Текст книги "Месть мертвеца"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

Глава пятнадцатая

Я остановилась и повернулась.

– Барни Симпсон лежал на подъездной дорожке, совсем недавно очищенной от обломков дерева. Теперь Барни снова ее пачкал, потому что кровь обильно текла из раны в его плече.

Мистер Гамильтон вышел вперед, к краю настила, Нита – вслед за ним. На ней был спортивный костюм, ее короткие волосы в свете фонаря над головой выглядели так же аккуратно, как при дневном свете.

– Как думаешь, тебе надо выстрелить в него снова? – спросила она мужа.

– Думаю, он готов, – ответил Тед Гамильтон. – Поторопись-ка, вызови полицию.

– Я тебя опередила, милый, и уже сделала это, когда услышала на улице его голос, – сказала Нита. – Мисс Коннелли, давайте обходите этого человека, очень осторожно, и идите внутрь дома.

– Спасибо, – ответила я. Мой голос так дрожал, что я сама его не узнавала. – Мне бы очень хотелось войти внутрь. Внутрь чего угодно.

– Бедная девочка, входите же.

Я очень осторожно обогнула Барни Симпсона, который сжимал свое плечо и был белым как простыня, хотя яркий свет фонаря наверху делал белым все кругом.

Очень осторожно я поднялась по ступенькам, поскольку мое тело плохо меня слушалось.

Я позаботилась о том, чтобы не толкнуть Теда, проходя между ним и лежащим. Я не хотела, чтобы Барни еще больше стал похож на Терминатора, чем уже был.

Я приблизилась к Ните Гамильтон, и та, хорошенько меня разглядев, сказала:

– Нам нужно доставить вас в дом. Тед, у тебя там все в порядке?

– Да, милая, позаботься о юной леди.

И вот так я очутилась в тепле.

Я могла бы заранее предсказать почти все, что увижу в коттедже Гамильтонов: от кленовой мебели до вязаных покрывал, наброшенных на спинки их любимых кресел, от фотографий детей в рамках до фарфорового петуха на конце стола. Нита благоразумно набросила полотенце на деревянное кресло у двери, куда, вероятно, супруги кидали ключи и пальто. Поглядев на себя, я поняла, что могу сесть только в это кресло.

– У вас кровь течет, – сказала Нита. – Я принесу тряпку и вытру ее. Я знаю, что медики «скорой помощи» сделают все, как полагается, но вы же не хотите сидеть тут и капать кровью. Я бы на вашем месте не захотела.

И это было довольно правдиво, хотя в тот момент мне было ровным счетом на все плевать.

Всего через пару минут Нита вернулась с чистой тряпкой и белым эмалированным тазиком и занялась утомительным делом – мыть мое лицо.

– Тед не подпустит его, не беспокойтесь, – прошептала она, как будто стрельба по людям была ежедневным событием у озерного домика. – Близко он не подойдет.

– Когда здесь будет полиция?

– В любую минуту. Ваш брат искал вас по всему городу, – сообщила миссис Гамильтон, и на сердце у меня снова стало тепло. – Он позвонил сюда и попросил нас смотреть во все глаза, потому что видел машину Барни Симпсона, стоящую на другом берегу озера. Поэтому мы были готовы.

– Надеюсь, полиция поймет правильно, – сказала я.

– Уверена, что поймет. С нашим шерифом все в порядке. Она хороший шериф.

Я не была в таком восторге от этой идеи, как Нита, но, с другой стороны, шериф не отвечала передо мной, как перед жителями этого города.

– Почему у вас из головы течет кровь? – спросила Нита, словно для того, чтобы убедиться, что я мысленно полностью здесь, с нею.

– Он вытащил меня из машины за волосы, – ответила я.

Женщина была потрясена до глубины души.

– Он разорвал несколько швов, – продолжила я.

– Что ж, если бы Тед об этом знал, он снова подстрелил бы его, – заявила Нита, и это вызвало у меня приступ хихиканья, хотя смеяться было больно.

«В таком случае хотелось бы мне, чтобы я рассказала об этом Теду», – подумала я, но тут мы услышали снаружи зловещие звуки.

Низкий стон прозвучал возле самой двери. Тед Гамильтон. Вот черт!

В мгновение ока Нита заперла переднюю дверь – и едва успела. Дверная ручка повернулась, и, когда дверь не открылась, Барни бросился на нее всем телом.

– Выходите! – взревел он. – Выходите оттуда!

– Он ранил Теда, – сказала Нита. – Этот сукин сын!

Даже в тот момент я была шокирована. Но это было только начало. Нита открыла чулан по другую сторону передней двери, вытащила ружье и прицелилась в дверь.

– Это наше ружье для охоты на лис, – объяснила она – может, потому что я уставилась на нее с открытым ртом. – Если он войдет сюда – он покойник. Может, я и способна подставить другую щеку, но вашу щеку я не предложу.

Барни бросился на дверь. Поскольку я, как дура, продолжала сидеть возле самой двери, то услышала в тишине ночи щелчок.

– В сторону! – завопила я. – В сторону, Нита!

И Барни выстрелил в дверь из ружья Теда.

В доме была добротная дверь, но пуля прошла сквозь нее и просвистела через комнату и кухню. Нита шарахнулась в сторону, и пуля разминулась с ней на фут или больше. И все равно это было сильным потрясением.

На мгновение я подумала, что Нита дрогнет, что храбрость покинет ее, но она подняла ружье и выстрелила в ответ, и мы услышали вопль.

Секунду мы смотрели друг на друга, а потом Нита сказала:

– Я должна посмотреть, как там муж.

Я считала, что это самая плохая идея – чтобы она открыла дверь, но все равно онемевшими губами сказала:

– Конечно, вы должны это сделать.

Протянув правую руку, я отперла дверь и повернула ручку как можно тише, хотя не была уверена, почему стараюсь вести себя так тихо теперь, когда уже поздно.

Дверь распахнулась, и мы увидели Барни: он снова лежал, истекая кровью, а Тед Гамильтон скорчился в углу настила, кровь текла из его плеча. Он был в сознании, но едва-едва.

– Ох! – воскликнула Нита, и это прозвучало так, словно она наблюдала за концом мира.

Потом она просто перешагнула через Барни, чтобы добраться до мужа, опустилась рядом с Тедом на колени и со свойственным ей благоразумием зажала рану на его плече. А я в конце концов ухитрилась выпутаться из ситуации, потеряв сознание.

Глава шестнадцатая

Когда я стала чуть больше осознавать окружающее, все обстояло намного лучше. Я была пристегнута к каталке и готова была держать пари, что собираюсь проехаться в машине «скорой помощи» в больницу Доравилла.

– Не везет мне в Доравилле, – произнесла я.

Мне казалось, что я говорю, но, наверное, я просто невнятно забормотала, потому что стоявшая у изголовья каталки медик «скорой помощи», пухленькая молодая женщина с агрессивной челюстью, сказала:

– С вами все будет в порядке, милая, не беспокойтесь.

– Мистер Гамильтон?

– Как это мило, что вы спрашиваете о нем. Мы остановили кровотечение. Думаю, с ним тоже будет все хорошо.

– Барни?

– Он жив, но, держу пари, хотел бы быть мертвым.

– Где мой… Где Толливер? – Мне следовало избавиться от привычки называть его братом.

– Высокий, темноволосый, тощий?

– Угу.

– Ждет, пока мы вас выкатим.

И я улыбнулась.

– Как это мило, она так счастлива его видеть, – заметила молодая женщина.

– Грейс, давай просто вынесем ее отсюда, – отозвался ее партнер, мужчина лет сорока.

Женщина надулась, и они понесли меня вниз по ступенькам настила.

Толливер сразу очутился рядом, он был вне себя.

– Он забрал тебя прямо из машины! – воскликнул он, как будто я этого не знала. – Когда я вышел, а ты исчезла, я просто не мог в такое поверить!

– Вы потом сможете проговорить хоть всю ночь, если захотите. Позвольте только нам доставить эту девчушку в больницу, – сказал старший медик.

На дорогу в больницу ушло какое-то время, и молодая женщина, сидя рядом со мной, болтала не переставая. Она проверила мой пульс, температуру и все такое прочее, в том числе осмотрела швы на голове. По ее недовольному лицу я поняла, что швы в плохом состоянии.

– Что ж, насколько я понимаю, несколько дней назад у вас была трещина локтевой кости? – спросила она. – Думаю, теперь вы сдали экзамен на сломанную руку, но, чтобы сказать наверняка, мы сделаем рентген.

– Спасибо, – ответила я.

Нам придется потратить кое-что из наших сбережений, чтобы оплатить медицинские счета в Доравилле. Значит, покупка собственного дома отодвинется на значительное время. Но сейчас мне было трудно беспокоиться об этом или о чем-нибудь еще. Находиться в машине «скорой помощи» было таким блаженством по сравнению с тем, как я провела последние три часа.

Я чувствовала себя в такой безопасности, что уснула, и когда мы подъехали к больнице, мне понадобилось время, чтобы прийти в себя.

Все пребывание напоминало дежавю.

Я попала не в прежнюю палату – думаю, в ней лежал Тед Гамильтон. Моя новая палата находилась дальше по коридору, по другую его сторону.

Сандра Рокуэлл навещала меня чаще других. После того как мы покончили с «как вы себя чувствуете» и тому подобным, шериф сказала:

– Хочу кое за что извиниться.

Я ждала.

– Я знала: кто бы на вас ни напал, это должен был быть убийца. И он исчез без следа. Его машина тоже. Оказалось… Том Алманд сказал, что он припарковался за парикмахерской и пошел через парковку на задах. Потом спрятался за мусорником рядом с мотелем. Он собирался пропороть вам шины, но потом вы вышли из мотеля, а он принес с собой лопату, просто на всякий случай.

Я попыталась вспомнить, где находится парикмахерская, и подумала, что через два дома от мотеля. Теперь это вряд ли было важно.

– Как он? – спросила я.

– Том? – удивленно переспросила шериф. – Говорит так, что не заткнешь. Но не упоминает своего сына.

– Может, Барни о нем упомянет, – сказала я.

И снова почувствовала, что меня это почти не заботит. Чак Алманд мертв, и никакие признания и объяснения его не вернут.

Тут вошел Толливер, который уходил в кафетерий, чтобы позавтракать. Он принес кофе и мне. Хотя я не была уверена, положено мне пить кофе или нет, но собиралась его выпить. Толливер нагнулся, чтобы меня поцеловать. Меня не заботило и то, что об этом подумала Сандра Рокуэлл.

Вошли Клавин и Стюарт. Оба они выглядели измученными, но улыбались.

– В этих двоих достаточно патологии, чтобы задать на много лет работу писателям, строчащим о серийных убийцах, – сказал Клавин. – И пока они за решеткой и их изучают, я не имею ничего против.

– Писатели, добро пожаловать к ним, – согласился Стюарт, пригладив и без того гладкие волосы. – Эти двое говорят, а мы заполняем пробелы в деле.

Толливер взял меня за руку.

Я вздохнула.

Агенты начали задавать мне точно те же вопросы, какие задавали прошлым днем, а мне совсем не хотелось сейчас говорить. Но во время пребывания в Доравилле мне многого не хотелось делать.

– Вы ожидали, что убийцей окажется Симпсон? – спросил Стюарт.

– Да, – ответила я.

Все, казалось, удивились. Особенно Толливер.

– Потому что, сидя в машине, я думала о яме под амбаром и о том, как странно, что Барни Симпсон знал о ней. Он сказал что-то об этой дыре, когда я навещала Манфреда в больнице. А когда Доук Гарланд задал мне вопрос, то стало ясно: он понятия не имеет, что под стойлом яма. Итак, это не было общеизвестно. Однако Барни о ней знал. И тогда я подумала о том, сколько мальчиков побывало в больнице. Здесь Барни замечал их и выбирал на будущее. И он кое-что мне рассказал.

Им не терпелось об этом услышать, поэтому я попыталась вспомнить, что именно Барни поведал об их методах, о яме и о том, почему ее устроили, хотя старый дом за городом был куда более уединенным местом.

– Они действовали по очереди, – сказал Стюарт. – Потому что трудно припарковать за старым домом две машины. Но иногда, на выходных, приезжали вместе. Как двойное свидание.

Меня затошнило, и я поставила кофе на передвижной столик. Толливер похлопал меня по руке.

– Иногда мальчики выдерживали четыре или пять дней, если им давали еду и воду… – добавил Клавин.

– Ладно, довольно, – перебил Толливер. Было ясно, что он сердит. – Мы знаем об этом ровно столько, сколько хотим знать.

– Что ж, мы обвиняем его в покушении на убийство вас и Теда Гамильтона, – отозвался Клавин, когда уяснил упрек. – Но совершенных им убийств достаточно, чтобы навечно засадить его за решетку. Мы пустим в ход другие обвинения, только если возникнет хоть какой-то шанс, что он увильнет. Я имею в виду, ему можно дать пожизненное много раз.

– Надеюсь, какие-нибудь из улик судебных медэкспертов свяжут их обоих. Так что дело будет не только в их признании.

– Там было столько всего, и кое-что определенно подойдет. Главное, уже установили совпадение волос. И я уверен, что мы получим и совпадение ДНК.

Я кивнула. Хотя эти люди будут есть, дышать и спать в ожидании суда, для меня дело близилось к концу.

– Как вы себя чувствуете? – неожиданно спросила шериф.

Она хотела обратить внимание на то, что Клавин и Стюарт об этом не спросили. Оба они лишь слегка сконфузились.

– У нее перелом руки, – ответил за меня Толливер. – На голову пришлось наложить новые швы, еще больше, чем прежде. Рана на голове воспалилась. Множество жестоких синяков и два шатающихся зуба. Вы сами видите подбитый глаз. И еще она заполучила инфекцию верхних дыхательных путей.

А еще я сломала ноготь, но об этом он не упомянул.

Толливер смотрел на агентов так негодующе, что я ожидала: они не выдержат и заплачут, но они просто неловко переминались с ноги на ногу, пока не нашли повода уйти.

Может быть, мне и не придется возвращаться в Доравилл. По крайней мере, в ближайшее время. Это вполне меня устраивало.

Позвонил Манфред, но с ним разговаривала не я, а Толливер. Я слишком устала – эмоционально устала, – чтобы желать снова с ним говорить.

Единственная гостья, которую я рада была видеть, – это Твайла Коттон. Утром она вошла в палату, и мне показалось, что поступь ее стала еще тяжелее. Лицо ее было таким серьезным, как будто она никогда больше не будет улыбаться.

– Что ж, – произнесла она. Стоя справа от моей кровати, она не могла встретиться со мной глазами. – Их поймали, и мой внук ушел навсегда.

Я кивнула.

– Я правильно поступила, позвав вас сюда, и рада, что сделала это. Их надо было остановить, хотя для Джеффа уже слишком поздно.

Для Джеффа слишком поздно было уже несколько месяцев.

– Они будут гнить в аду, – с полным убеждением сказала Твайла. – И я знаю, что Джефф на небесах. Но для нас трудно оставаться здесь.

– Да, – ответила я, потому что кое-что об этом знала. – Тем, кто остается, – трудно.

– Вы думаете о своей пропавшей сестре?

– Да, о Камерон.

– Несколько иронично, да?

– Что я могу найти кого угодно, кроме нее? Да, можно и так сказать.

– Тогда я буду молиться за вас. Молиться, чтобы вы нашли свою сестру.

Глядя на пораженное лицо Толливера, я впервые задумалась: а в самом ли деле я хочу найти Камерон? Если бы это подарило мне мир…

Я перевела взгляд на Толливера. Он смотрел на Твайлу с неприятным выражением лица. Он думал, что та расстроила меня, и полагал, что с меня хватит несчастий.

– Спасибо вам, Твайла, – поблагодарила ее я. – Я надеюсь… Надеюсь, что ваш оставшийся внук подарит вам счастье.

– Так и будет, – чуть не улыбнулась она. – Никто не может заменить Джеффа, но Карсон – хороший, стойкий мальчик.

Вскоре после этого она ушла, потому что говорить было больше не о чем.

– Завтра, если у тебя не будет жара, мы уезжаем из города, – заявил Толливер.

– Непременно, – ответила я. – Может, к тому времени, как я попаду в Филадельфию, я поправлюсь достаточно, чтобы не напугать клиентов.

– Мы можем отменить встречу и отправиться в нашу квартиру. Ты просто отдохнешь пару недель.

– Нет. Я снова в седле, – попыталась улыбнуться я. – А когда мне станет немного лучше, посмотрим, кто будет в седле, кто – под седлом.

Я попробовала хитро на него посмотреть, но результат вышел таким смехотворным, что Толливеру пришлось подавить смех.

Но я ткнула его в бок, и он не стал ничего говорить.

Снова в седле.