Текст книги "Так будет всегда"

Автор книги: Шерил Вудс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Как же я это сделал? – спросил он мягко, стараясь сдержаться, чтобы не превратить этот идиотский спор в большую ссору.

– И так уже о нас говорят. А теперь из-за того, что ты здесь, будет еще хуже.

Ее объяснение взорвало его, разбивая вдребезги его благие намерения. Ему хотелось что-нибудь разбить, ударить кулаком какой-нибудь прочный предмет и посмотреть, как он расколется, как, похоже, его будущее с Джессикой. У него побелели ногти, и он в последний раз попытался заставить ее увидеть, как по-детски она себя ведет.

– Дорогая, нам нечего стыдиться. У тебя нет причины смущаться, если тебя увидят со мной, разве не так?

Джессика знала, что он прав, что она ведет себя неразумно, но сцена с Мелани Уингейт была совсем свежа в ее памяти и больно жгла ее адским пламенем.

– Ты не понимаешь, – сказала она слабым голосом, беспомощно наблюдая, как Кевин старается укротить ярость.

– Нет, ты чертовски права, я не понимаю. Может быть, ты объяснишь, кому какое дело до того, что у тебя связь с мужчиной моложе тебя, особенно с таким, который любит и лелеет тебя, как я? Мне кажется, если люди хотят сделать из этого что-то грязное и смешное, то это либо ревность, либо злоба. Их вряд ли можно считать друзьями.

– С моими друзьями все в порядке, – сказала она возмущенно.

– Тогда, значит, это у тебя самой проблемы, да?

В это время рядом появился Джерри. Он быстро перевел взгляд с пылающего лица Джессики на возмущенное лицо Кевина, не решаясь прервать очевидный для него спор.

– Что, Джерри? – коротко спросила Джессика.

– Обед подан. Все ждут почетного гостя. – Он взглянул на Кевина виновато и предложил:

– Может быть, нам начинать без тебя?

– Нет, – сказала она твердо, решительно настроившись доиграть до конца этот спектакль, устроенный в ее честь, чтобы доставить ей радость. Кроме того, не имело смысла продолжать этот разговор. Не глядя на Кевина, она сказала Джерри – Я сию минуту приду.

– Джессика, – мрачным голосом сказал Кевин, пугающе погрубевший. Хотя он не сказал ничего, кроме ее имени, это прозвучало как приказ оставаться на месте и закончить разговор.

Его мускулы напряглись и челюсть сжалась, когда он увидел, что она не собирается выслушать его просьбу. Если она уйдет от него сейчас, пусть! Он устал постоянно быть подсудимым, доказывать, что ему можно верить, а теперь еще и то, что их любовь достаточно сильна, чтобы противостоять сплетням. Очевидно, если она могла поверить всей этой чепухе, о которой сказала, он потерпел неудачу.

Что ж, ради Бога, он не станет больше пытаться. Он найдет способ справиться со своими чувствами. Ни одна женщина, даже Джессика, не может вытирать о него ноги. Ясно, что он ошибся в ней. Но, несмотря на приступ ярости и решимость, его сердце сжалось от боли, когда она повернулась и, бросив на него прощальный взгляд, в котором смешались боль и ярость, пошла вслед за Джерри к длинному столу на противоположном конце широкого газона.

Джессика едва успела заметить, как Джерри наполнил ее тарелку клешнями краба, салатом из мидий и кубинскими закусками, которые она любила. Сэлли приготовила все ее любимые блюда. Но, усевшись за один из круглых столов, с цветами и свечами, она не смогла проглотить ни кусочка. У нее в желудке как будто застрял тяжелый комок.

Ее глаза рассеянно рассматривали толпящихся вокруг людей в поисках Кевина, но он как сквозь землю провалился. Она героическими усилиями старалась поддерживать разговор, но слова пролетали мимо ушей. Как ни старалась она сосредоточиться, перед ее мысленным взором возникал образ Кевина, которого она увидела здесь сначала озадаченным и неуверенным, а потом исказившимся от ярости, когда он понял, как мало она верит в силу их любви.

И он был прав. Ей надо было представить его этим людям давным-давно. Джерри, по всей видимости, принял его сразу и другие сделали бы то же самое, если они на самом деле желают ей счастья. Такие, как Мелани, которые только собирают сплетни, не в счет.

В ней забрезжило, а потом ярко вспыхнуло сознание, как она ужасно предала веру Кевина на этот раз. Как она вообще посмела недооценивать его, всего того, что между ними было, из-за такого пустяка? Простит ли он ее когда-нибудь за такое безобразие? Ей необходимо было найти его немедленно и просить прощения… пока не поздно.

Бормоча извинения, она вышла из-за стола, чувствуя неловкость перед друзьями, очевидно, недоумевающими, почему она все время молчит и не притрагивается к еде. Она надеялась, они отнесут это на счет ее грусти по поводу сорока лет. Везде по этому поводу принято иметь плохое настроение.

Сняв туфли, она поспешно пробежала по газону, почувствовав под ногами влагу, ступая по прохладной от росы траве. Она дошла до конца причала, тихо проклиная деревянные доски, рвущие чулки. Ее сердце бешено забилось, когда она увидела неясное очертание человеческой фигуры в лодке, тиха покачивающейся в освещенной лунным светом воде.

– Кевин, – позвала она ласково. – Кевин? Когда ее голос прорезал спокойный ночной воздух, покачивающееся очертание разделилось на две отчетливые фигуры людей. К счастью, нельзя было разобрать, кто это. Смущенная, она поспешно пробормотала «извините» и побежала по причалу обратно.

Прячась от людей во дворе и на террасе и не найдя Кевина, она стала искать Сэлли. Как и ожидала, она нашла ее на кухне. Даже несмотря на то что та могла себе позволить армию поставщиков продуктов, горничную и повара, Сэлли предпочитала сама продумывать каждое блюдо, готовящееся для ее приемов. Ее лицо раскраснелось, светлые волосы соблазнительно закудрявились над подносом с порциями шоколадного суфле, только что вынутого из духовки.

– Привет. Как наша именинница? Ты довольна, после того как оправилась от потрясения? – Она говорила с такой надеждой, что Джессика не могла обнять ее.

– Я, наверное, оправлюсь от шока гораздо раньше, чем пойму, что такое быть сорокалетней, – сказала она равнодушным голосом.

– Так почему ты не на улице, не получаешь удовольствие?

– Видишь ли, я кое-кого ищу. Ты не видела Кевина Лоуренса?

Сэлли понимающе посмотрела на нее:

– Это тот роскошный тип, который позвонил Джерри и потребовал приглашение?

– Да, он.

– Я недавно видела его на террасе, но потом не встречала. Вряд ли бы я его пропустила, если бы он был где-то здесь поблизости. – Она смотрела с любопытством. – Вы что, поссорились?

– Из-за чего нам ссориться?

Сэлли пожала плечами.

– Просто любопытно, Джерри говорил, что, может быть, он что-то значит для тебя. Это правда?

– Ты задаешь слишком много вопросов.

– Ты должна мне ответить на некоторые.

– Только потому, что ты устроила этот прием? – дразнила Джессика.

– Нет. Потому что я твоя подруга, а подруги всегда суют свой нос, когда дело касается привлекательного мужчины – особенно привлекательного и молодого мужчины.

– Ты заметила.

– Я все заметила. Какая теплокровная женщина моего возраста не заметит, что ее лучшая подруга заарканила нового, впечатляющего мужчину?

– Я говорю, что ты заметила, что он молодой?

– Конечно. Так что из того?

В голосе Сэлли не было и следа осуждения.

– Это тебя не смущает? – спросила Джессика неуверенно.

– Это твой друг. Почему меня должно это смущать? Не мое дело, сколько лет твоим поклонникам, если ты с ними счастлива. Кажется, на этот раз ты нашла того, кто заставит твои глаза заблестеть. Ты слишком долго была одна. Мы с Джерри даже волновались.

– Не надо за меня волноваться. Я могу сама о себе позаботиться.

– Конечно. Но почему? Ты живая, красивая женщина. Тебе необходим кто-то, кто разберется в этом и будет соответственно относиться к тебе. Нет причин, чтобы ты была одна.

– Я не одна, – ответила Джессика. – У меня есть работа. Мои друзья.

– Это не одно и то же, и ты это прекрасно понимаешь, – возразила Сэлли.

– Может быть, нет, но я не уверена, что Кевин – это ответ.

– Если выражение глаз, появляющееся при каждом упоминании его имени, что-то значит, то он – ответ, – заметила Сэлли. – Ну, скажи мне, из-за чего вы поссорились?

Джессика вкратце изложила их спор, объясняя свою первую реакцию на присутствие здесь сегодня Кевина.

– Теперь я поняла, какая я была дура. Почему я должна отказываться от того, что мне дорого, из-за какой-то Мелани Уингейт? Всем известно, что она завистливая сплетница. Неудивительно, что Кевин был возмущен. Я практически обвинила его в том, что он портит мою репутацию своим присутствием.

– Если мужчина тебя любит, вы сможете все уладить.

– Я надеюсь, – сказала Джессика с жаром, чувствуя, что сейчас заплачет. Она отвернулась, чтобы никто не увидел слезы на ее глазах, но Сэлли была слишком наблюдательна.

– Милая, что с тобой? Ты чего-то не договариваешь?

Она кивнула. Потом, глубоко вздохнув, сказала:

– У нас будет ребенок!

Сначала Сэлли посмотрела на нее с недоверием, но потом сразу ее лицо засияло от радости. Она обхватила Джессику руками и крепко прижала к себе, а слезы ручьями потекли из, ее глаз.

– О, Джесс, это прекрасно! Когда? Когда ты узнала? Еще кто-нибудь знает? Может быть, ты сядешь?

– Я вполне могу постоять, – сказала Джессика, смеясь над тем, как Сэлли притащила ей кухонный стул и насильно усадила ее. – Никто не знает. И, – добавила она предупреждающе, – я не хочу, чтобы кто-нибудь еще знал. Пока. Пока я не решу, что делать.

– О чем ты, что ты собираешься делать? Ты не думаешь о… – говорила она почти с ужасом.

– Нет, я не собираюсь делать аборт. Я хочу ребенка. Я просто не знаю, скажу ли Кевину.

– Ты хочешь сказать, что он не знает? – чуть не взвизгнула Сэлли. – Джессика Уоррен, ты в своем уме? Этот человек – отец твоего ребенка, и ты ему ничего не сказала?

– Я сама только что узнала, – пробормотала Джессика, оправдываясь.

– Милая, он уже в ярости от того, что ты практически сказала ему, что он недостоин быть с тобой вместе на людях. Как, ты думаешь, он прореагирует, когда узнает, что ты от него скрываешь такое?

– Он лопнет от злости, – грустно согласилась она.

– Не думаешь ли ты в таком случае отправиться искать его? Тебе лучше расхлебать всю эту кашу, которую ты тут заварила, прямо сейчас, пока ты его не упустила.

– Я тоже так считаю.

– Я знаю, – сказала Сэлли с уверенностью. – Беги.

– Я не могу просто так уйти, – возразила Джессика. – Вы с Джерри потратили столько сил на этот праздник. Как я могу взять и уйти в самый разгар?

– Я научу тебя как, – сказала Сэлли и повела ее ко входной двери. – Просто иди. Я объясню всем, что у тебя мигрень. Все эти люди понимают, что сорокалетие – всегда головная боль.

– Ты чудо, – сказала Джессика, крепко обнимая Сэлли. – Какое счастье, что ты моя подруга.

– Навсегда, – сказала Сэлли искренне. – И, Джесс…

– Да?

– Я думаю, твоя новость потрясающая… несмотря ни на что.

Джессика ответила ей сияющей улыбкой:

– Я должна признаться, мне самой она кажется просто чудесной. – И она пошла к машине, нашептывая про себя – Надеюсь, Кевин будет тоже так считать.

Глава одиннадцатая

К сожалению, ей не удалось найти Кевина и все рассказать. Придя домой, она остановилась около его квартиры, но на стук никто не открыл. Она звонила ему по телефону всю ночь, но никто не отвечал, даже автоответчик. К утру она была в таком отчаянии, что даже один только звук его глубокого, чувственного голоса на этой бездушной штуковине мог бы облегчить ее страдания.

Что с ним случилось? Может быть, он прямо отправился в объятия другой женщины? Например, Бэрри? Нет! Ей надо перестать так думать, если она собирается когда-нибудь научиться верить. Но если он не с Бэрри, то где?

А что если он попал в катастрофу? Зная, как он всегда водил свой «порше», не обращая внимания на ограничения скорости, что ей было думать? Вчера, когда он был такой злой, он наверняка ехал, как маньяк. Она представляла себе машину, разбитую всмятку, с Кевином внутри. От этого у нее еще сильнее сдавило горло.

В восемь тридцать она начала звонить в «Баронет», набирая номер каждые пять минут, пока наконец в девять утра ей не ответили.

Силясь говорить сдержанным, без паники, голосом, она спокойно сказала:

– Кевина Лоуренса, пожалуйста.

– Мистера Лоуренса нет, – ответивший голос звучал безразлично, помощи от него ждать не следовало.

Раздраженная Джессика коротко спросила:

– Когда он будет?

Монотонный, лишенный всякого интереса, женский голос ответил:

– Трудно сказать.

– Послушайте, мне очень важно его поймать. Вы не знаете, где я бы смогла его найти?

– Нет.

Рассерженная Джессика спросила казуистически:

– А вы можете передать ему, чтобы он позвонил Джессике Уоррен? Это срочно.

Швырнув трубку, она села, уставившись в аппарат, как будто она могла заставить Кевина позвонить. Нескончаемая тишина делала ее усилия бесплодными. Наконец не в состоянии больше ждать, она включила свой автоответчик и снова спустилась вниз в квартиру Кевина. Утренняя газета все еще лежала на полу перед дверью, за которой не было слышно никаких признаков жизни. На ее стук никто так и не ответил.

Вернувшись наверх, она неохотно приготовила яйцо и тосты, потом отставила тарелку, пока все не остыло и стало несъедобным. Только мысль о ребенке принудила ее съесть хоть несколько кусочков. Их ребенок не сможет как следует вырасти на витаминах в таблетках, шампанском и кофе, чем практически она питалась последние двадцать четыре часа. Она не ела нормальной пищи с завтрака предыдущего дня. И не спала. Она могла себе представить, какую лекцию прочел бы доктор Мак Кейб, если бы узнал, как она обращается с собой на этой критической стадии беременности. Она откусила еще пару раз тост и отставила его.

Джессика вернулась в кабинет и свернулась калачиком на диване, напряженно держа руку около телефона. Почему он до сих пор не позвонил? Каким бы сумасшедшим он ни был, он, наверняка, не проигнорировал бы такое срочное сообщение. Память об их злом обмене любезностями вспыхнула в ее голове. Она снова и снова проигрывала разные слова, жалея, что нельзя ничего изменить. Она должна только постараться восстановить причиненный ими ущерб.

Днем она снова позвонила в «Баронет» и поговорила с другой секретаршей, которая сказала, что, кажется, мистер Лоуренс звонил в офис, но она с ним не разговаривала.

– Я уверена, если вы раньше оставляли сообщение, он его получил, – заверила она Джессику.

– Вы не знаете, где он или когда будет?

– Нет. Извините. Я здесь временно. Может быть, вы оставите еще одно сообщение?

– Да. Передайте ему, что снова звонила Джессика Уоррен. Мне надо как можно скорее с ним поговорить.

– Разумеется.

Когда через несколько минут зазвонил телефон, Джессика подскочила, но это оказалась всего-навсего Сэлли.

– Ты чем-то огорчена, – заметила она. Затем игривым тоном спросила – Не ждешь ли ты случаем чьего-либо еще звонка?

– Я надеялась, это, может быть, Кевин, – призналась Джессика.

– Значит, вы все уладили между собой?

– Нет, мы даже не разговаривали, – сказала она подавленно. – Я не могу его нигде найти. Я оставляла ему несколько раз сообщения в его офисе, но он до сих пор не позвонил. Какая же я дура! Что если он больше не желает иметь со мной ничего общего после вчерашнего?

– Ты слишком торопишься с выводами. Я уверена, этот человек выше мелкого недоразумения, – сказала Сэлли успокаивающе. – Он позвонит, как только выкроит минуту.

Джессика нервно рассмеялась.

– Надеюсь, ты права. Мне бы следовало уже знать, что мужчины в отличие от нас не анализируют часами всякие ссоры. Они зарываются с головой в работу и забывают все на свете. Поэтому они никогда не могут понять, почему мы поднимаем такую шумиху из-за того, что для них просто какая-то тривиальность.

– Точно. Мы с Джерри можем поспорить за завтраком. Он разбушуется и успокоится, а я весь день сижу и взвинчиваю себя. Он возвращается домой и даже не помнит, что было. Из-за этого начинается новый скандал, потому что я обвиняю его, что он не принимает наш брак всерьез, – сказала Сэлли, хихикая. – Ладно, я лучше освобожу телефон, а то вдруг Кевин не может дозвониться. Не волнуйся, Джесс. Я уверена, все будет хорошо.

– Надеюсь. Поговорим позже.

Джессика почувствовала себя лучше после разговора с Сэлли, но она все еще не была убеждена, что ей удастся спасти их отношения с Кевином после того ущерба, который сама нанесла им вчера. Растянувшись на диване, она пыталась выкинуть из головы сомнения, но они отказывались подчиняться. В конце концов усталость сморила ее, и она задремала.

Смеркалось, когда она проснулась. В ужасе от того, сколько прошло часов, а от Кевина не было ни слуха, ни духа, она отправилась прямо к нему домой. Там ничего не изменилось, кроме того, что к утренним прибавились вечерние газеты. Чувство беспомощности охватило ее, когда она шла обратно к себе. В последний раз она попробует позвонить в «Баронет» и хватит.

На этот раз ответила первая секретарша.

– Да, миссис Уоррен, я передала ему ваше сообщение, – ответила она на вопрос Джессики.

– Понятно, – сказала она бесчувственным голосом. – Спасибо.

– Он сказал… – начала секретарша, но Джессика уже предусмотрительно стала класть трубку.

Вот так, подумала она. Раз Кевин звонил, с ним наверняка все О'кей. Совершенно очевидно, он не хотел с ней разговаривать. Что ж, она ни за что не будет навязываться. У нее хватит гордости. Пусть Кевин Лоуренс сам распоряжается своей жизнью! Эта больше не ее забота. Они с ребенком вполне обойдутся без него.

Несмотря на этот решительный вывод, она помимо воли заплакала, пока готовила обед. Яростно вытерев предательские слезы, она сказала себе, что они от лука, который она резала, но в душе она знала, что дело вовсе не в луке. Ей было тяжело сознавать, что она потеряла Кевина. В душе воцарилась пустота.

– Ничего не поделаешь, – бормотала она сдавленным шепотом. – Мне нельзя волноваться из-за какого-то упрямого, эгоистичного мужчины. Я должна думать о ребенке.

Этот рефрен она повторяла десятки раз на дню последние несколько недель. Это как-то помогало ей справляться с работой день и ночь. Сначала она не выходила из квартиры, надеясь, что Кевин вернется, притворяясь, что ей безразлично когда. Он не вернулся. Потом она снова начала ходить в офис. Она больше не могла вынести одиночества в квартире, ожидая телефонного звонка или его появления.

Сэлли звонила по крайней мере раз в день, уговаривая ее попробовать отыскать Кевина, уладить с ним дела.

– Ты должна ради ребенка.

– Я должна дать этому ребенку самую лучшую жизнь. Мы прекрасно обойдемся и без Кевина, – лепетала она. – Прекрати, Сэлли. Пожалуйста.

Сэлли неохотно прекратила. По крайней мере вслух. Джессика подозревала, что она не оставила свои мысли.

Дни шли за днями. Скоро все поймут, что она беременна. Джессике было все равно, как это будет воспринято. Еще совсем недавно это значило бы для нее очень много, но теперь ей было неважно, одобряют ли ее или нет. Для нее имело значение только одобрение Кевина, но он, возможно, об этом никогда не узнает или не захочет узнать.

Когда она пошла на прием в третий раз, доктор Мак Кейб обратил внимание на ее впалые щеки и бледность и расстроился.

– Молодая леди, я не знаю, что вы пытаетесь сделать с собой и своим ребенком, но я хочу прекратить это немедленно! Если вы собираетесь иметь здорового полноценного ребенка, я требую, чтобы вы начали правильно питаться и делать упражнения. Похоже, хороший сон вам также не помешает. Если вы в следующем месяце не будете выглядеть лучше, я отправлю вас в больницу до самого рождения ребенка. Вы меня хорошо поняли? Джессика стала оправдываться:

– Отлично.

Смягчаясь, доктор Мак Кейб потрепал ее по руке.

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Нет, спасибо за предложение. Я начну заботиться о себе. Обещаю.

Настроившись прямо немедленно начать выполнять обещание, данное доктору Мак Кейбу, она отправилась пешком в офис. Она брела вдоль Миракл Майл. Наслаждаясь утренним солнцем и стараясь ни о чем не думать, она останавливалась у витрин. В детский магазин она вошла, зачарованная разноцветной мебелью и аксессуарами для детских комнат. Она не планировала покупать мебель специально для детской, а подобрать что-нибудь практичное и крепкое, может быть, один из таких комплектов, которые разбираются и могут служить долго для разного возраста. Рассматривая разнообразные вещи, она заметила колыбельку. Это было совершенно непрактично, но ей так захотелось ее купить! Она сразу решила. Ее надо купить. Что из того, что она будет нужна только два месяца? Это будет ее первый и, наверное, единственный ребенок. Она может себе позволить быть экстравагантной.

Впервые за многие годы она поймала себя на том, что улыбается при мысли о том, как качает ребенка в маленькой колыбельке. Она заплатила непомерную цену, не моргнув глазом, и договорилась, что ей привезут ее через несколько недель. Войдя во вкус, она купила также яркую подвесную конструкцию, чтобы повесить над колыбелькой, и большое количество рубашонок, костюмчиков и даже погремушку.

В другом магазине она посмотрела на одежду для беременных. Все совершенно изменилось со времен свободных блузонов поверх полиэстеровых слаксов, заметила она с облегчением, глядя на вешалки с элегантными платьями и деловыми костюмами. Совершенно ясно, что создатели моды наконец поняли, что многие будущие мамы работают и им нужна одежда, более подходящая для профессиональной жизни, чем для детских площадок. Она выбрала два костюма, несколько блузок, летящее шифоновое платье для коктейля под цвет ее янтарных глаз, джинсы и спортивный костюм. Она сомневалась, что будет бегать, но он годился для прогулок по берегу в такую жаркую погоду, как сейчас, потому что состоял из верха без рукавов и подходящих к нему шортиков.

После такого количества покупок, которые она считала необходимыми для себя и ребенка, она зашла в маленькое кафе и съела ланч, закончив его салатом из большого количества шпината и двумя слоеными круассанами. Она даже собралась было заказать десерт, но остановилась. Не стоило за один присест набирать все калории, которые она потеряла.

В три часа она наконец вернулась в офис, где напуганная Мэгги встретила ее в непривычной панике:

– Джессика, где ты была? Мы повсюду тебя разыскивали.

– Зачем? Что-нибудь случилось?

В это время в комнату ворвались Джерри и Сэлли с обеспокоенными лицами.

– Джесс, как ты? – спросила она с облегчением.

Она смущенно посмотрела на собравшихся:

– Все в порядке, в чем дело?

Все трое переглянулись. Наконец заговорила Сэлли:

– Тебя не было несколько часов. Тебя не было, когда я зашла за Джерри пообедать. Тебя не было, когда мы вернулись. Мы забеспокоились. Мы были все это время в напряжении, а ты все не возвращалась… Ну, мы просто не знали, что и подумать.

Джессика тряхнула головой.

– О'кей, – сказала она решительно. – Все ко мне в кабинет.

Когда следом за ней все вошли в комнату, она села за стол.

– Я догадываюсь, что вы все знаете, что я беременна, – сказала она, кинув осуждающий взгляд в сторону Сэлли. – Мне уже сорок лет. Я в ясном уме и твердой памяти. Благодарю вас за заботу и извиняюсь, что причинила вам беспокойство, но, как вы видите, я в полном порядке. Я не желаю, чтобы вы трое следили за мной, как наседки, следующие несколько месяцев. В конце концов я просто рассержусь. Надеюсь, у нас все будет по-прежнему. Вы меня поняли?

Мэгги заговорила первая.

– Разумеется, Джессика, – сказала она ласково. – Я буду на месте, если понадоблюсь. Я больше не нужна?

– Нет, Мэгги. Все. – Когда ее секретарша вышла, она сердито посмотрела на Джерри и Сэлли. – К вам это тоже относится.

– К черту, Джесс, – проворчал Джерри, – хватит вести себя так, как ты это делаешь уже месяц. Это не принесет добра и тебе, ни ребенку.

– Ты совершенно прав. Мне пора собраться и снова начать себя вести как зрелая женщина.

– Это значит, ты собираешься позвонить Кевину? – спросила Сэлли с надеждой.

– Вовсе нет! – возмутилась Джессика. – Он тут ни при чем.

– Как ты можешь так говорить! Он отец ребенка. Я бы сказала, он очень даже при чем, – ответила Сэлли, сбрасывая вцепившуюся в нее руку Джерри. – Джерри, оставь меня в покое. Я считаю, что Джессика делает чудовищную ошибку, и мне не будет прощения, если я буду сидеть сложа руки и допущу это.

– Дорогая, это не наше дело. Джессике самой решать.

– Сэлли, я не гублю свою жизнь. Я знаю, что делаю.

– О'кей, хорошо. Ты считаешь, что уже все решила, но посмотрим, каково тебе будет через несколько месяцев, когда родится ребенок и окажется без отца.

Джессика подошла и взяла Сэлли за руку.

– Дорогая, так и должно случиться. Я с этим уже смирилась.

– Что ж, извини, но я не могу смириться, – ответила она упрямо. – Лучше мне уйти, пока я не сказала того, о чем могу пожалеть. Джерри, ты идешь со мной?

– Конечно, детка, – сказал он, глядя на Джессику извиняющимися глазами.

Когда они ушли, Джессика снова села в свое кресло и положила руки на стучащие виски. Она могла понять негодование Сэлли. На самом деле. Но у нее не было другого выхода. Кевину она не нужна, а использовать ребенка, чтобы вернуть его, она не хотела.

Но, о Боже, как она по нему скучала! Она бы отдала все, чтобы сейчас оказаться с ним рядом, иметь возможность разделить с ним эти волнения. Она положила руку на слегка округлившийся живот, думая о том, как много потеряла с его уходом. И тем не менее как много она получила! Но тут же она представила себе, как загорелись бы его глаза от радости и изумления, когда он впервые ощутил бы, как шевелится внутри нее растущее дитя, живое свидетельство их любви. От этой мысли слезы градом потекли по ее щекам.

– Нет! – только и смогла промолвить она. – Больше я себе этого не позволю. Нет. Кончено. – Ей придется принять все как есть, сказала она себе обреченно, или ее жизнь превратится в сущий ад.