Текст книги "Эхо Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

– Ваша аргументация запутана и не вполне обоснована.

– А ваше упрямое неприятие прогресса совершенно иррационально и от него не будет пользы никому.

– А ваш преднамеренный вандализм окажет вам самим медвежью услугу, а нас не переубедит!

– А ваше упрямое желание строить барьеры во всем и для всех заставляет нас разрушать их, чтобы вы смогли наконец увидеть хоть что-нибудь дальше собственного носа!

– Это демагогия!.. – сорвавшись, заорал Сэл.

Но Эртл было не так просто вывести из равновесия.

– Если вы не способны ни на что, кроме оскорблений, то напрашивается вывод, что войну вы уже проиграли. Винкула всегда была сильна только теми людьми, которых она объединяла. Без их участия она ничто. Я предполагаю, что все сказанное здесь находится под пристальным контролем боссов Винкулы только до той поры, пока они вообще не лишат вас права голоса.

На этом словесная перепалка прекратилась по инициативе представителей Гезима. К тому моменту размеры повреждений Системы уже достигли пяти процентов от общей массы конструкции, несмотря на все усилия Винкулы сохранить контроль над ситуацией. Гезим изменил свою тактику, и теперь в промежутках между фрагментами Системы он выстраивал узкие и длинные веерообразные структуры, тянувшиеся от места своего первоначального крепления на много сотен метров и даже километров.

Кэрил догадалась о смысле новой уловки Гезима только после того, как поблизости от выстроенных им структур стали появляться космические тягачи Винкулы. Оказалось, что полоски в форме вееров были задуманы как особые проводники, предназначенные для накопления электрического заряда в магнитном поле Солнца до тех пор, пока какой-нибудь объект не приближался на определенное расстояние, и тогда они разряжались в сторону незваного гостя тысячами молний. Теперь чернота неба над Системой освещалась мириадами коротких вспышек, извещавших о кончине очередной группы буксиров, подорвавшихся на молниевидных минах.

Кэрил наблюдала за очередной фазой военного конфликта со смешанным чувством тоскливого безразличия и грусти. Всего этого можно было при желании избежать, если бы не внезапно появившийся Эландер с его обещаниями даров, что обострило давно тлевшую вражду между двумя культурами.

– Возможно, мы так и не узнаем истины, – негромко пробормотала Кэрил, наблюдая за очередными вспышками в темноте неба.

2.1.7

Прорезатель едва успел добраться до Системы, как все там начало окончательно разваливаться.

Питер ощутил странный скребущий звук, и одновременно – давно не тревожившее его чувство, что он проваливается в бездну. Эландер упал на одно колено, обхватив голову руками.

Когда странные звуки исчезли, а в голове немного прояснилось, Питер открыл глаза. Мертвенно-бледная Кэрил с трудом удерживала равновесие посередине кокпита прорезателя.

– Они просто использовали меня, – еле слышно выдохнула Хацис. Постепенно она приходила в себя, и в ней закипала ярость. – Эти суки пользовались мной в своих целях, как хотели!..

Питер попытался встать, придерживаясь за край кресла. Окружающие предметы казались ему расплывчато-нереальными, а собственные движения напоминали прогулку по палубе во время жестокого шторма.

– Кэрил, что произошло?..

Ему показалось, что она не услышала его вопроса.

– Я оказалась снова отрезанной от своих компонентов. Мы куда-то движемся?

Питер, морщась, всматривался в экран, пытаясь понять, что происходит. На мониторе застыло изображение балкона, на котором он недавно познакомился с оригиналом Кэрил.

– «Арахна», что сейчас с нами происходит?

– Мы атакованы, – последовал ответ. – Противником было предпринято уже несколько попыток разрушить систему безопасности нашего корабля.

– Речь идет о попытках на физическом уровне?..

Питер с трудом представлял себе, каким именно оружием может воспользоваться Винкула, пытаясь захватить «Арахну».

– Нет, хотя и были использованы некоторые физические методы. Основной мишенью их атаки стали системы корабля.

Винкула решила атаковать корабль? Зачем им это понадобилось?

Питер вновь посмотрел на Кэрил, к которой уже вернулись силы. Однако, судя по всему, приступ ярости у нее еще не прошел. Самого Питера продолжало качать, и он с большим трудом попытался сосредоточиться.

– Объясни мне, что происходит, а главное – почему? Сейчас же, Кэрил!

– Ты разве не понял?

– Допустим, что не совсем. Я жду твоих комментариев. – Видя, что она колеблется, Питер добавил: – Мы еще под ударом, «Арахна»?

– Да.

– Тогда надо выйти в безопасную зону – куда-нибудь подальше, где противник не сможет нас обнаружить, особенно в спешке.

– Этот пункт назначения вас устроит? – невозмутимо поинтересовался электронный мозг корабля.

На экране появилась карта Солнечной системы, на которой корабельные системы замаркировали предполагаемый маршрут их очередного путешествия: выше плоскости эклиптики и на приличном расстоянии от Системы и других конструкций Винкулы.

– Подойдет, – буркнул Питер.

Как и всегда, ощущения полета у него не возникло, а когда прорезатель прибыл к месту назначения, на экране появилось изображение далекой и яркой звезды.

Кэрил рассматривала экран без особого интереса; ее лицо периодически подергивалось отголосками приступа ярости. Эландер вышагивал по кокпиту, полный мрачных предчувствий.

Зачем понадобилось атаковать прорезатель? Этот вопрос он задавал себе снова и снова. Действия Винкулы выглядели совершенно иррациональными. И почему до сих пор нет ответа с «Тип-лера»? Что происходит сейчас на Эпсилоне Водолея?..

– Ты сказала, что они тебя использовали. А не пытались ли они вломиться сюда, в кабину прорезателя?

– Конечно.

Кэрил, не отрываясь, смотрела на экран.

– Чтобы стащить магнитные диски с данными? В ее взгляде мелькнуло презрение.

– В этом нет никакой надобности. Ты бы сам отдал им все. В любом случае.

– Тогда помоги мне еще раз, Кэрил. Пожалуйста. Мне просто необходимо разобраться в этом. – Эландер остановился и со сдержанным стоном опустился в кресло. – Ведь ты уже помогла мне, не так ли? Предупредила, чтобы я не покидал «Арахну»…

Выражение лица Кэрил несколько смягчилось.

– Возможно, я совершила ошибку. Они узнали об этом сразу же, и тем самым я спровоцировала их.

Питер кивнул. Ему не хотелось даже думать о том, что могло бы с ним случиться, если бы Винкуле удалось выманить его наружу из корабельного кокпита. Интересно, спас бы его в таком случае Халат Бессмертия? Маловероятно…

– Так почему они атаковали нас? – снова спросил Питер.

– Чтобы завладеть твоим кораблем.

– Зачем?

– Они начали паниковать, потеряли контроль над ситуацией. – Гнев наконец покинул Кэрил, а в ее глазах постепенно появился новый свет. – Если у Винкулы не получилось скрыть всю информацию о твоем появлении здесь, она захотела, по крайней мере, получить… в свое полное распоряжение самого Питера Эландера.

– Как это? – не понял он.

– Ведь только ты один имеешь возможность контакта с «подарками», Питер.

Эландер смотрел на Хацис, не отрываясь: она снова буквально читала его мысли. Он ведь ни разу не сказал ей о том, что «подарки» сами выбрали посредником его, Питера Эландера. Он намеренно собирался сообщить Кэрил об этом только в момент передачи магнитных дисков.

– Очень странно. Откуда тебе это известно, Кэрил?

– Мы выгрузили все содержимое твоей памяти уже в первый день твоего пребывания здесь. – Голос Хацис прозвучал совершенно бесстрастно, словно она сообщила нечто само собой разумеющееся. – Как только ты покинул свой прорезатель. У нас есть тот кусок информации об «Арахне» и других дарах, который находился в твоей черепной коробке.

Питер почувствовал, что краснеет.

Конечно, он подозревал нечто в этом роде, но все же не до такой степени… Абсолютная беспардонность, возведенная в ранг нормы, поразила и озадачила его.

– Тогда зачем вы тратили свое и мое время на ненужные объяснения?

– Нам показалось, что оставить тебя в неведении будет лучшим выходом для всех. Мой центральный компонент решил, что общение с тобой в любом случае полезно, не говоря уже о завоевании твоего доверия. Сам понимаешь, к тому, что находилось в записи на борту прорезателя, у нас не было прямого доступа. Правда, мы не планировали специальных мер, чтобы быстрее заполучить диски. Для нас это пара пустяков.

– Что ты имеешь в виду?

– Если бы мы не поторопились с атакой, а повели себя осторожнее, то нашли бы способ сделать из тебя марионетку, разговаривающую с «подарками» фактически от нашего имени… Может быть, нам удалось бы поводить за нос и их тоже…

Питер смотрел на нее, не переставая удивляться ее спокойной наглости.

– А мне показалось, что в этой так называемой Винкуле все свободны в своем выборе.

– Так и есть.

– Тогда как понимать твои слова? Пленить меня, сделать марионеткой, захватить корабль…

– Ты – особый случай, Питер. – Она подняла руки, словно защищаясь от обвинений в лицемерии. – Я же не сказала, что согласна с их точкой зрения, Питер. И кроме того…

Она вдруг замолчала, очевидно, подбирая слова.

– Что еще?

– Ты не обладаешь теми же правами, что и члены Винкулы. Ведь ты… ты не являешься человеком в строгом смысле слова.

– Это почему же?

– Ты – энграмма, и притом частично неработоспособная, если уж на то пошло.

Питер отвернулся, не в силах больше смотреть ей в глаза.

Он с трудом представлял себе масштабы той лжи, которая была заготовлена специально для таких, как он. Конечно, при подобном положении вещей всякие речи по поводу необходимости соблюдения его прав как личности выглядели смешными. И очень глупыми. Они забудут о нем сразу же, как только выдернут его из розетки…

Питер почувствовал себя забытым всеми и брошенным на произвол судьбы. Правда, и последнее звучало не менее абсурдно. Просто эти люди ему ничего не должны. Для них он никто – не более чем микросхема или даже пустое место.

Интересно – Кэрил и сейчас подключена к его мозгам и пытается откопать в них что-нибудь такое, что может быть источником особых неудобств для Винкулы?

И еще одна, более неприятная для него мысль: неужели он на самом деле не более чем чья-то плохая копия?

Если не для нас…

– «Арахна», – хрипло произнес Питер. – Мне необходимо еще раз отправить сообщение на «Типлер». Наверное, они не смогли принять наш предыдущий сигнал…

– Вероятность подобного крайне низка, – заметил электронный мозг прорезателя. – Тем не менее сообщение будет отправлено.

Если этот высокоинтеллектуальный консультант даже и уловил что-либо из разговора Питера с Кэрил, то все равно оставил услышанное без комментариев.

Эландер молча рассматривал экран монитора, пока продолжались волны вибрации – показатель того, что посылается его очередная депеша на Адрастею.

Может быть, именно так чувствовала себя Клео Сэмсон, когда он начал стирать ее энграмму? Нет, она действовала под влиянием импульсов, находящихся вне ее собственного контроля, приказов, которые были вживлены помимо воли и желания. Он же, Питер, всегда ощущал себя самим собой – не больше, но и не меньше. Как цельная личность, пусть иногда и не очень надежная. Он человек в той же степени, как и Кэрил Хацис, и все другие, не так ли?..

– А почему ты решила предупредить меня? Кэрил оставила его вопрос без ответа.

– Если я не имею права считать себя человеком, – сказал Питер, на этот раз уже более громко и глядя ей прямо в глаза, – тогда зачем ты предупредила меня? Пусть бы они разделались со мной, микросхему никому не жалко, правда ведь?

Хацис спокойно выдержала его взгляд.

– Если честно, Питер, ты просто мне симпатичен. Не моему центральному компоненту, а лично мне как части целого. Я когда-то очень давно встречалась со своими энграммами, и они показались мне вполне удобоваримыми копиями. Их единственным недостатком являлось то, что они были созданы сотню лет назад на базе технологий, которые теперь безнадежно устарели. Но в этом нет их вины. В то время не нашлось альтернативы.

Очевидно, Кэрил увидела, как изменилось лицо Питера, потому что замолчала, а через некоторое время добавила:

– Не все экспедиции закончились провалом. Через много лет мы восстановили связь с некоторыми из них – в основном с теми, что работали поближе. Конечно, чтобы получить информацию, мы некоторое время поддерживали связь… Но только для этой цели – и не более того…

Хацис не стала давать дальнейших объяснений, но Питер и так уже все понял.

Только чтобы получить информацию…

…Вот чем он стал для них: электронным блоком, способом достижения их собственных целей. Питер уже был такой марионеткой для «подарков», для многих из команды «Типлера»… Для кого еще? Ему опротивела незавидная роль исполнителя прихотей других, суррогатного исследователя, которого посылают черт знает куда, нещадно обманывают во всем, да еще культивируют в нем чувство собственной неполноценности.

Решение пришло к Эландеру сразу и стало его личным выбором, независимым от чужой воли. Питер испытал чувство глубокого удовлетворения от осознания собственного самостоятельного «я»:

– «Арахна», я хочу вернуться на Эпсилон Водолея.

– Что?..

Кэрил явно встревожилась, услышав, как электронный мозг прорезателя сообщил о немедленной готовности выполнить полученный приказ.

– Прямо сейчас?

– Именно так.

– А как же я?

– Ты полетишь со мной.

– Но…

У Кэрил сделалось такое выражение лица, словно она приготовилась к смерти.

– Все в порядке, Кэрил. Мы обязательно вернемся. А ты станешь живым свидетелем того, что приготовили нам «подарки».

– Или заложницей, – холодно заметила она.

– Я бы не стал говорить так грубо. Хотя в конце концов мне может понадобиться посредник для новых переговоров с Винкулой. И им вновь станешь ты. Я уверен, они скорее поверят тебе, нежели мне.

Совершенно неожиданно Кэрил громко рассмеялась.

– Мой авторитет среди администраторов Винкулы не очень высок. А Гезим считает меня не в своем уме. Разве что Матильда… Правда, я подозреваю, что в деле с Сэлом она помогала мне только ради спортивного интереса.

Питеру был не очень понятен смысл ее слов. Он собирался сказать Хацис об этом, но она опередила его:

– Извини. Я начинаю чувствовать себя не очень уютно, потому что не привыкла действовать как самостоятельное живое существо вне сети компонентов.

– Но ведь ты сама оригинал Кэрил!

– Все равно я лишь один из компонентов Системы, которая намного больше, чем ты это можешь представить себе, Питер.

Немного подумав, она добавила:

– Как бы ты себя чувствовал, если бы тебя внезапно разрезали на куски?

Эландеру было очень непросто представить себе, что в такой момент может ощущать Кэрил. Он еще не забыл ее не слишком лестную характеристику энграмм как «удобоваримой копии», поэтому слова сочувствия пока что не шли ему на ум.

Главный экран прорезателя был пуст, и это означало, что они еще в пути. Через приблизительно двое суток корабль будет на Адрастее. Питер не решил для себя, вернется ли он в пределы Солнечной системы – даже если ему и захочется.

– Если ты считаешь, Кэрил, что тебе будет лучше внутри своей сети, то мы обязательно вернемся сюда. В любом случае, для того чтобы более или менее разобраться с дарами «прядильщиков», нам потребуется ваша помощь.

Питер удивился тому, что Хацис почти сразу согласилась.

– Но сначала, Питер, мы должны хорошенько разобраться с событиями на Адрастее – прежде чем строить далеко идущие планы. Имей в виду, что неделя, которая уйдет на полет в обе стороны, – это немалый срок для Винкулы.

Питер попытался вспомнить все события последней недели в его собственной жизни. Странно, но с момента появления «прядильщиков» на Адрастее прошло менее полумесяца. При таких темпах планировать далеко вперед бесполезно, но все же ему хотелось предугадать, с чем предстоит столкнуться на Адрастее на этот раз.

Маловероятно, что сломалась антенна сверхсветового передатчика, но все же такую возможность нельзя было полностью сбрасывать со счетов. Или что-то случилось с самим «Типлером»? А вдруг эксперименты Клео Сэмсон с установочными режимами энграмм что-нибудь нарушили в хрупком равновесии, обеспечивавшем их более или менее сносную работу, и произошел катастрофический сбой? Или Клео чудесным образом удалось «восстать из мертвых», и она продолжает совершать очередные глупости по приказу уже несуществующего ОЗИ-ПРО?..

Усилием воли Питер отогнал от себя мрачные картины, возникшие в его чересчур богатом воображении. Фантазировать на такие темы столь же бесполезно, как и спорить с Кэрил, которая теперь повернулась к нему спиной и задумчиво расхаживала по кокпиту. Помещение в форме идеального шара всегда кажется намного меньшим, если в нем находятся двое.

– Для нас путешествие к Адрастее займет неделю: два дня туда и столько же обратно. Для всех других этот срок меньше – два дня в полете равны одному для стационарного наблюдателя…

– В реальной Вселенной, – добавила Кэрил. – Я это тоже знаю.

Питер поморщился, вспомнив, что у ее главного компонента был полный доступ к содержимому его мозга.

– Хочешь чего-нибудь, Кэрил? Ты ведь уже знаешь о том, что корабль обеспечивает путешественников всем необходимым: едой, питьем, местом для отдыха…

Она отрицательно покачала головой:

– Спасибо. Пока мне ничего не нужно.

Кэрил все еще выглядела неважно, но Питер не захотел быть навязчивым. На ней был пурпурный халат, с виду довольно теплый; тем не менее ее довольно сильно потряхивало, как при ознобе. Хацис, оставшись один на один с собственным «я», без множества помощников – сетевых компонентов, определенно боялась прямого взгляда Питера.

Он пожал плечами и вышел, на время оставив ее в покое.

Пройдя по узкому коридору, Питер добрался до своей личной каюты, которую предоставили ему «подарки» перед началом путешествия к Земле. Побыть одному иногда просто необходимо, а сейчас такое желание возникло у обоих. Питер ничем не рисковал – вряд ли Кэрил попытается нанести физический вред прорезателю, а «Арахна» будет подчиняться лишь его собственным приказам.

Им обоим оставалось только ждать дальнейшего развития событий.

2.2 ОЧИЩЕНИЕ

2.2.1

Кэрил продолжала бродить туда-сюда, отчаянно пытаясь сконцентрироваться.

Ее мозг теперь напоминал руку, лишенную пальцев – или, что еще хуже, палец, где-то потерявший свою руку. Слабая, изувеченная, напоминавшая сама себе открытую рану, Кэрил боялась, что ее «я» может окончательно развалиться, и она просто лишится остатков разума.

До сих пор Хацис не представляла себе, в какой огромной степени она зависела от работы главного компонента своего «я» – мозгового и эмоционального центра. Оказалось, что мысли чаще всего вначале возникали именно там, чтобы затем распространиться по сети, по дороге модифицируясь, и позже возвращались на исходное место. То же самое происходило и с эмоциями: например, где-то на другом конце Солнечной системы возникало ощущение счастья, потом соединялось с печалью или гневом, а в итоге получалось нечто совершенно иное…

Ее комбинированный разум представлял собой набор палитр разных художников, обитающих черт знает где в многомерном пространстве. Теперь же Кэрил превратилась в одну-единственную точку на полотне, которой все начиналось и заканчивалось.

Раньше она считала себя существом с вполне определенной индивидуальностью – правда, более вспыльчивым и раздражительным, чем ее центральный компонент. Теперь же Кэрил стало ясно, что это не более чем иллюзия. Она – нить, вплетенная в общую ткань, страдающая об утрате своих соседей.

Интересно, а переживает ли целое о пропаже своих составных частей? Насколько важным элементом общей конструкции воспринималась она сама? На этот вопрос у Кэрил не было ответа. Может быть, на ее отсутствие просто наплевали. В конце концов, центр не должна волновать судьба периферии. Так было всегда. Вдруг ее «центральный процессор» хранил оригинал Кэрил Хацис до сих пор только из чувства сострадания? А если бы на поддержание ее жизни потребовались дополнительные усилия, или она повела бы себя не столь дипломатично? В этом случае ее могли «прикрыть» уже несколько десятков лет назад?..

Кэрил понадобилось около часа, чтобы более или менее восстановиться после разговора с Эландером.

В ее душе накапливались злость, ярость и глубокая обида. Эмоции переполняли Хацис до такой степени, что она теряла способность к членораздельной речи, а самое страшное заключалось в том, что отрицательная энергия не находила выхода. Кэрил давно забыла, что это такое – держать себя в руках. Оказалось, что одной это делать намного сложнее, чем когда она была отдельной ячейкой, работающей в сети; ее злость росла, подпитывая самое себя, и не было сил разорвать этот порочный круг. Казалось, что ее голова вот-вот лопнет, если Кэрил не получит быстрого ответа на самые насущные вопросы:

Где я? Кто я? Кто мне поможет?..

Едва не лишившись чувств, Хацис упала в кресло, закрыла лицо руками и в отчаянии зарыдала. И куда я теперь?..

Кэрил находилась в таком состоянии, что, будь нее возможность открыть люк и разгерметизировать прорезатель, она бы немедленно выбросилась в открытый космос, чтобы прекратить свои мучения.

Хацис показалось странным, что слезы вернули ей некоторую ясность мысли. Примитивные гормоны – древние и давно забытые регуляторы психики – каким-то образом смогли помочь.

Когда агрессия и печаль наконец ушли, Кэрил заметила, что теперь более или менее в состоянии рассуждать логически.

Выяснилось, что она все же умеет жить «своим умом». Первая проверка на возможность уцелеть вне сети случилась еще во времена Спайка. К счастью, эту способность она до сих пор не потеряла. Конечно, ко многим вещам придется привыкать снова. Очевидно, какая-то часть мозга Хацис в течение нескольких десятилетий пребывала в спячке, а теперь благополучно пробудилась, за что Кэрил была ей искренне благодарна.

В конце концов, ей не придется пользоваться этим скрытым ресурсом вечно. Через какую-нибудь пару дней она вернется в родные пределы, и снова все будет, как раньше, и она станет частью сообщества по имени Кэрил Хацис…

Кэрил задышала ровно и глубоко. Халат все еще оставался влажным, словно у нее был жар.

Впрочем, с халатом предстоит расстаться: его самоорганизующиеся волокна придется превратить во что-либо более подходящее к случаю.

Через некоторое время одежда Хацис во многом походила по стилю на костюм Эландера, но была гораздо элегантнее. Теперь Кэрил еще больше нравилась себе самой.

Из содержимого воспоминаний Эландера о перелете от Адрастеи до Солнечной системы Кэрил узнала, что прорезатель оборудован некоторым числом спальных мест, скрывавшихся прямо в его стенах, а также санитарно-бытовыми помещениями.

При изучении этих мелочей ей показалось, что «Арахна» обладает практически неограниченными ресурсами, в том числе и для лечения раненых и больных – особенно если Эландер согласится поделиться с ней своим защитным костюмом. Несмотря на то что за прошедшие годы тело Кэрил подверглось серьезным модификациям и усовершенствованиям, оно все же сохранило свой преимущественный состав из плоти и крови и было слабым и уязвимым по своей сути, что при теперешних обстоятельствах вновь заставило вспомнить о соображениях комфорта и безопасности. На Эпсилоне Водолея рядом с Хацис не будет доброй старушки Винкулы, которая заранее предупредит о скрытых неприятностях и всегда поделится сведениями из банка общественной памяти.

Однако сейчас Кэрил больше всего волновали собственная изолированность и информационный вакуум.

И еще вынужденное бездействие во время перелета к Эпсилону Водолея.

К счастью для Хацис, далеко не все, к чему она привыкла, осталось для нее в Солнечной системе. В ее распоряжении были обширная библиотека и фонотека, а также архивы произведений искусства. Кэрил также сохранила за собой возможность интерактивного контакта с многими формами прекрасного – посредством создания какой-нибудь искусственной симуляционной среды, что стало особенно популярным в последние годы. Однако в сложившихся обстоятельствах слишком сильное отвлечение от реальности вряд ли пойдет на пользу. Какого-нибудь легкого чтива будет вполне достаточно.

Кэрил успела проглотить два первых тома «Мемуаров поджигателя» Эвы Саллис и уже наполовину прочла третий, одновременно потихоньку отстукивая популярный мотив «Симфонии насекомых» Калеви Ахо, когда из своей клетушки появился Питер.

Хацис подняла на него глаза и сразу же заметила смущение на лице Эландера. Впрочем, это ее не очень удивило. Хотя она уже не могла читать его мысли столь же успешно, как это делала раньше ее центральная составляющая, все же Кэрил довольно легко сумела догадаться о том, о чем Питер думал в данный момент.

Он остановился у входа в кокпит.

– Кэрил, это ты?..

Она отложила свою виртуальную книжку и поднялась навстречу.

– Привет, Питер.

– Что ты здесь делаешь, Кэрил? – Во взгляде Эландера застыло недоумение. – Я подумал… «Типлер»… Как же могло…

Вдруг она почувствовала, что доверяет ему – намного больше, чем раньше.

– Все в порядке, Питер. Ты только что побывал в Солнечной системе, помнишь? Я – оригинал Кэрил Хацис. Сейчас мы направляемся в сторону Адрастеи.

Удивление на лице Питера пошло на убыль. Он смущенно вздохнул.

– Конечно. Извини меня. Не могу понять, как я мог так легко обо всем этом позабыть…

– А я – могу.

Питер посмотрел на нее с нескрываемым удивлением:

– Что ты имеешь в виду?

– То, что я знаю, как это происходит. Я в курсе проблем с твоим самочувствием.

– Каким образом?

– Не знаю, как тебе объяснить получше…

– Я не настолько глуп.

– Конечно, нет. И это я тоже знаю. – Кэрил старалась говорить спокойно. – Все происходит потому, что ты – энграмма, Питер. Копия человека, запрограммированная считать себя этим человеком. Так как на деле ты им все-таки не являешься, то это создает конфликтную ситуацию.

Питер недоуменно пожал плечами:

– Ну и что? В этом отношении я не отличаюсь от других членов исследовательской экспедиции…

– Согласна, существенной разницы нет. То, что произошло с тобой, могло случиться с каждым. Все дело в той конкретной ситуации, в которой оказался лично ты в момент инициализации своей энграммы. Твоя энграмма получила имя Питер Стэнмор Эландер, хотя по своей фундаментальной сути не имела на это права. В отдельных случаях архитектура энграмм позволяла ликвидировать конфликт между качеством личностной «начинки» и формальным именем, полученным на выходе. Носители подобных энграмм достаточно сильно верили, что они на самом деле являются теми, кого представляют. Однако у других – и у тебя в том числе – компенсации этих очевидных конструктивных просчетов не происходило. В итоге получилось, что твои воспоминания кажутся тебе принадлежащими кому-то еще; концепции, которым ты призван верить, видятся устаревшими и далекими от правды; люди, которых ты когда-то знал и любил, воспринимаются как чужаки. Все происходит потому, что в глубине души ты не веришь, что ты такой же, как и твой оригинал.

Питер разглядывал Кэрил как робот, рассматривающий картину Рембрандта.

– По-твоему, все дело в ошибке сценария? Что-то не заладилось в программе, которая должна следить за тем, чтобы я ощущал себя самим собой?

Кэрил неопределенно покачала головой:

– Ты сам в курсе того, что энграммы не являются простыми программными продуктами. Они чертовски неоднозначны – если не сказать, что их сложность иногда вполне соответствует сложности устройства реальных людей. И дело тут не в какой-то примитивной программной ошибке. – Хацис на секунду умолкла, подбирая слова. – Скорее всего дело тут в плохо сработавшей комбинации «горячих» клавиш. Некоторые оригиналы создают очень удачные энграммы, другие – нет. Боюсь, что Питер Эландер относился ко вторым. Всякий раз, когда на нем примерялся шаблон будущей энграммы, он воспроизводил новые детали матрицы. В итоге твоя личность стала ощущать себя более самостоятельной, чем следовало бы. Правда, сходные проблемы обнаружились не только у Питера Эландера, но и у многих других. Примерно девять из десяти энграмм оказались в итоге полностью или частично неработоспособными.

Питер отчаянно заморгал и отвернулся. Выражение боли и удивления застыло на его «полусинтетическом» лице. Эландер надолго замолчал, и это был жест глубокой обиды.

– Я могла бы попытаться исправить твою электронику, – предложила Кэрил. – Может быть, дело в достаточно простых вещах, понятных мне…

– Пусть твоя такая умная-разумная голова держится подальше от моих личных мозгов. – В голосе Питера прозвучала достаточно явная угроза, а на его лбу появилась пульсирующая вена. – Ты такая же самодовольная и нахальная особа, с которой я имел неудовольствие знаться на «Типлере». Та тоже имела обыкновение копаться в содержимом моей головы, как и твой так называемый центральный компонент… Все вылезли и продолжаете лезть в чужие дела без всякого на то права!

– Но, Питер! Лично я не собираюсь лишать тебя чего-либо. Все, что мне нужно – это…

Эландер резко развернулся. По всему было видно, что он готов защищаться с помощью всего арсенала доступных ему средств. Кэрил пришлось отступить.

– Ты еще собираешься лишить меня чего-то? Я не ослышался? Собралась сделать мне «ремонт»? Поработать отверткой и гаечным ключом, как будто я пылесос или стиральная машина?! Чтобы сделать из меня то, чем я уже был? Не обращая никакого внимания на мою собственную личность? Хочешь очистить мою память и хорошенько прополоскать мозги?!.

Питер остановился. Кэрил стало хорошо видно, как дрожат его руки. У него был крайне обозленный и одновременно жалкий вид.

Внезапно Эландер затих и едва слышно попросил:

– Никогда не говори, что ты собираешься лишить меня чего-то, что принадлежит лично мне – и больше никому.

Некоторое время они молчали, затем Кэрил удивленно заметила:

– Я не понимаю тебя, Питер. Ты сказал, что не хочешь быть похожим на свой оригинал? Так ли это?

– Именно так. – Вывод явился полным откровением для обоих. – Я не хочу быть псом, которого тащат с псарни, чтобы пристрелить, раз он заболел бешенством. Я абсолютно уверен в том, что говорю. – Питер отчаянно замахал руками, пытаясь подобрать слова. – Просто я другой. Вот и все…

Эландер разошелся, как нахальный тинэйджер. Кэрил стала ждать, добавит ли он еще что-нибудь к своей эмоциональной тираде, и молчание затянулось.

– Кэрил, ты и сейчас копаешься в моей черепной коробке? – спросил он.

– Нет. Сейчас – нет, потому что я одна, без других компонентов своего «я» – то есть вне сети и без помощи Винкулы.

Питер еле заметно кивнул. Стало очевидно, что он о чем-то напряженно думает.

Через некоторое время Эландер полностью овладел собой. В его взгляде сверкнула решимость.

– Тебе это идет, – кивнул он на новый костюм Хацис. – Что еще тебе может понадобиться сейчас? Пища? Отдых? «Арахна» в состоянии обеспечить всем необходимым…