Текст книги "Голос сердца (ЛП)"

Автор книги: Шэри Дж. Райан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Она отходит от меня, будто не хочет верить моим словам, не хочет верить тому, что происходит сейчас.

– Все, что ты сказал, очень много значит для меня: что ты читаешь каждое слово, которое я написала, что ты разглядел мои мысли за каждой буквой. Писать стало моим вдохновением, вроде исцеления от ощущения вины, которая досталась мне вместе с сердцем, но эти письма никогда не были предназначены для того, чтобы заставить тебя влюбиться в меня, потому что я знаю, что не создана для тебя. Пожалуйста, пойми это. И эти слова, это просто слова, чтобы описать чувства сердца Элли, поэтому я понимаю, почему ты чувствовал связь. Я пришла, чтобы понять, что причиняю больше вреда, чем пользы, посылая тебе эти письма, поэтому не буду отправлять их впредь. Но я не хотела заставлять тебя влюбиться в меня.

Ее объяснение, почему я не должен относиться к ней, как к нечто большему, чем просто носителю сердца Элли, еще больше запутали меня.

– Что ты говоришь?

Она морщит брови, прижав руку к горлу, словно ее что-то душит.

– Я не знаю, – тихо шепчет она, затем обвивает руками мою шею и кладет свою голову мне на грудь. Ее тело дрожит в моих руках, а дыхание становится поверхностным и неравномерным. Она так же запуталась, как и я. Ощутимая слабость ее решения причиняет мне боль в груди.

Я беру ее за руку и веду в заднюю комнату к дивану. Когда мы оба садимся, она смотрит на меня со слезами на глазах.

– Это неправильно, – говорит она. – Я люблю тебя, Хантер... но думаю, что это ошибка, – Ари проводит тыльной стороной ладони под глазами, вытирая упавшую слезу. – Я не знаю, возможно, это чувствует только сердце Элли, или я просто эгоистка, которой захотелось узнать тебя. Я просто хотела убедиться, что твоя жизнь не пошла под откос из-за той жертвы, на которую Элли пошла ради меня. Я почувствовала боль, увидев тебя в тот день в больнице, и мне захотелось помочь тебе так же, как в свое время помогла мне Элли. Я никогда не смогу узнать ответ на свой собственный вопрос; думаю, мне не суждено это понять.

– Но что, если я хочу быть с тобой только из-за сердца Элли? Тебя не смущает это?

Что я говорю? Почему я произношу это вслух? Это бред... я думаю. Она тоже человек, а не просто существо, присланное на эту землю для того, чтобы быть носителем сердца Элли, о котором я думал последние пять лет. Это ужасно.

– Может быть, это сделает нас равными, но ты должен понять, я, может быть, смогу быть частью твоего настоящего, но уж точно не будущего. Я думаю, мы должны остаться в жизни друг друга, но по другой причине. Причина, по которой это нужно мне, но я не уверена, что смогу объяснить это.

– Ты не должна думать, что наше будущее предрешено, – говорю я. Однако она смогла распутать всю неразбериху в моей голове на одном лишь дыхании, полным слов. Она просто нужна мне, в моей жизни, в любом виде, просто так. – Хотя, все обретает смысл благодаря тебе.

ГЛАВА 17

МАЙ

– Два месяца спустя —

– Эй, ты готова? – кричу я в кухню. – Если не хочешь заходить, то можешь подождать здесь.

Она хватает свой свитер из шкафа.

– Да, все в порядке. Я просто хотела попробовать глазурь на торте.

Я просовываю голову на кухню, глядя на торт, который она сделала.

– Очень аппетитно.

– Да, я не так уж плоха на кухне, – говорит она, игриво ударяя меня кулаком в плечо, проходя мимо. – Ты задержишься сегодня вечером, да?

– Да, кстати об этом, я хотел уточнить, не против ли ты, если Ари присоединится к нам сегодня. Она хочет познакомиться с тобой и Ланой, ну и с Олив провести немного времени.

Мои неопределенные отношения с Ари невозможно кому-то объяснить. Это не просто обычные отношения между парнем и девушкой. Могу только сказать, что между нами есть связь, которую я не могу разорвать. Чувствую, что мне нужно быть рядом с ней, и она чувствует то же самое. Я люблю быть с ней, узнавать все о ней. Это самые странные отношения, которые когда-либо у меня были, но мне нравится это.

– Конечно. Если только ты не будешь возражать, что Лэнс тоже к нам присоединится, – говорит Шарлотта. Это уже совсем другое. Шарлотта на самом деле продолжила двигаться дальше: нашла бойфренда и все такое. Я не могу винить ее. Мой ум находится в десяти местах одновременно, а она заслуживает того, чтобы быть центром вселенной в жизни мужчины. Она отчасти знает суть моих отношений с Ари, но все равно не понимает этого. Что я могу сказать, Лэнс может предложить ей простые, незапутанные отношения, в отличие от меня. Я хочу, чтобы Шарлотта была счастлива, но я солгал бы, если бы сказал, что мне нравится слышать его имя.

– Конечно, нет, – смеюсь. – Я люблю Лэнса, ого-го как. Ясно?

– Ты осел, – говорит она, открывая входную дверь.

– Да, осел, который позволяет твоей милой заднице жить здесь.

Чуть более месяца назад Шарлотта с Ланой переехали к нам. Лишившись выплат алиментов на ребенка, Шарлотта была вынуждена съехать и сдать дом в аренду, чтобы сводить концы с концами. Это было единственно правильным решением... позволить ей с Ланой переехать к нам с Олив. Я нашел оправдание своему решению. Это было сделано для того, чтобы Олив с Ланой не разлучались. Однако правда в том, что я не хотел, чтобы Шарлотта переехала. Мне нравится, что она рядом, даже если мы больше не «вместе».

– Тебе вообще-то не позволено говорить о моей заднице, – распевает она, направляясь вниз по подъездной дорожке. Я закрываю дверь и бегу к Шарлотте. – Ты уверен, что готов спокойно принять Лэнса сегодня вечером? – спрашивает она. Я знал, что эта встреча неизбежна, так как она не скрывала этого. Единственное, что я видел, так это его тупую дерьмовую прическу, торчащую из машины, когда он привез ее домой.

– Конечно. Он делает тебя счастливой, разве я могу желать большего, – вру я.

– Действительно, – смеется она тихо.

Мы проходим бок о бок мимо нескольких домов, и тишина между нами начинает напрягать. У нас хорошие отношения с Шарлоттой. Очень хорошие. Сначала было немного неловко, но в целом мы пережили это. Мы ничего не спрашиваем друг у друга и не затрагиваем ненужные темы. Потребовались недели, чтобы на самом деле признать, что она встречается с Лэнсом. Но это было и так понятно, учитывая тот факт, что она выливала на себя целый флакон духов прежде, чем отправиться с ним на свидание.

Вне зависимости от того, что у нас свои жизни, которые сейчас идут в разных направлениях, я люблю, когда они с Ланой находятся рядом. Мой одинокий дом, в котором мы с Олив чувствовали себя настолько маленькими всего несколько месяцев назад, сейчас наполнился. Это прекрасно.

– Нервничаешь перед судом? – спрашиваю я Шарлотту, нарушая тишину.

– Очень, – вздыхает она. – Мой адвокат считает, что у нас есть достаточно доказательств, чтобы, по крайней мере, завели дело, но мы не знаем наверняка, когда начнутся заседания.

– Рискованное дело, однако.

Я не могу себе даже представить, что она, должно быть, чувствует. У меня в животе образовывается целая дыра, когда я думаю об этой ситуации.

– Почему? Ты ведь хочешь избавиться от меня? – спрашивает она, глядя на меня.

Я беру ее за локоть, останавливая и заставляя повернуться ко мне.

– Я не хочу, чтобы ты уходила, Шарлотта, – желая лучшего для нее, я хочу поддержать ее. В то же время мысль о ее переезде ужасает меня.

– Как ты можешь говорить так? – спрашивает она, вырывая руку из моей хватки. – Ты находишься в отношениях, или как это у вас там называется, ты не один, и я тоже, – в ее словах есть смысл, и, честно говоря, несмотря на то, что мне трудно жить с ней, когда она встречается с Лэнсом, мне будет гораздо хуже, если она уйдет из моей жизни.

– Я говорю то, что чувствую, – признаю я.

Она делает резкий вдох и прокашливается, затем меняет тему.

– Я купила побольше молока и хлопьев сегодня утром. Олив сказала, что все закончилось. Я пыталась объяснить ей, что тарелку не нужно заполнять до краев, так как она все равно съест не больше половины, – говорит она.

– Желаю удачи в этом деле. Олив любит делать по-своему. В противном случае… – я смеюсь. – Но спасибо тебе за то, что пытаешься. Ты не должна этого делать. Я мог бы сам купить ей хлопьев побольше.

– Какое большое дело, – отвечает Шарлотта. – Мне и так нужно было в магазин, чтобы кое-что купить.

Мы доходим до подножия холма и садимся на лавку.

– Ты будешь возвращаться на работу перед ужином? – спрашивает Шарлотта. – Я заметила, что ЭйДжей ушел туда еще в шесть утра.

– Да, я должен помочь ему закончить работу после того, как заберу Олив. Я быстро, туда и обратно.

– У него все в порядке? – спрашивает Шарлотта, скрестив ноги и откинувшись на скамейку.

– Я думаю, что да. Уверен, он уже сгонял на несколько свиданий за последний месяц, но никто не зацепил его. Он все еще не пришел в себя после Алексы. Я не могу винить его.

– Может быть, – соглашается она. – Она хорошенько потрепала ему нервы.

Наш разговор заканчивается, когда подъезжает автобус.

– Сегодня, – кричит Олив, выпрыгивая из автобуса. – Сегооооодня.

– Что сегодня? – спрашивает ее Шарлотта с улыбкой. Я уверен, она подозревает, что эйфория Олив ассоциируется с сегодняшним днем рождения Ланы.

Олив перестает кричать и поворачивается ко мне.

– Упс, – говорит она. – Я забыла.

Я обнимаю ее рукой и притягиваю к себе, чтобы оставить быстрый поцелуй на макушке.

– О, – говорит Шарлотта. – Ты взволнована, что увидишь Ари сегодня вечером?

Я не знаю, как Шарлотта сложила дважды два так быстро, но она, определенно, сделала это. Я говорил Олив об Ари перед тем, как спросить Шарлотту, как она отнесется к тому, что сегодня по случаю дня рождения Ланы Ари придет на ужин. Я хотел, чтобы они познакомились, но Шарлотта каждый раз придумывала различные отговорки, которые шли наперекор мои планам. Она никогда не призналась бы, что ревнует, тем более она с Лэнсом, поэтому я не понимаю ее поведения.

– Да, – шепчет Олив. – Но только немного. И это просто потому, что она похожа на принцессу, ты же знаешь, – знаю, что Олив пытается сейчас приуменьшить свое сверхволнение, но не думаю, что она понимает, что только усложнила ситуацию.

– Ну, не могу дождаться, когда познакомлюсь с этой принцессой, – говорит Шарлотта с непонятным мне взглядом. Я потираю нос и трясу головой, пытаясь сказать ей, что обычно Олив преувеличивает. Но не в этот раз. Ари действительно похожа на какую-то сказочную принцессу. Но я не по этой причине хочу быть так близко к ней.

– А мы сегодня вечером познакомимся с господином Лэнсом тоже, – трубит Лана. Ух ты, мне сразу полегчало, зная, что Шарлотта уже все продумала заранее, только лишь спросив меня, буду ли я себя хорошо вести с ним. Это хуже, что она пригласила его к себе, не поговорив со мной, чем это было для меня, когда я пригласил Ари к себе, не поговорив с нею. Это – мой дом. Мы квиты. Ладно, оставим все как есть.

– Олив, мы должны пойти помочь дяде закончить работу.

– О, – говорит она, топча ногами небольшую кучку грязи. – Я думала, что могу помочь Шарлотте на кухне.

– Она может остаться со мной, – говорит Шарлотта, надевая лямки рюкзака на плечи Ланы.

– Да! – вопит Лана, причем так громко, что ее корона в честь дня рождения слетает с головы и ее уносит порывом ветра. Я бегу, чтобы поймать ее, и хватаю на лету. – Спасибо, Хантер, – кричит Лана, обвивая ручонками мою ногу. – Ты лучший!

Почему мне кажется, что мы вчетвером превратились уже в настоящую семью? Это чувствуется так нормально и совершенно неправильно одновременно. Я имею в виду, что мы, как бы, не пара, но, тем не менее, я думаю, что мы даже ближе, чем некоторые пары. Так странно. И все-таки неправильно.

Просто чтобы подтвердить свои мысли, я иду позади Шарлотты и девочек, любуясь тем, как Шарлотта обнимает их обеих, каждую по обе стороны своего тела, как если бы они обе были ее дочерьми. Может быть, мы нашли друг друга, чтобы стать опорой и поддержкой друг для друга, в которых мы оба отчаянно нуждаемся в нашей жизни прямо сейчас. Может, поэтому мы и познакомились?

Время от времени я уступаю и позволяю Олив остаться с Шарлоттой после школы, отчасти потому, что у нее будет шанс сделать домашнюю работу. К тому же, ей очень нравится проводить время с Шарлоттой и Ланой. Это было трудно – отпустить и принять решение поступать так, как правильно для Олив, а не так, как кажется правильным мне.

Эми – мой слушатель, как я называю ее, – помогла мне перешагнуть через мои эгоистичные желания, которые перемешались с любовью к Олив. Выходит, что кто-то на самом деле может быть задушен любовью, даже моя дочь. Как папе, мне еще учиться и учиться.

Мы шагаем в дом, и девочки быстро бегут наверх. Шарлотта стоит передо мной с выражением, которое я не могу разгадать. Может быть, она знает, о чем я думаю. «Я скучаю по тебе», хочу сказать я ей. Даже если мы живем вместе, я скучаю по ней. Я скучаю по «нам», пусть это и длилось недолго. Такое ощущение, что наши отношения продолжают развиваться, даже если она порвала со мной. Но этого не может быть. Я делаю шаг к ней и обнимаю за шею.

– Ты выглядишь так, будто хочешь обнимашек.

– Так и есть, – шепчет она.

***

Выруливая к рабочей стройке, я еду до подъездной дорожке, где ЭйДжей загружает грузовик инструментами. Я успеваю сделать только шаг, а он уже кричит мне:

– Я только что закончил. Хотел успеть вовремя на ужин, поэтому использовал сетевой аккумулятор и провернул все это достаточно быстро.

– Ты весь в предвкушении сегодняшнего ужина, я смотрю, – утверждаю я, хотя мои слова больше похожи на вопрос.

– Э-э, – смеется он, протерев лоб рукавом. – Есть ли у тебя идеи, сколько драм произойдет за сегодняшний вечер? И у меня ведь забронировано место в первом ряду! Да я не пропущу этого за все дары мира.

– Драма?

– Да, у вас обоих свидание и не друг с другом, – он смеется в полный голос.

– Какого черта ты?..

– Вы двое так чертовски громко говорите по телефону. Думаешь, что стены звуконепроницаемые? Чего ты ожидал, когда заставил меня переехать в комнату между вами двумя? – спрашивает он, продолжая смеяться. Такой осел.

– Ты переезжаешь в подвал, – говорю я ему, залезая в грузовик. – Плюс ко всему, с Ари – это не свидание. Я говорил тебе, что все так…

– Чертовски странно, – заканчивает он предложение вместо меня. – Ты хочешь быть с женщиной, которую не трахаешь, но зато находишься ближе к ее сердцу. Это ведь странно звучит из моих уст? Между вами происходит какая-то хрень. Знаешь, это самая странная вещь, которую я когда-либо слышал, веришь ли ты или нет.

– Я и не ожидал, что ты меня поймешь, – говорю я ему. – Ари и я просто понимаем друг друга, и наши отношения – это то, в чем мы оба отчаянно нуждаемся. Это исцеление.

– Допустим. Но почему ты не с Шарлоттой, если вы с Ари просто друзья? – добавляет ЭйДжей.

– Не я расстался с ней, и к тому же теперь она не одна, так что дела обстоят именно так. Я думаю, что каждый остался доволен в итоге, и я не говорил никогда, что мы с Ари друзья, – по правде говоря, я не знаю, кто мы с Ари друг другу.

– Ни один из вас не там, где должен быть, – говорит он, залезая в свой грузовик. – Ты можешь думать, что я ничего не знаю, но ты и Шарлотта должны быть вместе. Я в этом уверен. Никто не говорит, что ты не можешь быть с человеком, которого любишь, и при этом иметь друга, который владеет сердцем твоей жены одновременно! – ЭйДжей заканчивает свою мысль, а затем залезает обратно в грузовик. – Черт возьми, в твоей жизни все так сложно. Чувак, я даже и не знаю... – сказав это, он качает головой и заводит двигатель.

Спасибо за разговор, ЭйДжей.

***

Шарлотта накладывает гарнир к индейке, а я помешиваю соус, когда Олив и Лана орут во все горло, что кто-то приехал.

– Ооо! – кричит ЭйДжей и несется по коридору в гостиную. Иногда, клянусь, такое ощущение, что в теле мужика спрятан восьмилетний паренек. Я знаю, что он просто играет вместе с девочками, но это его ребячество раздражает и меня, и Шарлотту. Мою грудь стягивает, а ладони становятся липкими. Кто бы там ни был – Лэнс или Ари – я все равно чувствую себя неловко сейчас. Это была не очень хорошая идея, ни для кого из нас.

Плюс к этому, если ЭйДжей не понимает всю сложность данной ситуации, то, вероятно, и для девочек это не совсем понятно. Мы выждали некоторое время, прежде чем решится пригласить кого-нибудь из этих двоих в наш дом, но у нас нетипичная ситуация. Честно говоря, мне очень интересно, что знает Лэнс о жилищной ситуации Шарлотты.

– Кто-то еще подошел! – вопит Олив. Отлично, они оба здесь. Более того, они оба собираются подняться вверх по подъездной дорожке и наверняка поинтересуются, кто к кому пришел.

Я откидываюсь на спинку кресла, чтобы выглянуть в гостиную, и вижу ЭйДжея у входной двери. Он открывает ее и жестом приглашает их войти.

– Всем привет! Заходите, вечеринка только начинается! – почему его голос сейчас больше похож на голос из рупора, чем на его собственный? Разговаривая так официально, он должен быть одет в кардиган, докерсы (Примеч. имеются в виду брюки торговой марки «Докерс») и пенни лоферы (Примеч. плоский школьный ботинок, на носу которого есть отверстие или прорезь, где можно было спрятать монетку в один пенни), а не в полупрозрачной белой футболке с пятнами краски и рваных джинсах.

– Привет, – доносится до меня голос Ари. – Я – Ари, а ты, должно быть, ЭйДжей? – спрашивает она, не зная наверняка.

– Да, это я, – говорит он. – Ты, должно быть, Ари, – говорит он насмешливым голосом с сарказмом.

Я вытираю руки о кухонное полотенце и кладу деревянную ложку на салфетку.

– Эй, дорогая, – говорю я, идя к Ари. – Я вижу, ты познакомилась с ЭйДжеем. Не стесняйся игнорировать его, он сегодня немного в паршивом настроении.

– Дорогая, – слышу я тихий голос Шарлотты, как эхо на кухне. Не думаю, что это предназначалось для моих ушей, но я услышал. И заметил раздражение в ее голосе.

– Как прошел день? – спрашиваю я Ари.

– Хорошо, мы сегодня поработали на славу. Знаешь, скоро же День Матери, поэтому в магазине был полный дурдом.

День Матери – тот день, когда я прятался с Олив в темной комнате, где мы смотрели фильмы с момента пробуждения и до самого сна. Я делал все возможное, чтобы она не знала слишком много о Дне Матери. (Примеч. В Соединенных Штатах Америки во второе воскресенье мая отмечают День Матери. У жителей Америки этот праздник очень популярен и находится на 5-м месте после Дня Святого Валентина, Дня отцов, Пасхи и Рождества). Не думаю, что это необходимо, так как, возможно, вызовет только ненужную грусть. Она знает, что это – праздник, но знает это как день, когда мы смотрим кино вместе весь день. Фильмы без рекламы, должен добавить я.

Ари отводит руку из-за своей спины и протягивает небольшой букет из голубых жасминов.

– Олив, я слышала, что это твои любимые, – говорит она, наклоняясь, чтобы передать их ей.

Олив подбегает к Ари и осторожно берет цветы из ее рук.

– Да, мои любимые. Моя мама тоже любила их. Теперь я поняла, почему вы их рисовали на обратной стороне писем для папы, – хихикает она.

– Именно поэтому, – отвечает Ари мягким голосом.

Олив смотрит сначала на меня, а затем обратно на Ари.

– Папа сказал, что вы знали ее?

На плотно сжатых губах Ари появляется милая улыбка, показывая всем глубокие ямочки по бокам:

– Я знала ее. Она была красивой и невероятной женщиной, и ты выглядишь точно так же, как и она, – Ари легонько касается кончиком пальца носика Олив.

– Папа говорит то же самое, – хихикает Олив.

– Привет, я – Шарлотта, – Шарлотта выходит из-за моей спины и протягивает руку Ари. – Я… я так много слышало о… вас. Вы…– нервно смеется она. – Приятно с вами… в общем, добро пожаловать, – ее голос звучит достаточно дружелюбно, хотя я не уверен в этом судя по ее голосу.

– Боже мой, —восклицает Ари радостно, – я… я, – заикается она, прям как Шарлотта. – Я тоже так много слышала о вас. Хантер все время так восторгается вами.

Восторгается? Вот черт. Не знал, что я зашел так далеко. Щеки Шарлотты сразу же приобретают алый оттенок, и она пятится, двигаясь по направлению к входной двери, где теперь стоит Лэнс. Ничего себе, как неудобно получилось.

– Привет, детка, – говорит он Шарлотте.

Детка. Что за отстой. Он чмокает ее в щеку и проводит рукой вниз по ее спине. Я не должен смотреть, но смотрю, и теперь вижу, что Ари ловит меня, пока я наблюдаю за этой парочкой, потому что толкает меня в плечо прежде, чем ухватиться за рукав моей рубашки и повести меня на кухню. Это была явно плохая идея, хуже, это была реально ужасная идея.

– Все хорошо? – спрашивает меня Ари, схватив деревянную ложку и помешивая томящийся на плите соус. – Ты не был знаком с Лэнсом до сегодняшнего дня?

– Да, это оказалось сложнее, чем я думал. Я просто рад, что ты пришла, – говорю я ей, пытаясь добавить юмора своему голосу.

– Почему? Потому что твоя бывшая девушка пригласила своего нового парня к себе в твой дом, чтобы отпраздновать день рождения своей дочери? – Ари щурит на меня глаза, зажав зубами нижнюю губу. Я не могу понять, она подшучивает надо мной или спрашивает на полном серьезе. – Поэтому ты решил разбавить этот вечер моим присутствием, женщиной, которая носит сердце твоей жены, чтобы вечер был еще более странным, – ее смех снимает часть моего стресса. – Расслабься. Все нормально. Всегда есть причина, но только инструкции для жизни нет.

– Ох, – да, это единственное, что я могу сказать прямо сейчас, потому что все, что она только что сказала, правда.

– Хант, я не хочу ничего усложнять, но у меня есть один вопрос.

Только секунду назад я мог свободно дышать, как мою грудь снова сдавило.

– Да?

– Я более чем уверена, что Шарлотта замужем за заведующим хирургическим отделением больницы «Брукхилл». Или, должна сказать, он был… Я имею в виду, он раньше был заведующим хирургическим отделением.

– Что? Она разведена.

– О, ну, в общем, это имеет смысл тогда, – заключает Ари.

– Но я не знал, что он был хирургом, – говорю я. Хотя, помню, как дежурный врач в больнице узнал Шарлотту в тот день, когда Олив упала в школе. Я никогда даже не думал о том, чтобы поинтересоваться у нее, откуда она знает его, потому что был полностью занят Олив. Я всегда так занят, что не задаю самые важные вопросы. Я также никогда не задумывался о том, чтобы узнать больше о ее бывшем муже. Кроме того, что каждодневно слушал, что он полный мудак, я не видел потребности знать о нем больше.

– Был заведующим хирургическим отделением? – переспрашиваю я.

– Да, – отвечает Ари. Она рассматривает кухню, избегая встречаться со мной взглядом.

– Так ты знаешь Шарлотту? – спрашиваю я, намертво сфокусировавшись на ее блуждающих глазах. Я понимаю, что жены хирургов, как правило, не ходят по больнице, но не могу не спросить об этом после их странного приветствия в гостиной.

Ари смотрит вниз, где пальцами теребит подол своей черной рубашки.

– Да, то есть доктор Дон Дрейк был моим врачом в течение многих лет. Он был лучшим из всех, когда я была при смерти. Я практически жила в больнице, проходя огромное количество различных исследований и экспериментов, и доктор Дрейк, казалось, всегда работал круглые сутки напролет, поэтому Шарлотта иногда навещала его на работе. На самом деле, она несколько раз приносила мне цветы. Я просто не уверена, что она помнит меня. Да что уж там, она навещала многих его пациентов.

Похоже, я ничего не знал об этой стороне Шарлотты. Как может кардиохирург такого уровня теперь работать в какой-то конторе?

– Шарлотта! – кричу я в сторону гостиной. Вот сейчас я точно все выясню.

– Хантер, что ты делаешь? – спрашивает Ари, прижав руки к моей груди. – Остановись!

Проходит несколько секунд, а затем я слышу мягко ступающие по полу шаги Шарлотты, в которых улавливаю какое-то сомнение, судя по тому, как медленно она приближается к кухне.

– Тебе что-нибудь нужно? – спрашивает она, подходя к индейке.

– Хантер, – снова повторяет Ари.

– Посмотри на нее, Шарлотта, – говорю я ей.

Шарлотта поворачивается на пятках к Ари и засовывает руки в задние карманы джинсов. Спустя минуту она поднимает подбородок, с трудом заставляя себя посмотреть в глаза Ари, которая теперь чувствует себя крайне неудобно.

– Ариэлла, – говорит Шарлотта. – Как я могла тебя забыть? – Шарлотта осторожно кладет руку на плечо Ари. – Как твое сердце?

– Ты знала об Элли? – спрашиваю я Шарлотту. – Твой муж, он главный хирург в «Брукхилл». Дон Дрейк, это же его имя? Тот хирург, который удалил сердце Элли, – мои слова, наверно, звучат сейчас немного жестко, учитывая, что Элли умерла от аневризмы, но в течение пяти лет у меня не было никого, чтобы обвинить в случившемся, и сейчас на меня накатило огромное желание, наконец, сделать это.

– Бывший муж, – огрызается она. – И я не думаю, что Элли была пациенткой Дона, – тихо говорит Шарлотта, так тихо, что я не уверен, что она сказала это. – Он был кардиохирургом, а у Элли ведь не было проблем с сердцем, верно?

– Нет, не было, – кто-то в этой комнате точно может мне все объяснить, но я не знаю, у кого спросить. – Ты что-то знаешь, не так ли? – я хватаю деревянную ложку со стола и бросаю ее через всю кухню. – Ты знала, что именно я – причина, по которой умерла Элли? Да? Да, Шарлотта? Боже, – я смеюсь. Должна была знать. – Ты все знала об Элли, не так ли? Очевидно, дома для вас не писаны законы о конфиденциальности. (Примеч. Имеется в виду закон об ответственности и переносе данных о страховании здоровья граждан – Health Insurance Portability and Accountability Act). Ты знаешь все, всю эту конфиденциальную хрень между врачом и пациентом. Поэтому он больше не работает в больнице? Потому что он безнравственно переступил через этот закон? – весь этот необдуманный поток льется из моего потерявшего фильтр рта, а в голове громко звучит голос отца. Ты знаешь, к чему могут привести твои предположения.

Теперь из глаз Шарлотты льются слезы, но она быстро берет себя в руки, потому что на кухню заходит Лэнс, причем сначала в дверном проеме появляется его перекачанная выпяченная грудь. Чувак, ты ни хрена не крут. Ты выглядишь так, будто целыми днями позируешь сам же себе перед зеркалом.

– Что здесь происходит? Все в порядке, детка? – пошел ты нахрен вместе со своим «детка».

– Да, – говорит она, всхлипывая. Положив руку ему на плечо, она выдавливает из себя фальшивую маленькую улыбку и сжимает его плечо немного сильнее. – Просто произошло недоразумение. Почему бы тебе не пойти поговорить с ЭйДжеем еще минутку? Обещаю, я скоро приду.

Без большого беспокойства с его стороны, он оставляет легкий поцелуй на ее макушке и берет пиво со стола, прежде чем отправиться обратно в гостиную.

– У тебя хватает наглости обвинять меня в этом, – произносит Шарлотта, ловя судорожно ртом воздух. – Более того, у тебя хватает наглости расстроить Ари, которая находится в этом доме только пять минут. Она не заслужила такого отношения.

Я смотрю на Ари, которая, неловко вжавшись в стену, обхватывает себя крепко руками. Она стоит, закусив нижнюю губу и уставившись на кафельный пол. Я обхватываю ее локти руками и притягиваю к себе.

– Прости.

Она неохотно ослабляет хватку своих рук, чтобы принять более удобную позу, но не смотрит на меня и ничего не отвечает.

– Я не знаю историю Элли, и, честно говоря, не знаю много о ее смерти. Что я знаю, так только то, что Дон потерял работу после громких судебных исков, предъявленных больнице после операции Ариэллы. Ты, наверное, слышал об этом деле, все в округе слышали. Это было во всех новостях, как и Ари!

Вот почему она показалась знакомой папе. Невероятно.

Теперь я окончательно запутался. Я не слышал об этом враче.

– Я точно не смотрел новости после смерти Элли. Я занимался новорожденным младенцем в период траура.

На лбу Шарлотты появляется испарина, когда она запускает пальцы в свои волосы и сжимает их.

– Никто не знал об этом, пока не стали рыть глубже, но СМИ было известно только то, что он участвовал в махинациях с документами по пересадке органов. Это все, что я знаю, потому что сразу после операции у него отобрали лицензию и уволили. В это же время он потребовал развод. Я просила его тысячу раз рассказать мне, что произошло на самом деле, но он сказал только, что это какое-то недоразумение, и обвинения в его адрес беспочвенны. Как и наш брак. Это все, что мне нужно было понять тогда.

– Махинации с документами? Что, блядь, это значит? – я кричу на нее, расхаживая взад и вперед, упершись руками в бока. Он что-то сделал Элли? Я знаю, это звучит абсурдно, но какие могут быть махинации с документами на пересадку органов?

Она пожимает плечами.

– Ты можешь только гадать, как и я. Несмотря на это, сейчас он подпольно продает рецепты разным заказчикам, зарабатывая больше денег, чем в больнице, будучи хирургом. Кроме того, ему не нужно отчитываться перед налоговой, потому что, по сути, он не работает. Вот почему я здесь, живу с тобой, если ты забыл.

Ошеломленный и растерянный, я пытаюсь собрать всю эту искаженную информацию воедино, пока Шарлотта проносится мимо меня, хватает блюдо с индейкой и несет его в столовую.

– Я знаю, о чем она говорит, – произносит Ари после того, как Шарлотта оказывается вне зоны слышимости.

Я выпускаю мягкий смешок.

– Что?

– Я не знала, что его уволили из-за меня.

– О чем ты говоришь? – снова спрашиваю я.

– Я не должна была получить сердце Элли, Хантер.

– Разве ты не говорила, что она сама хотела, чтобы его пересадили тебе? – кислород все труднее и сложнее поступает в мои легкие. – Скажи мне, о чем ты говоришь.

– Она хотела, но я думаю, что живой донор не может обещать свое сердце конкретному человеку. Это против медицинской этики или что-то в этом роде.

Я пытаюсь продумать свои слова, прежде чем они сорвутся с кончика моего языка, загнав Ари в угол и ранив ее беспричинно и эмоционально.

– Тогда как ты в итоге получила ее сердце? – этот вопрос звучит намного лучше, чем многие другие мысли, беспорядочно крутящиеся в моей голове.

– У доктора Дрейка были чувства ко мне...

Я чувствую, как мое лицо начинает гореть изнутри. Знаю, что уже красный, как рак. Я представляю, что из моих ушей, наверно, уже пар валит. И не уверен, что смогу справиться с тем, что вылетит из моего рта дальше:

– Ты же говоришь это несерьезно...

– Я никогда не давала повода, Хантер, но он озвучил свои чувства предельно ясно, – говорит она, отводя свой взгляд.

– Ты никому не сказала? – спрашиваю я, стараясь сохранять спокойствие независимо от того, насколько зол сейчас.

– Он хотел спасти меня больше, чем любой другой врач. Я…

– Я понимаю, – перебиваю я ее.

– Когда мы с Элли узнали, что у нас одинаковые группа и резус-фактор крови, она пошла со мной, чтобы встретиться с ним и сказать ему, что станет донором только в том случае, если ее сердце пересадят именно мне. Она играла с ним, зная, что может легко шантажировать его тем, что я рассказала ей о докторе Дрейке – тех вещах, в которых он признался мне, моментах, когда он пытался… – она вздыхает и с трудом сглатывает. – В любом случае, это сработало. Не было никаких документов. Только соглашение в устной форме.