Текст книги "Правда о парнях (ЛП)"

Автор книги: Шана Норрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

26. Вэш

Я проскользнул через окно в задней части дома отца. Я знаю это место достаточно хорошо, учитывая, что вырос здесь, но также ушел из дома в молодом возрасте, чтобы тренироваться на наемника. Когда был здесь, я не тратил впустую свое время на изучение бессвязного особняка. Я обычно преследовал девушек или дрался. Пилот дал мне общее представление о том, где искать скрытую тюрьму. Видимо, где-то на кухне есть вход – это было все, что он знал.

Я с относительной легкостью пробираюсь через главные коридоры. Ни один из этих охранников не узнает меня по лицу, так как прошло уже несколько десятилетий с тех пор, как я был здесь. Интересно, где мои братья. Насколько я знаю, они все еще считают это место своим домом. Они еще слишком молоды, чтобы быть в одиночестве. Мой младший брат, Киран, учится на пилота. Лавас, средний ребенок, всегда хотел исследовать неизученные планеты, поэтому он посещает некоторые из тех же классов, что и Киран, с несколькими дополнительными классами выживания и навигационными классами. Как только Софи будет в безопасности, мне нужно вытащить их отсюда, прежде чем отец попытается использовать их в следующий раз.

Если я знаю отца, Софи где-то в удобном месте. Он всегда был тем, кто играет со своей едой. Если бы планировал забить класана на пир, он сначала пригласил бы зверя внутрь и убедился, что животное думает, что оно будет жить чудесной новой жизнью. Затем, когда оно полностью доверилось ему, он убивал его. Я не знаю, что сделало его таким, но я подозреваю, что его мораль была искажена из-за стольких лет торговли людьми, как будто они скот.

Я прохожу мимо несколько охранников и слуг. Я уверен, что выгляжу так, будто делаю что-то важное, что не позволяет большинству смотреть на меня слишком долго. Мой рост и размер сами по себе притягивают взгляды, но как только люди видят цель, с которой я двигаюсь, они, как правило, отводят взгляд. К тому времени, как добираюсь до кухни, никто не остановил меня и не обратил на меня особого внимания. До сих пор так хорошо. Мне просто нужно надеяться, что моя удача сохранится, по крайней мере, пока я не найду эту тайную тюрьму. Я подозреваю, что никакая уверенность не увидит меня в этих залах незамеченной.

На кухне суета. Женщина Колари с розовой кожей отдает приказы своим подчиненным. Дымящиеся тарелки и горшки переходят из рук в руки и скользят по столешницам. Всякие пьянящие запахи нападают на мои чувства. Я все еще чертовски голоден, но ни за что не остановлюсь, пока не найду ее. Я привлекаю еще больше, чем несколько любопытных взглядов и даже взгляд от повара Колари, когда ищу вокруг кухни, боги знают, что. Это дверь-ловушка? Скрытый отсек? Я открываю кладовую и получаю скалкой по затылку.

– Что, черт возьми, ты думаешь, ты делаешь? – рявкает строгая женщина.

Я изо всех сил пытаюсь придумать подходящий ответ, когда дверь в дальнем конце кухни открывается. Я чуть не падаю на свою задницу, когда вижу, кто выходит. Софи держит метлу, как меч, и три вооруженных охранника окружают ее, как личные телохранители.

Какого хрена?

Она бросается ко мне и прыгает на меня, крепко цепляясь за меня.

Я обнимаю ее, удивляя себя смехом. Вес, который давил на меня внезапно смягчается. Такое чувство, что я снова могу дышать.

– Софи? Какого черта? Я должен был спасти тебя… как ты освободилась?

Она улыбается.

– Ты не единственный, кто талантлив.

Я смотрю на трех охранников Примуса, которые стоят рядом с ней. Они все бледнеют от страха, когда понимают, как я интерпретировал слова Софи. Мое лицо красное от гнева.

– Я убью всех вас, – рычу я на охранников.

Ее глаза выпирают, и она смеется, двигаясь, чтобы остановить меня.

– Нет, нет, нет. Вэш, – она смеется сильнее. – Я просто дала им понять, насколько лучше будет их жизнь, если ты будешь за главного.

Я останавливаюсь, смущенно глядя на нее. Мое сердце все еще колеблется, и я все еще сражаюсь с неприятными образами в своем уме. Я толкаю их вниз, решая держать свою ярость под рукой, но пока не отпускаю ее.

– Почему я должен быть главным? Все, что меня волнует, это вытащить тебя отсюда.

Она пытается изобразить храброе лицо, но я вижу сомнения и страх за взглядом.

– Потому что, если ты хочешь, чтобы я простила тебя, ты не позволишь своему отцу уйти безнаказанным.

Я медленно киваю. Правда в том, что я бы не сидел долго после того, что видел. У меня просто очень четкий порядок приоритетов, который начинается и заканчивается тем, что Софи настолько далека от опасности, насколько это возможно. У меня плохое предчувствие, что единственный способ заставить меня сделать это – дать ей то, что она хочет.

– Все, что захочешь, Соф.

Она качает головой.

– Нет. Это не может быть только для меня. Мне тоже нужно знать, чего ты хочешь.

– Меня не волнует, что я главный. Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.

– Как насчет всего, через что мы прошли? Ты можешь уйти, зная, что это все еще происходит?

– Это не будет продолжаться долго, – говорю я, удивляясь тому, как много я имею в виду в словах. – Да, я хочу что-то с этим сделать. Я что-нибудь с этим сделаю. Все, что пытаюсь сказать, это то, что я хочу, чтобы ты была где-то, где будешь в безопасности, прежде чем я буду беспокоиться о чем-то еще. Для меня это не имеет значения, если тебе больно.

Она долго смотрит на меня с руками на бедрах, пока я не начинаю задаваться вопросом, не сказал ли что-то не так. Наконец, она криво улыбается.

– Думаю, я смогу с этим жить.

– Тебе лучше жить с этим, – говорю я более небрежно, чем чувствую.

Правда в том, что я не знаю, что изменило ее мнение или почему она, кажется, хочет дать мне еще один шанс. Может, ей просто нужно было время. Прямо сейчас, я просто рад, что она говорит со мной.

Она вскидывает бровь.

– Осторожно. Думаю, если бы мы держали счет, ты бы сейчас сильно отстал. Возможно, ты не захочешь давить.

– Достаточно справедливо. Но если ты собираешься идти со мной, ты должна делать, как я говорю. Понятно?

– Понятно, сэр, – говорит она, салютуя с усмешкой.

– Софи. Я серьезно. Не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось снова. Мне нужно знать, что ты будешь осторожна и поступишь так, как я говорю.

– Веришь или нет, я хочу остаться в живых достаточно долго, чтобы… ах… – она смотрит на трех охранников, которые помогли ей сбежать.

Они прыгают, словно просто понимая, что разговор стал частным. Как по команде, они возвращаются через дверь. Помимо поваров, которые делают немного больше, чем просто смотрят на нас за то, что время от времени мы находимся на их кухне, мы теперь одни.

– Ты говорила?

Она краснеет.

– То, что ты делаешь со своим языком, возможно, было частью моей мотивации дать тебе второй шанс.

– У меня все еще есть несколько трюков в рукаве.

– Это правда? Ну, тебе лучше поторопиться и заставить меня простить тебя, чтобы ты мог показать мне.

– Так ты думаешь простить меня? – спрашиваю я, ухмыляясь.

– Следует ли нам стоять здесь и говорить об этом прямо сейчас? Разве мы не на вражеской территории?

Я пожимаю плечами.

– Я думаю, но у меня есть это.

Я держу импульсный пистолет, который приобрел на транспортном корабле.

– Это единственная причина, по которой ты не торопишь увести меня отсюда? Потому что у тебя есть один маленький пистолет? Знаешь, оружие не решение всех проблем.

Я хмурюсь.

– Назови проблему, которая не может быть решена с помощью хорошего пистолета.

Она выглядит раздраженной.

– Я не знаю, мировой голод? Если ты не начнешь двигаться, я найду выход без тебя.

– Легко. Дай оружие людям, которым нужно больше еды.

– Твое решение проблемы голода в мире – начать войну?

– Эй, войны создают много трупов, а трупы не едят – если только ты не веришь в эти истории из сектора Забора.

Выражение ее лица говорит мне прекратить говорить и вытащить ее из здания. Выбраться намного проще, чем войти, потому что мне не нужно угадывать, через какое окно прыгать. Я веду ее к первому окну, которое мы видим, которое находится в задней части кухни. Я открываю его и помогаю ей пройти, следуя за ней.

27. Софи

Ваш ведет меня к тому, что выглядит как небольшое квадратное здание возле городских стен. Он использует сканер ладони, чтобы открыть дверь, и заставляет меня войти внутрь. Ржавые части корабля и изношенные куски обшивки засоряют небольшое здание. Плохо ухоженные инструменты разбросаны по каждой поверхности. Все пахнет маслом и пылью.

Я предполагала, что Ваш был богат по какой-то причине. Теперь я понимаю, что у меня не было причин предполагать это. Он явно не в хороших отношениях со своим отцом, поэтому он, вероятно, отрезан от семейного богатства. Если он живет здесь, то пусть будет так. Мой собственный дом тоже не был большим. Кроме того, я назвала небольшой домик, едва достаточно большой для кровати, мой дом для большей части моей жизни, прежде чем я поселилась в Новой надежде. Мне плевать, сколько у него денег.

– Это здесь ты живешь? – спрашиваю я.

– Вроде того, – говорит он, копаясь в куче металлических частей, пока не находит длинную цепь.

Он дергает ее до тех пор, пока мышцы в спине не сгибаются и не пульсируют с усилием. Металлические щелчки звенят под моими ногами, и огромная панель открывается в единственной чистой области пола. Пыльные полы уступают место гладкому, полированному металлу, освещенному чистым белым светом.

Он делает первые два шага и тянется назад, чтобы я взяла его за руку.

Я нахмурилась в замешательстве, взяв его мозолистую руку и следуя за ним. После короткого спуска мы входим в затененную комнату, где мои шаги отражаются в пещерном пространстве. Он хлопает в ладоши, и в комнате мерцают огни. Дыхание захватывает. Три космических корабля с изящными линиями и глянцевым металлом на вращающихся столбах слева от меня. Ассортимент бронированных военных скафандров, расположенных на стойках, которые тянутся до кораблей. Стены полностью покрыты всеми мыслимыми видами оружия от пушек и взрывчатых веществ до странных объектов, о которых я могу только догадываться. Правая сторона комнаты заполнена транспортными средствами, которые, кажется, предназначены для земли, хотя трудно сказать, какие именно из них.

Я поворачиваюсь к нему, рот слегка приоткрыт.

– Что? Ты думаешь, что наемникам платят арахисом? Есть причина, по которой мы выполняем самые опасные и сложные миссии.

– Ничего из этого не было от рабских денег?

– Мой старик? Дал мне денег? – он смеется. – Я думал, ты с ним познакомилась.

– Это прекрасно. Что мы будем делать, возьмем один из этих кораблей и ворвемся в особняк Тибериона? Или это…

Я двигаюсь, чтобы потереть кончиками пальцев о особенно страшно выглядящий пистолет. Вэш спешит остановить мою руку.

– Лучше не прикасайся к этому. Довольно опасно.

– О.

– Ну, нет. На самом деле у меня было что-то более тонко запланированное. Позволь мне показать тебе.

Вэш ведет меня глубже в комнату к небольшому огражденному участку. Входим в дверь, и комната наполняется одеждой от стильной до безвкусной. Я приподнимаю подол толстой меховой куртки, пытаясь представить, что Вэш носит что-то настолько глупое.

– Это все твои вещи? – спрашиваю я с небольшим смехом.

– Костюм. Для слияния с толпой.

Я нахожу небольшую стопку нижнего белья с принтом животных и держу стринги с желтыми полосками.

– Я не думаю, что ты бы слился с этим.

– Ты будешь удивлена, – он ухмыляется.

– Думаю, тебе придется показать мне.

Я двигаюсь по комнате с новой целью, пытаясь найти другие предметы одежды, которые я хотела бы увидеть, когда все это закончится. Нашла пару кожаных брюк с кожаной курткой. Я поднимаю брови. Да. Прежде чем я смогу найти больше возможностей, он заходит за угол, держа дорогое платье с несколькими яркими поясами. У него есть платье похожего стиля для меня.

– Надень это, – говорит он, бросая его мне.

– Что, прямо здесь? – спрашиваю я. – Помни, это ты тот, кто должен заставить меня простить тебя. Я думаю, это ты должен раздеться для меня.

Он ухмыляется, натягивая ремни на штанах. Он позволяет поясу расстегнуться и повиснуть, стягивая рубашку через голову. Я кусаю губу, когда я смотрю на его гладкую кожу и восемь кубиков пресса. Я хочу дотянуться и потрогать, провести пальцами по каждому изгибу его мышц, но буду чувствовать себя слишком виноватой. Я должна напомнить себе, что каждая секунда, которую мы тратим впустую, может означать чью-то жизнь. Возможно, прямо сейчас есть раб, ожидающий выхода на сферу битвы, чтобы быть убитым как набор.

Как бы мне ни хотелось использовать это и взять каждую секунду, я быстро снимаю свою одежду и бросаю платье. Я не прилагаю усилий, чтобы быть сексуальной теперь, когда мой разум зациклен на рабах, и Вэш замечает. Он дает мне взглянуть, но мудро решает не комментировать. Тем не менее, я не могу сказать ему, чтобы он поторопился, поскольку он продолжает тянуть свое собственное раздевание.

Теперь он без рубашки, и мои глаза следуют за широкими плечами и гладким конусом его груди до талии. На нем нет ни капли жира. Это все, что я могу себе позволить, чтобы не сделать шаг вперед и не прижаться ртом к нему, чтобы попробовать его. Кажется, это было так давно, что не знаю, как я раньше жила без него.

Он стягивает штаны. Он носит только облегающее нижнее белье из тонкого эластичного материала. Он подцепляет пальцем пояс и тянет вниз, пока я вижу, как глубоко V-образная мышца его живота ведет к его тазу. Затем он позволяет ремню защелкнуться и начинает надевать костюм, ухмыляясь, как будто он знает, как сильно я хочу видеть, как он снимает последний кусочек одежды. Он хочет, чтобы я попросила его сделать это, умоляла его, но не буду – не могу. Для этого будет достаточно времени, если мы переживем это.

Я изо всех сил стараюсь надеть свое собственное изысканное платье. Он уже надел свой костюм к тому времени, как я поняла, в какую дырку входит моя голова. Я говорю себе, что позволяю ему помочь мне закончить надевать его, потому что хочу сделать это как можно быстрее. Но это не единственная причина. То, как его руки касаются моей кожи, вызывает у меня теплое покалывание. У него есть своеобразная тенденция прикасаться к моим сиськам и заднице больше, чем к любой другой части моего тела, что заставляет меня улыбаться.

К тому времени, как он закончил, я уже слишком взволнована и чувствую себя виноватой.

– Пойдем, – говорю я, почти раздраженно.

Я не знаю, раздражена ли я им, собой или просто борюсь с бушующими веществами в моем теле, которые требуют, чтобы я набросилась на него прямо здесь и сейчас. К моему раздражению, он, кажется, улавливает каждый кусочек моего дискомфорта. Он также, кажется, наслаждается этим. Дерзкий ублюдок.

Он помогает мне сесть в черный автомобиль с автоматически открывающимися дверями. Места внутри приятно прохладные и сразу трансформируются, когда я сажусь. Они переходят от комфорта к самой удобной вещи, на которой я когда-либо сидела.

Вэш улыбается моему выражению.

– Они сканируют твою костную структуру и мышечный тонус, а затем приспосабливаются, чтобы идеально поддерживать тебя. Ты буквально не можешьнайти более удобное место.

Он нажимает кнопку, и двигатель ревет мощно, вибрируя подо мной, таким образом, что я сдвигаюсь. Со всем волнением и напряжением, наблюдая, как он раздевается и помогает мне одеваться, эти вибрации не помогают держать мой ум на поставленной задаче.

Он ведет нас к стене, пока я не думаю, что мы вот-вот столкнемся. Я протягиваю руку и хватаю его за колено.

– Вэш!

Он поднимает машину и бьет газом. В последнюю секунду секция стены открывается и пропускает нас. Я оборачиваюсь, но она уже закрылась. Мы несемся по улицам города, где запрещается езда на машине. Люди уходят с нашего пути, трясут кулаками и кричат на нас, но я не слышу ничего из-за двигателя автомобиля.

– Мы не должны здесь ехать! – кричу я.

– Что они могут с этим сделать? – спрашивает он, нажимая кнопку на консоли.

Вибрации увеличиваются, и мы поднимаемся с земли, увеличивая скорость и рвемся по небу в сторону высокого пирамидального здания.

28. Вэш

Я паркуюсь возле комплекса Келсакс Хаус. Это огромная пирамида из стекла, стали и нановолокон. Довольно впечатляюще, если вы не знаете, что они взяли половину своего чистого капитала в долг, чтобы построить его, и без какой-либо лучшей причины, чем убедить всех, что они были величайшим из рабских домов.

Я помогаю Софи выбраться из моего Меркурия и веду ее к главному входу.

– Где мы находимся? – спрашивает она. Она прекрасно выглядит в платье, которое я ей подарил. У меня было несколько размеров, но она была самой маленькой. Он очень приятно обнимает ее изгибы, и мне нужно несколько секунд, чтобы ответить, потому что я смотрел на ее сиськи, когда она говорила.

– Келсакс Хаус. Самый слабый из трех великих рабовладельческих домов, но, вероятно, самый амбициозный.

– И мы просто войдем в парадную дверь?

Я пожимаю плечами.

– Что, ты предпочитаешь заднюю дверь?

Она собирается ответить, когда видит, как я ухмыляюсь.

– О, ты плохой. Я не буду на это отвечать.

Мы входим в большую приемную, где скучающе выглядящий мужчина Колари приветствует нас.

– Добро пожаловать в Келсакс Хаус. – Он смотрит на нас сверху вниз. – Вы пришли на церемонию?

Я стараюсь скрыть свой сюрприз. Это чертовски удачный перерыв. Лорд Келсакс обязательно будет присутствовать на церемонии.

– Конечно.

Он нажимает кнопку за столом, а за ним открывается лифт.

– Пожалуйста, – говорит он, ведя нас к лифту и кланяясь, когда двери закрываются между нами и ним.

Когда мы с Софи одни в маленьком лифте, она хмурится на меня.

– Как ты узнал, что сегодня церемония?

– Я этого не знал.

– Тогда каков был твой план?

Я поднимаю маленький пистолет, который схватил из оружейной. Я обычно предпочитаю держать больше физического оружия, такого как мой топор, но, если вы в меньшинстве, обычно лучше иметь что-то с немного большим диапазоном. И у меня такое чувство, что я буду в меньшинстве несколько раз, прежде чем все это закончится.

Она качает головой.

– Что? Ты просто собирался стрелять в людей, если бы все не сложилось.

Я переминаюсь неловко. План звучит намного тупее, когда она так ясно это выражает. Это был мой план, но нет причин, по которым она должна это знать.

– Нет, – говорю я медленно. – Я собирался надеяться, что нечто подобное произойдет, поэтому мне не пришлось бы этого делать.

Двери лифта открываются, и мы входим на роскошно украшенную вечеринку. Огни с висящими кристаллами парят над нашими головами. Стены расписаны в замысловатых деталях, изображая то, что должно быть предками линии Келсакса, выполняя любые великие дела, которые они якобы совершили. Хотя я подозреваю, что точные фрески будут заполнены изображениями сутулых мужчин и женщин, набивающих ладони кредитами и крадущихся за спинами их начальства и колющих их кинжалами.

Мы проталкиваемся через благоуханную толпу хорошо одетых дворян, которые танцуют, потягивают напитки и грызут закуски. Я подхожу к вращающемуся столику, полному маленьких хрустящих хлебных шариков, наполненных липким сыром. Софи смотрит на меня с недоверием, поэтому я предлагаю ей один. Она качает головой, улыбаясь. Я пожимаю плечами и запихиваю остальное содержимое столика в рот. Проходим еще один вращающейся столик. Я поднимаю с него поднос и кладу пустой на его подставку, а затем опускаю поднос с закусками поверх него. Затем я беру два сладко-хрустящих десерта из его подноса.

– Я не останавливался на обед, прежде чем прийти, чтобы спасти тебя, – говорю я Софи с полным ртом еды.

– Я помню, что более или менее спасала сама себя.

– Я был более чем способен вытащить тебя оттуда. – Я останавливаю разносчика и использую его фартук, чтобы вытереть рот. – Тот факт, что ты решила сделать это самостоятельно вряд ли важно.

Она поджимает губы.

– Ты уже забыл, что должен просить мое прощение прямо сейчас?

– Я упоминал, какая невероятная ты там была? Подумать только, бывшая рабыня сумела вырваться из частной тюрьмы ни с чем, кроме своего ума… просто невероятно.

– Уже лучше. Надеюсь, мне не придется тебе напоминать, – она улыбается.

– Не беспокойся. Просто я сосредоточился на том, что могу сделать с тобой между простынями, чтобы ты забыла все о наших различиях.

Она закатывает глаза, но я замечаю, что ее щеки покраснели.

Мы добираемся до дальней части зала приема, где стоит длинный стол. Несколько пожилых Примусов сидят за столом, поедая кучу блюд. Я замечаю Лоркана Келсакса, сидящего во главе стола, и его потянутое класанское мясо выглядело незаинтересованным.

– Следуй за мной, – говорю я Софи.

Я двигаюсь к креслу рядом с Келсаксом, где сидит довольно округлый Примус с седыми волосами. Я наклоняюсь.

– Простите, сэр, кто-то по имени, ах… что это было. Тиберион Домитус? Ну, он выглядел очень расстроенным и спрашивал вас в холле внизу.

Глаза Примуса выпуклые. Он быстро вытирает лицо и наталкивается на стол, спеша встать. Он наклоняется к женщине Колари рядом с ним и шипит что-то ей на ухо. Мгновение спустя они оба несутся сквозь толпу.

Софи удивляет меня своей улыбкой. Я пожимаю плечами.

– Быть наемником – это делать не только дырки в вещах.

К моему удивлению, вмешивается Драксис.

– Это только девяносто процентов.

– Что? – Я вспоминаю о нем. – Ты думаешь, мы можем просто вернуться к тому, как все было, как будто ты не пытался украсть мое тело?

– Это зависит от тебя. Теперь я калека после того, как ты победил меня. Но ты не можешь избавиться от меня, так что тебе лучше привыкнуть ко мне, нравится тебе это или нет.

Я вздыхаю, не желая разбираться с этим прямо сейчас. Это проблема следующего дня.

Мы занимаем освободившиеся места, и я пытаюсь сделать глубокий вдох, заставляя мое лицо приблизиться к тому, что я представляю, как будет выглядеть выражение политика. Я слегка сжимаю губы и приподнимаю брови, откидывая подбородок, пока не смотрю немного вниз на нос. К ее чести, Софи замечает и принимает подобное выражение.

– Мастер Келсакс, – говорю я, работая над тем, чтобы мой голос был выше и менее внушительным.

Он сморщился и стар, но в его глазах нет признаков старения. Он поворачивает их ко мне с ярким осознанием, щурясь, когда он принимает меня. Если он и замечает, что мы заменили тех, кто был рядом с ним ранее, он не дает никаких указаний.

– У меня есть прибыльная бизнес-возможность для вас, – говорю я.

Он сигнализирует, что я могу продолжать говорить с небольшим прищуром одного из его морщинистые глаза, как будто я пробудил его интерес. Как кто-то настолько старый все еще может так сильно управляться амбициями, но кажется, что истории о его жадности могут быть правдой.

– Я представляю нейтральную третью сторону, которая выиграла бы, если бы вы отобрали власть семьи Домитуса и Ворзаса. – Я наклоняюсь, еще больше понижая голос. – Если бы вы были самым мощным великим домом в городе работорговцев.

Он держит глаза спокойными, но его губы сжимаются, и он слегка наклоняется вперед.

– Мы могли бы предоставить вам информацию, чтобы разрушить обе семьи. Все, что вам нужно сделать, это опубликовать ее.

– Если у вас есть такая информация, почему бы вам просто не опубликовать ее самостоятельно?

– Претензии довольно зажигательные, – добавляет Софи.

Стараюсь не улыбаться с гордостью, как быстро она подобрала игру.

Я киваю.

– Они должны прийти из уважаемого источника, если они собираются держать какую-либо землю.

Мастер Келсакс гладит свой стертый подбородок.

– Понимаю. И что вы ожидаете от меня взамен на это?

Я открываю ладони.

– Ничего. Как я уже сказал, ваш приход к власти пойдет на пользу нашему работодателю.

– Смогу ли я увидеть эти сведения сам, прежде чем публиковать их? Откуда мне знать, что ты не выставишь меня дураком и не заставишь публиковать ложь?

– Вам будет предоставлена документация и источник. Если вы решите не публиковать, это ваше право.

Он медленно кивает.

– Что тебе нужно?

– Только личная подпись вашего планшета. Мы отправим информацию, когда придет время.

Он протягивает руку в карман пальто и вручает мне светоотражающий чип. Я достаю планшет из своей одежды и вставляю в него чип, записывая его информацию. Мой планшет также начинает создавать скрытую, удаленную червоточину для него, как только я получаю его информацию.

– Очень приятно, – говорю я, вставая и кланяясь.

Софи приседает, и мы поворачиваемся, чтобы пройти сквозь толпу.