Текст книги "Конан и мрачный серый бог (ЛП)"

Автор книги: Шон Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Шесть ассири направляются к нам, – она задыхалась. – Они убили нескольких пеших перед ними.

– Слишком много для одного из нас, – сказал Конан недовольно. – Кажется, что мы еще не должны расстаться.

– Еще, – Сивитри согласилась.

Она накинула одеяло на свою лошадь, схватила упряжь, и торопливо прилаживала её на место.

Они миновали переулок с обнаженными мечами. Жар отдаленных огней осветил узкую улицу, по которой неслись налетчики ассири.

– Мы никогда, возможно, не расстанемся, киммериец, – спокойный тон Сивитри не соответствовал их опасному трудному положению. – Мы можем гореть вместе всегда, в любом Аду ждут нас.

Нервный смех сорвался с ее губ.

– Ты когда-то сказал, что скорее окажешься перед армией ассири, чем вынесешь мой язык. Боги исполнили твоё желание! Лицо Конана выразило тревогу, когда он сосчитал врагов. Не шесть ассири, а трижды превышающие это количество надвигалось на них. Переулок не давал выхода для прорыва через плотные ряды воинов. Усталость обрушилась на его плечи как мешок камней, и каждый мускул от головы до пальца ноги, болел. Но он был киммерийцем, с огнем в своих венах и сталью в руке. Он должен заплатить перевозчику смерти, по крайней мере, одним шемитом.

– Кром! – Конан промычал хрипло.

Даже для военного клича, казалось, не осталось сил.

– Кром и сталь! Он шлепнул по крестцу коня плашмя своим лезвием и помчался уставший, но вызывающей, в пасть смерти. Сивитри сделала глубокий вдох, высоко подняв волнистую саблю, и погнала свою лошадь за ним.

Киммериец встретил первого шемита прямо, своим мечом, столкнувшимся с таким же мечом воина в вихре искр. Его направленный вниз удар отразил ассирийское лезвие и пробил защитный панцирь из кожи. Пронзенный воин выпал из седла. Конан высвободил свой меч, но не смог поднять его вовремя, чтобы отразить удар нацеленный на его шею. Он отклонил свою голову в сторону и уклонился от лезвия.

Рухнув с коня, он треснулся головой и его череп зазвонил, как будто все дьяволы в Аду ревели в его уши. Он моргнул и заметил, как два ассири спешились и двинулись по направлению к нему… Один из них в позолоченном шлеме, указывающий на капитана и другой, нанесший Конану удар. Капитан закричал и поднял руку, но Конан услышал не слово. Образы и звуки смазались для него в мозаику дрём, и его меч выпал из его руки.

Он развернулся в сторону и увидел Кайланну– Сивитри… кем бы она ни была, увидел её связанной и вытащенной из ее седла, избитую и израненную. Затем капитанский ботинок ударил его в подбородок. Пальцы Конана нащупывали рукоятку оружия, но веки его глаз наливались свинцовым весом. Он погрузился в черное море боли и больше ничего не воспринимал.

10. Тайны на песке

Teвек Тул быстро скользил через пустыню, напоминающую дюны восточного Шема. Он не оставлял никаких следов и не издавал никакого звука, его ноги никогда не касались песка. Угольно-черный плащ окутывал его, от его руки исходило тусклое зеленое свечение, излучаемое Черным Кольцом Тот-Амона, надетым на палец. Десятой части силы его было достаточно, чтобы двигаться подобным способом с момента его отправления из Стигии.

Днём он укрывался в своем плаще, чтобы сдержать солнечные яркие лучи и защитить от выгорания его глаза. Ночью он пролетал над бездорожьем, расположенным между рекой Стикс и его конечной целью – Медным Городом.

Несколько живых объектов располагалось вдоль его пути, их флюиды распространялись в воздухе, но стремление высосать не-жизнь из-под земли, не приносило результата, почти обессиливая и не насыщая его.

Teвек не сожалел об отсутствии жизни, но был недоволен последствиями: отсутствием смерти. Лига за лигой он просматривал необитаемую поверхность, рассчитывая хотя бы обнаружить место смерти животного. Он даже немного снизился, расширяя диапазон своего призрачного зрения вглубь, но безрезультатно.

Это бесполезная трата сил не помогла ему. Он жаждал утешительной близости даже маленькой могилы.

Хотя Черное Кольцо придавало ему магическую силу, оно не могло кормить его. Teвек не питался, начиная с пересечения Стикса, где он оставил свою немертвую свиту и свой черный экипаж. Он не осмеливался тратить силу кольца, передавая им приказы на расстоянии. Он мог продержаться какое-то время без хлеба насущного, но он знал хорошо пределы своего физического тела, и его поиски Медного Города могли дорого обойтись и уму и плоти, истощив их до предела. Некромант остановился и медленно понизил свои ноги к песку. Из одежд он извлек нечто в виде мешочка из высушенной кожи девственницы, который содержал прах черепа Харраба и высыпал его содержания в ладонь. Только несколько горок костяной муки лежали на бледных складках его ладони. Он вонзил подобный когтю ноготь в основу своего большого пальца, пока не хлынула струйка крови. Её он смешал с костяной мукой, в то же время он интонировал свистящие слова в диалекте, рожденном минувшими эрами Турии: "Makanan-mati, coba, siya– lihat, lahat-mati!" Красновато-серая паста пульсировала на его ладони, наполняясь неестественной жизнью, и сформировываясь в подобное червю существо. Teвек опустил это к песку, чтоб оно могло сползти. Вещь начертала в дюне слабое углубление длиной с палец, затем остановилась и сжалась в напряженную спираль.

Teвек изучил мелкую борозду. По его расчетам он достиг бы обозначенного места в пределах двух, возможно трёх, поворотов песочных часов. Но он отклонился бы от самого прямого маршрута до Медного Города, а он не испытывал желания останавливаться. Назад в Каджар, в логово Тот-Амона, трижды проклятой Тонкой свече Смерти, догорающей ниже и ниже. Teвек взвесил последствия при промедлении прежде, чем решил следовать за начертанной линией. Он схватил червя между большим пальцем и указательным пальцем и сунул его в рот, медленно жуя, смакуя вкус крови и кости. Это притупило его аппетит. Несколькими мгновениями спустя его ноги оставили песок, и он понёсся по направлению линии.

Черное Кольцо выдержало бы тот курс без колебания, пока он не пожелает иного.

На рассвете Teвек приблизился к селению. Следы следа торгового каравана предсказали его близость, и оно располагалось точно на линии, указанной червём.

Полезное колдовство, хотя он в редких случаях применял его. Библиотека под Аментетом содержала много подобных магических безделушек.

Он опустил свои ноги на дорогу. Здесь он играл роль утомленного дорогой ученого, желающего отдохнуть на пути к Шушану. В нескольких свитках он читал письма путешественников, описывавших народ пустыни Шема как жестоких и недоверчивых людей. Когда он приблизился к подножию постепенно понижающегося скалистого холма, он увидел подтверждение этому.

Путь сузился, когда он приблизился к вершине и привел к подобному разрезу ножа узкому проходу. Естественная стена крутых скал окружала расположенное там селение. Четырнадцать мужчин шагали вдоль вершины этой стены, их рыжеватые кафии и одежды сливались с унылыми красными скалами. Семеро из указанного числа опустили луки вниз к входу, поскольку они патрулировали выше откоса.

Teвек расценил их с презрением. Глупцы, настолько уверенные, что их жалкое оружие могло защитить их. Он, возможно, поразил бы их с небольшим количеством усилия, но предпочел сохранять энергию. Шагая спокойно к расщелине в скалах, он смотрел искоса вверх в утреннее небо. Тонкие облака скрыли неприятное солнце, и он был благодарен за их присутствие. Затемненное небо позволило бы ему продолжить с минимумом дискомфорта, как только он напитается здесь. Пока он продвигался на холм, лучники наблюдали. Несколько стрел удерживались наготове. Когда он приблизился, они немного расслабились. В конце концов, он не представлял угрозы, старый странник с белыми волосами.

Крепкий шемит с затронутой сединой бородой, выступил из ниши в скале, которая была хитро скрыта, невидимая с дороги. Его загорелая рука слегка тронула золотую рукоятку кривого кинжала за его широким поясом.

– Ты никак фермер, старик, – сказал он на грубом диалекте шемитов тоном, более строгим, чем учтивым.

– Что? – Teвек ответил на подобном языке, хотя был более приученным к его письменной форме. Он, возможно, раздавил бы шемита как пустынную ящерицу, но считал лучшим играть иную роль в настоящий момент. – Я могу пройти? – Те, у кого есть дело в Каетта или те, у кого есть деньги, чтобы заплатить за вход, входят и потребляют нашу воду. Это у тебя имеется, старый? – Обращайся со старшими не так грубо, – отрезал Teвек, раздраженный тоном человека. – У меня есть и то и это.

– Я вижу. Лорд Ранджо делает запись названий и имена всех, кто хочет попасть в его владения, – сказал шемит. – Кем являешься ты? – Товоклес, ученый, Главный в Королевской Библиотеке Аграпура, – ответил Teвек с легкой надменностью. – И король Йездигерд фиксирует те названия, где препятствуют его помощникам, чтобы их неучтивость не осталась незабытой.

Шемит закусил губу, неуверенность появилась в его глазах.

– Мои извинения, господин Товоклес. Я думал Вы стигиец. Лорд Ранджо и наши люди искренне поклоняются Митре, и мы отклоняем всех последователей проклятой, пожирающей души стигийской змеи. Но конечно Вы приехали не один от Аграпура? Teвек мрачно покачал головой.

– Нет, не один. Моя свита лежит на песках мертвая в лигах отсюда, – он подавил улыбку от этой удачной шутки. – Бандиты напали на нас и оставили меня, приняв за мертвого.

– Да, Вы выглядите пострадавшим, господин Товоклес, – человек торопливо оправдывался, краснея. – Забудьте мои более ранние слова. Хотя боги Турана не являются нашими, мы не отказываем человеку в помощи. Это не путь наших людей.

Пожалуйста, к нашей воде, насколько Вы желаете. Я – Юзгара, страж врат.

Следуйте за мной, чтоб я мог оказать Вам надлежащий прием.

Он повернулся, приглашая Teвека присоединиться к нему. Сухим, бледным языком некромант очищающие обвёл потрескавшиеся губы. То, что он выпьет, не было водой. Прихожане Митры. Весьма забавно.

Юзгара шумно лепетал, когда они вошли в узкий, окруженный каменной стеной проход, который закручиваясь, постепенно поднимался вверх. Каетта располагалась на плато, предоставляя панорамный вид пустыни на много лиг во всех направлениях.

– Вам повезло найти нас, – сказал шемит. – Каетта – единственный оплот цивилизации в этой области. Самая близкая деревня в некоторой сотне отдаленных лиг. Источник, вытекающий из этой скалы, поддерживает нас в скромном комфорте, хотя мы испытываем недостаток в средствах взращивания зерновых культур или домашнего скота.

Teвек полуслушал Юзгара, поскольку проход расширился и вывел на открытое место к широкому кругу, окруженному со всех сторон крутыми утесами. Отверстия в северной части казалось, служили жильем. В центре круга возвышалось окруженная с четырех сторон стенами здание с плоской крышей, простое по форме и без украшений. Это был храм Митры, духовенство которого презирало атрибуты, которые сопровождали много религий. Ничего иного не было построено в кругу, опоясанном кольцом из каменных блоков, которые мягко ограничивали слегка колеблющиеся воды источника Каетта. Поселение, возможно, не вмещало больше чем тысячу человек.

Больший интерес для Teвека представляло покалывание, которое он почувствовал, когда Юзгара подвел его ближе к храму. Жрец Сета был в опасности здесь, поскольку Бог Змей и так называемый Бог Света были самыми злейшими из врагов. Teвек не боялся никакого контакта со жрецами Митры, хотя как ни как, его собственное присутствие обеспокоит их. Влияние Митры здесь было достаточно материально и ощущалось Тевеком. Он ощущал также что-то еще, в скале ниже храма. Палата похорон… да, значительная могила. Где была жизнь, там была смерть. Подземная впадина излучала противную теплоту – аура посвящения.

Пустяковая проблема для Teвека, способного осквернить это достаточно легко.

– Обслуживание вероисповедания утром, и трижды являться к воде, благословляемой каждый день. Ах, хорошо! Орадн поднялся для первого благословения, – Юзгара пояснял роли троих жрецов поселения.

Один из них, лысый и пузатый, появился из храма. Его простая коричневая одежда, опоясанная в талии с веревкой конского волоса, указывала на его положение. Он приблизился и махнул в приветствии. «Глупец!» – думал Teвек. Все же он был бы на своем пути скорее, если бы эта дезинформированная овца жрец предоставил ему свободный доступ к храму… и склепам ниже. Инфекция посвящения не уменьшила аппетит Teвек.

– Мой хороший Орадн, поздравления, – сказал Юзгара. – Это – Главный ученый Товоклес Аграпурский.

– Митра благословляет тебя, страж врат, и нашего гостя. Приветствую, – добавил жрец, оказываясь перед Teвек с любопытством, очевидно проявляющемся на лице.

Некромант выдавил ответ из сопротивляющегося горла.

– Благодарю, Орадн, за Ваше гостеприимство.

Он почувствовал неожиданный зуд на руке и понял, что его источником было Черное Кольцо. Что, если жрец уловил влияние Сета от него? Конечно, кольцо содержало сущности этого бога. Teвек расценил жреца спокойно. В конце концов, именно серовато-коричнево одетый тупица находился в тени опасности, не Teвек Тул.

Орадн потёр сзади шею, затем пожал плечами, как будто избавляясь от утреннего холода.

– Не желаю обидеть, Товоклес, но Ваше лицо измождено и бледно. Одна из наших женщин может подготовить трапезу Вам, и поднести кувшин для ванны.

Юзгара кивнул.

– Бандиты, Орадн. Он случайно встретил на пути к нам.

– Прошу Вашего прощения, страж врат, но я сомневаюсь, что это не желание Митры привело его ноги к нам, поскольку Бог Света следит за нуждающимися в помощи. Хорошо, Товоклес, тогда я надеюсь услышать Ваш рассказ, но теперь я должен приступить к утреннему благословению воды, для использования нашими людьми в течение дня. Есть запасная палата, скромная, но удобная, среди покоев жрецов.

– В храме? – спросил Teвек.

– Если это не оскорбляет Ваши верования, – сказал жрец. На сей раз улыбка не светилась в его глазах, и Teвек понял значение. Вызов, или проверка.

– Конечно, нет, – некромант ответил спокойно. Если бы Черное Кольцо показало себя в пределах святыни, то он имел бы дело со жрецами и любыми другими, вмешавшимися. Проникновение внутрь упрощало задачу поиска прохода вниз…

– Я найду Беладах, – предложил Юзгара. – Она принесет пищу, воду, и новые постельные принадлежности.

– Да, день отдыха освежит Вас, добрый друг, – объявил Орадн. – Пойдёмте, я покажу Вам дорогу.

Он казался успокоенный готовностью Teвека войти в храм. Teвек кивнул так, что он надеялся, будет принято как благодарящий жест. Его горло было неспособно сформировать даже ложь благодарности для этих глупцов. Чем скорее он будет далеко, тем лучше. Не для него эти вызывающие отвращение шутки, эта терпимость пены, которую он должен сокрушить колдовством подобно насекомому ниже пятки его. Он больше не был удивлен патетическими играми этого жреца, и его даже больше патетической веры в защиту своего храма. В пределах каменных стен храма Черное Кольцо, казалось, грызло как живое существо палец Teвека, хотя и не до крови. Некромант безуспешно попытался успокоить его, убеждая прекратить, но поскольку оно не повиновалось, он просто проигнорировал это. Ощущения прекратилась достаточно быстро, и он продолжил движение. Дела более глобальные беспокоили его более чем волшебное жало той медной змеи.

– Это было построено девять поколений назад, – сказал жрец, указывая на ряды каменных скамеек и простой алтарь. – Приют в пустыне, – добавил он гордо.

– Не многие в Шеме почитают Митру как своего бога, – отметил Teвек. Так как этот краснобай казался полным решимости, чтобы заговорить снова, он сможет также узнать кое-что об этих овцах.

– Действительно, – согласился Орадн с тяжелым вздохом. – Нас немного, но мы распространяем просвещение к тем, кто торгует с нами.

– Как часто торговцы пересекают этот путь? – У нас здесь только один товар – опалы высокого качества, добываемые нами в незначительных количествах. Каждые две недели торговцы прибывают, чтобы предложить цену на наши изделия. Они приносят вещи, в которых мы испытываем недостаток. Количество драгоценных камней не является столь большим, чтобы заставить большие группы бандитов, падальщиков пустыни, нападать на нас, и Каетта трудно осадить в любом случае. Мы доверяем Митре, следящим за нами, и Юзгара и его воинам сдерживающих торговцев. Лорд Ранджо не жаден до богатства, он просто желает прибывать в собственном комфорте и безопасности.

– Благородный человек, – Teвек посмотрел вниз и сдержал зевок. Его пристальный взгляд сразу заметил любопытные арабески, выгравированные в полу святыни. Некоторые стёрлись, став почти гладкими, но он нашел, что они были странно неуместны в такой строгой среде. Он видел подобные изображения в другом месте, но их происхождение было ему не понятно. Когда Орадн провёл его через дверь сзади алтаря, образец стал более явным. Здесь проходило меньше ног.

Они прошли три двери вдоль узкой прихожей и остановились у четвертой.

Дальше вперед Teвек отметил, что проход клонился вниз. Оттуда поступали самые слабые из могильных веяний; веяний, настолько небольших, что только некромант мог бы распознать это. Teвек не ощущал подобного слишком долго, больше недели.

Удовлетворение теперь находится недалеко, и он ждал этого. Эта Беладах должна прибыть и уйти сначала, тогда он был бы оставлен в покое.

– Здесь Вы можете спать, – Орадн указал наподобие ложа, сплетенного из свитого конского волоса. – Беладах принесет одеяло.

Низкая каменная скамья располагалась около спального ложа, и прежде, чем скамья стояла сухой бассейн, окруженный с водными окрасками. Две толстых свечи заняли ниши на стену выше бассейна.

– Орадн, – Teвек начал, когда тяжело опустился на скамью. – Дальше внизу…

– Катакомбы? Редко мы появляемся там, несколько случаев за год, когда мы посещаем усопших, тех, души которых стали едины с Митрой. Ничего не находится в тех темных проходах, кроме пыли и исчезающих воспоминаний. Мы не оплакиваем своих мертвых, поскольку они навсегда блаженствуют в блеске владений Митры.

– Интересно, – сказал Teвек, пораженный этим поверхностным изложением доктрины. Тогда вспышка вдохновения осенила его. – Фактически король Йездигерд послал меня на запад, чтобы узнать о традициях Хайбории относительно мертвых. Он желает лучше понимать соседей и рассуждает, что способы захоронения могут дать способность проникновения в суть культур. Позже, возможно, когда моя сила возвратиться, я хотел бы рискнуть там только посмотреть.

Орадн пожал плечами.

– Я не могу понять побуждения ученого, друг Товоклес. Но Вы свободны осмотреть то, что хотите. Если Вы желаете проводника, один из нас может… – Когда у меня появиться потребность, я приму Ваше предложение, – ответил Teвек, протестующе качая головой.

– Тогда очень хорошо. Ах, я слышу Беладах. Отдыхайте и, возможно вскоре лорд Ранджо может обедать с Вами, если Вы восстановите достаточно сил.

Teвек кивнул снова, утомленный от такого большого праздного разговора.

Орадн слабо улыбнулся, потёр свою шею и отбыл, кивая худой девочке с распущенными волосами, собирающейся входить в комнату.

Беладах не была той, что ожидал некромант. Женщины немного интересовали его и он никогда не был ни с одной, по крайней мере, с живой. Сама теплота их плоти и их дыхания, цвет их лиц, сияние в их глазах и волосах – всё это гасили любые побуждения. Но эта девочка заинтриговала его, разжигая нетерпение, хотя он должен был спуститься в склепы ниже.

Ее лицо и руки были жемчужным белы, как и ее тонкие лодыжки и ноги. Под скромным бледно зеленым одеянием не проступали ее формы. Женщина, конечно, но с телом бродяги, с неразвитыми формами и скудной мускулатурой. Иссиня– черные волосы, спускались прямо вдоль сторон лица, лишенного непривлекательного цвета. Через бледную плоть ее лодыжек и рук, он мог рассмотреть углы и тонкую структуру ее костей.

– Господин Товоклес? – спросила она робко, стоя в дверном проеме. В руках она держала свернутое одеяло конского волоса и глиняный поднос с едой и кувшином. – Беладах, – сказала она, с покорностью, усилившей его амбиции. Она вселяла в него темное побуждение. Возможно, он поддался бы на это. В прошлом под темнотой могил, в глубинах, настолько черных, что никакой луч луны, звезда, или вспышка искусственного освещения не проникали, Teвек творил деяния, не пристойные для добросовестных мужчин.

Женщина сделала несколько предварительных шагов к нему и установила поднос на каменную скамью. Она сняла кувшин и вылила воду в бассейн.

– Чтобы купаться, если Вы желаете, – объяснила она. – Я вернусь, принесу немного воды для питья, Орадн должно благословить её сначала, – она протянула одеяло, ожидая, когда он возьмёт это. Он схватил её обеими руками прежде, чем она поняла свою ошибку. Увлеченный ее высокими, плоскими скулами, он выставил Черное Кольцо. Сверкающий зеленый нимб окружил медно-красные кольца, и она уставилась на него в наивном страхе.

– Колдовство! – прошептала она.

Прежде, чем она смогла закричать, Teвек сосредоточил своё желание. Это не должно было слишком поздно уничтожить эту неудачу, и он знал хорошо переплетение очарования, которое принесло сон. Но само кольцо предвосхитило его намерение, как будто возмущенное самим приносом его в святыню Митры.

Усики прозрачного зеленого огня вспыхнули на уровне груди девочки и проникли в её плоть, сжимаясь как призрачные пальцы вокруг ее сердца. Она задыхалась и начала заваливаться вперед, когда ее глаза закатились вверх. Teвек схватил ее запястья и задержал ее падение, одновременно проверяя, что кольцо действительно убило ее. Белки ее глаз смотрели ненавидяще в его безжалостное лицо, и он позволил её телу резко спасть к полу.

Ноги в сандалиях, прошуршали по полу прихожей и остановились в дверном проеме.

– Я надеюсь теперь более удобно, – остановился Орадн, удивленно. – Митра спаси нас! – Он сделал знак, отвращающий зло и исчез прежде, чем Teвек смог обратить силу кольца против него.

– Просите, чтобы он услышал Вас, – смеялся Teвек. Эта отговорка исчерпала его терпение. Он осквернит место захоронения и насытится. Любой, вставший на его пути, погибнет прежде, чем они поймут свое безумие.

Teвек нагло шагал в прихожую и следовал по длинному коридору, ведущему вниз в катакомбы. Его кольцо осветило узкий проход и показало больше специфических арабесок на полу. В отличие от расположенных выше, здесь они резче проявлялись символами на камне.

Вид их восстановил память Teвека. Арабески – он видел их в рисунках, которые представляли храмы Ибиса. Символы были древними глифами, известными только пророкам Ибиса. Kaетта был возведён на руинах места, где прошлые эры поклонялись последователи Ибиса? Здесь было кое-что, чтобы торговаться с Тот– Амоном, поскольку стигиец давно стремился избавить мир от Карантеса, первосвященника Ибиса. Какие слабости культа Ибиса Toт-Амон мог бы раскрыть здесь? Teвек продолжал свой спуск. Он услышал крики и стук обутых ноги тех, кто следовал за ним, уже вызванные Орадном. Следует поторопиться. Некромант достиг основания спирали, где флюиды мертвых были намного более очевидны.

Он смотрел вниз на длинный, широкий коридор, стены которого были испещрены нишами, заполненными обернутой в саваном плотью, лежащих там. Ощущалось веяние посвящения, но это скоро не будет иметь значения. Teвек извлек маленькую, плоскую деревянную коробку из одного из многих карманов его одежды. Он откинул крышку и опустил палец в пепел от сожженной плоти казненного убийцы.

Присев, он стремительно рисовал контур круга и нанеся шесть символов Танатоса на равных расстояниях по его периметру. Он изучил это тщательно, не допуская даже малейшего недостатка, или разрыва, могущего повредить ритуалу. Игнорируя все более и более громкие звуки преследования, Teвек достал уныло-серую флейту из ножен, привязанную к его спине. Инструмент, вырезанный из ноги-кости младенца, задушенного ее матерью, опустили в кровь девственницы, принесенной в жертву в полнолуние накануне убывающей луны. Teвек поднёс это к губам и играл, его тонкие пальцы пробегали вдоль шести выдолбленных отверстий. Жуткая мелодия, отраженная как приглушенные крики тысячи невидимых демонов. Стены начали плакать кровью, побежавшей блуждающими ручьями, соединившимися на полу. Бесчисленными ртами ощерилась каменная кладка, некогда сделанная без швов, из которых истекала дальше вредная черная слизь, воняющая экскрементами. Блестки белого света внезапно замерцали в воздухе и циркулировали, как будто ища исток вредных жидкостей, которые извергались из потолка и стен. Огни полетели прямо в Teвека. Цилиндр ревущего изумрудного огня внезапно окружил некроманта, соответствуя форме круга, в котором он стоял.

Белые пятнышки света вспыхнули и потрескивали, когда ударяли зеленое пламя, исчезая в крошечных затяжках дыма как москиты, попавшие в походный костёр. Ни один не убежал. Teвек опустил флейту, и сверкающий цилиндр исчез. Лужи крови и клочья слизи испарялись как мелкие лужи под горячим солнцем, оставляя только запах отбросов и падали.

Отряд мужчин, во главе с Юзгара, округлили изгиб у основания растущего прохода и наблюдали. Некоторые, отклоняясь, сжимали свои животы от поднимающегося зловония. Высокий, смуглый человек, полностью покрытый кольчугой, подошел в сторону Юзгара. Позади него стоял Орадн, между двумя другими жрецами в простой одежде духовенства Митры.

– Я – лорд Ранджо, преданный Митре человек. Прочь, мерзкий слуга Сета, – произнёс он быстро. Символы против зла украшали его бледно зеленый плащ, и он держал меч остриём вверх.

– Прочь! – Орадн зашипел, выплёскивая содержимое чаши с водой на Teвека.

Некромант не предпринимал усилия избежать воды, подставив свою грудь. Она капала с него, шипя и дымясь только там, где соприкасалось с Черным Кольцом. Он был удивлен, что это проникло через его круг защиты, которая легко остановит истинную святую воду. Возможно Орадн, когда он благословил содержание той чашки, использовал заклятия только против одного Сета.

Юзгара взмахнул двуруким ятаганом и помчался к некроманту.

– Ранджо! Ранджо! Teвек рассмеялся отвратительным звуком, отражающимся через длинные катакомбы. Его голос усилился.

– Жизнь – истекай, глаза – черней, сталь ржавей, кости – старьтесь, чтобы расколоться, кровь – стань пылью! – он простёр свой указательный палец на Юзгара, задергавшегося первым, подобно марионетке, хватаясь за горло. Его глаза выпирали то направленные наружу, то исчезая в пределах его черепа. Его ятаган и броня разрушились далеко от него россыпью разъедаемых хлопьев, и его тела, исказилось и искривилось, как будто дюжина тяжелых молотков ударила его сразу.

Он рухнул без чувств, просыпая алую пыль из его зияющего рта и полых глазных гнезд. Другие затихли. Единственным звуком в катакомбах было злобное хихиканьем из горла Teвека. Некромант никогда не видел, что иссушение завершилось так быстро – Черное Кольцо усилило магию сверх ожиданий Teвека.

Как просто использовать сильное колдовство, подумал он. Остальная часть беспомощного отребья сбежит, когда их лидер падёт. Он скандировал слова заклинаний снова, сконцентрировав его пристальный взгляд на Ранджо.

– Твоя некромантия не может повредить мне, подземный червь, – заявил Ранджо, когда Teвек заговорил. – Поскольку я ношу меч, созданный в печах лавы Гор Taйан, закалённый в самых благословенных Митрой купелях, и сотканный с молитвами, защищающими его обладателя от зла! Ободренный собственным заявлением, лорд продвинулся. Он схватил рукоятку обеими руками, направляя остриём от себя. Другие жались позади него, даже Орадн.

«… кровь, стань пылью!» – закончил Teвек, направляя свой указательный палец к защищенному кольчугой туловищу Ранджо. Выгравированная на лезвие меча руна вспыхнула белым огнём, заполнившим темные катакомбы своим блеском. Веки Teвека инстинктивно закрылись, его глаза были не способны переносить горящую белизну. Он мигал и всматривался сквозь веки в Ранджо, продолжающим приближение. Заклятия потерпели неудачу.

С торжествующим криком лорд качнул свое лезвие к шее Teвека.

Некромант считал, что его круг надёжно защитит его от начавшейся атаки лезвия. В воздушном пространстве, когда летящий меч достиг круга Teвека, появился прозрачный изумрудный щит. Лезвие зазвенело, как будто поразило камень. Ранджо скривился и сжал рукоятку от болезненного воздействия на его руку. Все же он стремительно удваивал свое нападение, делая несколько предварительного колебания, каждое из которого отскочило от зеленого барьера.

Наконец он, положив лезвие на плечо, задыхаясь, и отступил на шаг.

– Глупый червь, – бормотал Teвек. – Ничто, имеющее влияние Митры, не может затронуть меня.

– Сожмись, укрываясь позади Вашего магического щита, болтая все, что захочешь, – возразил Ранджо. – Твои грязные заклятия не могут сделать ничего против силы Митры. Мой меч вырвет твои клыки, змей. Даже теперь ты не можешь повлиять на моих воинов. Как долго ты можешь противостоять нам? Ты вскоре станешь столь же мертвым как те, кто лежит здесь.

Глаза Teвека мерцали.

– Ты смеешь угрожать мне, думаешь, что одной моей силы не хватит, чтобы сокрушить тебя, ползающее насекомое? Больше не говоря с Ранджо, он закрыл глаза и начал медленное скандирование. Его голос углубился немного с каждым интонируемым слогом, пока слова не звучали не похожие на те, которые могло издать человеческое горло. Его погребальные завывания заставили самые стены вибрировать, и разинувшие рот зрители почувствовали встряску своих костей.

Холодный поток ветра ворвался в коридор, как будто вентиль ледяного ада внезапно открылся. Голос Teвека достиг громоподобного в бурном темпе, достаточно громкий, чтобы достигнуть отразиться в пределах самых глубоких подземелий катакомб. Что действительно было намерением Teвека.

Его глаза открылись, и завывания резко оборвались, хотя их горький холод все еще витал в воздухе.

– Теперь, заблуждающиеся негодяи, ощутите силу, полученную мной из безграничного источника Танатоса бессмертного, Чёрного Императора.

Teвек повернулся за спину и выкрикивал в длинные коридоры, пробуждая обернутые саваном фигуры, лежащие там.

– Восстаньте, мои фавориты! Восстаньте, и разорвите плоть живущих! – его слова были напряженными, как будто их произнесение перенапрягло его. Руки Teвека немного дрожали.

В глубине катакомб, после призывов, стали слышны звуки движения. Услышат ли все мёртвые в течение невыразимых столетий или в течение нескольких лет запрос некроманта. Шелест их пыльных саванов на грубом камне был подобен большому вздоху, отозвавшемуся эхом в темноте. Эхо уступило стуку сотен костистых ног, шаркающим по камням. Связанная неземной властью древних слов и в соответствии с желанием Teвек, бессмысленная, мертвая армия волочила ноги к ее вызвавшему.