Текст книги "Ваш ход, мистер убийца"

Автор книги: Шарлин Харрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

– Мисс Джейн была о вас чрезвычайно высокого мнения, – сказал он. – Она не сомневалась, что вы способны самостоятельно разрешить любую проблему, которая возникнет на вашем пути.

Ага, значит, проблем не избежать, смекнула я. Интуиция меня не обманула. Охватившее меня беспокойство росло с каждой минутой. Мне уже хотелось, чтобы мистер Сивелл побыстрее убрался восвояси. Когда дверь за ним наконец закрылась, я подошла к балконной двери и, слегка отдернув шторы, проводила глазами его машину. Убедившись, что адвокат не вернется, я полностью раздвинула шторы, впустив в дом солнечный свет. Настало время исследовать мои новые владения.

Пол в гостиной, в отличие от всех прочих комнат, был покрыт ковром тускло-розового оттенка, с синими узорами. Голубая мягкая мебель – диван и два кресла – прекрасно гармонировала по цвету с ковром, розовые абажуры на лампах тоже. Обычно на диване и креслах лежали вышитые вручную подушки, которые мы сегодня обнаружили на полу. Маленький цветной телевизор стоял так, чтобы Джейн удобно было смотреть его, сидя в своем любимом кресле. Низенький антикварный столик, стоявший рядом с креслом, был сплошь завален иллюстрированными журналами. Человеку, не знавшему Джейн, выбор показался бы несколько странным для пожилой леди. «Саузерн ливинг», «Мистери син» и «Лирс» мирно соседствовали с выпусками церковного вестника.

От пола до потолка по стенам тянулись полки, заставленные книгами. Стоило мне прочесть несколько названий, и у меня просто слюнки потекли. У нас с Джейн было общее увлечение: мы обожали книги, в особенности книги о загадочных преступлениях. Что касается преступлений, то тут мы отдавали предпочтение убийствам. Книжное собрание Джейн всегда было предметом моей жгучей зависти.

В глубине гостиной стоял обеденный стол, окруженный старинными стульями. Насколько я помню, все это Джейн унаследовала от матери. Я совершенно не разбираюсь в антиквариате и не горю желанием пополнить свои знания в этой области. Однако, глядя на дерево благородного красного оттенка, просвечивающее сквозь слой пыли, я вспомнила, что старинная мебель нуждается в тщательном уходе.

Неужели мне придется без конца смазывать всю эту роскошь специальными мастиками, думала я, раскладывая по местам подушки и возвращая на место кушетку, которую передвинул неизвестный взломщик. Любопытно все-таки, зачем им понадобилось двигать кушетку, в недоумении спрашивала я себя.

Для того чтобы привести комнату в порядок, мне потребовалось всего несколько минут. К счастью, незваный гость не стал сбрасывать с полок книги. Да и вообще не слишком буйствовал.

Покончив с гостиной, я направилась на кухню. Спальню Джейн я решила отложить напоследок. Для того чтобы войти туда, требовалось собраться с духом.

Большое двустворчатое окно кухни выходило на задний двор. Прямо у окна стояли стол и два стула. Иногда, во время моих визитов к Джейн, мы с ней пили здесь кофе.

Осмотрев кухню, я вновь пришла к выводу, что взломщик – или взломщики – действовал по меньшей мере странно. Он не тронул навесных стенных шкафов, которые, судя по всему, его совершенно не интересовали. Зато из шкафов, стоявших на полу, было извлечено все содержимое. Взломщик ничего не пролил и не рассыпал, он просто достал все коробки и банки, словно хотел осмотреть полки и стены. Высокому узкому шкафу, в котором хранились веник и швабра, было уделено особое внимание. Заметив на его задней стенке какие-то отметины, я наклонилась, чтобы получше рассмотреть. Вне всякого сомнения, то были царапины, сделанные ножом. Расставляя содержимое шкафов по полкам, я беспрестанно думала об этих загадочных царапинах. Возможно, неведомый злоумышленник хотел проверить, не скрывается ли за стеной шкафа… скажем, какой-нибудь тайник… Никакого другого объяснения я не могла придумать. Еще я обратила внимание на то, что его интересовали исключительно крупные объекты.

Вывод напрашивался сам собой. Он искал что-то большое. А может, вовсе не он, а она, поправилась я. Впрочем, в данный момент это не имело решающего значения для хода моих рассуждений. Так что для простоты я буду называть его «он».

Так, мисс гениальная сыщица, а теперь попытаемся ответить на вопрос: какую здоровенную штуковину могла прятать в доме Джейн? Все, что я знаю про этот загадочный предмет, сводится к следующему: он был чертовски нужен некоему неизвестному типу. Да, прямо скажем, фактов маловато. Пока я не сумею раздобыть дополнительную информацию, мое расследование вряд ли сдвинется с места.

После кухни настал черед спальни для гостей, через которую взломщик проник в дом. Он не изменил себе: дверцы обоих стенных шкафов были распахнуты настежь, все, что в них хранилось – зимняя одежда, коробки с фотографиями, сувенирами и елочными игрушками, старая швейная машинка, – лежало на полу. Визитер не ставил себе целью устроить кавардак, он ничего не сломал, не разбил и не испортил. Несомненно, у него была одна лишь цель – осмотреть самым тщательным образом шкафы. В шкафах Джейн хранила чемоданы, два самых больших тоже лежали на полу с откинутыми крышками. Со временем мне придется решить, что делать со всем этим добром, вздохнула я. А пока ограничусь лишь тем, что верну все на прежнее место. Развешивая на плечиках зимнюю одежду, я обратила внимание, что задняя стенка платяного шкафа изрезана точно так же, как и стенка кухонного.

Я вышла в небольшой холл, по обеим сторонам которого находились двери, ведущие в спальни, а посередине – дверь в ванную комнату. Через широкий арочный проход из холла можно было попасть в гостиную. Пожалуй, дом Джейн даже меньше таунхауса, в котором я живу сейчас. Если я перееду сюда, мое жизненное пространство несколько сократится. Но зато я приобрету независимость.

У одной из стен стояла складная лестница, с помощью которой можно было подняться в мансарду. Пожалуй, сейчас там страшная жара, решила я. Но в середине дня, несомненно, будет еще жарче. Расставив лестницу, я взглянула на нее с сомнением. Сооружение выглядело до крайности хлипким и ненадежным.

Наверняка Джейн давным-давно не пользовалась этой лестницей, догадалась я, опасливо поднимаясь по скрипучим ступенькам. В мансарде не обнаружилось ничего, кроме пыли. Впрочем, я выяснила, что взломщик тоже дал себе труд подняться на чердак. Здесь ему пришлось повозиться: старая ковровая дорожка, лежавшая в углу, была развернута, ящики рассохшегося комода выдвинуты. С риском для жизни спустившись вниз, я незамедлительно отправилась в ванную, чтобы вымыть лицо и руки.

Ванная комната оказалась достаточно просторной. Взломщик, разумеется, побывал и здесь. Комод, в котором хранилось белье, его не заинтересовал. Он только выдвинул ящики, но не стал в них рыться. Зато стенной шкаф, в котором была корзина для грязного белья, подвергся самому тщательному осмотру. Кто бы в этом сомневался…

Итак, некий неизвестный тип незаконным образом проник в чужой дом, потому что ему до зарезу нужно было отыскать нечто. Это «нечто» можно спрятать в просторном шкафу, но не на полке между книгами. Эту штуковину не засунешь в ящик комода между простынями и полотенцами, но она вполне поместится в большой чемодан.

Перед моим мысленным взором тут же возник чемодан, до отказу набитый золотыми монетами. Или, может, стодолларовыми купюрами? Нет, Джейн вряд ли стала бы держать дома нечто подобное. А что, если она прятала документы, проливающие свет на какую-нибудь страшную тайну? Да, эта версия представляется более правдоподобной.

Я задумчиво уставилась на выдвинутый ящик комода. Со стороны взломщика было очень любезно не разбрасывать белье по полу, избавив меня от лишних хлопот. Тем более сложить белье так аккуратно, как это делала Джейн, мне все равно не удалось бы. И не лень ей было гладить простыни, вздохнула я. По-моему, это на редкость скучное занятие.

Пожалуй, версия с документами не проходит, прервала я поток собственных рассуждений. Документы как раз очень удобно спрятать между аккуратно сложенных полотенец. А взломщик оставил белье в неприкосновенности.

Звонок в дверь заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

Это был всего лишь мастер, пришедший заменить разбитое стекло. Он всегда работал с помощницей, которая по совместительству являлась его женой. Я неизменно обращалась к ним всякий раз, когда в маминых таунхаусах возникали какие-нибудь проблемы с окнами. То обстоятельство, что ныне я нахожусь совсем по другому адресу, не вызвало у четы стекольщиков никаких вопросов. Увидев разбитое окон, женщина сообщила, что теперь подобные безобразия стали обычным делом. Вот когда она была девочкой, молодежь была совсем другая. Никому и в голову не приходило развлекаться, проникая в чужие дома.

– Все это хулиганье понаехало из больших городов, – заявила она, глубокомысленно сдвинув выщипанные в ниточку брови.

– А почему вы так решили? – осведомилась я, так как считала своим долгом поддержать разговор.

– Да это всякому ясно, детка, – пожала плечами моя собеседница. – По телевизору только и слышишь о том, что большие города – это каменные джунгли. Тамошние дикари едут к нам, потому что у нас тишина и покой. А привычки у них и здесь остаются дикарские.

Тихие провинциальные заводи, как известно, не любят чужаков, хотя ничего не имеют против денег, которые эти чужаки привозят с собой. Лоренсетон не является исключением из общего правила.

Пока стекольщики занимались своим делом, я отправилась в спальню Джейн. Для того чтобы войти туда, мне понадобилось сделать над собой некоторое усилие. Я не суеверна, по крайней мере, льщу себя надеждой, что не являюсь таковой. Однако я никак не могла избавиться от ощущения, что дух Джейн незримо присутствует в этой комнате. И мне было проще войти туда, когда в доме были другие люди.

Комната оказалась просторной и светлой. Ложе Джейн было воистину королевским – грандиозных размеров кровать с балдахином на четырех витых столбиках. Прочая обстановка состояла из старинного комода и туалетного столика с большим зеркалом. Не трудно догадаться, что все ящики комода были выдвинуты, а содержимое их валялось на полу. Такая же участь постигла и встроенный шкаф, в котором Джейн хранила обувь и сумки.

По-моему, на свете нет более унылого зрелища, чем обувь человека, навсегда покинувшего этот мир. В особенности если тебе предстоит решить, что делать с этими осиротевшими башмаками. К одежде и обуви Джейн относилась более чем равнодушно, не считая нужным тратить на свой гардероб ни деньги, ни усилия. Откровенно говоря, я не припомню, чтобы какая-то деталь ее костюма хоть раз привлекла мое внимание. Более того, на моей памяти Джейн ни разу не появлялась в обновке, с которой только что срезала магазинные ярлыки. Разумеется, все ее туфли, дешевые и невзрачные, годились лишь на то, чтобы их выбросить.

Надо же, Джейн совершенно не пользовалась теми преимуществами, которые дает богатство, подумала я. Она жила в маленьком доме, носила дешевые шмотки, никогда не путешествовала. Единственной роскошью, которую она себе позволяла, были книги. Всю жизнь она проработала в школьной библиотеке, а после, уйдя на пенсию, радовалась всякий раз, когда ей выпадала возможность заменить заболевшего сотрудника. И при этом она производила впечатление человека, вполне довольного жизнью. Все эти соображения, вихрем проносившиеся у меня в мозгу, не относились к числу оптимистичных, а мне не хотелось окончательно портить себе настроение. Поэтому я неистово затрясла головой, отгоняя грустные мысли прочь.

Пожалуй, мне следует поступить следующим образом: раздобыть где-нибудь несколько больших картонных коробок, сложить в них всю одежду Джейн и отправить эти коробки в какое-нибудь благотворительное общество. Джейн вряд ли рассчитывала на то, что я стану носить ее вещи: она была повыше ростом и, уж конечно, значительно толще. Я сгребла одежду, валявшуюся на полу, в большую кучу. Развешивать и раскладывать все барахло по местам нет никакой надобности. Решив участь одежды, я подошла к комоду, тщательно осмотрела его со всех сторон и даже выстукала.

Комод выглядел самым обычным шкафом и при постукивании производил глуховатый деревянный звук.

Я присела на край кровати, с ужасом представляя гору всякой всячины, владелицей которой внезапно оказалась. Простыни и полотенца, кастрюли и сковородки, книги и журналы, швейные машинки и елочные игрушки, гребни и щетки для волос. Все было теперь моим. И с этим добром надо было что-то делать. Одна мысль об этом повергала меня в полное изнеможение. Я тупо сидела на кровати, прислушиваясь к голосам, доносившимся из соседней комнаты.

Когда люди проводят вместе двадцать четыре часа в сутки, естественно предположить, что они уже сказали друг другу все, что хотели сказать. Однако у четы стекольщиков до сих пор находились соображения, которыми им хотелось поделиться друг с другом. По крайней мере, они постоянно обменивались репликами, которые я не могла разобрать. Голоса их сливались в неровную, но успокоительную мелодию. Внимая этой мелодии, я погрузилась в подобие ступора.

Сегодня мне надо было явиться в библиотеку к часу дня и проработать до четырех, то есть всего три часа. После этого я планировала заехать домой и приготовиться к свиданию с достопочтенным Обри Скоттом. Наверное, стоит принять душ и переодеться… А может, и так сойдет… Мы ведь идем всего-навсего в кино. Нет, после того как я побывала на душном и пыльном чердаке, принять душ необходимо. Похоже, сегодня будет жарко… Намного жарче, чем вчера… Где бы мне достать картонные коробки? Они должны быть плотными и вместительными. Наверное, стоит обратиться в винный магазин и попросить продать мне несколько штук. Боюсь только, коробки у них слишком маленькие. В «Дампстере» они наверняка больше, но какие-то хлипкие…

Надо еще решить, куда я дену собственные книги, если переберусь сюда. На полках Джейн нет ни единого свободного места. Несомненно, для моих книг понадобятся дополнительные полки. Спрашивается, где их установить? Может, в спальне для гостей? Превращу ее в собственный кабинет. А что, мысль неплохая. Спальня для гостей мне все равно не нужна. Единственный гость, который иногда остается у меня ночевать, – мой брат по отцу Филипп. Но сейчас он вместе с родителями переехал в Калифорнию и вряд ли будет часто радовать меня своими визитами.

– Мы закончили, мисс Тигарден, – донесся до меня голос стекольщика.

– Очень хорошо. – Я с трудом стряхнула с себя оцепенение. – Будьте любезны, направьте счет мистеру Сивеллу. Его офис находится в Джаспер-билдинг. Сейчас я напишу адрес.

С этими словами я вырвала листок из блокнота, лежавшего у телефона. Телефон! Работает ли он? Распрощавшись с четой стекольщиков, я сняла трубку, которая ответила мне глухим молчанием. Как видно, Бубба Сивелл решил, что работающий телефон в пустом доме повлечет за собой излишние расходы. Наверное, теперь мне надо подключить телефон вновь. Но к какому номеру? Хорошо бы к тому, которым я пользуюсь в своем таунхаусе. Два телефонных номера мне совершенно ни к чему.

Вот уж не думала, что с наследством будет столько мороки. Хорошо, что мне пора на работу, где я смогу немного отдохнуть. Когда я запирала дверь, за спиной у меня раздались шаги. Обернувшись, я увидела, что по дорожке, ведущей к дому, ко мне приближается мужчина лет сорока пяти, коренастый и крепкий.

– Привет, – улыбнулся он. – Вы ведь наша новая соседка?

– А вы, я полагаю, Торренс Райдаут. Спасибо, что так хорошо заботились о лужайке. По-моему, она в прекрасном состоянии.

– Не стоит благодарности, – махнул рукой Торренс Райдаут. – Я хотел кое о чем у вас спросить.

Когда мой новый сосед подошел ко мне ближе, я убедилась, что прежде он был красивым мужчиной, да и сейчас не лишен привлекательности. Его густые каштановые волосы эффектно оттеняла легкая седина, на подбородке мужественно темнела щетина. По всей вероятности, борода у него росла так густо, что щетина успела уже пробиться после утреннего бритья. Кожа у него была загорелая, карие глаза окружали лучики светлых морщинок, что, на мой вкус, придавало ему располагающий вид. Правда, зеленая рубашка для гольфа обтягивала живот весьма внушительных размеров, а синие шорты открывали кривоватые ноги.

– Я и моя жена Марсия очень сожалеем об уходе Джейн, – заявил он. – Она была прекрасной соседкой. Нам будет ее очень не хватать.

Я не была уверена, что имею право принимать соболезнования. Но для того чтобы объяснять, по каким причинам Джейн решила сделать меня своей наследницей, момент был явно неподходящий. Я печально кивнула, мысленно понадеявшись, что на этом официальная часть закончится.

К счастью, Торренс Райдаут счел долг вежливости выполненным и перешел непосредственно к делу.

– Значит, вы уже знаете, что я стриг лужайку перед домом, – пробормотал он. – Я мог бы заниматься этим и на следующей неделе – до тех пор, пока вы не найдете газонокосильщика. Или, может быть, вы сами любите работать с косилкой… В общем, сам я это дело обожаю и всегда готов помочь…

– Мне, право, неудобно доставлять вам столько хлопот…

– Какие там хлопоты! Говорю вам, для меня это удовольствие! Когда Джейн пришлось лечь в клинику, я сразу сказал ей, что о лужайке она может не беспокоиться. Косилка у меня отличная, верховая. Правда, между клумбами она не проходит, так что мне пришлось взять ручную косилку Джейн. Да, я ведь вот что хотел вам сказать. Кто-то копал на заднем дворе дома Джейн.

Разговаривая с Торренсом, я двигалась в сторону машины, но, услышав это известие, встала как вкопанная.

– Кто-то копал на заднем дворе дома Джейн? – эхом переспросила я.

Учитывая все обстоятельства, в этом не было ничего удивительного. Значит, к характеристикам таинственного объекта поисков добавилась еще одна: его можно закопать в землю, не опасаясь, что он испортится.

– Да, какой-то придурок вырыл на заднем дворе несколько ям, – кивнул Торренс. – Правда, не очень глубоких. Я их уже закопал. Теперь Марсия, когда она дома, глаз не сводит с вашего двора.

Я сообщила Торренсу, что кто-то проник в дом, и он выразил приличествующее в подобном случае возмущение. Два дня назад, когда он заходил на задний двор, окно было цело, заверил он. По крайней мере, он ничего такого не заметил.

– Чрезвычайно вам признательна, – снова завела свою песню я. – Вы потратили столько усилий…

Ему оставалось лишь вновь заверить меня в обратном.

– Ерунда, сущая ерунда! Я всегда рад помочь. Но нам с Марсией хотелось бы знать, как вы намерены поступить с домом… Вы планируете здесь жить или выставите дом на продажу? Видите ли, мы очень привыкли к Джейн, и теперь, сами понимаете, немного волнуемся…

– Я еще ничего не решила, – призналась я.

Торренса Райдаута такой ответ явно не удовлетворил.

– Понимаете, у нас над гаражом есть комната, которую мы сдаем, – поспешно затараторил он. – Занимаемся этим уже давно. В нашем квартале не положено иметь пристройки, предназначенные для сдачи в аренду. Но Джейн ничего не имела против. И наш сосед с другой стороны, Мейсон Тернер, тоже. Он издатель местной газеты, может, вы его знаете? У нас отличные отношения. Но если в доме Джейн появятся новые жильцы, как знать, чего от них ожидать…

– Как только я определю свои планы относительно дома, я сразу поставлю вас в известность, – заверила я, стараясь придать голосу внушительные нотки.

– Хорошо-хорошо. Я понимаю, в таких делах спешка ни к чему. Если вам что-нибудь понадобится, смело обращайтесь к нам с Марсией. По будним дням я редко бываю дома – мотаюсь туда-сюда, продаю оборудование для офисов. Но по выходным я всегда здесь, и по вечерам тоже. А Марсия, моя жена, настоящая домоседка. И она всегда рада оказать соседям услугу.

– Спасибо, – растянула я губы в улыбке. – Уверена, в самом скором времени я загляну к вам и сообщу о своем решении. И позвольте еще раз поблагодарить вас за все, что вы сделали.

Наконец мы закончили рассыпаться в любезностях, и я села в машину. Около «Королевского бургера» я остановилась, чтобы перекусить. Зря я не захватила с собой какую-нибудь книгу из библиотеки Джейн, было бы что почитать во время еды, вздохнула я, пережевывая резиновый гамбургер. Впрочем, у меня и без книги есть чем занять голову. Загадку, связанную с опустошенными шкафами и ямами на заднем дворе, будет не просто разрешить.

А тут еще таинственные намеки, которыми на прощание озадачил меня Бубба Сивелл. Странная фраза о проблемах, которые я, по мнению Джейн, сумею успешно разрешить, не давала мне покоя. Правда, некоторые из этих проблем, что называется, лежат на поверхности: мне предстоит очистить дом от ненужного барахла и решить, что с ним делать. Ничего, хлопоты мне только на пользу. По крайней мере, они отвлекут меня от рассуждений о собственной печальной участи потенциальной старой девы. В ближайшее время у меня не останется времени на то, чтобы растравлять себе душу, рисуя идиллические картины семейного счастья супругов Смит, у которых вот-вот появится ребенок. Теперь я могу сама принимать решения, а это в любом случае приятнее, чем ожидать, пока кто-то примет решение за тебя.

Нет никаких причин для уныния, строго сказала я себе. Одним глотком допила остывший кофе и вышла из ресторана. Меня ждет работа, а после – свидание с красивым мужчиной. А завтра встану пораньше и отправлюсь на поиски подходящих картонных коробок.

Я упустила из виду, что мои планы имеют печальное обыкновение оставаться неосуществленными.