Текст книги "Сердце монстра (ЛП)"

Автор книги: Шейн Роуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Это был красивый образ жизни, но такой, который опутывал тебя и душил, пока ты не лежал там, истекая кровью.

Она застелила эту постель. Я не мог изменить это для нее, и мне не нужно было завязывать с ней отношения.

Кроме того, что она пометила себя моими словами.

Как будто она хотела быть моей.

Мой член не мог забыть этого, и я не мог забыть вкус ее шеи, когда потерял контроль. Мне нужно было получить ее хоть один раз, нужно было напоминание, что у меня нет времени на то дерьмо, которое она вытворяет, особенно когда ее тело никак не может быть таким же хорошим, как ее приманка.

Когда мы вернулись в Heathen's, она взяла несколько своих вещей, которые оставила возле бара.

– Думаю, я пойду позвоню Бастиану.

Она промурлыкала его имя, и этот звук пронзил меня насквозь, как нож режет кожу.

– Ты чертов подстрекатель, клянусь.

Тусклое освещение бара позволяло уединиться неподготовленному глазу. Несколько клиентов слонялись без дела, пили, занимаясь своими делами. Завсегдатаи были здесь, некоторые опирались на край полированного бара из красного дерева. Мы с семьей спроектировали помещение, куда люди приходили, чтобы почувствовать себя как дома и потерять себя. Здесь были знакомые деревянные полы и хиты мягкого рока, играющие на заднем плане по вечерам в будние дни. По выходным, когда в колледже начиналась сессия, становилось шумнее.

Бар не был грязным, но он был обжитым, превращенным в уютное помещение. Студенты любили его, те, кто не учился в колледже тоже часто заходили, и он занимал почти культовое место в городе.

Для меня это было мое первое успешное предприятие в качестве бизнесмена, и оно расцвело в другие прибыльные бары в нескольких городах. Они были идеальным местом для семейных встреч или местом, где я мог расслабиться, когда мне это было нужно.

Место, где никто не задавался вопросом о том, что я делаю, даже если толкал Кэти.

Схватил ее за локоть и потянул к задней двери бара.

Она споткнулась, когда я толкнул ее вперед и ударил по распахнутой двери, чтобы она могла провалиться внутрь.

– Ты издеваешься надо мной? ― услышал я ее слова.

Двинулся за ней в подсобное помещение. На полках стояли бутылки, а над головой мерцал светильник.

Она повернулась ко мне лицом, ее волнистый локон вспыхнул.

– Никогда, черт возьми, не толкай меня, Ром!

– Ты в порядке. ― Я закатил глаза. ― Ты практически сама вернулась сюда пешком.

Она насмехалась.

– Что случилось с криками на Джорджи за то, что он меня обидел, а? Что случилось с «ни один мужчина не должен поднимать на меня руки»?

– Кроме меня. ― Я оглядел ее с ног до головы, дразня ее тем, что, как мы всегда знали, было между нами. ― Определенно не Бастиан.

– Ну, Бастиан и все остальные мужчины на этой земле, кажется, по крайней мере, заинтересованы идеей быть со мной, Ром. Ты чертовски горяч в одну минуту и холоден, как лед, в следующую. ― Она скрестила руки на груди, и это преувеличило ее декольте, преувеличило все, чего я не должен был иметь.

– Я не заинтересован. Хотя мой член может быть заинтересован.

Кэт прищурила не серые глаза.

– Точно. Ты хочешь сказать, что это все, на что ты способен?

– Лучший мужчина покажет тебе, что это не так. Я просто не он.

– Неважно. ― Она махнула рукой, как будто разговор ее не касался, как будто это была муха, жужжащая вокруг ее головы. ― Ты собираешься сказать Марио и Бастиану, что сегодня вечером разрушил мои отношения с Джорджи? Потому что это действительно все, что мы должны обсуждать.

Я толкнул ее к деревянному столу, который стоял у задней стены.

– Ладно. В любом случае, это нужно обсудить. Во-первых, Бастиан знает, что ты приманивала Джорджи?

– Конечно. ― Она положила руки мне на грудь, чтобы остановить мое приближение.

– Этот ублюдок бесит меня все больше и больше. Во-вторых, я ни хрена им не скажу. Ты все испортила, как только вошла сюда, и он положил на тебя руки.

– Я думала, он уехал из города. Если бы я знала, что он появится, я бы не…

– Ты бы не пришла сюда? ― Я улыбнулся. ― Почему, Приманка-Кэт? Ты боишься приводить сюда своих мальчиков? Мы, язычники, не так уж плохи.

Она закатила глаза.

– Парни из бара Heathen's в порядке. Никто не вмешивается, кроме тебя.

– Если бы он не положил на тебя руки, я бы не стал вмешиваться.

– Я могу справиться с мужскими руками на себе.

Я обхватил ее бедра в ответ, и она зашипела, когда я сжал и затем поднял ее на стол.

– Такой мужчина на таком теле, как у тебя, ― это пустая трата времени.

Она посмотрела на потолок, словно пытаясь избежать неизбежного. Когда ее глаза снова встретились с моими, ее ноги обхватили мои бедра и тоже прижались ко мне. Мы танцевали этот танец всего несколько раз. Мы не должны были реагировать друг на друга, и все же, когда мы были достаточно близки, мы воспламенялись и взрывались.

– Это ничего не значит, ― прошептала она, а затем прикусила нижнюю губу, глядя на меня. ― Я делаю то, что должно быть сделано для семьи, всегда. Это влечение между тобой и мной ― всего лишь индульгенция, причем глупая.

Я тихо хмыкнул, скользя одной рукой по ее гладкому бедру. Мы подталкивали друг друга, и я чувствовал, что мы приближаемся к тому, чего обычно не делали.

Сегодня вечером мы зашли слишком далеко в нашей истории. Она привела мужчину, который напомнил мне о ее уязвимости. Она подманивала меня, как она это делала, даже когда не знала, что делает это.

На этот раз я заглотил наживку, хотя и знал, что она была слишком неприятной, слишком изменчивой и слишком хаотичной, чтобы сочетаться с моими собственными обломками. Вместе мы были хаосом, разрушением и массовым уничтожением.

Мы оба знали это, и все равно моя рука скользила все выше и выше.

– Ты хочешь сделать это? ― Я выкатил этот вопрос, как валун, зная, что он сокрушит наши сексуальные желания. Это была Каталина, девушка, на которую я смотрел в ту ночь, когда она была принята в семью, девушка, которая безучастно смотрела вперед и не моргнула глазом, когда я забрал предполагаемую любовь всей ее жизни у нее на глазах.

Мы оба были мертвы внутри.

– Почему бы и нет? ― Ее голос дрогнул, когда она это говорила.

– Потому что ты не можешь контролировать это.

Она улыбнулась, но ее губы дрожали.

– Конечно, я контролирую.

– Нет, Каталина. Мы продолжаем соединяться, мы обязательно взорвемся, а ты не можешь контролировать ядерную бомбу.

– Просто смотри на меня. ― Она схватила меня за рубашку, и я признаю, что она контролировала поцелуй. Она впилась в мой рот, как будто он принадлежал ей. Опираясь задницей на стол, она сильно уперлась каблуками в мою спину, а ее руки оказались на молнии моих брюк так быстро, что я едва поспевал за ней.

Когда я скользнул рукой к линии ее трусиков, я ничего там не обнаружил.

– Черт, не такая уж большая преграда от мира. Я должен был догадаться.

– Мне нравится чувствовать это, Ром. В каждом месте, где я нахожусь, в каждой ситуации, в которую я себя ставлю, у меня есть маленькое знание, что я могу задрать эту юбку и быть взятой кем-то. Каждая бомба, которая взрывается, я чувствую взрыв, и, находясь так близко к краю, я чувствую себя живой.

– С тобой что-то не так, ― проворчал я, но мои пальцы скользили в нее, и она была такой мокрой и тугой, что я знал, что не отступлю, даже если весь мир будет неправ. Затем она обхватила мой член, и я прикусил щеку, чтобы отвлечь себя от желания кончить, прежде чем мы начнем.

– Не веди себя так, будто проблемы только у меня. Ты положил на меня глаз с первой ночи, когда увидел меня.

Я хлопнул рукой по столу, чтобы вернуть контроль над ситуацией.

– Не говори о той ночи.

Она качнулась на другой моей руке и откинула голову назад, обнажив шею, когда оседлала мои пальцы. Она закрыла глаза, пытаясь найти свой кайф.

– Тогда трахни меня, молча, Ром. Мне нужен кто-то, кто возьмет меня.

Я услышал мольбу в ее приказе, заминку в ее голосе. Каталина была сломана, разбита вдребезги, на полу лежали мелкие осколки. Она хотела, чтобы кто-то заставил ее почувствовать что-то, чтобы жизнь была достойной, но я не был таким человеком. Я не был уверен, что существует человек, способный заставить ее чувствовать хоть что-то. Я был почти уверен, что таких людей не существует, потому что знал, что их не существует для меня.

– Ты ничего не почувствуешь, Каталина.

Ее грифельные глаза распахнулись, буря в них была тусклой, болезненной и сырой.

– Нет. Не почувствую. Ты тоже не почувствуешь. В этом вся прелесть того, что мы собираемся сделать.

Она раздвинула ноги шире, и я врезался в нее. Она обхватила меня руками и ногами, пока я входил в нее все быстрее и быстрее. Когтями впиваясь в мою спину и кусая шею, она не трахалась мило. Она оставила свой след на мне, вероятно, как и на всех своих жертвах. А мы были ее жертвами. Каталина была выбрана в качестве приманки, но так и не стала ею.

Я оставил на ней свой след, слишком сильно присасываясь к ее шее, пожирая ее рот, когда следовало бы отстраниться, и, хватая ее так сильно, что у нее оставались синяки.

Наши прикосновения были болезненными.

Именно так, как нам нравилось.

Глава 9

КЭТИ

Мне не следовало с ним спать. Мне следовало уйти и никогда не потакать своему влечению к нему.

Ром сказал, что я ничего не почувствую, а обычно никогда не чувствовала.

Кроме как с ним.

С ним я чувствовала все глупости, которые никогда не хотела чувствовать снова.

Наслаждение и боль.

Надежду и страх.

Тоску и удовлетворение.

Ненависть и любовь.

Я сказала ему, что иду в туалет, и выскользнула через заднюю дверь в темный переулок за баром Heathen's. Коул курил там сигарету и предложил одну мне. Я позволила ему прикурить и сделала сильную затяжку, после чего отвернулась от него и пошла прочь.

– Кэти, я хотел поговорить, пока ты наслаждаешься сигаретой.

Я помахала ему через плечо.

– В другой раз, Коул.

Его смех разнесся по переулку, когда я быстро свернула за угол. Мне не нужно было задерживаться и встречаться с Ромом. Его мрачный взгляд терзал мои нервы, и я должна была бы признать, что наслаждалась тем, как он трахал меня в задней части бара, больше, чем мне нравилось спать с большинством мужчин.

Я вздохнула и сделала еще одну затяжку, прежде чем бросить сигарету и затушить ее шпилькой. Затем я наклонилась, чтобы поднять ее и выбросить в мусорное ведро. Подняв глаза, я увидела, как две фигуры бросились на меня.

Они были быстры, и я была застигнута врасплох, думая о мужчине, о котором не должна была.

Удар по голове был настолько точным, что я его не почувствовала.

***

Когда я пришла в себя, белое постельное белье и пуховые перины подо мной свидетельствовали о том, что нахожусь не в своем доме. В моей памяти всплыла ночь, когда я вскочила с кровати.

Марио и Ром вскочили с порога.

– Ты в порядке, ― мгновенно успокоил меня Марио.

Я глубоко вздохнула и на секунду закрыла глаза, приложив ладонь к массивной шишке на голове.

– Мне нужно немного льда, я думаю.

Ром посмотрел на потолок, как будто раздражаясь.

– У твоей кровати.

– У моей кровати? ― Я оглянулась через плечо и посмотрела на тумбочку из красного дерева, где лежали Адвил и пакет со льдом. ― Где мы находимся?

– В люксе отеля «Хилтон», ― ответил Марио. ― Мне нужно, чтобы твой доктор вернулся сюда. Ром может ввести тебя в курс дела, если ты в порядке.

Я отмахнулась от его заботы.

– Ты же знаешь, что я в порядке.

– У тебя слишком много синяков на голове, малыш, и ты не в порядке. Эта работа больше не безопасна для тебя. ― Он покачал головой, словно стыдясь самого себя. ― Это никогда не было так.

Марио Арманелли постоянно сдерживал тот факт, что я лучше справляюсь со своей работой, чем когда-либо сможет сделать мужчина. Он не хотел, чтобы я шла и делала грязную работу. Это был защитник в нем, тот, кто всегда хотел иметь дочь, но получил вместо нее двух мальчиков, пока его жена не умерла.

Он всегда говорил, что я заставляю его думать о том, что могло бы быть, если бы у них была дочь, но он никогда бы не позволил своей дочери сделать то, что сделала я. Я напомнила ему, что если бы у босса мафии была дочь, она бы никогда не позволила своему папе указывать ей, что делать. Мы ходили туда-сюда, но он уступал, потому что знал, что я права, или потому что я была лучшей. Или и то, и другое.

Когда он исчез из комнаты, я проглотила две маленькие синие таблетки и запила их водой. Я наклонила голову, чтобы посмотреть на человека, которого оставила в баре.

– Итак, каковы повреждения?

– Твоя голова, например. ― Он указал.

– А двое мужчин?

– Мертвы и исчезли. Кровавее, чем обычно, потому, что у меня не было времени на чистые убийства, когда ты лежала посреди этого гребаного тротуара.

Я вздрогнула от его тона. Ром никогда хорошо не скрывал в себе монстра. Я относилась к нему с нежностью, потому что он обычно выходил на сцену, когда защищал семью или меня.

– Серджио прибирает место преступления? Мы знаем, кто это был?

Ром пожал плечами. По правде говоря, если бы Серджио не убрал, это не имело бы значения. На данный момент наша семья почти полностью контролировала полицейский департамент. Кто-то все равно бы все скрыл.

– Джорджи не такой уж и мелкий, как мы думали.

– Я могла бы сказать тебе это. Ты сорвал мое прикрытие. У меня есть на него информация.

– Он больше, чем это. Он из правительства.

– Насколько большой в правительстве? Он дергает за ниточки?

– Мы изучаем это. С ними придется иметь дело, и, похоже, они нацелились на тебя.

Хорошо. Ни одна часть меня никогда не хотела забиться в угол. Мой отец не воспитывал меня такой. Не смогла спасти своего отца, но могла заставить его гордиться собой. Я оставалась в горячих точках, чтобы изменить ситуацию для беспомощных женщин, которые становились добычей таких людей, как Джимми. Марио убрал его после того, как я донесла до семьи нужную информацию. Марио хотел, чтобы торговля людьми навсегда ушла из бизнеса. Я бы помогла им в этом.

Если Джорджи был тем, за кого его выдавал Ром, то могла бы помочь многим другим и упрочить свое место в семье.

– Значит, я должна была его придушить? ― пошутила я и толкнула Рома в плечо.

Он посмотрел на меня.

– Нет. Ты не должна была сбегать из моего бара в темный переулок. Ты должна была остаться, Каталина. ― Темная глубина его глаз, то, как он произносил слова, то, как он висел в моем пространстве, заставили меня почувствовать себя желанной, заботливой, особенной.

Я отстранилась от него, не желая теряться в этом чувстве. Моя цель была больше, чем узнать, что может предложить любовь.

Прочистила горло и взялась за один из пальцев.

– Не делай этого.

– Чего?

– Ведешь себя так, будто у меня есть место рядом с тобой. Мне нужно было уйти. То, что мы сделали, закончилось и…

– Это чушь. Ты не выходишь из моего бара в темноту ночи.

– Я делаю все, что хочу. ― Я повысила голос.

– Не после того, как я пересплю с тобой. ― Он наклонился к моему лицу, и его глаза переместились на мои губы. ― Не заставляй меня ненавидеть тебя еще больше, Кейт. Не заставляй меня жалеть об этом.

Я вздохнула. Ром был толчком к моей тяге и исполнителем моего плана. Я заманивала мужчин в ловушку, а он убивал их всех ради семьи. Тем не менее, наша командная динамика была наждачной бумагой на ране, когда мы соприкасались друг с другом. Он не мог забыть, кто я такая и что была слишком близка к семье, чтобы наши отношения не были грязными. Я не могла забыть, как быстро и эффективно он заставил меня желать его, когда он забрал жизнь человека, который угрожал моей изо дня в день.

Я не могла произнести никаких других слов, чтобы заставить его пожалеть о том, что мы только что сделали. Мое сердце учащенно забилось при мысли о его поцелуе, о том, как он прикасался ко мне. Мне нужен был Ром, даже если не хотела этого признавать. Потому что хотела быть в мафии не просто неприкасаемой ― хотела, чтобы меня воспринимали как часть семьи, стоящую на своем.

Прежде всего, Ром никогда не узнает, что у него было мое сердце, потому, что я знала, что никогда не смогу завладеть монстром, который контролировал его.

Глава 10

КЭТИ

Когда Марио вошел обратно вместе с сыновьями, я сидела на кровати. Бастиан сразу же просканировал место, как губка, впитывая все вокруг. Он вырос и стал высоким, темным и красивым итальянцем, которого любил весь город. Почти все знали о нем и его харизме, и он стал печально известным наследником мафиозного трона. Он также сохранил часть своего обаяния со мной, был рядом, когда я в нем нуждалась. Кейд лениво шел позади, как кошка, никогда не заботясь о том, что делают другие. Возможно, в этом было преимущество молодости и меньшей ответственности.

– У Бастиана есть новости, ― сказал Марио.

Старший сын Марио уставился на меня.

– Ты слишком ценна, чтобы делать то, что ты делаешь.

Его слова поразили меня, заставили почувствовать себя чем-то большим, чем я была. Больше, чем просто человек, который делает для них работу.

– Я в порядке. Ничего не случилось. ― Пожала плечами и попыталась стряхнуть с себя чувство принадлежности. ― Я не обратила внимания, когда должна была.

– Даже если бы ты была внимательна, это все равно могло бы случиться, потому что ты близка к нам, ко мне. Мы не подумали о последствиях. Ты представляешь угрозу для многих, и теперь ты очень уязвима.

Я пожала плечами.

– Я могу справиться с этим. Если вам нужно, чтобы я позвонила Джорджи…

Бастиан прервал меня.

– Переезжай ко мне.

Ром повернул голову.

– Что? ― воскликнул он, когда у меня свело живот.

Это было нечто, чего я не могла себе представить, ― приглашение переехать на вершину мафиозной семьи вот так просто. Я колебалась.

– Кэти, ― он подчеркнул мое имя, ― переезжай ко мне.

Мой взгляд перескочил с него на Рома, на Марио и обратно на Бастиана.

– Зачем? ― Вопрос сорвался с моих губ в замешательстве.

– Может быть, я не думаю, что тебе место на стороне наших врагов, ― сказал Бастиан. ― Может быть, ты принадлежишь мне. Мы уже инсценировали твои свидания со мной, чтобы заманить цели. Переезд сюда еще больше разозлит их.

Ром надулся, его плечи напряглись, но он не стал возражать. Я закатила глаза.

– Мы делали это всего один или два раза.

– Под моей крышей ты будешь под защитой, и это будет лучше для всех нас.

– Это мне решать, ― проворчала я.

Марио усмехнулся.

– Нет, это я решаю. ― Он прочистил горло. ― Вместе с Бастианом, конечно. Он решает все здесь, и он прав. Побудь немного у него дома, а? Давайте перегруппируемся на следующей встрече.

– Я не хочу этого. Ром сказал мне о правительстве Джорджи, Марио. Я знала это; подготовила эту информацию для тебя. Он думает, что может свалить тебя и при этом завалить «Стоунвуд Энтерпрайзис». ― Я надавила, хотя знала, что не должна. Мы уже давно сотрудничали с крупнейшей инвестиционной компанией в городе. Если люди Джорджи нацелились на эту компанию, значит, у них был бизнес. ― Правительство работает над прослушиванием телефонов, следит за тобой, ищет способы быстро упрятать тебя за решетку.

– Джорджи затеял эту игру только для того, чтобы эти чертовы русские могли взять верх, ― сказал Бастиан, наклонив голову, как будто единственное, чего он не знал, были мои мысли.

– Ты думаешь, что русская мафия замешана в этом деле? ― прошептала я. Еще одна мафиозная семья, работающая с правительством и бандой Джорджи, означала, что нужно ориентироваться в гораздо большем, чем я себе представляла.

– Я знаю, что это так. Мы неустанно работаем над тем, чтобы свести концы с концами. Мы наткнулись на информацию по этим каналам.

– Тогда нам понадобятся все, ― сказала я. Бастиан открыл рот, чтобы ответить, но я прервала его. ― Включая меня. Я буду играть на слабостях Джорджи. Мы должны получить как можно больше информации…

– Слабость Джорджи ― его мужское достоинство, Кэти, ― мягко сказал Бастиан. – Ты рядом со мной будешь достаточной приманкой, чтобы вывести его из-под контроля. Влюбленные мужчины поскальзываются и падают духом, даже когда знают, что их любовь неуместна.

– Это плохая идея, ― сказал Ром, и его рука легла на мое бедро под тонкой белой простыней. Его прикосновение было горячим, обжигающим и напомнило мне о том, как его руки ощущались на мне всего несколько часов назад. Моя киска сжалась, словно сейчас было самое подходящее время, чтобы вожделеть его.

Но это было не так.

Бастиан смотрел на Рома смертельным взглядом, который я видела только у его врагов.

– Убирайся с ее кровати, ― прорычал он.

Ром прищурил глаза, но он не двинулся с места.

– Что?

– Ты слышал меня.

Марио покачал головой и проворчал.

– Бастиан, мы говорили об этом по дороге сюда.

– Может, мы и говорили об этом, но мы не обсуждали это с Ромом.

– Что обсуждали? ― спросил Ром.

– Твое полное отсутствие предусмотрительности, когда речь идет о наших целях. Ты подвергаешь ее и эту семью ненужной опасности, ― сказал Бастиан.

– Он держал ее в своих руках. ― Голос Рома был тихим, и его глаза осматривали комнату. ― Марио, ты думаешь, это нормально?

– Это больше не выбор моего отца, ― сказал Бастиан. ― Это мой. У отца дела в Нью-Йорке, а значит, я буду вести их здесь. И ты не имеешь права срываться с места только потому, что считаешь, что один из членов семьи не может справиться с собой. Это было ненужно и безрассудно.

Ром прищурил глаза и медленно встал, не торопясь. Он выпрямился, и я почувствовала, как все они отпрянули назад, даже если это было всего лишь легкое отшатывание. Бастиан был первородным сыном босса итальянской мафии. Он видел и пережил ужасную, кровавую жизнь. Но большая часть этой крови была пролита Ромом.

Ром принуждал, убивал, пускал кровь жертвам, обидевшим семью, и он никогда, никогда не недооценивал человеческую слабость. Даже для самого могущественного человека он был грозным, жестоким существом. Если ты не боялся его, ты был глупцом. Бастиан был совсем не таким.

Ром смахнул воображаемые ворсинки со своей рубашки, прежде чем мягко спросить Бастиана:

– Ты знаешь, с кем говоришь?

Бастиан провел рукой по волосам.

– Не делай этого, Ром. Не предупреждай меня. Я твой брат.

– Нет. Кейд ― твой брат. Я твоя сила, твоя защита, а также твое оружие. Я монстр этой семьи. И если твоя защита сочтет что-то необходимым, тебе тоже лучше считать это необходимым. От этого зависит твоя жизнь.

– Это угроза? ― Бастиан сделал шаг вперед, и я обнаружила, что спрыгиваю с кровати. Бастиан не мог ввязаться в драку. Особенно если бы он проиграл, потому что тогда Кейд стал бы главным.

– Мы действительно спорим из-за небольшой грубости Джорджи, вы двое? ― Я улыбнулась им обоим и посмотрела на Рома взглядом, который говорил: «Отвали». Он имел дело с боссом городской мафии.

Он быстро наклонил голову, и его шея захрустела. Кейд и Марио, которые устроились на диване в другом конце комнаты, как будто для того, чтобы понаблюдать за их поединком, молчали.

– Это не пустяк, Кэти. И каждый должен знать свое место, ― заявил Бастиан, но я не сводила глаз с Рома. Его гнев был ощутимым, он вибрировал от него волнами, которые могла почувствовать только я.

Дело в том, что у нас с Ромом не было своего места. Наши настоящие семьи умерли, и мы умерли вместе с ними. Теперь мы скитались без привязанных к нам душ, пытаясь, стать частью чего-то. На самом деле мы не были кровной семьей, хотя клятва заставляла нас думать именно так, и мы никогда не соблюдали правила Марио. В лучшем случае они были для нас свободными инструкциями, и мы ориентировались в них достаточно хорошо, чтобы они позволили нам жить с ними до тех пор, пока мы не встретим своего создателя.

Никому из нас пока не нужно было встречаться с создателем.

Успокойся, блядь.

– Бастиан прав. Если я нужна тебе рядом, буду там. ― Я пожала плечами, как будто это не имело большого значения. Это и не должно было быть так, но плечи Рома сгорбились, как будто между нами вдруг появилось что-то новое. Он был у меня только между ног. И ему не место между моих ребер и в моем сердце, напомнила я себе. То, что мы делали в том баре, будет забыто так же, как он забывал других женщин.

– Ты нужна мне, и я хочу тебя, ― подчеркнул Бастиан. Я перевела взгляд на него, пытаясь прочесть его мягкий, решительный тон. ― Завтра мы устроим тебя у меня дома. Ты не можешь жить в отеле, а у Джорджи ты уже явно устала от гостеприимства. Твоя квартира больше не безопасна. Так что живи у меня.

– Я не против остаться у…

– У меня. На этой неделе. А до тех пор не высовывайся. ― С этими словами Бастиан покрутился в своих итальянских кожаных мокасинах и вышел.

Кейд и Марио встали и обняли меня, шепча на прощание пожелания отдыхать. Марио проворчал Рому, что обсудит с ним все на следующий день.

Остался только один мужчина. Его массивная спина поднималась и опускалась в ритме учащенного дыхания.

– Ром, ― прошептал я, понимая, что произнести его имя сейчас все равно, что ткнуть в разъяренного дракона с огненной пастью.

– Ты согласна прыгнуть прямо в логово льва после того, как тебе чуть не проломили голову? ― сказал он себе под нос, не оборачиваясь. ― Ты соглашаешься на еще большую опасность, когда я только что спас твою задницу?

– Бастиан не опасен. ― Я скрестила руки. ― Мы оба точно знаем, что Бастиан никогда не причинит мне физического вреда. И я уверена, что эти люди взяли бы меня в заложники. Хотя, я бы нашла выход.

Ром обернулся.

– Ты себя слышишь? Глава нашей семьи Чикаго не опасен? Ты не будешь против, если бы тебя держали в заложниках? Ты что, с ума блядь сошла?

– Я? ― Я выстрелила в ответ. ― Ты каждый день подвергаешь себя опасности.

– Я обучен этому. И знал, как убить человека, еще, когда был подростком. Это моя семья, моя жизнь.

Одна часть меня хотела подойти к нему и обнять мальчика, которым он был, успокоить испуганного ребенка, который, должно быть, видел слишком много, потому что я точно знала, что чувствует ребенок. Приемная семья для меня была не очень приятной. Меня били, на меня нападали, мной постоянно пользовались. Я знала, каково это ― слишком быстро потерять невинность. Но другая часть меня хотела вытащить нож из-под одежды, чтобы приставить к его горлу.

– Это моя семья и жизнь тоже. Как ты смеешь намекать, что это не так? Я сделала столько же…

– Как я? ― Он рассмеялся, но это был такой холодный смех, что у меня по позвоночнику побежали мурашки. ― Ты не потеряла ребенка или своего отца ради семьи. Моя мать тоже умерла из-за связей с мафией. Это убивает нас всех. Моя кровь ― это их кровь. Они истекают кровью, я истекаю кровью.

– Они, но не я? ― прошептала я, потому что чувство отчужденности от того, частью чего я постоянно пыталась быть, пронзило мое сердце сильнее, чем я хотела.

– Им наплевать на тебя, Кэти. Уходи сейчас же.

– Как ты можешь так говорить? Бастиан только что попросил меня переехать к нему. ― Я бросила это ему в лицо, близкая к слезам, о которых даже не подозревала.

– Бастиан убьет тебя. Сопровождая тебя, он, по сути, это и делает. Правительство и Джорджи знают, что у тебя есть информация. Они, блядь, знают, что ты знаешь.

– У меня почти ничего на них нет.

– Но ты слышала разговоры. Теперь ты свидетель, и ты представляешь катастрофическую опасность, которая на руку врагу. Семья выставляет тебя на всеобщее обозрение, как приманку. Противостояние против монстра приведет к тому, что тебя убьют. Ты ушла сегодня, потому что Джорджи не закончил с тобой. Он хотел найти способ заткнуть тебе рот и оставить тебя у себя, пока правительство не узнало, что ты все знаешь. Теперь, когда ты под руку с Бастианом… Что ж, они будут пытать тебя за это.

Его слова задели мою душу. Они выпотрошили меня и разрушили все мои надежды.

Я закрыла глаза и встала во весь рост, сделала глубокий вдох, который был мне необходим, и выпустила его вместе с остальным дерьмом, которое он извергал в мою сторону. Если то, что он сказал, было правдой, это не имело значения. Я поднимусь на вершину, докажу, что достойный партнер, и буду лучше их всех.

– Я буду в порядке. ― Пожала плечами так, как, знала, он ненавидел.

Глаза Рома выпучились, а затем, прежде чем успела сделать еще один вдох, он схватил меня за шею и сильно толкнул в окно. Стекло и его рука на моей шее были единственным, что удержало меня от падения с высоты пятидесяти этажей на смерть.

– Ты никогда не будешь в порядке, Кэти. Ты в опасности здесь, прямо сейчас, даже со мной.

– Правда? ― прошептала я.

Он навис надо мной и сжал мою шею так крепко и долго, что у меня помутилось зрение.

– Ты сама себе угроза, ― пробормотал он, прежде чем дать мне перевести дыхание, но когда вдохнула, он целовал меня так, словно я принадлежала ему, и он мог делать со мной все, что пожелает.

Я вцепилась в его волосы и подпрыгнула, чтобы обхватить его ногами. На вкус он тоже был таким, как будто он был моим, и я могла делать с ним все, что захочу.

Наша проблема ― мы никому не принадлежали. Мы были мертвы внутри.

Глава 11

КЭТИ

Они оставили телохранителя возле моей комнаты на всю ночь.

Это было излишеством, учитывая, что я получила сюрприз всей своей жизни, когда выглянула за дверь и обнаружила, что Ром смотрит на нее со стула, на котором сидел.

Я широко распахнула дверь, чтобы посмотреть на него.

– Что ты делаешь? Ты должен стоять лицом в другую сторону на случай, если кто-то попытается меня похитить.

– Для этого здесь есть наш телохранитель. Я здесь для того, чтобы следить за реальной опасностью: если ты улизнешь и наделаешь глупостей.

Я захлопнула дверь так громко, как только могла. Затем открыла ее пошире и снова захлопнула для пущей убедительности.

Тем не менее, я спала как младенец, завернувшись в очень надежный кокон. Неужели так было, когда мой отец был еще жив? Была ли это та семейная динамика, по которой так скучала?

На следующее утро он исчез. Я осталась только с охраной.

– Данте, ты можешь перестать пялиться в бездну и сделать себя полезным этим утром?

– Кэти, девочка, ты разрушишь нашу семью, ты знаешь это? ― сказал он, повернувшись ко мне с блеском в зеленовато-голубых глазах и улыбкой, которая, как я знала, была только для меня.

Его загорелая кожа заставила меня задуматься, где он был последние пару недель.

– У тебя какое-то задание на Карибах, и ты решил мне не звонить?

Данте работал по контракту после увольнения из армии, и я знала, что его отправляли на задания посреди ночи, которые умел делать только он и очень немногие другие. Мне повезло, что он был моим союзником с первого дня знакомства.

– Я бы позвонил тебе, ― сказал он. ― Но я слышал, что ты общаешься со всеми остальными мужчинами в городе. Джорджи, а теперь еще и Бастиан, да?

– Ха. Ха. У тебя есть машина? ― Я прислонилась к дверному косяку своей комнаты и выпятила нижнюю губу.

– Куда ты хочешь поехать, малышка? Я отвезу тебя.