Текст книги "Возмездие (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА 15

Чтобы понять, о чем говорит Эбигейл, парни забрались на трейлер: Рэн и Саша – с пассажирской стороны, Чу Ко Ла Та с Джессом – с водительской. Стоя в открытом проеме двери и положив руку на крышу, Джесс заглянул в кабину к Эбигейл. – Малыш, что стряслось? Оцепенев от шока, она смогла лишь показать пальцем на свору… какой-то хрени, которая надвигалась на них, взметая в небо огромное облако пыли. Даже тьма не могла скрыть такой орды. Размеры стаи ужасали. Уже знакомые ей ци-нуксы, койоты и, как заподозрила Эбигейл, упомянутые Охотники за головами. У Рэна отвисла челюсть. Джесс напрягся. Но Саша умудрился всех переплюнуть: он расхохотался. – Ничего себе зрелище. Черт, надеюсь, здесь не притаился чудик с видеокамерой или мобильником. Хрен кому такое объяснишь. Проще будет грохнуть их к едрене фене. Рэн проигнорировал комментарий. – Они что, уже открыли Врата? «Ну, это бы объяснило такую толпищу». Но Чу Ко Ла Та покачал головой. – Они пытаются запугать нас. – Тогда чудненько сработано. Волки за версту чуют дерьмовые моментики. – Саша глянул на Эбигейл. – Как понимаю, ты не захочешь менять мне подгузники? Кивнув волку, Джесс стал усаживаться за руль, но тут неожиданно замер. – Знаете, бывают такие моменты, когда до тебя доходит, что план продуман не до конца. Эбигейл нахмурилась. – Почему? Окинув всех взглядом, Джесс задал сакраментальный вопрос: – Кто-нибудь в курсе, как водить полуприцеп? «Вот жеж черт! И как я раньше до такого не додумалась». За время тренировок по выслеживанию Темных Охотников Джон научил Эбби замыкать провода в машине на случай, если надо будет уйти от погони. Она даже разбиралась в электронном и цифровом зажигании. «Так, скажите на милость, почему я не выкроила времени, чтобы разобраться с обычной коробкой передач?» Саша и Рэн обменялись ошеломленными взглядами. – Я не вожу, – одновременно выдали они. У Эбигейл сердце ушло в пятки. «Конечно, они не водят. У Рэна крылья, а Саша проделывает фокус со вспышками. На кой им вообще водительские права?» – А ты не можешь нас переместить? –спросила она Сашу. Саша фальшиво рассмеялся истерическим смехом. – Одна сука-богиня лишила меня силы в наказание за непроходимую глупость. Мне крупно повезло, что я хоть себя могу перемещать, а про других и речи быть не может. В моем наборе осталась лишь грубая сила и сексуальные боевые навыки. Ну, я мог бы переместить одного, максимум двоих. Но, честно, я бы не поставил на этот вариант лучшую часть своего тела. Рэн нахмурился. – Не знал, что можно потерять экстрасенсорные силы. – Темные Охотники не могут. Вам силы дарованы, а я со своими родился. Улавливаешь разницу? Здесь совсем другие правила. Одним словом, мне повезло. Джесс вопросительно изогнул бровь глядя на Эбигейл. – А ты можешь? – Нет. Я вообще не умею водить транспорт с механической коробкой передач, поэтому и взяла машину Энди, а не одну из твоих. – Ребят, ради бога… подвиньтесь. Чу Ко Ла Та оттолкнул Джесса, чтобы самому сесть за руль. Заинтригованная Эбигейл отодвинулась, уступая место старику. Джесс явно сомневался. – Ты знаешь, что делаешь? Чу Ко Ла Та посмотрел на него испепеляющим взглядом. – Ни на йоту. Но кому-то придётся этим заняться, а добровольца я не вижу. Залезайте в машину. Время не терпит. У Эбигейл бешено заколотилось сердце. – Надеюсь, он шутит. В противном случае поездка будет очень короткой. Рэн принял форму ворона и взлетел. Джесс и Саша забрались в кабину и перелезли в салон. Чу Ко Ла Та стал регулировать сидение и зеркала. Тем временем над ними нависла тень. «Конечно, пожалуйста, не спеши. Нам же не угрожает смертельная опасность…» Не в силах выговорить ни слова Эбигейл безмолвно наблюдала, насколько быстро к ним приближаются враги. Без всякого сомнения, это была самая страшная в ее жизни картина. В отличие от ос и скорпионов, эта орда могла думать и приспосабливаться. У этих, в отличие от насекомых и членистоногих, есть руки и ноги. Совершенно другая лига. Чу Ко Ла Та переключил передачу. По крайней мере, попытался. Трейлер загрохотал, Джесс поморщился, так как машина сильно накренилась и задрожала, как отряхивающаяся после дождя собака. – Ты точно не хочешь, чтобы я попробовал? – предложил Джесс. Чу Ко Ла Та отмахнулся. – Давненько я не водил. Дайте мне пару минут, чтобы заново все вспомнить. Эбигейл с трудом сглотнула. – Насколько давненько? Чу Ко Ла Та ослабил сцепление, и они поехали с впечатляющей скоростью трех километров в час. Примерно с такой же прытью ковыляет хромая черепаха. – Хм, вроде бы в тысяча девятьсот… Они все ждали затаив дыхание, пока Чу Ко Ла Та пробовал все кнопки на приборной панели, и каждый его выбор мотор стонал с неизменным протестом. Эбигейл молча вторила двигателю. Трейлер теперь и в правду двигался, и они достигли потрясающих двадцати четырех километров в час. В лучшем случае, они такими темпами перегонят битком забитый школьный автобус…через день или два. – …точно летом… хм… дайте подумать. Пятьдесят третьего. Да, точно. 1953. В этом же году выпустили первый цветной телевизор. Хороший был год. Тогда еще родился Билл Гейтс. Эбигейл посмеялась бы над ошарашенными лицами Джесса и Саши, если бы сама не пребывала в подобном ужасе. «Боже милостивый, кто посадил его за руль?» Саша заметно съежился, увидев насколько близко существа подобрались к бамперу. – Может, мне выйти и подтолкнуть? Джесс негромко выругался, тоже заметив почти нагнавшую их свору. – Если честно, я бы сейчас вышел и побежал. Пешком вышло бы быстрей. Чу Ко Ла Та отнесся к их словам с абсолютным спокойствием. – Джентльмены, минуточку, сейчас все будет. Все просто отлично. Видите, я веду все лучше и лучше. В конце концов, трейлер катил без скрежета и подергивания. Эбигейл съежилась от страха, фактически видя белки глаз преследователей. – Они почти на нашем багажнике. – Прости, дорогая. Джесс перелез через ее колени к окну. Она уже хотела спросить, что он делает, но прежде чем успела открыть рот, Джесс протянул руку к Саше. – Винчестер. Саша подал оружие как помощник хирурга. Джесс прислонился к двери и уперся ногой в колени Эбигейл. Слегка прижался бедром к ее животу и начал стрелять по тварям. Эбби чувствовала, как у него сокращаются мышцы от каждого движения. От пальбы зазвенело в ушах. Джесс высунулся из окна еще дальше. Чу Ко Ла Та вцепился в руль, пытаясь увернуться от брошенной на дороге машины. Трейлер вильнуло. Джесс потерял равновесие и едва не выпал, но Эбигейл схватила его, не дав упасть. На секунду у Джесса перехватило дыхание, так как он со всей дури ударился об дверь. Не говоря уже о том, что Эбигейл держала его в крепких медвежьих объятиях. Странно, что он еще не посинел. Он не возражал против боли. Даже был готов страдать, лишь бы Эбби не отпускала. К сожалению, в таком положении он не мог стрелять. – Милая? Она подняла глаза. – Верни мне, пожалуйста, руку. Ее лицо вспыхнуло как маков цвет. – Извини. Эбигейл быстро высвободила его руку, но хватки на талии не ослабила. У Джесса гулко забилось сердце при виде того, как она держит его всеми силами, пытаясь уберечь. Он так сильно захотел поцеловать Эбби, что даже почувствовал вкус ее губ. Но сначала ему нужно защитить ее. Он вернулся к стрельбе, пока Чу Ко Ла Та пытался справится с управлением. Наконец они набрали скорость и увеличили расстояние между трейлером и гнавшимися за ними существами. Джесс продолжал стрелять, несмотря на порывистый сильный ветер. Ци-нукс кричали в отчаянье. «Да, правильно. Плачь, детка, плачь. Возвращайся домой к папочке и расскажи, как облажался. Тебе за это надерут задницу». – Джесс? Он почувствовал, как Эбигейл с силой тянет его за рубашку. Он сел обратно в салон, вопросительно глядя на неё. – Да? Чу Ко Ла Та откашлялся и спросил как ни в чем не бывало: – Ты случайно не знаешь, как остановить эту штуку? «Господи, пожалуйста, нет… Я, наверное, все-таки ослышался». – Повтори. Чу Ко Ла Та вжал педаль тормоза в самый пол. Визг тормозов отозвался эхом. Ничего не произошло. Трейлер не сбавил скорости. Сердце Джесса ушло в пятки. Чу Ко Ла Та широко расставил руки на гигантском руле, сжав его настолько сильно, что побелели костяшки пальцев. – Так не хочется этого признавать, но, кажется, у нас небольшая проблема. Как вы уже заметили, тормоза не работают. По траектории они не вписывались в поворот на Долину Огня. Джесс прикинул варианты. – Езжай прямо и не пытайся съехать с дороги. – Повторяю, у нас «небольшая проблемка». Джесс боялся, что за этим последует. – Какая? С трудом сглотнув, Эбигейл указала вперед на дорогу. – Там две фуры сложило углом. «Твою ж мать!» Они ехали слишком быстро. Джесс сказал бы протаранить грузовики, но оба перевозили газ, так что они сгорят как римские свечки. «Господи, ну за что мне все это?» Саша подался вперед. – Жми по тормозам! Чу Ко Ла Та подчинился. Педаль чуть ли не заискрилась, кабину наполнило громкое с-с-с-с-ш-ш-ш. – Боюсь, мой мальчик, они неисправны. – Кажется, я знаю, в чем причина. – Саша нырнул под панель и начал бить ее кулаком. –Давай, мелкая сволочь. Работай. Глухо. Саша гортанно зарычал. – Пошли к ним волка, он поможет,– передразнил он фальцетом. У него раздулись ноздри. – Клянусь, Зи, если я выживу, то сдеру с тебя чертову бородку, а крем для бритья засуну в холодильник. – Он посмотрел на Джесса. – Я мигом. Эбигейл прикусила губу, от страха потемнело в глазах. – Куда он? Джесс пожал плечами. – Без понятия. – О Боже… Так как Джесс сидел спиной к лобовому стеклу, ему очень не хотелось оборачиваться и узнавать, что так встревожило старика. Он бы с большей радостью полюбовался Эбигейл. Но долг превыше всего. Джесс обернулся и пожалел, что не прислушался к интуиции. «Ay, carumba[49]!» Они слишком близко к разбитым грузовикам. Один лежал на боку, словно дева в обмороке, второй перекрыл трассу. «Стопудово сгорим…» И тут что-то с силой ударило половицу под ногами Чу Ко Ла Та. – Жми по тормозам! – Приглушенный крик Саши был едва слышен даже для сверхчувствительного слуха Джесса. Чу Ко Ла Та ударил по тормозам. Все коллективно задержали дыхание и взмолились. Ничего. У Джесса замерло сердце в груди от простой истины, что они могут разбиться. О себе он не беспокоился. Он – то выживет, а вот Эбигейл – нет. – Еще раз! – закричал Саша. Чу Ко Ла Та подчинился. Джесс напрягся, ожидая столкновения. Но к его величайшему удивлению трейлер наконец-то начал снижать скорость. Он не мог в это поверить. Саша материализовался обратно в кабине с гордой улыбкой на лице. Эбигейл откинула голову на сидение и улыбнувшись дала пять Саше. Чу Ко Ла Та выругался, хотя никогда не злоупотреблял крепкими словечками. – Держитесь. Джесса бросило вперед, когда они пролетели развилку штатов. За такую скорость их бы точно упекли за решетку. К счастью, впереди не было барьеров или других преград. Только кучка маленьких дорожных знаков, предупреждающих об опасной обочине, которую они уже пропахали. «Только, пожалуйста, не перевернись. Только, пожалуйста, не перевернись. И не врежься в казино, табачный магазин, придорожное кафе». Владелец определенно этого не оценит, а сейчас самое важное прикончить кого-то другого, но только не их. Трейлер трясся и скрипел, словно хотел перевернуться. Но каким-то чудом этого не произошло. Через несколько секунд скорость снизилась до нормальной, и Чу Ко Ла Та направил дребезжащую колымагу в Долину. Саша откинулся на спинку и рассмеялся. – Все супер. Признавайтесь. Кто сейчас наложил в штаны? Я да. – Он поднял руку. – И во мне достаточно волка, чтобы это признать. Джесс проигнорировал комментарий. – Ты в порядке? – спросил он Эбигейл, уж слишком сильно она побледнела. – Похоже, мы с Сашей думаем об одном и том же. Я в списке. Джесс рассмеялся и посмотрел на оборотня. – Колись, Волк, что ты сделал? – До или после того, как перепачкал джинсы? Кстати, я жду похвалу за то, что вернулся, когда мог спокойно свалить домой. – Саша посерьезнел. – Клапан с педальным управлением заклинило. Такое редко случается. Но вы живые свидетели, что все же это может произойти. Если повезет, его можно вставить обратно из кабины. Если вспомнить все ужасы этой ночки, мне не повезло, поэтому пришлось ползти под проклятым трейлером на скорости сто сорок пять километров в час и загонять клапан снизу. Больше никогда в жизни я не хочу висеть под машиной, когда та мчится без тормозов. Клянусь, я потерял восемь из девяти жизней. – С каких пор ты стал кошкой? – Ну, это долгая, хотя и нескучная история. В любом случае, я рад, что знал как поступить. «Впечатляет, но…» – Откуда? – Из видео игр, – с гордостью произнес Саша. – И пусть никто не говорит, что это пустая трата времени. Если бы не они, нам бы пришлось поджарить самое дорогое, поотбивать все на фиг и стечь кровью. Кстати, надо будет оставить записку будущему «владельцу», чтобы отремонтировал драндулет. Мы же не хотим, чтобы кто-то пострадал из-за паршивого техобслуживания. Чу Ко Ла Та проверил зеркала заднего вида. – Ненавижу прерывать ваши разглагольствования и дифирамбы, но наши друзья все еще у нас на хвосте. Джесс тяжело вздохнул от их упорства. – Вот бы сюда ящик тротила… И тогда случилось худшее. Нахлынула ужасающая боль. Расплата за призыв винчестера. Джесс согнулся пополам и прижал руку ко лбу. У Эбигейл перехватило дыхание: – Джесс? – Все хорошо, – сказал он сквозь сжатые зубы. – Я буду в норме. Несмотря на уверение, Эбигейл охватил страх. – Ты плохо выглядишь. У Джесса из носа пошла кровь. Эбби испуганно глянула на него. – Милый? В руке Саши появилось маленькое полотенце, и он бросил его Джессу. Тот поднес тряпицу к носу и запрокинул голову. Эбигейл испуганно провела рукой по его волосам. – Могу я чем-то помочь? Он покачал головой. – Все в порядке, мой мальчик. Теперь мы на проселочной дороге… – Чу Ко Ла Та начал петь что-то шепотом. Сначала слабо, а затем все с большим нарастанием звука. Напевы звучали громче и громче подобно бесноватому танцу. Ритмично и гармонично, однако Эбби не могла разобрать ни слова. Лишь слушала красоту звуков. И пока Чу напивал, земля за окнами начала крутиться и подниматься все выше, точно маленькие смерчи. Эбигейл была поражена разворачивающимся зрелищем. В считанные секунды их окружило облако пыли. Единственная проблема – нулевая видимость. – Почему ты не сделал этого раньше? – спросил Саша. – Когда это действительно было необходимо? Джесс убрал полотенце, которое было уже почти все в крови. – Ему необходимо быть как можно ближе к Долине, чтобы рисовать на песке. И это был не просто какой-то там песок. Он поднялся в форме гневного кулака и обрушился цунами на их врагов. Песок с оглушительной силой врезался в существ. Послышались крики. «О да, это больно». В считанные минуты вихри улеглись, за ними не было ни души. Эбигейл немного расслабилась в надежде, что им дадут перевести дух до следующего раунда, и перерыв займет больше пары минут. Ей нужен хоть небольшой тайм-аут. Да и всем остальным. Это невероятное путешествие – сплошная гонка на выживание. Эбигейл слегка прикрыла глаза, облегчение заиграло на тонких чертах лица. Свет в кабине отбросил тени на ее лицо. Она гладила волосы Джесса, пока он боролся за каждый вздох из-за невыносимой боли, разрывающей череп. Он не знал, почему эта способность имела такие отвратительные последствия. Так и хотелось всыпать Артемиде по первое число. С другой стороны, если благодаря этому он окажется в объятиях Эбби… то оно того стоит. Они ехали по безлюдной пустынной дороге. Все хранили молчание. Джесс в тайне радовался, что они до сих пор живы и нет нужды сражаться с очередной напастью. Тишина обольщала безоблачным спокойствием. И лишь рев двигателя и скрежет шин об асфальт нарушали молчаливую идиллию. Но скоро они достигнут Долины, а этого момента Джесс боялся больше всего. Чу Ко Ла Та сбросил скорость, вглядываясь в пейзаж. – Что высматриваешь? – спросил Джесс. – Холм, отмечающий тропу. Эбигейл посмотрела на провалы, расщелины и скалы, обрамляющие обе стороны шоссе. Никогда раньше она не бывала в Долине. Ночью здесь было жутковато. Скелетообразные кусты и кустарники вздымались над землей как злые духи. Казалось, будто за ней наблюдают. – Ты это чувствуешь? – она посмотрела на Чу Ко Ла Та. – Что именно? – Манито? Энергию земли, пронзающую все и всех. Словно это живое существо, способное чувствовать нашу боль и радость. Все что мы из себя представляем, что вкушаем, и какой след оставляем после себя. Саша выпрямился. – Это что-то типа призрака? Чу Ко Ла Та с улыбкой покачал головой. – Сложно объяснить, это надо почувствовать. Эбигейл попыталась, но ощутила лишь тяжесть головы Джесса на коленях и огромный камень на совести за совершенные проступки. Слова старика не помогли. От них стало только паршивей. Она оставит после себя огромный след – четыре мора и невообразимый кошмар, обрушившийся на ни в чем неповинных людей. Да, хотелось немного потешить себя иллюзиями и вообще не реагировать на происходящее. Но, к сожалению, от правды не убежать. Все это она натворила сама. Чу Ко Ла Та остановился на обочине и припарковал трейлер. Джесс медленно сел. – Тебе лучше? Он убрал полотенце и Эбби съежилась. Кровотечение так и не остановилось. – Саша? Мне нужны салфетки. Волк покосился на него с подозрением. – Разве это гигиенично? – Саша… – Хорошо-хорошо, но если получишь токсический шок, помни, что я тебя предупреждал. Он поднял ладонь, и на ней мгновенно появилась коробочка «Клинекс». Джесс вытащил пару салфеток и засунул их в ноздри, а потом застенчиво улыбнулся Эбигейл. – Правда, сексуально? – О да, малыш. Ты такой горячий, что будь я курицей, то снесла бы яйца всмятку. Саша расхохотался. Джесс бросил в него коробку. – Я хотя бы не облизываю собственную промежность. – Эй! – посерьезнел Саша. – Как грубо. И к твоему сведенью, я подобным не занимаюсь. Голова у меня работает одинаково независимо от формы. Добавить мне нечего. Так что отметаю в сторону наглую ложь. – Он снова выпрямился и продолжил потешаться над Джессом: – Тебе реально стоит посмотреть на себя в зеркало. – А вот этого делать я точно не собираюсь. Есть куча вещей, о которых мужчине не стоит знать. Особенно, каким деревенщиной он выглядел перед женщиной, которую жаждал как ни одну другую. У него и так очень живое воображение. И не дай бог действительность окажется еще хуже того образа, который он себе нарисовал в голове. От такого удара он вряд ли оправится. Они вышли из машины, Саша телепортировался во вспышке. Прежде чем последовать их примеру Джесс прихватил винчестер. Все встретились позади трейлера. Именно тогда Рэн спикировал к ним и вернулся в человеческую форму. Эбигейл поразило то, как он это сделал. В одно мгновение к ним летела птица, затем небольшая вспышка света, которую легко не заметить, и – вуаля – перед ними уже человек! Рэн кивнул Чу Ко Ла Та. – Классно водишь. Честно, я уж было решил, что вы точно умрете, особенно когда трейлер съехал с автомагистрали на бешеной скорости. Саша фыркнул. – Мы тоже. Радуйся, что пропустил возможность повизжать. Эбигейл потерла руки, пытаясь избавиться от внезапного озноба. – Так что дальше? Чу Ко Ла Та посмотрел на нее мрачным взглядом. – Мы найдем священную скалу, и ты принесешь свою жертву.

ГЛАВА 16

Глубоко вздохнув, Эбигейл попыталась подавить возрастающий страх. Ради этого она сюда приехала – обменять свою жизнь на мир. «Ты сможешь это сделать. Нет, не смогу. Точно, не смогу. Я не хочу умирать». Не сейчас, ведь у нее появилась настоящая причина жить. Она хотела запомнить каждый удар сердца. Каждый вздох. Все изменилось до неузнаваемости. После целой жизни ожиданий чего-то особенного каждая секунда с Джессом стала удивительным приключением в познании… его, но большей частью себя. Она узнала о себе удивительные вещи, о которых даже не подозревала. Джесс открыл для нее заново этот поразительный мир и показал, что даже в самой незначительной мелочи может скрываться невероятное чудо. Одна мысль о расставании с таким удивительным мужчиной приносила мучения. «Еще один день, пожалуйста…» Паника стальными когтями впилась в смелость, растерзывая её на части. И тут она поймала на себе мрачный взгляд Джесса. Ее утешение и надежная гавань. Да, с салфетками в носу он выглядел как глупый ребенок. Тем не менее, это ни капли не убавляло того факта, насколько шикарно он смотрелся с развивающимися на ветру темными волосами, которые непослушно спадали на глаза, точёными скулами и мягкими губами, которые она готова целовать вечность. Весь его вид говорил: «Я надеру ваши задницы так, что вы до конца жизни этого не забудете». Только Джесс мог сделать «Клинекс» сексуальным. И это прояснило одну простую истину: «Я не умру во имя спасения мира, но ради Джесса отдам свою жизнь не задумываясь». Он не заслуживает того, чтобы расплачиваться за ее глупость. Сандаун достаточно настрадался за свою жизнь. Теперь ее очередь принести жертву. Пора повзрослеть и столкнуться с последствиями своих деяний. Да, ей лгали, но она сама слепо верила лжи. Кроме себя больше некого винить. Она втянула невинного человека во все это… Да, той ночью в своей комнате Эбби видела его лицо, но только сейчас она увидела его душу. Без сомнений, Джесс не задумываясь мог убить ее отца, но он бы никогда не навредил матери. Не так. Джесс в жизни бы не пошел искать ребенка, стремясь расправиться с ним. Он смертоносен, но никогда преднамеренно жесток. Джесс не виновен, в отличие от нее. Это она заслуживает наказания. Ее трясло от страха, но Эбигейл не хотела, чтобы кто-то знал об этом. «Я не буду лицемеркой!» Вздернув подбородок, она кивнула Чу Ко Ла Та. – Куда мне идти? – Следуй за мной, дорогая. Она сделала шаг вперед, но Джесс преградил ей дорогу. – Нам не нужно приносить жертву. Я сражусь с Койотом. У нас есть возможность победить его. У Саша вырвался истерический смех. – Ты сбрендил? Алло? Ты вообще понимаешь, какую глупость сморозил? Лично я прекрасно помню, как нам тут неподалеку совсем недавно хорошенько надрали задницы. Протащив по всем ступенькам. Джесс раздраженно зарычал, бросил на волка убийственный взгляд. – Но мы же пока живы. – Пока – понятие относительное. Если проблема только в этом – я тебя грохну и дело с концом. Рэн? Дай-ка мне свой нож. Рэн покачал головой. – Решение за ними. Саша в отвращении скривил губы. – Ах, вот как. Ты уволен, приятель. Убирайся с моего острова, пока не научишься командной игре. Эбигейл проигнорировала его тираду. Центром ее вселенной был Сандаун. – Джесс, все в порядке. Я готова. – А я нет. В темных глазах бушевали эмоции, в которых она не могла разобраться. «Неужели после всего я правда что-то для него значу?» «Смею ли я надеяться на это?» Эбби подошла к нему и обняла. Она так жалела, что они не могут провести вместе еще хоть одну ночь. «Я бы все за это отдала». Но этому не суждено случиться. Отчего хотелось зарыдать навзрыд. Джесс сжимал ее в своих объятиях, не в силах дышать. Боль разрывала на части. Она что есть сил прижалась к нему всем телом, желание полыхало неистовым пламенем. «Как я могу ее потерять, когда только успел найти? На что мне были даны эти чувства?» Эбигейл ошеломила его, свела с ума буквально с первого взгляда. Нет смысла отрицать боль, которая разъедала душу, лишь от одной мысли, что он ее больше не увидит. Он едва мог дышать. «Я не могу отпустить. Только не так. Не ее. Я не достаточно силен, чтобы потерять еще одну женщину, которую люблю». Да, он, не моргнув глазом, мог вынести зверские избиения. С легкостью пройти через ад, насмехаясь над дьяволом, пока демоны Люцифера на каждом шагу хлестали бы его плетьми. Но потеряв ее, он окончательно сломается. Боль от потери Матильды ничто по сравнению с этим. В этот раз он потеряет не просто возлюбленную, а единственную, кто знает о нем все. О его истинных чувствах и внутренних демонах. Ни с кем и никогда он не был столь откровенен. Даже с собой. «Я не могу тебя отпустить…» Эбигейл провела рукой по его мускулистой спине, смакуя последние мгновения с единственным мужчиной, которого ждала всю жизнь. Мужчиной, которого полюбила каждой частичкой своего сердца. Обняв его покрепче в последний раз, она собрала волю в кулак и отпустила. Джесс не сводил с нее глаз, в то время как Эбби залезла в его карман и вытащила часы. Откинув крышку, она посмотрела на лицо девушки, навсегда изменившей Джесса. Она спасла его от себя самого и вернула душу. Но, чтобы отомстить за Матильду, Джесс ее продал. Если бы у нее были часы, внутри хранилась бы фотография ее ковбоя. Несчастная, утомленная Эбигейл закрыла часы, положила их на его ладонь и сомкнула пальцы. А потом поднесла его руку к губами, вдохнув аромат кожи, поцеловала травмированные костяшки. Вечное напоминание, насколько суровой была его жизнь, и как тяжело он боролся ради выживания. – Ты всегда будешь принадлежать Матильде, Джесс. Теперь я это понимаю. «Как понимаю твой рассказ об отношениях с моей мамой». Влюбленность сильно отличалась от любви. Когда ты по-настоящему любишь, чувства охватывают тебя, поглощают, делают безумно счастливым. Именно это она испытывала к Джессу. «Береги нашего мальчика, Матильда. Я не буду бороться с тобой за его благосклонность. Мне невероятно повезло хотя бы немного побыть с ним рядом». Сдерживая слезы, она обошла Джесса и поднялась по темному холму, где ждал Чу Ко Ла Та. «Не оглядывайся. Не мучь себя». Но она ничего не могла с собой поделать. Ей просто необходимо увидеть его в последний раз. Она обернулась и заглянула в решительные темные глаза. К горлу подкатил ком. Заметив терзавшую его боль, Эбигейл запаниковала. Ей так хотелось забрать у него все плохие воспоминания, оставив только хорошие. Время словно остановилось. Казалось, даже сердце замедлило бег. – Эбигейл… Джесс двинулся вперед, но Рэн его остановил. – Она должна пройти через это в одиночку, penyo. На точеных скулах заходили желваки. Она видела его внутреннюю борьбу. Нерешительность. В конце концов, Джесс оттолкнул Рэна и побежал к ней. Он взял ее за руку и положил на ладонь часы. Хранившие тепло его тела. Эбигейл нахмурилась и посмотрела на Джесса. – Что ты делаешь? – Не хочу, чтобы ты была одна. Он сомкнул ее пальцы и поцеловал ладонь точно так же, как чуть раньше сделала она. Эти слова и поступок сломили ее. Упав на колени, Эбигейл зарыдала, склонившись над землей. Она прекрасно поняла, что все это значит. Джесс отдает ей свое самое дорогое сокровище. «Он любит меня». И от этой мысли слезы покатились градом. – Будь ты проклят, Джесс, – выдохнула Эбигейл, презирая то, что показала свою слабость перед другими. – Я ненавижу тебя. На его губах заиграла очаровательная улыбка. Его отличительная черта, как и протяжный южный акцент. – Знаю… Я тебя тоже. Он сжал ее ладонь. «Не отпускай меня». – Эбигейл? Нам надо идти. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони. Эбби так много хотела ему еще сказать. «Я люблю тебя. Как могут три коротких слова застрять в горле?» Джесс оказался прав. При прощании сложнее всего произнести именно те слова, которые стоило бы сказать. Призвав все свое мужество, она отстранилась и пошла к Чу Ко Ла Та. Джесс не мог дышать, видя, как она исчезает в пещере. «Как я мог ее отпустить?» Долг. Честь. Всю ночь напролет он мог придумывать «благородные» причины. Но ни от одной не стало легче. Одна жизнь ради спасения мира. Справедливый обмен. Единственная проблема в том, что эта жизнь стала для него целым миром. И он только что послал ее на смерть. Сам. *** Эбигейл прижала часы Джесса к сердцу и последовала за Чу Ко Ла Та в пещеру, которую судя по виду высекло нечто иное, но только не мать-природа. Как только темнота полностью поглотила их, Чу хлопнул в ладоши три раза, и на третьем хлопке между ладонями вспыхнуло пламя. Он широко раскинул руки, образуя дугу света, которая устремилась к глиняному потолку. Сине-зелено-красно-оранжевые цвета переливались в пламени, действуя как услада для глаз. Огоньки как живые помчались по пещере. Вспыхнули факелы, о существовании которых Эбигейл даже не подозревала. Пламя затанцевало на стенах, освещая множество наскальных рисунков. Один рисунок на дальней стене привлек внимание. На нем был изображен мужчина в коже бизона, державший за руку женщину с крыльями бабочки. Она уже видела это раньше. Но где? Чу Ко Ла Та подошел и встал у нее за спиной. – Открой свой разум, Эбигейл. Не бойся. Его тон убаюкал. Внезапно веки отяжелели. Стало почти невозможно держать их открытыми. «Не спи». Однако она не могла сопротивляться дреме. Вопреки желанию, веки сомкнулись, и в голове замелькали образы. В лицо ударил холодный ветер. Она бежала к небольшому пруду, пытаясь найти что-то. Точнее кого-то. – Где ты? – позвала она громким шепотом. Никто не откликнулся. Беспокойство сдавило сердце. «Где он? Что-то случилось? Он никогда не опаздывал». Нахлынул ужас. «Что я буду делать, если он исчезнет?» – Я тебя никогда не брошу, любимая. Она засмеялась, услышав глубокий голос и почувствовав дыхание, ласкающее шею. – Ты не представляешь, что это значит для меня. Он прижался своей слегка небритой щекой к ее гладкой коже и обнял. Ох… Именно этого она жаждала весь день. Она улыбнулась и позволила укачать себя в объятиях под плеск волн о край пруда и пение птиц. Он поцеловал ее шею. – Ты уже сказала ему? Вопрос пронзил счастье стрелой печали. – Нет. Я не могу осмелиться. – Тогда ты выйдешь за него? – Нет, – сказала она, застенчиво опустив подбородок. – Я не могу. Он сжал ее в объятиях. – У тебя лишь две альтернативы. Но она знала, что существовал и третий вариант. – Мы можем убежать. – Она прижала его руку к своей коже. – Вдвоем. Мы снова будем свободны, и никто… – У меня долг, – голос жалил как лезвие кинжала. – Неужели ты хочешь, чтобы я от него отрекся? – Да, – честно ответила она. Он сжал зубы. – Нет. Одно это слово глубоко ранило сердце, которое билось лишь для него. – Разве ты не любишь меня? – Конечно, люблю. Она повернулась в его объятиях, и он увидел отчаянье в ее глазах. – Тогда пойдем со мной. Сейчас. Сегодня. У него потеплел взгляд от ее непосредственности, от недавней злости не осталось и следа. – Я не могу, – он нежно погладил ее подбородок. – Ты должна рассказать ему о нас. Вина ножом полоснула сердце, когда она подумала о мужчине, который любил ее так же, как она любила Бизона. Мужчине, который не раз показал, что она для него ценнее собственной жизни. «Почему я не могу любить его?» Ведь так было бы гораздо проще, а она действительно пыталась. Старалась изо всех сил. К сожалению, у сердца свои законы, оно глухо к доводам рассудка. – Правда уничтожит его, а я этого не хочу. Он так много дал мне и был так добр… В темных глазах полыхнул гнев. – Тогда выходи за него. Эти слова ударили как пощечина. Она их не заслужила. – Тебе не стоит говорить того, что ты на самом деле не хочешь. Что, если я так и поступлю? У него раздулись ноздри. – Я вырежу его сердце и заставлю самого же съесть. Теперь он испугал ее. «Настоящий ли он со мной или притворяется?» – Что с тобой? – Моя возлюбленная никак не образумится. Вот и все. Она покачала головой. Инстинкты кричали, что он ошибается. – Есть что-то еще. Ты … изменился. – Я такой же, как всегда. Но она знала лучше. Это был не тот мужчина, который завоевал и покорил ее сердце, и смог совершить то, на что никто другой так и не отважился. – Тебя испортил твой дог? Он усмехнулся. – Я сильнее этого. «У всех есть слабости. У всех». – Откуда взялось твое высокомерие? Она не понимала, как он мог так измениться. – Правда – это не высокомерие. Она с недоверием посмотрела на него. – Кто ты? – Я мужчина, которого ты любишь. Слова ранили больней всего. – Разве ты не тот мужчина, который любит меня? – Конечно. Она покачала головой. – Нет, ты этого не сказал. Ты просто переиначил, как важнее для тебя. Ты заботишься лишь о себе. – Я этого не говорил. – Тебе и не нужно, – глаза застлало от горьких слез. – Слова выдали твои мысли. Она попыталась уйти, но он крепко прижал ее к себе. – Отпусти меня! – Только когда ты научишься благоразумию. «Научусь? Я не дитя, которое нуждается в уроках. Я взрослая женщина. Как он посмел такое сказать?!» – Это не я изменилась. В твоем сердце поселилась тьма, которой раньше не было. Он усмехнулся. – Ты не ведаешь, о чем говоришь. Но она знала, и от этой мысли разрывалось сердце. Он наклонился. Его глаза были холодные и чужие. – Если ты меня любишь, то скажешь ему. Неужели не достаточно того, что видел собственными глазами? Она вырвала руку из его хватки. – Я должна идти. Он ничего больше не сказал, и она исчезала из виду. Неожиданно от него отделилась тень и подкралась сзади. – Я же тебе говорил, женщины непостоянны, – зашептала тень ему на ухо. – В мире не существует мужчины, который смог бы хоть одну удовлетворять постоянно. – Бабочка не такая. Она хорошая. – А ты нет. Это правда. Он воин, чья кожа была омыта кровью врагов бесчисленное количество раз. Он ни проявлял сострадания или терпения. От него этого и не ждали. Как правая рука правителя он убил множество ни в чем неповинных людей. Такова его работа. Но сейчас, в мирное время, он потерял себя. Однако все изменилось после встречи с Бабочкой. Она приручила его дикую сущность. Ему нравилось просто сидеть у очага и наблюдать за ее мягкими движениями. Он не до конца понимал почему, но рядом с нею он не испытывал желания браться за нож или копье. Единственное чего он хотел – это сделать ее счастливой. Эбигейл моргнула, и видение развеялось. И тут она поняла, что по-прежнему стоит перед стеной, а за спиной у нее Чу Ко Ла Та. – Теперь ты знаешь, – спокойно сказал он. Она растерянно обернулась и заглянула в добрые глаза. – Знаю что? – Кто ты на самом деле, и кто Джесс. В сознании хлынуло еще больше образов, словно при коротком замыкании стробоскопа. Это сводило с ума. Картинки стремительно мелькали, сменяя одна другую, но все же Эбигейл отчетливо запомнила каждую. – Я не понимаю. Чу схватил ее за предплечья. – Ты – Бабочка. Джесс – Бизон. Мир и война. Две половинки, которым предначертано стать единым целым. Эбигейл покачала головой. – Что ты курил? – Разве ты не чувствуешь связи? Очень странно, но она чувствовала треклятую связь. И это еще сильнее бесило и пугало. Чу Ко Ла Та тяжело вздохнул поняв, что она все еще не готова к правде. Несколько столетий он прятал ее и ждал, найдет ли она способ снять проклятье. И все же она не освободилась. «Какая жалость». «Возможно в следующей жизни…» – Иди. Он указал на камень, лежавший в центре комнаты под скоплением мерцающих сталактитов. В этом перерождении Бабочка очень сильна. Сильнее, чем когда-либо прежде. В ее глазах он видел огонь, которого ждал тысячелетиями. Эбигейл переломила себя и пошла к плите. Тем не менее, покорность претила каждой частичке ее существа. Сжав зубы, она поднялась наверх и легла на холодную каменную плиту. Чу Ко Ла Та начал петь, призывая священное дыхание, которое очистит их обоих. Эбигейл слушала песню, а воображение рисовало образ Джесса. На лице расплылась улыбка, когда она вспомнила про секс в машине. Он так нежно к ней прикасался. Покрепче сжав карманные часы, она прижала их к животу. – Чу Ко Ла Та? Она не хотела прерывать церемонию, но ей нужно было кое-что сделать. – Да? – Когда я умру, ты можешь вернуть часы Джессу? – Зачем? Она провела подушечкой большого пальца по выгравированному орнаменту в виде завитков. – Он их любит. – А его счастье единственное, что имеет для тебя значение? – Нет. Но я не хочу, чтобы Джесс о чем-то сожалел. Не обо мне. Старец кивнул и вернулся к пению. Сначала Эбигейл старалась проявить терпение, но песнопения всё затягивались, и это стало действовать на нервы. «Почему он просто не может убить меня? Это часть пытки? Извращенец». Когда Чу Ко Ла Та не прерываясь начал напевать следующую песню, Эбби послала хорошие манеры куда подальше. – Чу? Нет, ну, правда? Неужели, в этом такая необходимость? Он остановился на середине слова. – Ты готова умереть? «Ох … вот оно». Она повернула голову и взглянула на него. – А у меня есть другие варианты? Как ни странно, он рассмеялся. – Ты уже решила. – Знаю. – Она сглотнула и закрыла глаза. – Я готова. Она почувствовала, как Чу Ко Ла Та встал возле ее плеча. Услышала тихий скрежет металла по коже и поняла, что он достает нож. Собравшись с духом, она представила себя в объятиях Джесса. Нет, на пляже. Немного трудно такое представить, ему ведь нельзя находиться при дневном свете на солнце, в противном случае он вспыхнет как свечка, но она любила пляж с детства. А так как у Аполлитов такие же проблемы с внезапным возгоранием, последний раз она была на побережье с мамой на своё четырехлетие. «Но сейчас я там, и Джесс в сексапильных плавках. Шучу! Это слишком смело даже для него. Возможно… Голый. Голый, да. Зачем шмотки? Вот так мне нравится намного больше. Мы оба лежим в прибое как в любимом мамином фильме – «Отныне и вовеки веков». – Ты не хочешь побороться со мной за свою жизнь? «Держись за образ Джесса. Без одежды. На пляже. Голый». – Ответь мне, Эбигейл. Ты хочешь жить? – Конечно, хочу. «Что за вопрос?» – Тогда почему не нападаешь? Эбигейл не ответила. Она должна держаться за образ Джесса, иначе будет бороться с Чу до последней капли крови. – Почему не борешься? Она открыла глаза и взглянула на Чу Ко Ла Та. – Как ты не понимаешь? Я спасаю жизнь. – Не понимаю. Ты делаешь это ради спасения мира? Она покачала головой. – Я делаю это ради Джесса. – То есть ради него я могу перерезать тебе горло? Он приставил нож к ее шее. Так близко, что она не могла сглотнуть не порезавшись. Все время она держала глаза открытыми. «Выкуси. Если собираешься убить меня, то сделай это, глядя мне в глаза». – Да. Взгляд старца мгновенно смягчился, на лице медленно расплылась улыбка. – А вот это правильный ответ. Он убрал нож. Пребывая в полном замешательстве, Эбигейл нахмурила лоб. – Что ты делаешь? – Ты принесла жертву. Вставай. Она не могла понять, что вообще происходит. – Я должна умереть. Разве нет? – Не все жертвы касаются смерти, дитя. Как говорил Энапай[52], нет жертвы благороднее, чем открыть свое сердце чужому человеку и вложить в его руку кинжал, которым он должен убить тебя… Ты была готова умереть ради Джесса. Смело. Ты это доказала. Дух все увидел и остался доволен. Она уставилась на него с недоверием. – Иди ты! Неужели все настолько просто? – Боюсь, уходить еще рано, моя дорогая. Нам еще необходимо подтвердить твою жертву, а потом найти сосуды и защитить их. Она вскочила. – Мне вправду не нужно умирать? Мы на всю ночь здесь застрянем? Мне следует заказать для нас местечко в клубе «Ничему не верю на слово»? Она рассмеялась, пока не скользнула взглядом мимо плеча Чу… Потребовалась секунда, чтобы снова уловить движение, и тут она поняла, на что смотрит… Знакомая тень, которую она видела в детстве. Именно она шептала ей: «Бизон». Прежде чем Эбигейл смогла сказать хоть слово, химера набросилась на нее.