Текст книги "Танец с Дьяволом (ЛП)"

Автор книги: Шеррилин Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Теперь Артемида поняла, для чего он сделал это. Эш хотел защитить свою демоницу.

– Я не знала, что твой кинжал может ранить это.

– Черт бы тебя побрал, Артемида. Ты все отнимаешь у меня. Абсолютно все!

Богиня чувствовала его боль, его печаль. И за это возненавидела Ашерона. Если она сама завтра умрет, то ему будет плевать. Но вот своего демона он оплакивал.

Почему же он не любит и не защищает ее так же?

– Я доставлю ее ради тебя, Ашерон.

Ашерон остановил богиню, когда она уже собралась уходить.

– Не смей ничего предпринимать, Артемида. Я тебя знаю. Ты не станешь помогать или исцелять ее. Ты просто возьмешь и принесешь ее мне сюда. Поклянись в этом на реке Стикс.

– Клянусь.

Он отпустил ее.

Артемида перенеслась из своего храма туда, где Астрид, Зарек и Сими прятались под землей. Демоница лежала на полу, а Зарек и Астрид стояли на коленях перед ней.

– Ш-ш-ш, – промолвил Зарек, успокаивая ее.

Он держал жгут на ее ране. Его рука и жгут были залиты кровью.

– Тебе нужно успокоиться, Сими. Ты делаешь только хуже.

– Мне нужен мой папочка! Отнеси меня домой, Астрид. Мне нужно домой, сейчас же.

– Я не могу, Сими. Я не обладаю такой силой, пока не донесу вердикт до своей матери.

– Я хочу акри, – пошла она по новому кругу. – Я не хочу умирать без него. Мне страшно. Пожалуйста, отнесите меня домой. Я просто хочу к своему папочке.

Зарек оглянулся, когда на них упала какая-то тень.

Там он заметил лицо, которое не видел со дня, когда стал Темным Охотником. Это была Артемида.

Ее длинные золотисто-каштановые волосы обрамляли гибкое прекрасное тело. Она была одета в длинное белое платье, а ее глаза угрожающе сверкали в тусклом освещении туннеля. Охотник задержал дыхание, почти уверенный в том, что богиня убьет его. Ни одному Темному Охотнику не позволялось находиться в присутствии богини. Когда Сими заметила ее, то издала просто ужасающий крик.

– Только не она! Эта божественная корова убьет меня!

– Да заткнись ты, – огрызнулась Артемида. – Поверь мне, я бы с радостью увидела бы тебя мертвой, но если ты погибнешь, я ненадолго переживу тебя.

Она подняла демона, несмотря на все ее протесты. Богиня посмотрела на Зарека и Астрид.

– Ты уже вынесла вердикт?

Но прежде чем Астрид успела ответить, люк позади них разлетелся на куски. Зарек ругнулся, увидев, как входит Танатос. Охотник развернулся, чтобы приказать Артемиде забрать Астрид с собой, но богиня уже исчезла. Ему, одному, придется защищать ее. Будь проклята Артемида за это!

– Беги! – закричал он на Астрид, подводя ее к люку, который выводил в его жилище.

– Что происходит?

– Танатос здесь, и если у тебя нет никаких божественных сил, способных прикончить его, тогда беги!

– А где же Артемида?

– Она испарилась.

На лице Астрид появилось выражение омерзения, а потом она сделала так, как приказал ей Зарек.

Когда Охотник помог девушке забраться наверх, Танатос настиг их. Зарек пнул его назад.

– Тебе не спастись от меня, Темный Охотник. Но вообще-то я пришел не за тобой.

Его кровь застыла в жилах от таких слов. Зарек посмотрел вниз и увидел, что Танатос уставился на Астрид. Существо облизало губы.

– Месть – это то блюдо, которое лучше всего подавать холодным.

Когда Астрид, наконец, окончательно выбралась из подвала, Зарек отбросил лестницу и начал избивать Танатоса.

– Мы на Аляске, придурок. И здесь все и так холодное.

Зарек впечатал его в стену, а потом стремительно рванул к люку. Когда он оказался в своей хижине, то закрыл и забаррикадировал дверь. Охотник задвинул печку сверху на люк, а потом залез внутрь и достал оттуда норку и ее детенышей. Мамаша, цапнула его, но Зарек даже глазом не повел. Как можно аккуратнее, он положил их в свой рюкзак и понесся прочь из дома. Астрид стояла сразу за дверями.

– Зарек, это ты?

Он поцеловал ее.

– Надеюсь, что это именно ты.

Охотник ухмыльнулся.

Не теряя ни единой секунды драгоценного времени, он помчался к снегоходу Танатоса и выдрал оттуда шланг. Зарек подвел Астрид к своему мотору.

– Тебе нужно выбраться отсюда, Принцесса. Мои силы не смогут долго сдерживать его.

– Но я ведь не вижу, чтобы управлять этой штукой.

Зарек уставился на нее, запоминая ее лицо. Запоминая то, как она выглядела в лунном свете, который пробивался сквозь облака. Она была просто великолепна, его звезда. Не похожая ни на что и ни на кого в этой Вселенной.

Он услышал, как Танатос почти выбрался наружу.

А потом Зарек сделал то, чего никогда раньше не пробовал. Это была еще одна способность, о которой ему рассказал Ашерон много веков назад, но ему так и не представилось случая, чтобы задействовать ее.

И вот сегодня такая возможность у него появилась.

Он страстно поцеловал ее.

Астрид почувствовала теплоту губ Зарека. Как его язык танцевал у нее во рту, а глаза стало нещадно жечь.

Она отстранилась от него, зашипев, и только тогда осознала, что видит все вокруг. У девушки просто сердце остановилось.

Зарек стоял перед ней с бледными глазами, такими же, какие были у нее самой, когда она потеряла зрение. Его губы были в ссадинах и распухли, а под глазом красовался синяк. Засохшая кровь покрыла коркой его нос и ухо. Да и вся его одежда была разодрана в клочья и окровавлена.

Он был избит до полусмерти, но так и не обмолвился об этом.

Астрид едва не задохнулась, когда увидела, как из его руки все еще текла кровь в том месте, где Танатос ранил его.

Зарек всучил ей свой рюкзак, а затем стал ощупывать снегоход, пока, наконец, не завел его.

– Давай, Астрид. Фэйрбэнкс находиться вон там. – Он указал на тропинку, ведущую через лес. – Не останавливайся, пока не доберешься туда.

– А как же ты?

– Обо мне не беспокойся.

– Зарек! – Отрезала она. – Я не оставлю тебя здесь умирать.

Он одарил Астрид грустной улыбкой, обхватив ее лицо руками.

– Все в порядке, Принцесса. Я совсем не против умереть за тебя.

Он нежно поцеловал ее в губы. Танатос вырвался через двери хижины.

– Залазь на снегоход, Зарек. Немедленно!

Он покачал головой.

– Так будет лучше, Астрид. Если я погибну, то у него не останется повода причинять тебе вред.

Сердце нимфы разбилось вдребезги от таких слов. От такого самопожертвования, на которое он добровольно шел ради нее.

Она попыталась протестовать, но снегоход неожиданно тронулся. Астрид попыталась затормозить, но Зарек, должно быть, воспользовался своими силами, чтобы машина двигалась. Последнее, что она увидела, был слепой Зарек, развернувшийся лицом к Танатосу.

Эш выхватил Сими из рук Артемиды в тот момент, как она материализовалась перед ним. Он аккуратно перенес свою малышку и положил на кровать Артемиды.

– Акри! – Завыла Сими, уткнувшись носом ему в грудь. – Сими ранена. А ты говорил, что меня не могут ранить.

– Я знаю, Сим, я знаю, – Ашерон прижал ее поближе, боясь убрать самодельную повязку и увидеть ее ранение.

Слезы покатились по щекам демона, заставляя глаза Эша увлажниться. По привычке, он стал напевать ей древнеатлантскую колыбельную, которую пел раньше, когда Сими была еще совсем несмышленышем.

Она немного успокоилась. Эш вытер щеки от слез, а затем отнял ткань.

Его кинжал прошел сквозь нее, по чистой случайности не задев сердце, но рана была чистой и кровотечение почти остановилось.

Безусловно, это была заслуга Зарека. Он был обязан этому мужчине даже больше, чем сможет вернуть.

Воззвав к своим силам, Ашерон приложил руку к ее ране и заживил ее. Демоница огляделась, а потом посмотрела на него.

– Сими лучше?

Эш кивнул и улыбнулся.

– Сими намного лучше.

Демон посмотрела на свою грудь. Она подняла кофточку и заглянула под нее, как будто сама хотела убедиться, что с ней все в порядке.

Засмеявшись, Сими бросилась Ашерону в объятия. Он обнял ее, благодарный безмерно за то, что она не погибла. Эш обнимал ее до тех пор, пока она сама не завертелась и не попросила отпустить ее. Поцеловав Сими в бровь, он отпустил ее.

– Вернись ко мне, Сими.

И впервые демон не стала спорить. В форме драконницы, она улеглась у него над сердцем. Там, где и было ее место.

Медленно повернувшись, Эш уставился на Артемиду.

С задетым самолюбием, она стояла держа руки по швам, а все ее тело было напряжено.

– Ой, да ладно тебе, хватит уже злиться. Я ведь сделала правильную вещь. Я принесла это тебе.

– Ее! – Рявкнул он так, что богиня даже подпрыгнула. – Сими не бесполое существо. Она женского рода, и я хочу, чтобы ты хоть раз назвала ее по имени.

Она непокорно вздернула голову. Прищурив свои зеленые глаза, Артемида заставила себя произнести.

– Сими.

Он с удовлетворением приклонил голову.

– А что до правильной вещи… нет, Арти. Правильным было бы не красть у меня ничего. Послушать меня, когда я советовал тебе не создавать другого Танатоса. То, что ты сегодня сделала, было умно. И именно поэтому, я не совершу непоправимого и не убью тебя. Но Танатос – это другое дело.

– Ты не можешь уйти отсюда, чтобы убить его.

– А мне это и не нужно.

– Ты выродок, – заорал Танатос и ударил Зарека в бок.

Охотник попытался подняться на ноги, но тело его больше не слушалось. На нем не было ни одного здорового места, которое бы не болело. Он все еще использовал свои силы, чтобы вести снегоход в правильном направлении.

Зарек был настолько истощен, что у него не осталось больше сил на борьбу. Не говоря уже о том, что он был, слеп и совсем не видел Танатоса. Казалось, удары сыпались на него со всех сторон. То же самое происходило с ним и в человеческой жизни.

Зарек рассмеялся.

– Что тебя так рассмешило?

Охотник лежал на снегу, замерзая и истекая кровью, но, все еще продолжая смеяться.

– Ты. Я. Да жизнь, в общем. Да и тот факт, что я, как всегда, морожу свой зад.

Танатос с жестокостью пнул его в бок.

– Да ты полный психопат.

Да, он такой. Но больше всего Зарек был утомленным. Он так устал, что даже не мог подняться или пошевелиться. Он так устал, что даже не мог дальше бороться.

Охотник подумал об Астрид.

Дерись за нее…

Впервые в жизни, у него было ради чего жить. Имелась причина, по которой он должен был поднять свою слепую задницу и сражаться. Зажмурившись, Зарек попытался вызвать хоть какие-то из оставшихся у него способностей, чтобы противостоять существу.

Он услышал звук, доставаемого из ножен кинжала.

– Зарек… – Вдруг в его голове послышался голос Эша.

Охотник вздрогнул, когда его зрение неожиданно вернулось.

– Что за черт?

На его левой руке появились пять сияющих когтей. Зарек улыбнулся, разглядывая их, а потом сжал руку в кулак и почувствовал, как острые концы впиваются ему в ладонь.

Ашерон всегда знал его слишком хорошо.

– Между лопаток у Танатоса есть полумесяц, – прошептал голос Эша. – Пронзи его, и он покойник. Артемида никогда не создает того, чего бы нельзя было отключить.

Зарек слегка оттолкнулся, чтобы встать.

Танатос удивленно вскинул брови.

– А ты, оказывается, крепкий орешек.

– Похоже, дьявол забрел на Аляску, чтобы поглазеть на снег. Давай же, придурок, потанцуем.

Зарек ударил его, и Танатос отлетел назад. Оказалось, Ашерон дал ему гораздо больше, чем просто когти. Сила и могущество струились в нем, и такого Охотник явно никогда не испытывал.

Зарек глубоко вздохнул, когда вся боль, которую он испытывал, испарилась.

Танатос ударил его по лицу. Охотник рассмеялся, когда боль вернулась на мгновение, но потом тут же ушла, даже не расстроив мужчину.

Танатос побледнел.

– Да, ты и должен быть напуган. – Зарек пнул его. – Хреново, когда ты не самый ужасный здесь, а?

Охотник приподнял его и снова отшвырнул. Танатос покатился, словно снежный ком. Он попытался встать, но упал.

Зарек стал надвигаться на него. Пришло время покончить с этим.

Он поставил ногу Танатосу на спину, чтобы прижать его, и разорвал ему пальто и свитер, чтобы добраться до полумесяца.

А Эш не обманул.

– Ты можешь убить меня, Темный Охотник, но это не изменит того факта, что ты сам должен умереть за смерть Дирс. Она была невинна, а ты зарезал ее.

Зарек засомневался.

– Дирс?

– Ты даже не помнишь ее? – Танатос весь напрягся от ярости и выкрутился, чтобы обвиняющее посмотреть на него. – Ей было всего двадцать, когда ты выпотрошил ее.

Мысли Зарека метнулись к тому, что Сими показала ему в своих глазах…

Блондинка, которую Танатос насадил охотнику на меч.

– Она была твоей?

– Моей женой, ты ублюдок.

Зарек уставился на метку Танатоса.

Он должен убить его. Но не мог.

Их обоих поимела одна и та же личность. Артемида.

И было очень несправедливо убивать Танатоса, да еще именно Зареку, лишь за то, что он хотел мести.

Возмездие – это то, что Охотнику было хорошо знакомо. Черт, да он продал свою собственную душу за это. Как же Зарек мог винить Танатоса за то же?

Он услышал рев снегохода, возвращающегося к ним.

Даже не посмотрев, Охотник прекрасно знал, что это Астрид. Несомненно, она развернулась сразу же, как только он отвлекся на схватку.

Зарек воспользовался силами, которыми наделил его Ашерон, чтобы связать Танатоса.

Даймон кричал, чтобы его отпустили.

Он молил о смерти.

Зареку были хорошо знакомы эти звуки. Много ночей он провел, занимаясь тем же.

Если бы он был милосердным, то без промедления убил бы его. Но это не его работа.

Зарек был Темным Охотником, а Танатос…

Пускай со всем этим имеет дело Ашерон.

Астрид остановила снегоход и помчалась к Зареку. Теперь ее глаза были чуть более темно-голубого цвета, потому что она стала зрячей.

– Он обезврежен?

Охотник кивнул.

Она бросилась ему в объятия. Зарек пошатнулся.

– Полегче, Принцесса. Я нахожусь в стоячем положении лишь благодаря моей силе воли.

Астрид посмотрела мимо Зарека и увидела на земле Танатоса, проклинающего их обоих.

– Почему ты не убил его?

– Это не ко мне. К тому же, с меня хватит быть болонкой Артемиды. Пора сказать божественной корове, чтобы она отвалила.

Астрид побледнела.

– Ты не можешь вот так просто уйти. Она же убьет тебя.

Он зловеще улыбнулся.

– Пусть только попробует. Я в настроении, чтобы драться. – Зарек ухмыльнулся. – Хотя я всегда в таком настроении.

Астрид затаила дыхание от его слов. Они подарили ей надежду.

– А что же насчет нас? – спросила она.

Впервые она смогла увидеть страдание на его лице, когда Зарек взглянул на нее, увидеть боль в его полуночных глазах.

– Нет никаких «нас», Принцесса. И никогда и не было.

Астрид уже открыла рот, чтобы возразить, но не успела, так как появилась ее мать и Саша, который был в своей человеческой форме. Астрид одарила ее чудаковатым взглядом.

– Ты слегка припозднилась, мамуль.

– Это вина твоих сестер. Атти приказала мне не вмешиваться. Я появилась, как только она мне позволила.

Саша скривил губы на Зарека, который в ответ зыркнул на волка.

– Извини, Скуби. Но у меня закончились все собачьи галеты.

Саша состроил гримасу.

– Я действительно ненавижу тебя.

Зарек одарил его такой же ухмылкой.

– О, да наши чувства взаимны.

Фемида проигнорировала мужчин и обратилась к Астрид.

– Ты вынесла ему вердикт, дочь моя?

– Он невиновен. – Она указала на Танатоса, который все еще проклинал их. – Это доказательство его милосердия и человечности.

Воздух сотряс, разрывающий барабанные перепонки, вопль. А за ним последовала мертвая тишина.

– Что, черт подери, это было такое? – спросил Зарек.

– Артемида, – ответили ему в унисон Астрид, ее мать и Саша.

Фемида вздохнула.

– Не хотела бы оказаться на месте Ашерона сегодня вечером.

– Почему? – спросил Зарек.

Ответил на этот вопрос Саша.

– Никогда не зли богиню. Даже представить нельзя, что она с ним сотворит за то, что ему удалось снять тебя с крючка.

Зареку стало плохо, когда ему припомнились некоторые фразы Ашерона в прошлом, которые намекали на то, что Артемида вымещает всю свою злобу на Эше.

– Она ведь не наказывает его на самом деле?

Выражения их лиц ответили ему красноречивее, чем любые слова.

Зарек вздрогнул, вспомнив все ситуации, когда Ашерон говорил предоставить все ему. Все разы, когда он желал Ашерону гореть в аду.

Саша направился к Танатосу.

– Что с ним теперь будет? – Спросил Зарек.

Фемида пожала плечами.

– Решать Артемиде. Он ведь принадлежит ей.

Охотник вздохнул.

– Раз так, может, стоило его убить?

Астрид рукавом вытерла кровь с его лица.

– Нет, – сказала ее мать. – То, что ты сделал для Сими и моей дочери, вкупе с милосердием, которое ты проявил по отношению к Танатосу, и стало основанием для того, чтобы утвердить ее вердикт, хоть она и нарушила клятву беспристрастности.

Астрид улыбнулась ему, но вот сам Зарек не чувствовал себя счастливым из-за такого расклада вещей.

– Пойдем, Астрид, – позвала ее мать. – Нам нужно возвращаться домой.

Зарек не мог отвести свой взгляд от нее, особенно когда эти слова пронзили его сердце, словно кинжал.

Отпусти ее…

Ему придется это сделать.

И, тем не менее, каждая молекула его тела кричала о том, чтобы Зарек остановил ее. Дотянулся до нее и взял ее руку в свою.

– У тебя есть еще, что добавить, Темный Охотник? – спросила ее мать.

У него было, но только слова все никак не хотели выходить.

Зарек был сильным всю свою жизнь. Таким он и останется сегодня вечером. Охотник никогда не привяжет ее к себе. Это будет неправильно.

– Иногда звезды падают на землю.

Зарек услышал слова Ашерона у себя в голове. Это была правда. Они падали, а затем становились банальными, как и прочая грязь на этой планете.

Его звезда была единственной в своем роде.

Он никогда не позволит ей стать на кого-то похожей. Или превратиться в обыденность и чем-то запятнать себя.

Определенно, ее место было на небе. Рядом с семьей. С ее вонючим волчонком.

И никогда с ним.

– Удачи тебе, Принцесса.

Губы Астрид задрожали. Ее глаза были полны невыплаканных слез.

– Тебе тоже, Прекрасный Принц.

Мама взяла ее за руку, а Саша подобрал Танатоса. И в мгновение ока они исчезли.

Все стало так, как было до ее появления. И в тоже время, все было по-другому.

Зарек стоял посреди своего двора абсолютно один. Не было даже ветра. Все было неподвижно.

Тихо. Спокойно.

Все, за исключением его сердца, которое было вдребезги разбито.

Астрид ушла. Это было для ее же блага.

Тогда, почему же у него так отвратительно на сердце?

Повесив голову, Зарек заметил кровь, которая капала с руки.

Ему следовало побыстрее позаботиться о ране, а то медведи и волки почуют ее запах. Он пошел в свою пустынную хибару, закрыл дверь и запер ее на засов. Охотник пересек комнату к шкафчику и открыл его. Здесь не было никакой возможности обработать рану. Так как генератор не был доставлен, в таком холоде вся вода замерзла и не было никакого источника тепла, чтобы хоть что-то растопить.

Даже перекись превратилась в кусок льда.

Зарек ругнулся и поставил ее назад в буфет, а вместо этого схватил бутылку водки. Спиртное было грязным и густым, но все же жидким.

Он услышал слабый звонок, исходивший снаружи. Выйдя во двор, Зарек подобрал рюкзак, который оставила Астрид. Норка и ее детеныши все еще были внутри и находились в полуобморочном состоянии.

Не обратив на них никакого внимания, Зарек выудил телефон.

– Да? – ответил он.

– Это Джесс. Мне звонил Ашерон и сказал, чтобы мы с Энди отправлялись домой. Я сначала хотел уточнить это у тебя, просто удостовериться, что ты жив.

Зарек занес норку и ее потомство в дом и устроил их в безопасной печке.

– Ну, раз я отвечаю по телефону, то полагаю, что я все еще жив.

– Продуманный же ты засранец! Тебе все еще нужно, чтобы я забрал Астрид?

– Нет, она… – Он едва не задохнулся на этом слове. Прочистив горло, Зарек все-таки заставил себя произнести его. – Она ушла.

– Мне очень жаль.

– За что?

Между ними повисла гнетущая тишина. Спустя несколько секунд, Джесс снова заговорил.

– Кстати, тебе хоть кто-нибудь рассказал о Шэрон? Из-за всей этой суматохи, у меня просто не было времени.

Зарек застыл с рукой, занесенной над печкой.

– А что с ней?

– Танатос ранил ее, пытаясь выяснить, где ты. Но не волнуйся, она будет в порядке. Отто останется здесь еще на несколько дней, чтобы удостовериться в том, что она получит новый дом, и позаботиться о ней, когда Шэрон вернется из больницы. Я просто подумал, что ты захочешь это узнать. Я… м-м… я послал ей цветы от твоего имени.

Зареку вдруг стало не по себе, что ее ранили, а он даже не знал об этом. Охотник рушил все, к чему прикасался.

– Спасибо, Джесс. Это так мило с твоей стороны, что ты для меня сделал. Я это очень ценю.

Что-то ударило по телефонной трубке. Да так сильно, что у Зарека в ухе зазвенело.

– Простите? – спросил Джесс с недоверием. – Я ведь говорю с Отмороженным Зареком, правильно? А не с какой-то таинственной человеческой оболочкой?

Он покачал головой на шутку Джесса.

– Это я, кастрат.

– Эй, а это уже слишком личное. Мне не нужно столько знать о тебе.

Зарек даже почти искренне улыбнулся.

– Да заткнись ты уже.

– Прекрасно. Тогда я собираюсь убраться отсюда и позволить Майку вытащить мою задницу из этого места, пока хоть какая-то ее часть осталась нетронутой морозом… Эй, кстати, Спаун уехал отсюда немного раньше. Он передал тебе, чтобы ты не беспокоился о возвращении телефона. А ты знаешь, а он не такой плохой для Апполита и живет тут не подалеку. Может когда-нибудь, ты соберешься и позвонишь ему.

– Ты что сваху из себя строишь?

– М-м, нет. Определенно нет, и ты умудрился испоганить целый ход моих мыслей. Я слышал предостаточно историй о вас греках. Знаешь что, забудь все, что я сказал насчет Спауна. Меня здесь больше нет. А ты береги себя, Зи. Увидимся в сети.

Зарек повесил трубку и совсем отключил телефон. Джесс был единственным, кто мог позвонить ему.

Охотник стоял посреди своей хижины с такой адской болью, что едва мог дышать.

Совсем одинокий, ему так была нужна Астрид, что он игнорировал всякую способность понять ситуацию. Зарек хотел ее. Нет, он нуждался в ней.

Отодвинув печь в сторону, Охотник спустился вниз, где мог вспомнить, как обнимал девушку. Здесь внизу, в кромешной тьме, он даже мог притвориться, что она была все еще рядом с ним. А если закроет глаза, то сможет представить ее и в своих снах.

Но это была совсем не Астрид.

Зарек прерывисто задышал и подобрал свое пальто с земли. Едва он стал одевать его, как уловил легкий аромат роз.

Астрид.

Охотник прижал парку к коже, зарывшись лицом глубоко в мех, чтобы уловить весь запах. Он держал ее трясущимися руками, когда эмоции и воспоминания накрыли его с головой, разрывая на части.

Зарек нуждался в ней.

Боги, да он любил ее. Он любил ее так сильно, что и представить не мог, что такое чувство может существовать. Охотник помнил каждое ее прикосновение. Каждую улыбку, которую она дарила ему. То, как ей удалось сделать из него человека.

И Темный Охотник не хотел жить без нее. Ни единого мгновения.

Зарек упал на колени, неспособный смириться с мыслью о том, что больше никогда не увидит ее. Держа пальто, которое пропиталось ароматом Астрид, он зарыдал.

Эш вынырнул от Зарека, давая ему возможность поскорбеть наедине с собой.

Артемида находилась снаружи, во дворике, в одном из своих кричаще-раздражительных настроений, причиной которому послужил вынесенный приговор. А он сам был один в ее тронном зале с Сими, которая нежилась на безопасной для нее груди.

– Какими же дураками могут быть эти люди, – выдохнул он.

А с другой стороны, Ашерон и сам был одурачен любовью. Она из всех делает непроходимых тупиц: и из богов, да и из простых людей.

И все равно, он не мог поверить в то, что Зарек вот так отпустил Астрид, а сама Астрид согласилась и ушла.

Ох, уж эти люди!

Артемида появилась прямо перед Ашероном.

– Как такое возможно? – ругалась она. – Ни разу за всю историю, она не вынесла оправдательного приговора!

Эш спокойно взглянул на нее.

– Лишь потому, что до этого она никогда не судила невиновных.

– Я ненавижу тебя!

Он горько рассмеялся.

– Я тебя умоляю, не буди во мне надежду. Я почти возбудился от этой мысли. По крайней мере, скажи мне, что твоя ненависть продлиться больше, чем пять минут.

Богиня попыталась влепить ему пощечину, но Ашерон перехватил ее руку. Поэтому вместо этого, она поцеловала его, а затем оторвалась от губ Эша с содроганием.

Он покачал головой, когда богиня снова исчезла.

Она успокоится со временем. Так всегда было.

Однако у него были другие вещи, о которых Эшу стоило побеспокоиться.

Закрыв глаза, он нарушил границы между человеческим миром и Олимпом. Там Ашерон нашел именно то, что искал.

Зарек вскинул голову, обнаружив себя в центре бело-золотой комнаты. Она была просто огромна с вымощенным золотом потолком, на котором были изображены сцены из дикой природы. По кругу комнаты расположились белые мраморные колонны, а в самом центре стоял большой цвета слоновой кости диван.

Что удивило Зарека больше всего, так это то, что он увидел Ашерона, стоящего перед кушеткой и смотрящего на него своими странными головокружительными серебряными глазами.

У атлантца были длинные золотистые волосы, и выглядел он весьма уязвимым – что для Ашерона было просто невозможно. Он был одет в узкие черные кожаные штаны и такого же цвета шелковую рубашку, которая была распахнута.

– Спасибо тебе за Сими, – проговорил Ашерон, приклонив перед Зареком голову. – Я очень ценю то, что ты для нее сделал, когда она была ранена.

Зарек прочистил горло, поднялся и одарил Эша негодующим взглядом.

– Зачем ты копался в моей голове?

– Мне пришлось. Есть некоторые вещи, о которых людям лучше не знать.

– Ты позволил мне думать, что я убил собственных людей.

– А разве правда была бы легче для тебя? Вместо лица старухи, тебя бы преследовало лицо молодой девушки и ее мужа. Я уже не говорю тебе о том, что ты обладал знанием, способным убить любого Темного Охотника, который попался бы у тебя на пути, даже Валериуса, и если бы ты сделал это, я бы уже не смог спасти тебя. Никогда.

Зарек вздрогнул при упоминании о своем брате. Как бы ему не хотелось признавать это, но Ашерон был чертовски прав. Он бы обязательно использовал бы это знание, чтобы убить Валериуса.

– У тебя нет никакого права играть с людскими мозгами.

Согласие Ашерона совсем ошеломило Зарека.

– Да, нет. И хочешь верь, хочешь нет, я очень редко так поступаю. Но ты ведь не поэтому так бесишься сейчас, я прав?

Зарек напрягся.

– Я не понимаю, что ты имеешь ввиду.

– Нет, понимаешь, Зи. – Он закрыл глаза и вздернул голову, как будто к чему-то прислушивался. – Я знаю каждую твою мысль. Так же, как и в ту ночь, когда ты устроил резню Апполитов и Даймонов после Таберли. Я попытался дать покой твоему мозгу и стер воспоминания, но ты не принял этого. Я не мог прекратить твои сны, и даже М'Адоку это оказалось не по силам. За это я прошу прощения. Но сейчас тебя терзает гораздо большая проблема, чем то, что я сделал с тобой, пытаясь помочь.

– Да ну? И что же это?

Ашерон вытянул руку и из его ладони спроецировалось изображение.

У Зарека перехватило дыхание, когда он увидел рыдающую Астрид. Она сидела в небольшом атриуме с тремя девушками, которые обнимали ее, пока нимфа плакала.

Он подошел к картинке и только тогда вспомнил, что не может на самом деле прикоснуться к ней.

– Это так больно, – всхлипывала она.

– Атти, да сделай же что-нибудь! – сказала блондинка, глядя в упор на рыжеволосую девушку, которая была, по всей видимости, самой старшей. – Иди и убей его за то, что обидел ее.

– Нет, – запротестовала Астрид. – Даже думать не смейте. Я никогда не прощу вас, если вы с ним что-нибудь сделаете.

– Кто эти женщины с ней? – спросил Зарек.

– Три Мойры. Атти, или Атропос, та, которая с рыжими волосами. Клозо – это та блондинка, которая обнимает Астрид, ну, а брюнетка – это Лашиси, или же Ласи.

Зарек непрерывно смотрел на них. Его сердце было разбито той болью, которую он причинил своей нимфе. Меньше всего он хотел ранить ее.

– Зачем ты показываешь мне это?

Ашерон ответил вопросом на вопрос.

– Ты помнишь, что я сказал тебе в Новом Орлеане?

Зарек криво взглянул на него.

– Ты наговорил мне кучу всякого дерьма.

И тогда Эш снова повторил сказанное.

– «Прошлое умерло, Зи. А завтра наступит, несмотря на то, какое решение ты примешь».

Ашерон обжег его своим взглядом.

– Не без помощи Диониса, ты все испортил той ночью в Новом Орлеане, когда напал на копов, но смог заработать себе еще один шанс, спася Саншайн. – Он указал на Астрид. – Перед тобой еще один критический выбор, Зи. Так что ты решишь?

Ашерон сомкнул руку в кулак и изображение Астрид и ее сестер исчезло.

– Все заслуживают быть любимыми, Зарек. Даже ты.

– Заткнись! – заревел он. – Ты ни черта не знаешь, о чем говоришь, Ваше Высочество.

Зарек просто выплюнул название титула. Ему опротивели лекции со стороны людей, которые понятия не имели, через что он прошел.

Для такого, как Ашерон, было легко рассуждать на тему любви. Да что этот принц мог знать о людях, которые ненавидели его? Презирали его?

Плевал ли кто-нибудь в этого атлантца?

Но Ашерон ничего не ответил. По крайней мере, словами.

Вместо этого, в мозгу Зарека появилась картинка. Там был белокурый подросток, закованный в цепи, посреди древнегреческого дома. Мальчик был весь в крови и побоях. Он молил окружающих о снисхождении.

У Зарека перехватило дыхание, когда он узнал юношу…

– Я понимаю тебя, как никто другой, – тихо вымолвил Ашерон. – Тебе представилась редкая возможность, Зи. Не проморгай ее.

Впервые за все их существование, он прислушался к Эшу, и посмотрел на него уже совсем по-другому.

Между ними было гораздо больше общего, чем он мог себе представить. И ему вдруг стало любопытно, как Ашерону удалось обрести человечность, которая покинула Зарека давным-давно.

– А что, если я причиню ей боль? – спросил Охотник.

– А ты что собираешься?

– Да нет же, но я не могу жить здесь, а она…

– Почему бы тебе самому не спросить ее об этом, Зи?

– А как же ее мать?

– А что с ней? Ты был готов сражаться с Танатосом ради Артемиды. Разве Астрид не стоит того же?

– Даже более чем, – он встретил взгляд Эша с обжигающей решительностью. – Где она?

Зарек даже моргнуть не успел, как обнаружил себя в атриуме, который ему показывал Ашерон.

Атти взглянула на него с шипением.

– Ни одному человеку не позволено находиться здесь.

Та, которую Ашерон представил, как Клозо, стала надвигаться на Охотника. Но резко отпрянула в тот момент, когда рядом с ним появился Эш.

Зарек не обращал на них никакого внимания, сфокусировавшись лишь на Астрид, которая сидела с глазами, полными слез, и смотрела на него так, как будто видела перед собой привидение.

С бешено колотящимся сердцем, он подошел к ней и встал на колени перед ее стулом.

– Звездам не положено плакать, – прошептал он так, чтобы его могла расслышать лишь она. – Они должны смеяться.

– Как же я могу смеяться, когда у меня нет сердца?

Зарек взял ее руку в свою, и поцеловал кончики каждого пальчика.

– У тебя есть сердце, – он положил ее руку себе на грудь. – Вот оно и бьется лишь для тебя, Принцесса.