Текст книги "Смертельный расчет"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Бубба поклонился и раздался шквал аплодисментов такой силы, какой только могла создать наша толпа, Билл снова включил музыку. На этот раз мы слушали "В Гетто".

Красные слезы бежали по лицу Виктора. Я посмотрела через плечо, чтобы увидеть, что Луис и Антонио были захвачены пением. Два неизвестных вампира стояли рядом с Биллом, сложив руки перед собой, наблюдая за шоу.

По всей видимости Ана Людмила не была любительницей музыки. Она смотрела скучающе, сидя в углу дивана в одной из кабинок недалеко от входной двери. Я могла видеть её через плечо Марка. Талия, которая была в половину меньше ростом, чем Ана Людмила, аккуратно подошла к ней и молча предложила поднос с напитками. Ана Людмила милостиво кивнула, выбрала один и сделала большой глоток. После второго, на её лице мелькнул абсолютный ужас и она умерла уже навсегда. Талия поймала выпавшую из пальцев Аны Людмилы бутылку. Останки мёртвой древней вампиршы она молча затолкала дальше в кабинку и повернулась, чтобы посмотреть на сцену, стоя так, чтобы скрыть вытянутые ноги Аны Людмилы. Весь эпизод занял меньше тридцати секунд. Я понятия не имела, что было в питье, может жидкое серебро? Разве это возможно? Это входило в наш маленький план застать врасплох одного из вампиров, находившегося вне прямой видимости от других, и, к счастью для нас, это удалось.

Минус один. Мы хотели уничтожить как можно больше, прежде чем началась бы борьба.

Паломино, с белокурыми волосами и прекрасной золотой кожей, благодаря которым её внешность бросалась в глаза, работала и случайно прошла мимо Антонио. Она привлекла его внимание, улыбнувшись, но была осторожна, чтобы не переусердствовать.

Моя сумочка была на полу в маленьком пространстве между моим стулом и стулом Эрика. Я запустила руку в её открытую "пасть" и извлекла очень острый кол. Я вложила его в ожидающую руку Эрика. После секундной опоры на его плечо, чтобы скрыть это действие, я выпрямилась, предоставляя действовать ему.

Максвелл Ли, стоявший у задней двери в офис, снял своё пальто и аккуратно сложил его. Я ценила его заботу об одежде, но это выглядело как сигнал, что он готов действовать. Видимо, он тоже понял это, потому что после этого обосновался с края кабинки.

Пока Бубба придерживался исполнения баллад, он был восхитителен, но следующим номером был "Jailhouse Rock" (прим. перев. "Тюремный рок") и, так или иначе, но исполнение носило оттенок печали. Хотя переход к вампиризму уменьшил его недомогания, но всё же умер он в плохой физической форме и до сих пор страдал от знаков возраста. Сейчас, когда он исполнял песню вместе с танцем, эффект вызывал жалость. Я видела, что небольшая аудитория теряет своё восхищение представлением.

Смена тона была ошибкой, но мы не могли её предвидеть.

Я почувствовала напряженную руку Эрика рядом со мной, а затем со скоростью поразительной даже для змеи, он наклонился вперед, чтобы ударить Минди Симпсон левой рукой, а правую руку он занёс в сторону груди Виктора. Это скользящее нападение было прекрасно. Эрик бы попал в цель точно, если бы Aкиро, с не менее ужасающей скоростью, не выхватил бы меч и не опустил его в ответ на движение Эрика.

Минди Симпсон встретила свою смерть будучи не в то время и не в том месте. Мечь Акиро ударил её в плечо на своём пути к руке Эрика и просто пронзил его насквозь, её кости и плоть замедлили смертоносный клинок достаточно для того, чтобы Эрик увернулся.

Начался настоящий ад.

Минди закричала и умерла через несколько секунд, количество крови было просто невероятным. Наряду с её смертью, множество событий произошло почти одновременно. Марк продолжал стоять столбом в изумлении, Виктор пытался отпихнуть в сторону упавшее и истекающее кровью тело Минди, Акиро пытался высвободить свой меч, а Эрик нагнулся и двинулся вперед, чтобы избежать еще одного касания меча. Рука Эрика кровоточила, но благодаря непреднамеренной преграде в виде Минди, она ещё могла действовать. Я вскочила и кинулась прочь от центра потасовки, сбив по дороге стул, и врезалась прямо в Луиса, который устремился вперед, чтобы защитить своего хозяина. Я сбила его с ног и, в итоге, мы оказались на полу. К счастью для меня, он был слишком сосредоточен на той части драки, в которой участвовали вампиры, чтобы рассматривать меня в качестве объекта опасности, так что он просто использовал меня в качестве трамплина для толчка.

Не то, что чувствуешь себя очень хорошо, но не смертельно.

Я встала на корточки и попыталась выяснить, что делать дальше. В тусклом свете было нелегко понять, что происходит. Оказалось, что боровшаяся пара вблизи от входа в клуб это Паломино и Антонио, а маленькая фигурка, летящая в воздухе, должно быть, Талия. Она собиралась приземлиться на спину Акиро, но он обернулся в последнюю секунду, так невероятно быстро, что вместо спины она ударила его в грудь, и он зашатался. Его меч не был оружием для ближнего боя, и Талия изо всех сил пыталась вырвать его горло зубами.

Марк Симпсон был потрясен видом тела своей жены и дерущихся вампиров, и всё повторял:

 – О боже мой, о боже мой, – снова и снова.

Но он умудрился спрятаться за стойкой бара, где схватил бутылку и попытался найти кого-нибудь, чтобы огреть ею. Я почувствовала, что могу справиться с Марком Симпсоном, и вскочила на ноги.

Колтон позаботился об этом, прежде чем я смогла туда попасть. Он схватил ещё одну бутылку и ударил её о затылок Марка Симпсона, Марк покачнулся и упал.

Пока Акиро был занят Талией, Эрик и Пэм двинулись к Виктору. В баре нет такого понятия как "честная" драка. Они накинулись на него вдвоём.

Максвелл Ли очень точно проткнул спину Антонио колом, пока тот боролся с Паломино.

Я слышала, как пронзительно кричал Бубба, находясь в возбуждённом состоянии. Я забралась на сцену и взяла Буббу за руку.

– Эй, всё в порядке, – сказала я. Столько людей орало и вопило вокруг, что я не была уверена, что он слышал меня, но после того, как я повторила свои слова раз двадцать, он перестал кричать (спасибо, Господи) и сказал:

 – Мисс Сьюки, я хочу уйти отсюда.

– Конечно, – сказала я, стараясь сохранять свой голос тихим и спокойным, хотя мне самой тоже хотелось кричать. – Ты видишь ту дверь? – я указывала на дверь, ведущую в остальную часть клуба, офис Эрика и так далее, – Иди туда и жди. Ты был великолепен, просто великолепен! Билл придет туда, не задерживаясь, я уверена.

– Ладно, – сказал он несчастным голосом, и я увидела как его силуэт двигается на фоне слабого света, исходящего из открытой двери. Я, наконец, обнаружила Билла, который пробирался сквозь воюющие стороны, устремив свой взгляд на цель. Он взял Буббу за руку, чтобы отвести его в безопасное место, это было заданием Билла. Я была горда, увидев, как Билл оставил одного из безымянных вампиров лежать мертвым на полу и уже начавшего распадаться.

Я была настолько сосредоточена на Буббе, что не увидела Одрину, шатающейся походкой приближающуюся ко мне, зажимая руками горло и кровь, хлещущую из раны, пока она фактически не столкнулась со мной, в результате чего я оказалась на коленях. Я не знаю, какую цель она преследовала – возможно двигалась в направлении бара, чтобы остановить кровотечение полотенцем, возможно просто пыталась убежать от нападающего – она так и не достигла её. Она опустилась на пол во весь рост в ярде от меня, и я ничего не могла для неё сделать. Я почувствовала движение позади меня в тот момент, когда дотронулась до её запястья, и отпрыгнула от тела как раз вовремя, чтобы избежать удара бармена, Джока. У него превосходные инстинкты выживания, раз он предпочитает бороться с человеческими женщинами, а не с вампирами. Индира, её сари развевалось вокруг неё, схватила Джока железной хваткой и размахнувшись с достаточной силой швырнула его о стену. В стене появилась дыра и Джок качнулся назад, не удержавшись на ногах. Индира бросилась на пол между его ног и схватила его.

Крича, Джок вырывался и пинал её, но Индира кастрировала его.

У меня появилась новая "самая ужасная вещь, которую я когда-либо видела".

Густая и темная кровь лилась из Джока, он смотрел вниз в шоке, под победный возглас Индиры. Внезапно он врезал ей по голове кулаком. Индира отлетела, и теперь была её очередь столкнуться со стеной. Она лежала неподвижно на полу в течение секунды, качая головой, как будто отгоняя налетевших мух. Джок двинулся к ней, но я схватила его за плечо и этого хватило, чтобы замедлить его немного; и когда он достиг Индиры, она уже восстановилась настолько, чтобы взлететь, обвив своим сари его голову и ослепив его. В это время я бросила ей кол, она поймала его и воткнула ему в сердце.

Джок, мы едва познакомились.

Я попыталась быстро оценить ситуацию.

Джок убит, Марк и Минди Симпсон убиты, Ана Людмила убита, Антонио убит, Неизвестный Вражеский Вампир #1 убит. Луис... Куда он делся? Я услышала выстрел снаружи и решила, что мой вопрос исчерпан. И точно, Луис вбежал в клуб с раной в левом плече. Мустафа Хан поджидал его с очень длинным ножом. Луис разъяренно боролся, несмотря на пулевое ранение, и у него также было скрытое оружие. Он вытянул свой собственный нож и пырнул Мустафу, но Эммануил сделал подножку Луису, и тот рухнул. Рубио использовал в своих интересах момент слабости Луиса, чтобы воткнуть в него кол.

 – О, черт, – сказал Мустафа с большим отвращением, и всё же он поклонился Рубио. Удивленный, Рубио поклонился в ответ.

Паломино испытывала затруднения из-за Неизвестного Вражеского Вампира #2, который бился как дьявол. Возможно Паломино не была столь опытным бойцом, или столь старым вампиром, к тому же она была окровавлена и слабела. Паркер, который, очевидно, не был особым драчуном, держался за спиной Второго и часто-часто бил его топориком для льда, который не был слишком эффективным, но, очевидно, раздражал. Раны Второго, здоровенного вампира, обращенного лет в тридцать, заживали только для того, чтобы бы появиться вновь. Я уверена, что это причиняло адскую боль. Паркер похоже боялся подходить достаточно близко для того, чтобы проткнуть сердце Второго. Паломино была слишком медленной из-за множества ран, чтобы остановить его. Мустафа, которому помешали убить Луиса, отпихнул Паркера в сторону и казнил Второго эффектно размахнувшись мечом.

Единственными врагами, которые остались на ногах были Акиро и Виктор.

Они оба прекрасно знали, что теперь ведут борьбу за свои жизни. Рот Пэм кровоточил, но я не могла определить была ли это её собственная кровь или кровь Виктора. Я чувствовала, как "клавиель дор" впивается в мою талию, и я подумала не стоит ли мне его вытащить, но в следующее мгновенние Акиро всё таки удалось отрубить руку Талии. Но схватив упавшую руку Талия ударила ею Акиро. Хайди же, прыгнув ему за спину, нанесла удар в шею.

Акиро уронил свой меч и схватился за горло. Я пролезла вперёд, захватила его оружие, чтобы он не смог им завладеть снова. Меч был длинным, но оказался не таким тяжелым, как я предполагала. Я сделала шаг назад, подальше от места, где бы он мог нащупать его и именно тогда Виктор впечатал Эрика в стену и опрокинул Пэм на спину, бросаясь сверху на неё прямо передо мной. Он укусил её в шею, его руки придавливали её плечи к полу.

Она взглянула на меня, её лицо выражало спокойствие:

 – Сделай это, – сказала она.

– Нет, – я могла поранить Пэм.

– Сделай это, – она была абсолютно непреклонна. Ее руки вцепились в верхнюю часть рук Виктора, захватив его.

Эрик шатался, кровь капала из раны на голове, с раненой руки и из бока. Он укусил Виктора, по крайней мере, один раз, и шёл с окрашенным в красный цвет ртом. Я посмотрела вниз на Пэм, которая вцепилась в нашего врага со всей силой. Она кивнула, повернув голову в сторону. И закрыла глаза. Мне было жаль, что я не могла сделать то же самое. Я вздохнула и опустила меч вниз.

Глава 16

Пэм отпихнула Виктора и вскочила на ноги. Страх, что я убила Пэм, лишил меня последних сил. Я не полностью разрубила Виктора, хотя и пронзила его позвоночник. Меч вошел в кость и я не могла вытащить его. В ужасе от понимания, что ударила Виктора, я отшатнулась и прикрыла рот.

Пэм выдернула меч из раны и обезглавила Виктора.

– Сдавайся, – Эрик сказал израненному Акиро.

Акиро покачал головой. Рана на шее не давала говорить.

– Хорошо, тогда, – Эрик сказал устало. Он схватил Акиро за голову и сломал ему шею. Хруст был ужасный. Я отвернулась, мой живот скрутило, хотя я приказала ему сидеть на месте и заткнуться. Пока Акиро был беспомощным, Эрик заколол его.

Всё закончилось. Виктор и все вампиры из его свиты – и люди из его свиты тоже – были мертвы. От разлагающихся вампиров шёл неприятный запах.

Я опустилась на стул. На самом деле, я потеряла контроль над своими ногами, а подо мной, к счастью, оказался стул.

Талия плакала от боли, её руку отрубили, но она боролась с этим проявлением слабости. Индира, присевшая на пол, выглядела истощенной, но ликующей. У Максвелла Ли, Паркера и Рубио было меньше травм. Пэм и Эрик были в крови, как своей собственной так и Виктора. Паломино медленно подошла к Рубио и обняла его, подтянув и Паркера в объятия. Колтон стоял на коленях около мертвой Одрины, рыдая.

Я никогда не хотела бы видеть в своей жизни другой бой, большой или маленький. Я посмотрела на моего любимого, моего мужа, он выглядел чужим для меня. Они с Пэм стояли друг против друга, держась за руки их окровавленные лица сияли. Затем они просто рухнули друг другу в объятия, и Пэм начала безудержно смеяться.

 – Сделано! – сказала она, – Дело сделано. Мы свободны.

Пока Фелипе де Кастро не обрушится на нас тонной кирпичей, чтобы узнать, что случилось с его регентом, подумала я, но вслух ничего не сказала. Во-первых, не уверена, что смогла бы, во-вторых, мы уже задавались этим вопросом, но точка зрения Эрика была такова, что лучше просить прощения, чем разрешения.

Мустафа разговаривал по сотовому телефону, столь же большому, как сверчок.

 – Уоррен, нет никакого смысла в твоём пребывании там, парень, – сказал он. – Дело сделано. Хороший выстрел. Да, мы взяли его.

Паркер сказал:

 – Шериф, мы уезжаем домой, если вы больше не нуждаетесь в нас.

 Тощий молодой человек поддерживал Паломино, Рубио был с другой её стороны. Они все были довольно избиты.

– Вы можете идти, – перемазанный кровью Эрик оставался главным, – Вы отозвались на мою просьбу и сделали свою работу. Вы будете вознаграждены.

Паломино, Рубио и Паркер, помогая друг другу, пошли к задней двери. На их лицах явно читалась надежда, что Эрик не призовет их снова ещё очень и очень долго, неважно, какой будет награда.

Индира подползла к Талии, чтобы с усилием приложить отрубленную руку к плечу. Так она держала её, приращивая. Индира была счастливейшим существом в клубе.

– Это работает? – спросила я Пэм, кивая на процесс сращивания руки с плечом. Пэм вытирала окровавленный меч об одежду Акиро. Его шея уже исчезла; поврежденные части распадаются быстрее, чем нетронутые.

– Иногда, – сказала она, пожав плечами, – Поскольку Талия jxtym стара, есть шанс. Это занимает меньше времени и менее болезненно, чем регенерация.

– Талия, я могу достать для тебя немного крови? – Я не думала, что когда-либо наберусь достаточно храбрости, чтобы непосредственно обратиться к Талии, но я могла принести ей немного бутилированной крови и была бы рада сделать это. Она взглянула на меня глазами, полными невольными слёзами. Было очевидно, что она еле держалась.

 – Нет, если ты только не хочешь пожертвовать собой, – сказала она с сильным английским акцентом. – Но Эрик не обрадовался бы, если бы я укусила тебя. Эммануил, дашь укусить тебя?

– Хорошо, – согласился он. Тощий парикмахер был почти в полубессознательном состоянии.

– Ты уверен? – Спросила я. – Ты хорошо себя чувствуешь.

– Да, черт возьми, – неубедительно ответил Эммануил. – – Парень, убивший мою сестру, мёртв. Я чувствую себя хорошо.

По его виду я бы этого не сказала, но я была уверена, что у меня вид не лучше. Я сказала всё что могла, так что я просто сидела, а Эммануил неловко скорчился перед стулом Талии.

Им было неудобно из-за разницы в росте, Талия обвилась здоровой рукой вокруг шеи Эммануила и утопила в ней клыки без какого-либо дальнейшего обсуждения. Выражение на лице Эммануила менялось от мрачного к блаженному.

Талия ела очень шумно.

Индира присела рядом с ней в залитой кровью сари, терпеливо приложила отрубленную конечность к плечу. Пока Талия пила, я заметила, что рука начинала выглядеть всё более и более естественной. Пальцы согнулись. Я была удивлена, но это было лишь одно из экстремальных событий вечера.

После победных объятий с Эриком, Пэм стала выглядеть немного спокойнее, она увидела, что Эммануил предлагал свою кровь кому-то ещё.

Она спросила Мустафу, накормит ли он её, и он пожал плечами.

 – За счёт заведения, – сказал он, обнажая шею. Пэм выглядела невероятно белой на фоне Мустафы, Мустафа оскалился, когда она укусила его. Через секунду он, также, выглядел более чем счастливым.

Эрик подошел ко мне, сияя. Я никогда ещё не радовалась так сильно тому, что наша связь прервалась, мне совсем не хотелось чувствовать сейчас то, что чувствовал Эрик, даже чуть-чуть. Он обнял меня, поцеловал с энтузиазмом, и я почуяла запах крови. Он был весь пропитан ей. Испачкались всё моё платье, мои руки и грудь.

Через минуту он отстранился, нахмурившись.

 – Сьюки? Ты не радуешься? – спросил он.

Я пыталась придумать, что сказать. Я чувствовала себя большой ханжой.

 – Эрик, я рада, что мы не должны больше беспокоиться о Викторе. И я знаю, что мы сделали, то что планировали. Но я не могу радоваться находясь в окружении мёртвых людей и частей тел, и я никогда не была столь чёрствой в своей жизни.

Его глаза сузились. Он не хотел видеть мои слёзы на своём празднике. Это можно понять.

Я всё понимала, но продолжала это ненавидеть, ненавидела себя, ненавидела всех.

 – Тебе нужна кровь, – сказала я. – Мне действительно жаль, что тебя ранили, давай возьми немного.

– Ты становишься ханжой, и я возьму крови, – сказал он и укусил.

Было больно. Он не пытался сделать процесс приятным, действие практически автоматическое для вампира. Слёзы бежали по моему лицу без моего на то согласия. Странным образом я чувствовала, что боль была заслуженной, оправданной, но я так же понимала, что это поворотный момент в наших отношениях.

Похоже наши отношения были отмечены тысячей поворотных моментов.

Затем Билл остановился за моим плечом, уставившись на рот Эрика на моём горле. На его лице отражалось множество эмоций: гнев, негодование, жажда.

Я хотела чего-то простого и я хотела, чтобы боль прекратилась. Мои глаза встретились с глазами Билла.

– Шериф, – произнес Билл. Никогда ещё его голос не был столь ровным. Эрик вздрогнул, и я знала, что он услышал Билла, понял, что должен остановиться. Но он не остановился.

Я стряхнула с себя подступающее забытье и ненависть к самой себе, дотянулась до мочки уха Эрика и прикусила так сильно, как смогла.

Вздохнув, он отстранился. Его рот был окровавлен.

– Билл отвезёт меня домой. – сказала я. – Мы поговорим завтра ночью. Может быть.

Эрик наклонился, чтобы поцеловать меня, но я уклонилась. Не с кровью на губах.

– Завтра. – произнес Эрик, его глаза блуждали по моему лицу. Он отвернулся и сказал: – Слушайте все! Мы должны очистить клуб.

Они застонали как дети, которым велели собирать их игрушки. Эммануил подошел к Колтону и помог ему подняться.

 – Вы можете остаться у меня, – предложил Эммануил. – Это недалеко отсюда.

– Я не смогу уснуть, – ответил Колтон. – Одрина мертва.

– Мы переживем эту ночь. – ответил ему Эммануил.

Двое людей покинули Фангтазию, их плечи поникли от изнеможения и горя. Я задавалась вопросом, как они относились к своей мести теперь, когда она была исполнена, но я знала, что никогда не спрошу их об этом. Я не хотела бы увидеть их снова.

Билл приобнял меня, когда я немного споткнулась, и я почувствовала, что рада его помощи. Я понимала, что не смогу вести машину сама. Я нашла свою сумочку, в которой всё ещё оставалось несколько колов, и достала ключи из внутреннего кармашка.

– Куда ушел Бубба? – Спросила я.

– Он любит бродить вокруг старого Выставочного Центра, – сказал Билл. – Он выроет там яму и будет спать в земле.

Я кивнула. Я слишком устала, чтобы сказать что-нибудь.

Билл молчал всю дорогу, благословенная тишина. Я смотрела через лобовое стекло в черную ночь, интересно, как я буду чувствовать себя завтра. Было так много убийств, и это было так быстро и кроваво, как смотреть один из тех фильмов с насилием. Я видела несколько секунд одного из фильмов "Пила", когда была в доме Джейсона. Этого было для меня достаточно.

Я была абсолютно уверена, что непримиримость Виктора привела ко всему произошедшему. Если бы Фелипе назначил кого-то другого в Луизиану, огромная катастрофа могла бы и не произойти. Возможно, я должна винить Фелипе? Нет, нужно перестать об этом думать.

– О чём ты думаешь? – спросил Билл, пока мы спускались по моей подъездной дороге.

– Я думаю об обвинении, и вине, и убийстве, – сказала я.

Он просто кивнул.

 – Я тоже. Сьюки, ты знаешь, что Виктор делал всё, чтобы спровоцировать Эрика.

Мы припарковались позади моего дома и я повернулась к нему вопросительно, моя рука лежала на ручке двери.

– Да, – сказал Билл. – Он делал всё, чтобы спровоцировать Эрика на действия, которые позволили бы ему оправданно убить Эрика. И именно только из-за лучшего планирования, Эрик выжил, а Виктор нет. Я знаю, что ты любишь Эрика.

 Его голос оставался спокойным и прохладным, пока он говорил это, и только линии вокруг его глаз сказали мне, как много это стоило ему. – Ты дожна радоваться, и может завтра ты будешь рада, что эта ситуация закончилась таким образом.

Я молчала несколько секунд, прежде чем ответить.

 – Я предпочитаю видеть живым Эрика, а не Виктора. – сказала я. – Это правда.

– И ты знаешь, что насилие было единственным способом достичь результата.

Я понимала это и кивнула.

– Так почему ты до сих пор сомневаешься? – спросил Билл. Он спросил, видя мою реакцию.

Я отпустила ручку дверцы и повернулась лицом к нему.

 – Это было кровавым и ужасным, и пострадали люди. – сказала я, удивленная злостью в своём голосе.

– А ты думала, что Виктор может умереть без кровопролития? Что люди Виктора не приложат всех усилий, чтобы предотвратить его смерть? Ты полагала, что никто не умрёт?

Его голос был настолько спокоен и без капли осуждения в нём, что я не рассердилась.

 – Билл, я никогда не верила ни во что из этого. Я не настолько наивна. Но то, что происходит всегда отличается от запланированного.

Внезапно, я устала от этой темы. Всё было сделано, и я должна была найти способ пережить это.

 – Ты встречал королеву Оклахомы? – спросила я его.

– Да. – ответил он с явными нотками беспокойства в голосе. – А почему ты спрашиваешь?

– Перед смертью Аппиус в некотором роде отдал ей Эрика.

Это повергло Билла в шок.

 – Ты уверена?

– Да. Он рассказал ме в итоге, после того как Пэм практически засунула свою руку ему в задницу и пошевелила там пальцами, чтобы заставить его говорить.

Билл отвернулся, но перед этим я увидела улыбку, которую он пытался подавить.

 – Пэм очень изобретательна, когда хочет чтобы Эрик избрал определенную тактику действий. Он сказал тебе, что собирается делать в этой ситуации?

– Он пытается как-то выкрутиться, но, очевидно, Аппиус что-то подписал. Когда Аппиус перед смертью сказал мне, что я никогда не смогу удержать Эрика, я не знала, что он хотел этим сказать. Я думала, он подразумевал, что Эрику надоест со мной возиться, когда я стану старой и морщинистой, или что мы будем ссориться и ругаться, или ...о, я не знаю.Что-то должно случиться и разлучить нас.

– И сейчас это что-то случилось.

– Ну....да.

– Ты понимаешь, что ему придётся положить конец вашим отношениям, если он женится на королеве? Эрик, конечно, может питаться людьми или иметь их в качестве домашних любимцев, но он не может иметь жену.

– Он явно дал мне это понять.

– Сьюки ....не совершай опрометчивых поступков.

– Я уже разорвала кровную связь.

После долгой паузы Билл произнёс:

 – Это хорошо, потому что кровная связь была риском для вас обоих.

 То же мне новость.

– Я отчасти скучаю по этой связи. – призналась я. – Но в то же время это огромное облегчение.

Билл ничего не сказал в ответ. Очень заботливо.

– Ты когда-нибудь...? – спросила я.

– Однажды, очень давно. – ответил он. Ему не хотелось говорить об этом.

– Это закончилось хорошо?

– Нет. – ответил он ровным голосом, предлагающим не продолжать эту линию разговора. – Не мешай ему, Сьюки. Я говорю тебе это не как бывший любовник, но как друг. Не задавай ему вопросов. Позволь Эрику сделать так, как он считает нужным. Хоть мы и не выносим друг друга, я знаю, что Эрик сделает всё возможное, чтобы выйти из этой ситуации просто потому, что он любит свою свободу. Оклахома очень красива, и Эрик любит прекрасное, но у него уже есть это в тебе.

Я должна была бы почувствовать себя лучше, если бы смогла оценить комплимент. Я задавалась вопросом, каково было настоящее имя королевы. Часто правителю давалось имя земель, которыми он управлял; Билл не имел в виду, что штат был прекрасен, но вот что женщина, правящая созданиями ночи – определенно.

Так как я не отвечала, Билл продолжил.

 – У неё есть власть. У неё есть земли, подданные, недвижимость, нефтяные деньги.

 И мы оба знали насколько Эрик любит власть. Не верховная власть – он никогда не стремился быть королем – но он любил иметь возможность командовать в своей сфере компетенции.

– Я понимаю, что значит иметь власть. И я понимаю, что у меня её нет. Ты хочешь вернуться домой на машине или оставишь её здесь и пойдешь через лес?

Он вручил мне ключи и сказал:

 – Пойду через лес.

Больше нечего было сказать.

– Спасибо, – я открыла дверь на веранду, зашла и заперла её за собой. Открыла заднюю дверь и вошла в дом, включив свет на кухне.

В доме царила гробовая тишина и я немедленно нашла её успокаивающей. Кондиционеры во всю трудились, чтобы охладить окружающий воздух.

Хотя я перенесла битву в Фангтазии лучше, чем кто-либо другой, по крайней мере физически, но чувствовала я себя при этом избитой и раздавленной. Завтра я буду совершенно разбита. Я расстегнула пояс и вернула "клавиэль дор" обратно в косметичку, сняла испачканное платье и вышла на заднее крыльцо, чтобы бросить его в стиральную машинку замачиваться в холодной воде. После чего забралась в душ, сделав воду настолько горячей, насколько могла вынести. Смыв всю грязь, я сделала воду прохладнее. Выйдя из душа, я почувствовала себя восхитительно чистой и обновленной.

Я задавалась вопросом, начну ли я плакать, молиться или сидеть в углу с широко раскрытыми глазами всю оставшуюся часть ночи. Ничего подобного. Я легла в постель с ощущением облегчения, будто после успешной операции или хорошо закончившейся биопсии.

Засыпая, свернувшись в клубок, я думала, что сам факт того, что я сегодня могу спать, уже был пугающим.

Глава 17

Все женщины в моей гостиной были счастливы. Некоторые из них, правда, были счастливее других, но не было ни одной несчастной. Они собрались, чтобы подарить подарки той, которая их заслужила, и они были счастливы, что Тара ожидала двойню. Всё было усыпано желтой, зеленой, синей и розовой папиросной бумагой, и Тара получила много вещей, которые были ей необходимы и которые она сама хотела.

Дермот ненавязчиво помогал с закусками и собирал с пола бумагу. Некоторые из гостей были уже навеселе, поэтому не хотелось бы, чтобы на полу было что-то, на чем можно было подскользнуться. Мама и бабушка Джей Би тоже пришли. Его бабушке было уже лет семьдесят пять, никак не меньше.

Когда ранее Дермот постучал в дверь, я впустила его и без единого слова вернулась к своему кофе. На самом же деле, как только он показался в дверях, я сразу почувствовала себя лучше. Возможно я не замечала этой разницы за последние две недели, потому что была озабочена разрывом кровной связи. Я была под впечатлением огромного количества произошедших сверхъестественных событий. Не могу сказать, что физически я почувствовала себя лучше, но по крайней мере стала чётче воспринимать действительность.

Как только мои гости взглянули на Дермота и поняли насколько он похож на Джейсона, на их лицах появилось удивление. Я сказала им, что он дальний родственник из Флориды, и тут же прочитала мысли о том, что дамы собирались пересмотреть свои генеалогические деревья в поисках связи моей семьи и Флориды.

Я чувствовала себя самой собой сегодня. Я чувствовала, что делаю то, что должна делать, в обществе, в котором я живу. Я просто не могла быть тем же самым человеком, который участвовал в резне прошлой ночью.

Я сделала глоток из своей чашки. Пунш Максин оказался превосходным, торт, который я забрала из пекарни – восхитительным, мои сырные палочки оказались хрустящими и в меру острыми, а солёные орехи-пеканы обжарены в самый раз. Мы играли в детское лото, так как Тара уже открыла свои подарки, она сияла и сказала "спасибо" уже, наверное, тысячу раз.

По мере того, как шел праздник, я все больше и больше чувствовала себя старой Сьюки Стакхауз. Я делала хорошие вещи в окружении людей, которых я понимала.

В качестве бонуса бабушка Джей Би рассказывала мне прекрасные истории о моей бабушке. В целом, это был хороший день.

Когда я вошла на кухню с полным подносом грязной посуды, то подумала, что это и есть счастье. Прошлой ночью это была ненастоящая я.

Но это действительно произошло. Я знала, что не смогу одурачить саму себя. Я изменилась, чтобы выжить, и я платила свою цену за выживание. Я должна была быть готова измениться навсегда, или всё, что я заставляла себя делать, было впустую.

– Сьюки, с тобой всё в порядке? – спросил Дермот, внося остальную посуду.

– Да, спасибо. – Я сделала слабую попытку улыбнуться ему.

Раздался стук в заднюю дверь. Я решила, что это припозднившийся гость, пытающийся теперь незаметно проскользнуть на праздник.

За дверью стоял мистер Каталиадес. Как обычно, он был в костюме, но впервые, за всё наше знакомство его одежда выглядела несколько потрёпанной. Он выглядел не таким округлым, как обычно, но улыбался по-прежнему учтиво. Я была изумлена его визитом и не уверена в том, что хочу с ним говорить, однако если он был тем человеком, кто мог ответить на многочисленные вопросы о моей жизни, у меня не было особого выбора.

 – Входите, – пригласила я его.

– Мисс Стакхауз, – произнёс он официально, – спасибо, что пригласили меня.

Он уставился на Дермота, который мыл посуду очень бережно, гордый тем, что ему доверили бабушкин сервиз.