Текст книги "Искупление Габриеля"
Автор книги: Сильвейн Рейнард
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
Глава шестнадцатая
В перерыв Джулии не удалось передохнуть. Профессор Вудхауз и еще несколько дантоведов окружили ее, и разговор о только что прочитанной лекции продолжился. Практически все отмечали высокий уровень проделанной работы и умение обстоятельно отвечать на вопросы. Многих удивило, что она еще учится в докторантуре, а не преподает.
Пока Джулия наслаждалась триумфом в среде дантоведов, Габриель, взяв чашку с кофе, вышел на оксфордское солнце. Он был благодарен хорошей погоде и отсутствию дождей. Он радовался успешному выступлению жены. Конечно, вначале она заметно нервничала, да и сам текст лекции можно было бы улучшить. Но учитывая, что она едва окончила первый курс докторантуры, многие участники конференции выражали ей свое искреннее восхищение. Габриель мысленно вознес благодарственную молитву.
Молитва получилась достаточно длинной и где-то в середине была прервана внезапным появлением Пола Норриса. Он подошел к Габриелю, держа руки в карманах.
Поначалу это была вежливая беседа о пустяках. Поначалу обоим хватало терпения. Потом Габриель заметил, что Пол заметно взволнован, если не сказать возбужден.
– У вас какая-то проблема? – обманчиво мягким тоном спросил Габриель.
– Нет, – ответил Пол, вынимая руки из карманов. Он уже хотел вернуться в здание, но вдруг остановился. – Черт побери, – пробормотал он и, расправив плечи, повернулся к своему бывшему научному руководителю. – Профессор Пиктон выразила желание, чтобы вы были внешним рецензентом моей диссертации.
Габриель холодно посмотрел на него:
– Да, она мне говорила.
Пол ждал продолжения, однако профессор Эмерсон молчал.
– У вас есть вопросы по моей диссертации?
Габриель переминался с ноги на ногу.
– Пока нет. Я прочту то, что вы успели написать. Тема вашей диссертации мне нравится. Когда вы работали у меня, я был доволен вашей работой. Я передал вас Кэтрин по чисто личным мотивам, иначе я бы и сейчас оставался вашим научным руководителем.
Вид у Пола был какой-то кислый.
– Джулия хорошо выступила, – сказал он, меняя тему.
– Да, хорошо.
– Она даже сумела отразить наскок Кристы.
Лицо Габриеля озарилось гордостью.
– Джулианна – замечательная женщина. Она гораздо сильнее, чем кажется внешне.
– Знаю. – Глаза у Пола стали жесткими и сердитыми.
– Похоже, у вас было много тем для разговора с моей женой. И не меньше для разговора о ней, – холодно произнес Габриель.
– Что вы делаете для прекращения сплетен? – наседал на него Пол. – В марте я был в Калифорнийском университете. Слышал предостаточно болтовни про вас и Джулию. Мне охотно рассказывали, как Джулия затащила вас в постель, чтобы окончить аспирантуру и попасть в Гарвард.
На выпяченном подбородке Габриеля напряглась жила.
– Эти слухи не что иное, как плоды с ядовитого дерева мисс Петерсон. Уверяю вас, на нее найдут управу.
– Вам бы стоило действовать решительнее.
– Вы к чему клоните? – сощурился Габриель.
Пол топтался на месте, не собираясь прекращать начатый разговор.
– Вчера, когда я приехал, я случайно подслушал разговор здешнего старичья. Они считают, что участие в конференции Джулия заработала через постель.
– Это было вчера. Сегодня, надеюсь, они убедились в обратном. Джулия прекрасно прочла свою лекцию и встретила теплый прием. Что же касается постели… они как-то упускают из виду, что я женат на Джулии. – Габриель презрительно махнул рукой в сторону фойе.
– Возможно, она и ваша жена, но вы ее не заслуживаете.
Габриель угрожающе шагнул к Полу:
– Что вы сказали?
Пол расправил плечи и вытянулся во весь рост. Он был на целый дюйм выше своего бывшего профессора.
– Я сказал, что вы ее не заслуживаете.
– Думаете, я об этом не знаю? – Габриель с досады швырнул фарфоровую кофейную чашку, и та разбилась вдребезги. – Каждую ночь, когда я засыпаю, держа ее в своих объятиях, я благодарю Бога за то, что она – моя. И каждое утро просыпаюсь, преисполненный благодарности за то, что она согласилась выйти за меня. Я никогда не буду достоин ее. Но каждый день я стараюсь изо всех сил. Вы были ее другом, когда она остро нуждалась в друзьях. А сейчас, Пол, внимательно прислушайтесь к моим словам и не пытайтесь меня злить.
Оба молчали. Молчание было гнетущим. Только ценой неимоверных усилий Габриель сдержался.
Пол первым отвел взгляд.
– Когда я впервые увидел ее, она была настолько нервной, что мне приходилось разговаривать с ней почти шепотом. Иначе она пугалась. Теперь она стала заметно смелее.
– Согласен.
Пол ссутулился:
– За ланчем она рассказывала мне о своей гарвардской докторантуре. Она просто обожает учиться.
– Знаю. – Лицо Габриеля стало еще мрачнее. – Я еще кое-что знаю. Вы ее хотите. Зарубите себе на носу: этого никогда не будет.
– Вы ошиблись, – сказал Пол, выдерживая его взгляд.
– Ошибся? – Габриель шагнул к нему. Их разделяли считаные дюймы. Профессорская поза была крайне сердитой и угрожающей.
– Я не просто хочу ее. Я люблю ее. Она единственная на свете.
Габриель смотрел на него, не веря своим ушам.
– Прежде всего она моя жена.
– Знаю. – Пол посмотрел на Вудсток-роуд, находившуюся за профессорской спиной. Потом покачал головой и сказал: – Я встретил славную, красивую девушку-католичку. Такую я бы с радостью представил своим родителям. Я обращался с ней как с принцессой. Мы стали друзьями. А потом появился один придурок и разбил ей сердце. Я оказался рядом. Она плакала у меня на плече. Спала на моем диванчике. – (Габриель сердито щелкнул зубами.) – Семестр закончился. Ей засветил Гарвард, о котором она мечтала. Я помог ей переехать. Нашел квартиру и работу на неполный день. И когда наконец я сказал ей о своих чувствах, когда попросил сделать окончательный выбор, она не смогла. Не смогла выбрать меня. Не потому, что я был ей противен, а потому, что она по-прежнему любила придурка, который разбил ей сердце. – Пол невесело рассмеялся. – А у придурка было поганое прошлое. Он трахался напропалую. С ней обращался как с грязью под ногами. Вдобавок пил, не зная меры. Насколько мне известно, он соблазнил ее так, на потеху. Еще он спутался с профессоршей, которая лупит своих студентов и увлекается садомазо. И кто знает, что́ он выделывал с моей девочкой за закрытыми дверями. Когда он бросил ее вторично, я обрадовался. Подумал: наконец-то рядом с ней будет человек, который заботится о ней. Который будет относиться к ней с нежностью и никогда не доведет до слез. Но к моему величайшему изумлению, придурок вернулся. Вернулся, черт бы его побрал! И что он сделал? Позвал ее замуж. И она согласилась! – Пол со всей силы пнул ногой поребрик. – Вот такая у меня жизнь, если в двух словах. Найти удивительную девушку, потерять удивительную девушку, потому что она влюбилась в придурка, который разбил ей сердце и будет делать это снова, снова и снова. А чтобы еще паршивее было, мне прислали это долбаное приглашение в Италию, на их чертову свадьбу.
Габриель скрежетнул зубами:
– Прежде всего, она не ваша девочка и никогда ею не была. Я не собираюсь оправдываться ни перед вами, ни перед кем-то еще. Но из уважения к моей жене, которая питает к вам искренние дружеские чувства, я готов признаться: да, я был придурком. Однако того человека больше нет. С тех пор как мы с ней вместе, я забыл про других женщин. И я непрошибаемо уверен, что больше никогда не разобью ее сердце.
– Приятно слышать. – Пол шаркнул подошвой ботинка по тротуару. – Тогда дайте ей закончить докторантуру.
– Дать ей закончить? – удивленно переспросил Габриель, понижая голос почти до шепота. – Дать ей закончить?
– У нее может возникнуть страх, что она не справится. Решит взять академический отпуск или что-то в этом роде. Убедите ее продолжать.
Глаза Габриеля сердито блеснули.
– Если вам есть что мне сообщить, мистер Норрис, говорите без прелюдий.
– Джулия чувствует себя виноватой из-за того, что докторантура в списке ее интересов стоит на первом месте.
До Габриеля дошел смысл сказанного Полом, и он нахмурился:
– Она сказала вам об этом?
– Не только об этом. Еще она сказала, что у нее совсем нет друзей.
– Видите, как удачно для вас. Вы же хотите и дальше оставаться ее другом?
Пол поморщился:
– В этом нет ничего удачного. Неужели вы не понимаете? Я люблю ее. И из любви к ней я должен выслушивать, как она терзается, желая сделать вас счастливым. Придурка, который ее бросил.
– Мне неприятно слышать, что Джулия была столь откровенна с вами.
– Будь у нее друзья в Кембридже, наш разговор с ней, скорее всего, имел бы иную тональность. Но в любом случае моя дружба с ней подошла к концу.
Габриель удивленно переминался с ноги на ногу. Он явно не ожидал услышать такое.
– Это целиком ваше решение?
– Да.
– Вы ей сказали?
– Я не посмел бы говорить об этом перед ее лекцией. Это было бы жестоко.
– Когда вы собираетесь ей сказать?
– В этом-то и вся проблема, – тяжело вздохнул Пол. – Я не могу сказать ей об этом в лицо. Когда вернусь домой в Вермонт, я напишу ей. – Он с презрением посмотрел на Габриеля. – Уверен, что вас это необычайно обрадует.
– Что бы вы обо мне ни думали, мне тяжело видеть Джулию страдающей. – Габриель опустил глаза и взглянул на платиновое обручальное кольцо на левой руке. – Я люблю ее.
Темные глаза Пола тоже скользнули по профессорскому кольцу.
– Ей дорога дружба с вами, – продолжал Габриель. – Ваше решение ее ранит.
– Жизнь не стоит на месте. Мне пора двигаться дальше.
– Вы скажете ей об этом?
– Я не посмею ей солгать. Мне убийственно тяжело говорить ей правду, но я все равно скажу.
– Очень благородно с вашей стороны. – Восхищение в тоне Габриеля было вполне искренним. – Наверное, я должен был бы отговорить вас от этого шага.
– Вы не сможете.
Профессор и его бывший ассистент долго смотрели друг на друга.
– Мое прежнее мнение о вас, Пол, было ошибочным. Примите мои извинения.
– Я это делаю вовсе не для вас. Я не собираюсь таким образом заручаться вашей благосклонностью, чтобы вы прочли мою диссертацию и написали рекомендательное письмо. Я передам Кэтрин, что говорил с вами и вы отказались. – Кивнув Габриелю, Пол зашагал к зданию колледжа.
– Мистер Норрис, постойте!
Пол остановился и медленно повернулся к профессору.
– Я намеревался быть внешним рецензентом вне зависимости от того, продолжится ваша дружба с Джулианной или оборвется. Ваша диссертация этого заслуживает. – Он протянул Полу руку.
Пол не сразу, но шагнул к нему. Они обменялись рукопожатием.
– Благодарю вас.
– Не стоит благодарности.
Они смотрели друг на друга так, как смотрят воины после сражения, в котором обе стороны понесли тяжелые потери.
Первым заговорил Пол:
– Я не намерен вмешиваться в вашу семейную жизнь. Но если я узнаю, что вы снова разбили ей сердце, то поговорю с вами по-другому.
– Если я разобью сердце Джулианны, я буду вполне достоин наказания.
– Рад слышать, – улыбнулся Пол. – Может, теперь отпустим руки?
– Конечно, – пробормотал Габриель, торопливо отдернув руку, словно он дотронулся до чего-то горячего.
Глава семнадцатая
В тот же день Джулия с Габриелем перебрались в отель «Рэндолф». Их ждал обед в компании Кэтрин и Пола, но Пол вдруг сообщил, что ему необходимо поговорить с профессором Пиктон наедине. Он извинился перед Эмерсонами за внезапно изменившиеся планы. Им не оставалось иного, как обедать вдвоем.
После обеда в красивом ресторане отеля супруги поднялись к себе в номер.
– Ты рада окончанию конференции? – спросил Габриель, открывая дверь и пропуская Джулию вперед.
– Очень рада.
Джулия торопливо сняла жакет и повесила на ближайший стул. Затем, усевшись на кровать, сбросила туфли. На подушке лежала коробка шоколадных конфет. Открыв ее, Джулия с наслаждением отправила в рот конфету.
– В колледже Святой Магдалины нас не баловали шоколадными конфетами. – Она с восхищением посмотрела на ванную. – Я почти влюбилась в вешалку для полотенец. Никогда не думала, что существуют вешалки с подогревом. Нам бы в Кембридже такая не помешала.
– Учту, – засмеялся Габриель.
– Но ночи, проведенные в колледже Святой Магдалины, я не променяю ни на что. Если мы снова приедем в Оксфорд, давай остановимся там.
– Обязательно, – пообещал Габриель, целуя ее в макушку. – Колледж Святой Магдалины – замечательное место. Правда, удобства там несколько спартанские. На мой вкус, конечно. Мы можем часть времени провести там, а часть – в номере вроде этого.
– Я так надеялась увидеть нарнианского призрака.
– Для этого надо вернуться в колледж Святой Магдалины. Правда, мне говорили, что в здешнем баре часто появляется призрак актера, игравшего инспектора Морса. Можем спуститься туда и взглянуть.
– С меня сегодня достаточно встреч. Я мечтаю о горячей ванне, горячем полотенце и о раннем сне.
– Скажи, у тебя изменились планы? – вдруг спросил Габриель, погладив ее по щеке.
– Насчет чего?
– Насчет докторантуры. – Он пожал плечами. – И вообще.
– Работа над лекцией далась мне нелегко. Но я довольна тем, как меня приняли. Ни у кого не возникло желания меня раздраконить.
– В общем-то, эта публика спуску не дает. Я их знаю. Дураков они на дух не переносят.
– Это я заметила по их отношению к вопросам Кристы. Такого я еще не видела. – Недавние воспоминания заставили ее вздрогнуть.
– Я видел. Бывало и похуже.
– Интересно, куда исчезла Криста?
– Думаю, Паччиани увел ее с конференции. Так сказать, от греха подальше. Кэтрин здорово его пропесочила. Он был зол как черт.
– Скажи, а тебе не кажется странным, что Пол вдруг отменил совместный обед? – спросила Джулия. – Утром мне показалось, он просто горел желанием посидеть вчетвером.
Габриель слегка щелкнул ее по носу:
– Наверное, Кэтрин недовольна его диссертацией, вот он и решил переговорить с ней наедине.
– Возможно, и так.
– Ты не ответила на мой вопрос. У тебя изменились планы насчет дальнейшей учебы? Или ты по-прежнему готова ее продолжать?
Джулия взяла его руку и прижала к своей щеке:
– Конечно, я изрядно струхнула, когда поднялась на кафедру. Но я рада, что справилась с собой и прочла лекцию. Мне понравилось выступать. Я хочу учиться дальше и ездить на такие конференции.
– Рад это слышать, Джулианна. Ты талантлива. Я готов сделать все, что в моих силах, чтобы ты успешно окончила докторантуру.
– Спасибо, Габриель, – сказала она, зажмуриваясь. – Твои слова для меня очень много значат.
– Ты всегда можешь поговорить со мной. Обо всем. Особенно о том, что тебя тревожит. Обещаю, у меня обязательно найдется время выслушать тебя. – В подкрепление своих слов он погладил ей затылок.
– Я хочу, чтобы мы оба были счастливы.
– И я хочу того же. Так что, если что-то вдруг омрачит твое счастье, обязательно скажи мне.
Она прижалась губами к его руке:
– Интересно, а как муж Беатриче воспринимал внимание Данте к его жене? Согласись, эта часть повествования печальна. Беатриче замужем, а какой-то поэт следует за ней по пятам и посвящает ей сонеты.
Габриель крепко обнял жену:
– Я женился на тебе. Я люблю тебя. У нас есть то, чего не было и не могло быть у Данте и Беатриче. – Он снова поцеловал Джулию. – Мне нужно на время отлучиться. Но я обязательно вернусь.
– Ты надолго?
– Пока не знаю. Надеюсь, мой подарок скрасит время ожидания.
Габриель достал из кармана коробочку и протянул Джулии.
Джулия прочла надпись на коробочке: «Картье».
Широко распахнутыми глазами она посмотрела на мужа.
Габриель открыл коробочку. Внутри, на кремовом шелке, лежали женские часы в корпусе из белого золота.
– Это мое признание отлично сделанной работы. У тебя еще будет масса возможностей выступить с лекциями и докладами, а потому тебе нужны надежные часы. – Габриель вынул часы и показал Джулии гравировку на крышке.
Моей любимой.
С гордостью и восхищением,
Габриель
– «Таймекс» – вполне надежные часы. Но эти – совершенно иной уровень. – Джулия почти смеялась от радости.
– Уверяю тебя: ты вполне заслужила этот подарок.
– А как ты узнал?
– Что именно? – спросил Габриель, надевая часы ей на руку.
Браслет часов идеально подошел к ее запястью.
– Как ты мог заранее знать, что лекция пройдет успешно?
– Я всегда верил в тебя. Этого достаточно.
Поцеловав жену, Габриель быстро покинул номер.
* * *
Криста Петерсон сидела на широкой кровати своего гостиничного номера и ждала. В магазинах она сумела подыскать на редкость сексуальный черный корсет со шнуровкой на спине. Ее наряд дополняли чулки с подвязками и туфли на умопомрачительно высоких каблуках.
В серебряном ведерке, заполненном льдом, дремала бутылка шампанского. Звучала возбуждающая музыка. На прикроватном столике лежали предметы, обещавшие сделать эту ночь незабываемой, в том числе и наручники.
Криста поглядывала на свои изысканные, очень дорогие часы. Это был первый из полученных ею подарков, награда за отданную девственность. Мысли постоянно возвращались к тому, что вчера ночью говорил ей Джузеппе. Она упорно гнала их, поскольку характеристика, данная ей итальянцем, очень точно соответствовала действительности.
Она пыталась сосредоточиться на том, что ее ожидает. Наконец-то исполнится желание ее сердца и профессор Габриель О. Эмерсон окажется в ее объятиях и в ее постели.
Наконец-то.
Еще ни один мужчина не ответил ей отказом. А Габриель, как бы он ни был привязан к своей «ванильной мышке», все-таки мужчина. Они натрахаются всласть, а потом разойдутся. Криста знала, что ее будет греть сто один процент достигнутого успеха. Она все-таки сумела соблазнить строптивого профессора.
Послышался стук в дверь.
Сдерживая нетерпение, Криста расправила стрелки на чулках и пошла к двери.
Глава восемнадцатая
– Ты была удивительна, – прошептал Габриель.
Его пальцы лениво двигались вверх и вниз по спине Джулии. Она лежала, уткнувшись лицом в подушку. Ее застенчивость настораживала Габриеля.
– Дорогая, ответь мне, – попросил он, целуя изгиб ее плеча.
– Спасибо, – сказала она, поворачиваясь к нему лицом.
– Как тебе эта поза? – спросил Габриель.
Его рука застыла возле самых ягодиц Джулии.
– Мне понравилось.
– А что именно тебе понравилось?
– Все.
– Тогда почему ты прятала лицо?
Джулия пожала плечами.
Габриель перевернул ее на бок:
– Ты находишься в полной безопасности. В моих руках, в постели со мной. Сегодня и всегда. – Он приподнял ей подбородок. – Ну поговори со мной.
– Не хочется будоражить старые темы, но иногда меня охватывает тревога.
– По поводу чего?
– Иногда мне кажется, что в постели я недостаточно изобретательна.
Если бы не ее серьезное, озабоченное лицо, Габриель бы громко расхохотался. Но сейчас он был вынужден подавить даже улыбку.
– Странная тревога, если вспомнить, как здорово мы провели время.
Ему хотелось сдавить ей ягодицы, но он не решался.
Джулия откинула прядку волос, мешавшую говорить.
– У меня не было возможности тебе рассказать. Сегодня перед ланчем я опять столкнулась с Кристой.
Глаза Габриеля сердито сверкнули.
– Когда мы с тобой в постели, я не хочу слышать это имя.
– Прости, – сказала Джулия, утыкаясь носом в завитки волос на его груди.
– Что она тебе сказала?
– По ее мнению, ты заслуживаешь более смелую и изобретательную женщину.
– Зачем ты слушаешь эту дрянь? Она способна только на ядовитую клевету.
– Я сказала ей, что заслуживаю любви и не что иное, как любовь, объединяет нас с тобой.
– Золотые слова. – Габриель стал нежно гладить ее шею. – Но почему ты встревожилась?
– Я хочу, чтобы ты оставался со мной.
Габриель невольно усмехнулся:
– В таком случае, дорогая, у нас с тобой происходит соперничество. Я тоже отчаянно хочу, чтобы ты оставалась со мной.
– Я рада, – призналась она, уютнее устраиваясь в его руках.
– До тебя у меня были определенные приключения, которые я ни за что не хочу повторять.
Джулия сразу подумала о профессоре Пиранье и вздрогнула.
Габриель водил указательным пальцем по изгибу ее шеи и шептал:
– Есть другие приключения, которые я жажду испытать вместе с тобой, если ты к ним готова. Наша постель существует для наслаждений. Я всеми силами стараюсь тебя удовлетворить и познать наслаждения вместе с тобой, но никак не за твой счет. Неужели ты боишься, что я оставлю тебя, если какие-то из моих забав тебе не понравятся и ты скажешь «нет»? Ты моя жена, а не игрушка. Ты всегда можешь сказать «нет». Поняла?
– Да, – шумно вздохнув, ответила Джулия.
– Поэтому, если я вдруг предложу что-то новенькое, а тебе не захочется это пробовать, я ничуть не обижусь и не разлюблю тебя.
– Правда? – Джулия смотрела на него во все глаза.
Уголки его рта изогнулись.
– Я бы мог тебя соблазнить, и ты бы переменила свое мнение. Но нет ничего ужаснее, чем заниматься сексом с женщиной, которой этого не хочется. – Теперь его большой палец скользил по ее щеке. – А что касается тебя, я бы корчился от душевной боли, видя в твоих глазах тревогу или сожаление.
Они крепко обнялись, слившись в поцелуе.
– Ты по-прежнему чего-то стесняешься? – спросил Габриель, отодвигаясь, чтобы видеть лицо Джулии.
– Нет, – ответила она, сводя ноги. – Но мне любопытно: какие сексуальные приключения у тебя на уме?
– Доверяй мне, Джулианна, и я все покажу тебе. – Он перевернул ее на спину, закинул ей руки за голову и прильнул к шее, шепча нежные слова.
* * *
На следующее утро Эмерсоны не осуществили свое желание встать пораньше и сходить в Музей Ашмола. Габриель проснулся первым. Поцеловав спящую Джулию, он встал и отправился в ванную.
Когда он вернулся, свежий после душа и побрившийся, в полотенце, обернутом вокруг бедер (наряд дополняли очки), Джулия продолжала спать.
Габриель был очень доволен тем, как прошла их ночь наслаждений. Джулия испытала несколько удивительных оргазмов, всколыхнувших все ее существо. Габриель вспоминал о них, и его грудь наполнялась гордостью.
Сегодня ночью он познакомил Джулию с совершенно новыми и неведомыми ей сексуальными наслаждениями. Габриелю было не побороть чувство собственника, охватывавшее его при мысли, что он и ее учитель наслаждений, и тот, кто разделяет их вместе с ней. Однако чувство собственника уравновешивалось нежностью. Габриель понимал, какой путь пришлось пройти его жене, прежде чем она научилась ему доверять.
Их слияние всегда бывало страстным и полным любви. Габриель пристально наблюдал за Джулией, ловя малейшие признаки замешательства или нерешительности. Но в эту ночь она знала, что находится в полной безопасности, и не зажимала своих чувств и желаний.
Секс бывает всепоглощающим. Габриель это знал, попавшись однажды, как зверь в капкан. Даже с женой его иногда охватывало желание сломать все рамки и перейти все границы, только бы проникнуть в нее.
Габриель чувствовал потенциал Джулии. Она способна быть страстной и ненасытной. Ощущение безопасности делало ее смелой, а страсть к мужу превращала ее в пылкую любовницу. Ее сексуальный опыт целиком строился на его уроках, чем он немало гордился. Каждое новое занятие сексом расширяло ее познания.
Габриель не знал, как передать ей свои чувства, не затронув при этом призраков его прошлого. Но он ощущал громадную разницу между сексом на одну ночь и их нынешними занятиями любовью, а потому всячески старался укрепить уверенность Джулии.
В спальне и за ее пределами они следовали мудрому изречению святого Августина: «Любите и делайте то, что хотите».
В течение минувшей ночи они так и поступали.
На прикроватном столике дремали остатки ночного угощения: клубника с шоколадными трюфелями для обоих, шампанское для Джулии и газированная минеральная вода для него. Когда Джулия захотела подкрепиться, Габриель ринулся к ночному портье, и тот проявил редкое понимание.
Габриель стал собирать их разбросанную одежду. Первыми он собрал вещи Джулии, улыбнувшись при виде ее корсета и крошечных трусиков, которые она надевала под свой строгий костюм. Она умела его подразнить, не переступая границ скромности.
Далее Габриель повесил на вешалку свой костюм, по привычке вывернув карманы. Из одного выпал и приземлился на полу бумажный прямоугольник. Габриель нагнулся и поднял его. Это была визитная карточка.
Криста Петерсон
магистр гуманитарных наук
Аспирантка
Факультет итальянской культуры
Колумбийский университет
E-mail: [email protected]
Тел.: (212) 458-2124
Брезгливо морщась, Габриель перевернул визитку. На обороте торопливым женским почерком было написано:
Отель «Мальмезон», номер 209.
Сегодня вечером.
Выругавшись, Габриель скомкал визитку и швырнул в мусорную корзину.
Должно быть, Криста ухитрилась сунуть ему эту карточку вчера, во время их утренней встречи. Вне всякого сомнения, слова на обороте она написала заблаговременно. Стало быть, она осуществляла заранее разработанный план по соблазнению профессора Эмерсона. Возможно, в Оксфорд она приехала только ради этого.
Если так, тогда многое вставало на свои места. Целью ее атаки была вовсе не Джулия, а он. Она вознамерилась соблазнить его, сыграв на его желании защитить свою жену. Разумеется, это не помешало Кристе столкнуться с Джулией и заявить, что той не удержать мужа. Похоже, Криста была полностью уверена в успехе своей затеи.
У Габриеля свело живот.
Он подошел к постели и залюбовался профилем спящей жены. Криста намеревалась лишить их удивительной вчерашней ночи, полной наслаждений. Ее похотливое желание затащить Габриеля в постель подогревалось завистью. Криста готовилась к прелюбодейству, собираясь похитить мужа у законной жены.
«Какое счастье, что Джулия не видела этой визитки».
А если бы видела? Габриель искренне надеялся, что все ограничилось бы семейной сценой, без исповеди Полу.
Габриель содрогнулся всем телом. Он вдруг почувствовал угрозу только-только начавшейся карьере Джулианны. Угрозу их браку. Все это было для Габриеля величайшими ценностями. Он не позволит никому и ничему угрожать их счастью.
Достав мобильный телефон, Габриель вернулся в ванную и набрал номер своего адвоката Джона Грина.
* * *
Криста Петерсон начисто забыла, что отель «Мальмезон» находится на территории Оксфордского замка и что прежде в нем была тюрьма. Сейчас она стояла в ванной перед зеркалом. Подняв дрожащую руку, она осторожно дотронулась до рассеченной губы. Поморщившись, продолжила осмотр. Ссадина на щеке стала еще заметнее, как и следы его пальцев, впившихся в ее кожу.
Выглядела она ужасно.
Вчера вечером она открыла на стук, ожидая увидеть профессора Эмерсона. Но вместо него в номер ввалился пьяный и невероятно злой Джузеппе.
Войдя, он запер дверь и принялся поливать Кристу бранью, заявляя, что ее поведение может стоить ему вожделенной должности в Америке. Количество выпитого делало его итальянскую речь несколько заторможенной и не всегда понятной.
Когда Криста потребовала прекратить оскорбления, профессор Паччиани разъярился еще сильнее и потребовал назвать ему имя того, кого она собиралась соблазнить в оплачиваемом им номере.
Услышав имя Габриеля, итальянец наотмашь ударил ее по лицу.
Прежде Кристу никто пальцем не трогал. В эту ночь и утро она на собственной шкуре испытала немало того, о чем раньше лишь слышала. Болели не только ссадины на лице. Болело и между ног, причем сильно. На такое она не соглашалась. Она вообще не была готова к подобному обращению с собой.
Джузеппе словно подменили. Куда только делась его былая нежность? Он в ярости порвал на ней корсет и заставил лечь в постель. Он ругался, проклинал ее и Габриеля. Когда она попыталась воспротивиться, Паччиани ударил ее снова.
Вспоминая события ужасной ночи, Криста наклонилась над унитазом, и ее вывернуло. Немного очухавшись, она прислонилась к столешнице умывальника и стала пить воду.
До вчерашнего вечера Криста считала, что бразды правления принадлежат ей. Она решала, с кем ей трахаться и чем мужчины должны платить за утехи с ней. До сих пор любовников бросала она. Но вчера Паччиани лишил ее привычного контроля.
Он взял больше. Вспоминая об этом, Криста кусала губы, не позволяя пролиться слезам, полным бессильной злости.
Она на цыпочках вернулась в спальню. Паччиани спал. Слушая его храп, Криста поняла: пора убираться отсюда.
Еще вчера она бы долго выбирала, что́ надеть, чтобы все детали сочетались по цвету и фасону. Сегодня она просто нацепила на себя первую попавшуюся одежду, затем торопливо побросала в чемодан свои вещи. На порванные корсет и чулки она даже не взглянула.
Паччиани шумно вздохнул. Криста испуганно обернулась. Итальянец что-то пробормотал. Его храп возобновился.
Криста нашла свою сумочку, где лежал паспорт, сдернула с вешалки плащ и направилась к выходу. Она была почти у двери, когда вспомнила про свои часы марки «Бом и Мерсье», оставшиеся на прикроватном столике. Часы находились почти рядом с головой спящего Паччиани. Кристе не хотелось уезжать без часов. Они были ей дороги по чисто сентиментальным причинам.
Криста снова подошла к кровати. Дыхание Паччиани сделалось неровным. Он застонал и повернулся к ней.
Не оглядываясь, Криста бросилась к двери, открыла ее и тихо закрыла с обратной стороны.
Черт с ними, с этими часами!
Прямо в такси, которое везло ее на вокзал, Криста начала обдумывать план мести. Все мысли о профессоре Габриеле О. Эмерсоне и его молодой жене Джулианне начисто выветрились из ее головы.
