Текст книги "Эхо Земли"

Автор книги: Шон Уильямс

Соавторы: Шейн Дикс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Со мной происходит что-то необычное. Извини. Похоже, я лишилась контакта с Винкулой…

– В этом нет ничего необычного. Это происходит всегда во время путешествия. Извини, я должен был предупредить тебя об этом заранее. У тебя появились проблемы в связи с этим?

– Нет, я только… – Хацис была явно дезориентирована. В ее удивленных глазах Питеру почудился новый, неподдельный интерес к происходящему. – Все в порядке. Продолжай, Питер.

Эландер вернулся к своему рассказу о дарах пришельцев, хотя у него не возникло уверенности, что Кэрил действительно его слушает. Он почувствовал себя ребенком, который пытается привлечь внимание родителей к очень интересному, с его точки зрения, происшествию, случившемуся во время школьного урока.

В любом случае с Хацис происходило что-то странное.

Вскоре экраны мониторов прояснились – корабль прибыл к месту назначения.

Астероид представлял собой темный овал неправильной формы, имеющий в максимальном измерении около сотни километров. Он находился на расстоянии менее двух астрономических единиц от Солнца. Питер мысленно представил себе путь в двести пятьдесят миллионов километров, преодоленный за несколько секунд. Если Кэрил этому не поразилась, тогда ее не удивишь вообще ничем.

Хацис смотрела на экран монитора с абсолютно непроницаемым выражением лица. Похоже, она что-то искала на астероиде. Вскоре Питер тоже разглядел какой-то искусственный объект на поверхности Ио, и в этот момент Кэрил вздрогнула.

– Именно здесь погиб мой отец. – В том месте, куда показала Кэрил, находилось нечто вроде металлической звезды. Это могло быть что угодно, от автоматической обсерватории до рабочей станции. – Я бываю на Ио не реже одного раза в год и стараюсь поддерживать на этом месте порядок…

Затем, словно пытаясь отогнать нахлынувшую волну воспоминаний, Хацис добавила:

– Полет производит впечатление, Питер. Контакт с Винкулой уже восстановился; в остальном все прошло, как и ожидалось, превосходно. Скорость твоего корабля примерно вдвое превзошла скорость света. Лучшей демонстрации его возможностей не требуется.

Питера заинтересовала столь странная перемена в ее настроении, но он дипломатично промолчал.

– Теперь мне надо связаться с Адрастеей. Необходимо доложить обстановку. А ты сможешь увидеть в работе сверхсветовой коммуникатор. Он работает не просто быстрее света, а практически мгновенно.

– Интересно посмотреть. Но я хочу предложить тебе вести передачу с другой точки в космосе, а не отсюда. Если разместить твой и наш коммуникаторы максимально близко друг от друга, чтобы синхронизировать их, мы получим превосходную возможность выяснить принцип работы твоего устройства.

Питер согласился со столь заманчивым предложением и передал новые координаты электронному мозгу «Арахны». Новая точка оказалась довольно далеко – около пяти миллиардов километров от их теперешнего местоположения. Но разве это помеха для «Арахны»?

– Конечно, Питер, мы прибудем к Машине Маккирди быстрее, чем туда дойдет сообщение о только что состоявшейся встрече. Но часть моего «я» постоянно пребывает там и находится в курсе всех новостей. Эта часть и мой оригинал станут координаторами будущего эксперимента. Когда он завершится, мы сможем вернуться в Систему и продолжить нашу беседу.

После этих слов они покинули Ио.

За время короткого путешествия к Машине Кэрил не проронила ни слова; она лишь молча рассматривала свои руки, словно видела их в первый раз. Похоже было, что она напряженно пыталась что-то вспомнить.

Интересно, какие проблемы вызывает у нее временный обрыв связи с другими компонентами столь сложного «я»? Наверное, подобные ощущения похожи на переживания человека, у которого внезапно выкрали большую часть его мозгов… С другой стороны, Питер знал, что дело обстоит не совсем так, потому что оригинал Хацис был почти в той же степени реальным человеком, как и он сам; поэтому Кэрил сохраняла способность самостоятельно существовать и мыслить – даже в отрыве от центрального, ведущего компонента ее «я». Скорее всего проблемы Кэрил являлись просто следствием дезориентации в необычной обстановке.

Устройство, которое Кэрил назвала Машиной Маккирди, находилось слишком далеко от Солнца. Для невооруженного глаза оно мало отличалось от обыкновенной тени. После увеличения изображения Машина превратилась в группу концентрических сфер, выполненных из материала, похожего на стекло; шары располагались на отрезке примерно в тысячу километров возле своего центра – округлого сероватого тела размером в половину Луны.

Гигантское устройство обслуживалось множеством мелких космических кораблей старого образца, которые облепили его, словно мухи. Среди них выделялись космические буксиры, предназначенные для переориентировки элементов внешней оболочки Машины, у которых, очевидно, не было собственных двигателей. Еще можно было разглядеть с дюжину искусственных спутников наблюдения – все они были ориентированы к центру конструкции, – а также какой-то огромный вращающийся цилиндр, внутри которого, как показалось Питеру, искусственно поддерживались условия, сходные с земными. Правда, Эландеру оставался непонятен смысл потребности в таком цилиндре, поскольку его общие впечатления о Винкуле подсказывали, что теперь здесь почти всем заправляет либо искусственный интеллект, либо загруженный извне разум. Может быть, вращающаяся прозрачная банка предназначалась для существ, застрявших на промежуточных этапах эволюции? О массе подобных псевдоинтеллектуальных вариантов человеческой жизни уже упоминала в своем рассказе Кэрил.

Вдруг компаньонка Питера внезапно вздрогнула. Хотя Кэрил не проронила ни слова, у Эландера возникло впечатление, что она находится на связи с кем-то вне прорезателя; ее внимание вдруг сфокусировалось внутрь нее самой, словно Хацис вдруг поглотила виртуальная круговерть – нечто вроде сети «КонСенс».

Питер мог лишь понадеяться на то, что подобная «отключка» – вполне безобидное событие, вроде сеанса связи с другими компонентами ее собственного «я». Эландер с нетерпением ожидал комментариев Кэрил по этому поводу.

Теперь он может успокоить своих друзей на Адрастее, сообщив, что с ним все в порядке. Они, наверное, с нетерпением ждут очередного послания: в своей последней передаче Питер смог лишь вкратце описать теперешнее состояние Солнечной системы. Экипаж «Типлера» наверняка ждет подробного рассказа. Члены команды корабля узнают о том, что произошло с Землей, с человечеством и, самое главное, какая судьба оказалась уготована им самим…

– Можешь начинать, Питер.

Голос Кэрил внезапно прервал ход его мыслей. Питеру пришлось вернуться к реальности бытия.

– «Арахна», мне необходимо связаться с Адрастеей…

Сверхсветовой передатчик «прядильщиков» представлял собой почти мгновенное средство связи, хотя и ограничивал длину и байтовый размер сообщения в обе стороны, позволяя обмениваться с адресатом лишь достаточно короткими фразами. Питер не сразу привык к такой особенности чудо-техники – подобно тому как первым колонистам на Луне пришлось поначалу мириться с шестисекундной задержкой связи с Землей.

– Ожидаю твоей команды, Питер Эландер, – раздался голос электронного мозга прорезателя.

– Кэрил (такое обращение к далекой энграмме заставило вздрогнуть здешнюю Хацис, стоявшую рядом с Питером), у меня все в порядке. Я вошел в контакт с представителями местной власти. Собираюсь передать им данные с магнитных носителей прорезателя. После обсуждения с ними всех необходимых деталей планирую возвратиться на Адрастею…

Эландер на некоторое время замолчал, пытаясь найти нужные слова. Рассказать правду – непростое дело.

– Здесь теперь все довольно странно: совсем ничего из того, что можно было ожидать и даже предполагать, находясь на Адрастее. Но я думаю, что мне удастся сделать все, что в моих силах.

Питер снова умолк. В конце концов он решил, что на этом можно поставить точку.

– Пока все… Можно отсылать.

Вскоре прорезатель коротко вздрогнул: сообщение было отправлено. Кэрил с интересом наблюдала за колебаниями конструкции корабля, пока те не утихли полностью.

Когда все пришло в первоначальное состояние, она внимательно изучила экранное изображение Машины Маккирди и пришла к выводу, что та пришла в состояние колебательного резонанса с прорезателем.

– Очень интересно. Наша Машина зарегистрировала передаваемый импульс. Его раскодирование проводится прямо сейчас. Твой корабль, Питер, использует очень сложную систему кодировок и компрессии сигнала в момент отправки сообщения. Нам придется потрудиться для выделения собственно полезного импульса. Когда, по твоим расчетам, мы получим ответ с Адрастеи?

– Через пару минут, – ответил Эландер. – Там всегда кто-нибудь дежурит. Если это не Кэрил – твоя энграмма, – то на вахте могут быть Джеми Сивио или Джин Эвери. Они не заставят себя ждать.

Кэрил кивнула.

– Самый первый сигнал из космоса, полученный нами – или, как его называют, Диссонанс, – имел необычно большую мощность импульса, хотя мы так и не смогли раскодировать его. Если с помощью Машины Маккирди нам удастся расшифровать ответ с Адрастеи, это будет означать, что мы научились если не отправлять, то хотя бы принимать сообщения, применяя данный метод. Уже кое-что.

Кэрил смотрела на него восторженным взглядом. Интересно, с чем связана такая перемена в ее поведении? Может быть, она удачно соединилась с каким-нибудь другим компонентом ее собственного «я»?

Питер уже знал минимум о трех «рабочих» компонентах Кэрил Хацис в пределах Солнечной системы: оригинал находился совсем неподалеку, другой компонент обретался на Машине, а раньше всего Эландер познакомился на космическом зонде еще с одной Кэрил…

Все эти составляющие, разбросанные по Солнечной системе, являлись суммой разных точек зрения, работающих на один конечный результат. Питер с трудом представлял себе, как именно проходят мыслительные процессы в вареве из такого множества разнообразных мозгов, с обилием приправ и специй, замешенном одним и тем же поваром…

Правда, ему было достаточно легко представить себе, что в его собственном организме селезенка «думает» совершенно иначе, чем, например, легкие. А в целом все пребывает в относительном порядке. Наверное, эти новые различные компоненты одного и того же «я» относятся друг к другу, как чужеродные ткани – источник болезненного аутоиммунного состояния? Слишком много он еще не знает об устройстве «нового» человека, и неизвестно, узнает ли вообще.

Прошло несколько минут, и восторженность на лице Кэрил постепенно исчезла, уступив место выражению беспокойства. Что-то снова отвлекло ее внимание. Хацис опять сделалась похожей на озабоченный манекен.

– Что еще ты собираешься сделать, Питер? – спросила она.

– В каком смысле?

– Что ты планируешь делать дальше? После того как установишь связь между Солнечной системой и Эпсилоном Водолея, куда ты готов направиться?

– Думаю, что оправданным шагом была бы вербовка команды добровольцев в помощь тем, кто изучает дары «прядильщиков» на Адрастее. Наши ресурсы там серьезно ограничены, а экспедиции нужны новые астронавты-исследователи, чтобы не пропустить чего-нибудь важного. – Питер стал снова размышлять об орбитальных башнях, веретенах и всех других чудесах, которые остались далеко. Интересно, что еще обнаружили за время его отсутствия? Какие новые открытия совершили?.. – Мы там как неандертальцы в музее космонавтики.

– Думаешь, эти «чудеса» смогут нам чем-нибудь помочь? Питер показал рукой на экран монитора:

– Во всяком случае, вы здесь намного ближе к «прядильщикам» по степени своего развития.

– Нам еще предстоит пройти немалый путь до создания сверхсветового корабля таких размеров. Тысяча лет, если не больше. А если учесть, что свои дары сами «прядильщики» считают устаревшей чепухой, то можно представить себе их реальный уровень развития. И даже если потратить на изучение их даров лишнюю сотню лет, это мало что изменит, – с неожиданной горечью сказала Хацис.

Питер внимательно посмотрел на нее.

Устаревшая чепуха? Он думал об этом, но ни разу не высказывался вслух. Правда, подобные мысли фигурировали в памяти магнитных дисков, которые он привез с собой, но их еще никто не изучал! Откуда Кэрил может знать такие вещи?..

А вдруг у нее есть способ доступа к дискам, о котором он еще не догадывается? Или доступ к нему самому и его мозгу?..

От предположения, что Кэрил может читать его мысли, у Питера пробежал холодок по спине. Если задуматься, то кто он сам, как не мобильный блок электронной памяти, окутанный плотью?

Раз она смогла прочитать на расстоянии содержимое магнитных дисков, почему бы ей не заглянуть прямо в его черепную коробку?

– Ты сказал, что они должны сразу же ответить…

– Что? Ах да, конечно… – Питер в смущении отвернулся. – «Арахна», не поступал ли ответ с Адрастеи?

– Пока нет.

– Совсем ничего?

– Нет.

У Питера немного закружилась голова.

Он не привык пользоваться чужими советами, но все же сознание того, что при необходимости он их немедленно получит, всегда придавало уверенности. Наверное, на «Типлере» именно сейчас чем-то заняты и не могут ответить. Или это какой-нибудь дефект передачи или приема сигнала?

– «Арахна», повторите последнюю передачу еще раз. Питеру показалось, что время остановило свой бег, и ожидание никогда не закончится.

Кэрил с любопытством наблюдала за Эландером, пока тот нервно измерял шагами кокпит «Арахны». Может быть, она в тот момент сканировала его мозги – подобно программисту, скрупулезно, сектор за сектором, проверяющему работоспособность жесткого диска? Сам Питер в тот момент не замечал ничего необычного, за исключением неконтролируемого ощущения нарастающей тревоги.

Больше никого…

Прошло еще минут десять. Адрастея молчала.

– Нам следует начинать волноваться? – спросила Кэрил. Питер перестал бегать по кокпиту.

– Н-не уверен. Я… я просто не знаю, что делать.

– Может, следует вернуться к Системе? – предложила Хацис. – Мне там будет легче общаться с Винкулой.

– И проще думать и принимать решения? – добавил Питер, глядя ей прямо в глаза.

– Да, – неловко согласилась Кэрил. – И это тоже.

– Не знаю, как мне лучше поступить, Кэрил. Может быть, оставить тебя здесь и вернуться на Адрастею? Это займет всего пару дней.

– Не торопись, Питер. – Хацис продолжала смотреть ему прямо в глаза, и у Эландера сложилось впечатление, что она пытается что-то внушить ему. – Сначала надо вернуться на Систему. А решение примем там. О'кей?

От удивления у Питера открылся рот.

«Решение примем там»?..

Как это? Кто тут принимает решения, однако?..

– «Арахна», вернуться в исходную точку. Экран монитора в очередной раз погас.

Пока они находились в пути, рука Кэрил лежала на плече Эландера. От этого прикосновения Питер дышал глубоко и прерывисто: оно стало его первым физическим контактом с человеком за многие годы.

– Ни за что не соглашайся покинуть свой корабль, – прошептала женщина, и Питер почувствовал, что эти слова – ее, оригинала Кэрил Хацис, нечто сугубо личное, не имеющее никакого отношения к неуловимому и непознаваемому существу из расщепленных частей, которого объединяло с ней только имя. – Что бы они ни говорили и ни обещали тебе. Я заклинаю тебя, Питер…

Он посмотрел на Кэрил с нескрываемым удивлением: что заставило ее пойти на такую откровенность во время короткого периода отсутствия «руководящего и направляющего» влияния со стороны остальных компонентов ее «я»?..

Размышления Эландера прервал прорезатель, через пару минут достигший цели. К этому моменту Кэрил уже убрала свою руку с его плеча. К ней снова вернулся обычный холодно-независимый вид.

2.1.6

Кэрил охватил приступ молчаливой ярости, которая пылала холодными вспышками, подобно всплескам солнечной активности в ледяной космической пустоте.

Когда странное устройство для перемещения в пространстве под управлением Эландера достигло Системы, в голове Кэрил творился полный беспорядок. Все перепуталось: прорезатель, место, где ее оригинал встретился с его энграммой, бесконечные вражеские заговоры и попытки их раскрыть… Ее воспаленный мозг тщетно пытался измерить хотя бы глубину происходящего, не говоря уже о том, чтобы заглянуть в ближайшее будущее.

Проблема состояла еще и в том, что Кэрил никак не могла разобраться, на кого она обозлена больше всего: на Винкулу, на Гезим или на себя саму.

– Сучка! – рычал Джетс, обвиняя ее во всех смертных грехах. – Это ты обставила дело так, чтобы она предупредила его заранее?

– При чем тут я? – холодно отвечала Хацис, стараясь казаться совершенно спокойной.

– Но ведь ты позволила ей сделать это!

– Она оказалась вне контакта, и у меня исчезла возможность управлять ее действиями.

– Прошло каких-нибудь десять секунд, и она полностью выходит из-под контроля! Думаешь, я поверил в эту чепуху? – Весь его вид, включая выражение глаз и лица, был наполнен таким жутким презрением, что Кэрил поежилась. – Я всегда считал, что ты ей слишком много позволяешь.

– Пошел ты в задницу, Лорис! И ты, и вся твоя Винкула. У тебя нет права вмешиваться в мои дела!

– Я здесь как раз потому, что твои дела ни к черту!

Самое неприятное заключалось в том, что в последнем он был абсолютно прав.

Тактика действий оригинала Кэрил казалась ей инспирированной извне и абсолютно некорректной. В объяснениях, почему так случилось, центральный компонент Кэрил Хацис абсолютно не нуждался: ее оригинал никогда не скрывал своего глубокого неприятия Винкулы и ее методов непрерывного контроля за всем и вся.

Когда связь Кэрил с оригиналом возобновилась и случившееся стало явным, в структуре ее «я» никто даже не попытался восстановить пошатнувшуюся дисциплину и принять профилактические меры по недопущению подобного впредь. Ее оригинал был ее неотъемлемой частью, и разрыв с ним означал бы для Кэрил потерю очень важной части личности.

Но все это никак не способствовало снятию растущего внутреннего напряжения внутри самой Винкулы, тем более что ее основной соперник – сетевое образование Гезим – уже был готов к атаке; его представители со всех сторон двигались к центру Системы. Они походили на фантастическую армию, состоявшую из нематод-мутантов; миллионы многоногих червей, непрерывно изменяющих свою форму, цеплялись за опорные элементы структуры, как корабли за якоря, с завидным упорством продвигаясь к намеченной цели.

Ни одно резкое движение в сообществе, постоянно балансирующем на грани мира и войны, не остается без ответа. Так случилось и с Винкулой. Давно уже не случалось столкновений на достаточно тесном поле битвы, но Винкула не потеряла способности отвечать ударом на удар. Беспрерывно запускались какие-то старые ракетные двигатели, стряхивая с себя остатки многолетнего спокойного сна; они словно внезапно вспомнили о своем истинном предназначении. Всюду на Системе царило оживление – особенно там, где еще сохранилась возможность мобилизации оставшихся ресурсов. Об этом успела позаботиться Скорлупа. Загорались яркие световые пучки, освещавшие грозно ощетинившиеся стволами и всякими там направляющими орудийных систем отряды боевых нанороботов, копивших энергетические импульсы для внезапной атаки…

Тем временем Питер Эландер был озабочен своими личными проблемами; его внимательное наблюдение за Кэрил наконец начало приносить свои плоды. Он стал кое-что понимать.

– Нам обязательно придется вмешаться, – заявил Джетс.

Все его претензии на роль последователя лучших гуманистических традиций внезапно сильно потускнели. Там, где есть труп, обязательно должен быть и трупный яд. У него великая миссия. В зависимости от обстоятельств он может сыграть роль и морковки, ведущей за собой осла, и пугающей животное палки. Кроме того, за Джетсом стоял и его немалый «административный ресурс» в виде примерно сотни дополнительных компонентов его «я» – мозгов, предназначенных при необходимости уговорить самого дьявола.

Правда, он был не единственным Великим Администратором Винкулы.

– Сэл, дружище, – обратилась Кэрил к Шалхубу, который слонялся где-то на заднем плане, где с удовлетворением наблюдал за ходом разворачивающихся событий. Возможно, он все же выслушает ее… – Дайте нам еще времени. Пожалуйста. Если мы начнем сейчас, это только подтвердит самые худшие подозрения моего оригинала.

Шалхуб отнесся к ее словам довольно спокойно.

– Она сама во всем виновата, Кэрил. Я здесь согласен с Лорисом: или сейчас, или никогда. Выбора у нас не осталось.

Со стороны «команды поддержки» раздался одобрительный гул. Кэрил была удивлена и напугана тем, насколько представительной она оказалась: Лоуэлл Корелл, Роб Синг, Кэтрин Нигар, Бетти Ван Тран…

Теперь Хацис находилась в эпицентре событий.

– Мы так решили, и этому – быть, – заявил Джетс.

– Матильда!..

Кэрил воспользовалась экстренным каналом связи, чтобы срочно разыскать свою подругу. Может быть, Мати еще успеет убедить их в том, что для таких экстренных действий должны быть очень серьезные основания…

– Привет, Кэрил. Заинтересовалась предстоящим шоу, не так ли? Картинка обещает стать очень живописной.

– Тебя никто не принуждает делать это, Матильда!

– Никто. Только я сама. Я в корне не согласна с тем, чем сейчас занимается Винкула. Я и раньше была не в восторге, но теперь ситуация просто катастрофична. Позволить событиям развиваться в том же духе станет ошибкой, Кэрил. Безразличие – разновидность соучастия.

– Но ведь если ты…

– Никаких «если», Кэрил! Новые технологии слишком важны для всех, чтобы позволить тихонько замести их под ковер. Именно на это нас провоцирует Винкула. А зачем? Чтобы потом иметь неплохие шансы хорошенько все обдумать и извлечь определенную пользу. Сейчас наши возможности рассуждать на эту тему ограничены. Мы провалились в самую большую открытую могилу в Галактике, и над нами нависла угроза сгнить в ней заживо. Не знаю, как тебе, а мне бы хотелось выбраться оттуда. Я начинаю действовать. Именно сейчас. Это наш шанс, Кэрил.

В голосе Матильды Сулич Кэрил ясно прочитала твердое намерение перейти от слов к делу.

– Заодно с Гезимом? – попыталась поспорить с ней Кэрил.

– Их можно и нужно использовать, как и многие другие средства.

– Они потерпят неудачу!

– Кто знает? Во всяком случае, они готовы к борьбе. И Матильда отключила канал.

Когда Кэрил вновь увидела противоборствующие стороны – сеть Гезима и боевых нанороботов, – ею овладела паника, причем зависела она не от разнообразных компонентов ее личности, а только от нее самой. Как будто для Хацис время Спайка началось по второму кругу.

Используя все хитрые приемы, наработанные за последние полтораста лет, Винкула внезапно атаковала «Арахну», намереваясь отобрать управление у корабельного искусственного интеллекта, а заодно завладеть всеми дисками с данными об Адрастее.

Тучи компьютерных вирусов всех мастей попытались пробить брешь в необычной электронике корабля – сначала через открытые аудиоканалы. Без сомнения, прорезатель каким-то образом прослушивал весь звуковой эфир – иначе как бы он выполнял речевые команды Эландера? Во второй атаке на «Арахну» приняли участие контактные нанозонды, со всех сторон облепившие корпус корабля. И даже сам оригинал Кэрил Хацис тоже стал источником атаки: ее тело по команде сверху начало с бешеной скоростью генерировать боевые вирусы. Более того, для Винкулы Кэрил стала своего рода осадной машиной – единственным источником для поставки «инфекции» прямо внутрь корабля.

Это обстоятельство вызвало крайнее неудовольствие у центрального компонента ее «я», чем этот компонент не преминул поделиться с Мати Сулич. А Сэл Шалхуб вообще повел себя как отъявленный лицемер, оправдывающий нападение на все периферические составляющие, кроме своих собственных.

Ответ Гезима не заставил себя ждать. Сотни наиболее уязвимых мест Системы были одновременно атакованы сетевыми червями-мутантами, которые стали выделять агрессивные вещества, пожирающие опорные конструкции, словно кислота металл. С ужасом Кэрил обнаружила несколько дыр на сплошных участках. Трудно было представить себе, что именно может происходить с материалом конструкций Системы, поскольку он был задуман как химически абсолютно нейтральное вещество. Возможно, черви подвергали его трансмутации, после чего материал становился способен реагировать с активными элементами. Гезим оказался чертовски изобретателен. Правда, это можно было предположить заранее, вспомнив, как долго ему удавалось выжить при чрезвычайной скудости ресурсов.

Вскоре довольно большие куски Системы, проеденные Гезимом в местах их крепления к основной конструкции, начали отваливаться и свободно парить в космосе.

Интересно, чем, по плану Гезима, это должно закончиться?..

Довольно скоро стало ясно, что отчаянное нападение вирусов Винкулы на прорезатель с треском провалилось. Все передачи из его кокпита прекратились, и Кэрил утратила связь со своим оригиналом. Каким-то образом корабль успел законсервироваться, что сделало его неуязвимым для дальнейших атак. О степени нанесенного «Арахне» ущерба пока судить было трудно, хотя создавалось впечатление, что прорезатель просто отмахнулся от своих обидчиков, словно от роя назойливых мух, и при этом не понес каких-либо существенных утрат. Во всяком случае, на это стоило надеяться.

Кэрил заметила, что теперь внешний корпус «Арахны» изменил свой вид. Черный кокпит провалился внутрь огромной белой сферы, которая начала дрожать, словно впадала в резонанс с каким-то не слышным уху звуком. Затем на гребне этих колебаний, делавших поверхность корпуса «Арахны» похожей на рябь на большой реке, стали появляться шипообразные выступы. Вскоре они с бешеной скоростью вращались вокруг сферы, делая один оборот за пару секунд. Их устрашающий вид, очевидно, предназначался для отпугивания всех желающих приблизиться к кораблю.

Внезапно Систему сильно встряхнуло, и центральные части ее конструкции задрожали, словно в ознобе. Что же успел сделать Гезим? Уже около одного процента конструкции оказалось благодаря его усилиям в разваленном состоянии. Большинство отпавших ранее фрагментов теперь, согласно законам тяготения, таранили оставшиеся элементы Системы. Если их не остановить, процесс мог приобрести обвальный характер с участием все более крупных кусков конструкции, инициирующих все более серьезные разрушения. По таким законам нарастают до размера катастрофических камнепады и лавины в горах. В итоге Система могла развалиться на куски.

На чем основывался план Гезима? Очевидно, на том, что материал, из которого была сделана Система, был инертен химически, но не механически. Отрыв фрагментов конструкции в наиболее чувствительных точках соединения элементов в единое целое привел к тому, что отвалившиеся куски, двигаясь по самостоятельным орбитам, сталкивались с другими секциями Системы по законам инерции, защиту от чего Винкула обеспечить не смогла. Правда, поначалу она пыталась бороться с самими «грызунами», но потом стало ясно, что надо что-то делать с большими оторвавшимися фрагментами. Тысячи космических тягачей с опозданием взялись за дело, перетаскивая бесхозные фрагменты на орбиты, безопасные для основной конструкции. Многие из этих буксиров оказались атакованы сами; их сенсоры, системы навигации и двигатели приводились противником в негодность таким образом, что сохраняли способность лишь к хаотическому движению. В итоге оказались поврежденными уже три процента всех элементов Системы…

На первый взгляд это было немного, но Кэрил заинтересовалась не самими цифрами, а порогом повреждения, после которого основная конструкция становилась нестабильной. Даже без дополнительных усилий со стороны Гезима внутренние напряжения конструкции постепенно могли привести к тому, что она в один прекрасный момент развалится вся – как рушится мост, по которому в ногу идет рота солдат.

Кэрил представила себе множество кусков, отвалившихся от когда-то стройной и величественной Системы, беспомощно бултыхающихся в пространстве до тех пор, пока им суждено будет свалиться на поверхность Солнца… Возможно, она излишне драматизирует ситуацию, а сценарий окажется не таким мрачным. Был шанс, что Система расколется на несколько независимых друг от друга секций – каждая со своей независимой орбитой, – и все они сформируют нечто вроде искусственного пояса астероидов. Сути дела это все равно не изменит…

Разрушение Системы может стать началом крушения Винкулы, привести к утрате доверия к ней в такой степени, которая сама по себе разрушит пусть даже относительный порядок. Займет ли в такой ситуации освободившееся место Винкулы ее конкурент – Гезим? Все эти вещи для Кэрил оставались загадкой.

Черт бы побрал этого Эландера: зачем он решил появиться здесь? Чтобы сразу стать катализатором нового острого конфликта? А вдруг, рано или поздно, это все равно бы случилось? Кто знает… Лучше бы он оставался там, на своей Адрастее.

Кэрил верила, что в любом, даже очень конкурентном обществе, всегда есть возможность для мирного развития. Главное – это любыми способами избежать войны.

Вскоре появились и первые контакты между соперниками.

Пока прорезатель угрожающе топорщился своими гребнями, Винкула и Гезим открыли канал связи друг с другом, начав словесную перепалку, которая, если учитывать прошлый опыт, могла длиться многие дни и даже недели.

– …Но ведь они не более чем обыкновенные энграммы. Электронные мозги, управляемые компьютерной программой, – раздраженно протестовал Сэл Шалхуб.

– Не имеет никакого значения, кто они такие, – пыталась побить его фактами Катика Эртл, номинальный представитель Гезима. – Они доставили нам работающий межзвездный двигатель, а также систему практически мгновенной связи, которая…

– Последнее еще не было убедительно доказано, – вмешался Шалхуб.

– Но не первое, – возразила Катика. – Одного этого достаточно, чтобы воспринимать их вполне серьезно, не так ли?

– Зачем нам межзвездный двигатель? – усмехнулся Сэл, словно сама идея его использования показалась ему оскорбительной.

– Тебе этого не понять, Сэл. По крайней мере с его помощью мы сможем проверить истинную ценность всех других так называемых даров на Эпсилоне Водолея. Если они окажутся столь же значимыми, как и двигатель, то в наших интересах будет предпринять все возможные усилия, чтобы заполучить их в свое распоряжение.

– А где гарантии, что нам это действительно необходимо? Все знают, к каким нежелательным последствиям может вести неконтролируемый прогресс. Вы хотите еще один Спайк? Мы его получим, если не обдумаем заранее, куда зайдем в своей наивности…

– Можно рассуждать сколько угодно, но сейчас настало время для активных действий. Атака прорезателя явилась результатом практического воплощения инспирированной глупости. Если сейчас не остановить это безумие, мы лишимся реальных шансов на технологический прорыв, которые предоставил нам господин случай.