Текст книги "Где-то между чёрным и белым (ЛП)"
Автор книги: Шелли Хикман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)
– Нет-нет… это правда, – ответил он.
Бодрая музыка остановилась, и посетители закружились в медленном танце.
– Эй, малышка, пойдем потанцуем, – предложил Джерри, беря Лизу за руку. Софи и Сэм помолчали несколько секунд, глядя, как те смеются и болтают.
Она почувствовала на себе взгляд Сэма и недоумевала, почему боится повернуться. Может быть, алкоголь только усиливал его воздействие на нее.
– Ты… – начал он. – Ты не хочешь потанцевать?
– Хорошо…
Она пошла впереди него, споткнувшись по пути об стул. Серьезно? Он, наверное, подумал, что она совсем нализалась. На танцполе они немного замешкались, пока она не положила руки ему на плечи. Откуда эта неуклюжесть? Как еще они могли положить руки? Но затем он взял ее за руку, и она решила, что это было трогательно.
Он притянул ее чуть ближе, стараясь не показаться нахальным, и она сдержала хихиканье. Хихиканье! Она будто опять оказалась в шестом классе, словно снова танцевала со своей первою любовью, прислушиваясь к бабочкам в животе.
Некоторое время они наблюдали за остальными парами, что только добавило неловкости. Расстояние между ними подразумевало, что смотреть нужно друг на друга. Она не могла отрицать, что ощущала странное влечение к нему, но жалела, что согласилась на танец. Ей было невыносимо не по себе – но в хорошем смысле.
Наконец она встретилась с ним взглядом. Почему ей казалось, будто самым естественным будет поцеловать его?
– Я будто тебя знаю, – сказал он, почти утвердительно. Прежде чем она могла ответить, он покачал головой. – Ну вот, я же обещал себе, что не стану этого говорить. Страшное клише.
– Я тебя прощаю, – ответила она. – Но только потому, что и мне кажется, будто я тебя знаю.
– Правда? – он выдохнул с облегчением. – Я пытался придумать что-нибудь еще. Я хотел сказать это при второй встрече, но…
Она ничего не ответила, но поняла, что рассматривает завиток темных густых волос над его ухом так пристально, что все остальное слилось в пятна движения и света. Игравшая песня давно уже была одной из ее любимых, но сегодня словно преследовала ее. Ее взгляд переместился на его плечо, где ее рука сливалась с его хлопковой рубашкой. Она больше не видела его в целом, но замечала лишь отдельные, необъяснимо умиротворяющие детали. Линия челюсти с едва заметной щетиной, движение рта, когда он говорил, мягкий взгляд.
Она моргнула, пытаясь прояснить голову. Сколько же я выпила? Спохватившись, что он замолчал, она вырвалась из своего тумана.
– Прошу прощения…
– Может быть, мы уже встречались, только не помним этого, – продолжал он, не обидевшись. – Мы могли учиться в одной школе?
– Не думаю. Я иногда забываю имена одноклассников, но обычно помню лица.
К тому же, тут дело было в ощущении, а не внешности.
– Какую школу ты заканчивала? – спросил он.
– Кларк.
– Тогда нет. Я учился в Вегасе. А старшая школа?
– Я не думаю, что мы встречались в школе.
Она находила очаровательным то, что и он был озадачен их взаимопониманием.
– В любом случае, я рад, что мы наконец встретились где-то, кроме магазина, – добавил он. – Так что ты преподаешь и как так получилось, что я не видел тебя в школе?
– Наверное, потому что я сижу в компьютерном классе, куда редко кто-нибудь заходит.
– Компьютеры. Очень круто.
Неловкость, которую Софи ощущала в начале танца, испарилась, и она чувствовала себя до странного как дома, пусть они и промолчали до конца песни. Они смотрели друг на друга, слабо улыбаясь. Сэм прижал ее руку к груди, а другая его рука оставалась чуть выше банта на спине ее цветочного летнего платья. Софи редко носила платья, но порадовалась, что сегодня сделала исключение. Она чувствовала себя очень женственной, словно в романтическом кино.
Он посмотрел на ее макушку и, поджав губы, отвернулся, пытаясь, чтобы она не заметила. Она совсем забыла.
– Это все моя челка, да? – Она подняла руку, чтобы хоть как-то ее пригладить. – Господи, все совсем плохо, да?
– Да, она живет своей жизнью, – признал он. Он наклонился, чтобы взглянуть получше, и с очень сосредоточенным выражением попытался поправить непокорные прядки. Пока его лицо было совсем рядом, она сжала губы и уставилась в потолок, пережидая этот идиотский момент. Лиза была совершенно права. «Зачем тебе понадобилось орудовать ножницами сегодня? И ты думала, что отделаешься ворчанием парикмахера». Краем глаза она заметила, что Лиза качает головой и смеется.
Глава 6
– Как она себя чувствует? Лучше? – спросила Софи, когда Кристиан открыл дверь.
– Говорит, что боль понемногу отступает, но ты же ее знаешь. Никогда не признается.
Кристиан позвонил Софи, чтобы сообщить, что у Эвелин начались боли в груди – настолько сильные, что ему пришлось забирать ее с работы накануне. Эвелин работала официанткой в очень престижном ресторане на Стрип. Когда-то она была учительницей, как Софи, но после того, как Кристиа
н бросил работу, ей понадобились деньги. По большей части, это было прекрасное место: приличные чаевые и небольшая физическая нагрузка. Тем не менее ей все же приходилось проводить много времени на ногах.
– Она была у врача? – Софи направилась на кухню с пакетом продуктов из магазина здорового питания.
– Да, я отвез ее сегодня утром. – Он забрал у нее пакет и начал складывать еду в холодильник. – Снова плеврит.
Эвелин уже много раз страдала от воспаления оболочки легких.
– Как она питается? Достаточно хорошо? – Софи понимала, что устроила допрос с пристрастием, но ее это совершенно не волновало.
– Нет, – ответил он. – Ест, что попадется под руку. Я ей постоянно твержу, что надо лучше питаться.
Настроение Софи стремительно ухудшалось по сравнению с прошлым вечером. Она встала между ним и холодильником и крепко взяла его за плечи.
– Кристиан, – сказала она настолько тактично, насколько было возможно. – Тебе не приходило в голову что-нибудь приготовить, чтобы ей не приходилось есть что попало?
«Или тебе есть дело только до твоих дурацких рисунков?».
Он непонимающе уставился на нее.
«Боже, я должна найти ей нового мужа!». Она стиснула руки и покачала головой. Он знал. Знал, что волнение ухудшает ее состояние. Знал, что это бывает и от недостатка отдыха. Он все знал!
Софи присела к столу.
– Почему ты не можешь просто ей помочь? Хоть немножко?
– Что происходит? – Эвелин в длинной шелковой ночной рубашке зашла на кухню. – Соф, что ты здесь делаешь?
Кристиан стоял со страдальческим выражением лица, пока Софи пыталась успокоиться. Эви оглядела обоих в ожидании ответа.
– Я решила занести тебе еды, – ответила Софи.
– Это я позвонил ей, – произнес Кристиан. – И сказал, что ты заболела. Думал, ты будешь рада с ней увидеться.
Софи попыталась вслушаться в их безмолвный разговор. Эви явно была расстроена, что он рассказал Софи о ее болезни, но затем на лице сестры проступило понимание. Кристиан развернулся и уставился на микроволновку. Софи была сбита с толку.
– Я пойду прогуляюсь. Посидите с Софи.
Проходя мимо Эви, Кристиан поцеловал ее.
– Крис…
Он печально улыбнулся, закрывая за собой дверь.
Эви осталась на своем месте с опущенными плечами и поднесла руку ко лбу.
– Что ты ему сказала?
– Ничего. Я всего лишь сказала, что ему следует больше тебе помогать, – мягко сообщила Софи. – Как ты себя чувствуешь?
Эви больше не могла сдерживать слезы и кинулась в гостиную. Софи бросилась за ней.
Сестра сидела на диване сгорбившись, когда Софи устроилась рядом и провела пальцами по ее волосам, чтобы успокоить.
– Что такое? Что случилось, милая?
– Что плохого в том, что мне нужно выпустить пар? Я хочу разговаривать с родной сестрой, не боясь, что она станет меня осуждать или давать советы!
Пораженная, Софи выпрямилась.
– Что? В смысле?
– Ты знаешь, почему он тебе позвонил? – спросила Эви. Софи пожала плечами. Эви обмякла на диване. Руки ее безжизненно опустились. – Он думает, что я должна его бросить.
Она помедлила в ожидании реакции Софи. Софи сделала глубокий вдох, чтобы не выкрикнуть: «Так сделай это!», но сдержала себя.
– Как это связано с его звонком?
Эви убрала волосы с лица и уставилась в потолок.
– Он знает, что ты его недолюбливаешь, и…
– Ну не то чтобы…
– Дай мне договорить. Пожалуйста!
Софи покорно смолкла.
– Он знает, что ты его недолюбливаешь, и надеется, что раз уж ему не удалось убедить меня бросить его, то ты придешь, укажешь на каждый его недостаток, и я тебя послушаю.
Софи опустила глаза.
– Словно я совсем идиотка и не могу сама принимать решения! – Эви многозначительно на нее посмотрела.
Софи осторожно подбирала слова.
– Прости. Я не хотела.
Последнее, чего ей хотелось – еще больше расстроить сестру, но именно это она и делала. Было очевидно, что Софи сейчас раздражала Эви больше, чем Кристиан. Как такое вообще было возможно?
Она положила голову на хрупкую грудь Эви, точно признавая, что перешла черту. Она мечтала о прежней близости между ними, но ее неприязнь к Кристиану дурно повлияла на их отношения за последние годы. Как бы Софи ни старалась оказывать поддержку или хотя бы держать рот на замке, у нее не слишком получалось.
Эви обняла ее за плечи.
– Вот поэтому я тебе ничего и не рассказываю, – объяснила она. – Я хочу, но тебе не надо пытаться что-то исправить. Я уже взрослая девочка. – Она похлопала Софи по колену. – Я твоя старшая сестра.
Софи села прямо, обдумывая ее слова.
– Мне не нравится, когда ты болеешь, и я хочу, чтобы ты была счастлива.
– Знаю. Но никто не может быть счастлив постоянно, Софи. Просто будь рядом.
Софи сомневалась, получится ли у нее. Быть рядом с Эви значило постоянно высказывать свое мнение.
Глава 7
– Привет, Карен, вот рюкзак Элайджи. – Софи бросила его на пол возле двери класса. – Он вчера оставил его в моей аудитории, и я решила, что, если занесу его сюда, ему не придется бегать за ним посреди твоего урока.
Карен подняла глаза от заваленного бумагами стола.
– А, спасибо, но я бы не сильно огорчилась, если бы он покинул мой урок ради него.
Софи сморщила нос и кивнула.
– Понимаю.
– Как он ведет себя в последнее время?
– Ну… с ним как на американских горках. То ведет себя почти прилично, а потом раз! – и он совершенно невыносим. Короче говоря, злобный, злобный мальчишка.
Софи присела возле одного из столов.
– Да придурок он! – сказала Карен, начиная писать на доске сегодняшнее задание.
– Почему бы тебе не сказать правду?
– Ну уж извини, но это так.
Карен была улыбчивой, привлекательной женщиной лет двадцати пяти. Она много работала сверхурочно и давала уроки во время обеденного перерыва и после школы, но как только разговор заходил об Элайдже, вся ее доброжелательность моментально улетучивалась.
Карен отвернулась от доски и уперлась рукой в бок.
– Вот на днях, на уроке, он делал все, что только мог, чтобы меня спровоцировать. Это было ужасно! Судя по их виду, и другие ребята так считали. – Ее внимание переключилось на дверь. – Привет, Сэм! Не заглянешь на минутку?
Сэм как раз проходил по коридору. Он сделал шаг назад, чтобы посмотреть, кто его окликнул, и широко улыбнулся, увидев Софи.
– Привет, дамы.
Вместо того, чтобы войти, он прислонился к косяку.
– Элайджа Джонс ведь у тебя? – спросила Карен. – Как он себя ведет?
Когда Карен задала свой вопрос, взгляд Сэма вернулся к Софи. Он осторожно улыбнулся. Они не виделись с того вечера в караоке-баре, в прошлую пятницу. Софи размышляла, как пройдет их встреча на работе, не притворится ли он, что между ними не произошло ничего серьезного. В конце концов, никогда не знаешь, чего ожидать от людей. Однако она испытала облегчение, увидев, что он и вправду был рад ей.
Наконец он вяло пожал плечами в ответ на вопрос Карен так, словно знал, к чему она клонит, но не хотел критиковать паренька.
– Ну…
– Ага! То есть он и у тебя фигней страдает, – воскликнула Карен. – Ну хоть какое-то утешение. По крайней мере, всем его обаяния достается поровну.
Софи встала и одернула блузку.
– Я пойду к себе. Давайте помолимся, чтобы хоть сегодня Элайджа вел себя прилично.
– Еще чего! – фыркнула Карен. – Спасибо, что занесла рюкзак.
Сэм отступил на шаг, чтобы пропустить Софи, и вышел в коридор вслед за ней.
– Как прошел остаток выходных? – спросил он.
– Неплохо… неплохо. – Она все еще переживала из-за ссоры с Эви. – А где твой класс? Можно взглянуть?
– Прямо по коридору, через пару дверей от Карен, – ответил он.
Когда они подошли к его классу, Софи была поражена количеством плакатов со спортсменами на стенах.
– Любишь спорт?
– Есть такое. А ты?
Она скорчила гримасу и покачала головой.
– Полагаю, вопрос придется опустить, – поддразнил он.
Какой бардак! Она не могла представить, как он вообще что-то здесь находит. Софи бы тут не смогла работать.
– Да, знаю. Грязновато тут, – заметил он, словно читая ее мысли. Его стол стоял в углу рядом с мини-кофемашиной. Он поднял стопку ученических работ, попытавшись сложить их ровнее. – Знаешь, как это бывает. Весь день занят и не успеваешь заметить, как стол уже завален.
– Раньше и у меня так бывало, когда я преподавала в начальной школе, – признала она. – К счастью, мне больше не приходится возиться со всеми этими бумажками. Все на компьютере: тесты, домашние задания. Говорю тебе: Гугл документы – великое изобретение. – Она сложила руки на груди, разглядывая книги в мягкой обложке на полках. – У тебя есть «Молочай»? – Она сняла книгу с полки.
– Да, замечательная книга.
– Я ее обожаю! Читала своим пятиклассникам. Конечно, они не все поняли. Но там был мальчик-еврей, большой умница, и он знал все о холокосте. Такая грустная история. Мне приходилось просить его читать перед классом вместо меня, потому что я начинала плакать. – Она покраснела. – Дети думали, что это очень странно.
– Уверен, им нравилось, что тебе так небезразлична книга.
– Не знаю, – засомневалась Софи. – В любом случае, не знаю, как ты можешь преподавать английский. Бр-р! Всегда ненавидела сочинения. Их еще надо потом готовить к этому государственному экзамену. Вот честно, мне казалось, что я заработаю язву.
– Все не так плохо. – Он зацепил большими пальцами передние карманы брюк. – Мне, в общем-то, нравится.
– Серьезно? Даже когда они забывают, что в конце предложений ставятся точки? Или не помнят, что такое существительное?
– Да, пожалуй, даже это.
Сэм усмехнулся, прислонившись к столу.
Она прошла между партами, расставленными по две так, чтобы освободить место в аудитории.
– Да вы чудо, мистер Коллинз.
– Неа.
– Я, наверное, пойду, пока первый звонок не прозвенел. – Она взглянула на часы. – Заходи как-нибудь в мой богом забытый уголок.
– Непременно. Слушай, а ты смогла бы стать моим личным компьютерным экспертом в этом году? Как ни печально, но я с техникой не в ладах.
У всех учителей были свои компьютеры, потому что оценки и посещаемость фиксировались в электронной форме.
– К вашим услугам, – отсалютовала она. «Вот к чему это было? Жалкий жест». – Что ж, хорошего дня.
– Софи? – Он наморщил лоб и потер челюсть.
– У тебя уже есть вопросы по компьютерам?
– М-м-м… нет.
Она наклонила голову, чуть приподняв брови.
– Я знаю, что мы еще недостаточно хорошо знакомы, и, если ты не захочешь, я пойму. Но… я мог бы как-нибудь приготовить тебе ужин?
Софи просияла. В животе у нее запорхали бабочки.
– Как девушка может отказать, когда парень предлагает заняться готовкой?
***
– Мисс, а почему он теперь там сидит? – спросил Элайджа об ученике, который раньше сидел рядом с ним. Элайджа даже не знал, как его зовут.
– Потому что он попросил его пересадить, – ответила Софи.
Обычно она не поощряла пересаживания, если на то не было веской причины, но тот ученик пожаловался, что Элайджа все время заставляет его делать двойную работу и попросту дурно с ним обращается. По правде говоря, Софи знала в классе только одного мальчишку, который как-то выносил Элайджу, да и там это были отношения любви-ненависти.
– А почему ему разрешили пересесть? – заныл Элайджа.
– Какая тебе разница? Ты сам сказал, что вы не ладите.
«Будто ты хоть с кем-то ладишь».
– Окей, а я могу пересесть?
– Тебе и тут неплохо.
– Так нечестно. Почему ему можно пересаживаться, а мне нет?
Остальные ученики уже работали над заданием, и девочка, сидевшая через три стола от него, оглянулась и закатила глаза.
«Софи, он тебя провоцирует. Не позволяй ему этого делать. Почему ты вообще споришь с ребенком?».
– Элайджа, тема закрыта. Выполняй свое задание. Будут вопросы – позови меня.
– Ва-а-ау, – протянул Элайджа. Это был его любимый ответ и эдакий пассивно-агрессивный способ сказать: «Ну ты и сучка». И если он имел в виду что-то другое, Софи очень хотела бы узнать, что именно: каждый раз, когда он это говорил, ей приходилось уходить в свои грезы. На какой-нибудь очаровательный пляж, с отличным фруктовым коктейлем.
Он встал и прошел мимо остальных студентов.
– Элайджа, что ты делаешь?
– Мне нужно кое-что из рюкзака.
По периметру комнаты были экраном к стене расставлены компьютеры, в то время как парты в центре комнаты были обращены к столу Софи. Конечно же, он выбрал самый извилистый путь от компьютера до парты. Софи уже собиралась обратить на это внимание, но передумала. Оно того не стоило. «Не то чтобы мы об этом еще не говорили». Она не сводила с него глаз все это время, зная, что встал он с одной-единственной целью – позлить по пути остальных учеников.
Разумеется, как только Софи решила переключить внимание на что-то другое, он схватил чей-то листок. Эти его выходки всегда были беззлобными – по крайней мере, она так считала. Словно бы шутка, но Софи так и не поняла, пытался ли он разозлить или просто общался с ровесниками единственным известным ему способом.
– Так, Элайджа, кажется, пора звонить родителям, – с этими словами Софи потянулась к висевшему на стене телефону.
– Нет, нет, мисс! Я уже сел, – заявил он, и пошаркал к своему компьютеру.
Очевидно, ему никогда ничего не было нужно из рюкзака, всего лишь повод всех позлить.
Софи уже пару раз звонила его матери в прошлом году, и та дала понять, что хотела узнавать обо всех его выходках. Наблюдая за его реакцией, она задумалась, почему не разыгрывала эту карту раньше. Софи ненавидела звонить родителям и чувствовала, что должна сама справляться с ситуацией. Она подняла трубку.
– Я не стану терпеть это каждый день, Элайджа. Возьми себя в руки!
– Ладно, ладно, мисс. Я просто пошутил!
Ей очень не хотелось это признавать, но звонок матери ученика обычно ничего не гарантировал, особенно если на горизонте не было отца. Иногда такой звонок помогал поставить подростка на место, но чаще всего толку не было. С другой стороны, когда приходилось звонить отцам… Софи обожала звонить отцам!
В начале прошлого года у нее был ученик по имени Малколм, который сильно портил ей жизнь. Крупный парень, крупнее Софи. Он был дерзким, грубым и шумным. Однажды он решил, что было бы весело швырнуть рюкзак через всю комнату. Софи устроила ему взбучку, и в тот же день позвонила домой. Трубку взял его отец, выслушал ее, извинился и очень спокойно сказал:
– У вас больше не будет проблем с моим сыном. Обещаю.
На следующий день Малколм точно переродился. Он принес Софи искренние извинения, а его отец написал ей по электронной почте, что Малколма на две недели лишили всех поблажек. Никаких видеоигр, никаких прогулок с друзьями, ничего. С того момента Малколм никогда не создавал проблем. Он по-прежнему был шумным, но хотя бы безвредным.
К сожалению, таких результатов удавалось добиться редко. Одно было точно: когда Софи была ребенком, все было совсем иначе. Если у тебя неприятности в школе – молись, чтобы мама или папа не узнали.
Не то что сейчас…
Глава 8
Софи стояла перед входной дверью Сэма и никак не могла решиться постучать. Господи, как же она волновалась! Но почему? Они уже дважды обедали вместе в учительской, но это другое, ведь там были и другие люди. А это официальное свидание. Она бегло осмотрела одежду, пытаясь разгладить складки на своей блузке, которые могли остаться от ремня безопасности. Потом она отыскала в сумке мятную жвачку и сунула в рот.
Наконец она позвонила. За дверью залаяла собака. Ее низкий лай заставил Софи задуматься, насколько та была большой. Софи покачнулась на каблуках, ожидая ответа.
– Эбби, сидеть! – скомандовал за дверью Сэм. Она была готова быть сбитой с ног лабрадором или, может, немецкой овчаркой, однако была приятно удивлена, увидев всего лишь смирно сидящую пегую дворняжку, виляющую хвостом. – Входи, – пригласил Сэм.
– Ой, привет, Эбби! – поздоровалась Софи и наклонилась, чтобы погладить ее. – Знаешь, а ведь так зовут мою маму.
Собака не стала запрыгивать на нее, однако лизнула Софи в подбородок.
– Ай, попалась! – Она вытерла слюни с лица.
– Прости, надо было предупредить, – сказал Сэм. – Она любит целоваться и обожает гостей.
– Она чертовски милая. Что это за порода?
– Отчасти питбуль, отчасти кто-то еще. Я не уверен. Может, лабрадор? Я забрал ее из приюта четырнадцать лет назад, и с тех пор мы неразлучны. Правда же, Эбби? – Он потрепал ее по голове.
Простота момента действовала как-то успокаивающе, прямо как когда она и Сэм танцевали. Завороженная, она уставилась на серую морду собаки. В голове что-то промелькнуло, но она не успела понять, что именно. Сидя на корточках, Софи перевела взгляд на Сэма, пытаясь воссоздать ощущение.
Сэмюэл Джозеф, подумала она. «Какого?.. Откуда это?». Он уже назвал ей свое второе имя? Она так не думала.
Когда их глаза встретились, на лице Сэма появилась небольшая дружелюбная морщинка.
– Могу я предложить тебе выпить? Пиво? Холодный чай?
Так же быстро, как и появилось, наваждение испарилось, словно никогда его и не было. Мысль исчезла. Она уже не могла вспомнить имя, появившееся в ее голове мгновение назад. Чем сильнее она старалась вспомнить его, тем труднее это становилось.
– Мне не очень-то нравится пиво, – ответила она. – Холодный чай подойдет.
– У меня есть и другие напитки, – сообщил он, ведя ее в глубь дома. – Что ты обычно пьешь?
– Я выпью что угодно, если там есть содовая.
Сев на барный стул, она повернулась лицом к кухне. «Черт! Надо спросить про его второе имя».
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Нет. Все под контролем. Энчилада будет готова уже через пару минут.
Она была впечатлена уютом и чистотой его дома, хотя и думала, что обычно он так не выглядит. Увидев его класс, она вообразила себе полный беспорядок со спортивной атрибутикой, разбросанной повсюду, может, старое, видавшее виды кресло, в котором он смотрел свои игры. Вместо этого она обнаружила маленькую гостиную, видимую с ее места, которая была обставлена двумя кожаными диванчиками, стоящими напротив скромного размера телевизора, по крайней мере, по сегодняшним меркам. Деревянные жалюзи закрывали окно комнаты земляных тонов, и несколько семейных фотографий в рамках стояли на краю стола.
– Мне нравится твой дом. Очень уютный.
– Спасибо. – Он протянул Софи напиток. – Удивлена?
– Вовсе нет! – возразила она, делая глоток.
– Врушка. – Софи виновато пожала плечами.
– Хорошо, ладно, я немного удивлена.
– Садись за стол, – пригласил он жестом. – Время ужинать.
Она направилась к столу, который выглядел, как укромный уголок. Дубовый стол, накрытый кукурузными чипсами, сальсой и гуакомоле, и два стула. Софи надеялась, что сможет сдержать свой аппетит, учитывая, что перед приходом она ничего не ела. Она взяла салфетку и завернула в нее жвачку.
– Давай, я выброшу, – предложил Сэм, появившись рядом.
– Ты не должен был этого видеть, – она покраснела. – И нет, ты не станешь выбрасывать мою жвачку.
– Можешь выбросить сама. Мусорка под раковиной.
Сэм вернулся на кухню и вытащил из духовки противень с самым сырным и восхитительным кушаньем, покрытым помидорами только наполовину. Он поднес блюдо к столу.
У Софи отвисла челюсть.
– Ты помнишь про помидоры! – воскликнула она, вспоминая день, когда они встретились на рынке.
– Помню.
– Не стоило этого делать. Я уже привыкла их выковыривать.
– Да мне не сложно. – Сэм положил еду на тарелку Софи.
– Так значит, Эбби у тебя уже довольно давно, – Софи сменила тему, думая, что сможет вспомнить то имя, если они снова начнут говорить о собаке.
– У тебя есть животные?
– Нет. У меня была бордер-колли Хейди. Но она заболела, и мне пришлось её усыпить. – Она положила себе немного сальсы. – Она острая? Я не против, мне нравится острая еда.
– Совсем чуть-чуть.
Софи положила немного на чипс и откусила.
– Боже, восхитительно! Тебе нужно приготовить что-нибудь мексиканское. Это моя самая большая слабость.
– С удовольствием.
Софи ждала, что он спросит ее, как ей могла нравиться сальса, если она терпеть не могла томаты. Она сбилась со счета, сколько раз ее об этом спрашивали. «Ты можешь есть кетчуп?», «Тебе нравится соус маринара?», «Ты что, ешь пико-де-гальо?». Вообще-то, ничего из вышеперечисленного не имеет ничего общего со склизкими, брызгающимися сырыми помидорами. Как-то раз, когда она была маленькой, друг попросил ее закрыть глаза и открыть рот. Она согласилась, и друг положил ей в рот маленькую помидорку. Ее чуть не стошнило, когда она надкусила.
Софи была приятно удивлена, когда Сэм ничего не сказал.
– Ну и, в общем, – продолжила она, – у меня больше никогда не было собаки. Просто я не хотела переживать это заново.
Сэм надрезал энчиладу, чтобы выпустить пар, затем положил на нее ложку сметаны.
– Но подумай о том, что ты упускаешь, если у тебя нет такого пушистика. – Эбби счастливо завиляла хвостом, когда поняла, что речь идет о ней.
– Я только об этом и думала после ее смерти! Это было слишком тяжело. Признаю, я просто большой ребенок.
Все просто. Не заводи животных и не будешь страдать, когда они умрут. Проблема решена.
Сэм встал, чтобы взять из холодильника еще пива и открутил крышечку.
– Так ты учишься с радостью принимать страдания мира. – Он поднял руку. – Это не я сказал. Прочитал где-то.
– «С радостью принимать страдания мира»? – повторила она. – Прости, но что это за чушь собачья?
Он засмеялся от ее вопроса и сел обратно.
– Это не так просто понять. Но не бывает без плохого хорошего, правда же? Не знаю... Мне нравится.
Софи положила вилку и прищурилась.
– Дай угадаю. Ты один из тех людей на «Фейсбуке», которые постят философские, воодушевляющие цитаты, да?
Сэм засмеялся, пытаясь проглотить еду, что заставило Софи усмехнуться.
– Надеюсь, ты не обидишься, – начал он. – Но ты чертовски прелестна.
– Что ж, спасибо, – ответила она с усмешкой. – Я просто называю вещи своими именами. Кстати, не смей давать мне рецепт энчилады или скоро увидишь меня во «Взвешенных людях». Ты великолепно готовишь, Сэм.
– Спасибо. Я действительно хорош. Только не проси меня приготовить мясо на гриле. Будет совсем не классно.
Он взял ее за руку и поцеловал так, будто, не сделай он этого, умер бы от отчаяния. Это первый физический акт симпатии, а его мальчишеская нерешительность делала его еще более привлекательным. Продолжая держать ее руку над столешницей, он изучал ее ладонь, сосредоточенно гладя ее кожу большим пальцем.
Это было очень странно. Не столько его прикосновения, сколько то, как отстраненно он выглядел. Он поднял глаза и встретился с ее взглядом, и Софи подумала, что на мгновение она могла... что это было? Осознание? Осознание чего? Она не знала. Но его глаза будто бы ее разбудили, неважно, что ненадолго.
– Твое второе имя Джозеф? – имя вырвалось прежде, чем она успела обдумать вопрос.
Он сел обратно.
– Да, – пытливо улыбаясь, ответил он.
«Черт возьми! Ты знаешь его второе имя!».
– А ты Сэмюэл Джозеф? Или Самсон? Или просто Сэм?
– Сэ-мю-эл... – медленно проговорил он, пытаясь понять, к чему она клонит.
– Могу я еще выпить? – спросила она, вскакивая на ноги.
– Конечно. – Сэм забрал у нее стакан, и она пошла за ним на кухню. – Как ты узнала? Ты медиум или типа того?
– Ага, называй меня говорящей с собаками. Ты чего! Конечно же, я не медиум.
– Ты про «Говорящую с призраками»?
– Да без разницы, – отмахнулась она. – Ты меня понял.
– Тогда этому есть только одно объяснение. – Он размешал ее напиток, выражение его лица было заинтригованным. – Ты издеваешься надо мной.
– Сэм, я бы так не поступила, – мягко возмутилась она, прислонившись к стойке. – К тому же, это выглядит так, будто я тебя преследовала. Можно мне? – Не дав ему ответить, она выхватила стакан и сделала большой глоток. – Давай просто забудем. Забудем, что у тебя свидание с чокнутой и начнем все сначала.
Игнорируя его признание в баре, что он чувствовал, будто знает ее, она должна была догадаться, что это намек на нечто большее за обедом.
Сэм забрал у нее напиток и поставил на стойку, затем медленно повернулся к ней. Ее запястье было в его руке, и она была почти уверена, что может почувствовать свой пульс на его кончиках пальцев. Софи задержала дыхание, пытаясь понять, было ли реальным то, что она увидела в его глазах раньше, выискивая любой признак того, что он испытывал то же, что и она. Его рука соскользнула с запястья, он переплел их пальцы. Другой рукой Сэм обхватил ее за талию, притягивая ближе. Ожидание было просто невыносимым. «Да сделай ты уже это наконец!». Он вовсе не был похож на человека, которому нравится вот так издеваться над девушкой, оттягивая их первый поцелуй. Он дышал медленно и глубоко, его губы приоткрылись, словно он собирался что-то сказать.
Софи закрыла глаза и поняла, что кружится на ветру, окруженная высокой янтарной травой. Трава простиралась настолько далеко, насколько она могла видеть в каждом направлении, под небом, синее которого она в жизни не видела. Все цвета были такими яркими. Она смутно осознавала, что губы Сэма мягко касались ее. Она коснулась пальцами травы, и солнце отбросило тень на золотые побеги. «Каким бы путем я не пошел, я вернусь к тебе».
Сэм отпустил ее, прерывая поцелуй, и видение исчезло. Она открыла глаза и увидела недоумение на его лице, его грудь вздымалась и опускалась от коротких вдохов. И, как и в случае с его именем тем вечером, детали предчувствия Софи – вспышка прошлого – были почти как далекое воспоминание, но не были похожи на те, что пережила Софи.
Почувствовал ли он то же самое?
Она сжала его руку.
– Ты?.. – она не знала, как закончить предложение.
– Это было... странно, – он запнулся.
Прекрасно. О таком описании первого поцелуя можно только мечтать. Но ей отчего-то казалось, что он имел в виду вовсе не поцелуй.
Сэм схватил бутылку водки, из которой делал коктейль и запрокинул голову, делая большой глоток. Без сомнений, с ним тоже произошло что-то странное. Софи протянула руку, давая понять, что теперь ее очередь, и он передал ей бутылку.
Софи молчала, пытаясь переварить, стараясь вспомнить. Эти строки, «вернусь к тебе», эта песня играла в тот вечер, когда они танцевали, правда же? Она вспомнила это только сейчас.
