Текст книги "Заставьте меня, Сэр (ЛП)"
Автор книги: Шериз Синклер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 25 страниц)
Глава 11
«Это полное безумие. Глупость». Нахмурившись, Габи позволила Маркусу помочь ей выбраться из его седана.
– Я прекрасно себя чувствую, – сказала она. – Мне не нужно…
– Да, да, дорогая, – он обхватил ее рукой, словно думал, что она может упасть без его помощи, – ты можешь изображать из себя злючку, сколько хочешь, но не останешься в одиночестве сегодня ночью.
Мужчина прижался носом к макушке сабы.
– Ох, честно говоря… – она могла бы возразить ему в клубе... если бы по какой-то странной причине вопреки здравому смыслу ее синапсы не сработали обратным образом. После разговора с Z, Маркус приказал Салли принести сумочку и одежду Габи и погрузил ее вместе с вещами в свою машину, прежде чем саба смогла собраться с мыслями.
По дороге к его дому она думала об агенте Родосе и почти запаниковала, пока не вспомнила, что Мастер Z обнял ее и прошептал, что предупредит ее друга. У Придурка будет приступ, но Габи не стала бы кривить душой, если бы сказала, что ей легче от того, что тот будет вопить на Мастера Z, а не на нее.
Однако Маркус был прав. Независимо от того, как сильно возражала ее совесть, прямо сейчас Габи не стоило садиться за руль. Достигнув согласия с собой, она почувствовала нарастающее волнение. Мастер Маркус привез ее к себе. Она останется с ним... на всю ночь. И она жаждала этого: спать в его объятиях, может быть, снова заняться сексом. Узнать больше о нем и... "Черт, не будь глупой. Это задание, Габи, а не свидание".
Пока они шли вдоль фасада и через черные металлические ворота к лестничной площадке, наполненной сладким ароматом гардении, автоматически зажегся свет. Оказавшись внутри, Маркус отпустил сабу и, потянувшись к домофону, начал набирать ряд чисел. После влажности ночи сухой прохладный воздух вызвал у Габи дрожь. На ней сейчас были желтый топ и шорты, которые помог надеть ей Маркус. Черт, он фактически сам одел ее. Теперь, стоя здесь в столь откровенной одежде в этом красивом доме, она чувствовала себя шлюхой.
Девушка сделала шаг назад и потянулась к ручке двери. Закончив с панелью управления, Маркус нахмурился и подошел ближе. Его теплая ладонь обхватила ее щеку.
– Что случилось, дорогая?
– Я просто... – он хотел честности, а ее мозг по-прежнему работал слишком медленно, чтобы придумать какое-то оправдание. Габи указала на свою одежду и продолжила: – Я мерзко себя чувствую.
– Тогда сними ее, – когда он улыбнулся, в уголках его глаз собрались морщинки. – В тех редких случаях, когда я привозил сабу домой, я большей частью заставлял ее проводить уик-энд голой.
– Вы…
Когда она с ужасом вытаращилась на него, его смех наполнил комнату, заставляя трепетать ее внутренности.
– Да, именно, – его большой палец очертил ее губы, наставник изучал ее, – я не из любителей доминирования 247, но я подумываю над тем, чтобы ночами и в выходные открыть сезон для сабочек в моем доме.
Все выходные?
– Но…
– Но тебе уже досталось сегодня ночью, везучая маленькая саба, так что не возбуждай меня.
Когда она с облегчением вздохнула, он снова рассмеялся.
– Позволь мне тебе все показать.
Хозяин шел впереди нее, чтобы включать свет, и гостья не могла не заметить, как плотно облегали его твердое тело джинсы и футболка.
Вот открытый вход в большую комнату, где одна сторона представляла собой зону уютной гостиной, другая – любимую игрушку мужчины – гигантский телевизор высокого разрешения. Габи усмехнулась. Обстановка очень подходила Маркусу. Сливочно-белые стены, полы из светлой мраморной плитки, роскошные коричневые кожаные кресла и диваны. Все сбалансировано, цвета чистые, но теплые, хотя отсутствие яркости показалось ей несколько грустным.
Декоративное стекло, украшающее лицевую сторону отделанного черным металлом камина, отделяло гостиную от обеденной зоны. Как необычно. Иногда в Тампе бывает довольно-таки прохладно, поэтому камин был как нельзя кстати. Интересно, он бросает одеяло на пол и занимается с женщиной любовью перед ним? Ее поразил неожиданный всплеск страстного желания быть этой женщиной.
– У Вас прекрасный дом, – сказала она, отворачиваясь от комнаты и эмоций.
– Спасибо. А теперь пойдем со мной, дорогая.
Сомкнув пальцы вокруг ее запястья, словно тиски, пробуждая внутри нее землетрясение, Маркус повел Габи по коридору к спальне. Бежевый ковер, кремово-белые занавески, массивная кровать, покрытая темно-синим атласным стеганым одеялом. Резной деревянный комод и прикроватные тумбочки из темного дерева сочетались с четырьмя постельными опорами. Гостья с любопытством провела пальцами по поцарапанной части одного из столбиков кровати. Все остальное выглядело так, будто находилось в нетронутом состоянии.
Даже если он не говорил этого вслух, его ослепительная улыбка сказала все.
– От наручников.
О. Она быстро отошла, внезапно осознав свою уединенность с мужчиной, которого знала всего две недели....
Маркус прищурился и притянул ее в свои объятия.
– Габи, независимо от того, где мы находимся и что мы делаем, твое стоп-слово по-прежнему работает. И если ты его произнесешь, я не в праве бросать тебя на постель и связывать. С тебя на сегодня хватит.
Его ладонь двигалась вниз по ее спине в неторопливом утешающем поглаживании. Почему она чувствовала себя в безопасности, когда он обнимал ее? Габи прижалась лбом к его груди. «Я идиотка».
– Простите. Все так странно. Нет, это не в первый раз, я, конечно, приходила к мужчине домой, но знаете…не для бондажа. Для секса.
Маркус чуть заметно улыбнулся.
– Сомневаюсь, что тогда ты была трезвой.
– Ах.
Она моргнула и нахмурилась. Это звучало... дурно.
– Наверное.
Неудивительно, что все было по-другому. Не только уединение с Домом, но и отсутствие этических запретов.
– Мы можем это исправить. Ты пойдешь и примешь душ, а я открою вино.
Вся в масле, потная от бега, с грязью на руках и коленях. Липкая – все по высшему разряду, фу.
– С удовольствием так и сделаю.
Подойдя к шкафу, Маркус достал длинный темно-синий шелковый халат, а затем показал ей ванную комнату.
– Используй все, что понадобится. Там есть запасные зубные щетки и расчески в нижнем ящике.
Хорошо. Габи покачала головой. Мужчина явно любил... принимать гостей. Состоятельных, очаровательных, великолепных? Женщины, вероятно, вырывали друг другу волосы, соперничая в борьбе за него.
В огромном душе она пустила горячую воду, позволяя той вбить хоть какой-то здравый смысл в ее мозг. "Он не для тебя. Помни это, Габи". Потом, намыливая тело и вздрагивая от синяков, она пропустила пальцы сквозь волосы. Веточки. Листья. Фу.
На встроенной полке стоял шампунь, которым пах Маркус, так же, лежала кучка мелких отельных упаковок, безусловно предусмотренных для его гостей. Что ж, ее личной жизни тоже стоило быть такой же оживленной. Она старалась игнорировать приступ боли, чувствуя себя несчастной. "Я просто одна из многих". На самом деле ее статус был еще ниже. Она была всего лишь спасенным им стажером, потому что она слабачка и не смогла сама доехать домой. "Помни это, Габи. Ты здесь не на свидании".
Она взяла шампунь с ароматом цитрусовых и пряностей, вымыла волосы, затем вышла в заполнившуюся паром комнату. Запотевшее зеркало отражало расплывчатое изображение девушки с мокрыми волосами и без макияжа. "Хорошенькое дельце… интересно у Мастера Маркуса хватит выдержки, или он завопит и рванет из дома при виде ее?" Она усмехнулась. Бедный мужик. После того как она на прошлой неделе плакала, он вынужден был всю ночь смотреть на ее енотообразный полосатый макияж. Доминирование – не для слабонервных.
Затянув пояс позаимствованного халата, Габи вошла в гостиную. Пусто. Веселый ритмичный мягкий голос Сары МакЛохлан доносился из динамиков. На кухне позвякивало стекло. Появившийся спустя несколько секунд Маркус протянул ей бокал вина и легким поцелуем коснулся ее губ.
– Ты выглядишь лучше, – оглядев себя, Маркус печально улыбнулся. – Мне тоже нужен душ. Ты заставила меня изрядно попотеть, сабочка.
Она хихикнула.
Он засмеялся и потянул ее за прядь волос.
– Так что будь довольна собой, – он кивнул в сторону гостиной и продолжил: – Чувствуй себя как дома, а я сейчас подойду.
Под ногами чувствовался гладкий и холодный пол из плитки, шелковый халат скользил по голой коже, пока она пересекала комнату. Габи сделала небольшой глоток красного вина. Прекрасное Пино нуар. То, что доктор прописал.
Гостья подошла к стене, чтобы поближе рассмотреть фотографии. На семейных снимках были запечатлены милое лицо женщины и седовласого мужчины с такой же формой подбородка и глазами, как у Маркуса. Куча родственников.
Много фотографий юношей всех национальностей на баскетбольной площадке, на турнирах по каратэ, строительстве дома. Фото с Маркусом в центре и подростками. Габи улыбнулась тому, как дети толпились вокруг него, явно стараясь встать поближе. Ее наставник, обнимал рукой за плечи улыбающегося мальчишку с татуировками.
В момент изучения фото с каратэ, Габи поняла, что, как и другие ребята, Маркус был одет в белую форму, только его пояс был... Ух ты. Не стоит начинать драку с владельцем черного пояса, Габи.
Книжный шкаф вмещал множество изданий различной тематики: право, этика, бестселлеры, преимущественно ужасы Стивена Кинга. Ха! В отличие от хозяина, ее привлекали книги по социальным услугам, психологии, социологии, Шекспир, романы и фэнтези. Скорее всего, в реальной жизни у них был бы конфликт интересов.
Затем она снова посмотрела на его фотографии с мальчиками, внезапно подумав о том, что у него, возможно, гораздо больше граней, чем она думала. Бог свидетель, ее отец ни за что не согласился бы выйти на баскетбольную площадку, не говоря уже о том, чтобы одному посещать трущобы.
Услыхав шаги, Габи обернулась.
В комнату вошел Маркус, запахивая шелковый халат, как у нее, и затягивая пояс; девушка увидела, как твердые контурные мышцы его груди переходят в плоский упругий живот. Она никогда не видела наставника без рубашки, и ее пальцы задрожали от потребности прикоснуться к нему. Алкоголь сделал ее чересчур смелой, черт возьми. Она потерла руки о халат – плохая Габи – и улыбнулась ему.
– Что теперь?
Он жестом указал в сторону дивана.
– Для начала давай сядем, а после я займусь тем, что буду выпытывать у тебя о твоей жизни.
Ее ноги примерзли к полу. Вопросы? Она не могла отвечать на вопросы о своей жизни.
– Хм. Я немного устала. Может, я могу лечь в постель в какой-нибудь из комнат?
– Не лги мне, дорогая. Ты устала раньше. Не сейчас. – Его взгляд был настолько острым, что о него можно было порезаться. – Я так понимаю, что есть часть твоей жизни, которую ты считаешь неудобной для обсуждения?
Иногда ее обескураживало то, с какой легкостью он переходил от манеры южного гостеприимства к поговори-с-адвокатом тону.
– Мне действительно нужно вернуться домой. Не могли бы Вы дать мне немного денег на такси? Я верну их Вам в пятницу, Сэр.
"Очень интересно", – подумал Маркус. Потягивая вино, он в молчании изучал девушку, наблюдая за ее дискомфортом. Маленькая саба стремительно превратилась из расслабленной и веселой в неловкую и стеснительную.
Еще по дороге сюда, после того как она проснулась, Габи непринужденно болтала о политике, обществе, рекреации для спасенных хищников семейства кошачьих, которых его бабушка тоже любила, и затем спорила с ним о преступности в городах и о путях ее решения. Ему понравилась каждая минута этой поездки.
Женщина была веселой, сострадательной и очень-очень умной. Черт, она не только спорила с ним на равных, но сокрушила его нешаблонными комментариями о пейзаже, затем без проблем перескочила обратно на тему об обучении, оставив его поверженным в пух и прах.
Но, по-видимому, мысль говорить о самой себе вызвала у нее желание спасаться бегством. Когда Маркус встретился с Габи глазами, она опустила взгляд, бессознательно подчиняясь, как раньше. По какой-то причине она оставила свой образ своевольной сабы в клубе позади. Ему нравилась женщина, которая была сейчас перед ним. Теплая, энергичная, яркая. Черт возьми, она настолько гармонично вписывалась в его дом. Нет, более того, с ней он сам совершенствовался.
Когда Маркус медленно обошел вокруг нее, девушка вздрогнула. Без косметики, раскрасневшаяся после душа, с взлохмаченными волосами, как у вымокшего до нитки пуделя, закутанная в ткань халата – она притягивала к себе его сердце, словно магнит. Он хотел прижать ее к себе... подмять под себя и снова взять. Влечение, покровительство и страстное желание – в данной ситуации он мог навлечь на себя серьезные неприятности.
Маркус остановился перед ней, намеренно вторгаясь в ее личное пространство.
– Нет, ты не убежишь домой, Габриэлла.
Ее шоколадно-карие глаза выражали настороженность. Что делало ее такой пугливой?
– Мы собираемся посидеть и немного выпить за приятной беседой. Если я задаю тебе вопрос, а у тебя нет ни малейшего желания отвечать на него, просто скажи об этом. Я прошу тебя не лгать мне.
Ей удалось сохранить взгляд на уровне его глаз, но она напряглась. Видимо, она уже солгала ему в чем-то.
Хорошо, с этим он разберется в другой раз. Сейчас же они обсудят ее переживания, и в каком направлении им двигаться дальше. Маркус сделал шаг назад, освобождая ее из-под своего контроля.
– Хольт выглядел так, будто ему понравилась твоя покорность.
Ее вздох облегчения вызвал его улыбку.
Когда Мастер Маркус подтолкнул ее по направлению к дивану, Габи прекратила борьбу и подчинилась. Усаживаясь почти у самого подлокотника, она надеялась, что он выберет кресло или, по крайней мере...
Он занял место посередине, затем поставил оба напитка на журнальный столик. Потом, подняв ее ноги и положив их на свои колени, он продолжил тянуть ее на себя, заставляя сползать вниз до тех пор, пока ее спина не уперлась в подлокотник дивана. К ее ужасу, пояс ее чертова шелкового халата ослабился, позволяя мужчине лицезреть обнаженные и выставленные напоказ груди.
Габи хотела уже было прикрыться, но он бросил на нее суровый взгляд.
– Оставь халат распахнутым. Мне очень нравится на тебя смотреть.
Ее пальцы обмякли. Слава Богу, они покинули клуб, так как она не была уверена, что смогла бы бросить ему вызов. Каким-то образом произошедшее в Садах Пленения уничтожило ее сопротивление, и здесь, в его доме, его приказы и выражение неумолимости в глазах посылали мелкую дрожь по всему ее телу.
Его подбородок немного вздернулся.
– Твой ответ?..
– Да, Сэр.
Ей просто необходимо что-то держать в руках – и она взяла свой напиток.
– Очень хорошо, сладкая.
Он схватил ее левую ступню и начал массировать ноющие мышцы. Боже, как приятно. Когда его большие пальцы глубоко вжались в подошву, Габи чуть не закатила глаза. Слегка улыбнувшись, Маркус выбрал другое место и сделал это снова. Соблазнял на разговор растиранием стопы. Подлый Дом.
– Я хотел бы знать, как получилось так, что ты оказалась втянута в разборки между бандитскими группировками, Габи. Тебя смущает перспектива рассказать мне об этом?
– Хм.
Когда она попыталась вытащить ногу из его рук, он не позволил ей. Просто ждал. Она распознала этот метод, частенько пользовалась им сама, но, даже осознавая это, молчание давило на нее вместе с потребностью его заполнить. Но это... ей сдавило грудь. "Я не хочу". Тем не менее, этим вечером он пытался помочь ей. Может быть, ему просто нужно знать, какого рода катастрофа с ней произошла?
Он ждал, его руки равномерно подогревали ее кожу, или, возможно, в комнате похолодало. Для нее похолодало. Габи сделала подкрепляющий глоток напитка.
– Хорошо, если это действительно так важно... Я сбежала из дома и жила на улицах Майами с парой мужчин. Я была слишком наивной. Они многому научили меня. – Веселье защекотало ее горло, когда она поняла, как на подобного рода информацию отреагирует консервативный до мозга костей адвокат. – Хотя я так и не освоила электропроводку автомобилей, я хорошо ощипывала карманы.
И доставляла удовольствие Дэнни и Року в постели.
Как она и думала, лицевые мышцы Маркуса, натянутые на скулах, остались неподвижными.
– Сколько тебе было лет?
– Шестнадцать.
– Их не помешало бы выпороть за такое, привязав к скамье.
– Слишком поздно. Они мертвы.
Веселье сменилось тоской, ледяным ветром, оставляющим боль глубоко внутри.
– Расскажи мне, сладкая.
Он отпустил ее взгляд, начав массировать другую ступню. Сила его рук олицетворяла стабильность в ее неустойчивом мире.
– Я жила там около года. Выживать на улицах стало сложнее. Доставать деньги становилось все труднее, поэтому Рок начал торговать, хотя за территорию уже боролись две банды. Как-то одна группировка заявилась в квартиру. Они убили Рока и Дэнни и... – она пожала плечами, пытаясь сделать это безразлично, несмотря на то, что ее внутренности стянуло тугим узлом. Все в ней скрутилось в комок боли. Она сглотнула. – Я не погибла, только получила маленький порез.
"И меня изнасиловали".
Его взгляд скользнул вниз по шраму на ее лице.
– Значит, ты была там, когда убили твоих друзей? – тихо спросил он.
"Закончи рассказ и покончи с этим". Она кивнула головой, и уставилась на красное вино в бокале.
– Дэнни открыл дверь, они выстрелили в него.
Пистолет пальнул с ужасным шокирующим звуком, наполняя комнату, заглушая крики, ее пронзительные крики. Дэнни, казалось, отлетел обратно. Он упал на пол, широко раскрыв глаза и открыв рот; повсюду была кровь. Габи даже не успела встать на ноги. Ранним утром он, занимаясь с ней любовью, сказал, что она была его особенной девушкой.
– У Рока был ствол на кухонном столе. Он успел выстрелить один раз и... У них был пистолет-пулемет.
Пули расщепили дерево. Звон металла... против плоти. Его тело дернулось, будто в припадке, и все стало красным, когда он врезался в стену.
Маркус притянул ее к себе на колени и обнял. Он часто так делал, правда?
– Знаешь, он покупал мне любовные романы. Мы были на мели, но каким-то образом он находил деньги на покупку книг, – прошептала она, сердце ныло.
Его взгляд, не оставляющий ее лицо, спасательный круг, чтобы не дать утонуть в прошлом.
– Продолжай. Расскажи мне остальное.
– Я схватила нож и попыталась...
– Ты напала на них с ножом? – прервал Маркус сдавленным голосом.
– Они застрелили моих Дэнни и Рока. Я обезмуела, хотела причинить им боль. На самом деле, я достала одного из них с оружием. – Ее рука сжалась в кулак, как если бы она обхватила деревянную рукоятку. Габи почувствовала тошнотворный ужас, когда вспомнила, как лезвие скользнуло в тело до костей. Его вопль до сих пор иногда вырывал ее из сна.
Маркус сжал руку Габи.
– Я не убила его, – сказала она, неуверенная даже сейчас в том, было ли это для нее облегчением или разочарованием.
– Сладкая, ты, возможно, поняла бы, что трудно жить с... да и они убили бы тебя при первой же возможности.
– Может быть. Зато они порезали меня.
Их ругательства, сверкание ножа, острый удар вниз по щеке. Теплая жидкость на лице и шее, белые цветы на диване, превращающиеся в ярко-красные. Боль... Боже, боль. Они смеются. Называют ее ужасными словами. Руки толкают ее вниз, удерживают, разрывают ее... Она услышала свой всхлип.
– Шшшш, дорогая, тише. Все кончено.
Голос Маркуса. Его прекрасный, мужественный запах. Она глотнула воздуха, подождала и вдохнула немного больше. Ее ногти оставили следы на коже ладони. Габи раскрыла свою руку ладонью вверх и попыталась рассмеяться. Прозвучало ужасно.
– Когда копы вломились в дом, я была... Ну, по крайней мере, они не стреляли в меня. И тогда один человек, – спасибо, Господи, что дал мне Эйба, – тот разговаривал со мной из-за угла, в котором я пряталась.
Наставник крепче прижал сабу к себе, как будто мог ее защитить. Слишком поздно. Тем не менее, когда он вздохнул и прижался щекой к ее макушке, его забота стерла ее страх, словно волны, накатывающие на песчаный пляж.
– Мне очень жаль, Габи, – прошептал он, – тебя и твоих друзей.
– Им не было и двадцати. Моложе, чем я сейчас.
Слишком молоды, чтобы прервалась их жизнь. Мучительная скорбь никогда полностью не покидала ее.
– Ну, вот и вся история.
В течение минуты он молчал, и она совершенно не возражала. Если хочет, он мог бы держать ее так всю ночь.
– Ты была с другими мужчинами с тех пор, – промолвил он.
– Мммм-хмм. – Прижавшись щекой к его груди, она чувствовала упругие волоски под его шелковым халатом. – У меня были небольшие затруднения первые пару раз. – Ким ободряла ее, поддерживала во время ночных кошмаров. Она была той, кто притащил Габи в БДСМ клуб в следующем году. Ничто не пугало Ким; никакие условности. Саба уткнулась лицом в грудь наставника и медленно вздохнула. "Мы спасем тебя, Ким. Держись".
– Но у тебя все получалось, когда ты была пьяна? – безразлично сказал Маркус, помогая ей вернуться на твердую землю. Его рука массировала напряженные мышцы ее плеч.
– Да.
– В твою первую ночь пребывания в клубе мы говорили о сексе с более чем одним партнером. И когда ты увидела менаж, это возбудило тебя. – Он помолчал. – Габи, секс втроем – это то, чего ты действительно хочешь, или это станет для тебя кошмаром?
– Я... Я не уверена, – она резко выдохнула, – думаю, что я хотела бы попробовать. В настоящее время занятия сексом успокоили некоторые из моих страхов.
Сглотнув, Габи добавила: – Иногда даже с одним мужчиной я чувствую слишком много рук, и это пугает. Может быть, я смогла бы закрыть глаза на это.
– Посмотрим. – Он потерся подбородком о ее голову. – Я обдумаю метод действий в этом направлении.
– Спасибо.
"Наверное".
– В конце концов, ты вернулась домой?
– Да. – Не то, чтобы она этого хотела. Неодобрение родителей повисло как миазмы в воздухе: ты сама навлекла это на себя. – Я вернулась обратно в школу и все.
– Что ты делаешь сейчас?
– Я...
– Я просил тебя не лгать.
Она поняла, что слишком долго не решалась, чересчур долго для опытного Дома.
– Я так понимаю, это одна из вещей, которые ты предпочитаешь не обсуждать? – спросил он, его голос такой же ласковый, как его ладонь, потирающая ее руку.
– Да, пожалуйста, Сэр.
Он вздохнул и сместил ее, чтобы саба удобнее расположилась в его руках и чтобы он мог видеть ее лицо, как догадалась Габи.
– Тогда давай поговорим о том, почему ты настолько открыто демонстрируешь неповиновение. Почему ты наглая, даже если не хочешь такой быть.
"О, черт. Скажи правду... не выдавая настоящей правды".
– Э-э. Просто так. Даже в детстве. У меня…довольно суровые родители, и я никогда особо не следовала правилам.
Его смех пророкотал в его груди.
– Я могу в это поверить.
– Полагаю, что никогда не отвыкну от этого.
Его проницательный взгляд пригвоздил ее к месту.
– Ты была непослушным ребенком, и у тебя нахальный характер, но иногда этого недостаточно, дорогая. Я думаю, есть нечто другое, что заставляет тебя вызывать суматоху. Почему?
Она отвела глаза и закрыла рот. Молчание. Он обхватил ее щеку, разворачивая ее лицо обратно к себе.
– Я хочу помочь тебе, но мне нужно знать причину. Ты недостаточно доверяешь мне, чтобы поделиться этим?
Чувство вины омрачило ее мысли, но она не могла. Горло сдавило, но Габи, найдя в себе силы, покачала головой. Нет.
– Понимаю.
Он позволил ей уткнуться лицом ему в грудь, чтобы она могла спрятать слезы. Может, взять себя в руки. Когда саба наконец выпрямилась, он улыбнулся ей и вложил бокал вина в ее руку.
– Давай смотреть кино.
Маркус вел себя как ни в чем не бывало, как будто она не разочаровала его. Облегчение было бескрайним.
– С удовольствием.
– У меня нет никаких мыльных опер, и я сомневаюсь, что прямо сейчас тебе придутся по вкусу ужастики. Но у меня лежат DVD-диски для детей моей сестры. Как насчет Шрека или, может, Король Лев?
– Какой сложный выбор.
Она часто смотрела фильмы со своими маленькими клиентами. Король Лев был ее любимым, но парень, вероятно, предпочел бы Шрека.
Она заснула, слушая огра, рассказывающего про слои луковицы.
* * *
Габи проснулась на следующее утро с прекрасным самочувствием. Ну, не считая различных болезненных ощущений, которые вспыхивали при каждом движении. Ободранные колени. И чувствительная задница. Она усмехнулась, вспомнив хлыст Мастера Рауля.
Ночью она проснулась от ужасного кошмара, но Маркус своим глубоким тихим голосом вернул ей ощущение безопасности и комфорта. Не обращая внимания на ее извинения, он просто повернул ее таким образом, чтобы ее спина прижималась к его груди. И поскольку он запретил ей одеться, перед тем как лечь в постель, его горячая твердая эрекция прижималась к ее голой пояснице. А затем он обхватил ее грудь сильной рукой, поцеловал плечо и велел возвращаться ко сну.
У нее кружилось голова от неуверенности в том, нравится ли ей его абсолютный контроль или нет.
Габи выскользнула из кровати. В доме не было слышно ни звука. Почистив зубы, она посетовала на отсутствие чистой одежды. Натянув халат, девушка прошла через спальню, раздвигая стеклянные двери. У наставника был достаточно большой бассейн для плавания. Огромный надувной лебедь качался в прозрачной голубой воде. Одетый только в свободные хлопковые брюки, Маркус находился на покрытом зеленой травой заднем дворе за пределами переливной решетки бассейна. Спустя минуту Габи распознала контролируемые движения тай-чи. Одно движение перетекало в другое, бесконечно медленное и идеальное. Грация пантеры. Она посещала занятия по самообороне в колледже, но никогда не умела двигаться подобным образом.
Когда Маркус закончил, он постоял еще какое-то время, затем направился к бассейну. Мужчина заметил ее и улыбнулся… и ее сердце ёкнуло от удовольствия.
– Я видела твои фотографии в гостиной, – сказала она, делая вид, будто это что-то несущественное. – Увлекаешься карате-штучками?
– Немного. – Он шел к ней по траве. – В тринадцать лет я был тощим слабаком и хотел впечатлить одну молодую особу, поэтому и записался на карате. Месяц спустя Марибет бросила меня ради футболиста, но я уже привязался к боевым искусствам.
Слабаком? Его сильные плечи были в два раза шире ее. Жесткие золотистые волоски покрывали его мускулистую грудь. Его бицепсы бугрились под натянутой кожей, вены проступили на предплечьях.
Ей так сильно хотелось дотронуться до него, что все внутри трепетало.
Вступив в огражденную зону бассейна, Маркус остановился прямо перед ней.
– Выглядишь гораздо лучше, дорогая. Как себя чувствуешь?
– Хорошо. – Она сжала свои руки. "Ты не его подружка, Габи. Ты просто проблемная стажерка, о которой он заботится". – Я могу уехать, когда ты будешь готов.
Наклонив голову, он послал ей насмешливый взгляд. В утреннем свете его голубые глаза казались еще чище, чем безоблачное небо над головой.
– Уверена?
Когда он пробежался пальцами по ее подбородку, девушка ощутила тепло кожей, как будто Маркус был солнцем. Не задумываясь, она потерлась щекой о его ладонь и тут же покраснела, оттого что вела себя как влюбленный подросток.
– Нет.
Габи сделала шаг назад. Боже, он, вероятно, смеялся над ней.
Мужчина прищурился, но в его взгляде была страсть, а не смех.
– Разве сабе разрешается говорить "нет"?
Как мог тихий голос звучать так угрожающе?
Во рту пересохло, сердце пропустило удар.
– Нет. Нет, Сэр.
– Я тоже так думаю, – ответил он мягко. – Распахни халат, Габриэлла.
Удушливая жара утра Флориды никуда не делась, но от его команды воздух вокруг стал еще жарче. Ее пальцы дрожали, пока Габи развязывала пояс и, ухватившись за края, распахивала его выставляя себя напоказ перед его взглядом.
– У тебя прекрасное тело, маленькая саба.
Он обхватил ее груди, взвешивая их на своих ладонях, кружа большими пальцами вокруг ее набухших сосков.
Габи прикрыла глаза от пьянящей волны ощущений. Его близость, тепло его настойчивых рук, легкое прикосновение огрубевшей кожи к ее соскам. Но помимо всего прочего, важным было то, что это были именно его прикосновения.
Когда его пальцы прекратили свои сводящие с ума движения, Габи приоткрыла глаза и обнаружила, что он внимательно наблюдает за ней.
– Ты слегка раскраснелась, сладкая. Может, нам лучше...
Если он сейчас скажет, что хочет позавтракать, она убьет его. Со вздохом отчаяния Габи распахнула халат и, схватив его руки, сильнее прижала к своим грудям.
– Еще.
Его взгляд охладел, когда Маркус освободил свои руки из ее хватки. Сердце Габи замерло. Неужели она не может хоть раз вести себя как надо?
– Простите, Сэр.
Опустив руки, саба склонила голову, желая провалиться сквозь землю, но, к ее удивлению, Дом усмехнулся и обнял ее.
– Все в порядке, дорогая. Я иногда забываю, что все это ново для тебя. Что мы незнакомы друг с другом.
Волна облегчения омыла ее с головы до ног. Секунду спустя она обвила свои руки вокруг его талии и прижалась немного сильнее.
– Я не знала, как сказать Вам, что я… Я раскраснелась не из-за жары. Я хотела продолжить. Но только если Вы хотите того же, – поспешно добавила она.
Он поцеловал ее в макушку.
– Раз уж на то пошло, я могу увидеть разницу между перегревшейся на солнце и возбужденной сабой, – мягко заметил он. – Что же касается моих желаний… – его руки сжали ее попку, прижимая лоно сильнее к своей почти каменной эрекции.
О. Ух ты. Она раньше никогда не чувствовала себя так глупо. Пока его руки массировали ее ягодицы, она двинула бедрами так, что теперь клитор терся прямо об основание его члена. Ее груди прижались к его голой груди, и жар внутри нее вспыхнул с новой силой.
– Мм.
Маркус рассмеялся, уткнувшись в ее волосы.
– Кажется, ты раскраснелась еще сильнее, Габи. Иди в бассейн. – Он ущипнул ее за зад. Саба уставилась на него в недоумении. – Ты хочешь, чтобы я охладилась?
Непреклонный взгляд Маркуса, вкупе с приподнятым подбородком вышибли весь воздух из ее легких. Она скинула халат на шезлонг и поспешила к мелкой части бассейна.
Она зашла в воду широкими шагами. Вода казалась только чуть-чуть прохладной… пока не достигла паха, и вот тогда она стала ледяной, контрастируя с ее горящим лоном. Саба взвизгнула и повернулась посмотреть, заметил ли это Дом, и так и застыла с открытым ртом.
Он снял свои брюки. Длинные мощные ноги, узкие бедра и крепкие ягодицы. "Боже мой!". Все внутри нее расплавилось, она даже кинула взгляд на гладкую водную поверхность, чтобы убедиться, что та не начала закипать вокруг нее.
С глубокой стороны бассейна Маркус подхватил шест и подтолкнул к ней лебедя. Габи тихонько засмеялась. Кто бы мог подумать, что Мистер Консервативность будет держать надувного лебедя в своем бассейне, не говоря о том, что тот был величиной с четыре фута.
Уложив шест и что-то еще на краю бассейна, он спустился по ступенькам в воду. Не говоря ни слова, Маркус приподнял девушку и уложил на спину крылатого.
