Текст книги "Заставьте меня, Сэр (ЛП)"
Автор книги: Шериз Синклер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)
Улыбаясь, Маркус захлопнул шкафчик и запер на замок. Во всяком случае, вечером он увидит ее, и без сомнения, скучно ему сегодня не будет.
* * *
Учебный лагерь в стиле Царства теней. От деревянного пола болели колени, Габи стояла в коленопреклоненной позе в комнатке у входа вместе с другими стажерами, пока Мастер Маркус осматривал их перед началом вечера. Прогуливаясь вдоль строя, она так и представляла его рявкающим:
– Вы почистили винтовку, рядовой?
Габи уставилась в пол. Не хихикай, дурочка.
В поле зрения появились ботинки, элегантные серые слаксы оттенка древесного угля, блейзер и... Когда она встретилась с пристальным взглядом Маркуса, ее веселье испарилось вместе с намеком на рассудочность. Он удерживал ее застывшей на месте только силой своих глаз.
Затем мужчина улыбнулся.
– Добро пожаловать обратно в «Царство теней», Габриэлла. Займи свою позицию.
Чувствуя себя неуклюжей среди привлекательных и грациозных, она вскочила на ноги и попыталась изобразить стойку, сделанную другими сабами. Ноги на ширине плеч, руки сцеплены сзади, прямая осанка, подбородок вверх. Сэр, да, Сэр. Но когда его острый как бритва взгляд тщательно изучил ее тело, она покраснела, и ее соски сморщились в острые вершинки, к счастью, прикрытые ее одеянием. Конечно, подобного не должно было случиться в учебном лагере.
– Ты выглядишь очень мило, – сказал он своим глубоким тягучим, как патока, голосом, и его одобрение вызвало чувство, как будто она получила золотую звезду за наряд.
И само собой, она заслужила ту самую золотую звезду за свой наряд. Габи попыталась придать себе первобытный вид, облачившись в кожаный корсет на шнуровке и подходящую к нему короткую кожаную юбку. Зная, что будет босиком, стажерка выкрасила ногти на ногах в ярко-красный цвет. Временные татуировки мечами и шипами обвивали ее плечи.
Мастер Маркус провел рукой по одной из татуировок, его брови изогнулись. Пока его огрубевшие ладони двигались вниз по ее рукам, у нее ослабли колени. Как могло простое мужское прикосновение чертовски сильно задевать за живое?
Не сводя глаз с лица Габи, он поднял ее руку и один за другим начал покусывать ее пальчики. Видя, как подогнулись пальцы на ее ногах, он медленно улыбнулся.
– Сегодня ты будешь официанткой в танцевальной зоне клуба. Помни: ты не можешь ни с кем играть без моего разрешения, но поощряются короткие остановки и разговоры, – его сладостно-обволакивающий голос обвивался вокруг верхней части позвоночника и скользил вниз к ее лону подобно намеку на отличный секс. – Инструктируя тебя прошлой ночью, я не был уверен, что хорошо это объяснил. Мастер Z легко может позволить себе нанять официантов, но, подавая напитки, вы знакомитесь с Домами, немного раскрываясь без давления и приказов. Уяснила, сладкая?
Мастер помолчал. К сожалению, она была здесь не для знакомства с Домами, за исключением одного похитителя.
– Да, Сэр.
– Тогда иди.
В середине ночи кожа Габи стала слишком чувствительной. Разносить напитки должно было ей надоесть. Но Домы заигрывали с ней, часто лаская голую полоску кожи между ее корсетом и юбкой – окажись они в нормальном баре, их бы тут же вышвырнули на улицу. Мужчины могли даже обхватить большой рукой ее бедро, разговаривая с ней. Всегда вежливые, тем не менее, давая понять, что они могут когда-нибудь попросить разрешение на ее... компанию.
Пока она бродила по «Царству теней» с очередным подносом напитков, музыка из танцевальной зоны в углу пульсировала в ней фактически сексуальным ритмом, перемежаясь воплями и стонами от сцен по всему периметру комнаты. Громкие крики доносились оттуда, где Мастер Сэм в оранжевом ароматизированном презервативе хлестал закованную в цепи сабу. Его мерзкий, короткий черный хлыст оставлял длинные красные полосы на загорелой женской коже.
Габи подошла поближе, съеживаясь во время каждой паузы между ударами, казалось, рассчитанных на то, чтобы причинять наибольшую боль.
Саба снова закричала, но более пронзительно, чем раньше. Сэм остановился и заговорил с ней, гладя по волосам и проверяя наручники и цепи, удерживающие руки над головой. Когда саба пробормотала что-то и улыбнулась, Сэм усмехнулся, поцеловал ее слегка, вернулся на свое место и... продолжил.
"Продолжил. Боже, на это было страшно смотреть. Я не люблю такую боль". Тем не менее, связь между Мастером Сэмом и его сабой непрерывно усиливалась до тех пор, пока не стала ощутимой физически. Он сосредоточился на ее отклике на каждый удар настолько, что, рухни сейчас стены, он бы этого даже не заметил. Внимание, настолько интенсивное, было... неотразимым. Возбуждающим.
И все же каждый удар кнута заставлял Габи вздрагивать. "Ну уж нет, вот только порки мне и не хватало, огромное спасибо". На самом деле она очень-очень надеялась сыграть нахалку без получения каких-либо болезненных наказаний.
В баре Мастер Каллен взял ее поднос, и на его резко очерченном лице появилась улыбка.
– Ты все хорошо выполнила, зверушка, твои обязанности официантки закончены. Тебе следует присоединиться к Мастеру Маркусу сию же минуту.
– Ох. Хорошо, – она увидела его поднятые брови и поправилась:
– Да, Сэр.
Присоединиться к Маркусу. Тепло побежало через нее при воспоминании о своих фантазиях из прошлой ночи о том, где были руки Маркуса... и рот… Она облизнула губы. Что он будет делать сегодня? Будет ли он играть с ней в сцене? Ее внутренности таяли, как мороженое в летний полдень.
Секундой позже волнение исчезло, оставляя холод внутри. Габи находилась здесь не для удовольствия. Наоборот, она была здесь, чтобы быть замеченной... любым способом... и до сих пор ее попытки не увенчались особым успехом. Если бы она даже пререкалась с членами клуба, будучи своевольной официанткой, не получила бы много внимания. Она должна быть несносной в сцене Верхнего-нижнего, а это означало, что ей придется бросить вызов Маркусу. Она прижала руку к тошнотворному узлу, образовавшемуся в животе.
Огромный бармен прислонился массивным предплечьем к барной стойке.
– Маленькая саба, ты выглядишь чем-то встревоженной. У тебя проблемы с Мастером Маркусом.?
– Нет, Сэр, – но я собираюсь стать его проблемой в ближайшее время, – вовсе нет.
Мастер Каллен с секунду изучал ее лицо.
– Тогда поговори с ним об этом, дорогая. Он здесь именно для этого.
– Да, Сэр.
Она поспешила прочь, не в состоянии проявить неуважение после его заботы о ней. Только она в любом случае должна быть грубой. Добейся большего, чем этот облик послушной девочки, Габи.
Пока искала Маркуса среди присутствующих, она оставалась в состоянии боевой готовности для любого, проявившего сильную заинтересованность в ней, несмотря на то, что похититель, вероятно, не носил табличку с надписью "Плохой парень", но, как новый стажер, саба привлекала внимание каждого.
В конце концов, она нашла наставника, наблюдающего сцену избиения. Мужчина – саб был наклонен вперед с зафиксированными руками и головой. Его Домина нацепила на себя фаллоимитатор и вонзилась в задницу саба так энергично, что ей мог бы позавидовать даже мужчина. Стажерка сглотнула и сделала шаг назад. Это выглядело совсем странно. Волнующе, но странно. Хотя стоны саба звучали так, будто он умирал, глаза мужчины светились возбуждением, а его торчащий член, казалось, был готов взорваться в любую секунду.
– Пожалуйста, Госпожа, – умолял он, – пожалуйста, позвольте мне кончить.
Бедный парень.
Габи обратила внимание на Маркуса. Он стоял соверешенно расслаблено, но аура властности окружала его и все пространство вокруг. Каким-то образом он никогда не терял уравновешенности, а она, казалось, никогда ее не обретет. Со вздохом саба заняла место рядом с ним. Он улыбнулся, обводя пальцем по всей линии ее подбородка, посылая в каждый нерв мольбу "дай мне больше".
– Твое поведение правильное, сладкая. И хотя я слышал, что ты чуточку нахальная, члены клуба считают тебя прекрасным дополнением к стажерам.
Отлично, и как, интересно, она собиралась надрать ему задницу, когда от хозяина этой задницы хотелось тут же растечься лужицей.
– Благодарю вас, Сэр.
Так значит, вышеуказанным он отметил всю ее работу, и они всего-навсего считают ее нахальной? Не непокорной? Не непочтительной? Черт.
– Сейчас немного отдохни здесь и поделись со мной своими впечатлениями от сцен, за которыми ты наблюдала этим вечером.
– Хм. Хорошо, – она кивнула на сцену с фаллоимитатором. – Я видела, он получал удовольствие, но вид умоляющего парня меня не заводит.
Уголок рта Маркуса дернулся вверх.
– Нет, – промурлыкал он, – полагаю, ты чистый сабмиссив.
Сабмиссив. Произнесенное им слово прозвучало как ласка, но, так или иначе, в этом месте это звучало пугающе. Когда-то играя в покорную, она была готова пожертвовать чем угодно, кроме подвижности. Здесь же... просто взгляд в глаза Мастера Маркуса заставлял ее дыхание остановиться – взгляд, которым он говорил ей, что потребует от нее больше, чем просто физическая свобода. Мысль была возбуждающей... и ужасающей.
Когда она инстинктивно отодвинулась, Дом обхватил рукой ее затылок и придвинул стажерку обратно. Жар его ладони распространился наружу, обжигая ее кожу.
– Продолжай, Габриэлла.
Она облизнула пересохшие губы и продолжила.
– Ну, во время наблюдения порки Мастера Сэма меня кое-что беспокоило. Кнут, боль вызвали желание залезть под стол и спрятаться.
Маркус усмехнулся.
– Принял к сведению. Похоже, там было нечто, что тебя привлекло?
Этот Дом мог бы давать уроки по наблюдательности.
– Я... взаимодействие между ними? Я не могу это описать, – такую всеобъемлющую... связь... она чувствовала лишь однажды. Ее первый раз в клубе, Дом старше нее и короткая сцена. Никогда больше она не испытывала ничего подобного. До этого момента.
Глаза Маркуса светились нежностью.
– В этом и суть сцены. Очень хорошо. Продолжай.
– Хм. Две девушки и один парень... Я бы больше наслаждалась этим без лишней девушки.
Он рассмеялся. И ждал.
Габи снова попыталась отступить, но рука Дома все еще удерживала ее на месте. Такой обмен... личных чувств... чем больше она открывалась, тем большее неудобство испытывала. Она бы разболтала ему о сценах, которые не сильно затронули ее, но теперь...
Большим пальцем Мастер погладил ямочку в основании черепа, посылая мурашки по коже.
– Что случилось, сладкая?
– Я... Я не знаю вас. И говорить о таких вещах – это очень личное. Ответов на ваши вопросы вчера вполне достаточно.
Но теперь он хочет докопаться до ее фантазий, черт возьми.
Рука Дома все еще обхватывала ее шею, он развернул сабу полностью к себе лицом. Линии морщинок от загара говорили о его понимании, но очертания его губ утверждали, что он не смягчится.
– Ты права. Наши отношения не являются полноценным Дс, но когда-нибудь в ближайшее время, я надеюсь, ты кого-то найдешь. На данный момент я несу ответственность, не только наблюдая за тобой, обучая тебя, чтобы помочь тебе найти хорошего Дома... но также чтобы определить твои потребности.
У нее приоткрылся рот.
– Вы... у меня нет потребностей. Я имею в виду, я просто здесь...
– У каждого есть потребности, дорогуша. Если ты считаешь иначе, не означает, что мы не должны продолжать копать в этом направлении.
На этот раз мурашки пробежали по всей коже от его речи и неумолимого взгляда его глаз. О, Боже.
– Расскажи мне о других сценах.
Мастер смотрел на Габи так, как будто мог видеть сердце и душу, и от этого было жутко. Он требовал от нее больше, чем она хотела дать... кому бы то ни было. Но выбора не было. Стажерка выпрямилась, делая вид, что он не прикасался к ней, и что его мужественный аромат не превратил ее мозги в кашу. Думай.
– От вида мужчины, запертого в клетке, меня бросило в дрожь. – Это достаточно безопасно для рассказа.– Игра с воском была... – она задохнулась, мучительно представляя себе, как это описать. Нельзя говорить, как это было интересно и эротично. Грубые действия, от привязывания к столу, капли воска на коже, звучит слишком по-мазохистски, – пугающей.
Он поднял бровь.
– Действительно?
Почему у Дома появились сомнения?
– И саба казалась какой-то отсутствующей, как будто она слишком много выпила.
– Это называется сабспэйс, сладкая. Возможно, ее можно было бы назвать пьяной от эндорфинов. Это улетная вещь, своего рода эйфория.
– Ох. Да, – перед глазами снова всплыла картинка с той сцены. Саба улыбалась, очевидно, она была близка к оргазму и парила высоко. Счастливый полет. – Хорошо.
– Дальше.
– Это все.
Лучше остановиться на этом.
– Ты случайно не натыкалась на сцену, в которой Дом наслаждался попкой своей сабы? – спросил он негромко.
Она сглотнула. О, еще как натыкалась. Женщина кончила так бурно, что кричала даже громче, чем выпоротая саба Мастера Сэма.
– Вижу, ты понимаешь о чем я, – он провел пальцем по ее щеке, заставляя встретиться с его взглядом. – Тебе интересно поэкспериментировать c анальным сексом, дорогая?
О, Боже, да. Нет.
– Эм. Возможно? Нет, – она вытерла свои влажные ладони о юбку. Мысль о наставнике, стоящем позади нее, проникающим в… – Нет.
Его правая щека скривилась.
– Вижу, нам нужно поработать не только над твоей честностью, но и над тем, чтобы подготовить эту милую попку.
Что? Её "милая попка" сжалась в знак протеста. А ее груди заныли от возбуждения. Почему у нее столько проблем с тем чтобы помнить, что это была просто работа? "Я слишком запуталась".
– Кстати говоря, о подготовке: лучше покажи-ка мне свою киску. Я забыл проверить твою работу, когда проводил осмотр.
Задрать юбку, чтобы он смог увидеть, что под ней? Она слегка покраснела, а затем в ее мозгу пронеслась оставшаяся часть предложения. "Проверить твою работу". Вот блин. У нее перехватило дыхание, желудок ухнул вниз. Она не побрилась. Она осознано не побрилась, но сейчас действительно, на самом деле, мечтала об обратном. Он будет очень ею недоволен. Разочарован. Как ее отец, который вел себя так, будто она не сделала в жизни ни одного правильного шага.
Она не должна так переживать из-за реакции Маркуса. Своевольная саба, своевольная саба, своевольная саба. Габи вытащила на поверхность свою внутреннюю "примадонну" и тряхнула головой.
– Какую работу?
Он прищурился, как будто заметил, скольких усилий ей стоила эта бравада.
– Подними юбку, Габриэлла. Сейчас же.
Сила его голоса пронеслась сквозь нее, и саба-стажер ощутила необходимость, растечься лужицей у его ног. Она осознала, что ее руки уже схватились за подол юбки и начали поднимать ее. Нет, нет, нет. Девушка разжала пальцы, позволяя юбке вернуться на место. Все, что я должна делать, привлекать внимание. Веди себя грубо. Вопиюще. Учащенно задышав, она пренебрежительно фыркнула.
– Сам сними ее, здоровяк.
Какое-то время он просто молчал. Затем покачал головой.
– Полагаю, именно так я и поступлю.
Схватив ее за руку, он опустился в кресло позади него и дернул ее к себе на колени лицом вниз.
– Эй!
Понимание того, что он собирается делать, поразило ее. Он отшлепает ее? Как будто она была ребенком? Унижение царапнуло ее изнутри, как наждачная бумага. Стало только хуже, когда она вспомнила, как много людей находилось поблизости. Они все будут смотреть… Стыд, ужас, а затем ярость слились вместе, закипая внутри нее. Она отчаянно пнула его и попыталась снова подняться на ноги. Но он переместил ее таким образом, что у нее не оказалось точки опоры, и прижал своей правой ногой ее лодыжки. Она почувствовала, как ее кожаная юбка задралась, ощутила краткое дуновение воздуха, а затем он ударил по ее ягодицам. Сильно.
– Ой!
Ярость победила, и она взвизгнула. Устроить сцену? Если он собирался отшлепать ее, ему придется столкнуться с тем, в какой кошмар может превратиться плохо дисциплинированная саба. Отшлепать ее?
– Ты напыщенный осел!
Его голос оставался абсолютно спокойным, но она могла почувствовать, как закипала его злость.
– Как же я устал от твоего неуважительного поведения. Вчера, делая скидку на то, что ты новенькая, я не ставил перед тобой слишком много задач. Но ты специально пытаешься вывести меня из себя, и мне кажется, ты стараешься откусить больше того, чем можешь проглотить.
Он замолчал, давая ей время на ответ, но ей нечего было сказать.
– Тебе стоит начать считать. Если ты покажешь мне свое раскаяние, я остановлюсь на десяти. В противном случае, порка будет длиться до тех пор, пока рак на горе не свистнет.
– Идиотская затея, – она была слишком зла, чтобы держать рот на замке, – ты идиот. – Габи попыталась вырваться, но у нее ничего не вышло. – Даже Боженька думает, что ты идиот.
Она услышала фыркающий смех. Затем его чертовски тяжелая рука ударила ее по левой ягодице.
Обжигающая боль.
– Оу! – Черт возьми, он не мог так со мной поступить!
– Ты засранец! Ты всегда такой тупой, или сегодня особый случай?
– Габриэлла, у меня такое ощущение, что мне понравится выбивать из тебя непокорность. Дай мне знать, когда надумаешь начать считать, сабочка.
Затем на ее зад обрушился град ударов, будто весь ад рухнул на нее. И каждый шлепок ощущался очень-очень болезненно. Она брыкалась и кричала. Ей нужно было заставить его остановиться, сделать хоть что-то, что помешает ему, и она укусила его за ногу. Остановившись, Маркус схватил ее за волосы, прежде чем она успела крепко вцепиться в него зубами, и дернул ее голову прочь от его голени. Ай-ай-ай.
– Нет, Габриэлла, – сказал он твердым голосом, будто разговаривая с ребенком, и сквозь нее прошла вспышка стыда.
Она что, действительно пыталась его укусить? Маркус держал ее голову таким образом достаточно долго, чтобы она поняла его, затем отпустил ее волосы и снова шлепнул по ягодице. Еще резче, чем до этого. Когда все вокруг нее начало пульсировать из-за обжигающей боли, он остановился на секунду.
– Ты готова считать, Габриэлла?
– Один! – Она сделала вдох, ей все еще хватало отчаянья, чтобы выплюнуть слова. – Ты, придурок, один!
Маркус сжал зубы, чтобы не выпустить рвущийся наружу смех. Нолан и Дэн остановились посмотреть, их плечи тряслись от таких же попыток. Черт, как он мог хотеть хлестать ее пышную попку и одновременно находить ее такой милой? Маркус подождал, пока его голос придет в норму.
– Обзывать своего Дома невежливо, сабочка. Полагаю, тебе нужно начать считать с самого начала.
Пока она извивалась, он уловил проблеск ее кудрявых волос на лобке. Тяжело вздохнув, он наградил ее еще тремя шлепками, в этот раз по расщелине между ягодиц.
Она издала что-то среднее между рычанием и воплем.
– Я прошу прощения. Один! Один, ясно? Один, Сэр.
Он замер.
– Уже звучит лучше, Габриэлла. Хорошо, один.
Злость ушла, Габи прижалась лицом к его ноге и заплакала.
Внутренности Маркуса стянуло в тугой узел. Ему нравилась эротическая игривая порка. В то же время, если сражение с крикливой маленькой сабой приносило удовольствие, то причинение боли плачущей нижней ощущалось совершенно по-другому. Это слишком походило на избиение щенка. Но отступать было неправильно. Она должна запомнить раз и навсегда, что от ее поведения зависят последствия. Тем не менее, он ослабил свои удары и замедлился настолько, чтобы она успевала считать.
– Два, Сэр. Три, Сэр.
Когда счет дошел до десяти, он посмотрел на ее бедную попку и недовольно покачал головой. Он и близко не шлепал ее так сильно как мазохистов или любителей порки, но ее нежная, светлая кожа горела огненно-красным оттенком. У нее даже может остаться пара синяков, только потому, что ее бедная попка не привыкла к такому наказанию. Он снова вздохнул и начал поглаживать ее спину, давая им обоим время успокоиться.
Он заметил сабу Нолана, когда та подбежала к своему Дому и протянула ему тюбик с лосьоном. Нолан поймал взгляд Маркуса и повертел тюбик в руке, затем провел костяшками пальцев по усыпанной веснушками щеке Бет. У нее была почти такая же бледная кожа, как и у Габриэллы. Очевидно, Дом уже сталкивался с этой проблемой раньше.
Маркус кивнул ему. Нолан подошел, открыл крышку и выдавил немного лосьона на ладонь друга. Воздух тут же наполнился запахом вечнозеленой травы и арники. Очень приятный.
– Спасибо, Нолан.
На грубоватом лице Дома читалось сочувствие.
– Это действительно помогает, – прозвучал тихий ответ, прежде чем он развернулся и увел свою сабу.
– Не шевелись, сладкая, – предупредил Маркус Габриэллу.
Черт, это будет почти так же больно, как и сама порка. Дом положил одну руку ей на поясницу, удерживая ее на месте, и начал втирать лосьон в покрасневшую кожу сабы. Тихие всхлипывания превратились в крик, который вырвался сквозь ее стиснутые зубы.
Этот звук заставил Маркуса вздрогнуть.
– Это чтобы предотвратить синяки, милая, – успокаивал он.
И, несмотря на ее попытки освободиться, продолжал свои мягкие движения.
Готово. Маркус прикрыл глаза и выругался про себя. Он проклинал Z, поставившего его в это положение. Этой маленькой сабе не место среди стажеров. Прошла еще минута, пока он продолжал мягко ее успокаивать.
– Все закончилось, дорогая, – наконец сказал он и помог ей подняться.
Ее лицо было раскрасневшимся и со следами от слез, его сердце сжалось от взгляда на нее.
Он потянул ее на себя, чтобы она устроилась на его коленях, наклоняя сабу ближе к себе, чтобы она смогла переместить вес со своей нежной попки. Она по-прежнему издавала резкие всхлипывания, и он прижал ее к себе еще сильнее. Боже, он ненавидел наказывать саб, вне зависимости от того, насколько заслуженным было наказание, и на этот раз все казалось хуже, чем обычно. Несмотря на ее дерзкое поведение, она была очаровательной девушкой.
Он провел рукой по ее волосам. "Почему ты здесь, маленькая саба?"
– Ты могла бы использовать свое стоп-слово, Гибриэлла. Тебе не обязательно здесь оставаться.
Молчание. Она вздернула подбородок, несмотря на дрожащие губы.
– Нет.
Он выдохнул и потерся щекой о ее шелковистые волосы, вдыхая женственный аромат розы и амбры.
– Ну что ж, маленькая упрямая мисс.
В таком случае, ему нужно было закрепить урок, который она только что выучила. Он очень надеялся, что выучила.
– Уважение, Габриэлла. Сабмиссив должен быть любезным и почтительным. Ты понимаешь?
Она вздохнула, будто утомленный нотациями ребенок, и прошептала напротив его шеи:
– Да, Сэр.
– Я очень рад. Не думаю, что кто-то из нас захочет повторения всего этого.
Он держал ее, пока она устраивалась и успокаивалась в его руках, принимая утешение, которое помогало им обоим почувствовать себя лучше. Ведь так же, как сабмиссив нуждался в том, чтобы получить ощущение защиты и заботы от рук Доминанта, так и Доминанту было важно предоставить его.
По какой-то причине, когда он был с Габи, его инстинкты буквально вопили о том, чтобы он обнимал ее, закрывал собой, защищал. Может, потому, что она кажется более ранимой, чем остальные, несмотря на ее острый язычок? Или же его притягивал её яркий теплый свет, как проблеск огня в зимнюю стужу. Он откинул голову назад и уставился в темный балочный потолок. Проклятье, она уже забралась в его душу. Да поможет ему Бог.
Габи было так хорошо в его руках. Его дыхание снова стало ровным, а ее тонкие сжатые пальцы расслабились. Одна ее рука покоилась поверх его рубашки прямо напротив сердца. Его плечи расслабились, когда он осознал, что она сама прильнула к нему, свернувшись калачиком. Как давно он держал в руках женщину, которая бы так уютно устраивалась в его объятиях?
С тихим вздохом он поцеловал ее в макушку.
– Поднимайся, дорогая.
Когда она встала, он помог ей устоять на ногах.
– Теперь, покажи мне свою киску.
В этот раз она не стала язвить и даже послала ему испуганный взгляд. Очень медленно она задрала свою юбку, показывая ему рыжие кудряшки, украшающие ее холмик, который он приказал побрить.
Когда Мастер Маркус разочарованно покачал головой, Габи сделала шаг назад и попыталась сморгнуть подступившие слезы. Ее зад болел так сильно, что она не была уверена в том, что выдержит еще одно наказание.
– Я не собираюсь снова тебя шлепать, Габриэлла, – успокоил он ее и встал с кресла. – Тем не менее, я разочарован.
Без дальнейших слов, он застегнул манжеты за ее спиной и отвел ее в зону для сабмиссивов. Дождавшись, пока она встанет на колени, он поднял цепь с пола и закрепил на ее манжетах.
– Посиди здесь немного. Я скоро пришлю кого-нибудь за тобой.
Габи не до конца осознавала, как ей нравился его тягучий мягкий и теплый голос, пока он не превратился в лед. Девушка уронила голову на грудь, не в состоянии заставить вести себя так, как положено приманке.
