Текст книги "Скандалы не дремлют (ЛП)"
Автор книги: Шелли Брэдли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)
Он пожал плечами.
– Хорошая новость заключается в том, что у Мэда целый шкаф всякого дерьма, которое оставили здесь женщины. Уверен, мы найдем что-то подходящее. Плохая новость в том, что сейчас твой дом, скорее всего, окружили репортеры. По-видимому, сегодня утром они узнали твое имя, а кто-то сообщил им, что ты пришла со мной в полицейский участок. Так что, если не ищешь пятнадцати минут славы, боюсь, ты застряла здесь со мной.
– Почему они заинтересованы во мне? – конечно, они поймали ее, когда она выходила из отеля двумя днями ранее, но… – Я провела с тобой одни выходные.
– Эверли, ты должна понимать, как работают сплетни. Они выяснили имя моей загадочной девушки этим утром и начали задавать вопросы. Ты идешь в полицейский участок со мной, и это только подливает масла в огонь. Я тебя уверяю, в ту же минуту, когда меня увели на допрос, для них история стала только сочнее. Гарантирую, они обзвонили каждого работника в Кроуфорд и умасливали их до тех пор, пока кто-то не заговорил. Догадываешься, что они сказали?
Она уже знала, и ей хотелось закричать.
– То, что я была любовницей Мэддокса Кроуфорда.
– Бинго. А так как они все видели тебя, выходящей из отеля после нашей ночи вместе, я уверяю тебя, они утверждали, что теперь ты моя любовница. Возможно, даже были дикие догадки о возможном сексе втроем или какие-то гипотезы о том, что я убил Мэда в приступе ревности. У меня нет сомнений в том, что они также публично задались вопросом, не пришла ли ты сегодня в полицейский участок, чтобы предоставить мне алиби или чтобы забить последний гвоздь в гроб.
– О, Боже мой, – а казалось, день не может стать хуже. Она хотела перечеркнуть эту неделю и начать все сначала. – Какой ужас.
– Да. Не удивляйся, если тебя тоже вызовут на допрос. Если это произойдет, Роман пойдет с тобой или попросит одного из своих бывших партнеров представлять тебя. Я не брошу тебя с этим одну.
У нее отвисла челюсть. Она стояла, глядя на него, пытаясь переварить все, что он сказал. Не может быть, чтобы это было правдой. Никто не мог подумать, что она была любовницей одного влиятельного человека, а тем более двух.
– Кто бы мог поверить, что ты убил своего лучшего друга из-за меня? Это нелепо.
– Может быть, но это основа для большой истории. Таблоиды не ищут истину. Они хотят все, что поможет продать газеты и увеличит просмотр страниц. И они определенно следят за твоим домом, – он выхватил компьютер у нее из рук, ударил по нескольким клавишам, а затем повернул к ней монитор.
Она в ужасе прочитала заголовок.
И ЖЕНЩИНА РАЗРЫВАЕТСЯ МЕЖДУ НИМИ…
Статья включала фотографии Мэддокса и Габриэля, сделанные на протяжении многих лет. Они также снова разместили снимок, на котором она выбегает из отеля.
Святые угодники. Это было реальностью. Она повернулась, чтобы посмотреть на серые занавески из китайского шелка, закрывающие окно. С задернутыми шторами ее нельзя было увидеть, но она бы хотела, чтобы от внешнего мира ее отделяло что-то большее, чем ткань и стекло.
– Как ты думаешь, они отследили нас?
Он резко покачал головой.
– Нет. Дэкс и я в этом удостоверились. Приманка была замечена, входящей в мой дом, а Коннор нашел актрису, которая достаточно похожа на тебя. Она собирается ходить вдоль окон каждые два часа, чтобы удержать их там.
– В моем лофте какая-то неизвестная женщина? Как она вообще туда попала? Ключи у меня.
– У тебя ли?
Она пошла проверить свою сумочку. Конечно же, ее ключи пропали.
– Ты украл мои ключи?
– Нет, это сделал Дэкс. У него ловкие руки, но, если бы он не смог стащить твои ключи, уверяю тебя, Коннору бы это удалось. Если ты собираешься на кого-то сердиться, сердись на меня. Это был самый лучший способ, который я мог придумать, чтобы заставить прессу пойти по ложному следу. Ни один из нас не может пойти домой, так что я подумал, что это хороший компромисс, так как у меня были ключи от дома Мэда. Он унаследовал гораздо больший особняк, когда умер его отец. Он числится за ним, но Мэд предпочел остаться здесь. Может пройти несколько дней, прежде чем репортеры выяснят, где мы прячемся.
Но они не смогут уйти. Как же ее жизнь перевернулась с ног на голову в течение нескольких коротких дней?
– Я не могу поверить, что нужен кто-то, чтобы отвлечь внимание прессы. Я никогда не была любовницей Мэддокса.
Гейб прищурился, рассматривая ее.
– Отлично. Предположим, я тебе верю. Какие у вас были отношения? Ты выполняла для него работу вне офиса?
– Не официально, хотя мы обсуждали работу. В первый раз он появился в моем лофте, утверждая, что хочет обсудить мои планы по переводу на новую систему кибербезопасности. Но уже через несколько минут он сменил тему, и мы закончили тем, что говорили о других вещах. Мы были просто друзьями, – она не знала, как еще убедить Гейба в этом.
– У Мэда не было женщин-друзей. У него были любовницы и сотрудницы.
Она была готова взорваться от разочарования.
– До нашего уик-энда вместе, я полтора года ни с кем не спала. Между нами с Мэддоксом не было ничего романтического и сексуального. Когда он начал приходить ко мне, казалось, что он… Одинокий. Грустный.
– Он всегда приходил к тебе домой? Прости, но я и представить не могу, что Мэд знал, как добраться до Бруклина.
Эверли усмехнулась. Иногда он был ужасным снобом.
– Видимо, он узнал. Его подвозил водитель. Он, конечно, не ездил на метро.
– Так ты хочешь сказать, что никогда не была здесь раньше?
– Ни разу, – он никогда не приглашал ее сюда, и она никогда не просилась. Ему, казалось, нравился ее уютный лофт.
– Он когда-либо оставался на ночь?
Мэддокс целиком и полностью был совой. Он часто разговаривал с ней до двух или трех часов утра, но обычно возвращался на Манхэттен.
– Только однажды. Он был пьян и появился у меня без звонка. Когда он позвонил в дверь, я уже могла сказать, что он был сам не свой. Он продолжал говорить о какой-то женщине. В ту ночь я беспокоилась о нем.
– Ты помнишь имя девушки, о которой он говорил?
– Он никогда не упоминал его. А я не выпытывала. Он только сказал, что любит ее и потерял ее.
– Как давно это было?
– Пару месяцев назад, – она попыталась вспомнить точную дату, но не смогла. – Во всяком случае, все, что я сделала в ту ночь, это уложила его в постель. Сама спала на диване. На следующее утро он извинился за все неудобства и поклялся, что в следующий раз займет диван. Я спросила его, будет ли следующий раз, и он улыбнулся мне одной из своих ироничных улыбок, и пожал плечами. Как ты думаешь, он был расстроен из-за твоей сестры?
Габриэль помолчал.
– По датам совпадает. Если он чувствовал вину за то, что сделал с Сарой, то имел веские основания. Но я всерьез сомневаюсь, что Мэд когда-нибудь любил ее. Мне кажется, он и сам не понимал, какие чувства испытывал к ней. Честно говоря, я не думаю, что Мэд знал, как любить только одну женщину. Как ты устроилась в Кроуфорд? Кто тебя нанял?
Это была еще одна тайна.
– Со мной связался рекрутер и нанял меня, когда я еще работала в качестве руководителя IT-отдела в компании примерно со ста работниками – намного меньше, чем в Кроуфорд – когда парень позвонил мне и тут же предложил работу. У меня заняло несколько дней поверить, что предложение было настоящим.
– На своей последней работе ты была руководителем?
Она покачала головой.
– Едва ли. Меня только-только назначили менеджером проекта. Я целенаправленно добивалась этого поста, но все равно потребовались бы годы, чтобы достичь моего настоящего уровня. Мне повезло.
– Похоже, дело не только в удаче, – заметил Габриэль. – И этот рекрутер представлял Кроуфорд? Ты узнаешь его имя?
– Конечно, – она не могла забыть имя человека, который фактически изменил ее жизнь. Ее отец умер за несколько недель до этого звонка. Она была в депрессии, и это была открытая дверь в светлое будущее, в то время, когда она больше всего в ней нуждалась.
Он кивнул в сторону ноутбука.
– Взломай электронную почту Мэда и поищи любые сообщения, которые он написал рекрутеру о тебе.
– Зачем? – как это поможет в разгадке убийства Мэддокса?
– Потому что я думаю, что твоя новая работа в Кроуфорд не имела ничего общего с удачей. Мэд никогда не использовал рекрутеров. У него был серьезный отдел кадров и Мэд предпочитал прибегать к его помощи при любом удобном случае.
– Уверена, что он не имел дело непосредственно с рекрутером. Как ты уже сказал, у него был отдел кадров. Может быть, они не могли найти кандидата с правильным набором навыков в своей организации, поэтому вышли на рынок труда.
– Сделай одолжение. У меня есть предчувствие, и я хотел бы узнать, прав ли я.
Он пытался доказать, что Мэддокс нанял ее, чтобы спать с ней? Она знала, что это не так, но боялась, что даст Габриэлю что-то, что он мог бы обернуть против нее.
– Что заставляет тебя думать, что Мэддокс будет так вовлечен в наем менеджера проекта по безопасности? Это должность, на которую меня первоначально наняли. Через месяц была сформирована новая, еще большая группа по вопросу международных угроз кибербезопасности. Команде нужен был руководитель, что прекрасно подходило под мои навыки. Через пять месяцев после того, как предыдущий вице-президент кибербезопасности подал в отставку, меня назначили на его место.
– Без сомнения, другие люди в отделе работали на Кроуфорда дольше и были столь же квалифицированы.
Ей приходило на ум несколько.
– Может быть, Мэддокс хотел кого-то моложе, более сведущего в электронных средствах безопасности, чем мой предшественник и его компаньоны.
– Тем не менее, на то, чтобы достичь такой руководящей должности, должно было уйти несколько лет… если только очень влиятельный человек не протолкнул тебя.
Габриэль был неправ. Должен был. Не было никаких причин, по которым Мэддокс Кроуфорд проявил бы к ней интерес еще до их встречи.
– Это бессмыслица какая-то.
– Я знаю, как работал ум Мэда. Пожалуйста, проверь, – он указал на ноутбук Мэддокса.
– Я уже пробежалась по его деловой переписке. Нам повезло, что IT-специалисты еще не уничтожили его аккаунт. Я не увидела ничего подобного.
Это заставило Габриэля сделать паузу.
– А как насчет его личной электронной почты? Ты заглядывала в нее?
Эверли вздохнула и потянулась к компьютеру. Он был, как собака, почуявшая кость.
– Я сделаю это прямо сейчас.
Она открыла личную электронную почту своего бывшего босса, но обнаружила, что та защищена паролем. Она могла обойти его, но первым и самым простым решением было выяснить пароль. По-настоящему умный человек выбрал бы случайный набор букв и цифр, но большинство людей выбирали что-то личное. Что бы выбрал Мэддокс? Он не был похож на человека, который испытывал что-то сентиментальное или о чем-то беспокоился… за одним исключением. Ночью, когда он пришел к ней домой пьяным вдрызг, он был абсолютно сосредоточен на одной теме.
– Как зовут твою сестру?
– Сара, – продиктовал Габриэль по буквам.
Она набрала имя, и открылась электронная почта Мэддокса.
– Я вошла.
Габриэль подался вперед.
– Его паролем было имя Сары?
– Ага. Я знаю, ты думаешь иначе, но, должно быть, она та женщина, которую, как он говорил в ту ночь, любил и потерял. Знаешь, он больше не был прежним. Зависал со мной намного чаще, но по-прежнему казался ужасно одиноким.
Габриэль провел рукой по волосам.
– Я не понимаю. Он порвал с Сарой. Они были счастливы, по крайней мере, я так думал, – он фыркнул. – Ублюдок. Сара нарядилась, чтобы пойти вместе с ним на прием. Они планировали обнародовать свои отношения. Пока она ждала его, он послал ей прощальный воздушный поцелуй – через смс. Как он мог заботиться о Саре и так с ней обращаться?
Эверли понятия не имела.
Она смотрела на экран компьютера, поместила курсор в поле поиска и ввела имя рекрутера. Сразу появился результат, показывая несколько сообщений. Это удивило ее.
– Ты был прав по поводу электронной почты. Но почему такой могущественный человек, как Мэддокс Кроуфорд имел дело непосредственно с рекрутером?
– Что там? Он искал определенный набор навыков?
Она должна была остановиться, потому что дальнейшее чтение ничего не проясняло.
– Нет. Он искал меня. Зачем он искал меня, зная мое имя еще до нашей встречи. Он дал рекрутеру все мои личные данные – понятия не имею, где он их достал – и сказал нанять меня, независимо от моих требований. Я бы попросила больше денег.
Габриэль встал и обошел вокруг стола, чтобы заглянуть через ее плечо. Когда он наклонился, Эверли почувствовала тепло его тела.
– Открой приложение, которое отправил Мэд.
Она нажала, и увиденное вновь ее шокировало.
– Это полное досье на меня. Водительские права, номер социального страхования, школьные документы. Что, черт возьми, происходит?
– Я не уверен, но он был определенно в тебе заинтересован, – он отошел, меряя шагами комнату. – Ни одно из сообщений не поясняет, почему Мэд хотел нанять тебя?
Она пробежалась по остальным сообщениям.
– Нет. Мэддокс просто сказал ему сделать это, и что он получит бонус, если сможет привести меня в течение шести недель.
– Но он только хотел быть твоим другом, – сказал Габриэль, его неверие было очевидно. – Кто ты, черт возьми, Эверли Паркер?
– Никто, – прошептала она. – Я выросла в глуши, мой отец был копом. Я училась в государственном колледже и работала почти полный рабочий день, чтобы оставаться на плаву до конца. Я получила приличную работу после окончания, но я не знаю никаких засекреченных данных.
– Может быть, и нет, но ты знаешь, как взломать систему.
– Любой человек в моем бизнесе может взломать систему, – несмотря на свои слова, в глубине души Эверли подозревала, что она была немного лучше, чем большинство. Обилие практики помогло в этом.
– Ты взломала какую-то систему, которую не должна была? За исключением трейлеров фильмов Питера Джексона.
– Не в последние годы. Я признаю, что взломала кое-что, что могло бы привести к неприятностям, но это было в колледже. Почему Мэддоксу было не все равно? Я никогда не делала это, чтобы навредить кому-то, только чтобы доказать себе, что могу.
– Может быть, ты увидела что-то важное, но не понимаешь этого.
Может быть, так и было, но она не понимала, как все это поможет им выяснить, кто убил Мэддокса и почему. Если кто-то, работающий в Кроуфорд, почувствовал себя ущемленным из-за того, что его не повысили, когда ее предшественник ушел в отставку, то он, конечно, мог бы убить начальника в приступе ярости. Но было бы гораздо логичнее направить ярость на нее и надеяться, что Мэд выберет его или ее на освободившуюся должность. К тому же, она пришла сюда с Габриэлем для того, чтобы получить ответы на некоторые вопросы – и он начал задавать эти вопросы. У нее было неловкое чувство, что ее допрашивают.
– Я так не думаю, – ответила она. – Давай вернемся к этому позже. Скажи мне, что ты не рассказал полиции.
Он перестал расхаживать, его лицо окаменело и стало пустым.
– Я рассказал полиции все необходимое.
– Так вот как это будет происходит? – она раздраженно вздохнула. – Ты привел меня сюда только для того, чтобы прояснить мою роль во всем этом. Ты и не собирался делиться тем, что знаешь.
– Я ничего не знаю.
Она встала и направилась к лестнице. Пункт назначения – входная дверь.
– Тогда не думаю, что у нас есть что-то еще, что мы можем сказать друг другу. Я попытаю удачу с прессой.
Эверли не волновало, что перед ее домом были репортеры. Она найдет отель. Или еще лучше, возьмет несколько дней отпуска и уедет из города. У нее было множество друзей по колледжу, живущих в нескольких часах езды отсюда. Сестра ее отца жила в Коннектикуте. Она могла бы посетить могилу отца и выяснить, куда двигаться дальше, пока решала, что, черт возьми, теперь делать со своей жизнью.
Габриэль обнял ее за талию, прижав спиной к своему стальному телу.
– Не уходи, – прошептал он ей на ухо.
Этими двумя хриплыми словами он перенес ее обратно к близости, которая у них была на выходных. Она вспомнила, каково это, быть под ним, пока его тело работает, чтобы привести их обоих к кульминации. Она также вспомнила, какую безопасность чувствовала в его объятиях. Когда он держал ее, окружал ее, пока она наслаждалась, затаив дыхание.
Почему она не могла перестать думать об этом? Черт бы его побрал.
– Не прикасайся ко мне так, – настаивала она. – Теперь ты мой босс. И этим все сказано.
Он обнял ее обеими руками, крепко держа.
– Когда я держу тебя, то словно исцеляюсь. Ты первый человек, который заставил меня чувствовать себя хорошо за нереально долгое время. Не заставляй меня останавливаться.
Ей тоже было хорошо. Но она знала, что это пьянящее чувство близости длится также долго, как и возбуждение. Потом он снова оттолкнет ее, и она будет разбита. Независимо от того, как сильно ей нравилось быть с ним, сиюминутное удовольствие не стоило боли. Она позволила ему уговорить ее приехать сюда, потому что он обещал быть с ней честным.
– Ты должен. Я не буду повторять это с тобой, Габриэль. Если ты не можешь доверять мне, то мне пора уходить.
– В тот день я был в аэропорту.
Она замерла в его руках. Неудивительно, что он не хотел рассказывать это.
– Ты говоришь, что был в аэропорту, когда Мэддокс улетал?
– Да, – его хриплое дыхание шевелило ее волосы.
– Зачем?
– Я должен был снова с ним поговорить. Я пошел туда, чтобы попытаться. Я гулял по парку несколько часов. После того, как я остыл, то понял, что не могу оставить все так между нами. Мы были друзьями на протяжении большей части нашей жизни. Я понял, что он, в конце концов, захочет поддерживать какие-то отношения со своим ребенком, – он вздохнул позади нее, прижимая ее еще ближе. – Мэд был бы первым из нас, кто стал отцом. В тот день я не мог себе представить, что он не узнает своего собственного ребенка. Мы… как бы это сказать, чтобы не выглядеть бедным маленьким богатым мальчиком?
– Я знаю, что твои родители не часто были рядом, – Эверли не могла не сопереживать. Еще до того, как ее мать ушла, она всегда чувствовала себя отдаленной от нее, и это было больно. Так что даже если это делало ее глупой, она также реагировала на печаль Габриэля. Что-то внутри нее стремилось утешить его.
Она сжала его руки, которыми он до сих пор обнимал ее, и позволила прижать ее к себе.
– Большую часть времени моим родителем была Академия Крейтон. Там я встретил всех своих друзей. Иногда мне кажется, что я проводил свое детство в одиночестве, пока не встретил Мэда. Большую часть того, что имею сейчас, я достиг благодаря ему и его неизменной дружбе.
Габриэль всерьез оплакивал Мэддокса. Горе, слышавшееся в его голосе, разрывало ее сердце. В некотором смысле он потерял не просто друга, а человека, которого считал братом. И он потерял Мэддокса при худших обстоятельствах из всех возможных.
– Габриэль…
– Позволь мне высказаться, – то, как он хватался за нее, подсказало Эверли, что только усилием воли, он сдерживался. – В тот день я сидел в парке после того, как угрожал убить его, и думал о том, что это значит: иметь детей. Эти пятеро мужчин играли настолько важную роль в формировании моей жизни. Я не мог представить себе мир, где наши семьи не знали бы друг друга. Я не мог себе представить, что мы не будем отдыхать вместе с нашими детьми, расслабляясь, смеясь и крича на них, как наши родители не кричали на нас. Мы должны были быть лучше, черт побери. Предполагалось, что у наших детей будет настоящее детство.
Эверли легонько толкнула Габриэля. Он неохотно вздохнул, а затем ослабил хватку. Но она не оставила его объятий. Вместо этого она повернулась к нему, не удосужившись напомнить себе о том, что это плохая идея. Это не имело значения; только опустошение в его голосе было важно. Он вернул ее к тому времени, которое они провели в Плазе, прежде чем в игру вступили их имена и репутации. Было ли это умно или нет, она заботилась об этом человеке, и ему было больно. Она обняла его. Он замер на мгновение, а затем прижал ее в ответ. Они разделили молчаливый момент поддержки. Габриэль, казалось, черпал от нее силы.
Наконец, он положил подбородок ей на голову.
– Я думал, ты оттолкнешь меня.
– Мне следовало, – но она чувствовала, как он привлек ее ближе, как будто никогда больше не отпустит. Сейчас она хотела верить в то, что они могли быть вместе.
– Не надо. Пожалуйста, подари мне этот момент, – он поднял руку к лицу, лаская ее щеку. Этот жест говорил о привязанности гораздо больше, чем секс, и был таким щемяще нежным. Если бы он потащил ее к столу и начал срывать с нее одежду, она была бы в состоянии противостоять ему. Может быть. Но сладость его прикосновений совершенно обезоружила ее. Необходимость защитить себя рассыпалась под ее потребностью утешить его.
– Все в порядке, Габриэль.
– Это не так. Я не знаю, будет ли еще что-нибудь когда-нибудь в порядке. Я только знаю, что, несмотря на все его недостатки, я скучаю по Мэду. Я также знаю, что хочу тебя. Ты думаешь, что мы можем вернуться к профессиональным отношениям, но я не могу. Потому что я не могу перестать думать о тебе. С момента нашей встречи не проходит и пяти минут без мыслей о тебе.
Как и у нее. Казалось, каждая секунда ее жизни занята мыслями о Габриэле.
– Я тоже о тебе думаю.
Он отстранился ровно настолько, чтобы посмотреть на нее сверху-вниз.
– Мы оба в это ввязались, ты же знаешь. Я чувствовал себя виноватым за то, что втянул тебя в этот хаос, даже несмотря на то, что в итоге всплыли слухи о твоих отношениях с Мэдом. Но я рад, что ты здесь. Я не уверен, что ты смогла бы самостоятельно справиться с прессой.
Это было правдой. Она могла со многим справиться сама. Она была очень самостоятельна. Ее отец научил ее самозащите и тому, как пользоваться оружием. Она с легкостью принимала решения о том, когда бежать, а когда бороться. Но она не имела ни малейшего представления о том, как обращаться с толпой настойчивых журналистов. Если бы она была предоставлена сама себе, то отправилась бы домой, не понимая, какие ее ждали проблемы, пока бы не стало слишком поздно.
– Это твой мир. Я действительно его не понимаю.
Его глаза стали серьезными.
– Я позабочусь о тебе, Эверли. Я буду держать прессу подальше от тебя. Надеюсь, однажды мы выясним, что произошло с Мэдом, и они перестанут писать о тебе и перейдут к следующей сочной истории. После этого ты сможешь вернуться к своей жизни. Ты мне доверишься? – он обхватил ее лицо. Его большой палец погладил ее нижнюю губу. – Ты присоединишься ко мне и попытаешься решить эту сумасшедшую головоломку?
Сможет ли она остаться с ним в течение нескольких дней и при этом по-прежнему держаться от него подальше? Эверли представить себе не могла, как это сделать. Даже сейчас она стояла в его объятиях, едва ли через два часа после того, как поклялась сохранять профессиональные отношения. Она бы солгала самой себе, если бы отрицала тот факт, что чувствовала с ним связь. Тем не менее, она должна была попытаться удержаться от соблазна. Иначе ее не ждало ничего, кроме секса и разбитого сердца. Но она была большой девочкой. Она сможет справиться с этим.
– Если ты будешь честен со мной, то да. – Эверли отстранилась от него, покинув комфорт его рук.
Ее грызло чувство вины. Она просила честности, но еще не была готова рассказать ему о сообщениях и фото. Ей нужно было время, чтобы удостовериться, что они имели значение. Теперь, когда она была в деле, активировались все ее инстинкты сыщика. У нее была партия в этой пьесе, и у нее создалось ощущение, что, если Габриэль действительно понял, то встанет у нее на пути. Она не была уверена, сделает ли он это, чтобы скрыть что-то или защитить «маленькую женщину», но знала, что он попытается.
Он вздохнул. У нее было такое чувство, что на данный момент он дает ей немного пространства и будет более настойчивым позже.
– Отлично. Я рассказал тебе свои секреты. Ты знаешь достаточно, чтобы пойти прямо в полицию и дать им повод арестовать меня.
Она не собиралась этого делать. Может быть, она была идиоткой, и ее гормоны влияли на ее решения, но она не думала, что он пошел в аэропорт в тот день с плохим намерением.
– Почему они не увидели тебя на камерах видеонаблюдения? Наверняка, у них есть камеры в аэропорту.
– Это небольшой, довольно элитный аэропорт. А также очень приватный. Это одна из причин, по которой мы летаем такими аэропортами. Камеры есть, но охрана не такая назойливая, как в общественном. Может быть, ни одна из камер не засекла меня. Я не знаю. Конечно, это было последнее, о чем я думал в тот день. Но, в конце концов, полиция просмотрит платежи за парковку и выяснит, куда я поехал. Конечно, логично, что, если бы я планировал убить моего друга, то парковался бы внимательнее, чтобы оставаться незамеченным.
Скорее всего.
– Тогда будет нелегко объяснить, почему ты солгал во время допроса.
– Но, если бы я все рассказал детективу, он бы тут же меня арестовал. Я должен был выиграть время, чтобы увидеть, что смогу выяснить. Я знаю, что Дэкс или Коннор могли бы сделать то же самое, но они не знали Мэда так же хорошо, как я. Если это было преднамеренное убийство, то был мотив, и мне нужно его найти. Это также должен был быть кто-то со средствами, кто знал о бомбах и знал, что в ту ночь Мэд намеревался лететь в Вашингтон, – он подошел обратно к столу. – Я думал, что найду здесь что-нибудь. Его стол в беспорядке. Мэд никогда не был организованным. Большая часть ночи уйдет на то, чтобы прошерстить остальную часть этого материала. Я даже не знаю, что ищу. Хотел бы я, чтобы он вел чертов дневник.
– Он же не девочка-подросток, – ответила она. – Думаю, мы должны выяснить, почему Мэддокс хотел встретиться с президентом. Я сомневаюсь, что он собирался поболтать за пивом. О ком он спрашивал тебя в том видео? Он упомянул имя.
– Сергей. Это русский. Он не упомянул фамилию. Это было бы полезно. Я не знаю Сергея. Никогда не встречал ни одного. И только потому, что имя – русское, не означает, что человек, который использует его, на самом деле из России. Он мог быть таким же американским, как яблочный пирог.
– Если Мэддокс собирался к президенту, может быть, Сергей был кем-то, кого президент знал.
– Возможно. Поскольку отец Зака много лет был послом в России, он провел там много времени, – размышлял Габриэль. – Родители отправили его обратно сюда для посещения школы-интерната. Он поступил в Крейтон в седьмом классе. Я знаю, что, когда он поехал навестить своего отца в Москве, его очень ограждали от внешнего мира, но стоит попробовать. Завтра я поговорю с Романом, и мы посмотрим, сможем ли организовать визит. До тех пор я продолжу просматривать бумаги.
Он снова сел за стол, его плечи опустились, когда он посмотрел на гору документов.
Она не могла не наблюдать за ним.
– Знаешь, я думаю, что Мэддокс подозревал, что с ним что-то случится. В последние несколько недель он не просто грустил, он тревожился. Может быть, поэтому он расстался с твоей сестрой.
Гейб смотрел вниз, пожав плечами.
– Если он был обеспокоен, то должен был прийти ко мне. Он должен был сделать что-нибудь, а не разбивать ей сердце и унижать. Мэд и я прошли через многое вместе. Черт, мы вшестером давали клятвы. Я знаю, что они были сделаны, когда мы были детьми, но мы оставались верными им в течение многих десятилетий. Так что не пытайся оправдать все, что он сделал Саре.
Казалось, между ними пробежал холодок, и Эверли поняла, что сейчас не подходящее время, чтобы достучаться до него. Несмотря на их близость несколько минут назад, он снова смотрел на нее так, как в офисе. Она должна была помнить, что его недовольство от их отношений с Мэдом никуда не денется и продолжит кипеть от подозрений под этой прекрасной маской.
– Пойду посмотрю, смогу ли я приготовить что-нибудь на ужин.
– Буду признателен.
Она посмотрела на Габриэля мгновение, но все его внимание было сосредоточенно на беспорядочных листках бумаги, заваливших массивный мужской стол перед ним. Он закрылся от нее, и, вероятно, это было к лучшему. Чем больше расстояние, которое они поддерживают между ними, тем больше они могли сосредоточиться на том, что было очень важным. Она повернулась и вышла, оставив его наедине со своими мыслями.
Когда она вышла, запиликал мобильный, сообщая о новом смс. Она вытащила его из кармана и посмотрела вниз.
Не попадись в сети Бонда. Встретимся завтра. В 15.00. Гараж. Я отвечу на твои вопросы.
Эверли уставилась на экран, ее сердце бешено колотилось. Он перенес дату их встречи. Несомненно, встречаться с этим человеком одной в гараже было опасно. Но что, если он что-то знал об убийстве Мэддокса, что могло бы разрешить эту тайну и реабилитировать Габриэля? Что-то, что могло бы помочь ей получить свою жизнь обратно?
Завтра. А пока она попытается найти все, что можно о смерти Мэддокса и решит, что ей делать дальше.
*
Через два часа, Гейб все так же сидел и задавался вопросом, почему он настолько завелся. Где-то между едой, которую Эверли положила ему на тарелку и половиной бутылки дорогущего Пино Нуар, принадлежащего Мэду, он не хотел вспоминать, почему мир был дерьмовым местом. Их еда – курица, картофель и замороженный горошек, который она каким-то образом сделала изумительным, – была простой, вкусной и стала только лучше от того, что Эверли приготовила ее своими собственными руками.
После того, как они съели еду и выпили напитки, вечернее молчание превратилось в тихую ночь. Темнота заполнила комнату, и светильник на столе Мэда мало помогал в том, чтобы осветить пространство между ними. Воздух тихо гудел от напряжения. Она выглядела так мило, так близко. Гейб не хотел возвращаться к столу Мэда и пытаться разгадать убийство. Он хотел забыть все это и провести вечер внутри нее.
– Я должна прибраться, – она начала собирать посуду.
– Останься.
Если она вернется на первый этаж, то он, скорее всего, не увидит ее до следующего утра. Может быть, это было бы к лучшему, пока он завален грудой проблем и до сих пор не уверен, какую роль она играла в жизни Мэда. Вероятно, сейчас это не имело значения, но Гейб не мог перестать задаваться вопросом, почему Мэд выбрал ее на должность главы кибербезопасности Кроуфорд. Или почему его старый друг уделял ей свое время и внимание, если не спал с ней. Эверли могла лгать об этом, но Гейб не был уверен, что сейчас это имело значение. Он слишком сильно хотел ее, чтобы его это волновало.
Главным вопросом было, как заставить ее доверять ему достаточно, чтобы снова лечь с ним в постель? Большинству женщин достаточно было шепнуть несколько слов и предложить какие-нибудь безделушки. Или же он мог просто объяснить, что никто не поверит, что они не спали вместе, так что разницы не было. Он был абсолютно уверен, что ни одна из этих тактик не сработает с Эверли.
