Текст книги "Эхо Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

– Мне понадобится рампа, чтобы сойти вниз, – раздался голос Эландера. – У вас найдется что-нибудь в этом роде?

Кэрил распорядилась выстроить легкий трап от края балкона до того места, где пришвартовался черный шар. Одновременно в балюстраде сформировался проем, через который смог бы пройти Эландер.

Просто так, чтобы повеселить Питера, Кэрил создала виртуальную красную ковровую дорожку, растянув ее вдоль его предполагаемого пути.

– Довольно красиво, – заметил пока невидимый Эландер. Он явно осваивался в незнакомой обстановке. – Хочу предупредить: несмотря на то что мне приятно стремление сделать мое пребывание здесь максимально комфортным, пока я вам не очень доверяю. Основная масса материалов, которые я привез, находится на магнитном носителе, и у меня нет намерений брать его с собой сейчас. Если что-то со мной случится, корабль отправится со всей информацией в обратный путь к «Типлеру».

Кэрил внутренне улыбнулась его наивной предусмотрительности.

Все приготовления Эландера были оправданными, хотя и бесполезными. У Винкулы нет необходимости открыто атаковать, чтобы добиться чего-либо.

Черная сфера мягко затормозила; сбоку появился овальный люк, из которого в темноту вышел Питер Эландер.

Он выглядел точно так же, как на изображении в формате графического файла, предварительно посланного им Кэрил; сканеры сработали без сбоев.

(Кэрил попыталась вспомнить тип программного обеспечения на старых кораблях миссии, предназначенного для одновременного многоканального общения в режиме оверлеев. Это оказался «КонСенс» – далекий предшественник более современных оверлейных систем.)

Питер оказался довольно высокого роста, крепкий на вид, но совершенно лысый, с темной, фиолетового оттенка кожей и ярко-зелеными глазами. На нем была довольно старомодная куртка астронавта с капюшоном.

– Он без скафандра. Не странно ли? – обратилась Кэрил к Джетсу по приватному каналу связи. Она была абсолютно уверена, что Лорис внимательно следит за ними. – Насколько я помню, эти ранние носители энграмм не могли находиться в открытом космосе без специальной защиты.

– Да… Смотри-ка, он покрыт каким-то составом.

Подойдя поближе, Кэрил увидела, что Питера на самом деле окружает некий отражающий свет материал, внешне похожий на слой жидкости. Он покрывал все тело Эландера, затекал в уши, ноздри, рот и даже заливал глаза. Одежда Питера также была обработана этим водянистым составом, но в меньшей степени.

Глубокое сканирование выявило слой сложного полимера с включением каких-то экзотических молекул. Как работает эта пленка, Хацис пока было непонятно, но от вакуума она, похоже, защищала неплохо.

Для того чтобы познакомиться с одеждой Питера, Кэрил понадобилось не более секунды. Ей удалось и заглянуть внутрь кокпита – до того, как стал закрываться его овальный люк.

Правда, увидела Хацис немного: узкий проход и пустое помещение с экраном монитора наблюдения на противоположной стене.

Воздух внутри кокпита удерживался посредством какой-то тончайшей мембраны, натянутой у входа, причем Питер мог проходить сквозь нее, не разрушая конструкции; эта пленка состояла из сложных молекул, во многом похожих на «вторую кожу» Эландера.

После второго шага Питера дверь за ним успела полностью закрыться, прервав для Кэрил ее первый сеанс исследования содержимого кокпита.

– Посмотри, как они внешне модифицировали эту энграмму, чтобы она отличалась от первоначальных спецификаций. Интересно, зачем тратить время и ресурсы, чтобы менять уже устоявшийся облик стандартной модели? Вообще же у этих энграмм все настолько примитивно! Совершенно непонятно, как такие недалекие существа могли быть выбраны для отправки к звездам, – снисходительно говорил Джетс.

Кэрил захотелось напомнить Лорису, что один из его коллег, тоже из администрации Винкулы, Сэл Шалхуб, проделывал подобное со своими периферическими компонентами, и что в 2050 году у человечества не было иного выбора, кроме как посылать энграммы. Однако она решила не обострять ситуацию.

– Что бы ты там ни думал о данной конкретной энграмме, нельзя отрицать, что она вернулась к нам со сверхсветовым космическим кораблем.

– В этом наверняка заложен какой-то обман. Потому что такого просто не может быть.

Эландер осторожно спустился вниз по красной ковровой дорожке.

Он миновал второй, удерживающий воздух, слой – инженерное изобретение Винкулы, правда, более грубое и примитивное, чем приспособление на «Арахне», поэтому в момент прохождения Питеру пришлось приложить некоторое физическое усилие.

Пока Кэрил наблюдала за тем, как Эландер неторопливо приближается к ней, находясь уже в ароматизированной атмосфере балкона, вокруг ее тела непрерывно вспыхивали голубоватые волны статического электричества. Звуковые импульсы высокой частоты давили на слух и неприятно раздражали кожу.

В течение долей секунды Эландер был атакован всеми средствами богатого шпионского арсенала, находившегося в распоряжении Винкулы, которой не терпелось выяснить, какими аппаратными и программными ресурсами обладает этот странный носитель энграммы из далекого прошлого, на деле же прибывший из будущего…

Питер сделал еще один шаг.

– Ну как? Что ты обнаружил, Джетс?

Кэрил просто сгорала от любопытства и от желания не позволить этим засранцам из Винкулы хоть что-нибудь утаить от нее.

– Он считает, что повстречался с представителями внеземного разума, – с неприкрытой иронией в голосе объявил Джетс.

– Серьезно?.. Где именно?

– Конечно, на Эпсилоне Водолея. Какие-то предметы якобы искусственного происхождения. Много предметов. – Он хихикнул. – Они посчитали их дарами.

– Какими еще там дарами? Говори яснее, Лорис. Мне нужны детали!

– Да вот – корабль, на котором он прилетел. И еще та штуковина, которой покрыта снаружи его одежда и он сам. Все остальные предметы остались на Эпсилоне Водолея… Эландер привез с собой кое-какую информацию, которой снабдили его эти предполагаемые представители внеземной цивилизации, и теперь хочет попросить, чтобы мы помогли им изучить остальные так называемые дары.

– А почему бы и нет?

– Давай сначала посмотрим, что у него там есть, Кэрил. Я не склонен сразу обнадеживать тебя.

– А что ты можешь сказать о нем самом? Что ты узнал?

– Ничего особо важного или интересного. Да, этот Эландер был поврежден. Таким же манером, как и другие энграммы. Честно говоря, ему повезло: он смог почти полностью восстановиться. То, что Эландер стал именно периферическим компонентом, помогало ему выжить.

– Сможем ли мы восстановить его полностью?

– Конечно, но зачем это нужно?

– Будет хуже, если он развалится прямо во время беседы.

– Ты все еще планируешь возиться с ним до бесконечности? – Кэрил почувствовала удивление Джетса, когда Питер

Эландер остановился совсем близко от нее. – Тебе не удастся узнать от него больше того, что уже известно на сегодняшний день, Кэрил.

– Знания – не сумма фактов, а процесс, Лорис. – Она с трудом сдерживала раздражение. – И одного сканирования содержимого его черепа может оказаться недостаточно.

Хацис была осведомлена о том, что Джетс мало смыслит в энграммах, а его собственных энграммных копий не создавалось вообще. Как, впрочем, и у большинства выживших к 2163 году.

После того как завершились плановые космические старты в рамках ОЗИ-ПРО, некоторое время наблюдался бурный рост энграммных технологий – в основном за счет богатых спонсоров, видевших в создаваемых образцах свой вариант достижения бессмертия. Однако работы по созданию искусственного интеллекта вскоре перетянули технологическое одеяло на себя.

Большинство уже созданных энграмм были просто стерты в погоне за каждым свободным байтом электронной памяти; остальные подверглись частичной очистке уже после того, как на практике показали свою более низкую эффективность перед лицом новых и более передовых технологий. Несколько энграмм были «заморожены» в качестве будущих музейных экспонатов и свалены в общую кучу в полузабытых запасниках. Время от времени, конечно, обнаруживалась какая-нибудь шальная, еще не отключенная энграмма; такие из гуманных соображений уничтожались на месте.

Кэрил было жаль этих потерянных детей прошлого. На ее собственной основе было сделано немало энграмм для ОЗИ-ПРО; хотя каждая уже тогда представляла собой лишь небольшой фрагмент ее «я», не говоря уже о теперешней разветвленной и многокомпонентной сущности, все они были частью ее самой и заслуживали хотя бы небольшой толики жалости и участия. Кэрил всегда была готова принять обратно свою «блудную дочь», если таковая случайно объявится. Пусть паттерны ее «дитяти» окажутся с изъяном, однако у нее будут и свои личные, благоприобретенные воспоминания, наверняка небезынтересные самой Кэрил. Только после этого стирание матрицы можно считать оправданным.

Интересно, а если бы оригинал Питера остался жив, повел бы он себя аналогичным образом по отношению к своей энграммной копии – теперешнему собеседнику Кэрил? Хотя бы из любопытства? Вряд ли. Собственные воспоминания Кэрил, запрятанные где-то далеко в закоулках памяти, рисовали образ оригинала Питера, уже тогда слишком гордого своими способностями, а после того как ему удалось пережить бум искусственного интеллекта – и подавно. Ему вряд ли могли стать понятны то одиночество и та смертельная тоска, которые довелось испытать его энграмме где-нибудь в закоулках Галактики. Эта память и эти знания – самое ценное в энграммах, и они тоже нужны человечеству.

Жизнь – тяжелая штука, пожаловалась в своих мыслях Кэрил энграмме Питера Эландера. Но я уверена, что ты знаешь об этом не хуже меня.

2.1.5

– А здесь за нами не следят? – спросил Питер у Кэрил после того, как остановился на балконе метрах в двух от нее.

Он с трудом переносил местную неестественно быструю смену времени суток; небо буквально вертелось у Эландера перед глазами. В остальном все выглядело неплохо: красный коврик, воздух свежий, но более влажный, чем в прорезателе, тонкий запах французских духов… Питер почувствовал себя путешественником, бродящим среди тропических красот, а не пузырьком, случайно зацепившимся за величайшую искусственную конструкцию всех времен и народов – или, как ее называет Кэрил, Систему.

И все же у Эландера возникло странное ощущение возвращения на родину. Так или иначе, но он дома. Во всяком случае, именно здесь поселились оставшиеся люди. Или только их физическая составляющая?

Кэрил шагнула навстречу Питеру и поздоровалась с ним за руку.

На ней был элегантный халат из темно-пурпурного бархата; волосы затянуты в пучок на затылке, а кожа казалась безупречно гладкой. Из украшений Эландер заметил на ее правом предплечье простенький браслет белого металла.

Хацис была похожа на красавицу со старинной рекламы косметического мыла: слишком совершенно, чтобы оказаться реальностью. Может быть, это от начала до конца виртуальный макет? Но «диагностические» ресурсы Питера вне «Арахны» стали весьма ограничены.

По сравнению с Кэрил Питер чувствовал себя лицом без определенного места жительства.

Хацис отвела его от балюстрады и пригласила за столик из кованого металла с двумя такими же стульями. На его блестяще-серой поверхности дожидались пара стаканчиков и кувшин с ледяной водой.

Питеру особенно понравились вид и форма капелек конденсата на запотевших боках кувшина, что говорило о наличии гравитации, очень близкой к земной.

– Инструкции ОЗИ-ПРО требуют от нас передавать сведения, относящиеся к категории особо важных, только представителям официальной власти. Думаю, что необходимая информационная защита…

– Нет надобности волноваться об этом впредь, – перебила его Кэрил.

– Как вы можете заранее знать о том, что я собираюсь рассказать? Обнародование имеющихся у меня сведений может иметь серьезные дестабилизирующие последствия для вашего общества.

– Что бы ты ни рассказал, Питер, вряд ли это испугает нас больше того, что мы уже пережили в прошлом.

Эландер отнесся к ее последним словам с подозрением.

– Атак называемая Винкула… что это? Разновидность коллективного разума, да?

Кэрил улыбнулась, устраиваясь на стуле поудобнее.

– Совсем не так, Питер. Просто очень гибкая конструкция. И она способна пережить любые невзгоды.

– А сможет ли она переварить факт наличия чужой разумной жизни? – непроизвольно вырвался у Питера вопрос.

Ответ показался ему слишком самодовольным.

– Такое уже было. И продолжается до сих пор. Вскоре после времени Спайка – победного шествия искусственного интеллекта, – когда в Солнечную систему стало возвращаться подобие организованности и порядка, мы зарегистрировали серию коротких сообщений со стороны нескольких далеких источников в созвездии Скульптора.

Питер нахмурился:

– И что это за сообщения?

– Разве вы не регистрировали их? Если нет, я удивлена. Эпсилон Водолея находится примерно в том же направлении, что и источник этих сигналов. Может быть, ваши детекторы были ориентированы исключительно на Землю? Иначе чужие передачи не ускользнули бы от вашего внимания. Одно известно точно: эти сигналы посылались не нашими исследовательскими командами. И не людьми вообще. Несомненно, их источник – внеземной разум. Примерно через год передачи внезапно прекратились, и до сих пор они не расшифрованы. Однако их наличие в любом случае может превратить теорию твоего оригинала в пустое место.

– Кстати, насчет его теории: она мне совершенно безразлична, – отозвался Питер, хотя поначалу ему было трудно привыкнуть к этой мысли. – Для меня так даже проще. Если бы вы в принципе не верили в вероятность существования внеземного разума, то еще труднее восприняли бы то, что я собрался вам сообщить.

– Например, что твой корабль выстроен этими инопланетянами? – сказала Кэрил. – Как и мембрана, покрывающая твое тело?

– И даже больше того.

– Обо всем этом мы уже догадались, Питер. Вот видишь, как хорошо может справляться с проблемами Винкула. – Хацис снова улыбнулась. – Нам бы хотелось получить доступ к данным, которые ты привез с собой. Совершенное тобой открытие обещает стать одним из довольно интересных в истории человечества.

– Неужели лишь интересным, и не более того? – Питеру показалось, что Кэрил хотела сознательно принизить важность обнаруженного на Адрастее. Почему? – Мне кажется, что не только. Корабль-прорезатель и многие другие вещи откроют землянам дорогу к другим мирам. Появится возможность, к примеру, добраться до Адрастеи и обратно за…

– Куда добраться?

– До Адрастеи. Это название мы дали открытой нами планете. Мне потребовались всего сутки в реальном масштабе времени, чтобы оттуда добраться до Земли. У меня сохранилась возможность практически мгновенной связи с «Типлером». Доступ к технологиям такого уровня радикально изменит жизнь человечества, подобно изобретению радио или интернета в прошлом!

Кэрил покивала.

– Ваши сигналы зарегистрированы с помощью прототипа нашего собственного коммуникатора. Поначалу их приняли за паразитный шум, но постепенно догадались, что перед нами кое-что поинтереснее. Ты выходил на связь дня четыре назад, правильно?

– Не совсем. Первые несколько передач – не более чем проба работы самого передатчика, а последующие стали пробой связи с Землей. Были и попытки воспользоваться коммуникатором прорезателя. В последний раз я связывался с Адрастеей вчера, надеясь получить какие-либо новые инструкции.

Питер был особенно доволен тем, что хотя бы этой информацией, пусть и не очень существенной, она еще не владеет.

Однако в целом разговора по заранее разработанному плану у Питера пока не получалось: он явно недооценил возможностей Винкулы и ее… как они там их называли? Ах да – ее компонентов, или чего-то в этом роде.

– Выходит, Кэрил, вы тоже близки к разработке похожих технологий?

– Не знаю, что и ответить, пока не познакомлюсь получше с привезенными образцами. Внешний вид твоего корабля говорит мне немного, Питер.

– Похоже, ты просто не хочешь говорить, Кэрил, – разочарованно вздохнул Эландер. Ему захотелось пить, но он пока не очень доверял своей собеседнице. – Наверное, я выгляжу хитрым туземцем, пытающимся обменять перочинный нож на реактивный самолет…

Каменное выражение ее лица не изменилось.

– Совсем нет, Питер.

– Единственное, чего я добиваюсь, – такого же, как у меня, серьезного отношения к дарам внеземного разума. Мне кажется, что такие открытия делают затею с экспедициями стоящей.

– Я сама никогда не покидала Солнечной системы, Питер.

– Я знаю. Ты – нет, но твои энграммы – много раз.

Питер в очередной раз вспомнил свой последний разговор с Лючией: «Если не для нас, то для кого?»

– Но если бы сотню лет назад у тебя или у других был бы такой шанс, им бы обязательно воспользовались, не так ли? В отношении моего оригинала абсолютно уверен. Всем тогда так хотелось оказаться в числе счастливчиков, включенных в состав экспедиции…

Кэрил покачала головой:

– Нет, Питер, ты не прав. Я не любительница космических путешествий. Мне всегда хотелось остаться здесь. Именно поэтому я дала согласие на участие в тренировках: ведь вместо меня в путь отправились мои энграммы. Только для того они и предназначались. Они…

Хацис внезапно замолчала, поняв, что ее слова могут быть неверно поняты Эландером.

На лице Питера застыло недоуменное выражение.

Отказаться от участия в экспедиции?.. Любой, находящийся в своем уме, обязательно ухватился бы за такой редкий шанс!

– Похоже, мы отвлеклись от темы.

Хацис прервала ход его размышлений. Впервые Питер почувствовал в собеседнице нечто, что отличало ее от говорящей статуи.

– Кэрил, почему моим собеседником оказалась именно ты? – неожиданно спросил Питер. – Ты говорила, что в команде ОЗИ-ПРО тяжелые времена Спайка пережили немногие. Как так получилось? Прошедших тренировки было около шестидесяти, плюс несколько тысяч в группе поддержки и планирования, не говоря уже об инженерах, психологах, юристах…

– Все они погибли, – проговорила Кэрил. – Осталась я одна.

– Как же так? Неужели больше никого не осталось в живых? Не подумай, что я особо надеялся на встречу со своим оригиналом или что-то в этом роде, но все же, извини, конечно, но мне кажется неправдоподобным…

Кэрил ничего не оставалось, как начать свой рассказ.

– Думаю, что ты не вполне понял суть событий, происходивших здесь во время Спайка. Этот период и несколько десятилетий после оказались похожи на опустошительный ураган.

– В каком смысле?

– Все было хуже, чем любая война или голод. Как можно сопротивляться мутному потоку безысходности, никто не знал. Искусственный интеллект проник всюду: он разрушал, строил и перестраивал, пожирая все вокруг. Трудно становилось понять, что в действительности происходит. С глобальными нововведениями можно и нужно было бороться, хотя так поступали не все. Некоторые увидели в происходящем некий высший смысл, цунами из будущего, волну, которая разрушает все на своем пути – включая сами основы гуманизма. Вскоре столпы человечества зашатались, и тогда волна немного отхлынула, а из оставшихся компонентов сформировался некий новый тип общественного равновесия…

– Винкула?

– Нет, один из ее предшественников, ставших рабочей моделью для будущих экспериментаторов. Человечество переселялось с одного островка стабильности на другой, окруженный океаном разнообразных возможностей. При этом оно неплохо научилось заранее избегать хаоса множества неопределенностей и не исследовать все на себе «кровавым» методом проб и ошибок. Я не хочу сказать, что наше самосовершенствование уже закончено; это далеко не так. И все же самые плохие времена мы пережили и даже кое-чему научились.

Питер внимательно следил за выражением ее лица.

– Можно поконкретнее, Кэрил? Так, чтобы было побольше цифр и поменьше риторики?

– Когда ты стартовал с Земли в 2051 году, ее население приближалось к девяти миллиардам, не так ли?

– Да.

– Согласно переписи 2078 года, прошедшей после окончания времени Спайка, это число уменьшилось примерно до миллиона.

– Что?!.

Питер был ошеломлен. Его поза, выражение лица, жесты – все говорило о крайней степени изумления.

– И только примерно у половины людей сохранились физические тела, – продолжала свой рассказ Кэрил. – Остальные за время Спайка обзавелись искусственными. Уловил, какой процент людей исчез за какие-нибудь двадцать лет? В это время масштабы всех перемен стали грандиозными.

– Девять миллиардов людей… Но ведь они не могли же просто так провалиться сквозь землю?

Кэрил махнула рукой в сторону гигантской структуры, зависшей на небе прямо перед ними.

– В Системе?.. Ты хочешь сказать, что они…

Питер никак не мог подобрать подходящего термина. Конвертировались? Трансформировались? Подверглись переработке?..

– Система состоит из вещества, – сказала Кэрил. – Когда Земля была разобрана на строительные материалы, в ход пошли и сами люди.

Подобное не укладывалось у Питера в голове. Выходит, где-то в этой огромной дурацкой этажерке можно обнаружить атомы, которые когда-то принадлежали телу его оригинала, Лючии и всех тех, кого он знал?..

Кроме Кэрил Хацис.

– Как тебе удалось выжить?

– Все постройки, уже находившиеся на орбите, оказались нетронутыми, – тихо произнесла она. – Многие остались в живых, за исключением тех, кто позже совершил самоубийство или же умер от других причин. Теперь ты представляешь себе, насколько всем было тяжело. Все ресурсы, за исключением нанотехнологий, стали большим дефицитом. Больше надеяться оказалось не на что. Люди превратились в навозных жуков, зажатых каблуком искусственного интеллекта. Это было просто унизительно.

Кэрил умолкла, чтобы налить себе воды. Странно, почему она не предложила ему? Где ее вежливость? Неужели Кэрил как-то почувствовала его недоверие?.. Вскоре Хацис продолжила:

– Человечеству пришлось вступить на путь ускоренной эволюции, перепрыгнуть сразу через несколько ступенек, чтобы догнать на лестнице развития искусственный интеллект и другие новые виды разума, появившиеся в Солнечной системе. Этот процесс тоже оказался непрост. Мы намного отстали, нас тянул назад груз традиционных представлений; а у машинного интеллекта как жестокого, но достаточно юного конкурента таких проблем не было. Некоторые наши сторонники в лагере полностью искусственного разума вообще засомневались в том, что люди в состоянии когда-нибудь догнать остальных, даже пользуясь помощью со стороны. Каждый хотел сразу достичь множества целей, заранее не зная, какая из них является самой важной и что обеспечит конечный успех; при этом сотни соперников постоянно мешались под ногами. К тому же кандидатов на победу слишком много: между живыми людьми и полностью искусственным интеллектом расположился целый спектр промежуточных форм, многие из которых сохранились до настоящего времени. Некоторые детали этого калейдоскопа постепенно превратились в другие, более жизнеспособные сущности, а часть исчезла навсегда. Постепенно напряженность конкурентных отношений ослабела – особенно после того, как всем стало ясно, что ни одной из групп не удастся добиться устойчивого преимущества над другими. Теперь Винкула пользуется таким же подходом: объединять, но не вмешиваясь и не разрушая.

Кэрил замолчала, не успев ответить на вопрос о своей собственной судьбе. Наверное, тема была для нее запретной, подобно тому как раньше старались не вспоминать войну американцев во Вьетнаме в присутствии тех, кто в ней участвовал. В любом случае Питер решил не торопить события.

В жизни Эландера было немало вещей, о которых он предпочитал не говорить и даже не думать. Если Кэрил осталась единственным живым свидетелем существования ОЗИ-ПРО, проблема передачи сообщения от Клео Сэмсон ее собственному оригиналу отпадает сама собой – как и его, Питера, возможность снова повстречаться с Лючией Бенк.

– Бывали у вас за это время вооруженные мятежи?

Питера интересовала глубина проникновения Винкулы в земную жизнь. Если теперь человечество превратилось в единый огромный организм, управляемый из одной точки, то в случае нежелания иметь дело с Питером его задачи существенно осложняются.

– Несогласные, конечно, были и есть. – Кэрил выбирала слова довольно осторожно. – Те, кто не хочет пользоваться преимуществами системы в ее теперешнем виде, а создает в качестве альтернативы свои собственные организованные сообщества… Хотя многие при этом и отрицают свое участие в Винкуле, получается, что они сами являются ее стабилизатором. В их присутствии Винкула не пытается делать вид, что ее власть вечна. Все знают, что теперешнее правительство в принципе является временным, а изменения неизбежны. Что дальше? Возможно, в течение ближайшего десятилетия Винкула распадется на составные части, а власть в Солнечной системе перейдет к Гезиму. А когда-нибудь еще им на смену придут другие. Так действует закон всемирного тяготения: тот, кто поднялся наверх, рано или поздно свалится вниз. Это реальность, с которой за последнюю сотню лет познакомился каждый.

Кэрил внимательно посмотрела на Эландера.

– Ты удовлетворен таким ответом на свой вопрос, Питер? Тебе понятно, почему из живых участников программы осталась я одна? После Спайка выжил лишь один из девяти тысяч. Так как среднестатистический гражданин времен старта вашей экспедиции был знаком лишь с несколькими из себе подобных, твое счастье, что ты нашел здесь хотя бы меня. Извини, что я говорю довольно жестокие вещи, но все равно запомни: твой оригинал, семья, друзья – все погибло. У тебя осталась только я.

Интересно, как бы отнеслась к таким новостям Кэрил Хацис на «Типлере», не говоря уже о других членах команды, оригиналы которых также мертвы?.. Хотя, наверное, многие предполагали самое худшее после прекращения связи с Землей.

И все же человеку свойственно надеяться.

– Тот, кто живет прошлым, идет по дороге, ведущей в никуда. – Кэрил сделала попытку улыбнуться. – Если это возможно, мне бы хотелось познакомиться с твоей базой данных.

Эландер размышлял недолго. Пусть он не вполне доверяет и ей, и тем, кого она представляет, но в любом случае не остается выбора. Кэрил стала его первым контактом со времени появления в Солнечной системе. И даже если Хацис ведет какую-то свою игру, стараясь усыпить его бдительность, то она – неплохая актриса, а ему с чего-нибудь надо начинать.

Однако Питера не покидало чувство, что он толком не выяснил, кого Кэрил представляет, а уже увяз по уши. Не говоря о том, что совершенно неизвестно, на какие цели пустят технологии, с которыми Питер собрался поделиться.

Эландеру очень не хотелось с помощью привезенных даров усилить позиции какого-нибудь деспотического режима, контролирующего все и вся и постоянно промывающего мозги своему народу. Размножать негодяев в масштабах Галактики безнравственно.

Пока ему оставалось только надеяться на лучшее. Выбор у Питера оказался небогат: или возвратиться на Адрастею – при условии, что более новый и усовершенствованный вариант Кэрил Хацис со товарищи позволят ему это сделать, – или соглашаться на условия Винкулы.

После небольшой паузы Питер все же согласился.

– Хорошо. Я проведу тебя на корабль. Но еще раз предупреждаю: никаких глупостей. Халат на мне способен защитить от физических воздействий, а прорезатель просто выбросит тебя в открытый космос, если будешь планировать какую-нибудь более хитрую атаку. Достаточно ясно?

– Я поняла.

– Тогда следуй за мной.

Питер повел ее на корабль – снова по красному коврику. Пока они договаривались, дверь в кокпит уже приоткрылась. Кэрил шла вслед за Эландером на почтительном расстоянии.

Когда они уже находились в кокпите, корабль предложил им физический доступ к модулям магнитной памяти, которые Питер доставил с Адрастеи.

– Вот здесь… Конечно, пока только то, что удалось там собрать к моменту моего отлета: карты, формулы, диаграммы, а также куча всякой еще не обработанной информации. Во всяком случае, ты сможешь получить определенное впечатление. Именно на это мы и рассчитывали при подготовке «коллекции»; правда, все это только вершина айсберга.

Питер заметил разочарование, промелькнувшее на лице Хацис: очевидно, чересчур скромный интерьер кокпита произвел на Кэрил не самое лучшее впечатление.

– А мог бы ты взять меня с собой в полет со сверхсветовой скоростью?

Просьба настолько удивила Эландера, что от неожиданности он вздрогнул. Впрочем, ее любопытство вполне объяснимо.

– Понимаю твое желание, но сама процедура не очень впечатляет.

– Мне все равно. Питер кивнул:

– Хорошо. Итак, куда мадам хочет отправиться? И тут же предупредил:

– Только недалеко.

– Если, скажем, на Ио?

– Ты имеешь в виду спутник Юпитера?

– Нет, астероид.

– Принято. «Арахна», мы хотели бы отправиться на Ио. Вам известно, где находится астероид?

– Его локализация нам известна, – отозвался электронный мозг прорезателя.

– Тогда – поехали.

Люк за их спинами пришел в движение. Кэрил проводила его понимающим взглядом.

– Теперь можно сесть, – сказал Питер.

На экране массивный кусок Системы стал менять угол вращения. Мысленно Эландер легко представил себе последовательность событий снаружи: их черный кокпит теперь погружался внутрь огромной белой сферы.

– Мы ничего не почувствуем вплоть до нашего прибытия на место, – сказал он.

Кэрил осторожно присела на краешек сиденья.

– Голос, который мы только что слышали, принадлежит…

– Искусственному интеллекту корабля, его электронному мозгу, – кивнул Питер. – Он просто ничто по сравнению с тем, который нам оставили инопланетяне в придачу к своим дарам. Я не в курсе теперешних возможностей искусственного интеллекта здесь, но способности «подарков» произвели на меня незабываемое впечатление.

– Ты ни разу не почувствовал их враждебности?

– Нет. Совсем наоборот. Они даже помогли нам, когда члены миссии попали в довольно трудную ситуацию.

– Какую именно?

В ее вопросе Питер почувствовал вежливый интерес, не более того. Может быть, Кэрил надеялась получить больше интересующей ее информации напрямую из модулей магнитной памяти, чем из его рассказов? Это немного расстроило Питера: получалось, что она без всяких на то оснований все еще не доверяет ему. К тому же он пока ничего не сказал Хацис о своих прошлых проблемах с энграммой. Скорее всего эту тему не стоит затрагивать без крайней на то необходимости. Наверное, вообще в их теперешней машинно-ориентированной культуре принято больше доверять материальным структурам, так сказать, вещественным доказательствам, а не личной беседе.

Не ответив на вопрос Хацис, Питер принялся описывать сами дары – веретена, башни и все чудеса, содержавшиеся в них. Внезапно ему пришлось прервать свой рассказ: Кэрил побледнела, изменилась в лице и начала испуганно озираться вокруг.