.
– Она была моим сосудом. Я была с ней много лет, тихо, в тайне. Я очень ее любила, и она любила меня, – слезы выступили на добрых глазах, покатились. Девушка вытерла их дрожащими пальцами. – Ее убили.
– Убили? – хоть она знала, что стоило держаться в стороне, что-то тянуло Айлет спуститься в долину. Ее сапоги скользили на камнях и почве, но она удерживала равновесие и не сводила взгляда с девушки. – Как Хельди убили?
От этого вопроса нежность на лице девушки пропала от яростного выражения, которое напоминало собаку с испачканной кровью мордой.
– Жестоко, – ответила она. – Давай я тебе покажу.
Айлет выдохнула, быстро моргая.
Она уже не стояла в полуденном свете под деревьями. Была ночь, и перед ней лежал перекресток, где ждала девушка, та же девушка с нежным лицом и брешью меж зубами, сжимающая маленький сверток вещей в руках.
Появился юноша, спеша по дороге. Он крикнул:
– Хельди! Хельди, я тут!
Девушка повернулась к нему и с радостным воплем подбежала и обвила его шею руками, крича:
– Куно, дорогой!
Они обнимались, Айлет отвела взгляд, смущенная сценой. Но, когда она посмотрела на них, тьма зашевелилась.
Из кустов вышел высокий широкий мужчина с вилами. Айлет не успела открыть рот и прокричать предупреждение, он шагнул на дорогу и вонзил зубцы в спину юноши. Средний пробил его позвоночник, два вонзились в бока, прошли насквозь и пробили девушку, которую он обнимал.
Все расплывалось перед глазами Айлет. Она пыталась двигаться, кричать, но тело застыло от шока. Она смотрела, как возлюбленные падают, соединенные в последних объятиях, задыхаясь и умирая.
И она смотрела, как их души пытаются вырваться из тел. Сфера души вылетела из юноши… но сплетенные души выбрались из девушки, смертная и тень. Тень вспыхнула светом огня, красным и злым, усиленным жестокой смертью. Она оторвалась от смертной души, оставив ее трепетать в воздухе над телом, что раньше ей принадлежало. Тень устремилась в ночь искать нового носителя.
Айлет увидела все это, произошедшее за миг, а мужчина вытащил вилы из возлюбленных и стоял над ними, тяжело дыша. А потом он склонился, подхватил труп девушки и понес ее в ночь. Не было сомнений, что он вернется и за юношей.
Айлет моргнула…
Ручей и долина вернулись. Айлет пошатнулась, дыхание терзало ее горло. Мертвая девушка стояла напротив нее, милая, целая и живая. Но это была лишь проекция воспоминания. Иллюзия.
– Я захватила первое тело, которое смогла найти, – сказала она. – Отец Хельди отправил эту собаку по ее следу, хотел поймать ее, не дав ей сбежать с Куно. Я нашла проход в глазу собаки и захватила ее, – она поймала взгляд Айлет, и ее нежные черты снова исказил гнев. – Я потеряла свою Хельди. Но я смогла отомстить тому, кто ее убил.
Айлет смотрела на лицо, что было и человеческим, и нет. Она снова слышала Ларанту в голове, рычащую предупреждения. Тень настаивала, что собака манипулировала ее разумом, заставляя видеть то, чего там не было. Она была в опасности, стоя там. Она должна была поднять скорпиону и выстрелить девушке в грудь.
Но это не была реальность. Выстрел в иллюзию не поможет. Ей нужно было увидеть саму собаку. Но сейчас ее глаза ей не принадлежали.
– Не отправляй меня в Прибежище, – сказала девушка, склонив голову. – Я сбежала оттуда, и я познала истинную радость в этом мире. Радость с моей Хельди. Я не хочу возвращаться во тьме.
Айлет не отвечала. Она потянулась в себя, искала духовную связь с Ларантой. Если она отыщет ее, сможет притянуть Ларанту ближе. Ее тень-волк даст ей силы, чтобы пробить чары, охватившие ее разум.
– Я не буду вредить в этом теле, – сказала девушка, шагнув к Айлет.
– Ты… убила фермера Малгера, – сказала Айлет, пытаясь оторвать взгляд от девушки. – Ларанта! – позвала она отчаянно в разуме. – Ларанта, приди!
– Я отомстила. За Хельди, – сказала девушка, мягко улыбаясь. – У меня больше нет причин убивать. Я уведу это тело в глушь. Никто его не увидит. Никто не узнает.
Айлет покачала головой.
– Ты не принадлежишь этому миру. Ты не…
Она оборвалась с криком, что-то огромное ударило ее в грудь, сбивая на землю. Девушка пропала, и перед глазами Айлет появились окровавленные зубы, уши оглушало дикое рычание. Она инстинктивно выставила левую руку между горлом и щелкающими челюстями. Железный шип на щитке пробился сквозь шерсть и плоть, и собака жутко завизжала.
Тени не могли терпеть прикосновение железа. Дух в собаке сжался, и Айлет смогла приподняться, присесть в защите. Собака, пригнув голову, хищно лаяла, кровь капала из раны на шее. Она сжалась, готовая броситься.
– Ларанта! – закричала Айлет.
«Тут», – ответила волчица. Ее тень не могла физически ударить по собаке. Но это было не важно.
Захваченная тенью собака прыгнула к ее горлу, магия пронеслась по телу Айлет. Она вскочила и схватила собаку за шею и морду, встав так, чтобы не упасть снова. Собака извивалась, билась, но не могла вырваться. Зубы щелкали, поцарапали ее щеку, пытаясь отыскать артерию и впиться.
Айлет убрала одну руку. Она почти погибла. Собака ощутила, как ее хватка ослабла, бросилась с новой яростью. Ее правая рука искала колчаны на груди, нащупала один. У нее был только один шанс. Лучше бы ей угадать. Иначе…
Она вонзила дротик в глаз собаки.
Собака завизжала снова, звук не мог исходить из горла зверя. Она вырвалась из хватки Айлет, пятясь, мотая головой. Дротик упал на землю, но яд уже был в венах собаки.
Паралич начался.
Тело носителя ослабевало, тень внутри бросилась на Айлет. Она увидела снова, что это была не собака, а Хельди… но Хельди с тремя дырами в животе, кровь лилась по ее платью, из ее рта и уголков глаз.
– Что ты со мной сделала? – завизжала она, ее ладони тянулись, словно она хотела растерзать лицо Айлет. Айлет отпрянула. Хоть девушка была лишь в ее разуме, она не сомневалась в силе тени, способной убить. Но эта сила быстро угасала.
Она верно угадала. Тень была Призраком – манипулятором сознаниями. И яд, который она выбрала, работал на смертном теле и духе.
Айлет смотрела, как наступает паралич. Тело собаки не могло сопротивляться долго. Она упала через несколько мгновений, шумное дыхание стало медленным и ровным. Тень боролась дольше, зная, что ее ждет. Она атаковала Айлет картинкой девушки, но ей уже не хватало сил, чтобы дотянуться. Айлет просто ждала.
Наконец, яд добрался до ядра тени. Картинка девочки растаяла. Айлет посмотрела на спящую собаку и увидела духа в ней, уже не бушующего, а мирно гудящего.
Нежная смерть все еще была в ее скорпионе. Она прицелилась в сердце собаки и выстрелила.
Пока смертельный яд действовал, забирая смертное тело, Айлет свернула скорпиону и потянулась к трем другим ножнам на поясе, вытащила вторую дудочку – детрудос. Как вокос, она была вырезана из костей, захваченных тенью. Но детрудос был с восемью отверстиями вместо пяти, и звук был намного ниже. С вокосом она создавала чары, что влияли на ее тень. С детрудосом она могла осторожно влиять на другие тени.
Воздух дрожал, но не от жара, а от… ужаса.
Айлет ощущала это. И ее желудок сжимался в ответ.
Прибежище. Прибежище открывалось.
Сверху небо дрожало как вуаль из шелка, которую терзали когтями с другой стороны. Реальность разорвалась, пустота широко зияла. Айлет моргнула, разум замер от безумия того, что видел, пытаясь объяснить то, что не мог.
С усилием воли она оторвала взгляд. Но ужасное желание грозило охватить ее, и ей нужно было подавлять это желание.
«Не смотри! Не смотри!» – давным-давно Холлис предупреждала ее: если смотреть в пасть Прибежища, увидишь безумие. Редкие могли выжить.
Но, несмотря на ужас, несмотря на страх, сотрясающий ее до костей, странное любопытство охватило ее, звало… увидеть… узнать…
«Не смотри! Не смотри!».
Она сосредоточилась душой на тени, поднимающейся из тела собаки. Подняв детрудос к губам, она заиграла низкую мелодию жизни. Она расцветала из дудочки как эбонитовый цветок, наполняя мир ароматом глубоких мест в полуночи. Ее пальцы плясали по отверстиям, играя Песнь изгнания.
Тень не могла противостоять – не без жестокости смерти, придающей сил. Чары песни обвивали ее как цепи. Пальцы Айлет легко двигались по правильным нотам, выбирая жесткий вариант, крепко стягивая цепи магии.
Прибежище тянуло ее душу. Пустота тянула всех духов в центр, чтобы раздавить их там. Но ее забрать не могла, потому что ее душа держалась в смертном теле. Не могла забрать и ее тень.
И она забрала то, что смогла. Айлет предлагала душу тени, скованной чарами песни, и Прибежище открылось широко и проглотило ее в разрушительный хаос.
И с хлопком тьмы, что сбил Айлет на колени, врата закрылись.
ГЛАВА 3
– Вы… уверены, что это была Хельди? И юный Куно?
Айлет стояла в длинной тени высокой мельницы, смотрела на пристава деревни. За его плечом она видела мельника Роха на пороге мельницы, он смотрел на нее с расстояния в тридцать шагов. Мельничное колесо скрипело, обрушивая речную воду, и она была уверена, что шум мешал мельнику подслушать ее слова.
Ей все еще не нравилось, как он смотрел на нее. Словно он откуда-то знал, что она принесла весть о его мертвой дочери.
Она сосредоточилась на водянистых глазах пристава.
– Я не знаю точно, – сказала она. – Я их не встречала. Я знаю лишь, что вы найдете два тела недалеко от перекрестка, который я описала, недалеко от фермы Малгера. Думаю, это Хельди и ее молодой человек.
Пристав потер рукой лицо.
– Ах, печальная работа! – он вздохнул, быстро оглянулся на мельника. Оба мужчины старались не смотреть на большую собаку, которую она принесла на своих плечах. Она лежала у ее ног, труп в крови оленя. Пристав не спросил про охоту. И не спросил, откуда она узнала о мертвых телах. Он не хотел знать.
Он поклонился и начертил знак святого благословения ей, коснувшись лба, сердца и губ по очереди.
– Мы в долгу перед вами, леди венатрикс, и перед святым Эвандером. Если мы можем как-то отплатить…?
Он не закончил. Он отлично знал, что Орден запрещал принимать плату за охоту. И он знал, что вместо оплаты Орден принимал – порой требовал – «пожертвования делу». Он заламывал руки, быстро моргая, скаля зубы, пытаясь изобразить благодарную улыбку.
– Телега, – сказала Айлет. – Мне нужна телега. Чтобы отвезти труп к заставе.
Пристав выдохнул. Эту просьбу можно было выполнить без проблем или особых трат. Он снова изобразил святой знак и сообщил, что телегу сразу ей предоставят.
Через час Айлет вернулась на дорогу на Честиборе, ее большом коричневом жеребце, который тащил и грохочущую двухколесную телегу без усилий. Двухдневный путь по горам к заставе ждал их, но Айлет не была против. Она была рада пути.
Эта охота была… не такой, как она ожидала. Бой оставил ее тело избитым, но хуже того – ее разум был потрясен. Призрак проник в ее разум, управлял ее мыслями, заставлял видеть и слышать то, чего там не было. Такое потрясало.
Она поежилась, вспомнив дочь мельника. И она снова слышала слова Призрака, произнесенные девушкой:
– Я узнала настоящую радость в этом мире. Радость с моей Хельди.
Это могла быть ложь. Манипуляция. Скорее всего, тень давно прогнала душу Хельди из ее тела и захватила ее. Даже видение, что она показала Айлет о смерти Хельди – то, как две души вылетели из павшего тела девушки – могло быть ложным изображением события. Нельзя было доверять тени, особенно той, что отчаянно хотела остаться в этом мире.
И все же…
В голосе и словах тени была заманчивая искренность. Сияние духа говорило о глубоких эмоциях – любви и потере, горе и мести. Могла ли тень ощущать все это? Или это были остатки украденных эмоций, забранных силой во время захвата тела Хельди?
Тень не могла любить. Создание чистой злобы не могло испытывать такое благородное чувство, такую чистоту. Так написал в священном писании святой Эвандер, и разве Айлет могла сомневаться в учениях святого?
И все же…
Айлет ехала по пустой дороге в угасающем тепле уходящего солнца, вдохнула и потянулась в свое сознание. В глубине мира ее разума был прохладный темный сосновый лес. Там обитала Ларанта, тихая и довольная, радостная из-за успеха охоты. Тень-волк не была рада, когда Айлет сыграла на вокосе Песнь подавления. Но она не боролась, позволила прогнать ее в лес в разуме, который был ее домом.
– Не ее, – исправила себя Айлет вслух, Честибор дернул ушами и тряхнул головой. – Не ее. Это.
Она всегда ошибалась так – обращалась к своей тени, будто у нее был пол. Холлис все время ругала ее за такой огрех. Тени были духами, у них не было пола. Если представлять тень оживленной, можно было начать доверять ей, а это вело к гибели.
И все же в свете недавних событий Айлет невольно задавалась опасным вопросом: могла ли такая хищная тень, как Ларанта, ощущать любовь?
Воспоминание покалывало разум Айлет. Такое глубокое и темное воспоминание, что она не могла его удержать. Она будто видела себя в лесу темных сосен. Но не такой, как сейчас, а ребенком, голым и грязным, но улыбающимся. Она бежала, полная сил и радости. И в том видении Ларанта бежала рядом с ней. Картинка была в ее разуме, но казалась реальной, челюсти щелкали, язык вывалился в радостной улыбке волка.
Картинка растаяла. Хоть Айлет искала в разуме, она не могла найти ее снова, а через пару мгновений нахмурилась, не помня, что она видела. Только пустота осталась внутри. Ощущение, что чего-то не хватало…
Мир вокруг нее потемнел, а она и не заметила. Честибор, не зная путь перед собой, брел неуверенно. Пора было остановиться на ночлег. Айлет скривилась. Она могла ехать на коне и ночью, тянуть телегу по горам… но это было бы жестоко по отношению к верному Честибору.
Конь постепенно замедлился и остановился, сообщая ей, что устал. Она не гнала его, а слезла с седла и отцепила телегу. Позаботившись о Честиборе и накормив его, она потратила меньше времени на себя. Она была венатрикс. Ей хватало горсти еды и теплого плаща.
Луна поднялась над высокими горами Скада, Айлет укуталась в плащ и, опустив голову на седло, почти сразу уснула.
* * *
Она открыла глаза и увидела хвою сверху. Странно. Она точно уснула под раскидистым дубом. Она села и поняла, что была голой – ни безрукавки, ни плаща, ни сапог. Краем глаза она уловила движение, и фигура из тьмы стала большим черным волком рядом с ней.
«Ты спишь», – сказала Ларанта.
– Знаю, – ответила Айлет. Это был лес в ее разуме. Она поднялась на ноги, стряхнула хвою с длинных распущенных волос. Пока она не воображала себе одежду, она всегда была тут обнаженной. Она обвила руками живот, дрожа, но не от холода.
Она уловила движение краем глаза.
Айлет резко повернулась, но движение было быстрее. Она его ощущала, но не видела следы. Она прищурилась и сжала себя крепче. Сон ощущался знакомо. Слишком знакомо.
Еще движение. Айлет была быстрее в этот раз, готовая уловить видение. Но когда повернулась, оно уже пропало.
– Что это было, Ларанта? – спросила она, глядя на свою тень. – Ты это видела?
Ларанта зарычала. Она не ответила, но Айлет ощущала тревогу в центре своей тени.
Айлет покачнулась на ногах, растерявшись. Ее тело устало после охоты и долгой езды. Ей не хотелось утомлять себя, еще и преследуя ускользающий сон. Ей стоило свернуться в комок под сосной, зарыться в хвою и игнорировать все. Дать разуму отдохнуть, а телу набраться сил.
Третий раз движение мелькнуло сбоку. Это все решило – преследование было слишком заманчивым.
Айлет поспешила по лесу в ту же сторону, куда устремились три тени. Ее босые ноги поднимали хвою в воздух за ней, длинные волосы струились по плечам и спине. Она бежала быстрее и быстрее, почти уверенная, что ее окружали другие тени, и все текли в одну сторону. Ларанта следовала за ней, все еще рыча с неохотой, но Айлет не слушала ее и сосредоточилась на беге.
Деревья росли близко, грубая кора царапала ее руки и ноги. Она должна была замедлиться, представить себе одежду, какую-то защиту. Но Айлет не могла мешкать. Иначе тени ускользнут.
Их стало больше. Они не попадались на глаза, были лишь фрагментами, мелькали в сторонах. Но их было много, темных, длинных и низких.
Айлет стиснула зубы и ускорилась, не желая отставать от них. Ларанта следовала за ней, успокаивая своим присутствием. Она не могла найти в своем разуме что-то хуже Ларанты, а Ларанта была под ее контролем. По крайней мере, сейчас. Ноги стучали, сердце болело, Айлет спешила вперед. Спутанные ветки преграждали путь, и она пробила их с яростным рыком и…
Пятки поехали по разбитому краю утеса, она размахивала руками, чтобы удержаться, не слететь с края.
Вдох.
Рев.
Все в животе неприятно подпрыгнуло, конечности трепетали.
А потом сильные челюсти поймали ее за волосы. Боль пронзила голову, Ларанта вытащила ее, отбросила на каменный выступ.
Айлет могла мгновение только лежать, пытаясь отдышаться. Она медленно села, огляделась. Лес сменился каменным выступом, что тянулся в стороны, сколько было видно. Над ней было тяжелое серое небо, а ниже…
Она подобралась к краю и выглянула. Среди завитков тумана она видела, как стена тянется ниже и ниже. Несколько кривых деревьев впивалось в камень корнями, словно кривыми пальцами, отчаянно пытаясь не упасть. Она не видела дна.
Айлет медленно попятилась, снова заметила тени, которые преследовала. Хотя она все еще не могла их увидеть, она ощущала, как они подбираются к краю и устремляются в пропасть, в невидимую тьму внизу.
– Что это за место? – прошептала она. – Почему оно… кажется знакомым?
Ларанта заскулила за ней.
«Уходи, хозяйка. Это плохой сон».
Дыхание застряло в горле. Айлет встала и прошла к краю. Внизу были… ее воспоминания? Все воспоминания о жизни до Холлис были под ее сознанием?
И эти тени… были семьей, которую она забыла?
Имена, лица… так близко, но все же…
«Прошу, хозяйка, – снова заскулила Ларанта. – Прошу, давай уйдем».
Айлет сделала шаг. Она замерла, глубоко вдохнула. А потом села на корточки и свесила ноги с края, стала искать выступ на шершавой стене. Она опустилась за край, нашла, за что ухватиться, подвинулась еще ниже.
Камень обвалился. Она падала.
* * *
Айлет резко проснулась, вытянув руки, чтобы предотвратить падение, которого не было. Ее сердце дико колотилось в груди, и на жуткий миг она поверила, что все ее кости были сломаны.
Но нет. Ее конечности были целыми. Ее дрожащие пальцы пробежали по предплечьям до плеч. Она крепко себя обняла. Охнув, она села и вдохнула сладкий воздух.
А потом тонкий вопль вырвался из ее горла.
– Вспомни, – выдохнула она. Сжав волосы у висков, она замотала головой, отчаянно пытаясь удержать картинки в голове. Тени в лесу. Пропасть. Непроницаемая темнота на дне. – Вспоминай, Айлет! – прорычала она сквозь зубы. – Вспомни! Вспомни!
Ее сердце успокоилось.
Ее зрение прояснилось, и она огляделась. Ручей стекал по склону горы неподалеку. Небо посветлело на рассвете, и лес окружал ее, в нем трепетали крылья птиц, первые голоса их утреннего хора уже звучали. Честибор щипал траву под деревом, потряхивая хвостом.
Она вернулась на дорогу в горах, в реальный мир.
Она отпустила волосы, опустила ладони на колени и медленно дышала. Кошмар резко ее разбудил. Она моргала, пытаясь вернуть изображения, но они растаяли как туман.
Может, это было к лучшему. Не стоило думать о неприятных снах.
– Ларанта? – заговорила она в себе, потянулась на поиски своей тени. Она ощутила гул сковывающих чаропесен, тень-волк пошевелилась под ними. – Ларанта, я… я что-то должна была…?
Она не могла составить вопрос. Что она пыталась спросить? И почему спрашивала у тени?
Растерянно хмурясь, Айлет заставила себя двигаться. Она проверила копыта Честибора и спину, дружески шлепнула его по крупу и повела к месту, где ночевала. Она дала ему мешок с зерном, закрепила седло на его спине и застегнула ремешки. Проверив, что труп собаки остался за ночь в телеге, она повела коня к телеге и прикрепила ее.
Наконец, быстро поев, она забралась в седло.
– Иди, – шепнула она. Честибор направился вперед в своем удобном ритме, и телега заскрипела за ними. Если повезет, они попадут к заставе к концу дня.
Айлет смотрела, как утро расцветает вокруг нее, восходящее солнце прогоняло тени из-под деревьев.
ГЛАВА 4
Вечер наступал рано в это время года над долиной Дроваль. Солнце скрылось за вершинами, и сумрак охватил лес. Айлет призвала теневое зрение и вела Честибора осторожно по тропам, знакомым им обоим, они были уже возле дома.
Айлет посмотрела в брешь между деревьев, заметила обветшалую башню, высшую точку заставы Гилланлуок. Свет в окне говорил, что венатрикс была дома, ждала свою ученицу. Айлет скривилась от вида и приготовилась. Она и не думала, что успеет вернуться раньше, чем Холлис…
– Проклятье! – охнула Айлет, сжав кулак на поводьях, другая ладонь поднялась ко лбу. Что-то задело ее разум – Холлис точно потянулась своей тенью, Призраком. Она ощутила прибытие Айлет и проверяла, была ли ее бывшая ученица в порядке. Айлет поежилась, ненавидя ощущение тени в своем сознании. Холлис обычно не использовала силы тени на Айлет, уважая ее личное пространство. Но в этот миг она не винила наставницу.
С трепетом тень отступила, и Айлет выдохнула с облегчением, ее пальцы расслабились. Худшее ждало впереди – встреча с Холлис. Слишком скоро узкая дорога привела ее к заставе. Врата широко открылись, и в бреши стоял силуэт.
Холлис, венатрикс ди Тельдри, выглядела как кукла, сплетенная из прутьев, низкая и тонкая, конечности, казалось, могли сломаться от малейшего давления. Но это впечатление было ложным. Ни одна венатрикс в Перриньоне не была такой крепкой, как эта женщина. Холлис провела ранние годы службы в Ордене, борясь с захваченными тенью армиями Жуткой Одиль в Ведьминых войнах. Хотя многие венаторы и венатрикс потеряли жизни в те кровавые годы, Холлис выжила и забрала поселение Дроваль под свою охрану. Тут она прослужила почти двадцать лет, защищая жителей от многочисленных теней, охотясь на все слухи о магии с предельным вниманием, и это подарило ей опасную репутацию.
Холлис молчала, пока Айлет ехала на Честиборе к вратам. Когда Айлет остановила коня, венатрикс просто отошла и махнула ей проезжать. Сглотнув, Айлет послушалась. Телега громыхнула на пороге ворот и проехала во двор заставы.
Все в Гилланлуоке было на грани разрушения, от деревянной ограды высотой в десять футов, что окружала заставу, и ворот, что склонялись внутрь, до самого каменного дома. Здание сжималось над покосившейся лестницей, словно стыдилось, черепица слетала с каждым порывом ветра, башня в три этажа шаталась, как гнилое дерево. Его построили века назад, задолго до Ведьминых войн. Но за двести лет правления Жуткой Одиль в Перриньоне оно оказалось в ужасном состоянии, и из-за опеки над целым поселением Холлис и Айлет не успевали ничего починить. После большой бури им пришлось трудиться, чтобы исправить худший ущерб, но в остальном они лишь боролись со сквозняками и протекающей крышей.
Жизнь венатрикс и не сулила роскоши.
Айлет остановила Честибора посреди двора и спешилась. Холлис подошла к телеге, лицо было маской без эмоций. Айлет едва могла смотреть на нее, но следила за наставницей из-за приятной большой спины Честибора, видела, как та заглянула в телегу. На миг, такой короткий, что Айлет могло привидеться, она заметила вспышку удивления на лице Холлис. Ее впечатлил размер собаки? Трофей с охоты Айлет?
Не говоря, Холлис потянулась в телегу, отодвинула одеяла, которыми Айлет обернула собаку, как саваном, и осмотрела труп. Айлет поняла, что она искала рану, что убила собаку. Искала след, что неопытная охотница прибегла к жестокой смерти в бою с таким врагом. Она чуть улыбнулась, зная, что наставница такого не найдет.
Холлис посмотрела на Айлет, все еще не говоря.
Айлет сглотнула, в горле пересохло.
– Призрак, – сказала она, слова подрагивали от напряжения. – Я применила паралич и добавила Нежную смерть.
Холлис моргнула. Раз. Медленно. А потом развернулась и зашагала к дому, бросив через плечо:
– Отнеси труп в трупный дом. А потом внутрь для оценки.
Айлет вдохнула, радуясь, что наставница перестала разглядывать ее, хотя бы пока что. Она пережила первую встречу. Может, Холлис и не порвет ее на клочки.
Слушаясь приказа венатрикс, она оттянула тело собаки в трупный дом, который стоял слева от основного здания. Труп был тяжелым, но она смогла сама, не призывая силу тени.
Трупный дом был чуть опрятнее сарая, в котором Холлис хранила тела захваченных тенью, которых приносила домой с охоты. Тут она готовила и добывала их кости, сухожилия, органы и прочие части, которые могли посчитать полезными эвандерианцы из каструма Брекар. Раз в два месяца мужчина из каструма прибывал в Гилланлуок, принося еду и необходимые вещи, пополняя яды Холлис. В ответ Холлис присылала бочки останков захваченных тенями вместе с журналами с описанием каждой охоты. Подношение каструму и доказательство их трудов в Дровале.
Айлет взвалила тело собаки на широкий окровавленный стол, который использовался для вскрытия. После оценки она вернется и начнет грязную работу, проверяя, какие части трупа были все еще хорошими, а какие пострадали от тени слишком сильно. Ночь будет долгой, но она не была против. Это будет ее первый раз, когда она отправит добычу в каструм Брекар.
Перед тем, как отправиться к наставнице, она увела Честибора в его загон на ночь напротив серого коня Холлис. Она задерживалась, сколько могла, а потом потерла нос коня и шепнула:
– Пожелаешь мне удачи?
Он коснулся губами ее пальцев, а потом повернулся к еде. Он был щедрым конем во всем, кроме моральной поддержки. Вздохнув, Айлет вышла из теплой конюшни, миновала холодный двор и прошла в дом.
Теплый свет из камина заливал главную комнату. Балки поддерживали низкий потолок, с крючков на них свисали разные травы, инструменты, оружие, утварь для готовки, и беспорядок в них был понятен только двум венатрикс. Под всем этим стоял длинный стол, который занимал почти всю комнату. На одной стороне лежала дюжина вырезанных вручную дротиками, недавно получившими перья и ждущими наконечники с ядом. Горы музыкальных свитков лежали в центре, разные чаропесни для вокоса и детрудоса, которые Айлет и ее наставница все время изучали, чтобы улучшить навыки.
В конце стола, у света камина, Холлис сидела с открытым дневником, описывала свою недавнюю охоту.
Айлет закрыла дверь, сняла капюшон и повесила плащ на крючок рядом с плащом Холлис, повернулась вовремя, заметив, как наставница оторвала взгляд от дневника, отложила перо и отклонилась на стуле. Холлис молчала, но ее взгляд на миг опустился на стул напротив нее за столом.
Айлет села туда, спина была прямой, плечи – расправлены, ладони лежали на коленях. Она ровно дышала, не показывала дрожь напряженных нервов. Холлис долго удерживала взгляд Айлет, пленив ее в этой жуткой тишине. Огонь в камине потрескивал жаром, но не от этого пот выступил на лбу Айлет.
– Отчет, – сказала, наконец, Холлис.
