Текст книги "Безмолвные воды (ЛП)"

Автор книги: Ш. Черри Бриттани

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Я взяла его за руку и сжала ее один раз. Нет.

Он вымученно улыбнулся, притянул меня в свои объятия и, чмокнув в лоб, сказал:

– Биение твоего сердца заставляет планету вертеться.

Мне так хотелось верить ему, но в эту ночь из-за биения моего сердца мир рухнул.

***

– Ни хрена себе, – пробормотал Брукс, появляясь у меня в дверях той же ночью, но позже. Галстук свисал через плечо, руки в карманах брюк. Я сидела на полу посреди комнаты в окружении разорванных книг и вырванных страниц. Невозможно было найти недостающие листы, чтобы вставить их в романы.

Они все уничтожены.

Я встретила взгляд Брукса и по отразившейся в его взгляде боли поняла, насколько ужасным было зрелище. Я сидела в центре огромного пазла из историй и не знала, как соединить его части.

Он нахмурился.

– Ты в порядке, Магнит?

Я покачала головой.

– Можно мне войти?

Я кивнула.

Он обошел книги – осторожно, на цыпочках, чтобы не наступить ни на одну из страничек.

– Все не так уж плохо.

Лжец.

Я услышала, как он ахнул, и перевела взгляд на его руки – он держал мой дневник.

– О, нет… – тихо проговорил Брукс.

Меня захлестнула волна эмоций. Мой список желаний был полностью уничтожен. Сотни приключений, которые я надеялась однажды пережить, разорваны. Я ничего не могла с собой поделать и просто расплакалась. Знаю, это может показаться неестественным, но все книги, их персонажи – это мои друзья, мое убежище, моя защита. Этот список был моим обещанием будущего. И теперь у меня ничего не осталось.

Не прошло и нескольких секунд, как Брукс обнял меня, и я, всхлипывая, уткнулась ему в грудь.

– У тебя все будет хорошо, Мэгги, – прошептал он. Это обещание – не больше, чем пустой звук. – Ты просто устала. Утром мы разберемся с этим. Все в порядке.

Он довел меня до кровати и уложил, а потом начал пробираться вдоль стен моей комнаты, перебирая сваленные в беспорядке книги. Найдя неповрежденную, он сел рядом с моей кроватью и открыл первую страницу. Положив книгу на согнутые в коленях ноги, он расстегнул манжеты рубашки, подвернул рукава и начал:

– «Прогулка домой». Глава первая. Дни Лорен Сью Лок были безрадостными…

Он читал, пока я плакала навзрыд.

Он читал, пока мои слезы высыхали.

Он читал, пока мое бешено бьющееся сердце не успокоилось.

Он читал, пока мои веки не отяжелели.

Он читал, пока я не уснула.

Мне снился его голос, читающий мне что-то еще. Когда на следующее утро я проснулась, его не было. Выбравшись из постели, в глубине души я гадала: действительно ли он был здесь? Но после него осталось достаточно доказательств, подтверждающих реальность этой ночи.

Все до единой книги снова стояли по периметру спальни – от красных к фиолетовым. Каждая книга была заботливо склеена. На столе лежал список желаний, вклеенный в мой дневник – надорванный, но выглядел он лучше, чем до этого. Поверх дневника был приклеен стикер, на котором было написано: «Сегодня ты в порядке, Мэгги Мэй Райли».

Я люблю его.

Не уверена, когда именно это случилось. Возможно, это сложилось из совокупности мгновений, накопившихся за долгое время. Возможно, это влияние его героического поступка, совершенного во время моего сна. Я не была уверена, да это и не имело значения.

Неважно, когда, как и почему это произошло. Неважно, сколько мгновений должны были соединиться вместе, чтобы возникла любовь. И неважно, правильно это или нет.

До любви нельзя дойти по указателям – их нет. Она – словно водный поток, вливается в человека с единственной надеждой. У нее нет инструкции по эксплуатации, чтобы правильно за ней ухаживать. Она не дает совета, как сохранить ее в первозданной чистоте. Она просто тихо появляется, молясь, чтобы вы не позволили ей ускользнуть.

Глава 12

Брукс

Стоит кое-что сказать о своевременности. В любой ситуации всегда важно выбрать правильное время. В нужный момент сказать правильные слова. Сделать правильный выбор, когда это необходимо.

Когда я подошел к комнате Мэгги, мое сердце сжалось. Поскольку я потратил много времени, собирая по частям ее книги, то не мог не задаваться вопросом: что она подумала, когда проснулась утром? Мне хотелось заставить ее улыбнуться. Если бы мне было суждено совершить всего один-единственный поступок в жизни, то он должен был бы заставить ее улыбаться. И пора ей узнать об этом, узнать о моих чувствах. Пусть знает, что, когда мы вместе, мои мысли всегда только о ней, а когда мы порознь, мои мысли там, где осталась она.

– Я хотел поставить эту книгу на место прошлой ночью, но мне действительно нужно было узнать, что произошло с Лорен Сью Лок. Плюс, я принес тебе новую доску, – сказал я, стоя в дверях комнаты Мэгги. – Ты в порядке сегодня, Маг…

Прежде чем я смог договорить, Мэгги бросилась ко мне и прижалась своими губами к моим. От неожиданности я покачнулся и чуть не выпал в коридор, поэтому ухватился руками за нее. Я не был готов к ее поцелую, он просто обрушился на меня. Но у меня не было возражений, ведь это дало мне возможность самому еще раз с ней поцеловаться.

Когда Мэгги чуть-чуть отстранилась, я заправил за уши ее длинные волосы. Она покраснела, и я поцеловал ее щеки. Она опустила взгляд, и я скользнул пальцами по ее подбородку, приподнимая кверху лицо. Я снова поцеловал ее щеки. Каждую, покрытую россыпью еле заметных веснушек. А потом снова губы.

– Добрый день, Мэгги Мэй.

Она улыбнулась и поцеловала мои щеки. Потом лоб. Потом нос. Затем каждую невидимую веснушку на моем лице. А потом губы. Я услышал, как она тоже говорит мне это. Добрый день, Брукс Тайлер.

Схватив меня за руку, Мэгги шагнула назад и завела нас в свою спальню. Оказавшись внутри, я пинком закрыл за собой дверь. Какое-то время мы, как два дурачка, просто смотрели друг на друга и улыбались. А еще целовались – кажется, эта часть мне понравилась больше всего. Пальчиком она провела по моей ключице и начала изучать мое тело, словно я был неподвижным объектом. Провела пальцами вниз к моим рукам, потом скользнула вверх, по ребрам, пока не оказалась на моей груди. Она положила ладонь прямо над моим сердцем, ощущая его биение.

– Для тебя, – сказал я.

Она покраснела сильнее, и я снова поцеловал ее щечки. Подняв руку, я провел пальцами по ее ключице, вниз и вверх по ребрам, а потом переместил ладонь к ее груди, где билось сердце. Она прикусила нижнюю губу и, подняв четыре пальца, указала ими в мою сторону.

Для тебя.

Ее сердце бьется для меня, как и мое для нее.

– Ты мне нравишься.

Она указала на себя и подняла два пальца.

Ты мне тоже.

– Будешь со мной встречаться? – спросил я.

Она отшатнулась, шокированная моими словами, и покачала головой.

– Не отказывайся, пожалуйста. Это, в некотором роде, удар по моей самооценке.

Она пожала плечами, подошла к столу, взяла блокнот и начала писать.

Как?

– Как? Что значит «как»? Как мы будем встречаться?

Да.

– Ну, думаю, как все обычно встречаются.

Как ты встречался с другими? Как проходили твои свидания с предыдущими подружками?

– Ну, не знаю. Мы много тусовались. Некоторым нравилось ходить по магазинам, в кино… – я замолчал. Мои свидания с Мэгги не могли проходить так же, как с предыдущими подружками. – Ой. Но я ведь не пытаюсь пригласить на свидание их. Я приглашаю на свидание тебя. Как бы оно ни проходило, я хочу этого. Хочу быть рядом с тобой. Целовать тебя. Обнимать. Хочу видеть, как ты улыбаешься. Плюс… – я поднял вверх ее дневник, – это свидание есть в твоем списке желаний.

Она покачала головой.

– Мэгги, я склеивал эту записную книжку по кусочкам больше пяти часов. Думаю, мне известно все, что там написано, – я начал перелистывать страницы и, найдя нужную, протянул ей. – Вот. Пункт пятьдесят шестой – свидание с Бруксом Тайлером Гриффином из книги про Брукса.

Она лукаво улыбнулась.

Я не писала этого.

Я пожал плечами.

– Слушай, тебе не нужно смущаться. Я польщен. Несмотря на то, что список желаний не мой, я здесь, чтобы помочь тебе следовать ему. Черт, если бы знал, что ты так безумно в меня влюблена, то начал бы встречаться с тобой много лет назад.

Мэгги вздернула брови и всплеснула руками – и я точно знал, о чем она думала.

– Ладно, честно говоря, когда нам было по восемь лет, и ты планировала нашу свадьбу, я находился в том возрасте, когда терпеть не мог девчонок. Ты не можешь продолжать обижаться на меня за это.

Она тихо усмехнулась и закатила глаза. Мне это нравилось. Нравилось, когда она смеялась, пусть даже беззвучно. Для меня это было почти равносильно ее голосу.

– Видишь? Между нами есть эта штука – я знаю, о чем ты думаешь, даже без слов. Ты мой лучший друг, Мэгги. Если встречаться для нас – это проводить каждый вечер с тобой в этом доме, то я буду самым счастливым парнем в мире, – я заправил ей волосы за ухо. – Итак, я хочу спросить тебя еще раз: ты будешь моей девушкой?

Беззвучно смеясь, она покачала головой, но потом кивнула и пожала плечами. Я подумаю… но все равно, Брукс… Полагаю, я буду с тобой встречаться.

Сообщение полностью прочитано.

Мы подошли к ее кровати, легли на нее спиной, и я достал свой iPod, чтобы включить первую песню для нас, официально ставших парой. Это оказалась песня «Горячечный бред» от No Age – громкая, энергичная и совершенно не подходящая для первого свидания. Я собрался перемотать ее, но Мэгги начала отбивать ритм – сначала пальцами по кровати, потом ногой по полу. И к моменту соло ударных, пальцами и ногами я уже вовсю повторял ее движения. А еще через секунду мы стояли, подпрыгивая вверх-вниз и раскачиваясь в такт музыке. Сердце мое набирало обороты, пока мы, стоя очень близко друг к другу, отрывались под эту музыку. Когда она закончилась, Мэгги дотянулась до маркера и написала на доске: Еще разок?

Я включил песню сначала. Потом еще раз. Мы танцевали до тех пор, пока наши сердца не начали колотиться в бешеном ритме, а дыхание не стало прерывистым. Тем вечером мы потрясающе провели время. Мы наконец-то провели его правильно.

Каждый день, проведенный с Мэгги, казался лучше предыдущего. В каждом касании ощущалось тепло. Каждый поцелуй был искренним. Каждое объятие было настоящим… ну, за исключением тех случаев, когда объятий в принципе не было. Между нами не всегда все было идеально. Если говорить начистоту, бывали и тяжелые дни. Сделать Мэгги своей девушкой – одно из лучших решений в моей жизни. Но это не значит, что все было легко. Тем не менее, это было правильно. И чем больше времени я проводил рядом с ней, тем больше замечал мелочей, на которые никто не обращал внимания. Как она вздрагивала при звуке льющейся воды. Или как готова была практически выпрыгнуть из собственной кожи, когда кто-то прикасался к ней со спины. Как она старалась забиться в угол, если в комнате было больше двух человек. Или слезы, катившиеся по ее щекам, когда мы вместе смотрели фильмы.

– Почему ты плачешь? – спрашивал я.

Мэгги проводила пальцами под глазами и, казалось, была удивлена, обнаруживая там слезы. Натянуто улыбаясь, она вытирала их и сжимала ладонью якорь на ожерелье.

А еще у нее случались панические атаки. За все годы нашего знакомства я никогда о них не знал. Она держала все это в себе. Я узнал об их существовании только тогда, когда пару раз тайком оставался ночевать в ее комнате. Иногда она так металась во сне, что я готов был поклясться – кошмар доведет ее до сердечного приступа. Когда я будил ее, она вскакивала с широко распахнутыми от ужаса глазами, словно не понимала, кто я и зачем к ней прикасаюсь. Она сворачивалась клубком и затыкала уши, словно слышала голоса, которых не было. Тело было покрыто потом, руки дрожали, дыхание прерывалось. Иногда она пальцами обхватывала горло и тяжело и неровно дышала.

Всякий раз, когда я пытался докопаться до сути, Мэгги отталкивала меня. Между нами возникали споры, в которых единственным крикуном был я. Спорить с тем, кто не кричит на тебя в ответ, гораздо хуже, чем с тем, кто швыряется стульями. Ты чувствуешь себя беспомощным, словно кричишь на каменную стену.

– Скажи хоть что-нибудь! – умолял я. – Дай какую-то ответную реакцию!

Но она всегда оставалась спокойной, и это еще больше выводило меня из себя. Я сломал голову, пытаясь выяснить, что съедало ее изнутри все эти годы. Меня сводило с ума то, что я не мог избавить ее от этой боли.

До Мэгги у меня было достаточное количество девушек, и мне всегда это казалось делом нехитрым. Предполагалось, если нам есть о чем с ними поговорить, то это значит, что мы похожи. А если у нас общие интересы, мы можем быть вместе. В своих прошлых отношениях я никогда не сталкивался с тем, что мне нечего сказать. Мы все время разговаривали, иногда часами. Когда дело шло к молчанию, это всегда чувствовалось, и я тут же находил новую тему для разговора.

Но с Мэгги все было не так. Она не отвечала на слова. Но во время последней панической атаки я понял, как ей помочь. Раньше я кричал на нее, требуя, чтобы она впустила меня в свои мысли, но это никогда не срабатывало. Когда я умолял о том, чтобы получить шанс и попробовать понять, она отстранялась. Помочь здесь могла бы музыка. Музыка сможет помочь. Мне всегда помогала. И когда Мэгги плакала, сидя в кровати, я погасил свет в ее спальне и включил на iPod песню «Побыть наедине с тобой» Суфьяна Стивенса.

С первого раза это не помогло. Со второго тоже. Но я спокойно сидел, включал песню сначала и ждал, когда дыхание Мэгги выровняется.

– Ты в порядке, Магнит, – говорил я ей время от времени. Не знаю, слышала ли она меня, но надеюсь, что да. Только на одиннадцатом повторе песни она наконец-то пришла в себя. Мэгги вытерла глаза и потянулась за листом бумаги, но я покачал головой и похлопал по месту на полу рядом с собой. Мне не нужно было от нее никаких записок. Иногда молчание говорит громче всяких слов.

Она села напротив меня, скрестив ноги, и я выключил музыку.

– Пять минут, – прошептал я, протягивая к ней руки. – Только пять минут.

Мэгги вложила свои руки в мои, и мы пять минут тихо и неподвижно сидели, глядя друг другу в глаза. А в следующую минуту уже не могли сдержаться от смеха – это выглядело немного глупо. Потом еще с минуту мы беззвучно хихикали. А на третьей минуте Мэгги начала плакать. На четвертой мы уже плакали вместе, ведь ничто не может ранить сильнее, чем видеть в ее глазах такую отчаянную тоску. Но на пятой минуте мы уже улыбались.

Она облегченно выдохнула. Я тоже. Словно каждый из нас выпустил на свободу то огромное чувство друг к другу. Я понял, что именно за эти секунды узнал ее лучше всего. И именно в эти секунды она узнала больше обо мне.

Я не знал, что в минуты безмолвия можно так отчетливо слышать чей-то голос.

Глава 13

Мэгги

Брукс больше не расспрашивал меня о причинах панических атак, и я была этому рада. Я была пока не готова говорить об этом. Хотя знала, что когда придет время, он с готовностью выслушает, и это значило для меня больше, чем он мог себе представить.

Вместо того, чтобы проводить наши каникулы за серьезными разговорами, мы наполнили это лето поцелуями, между которыми составляли список желаний для совместного будущего. Мне нравилась его вера в то, что я когда-нибудь покину этот дом. Мне нравилась идея увидеть мир рядом с ним.

– Мэгги, это будет потрясающе. Плюс, я поступаю в колледж в соседнем городе, поэтому смогу каждый день после учебы приезжать повидаться с тобой. Это будет несложно, – часто говорил Брукс. Его уверенность как никогда обнадеживала меня.

А потом мы возвращались к поцелуям. Мы только и делали, что целовались.

Я совсем неопытна в искусстве удовольствия, что не удивительно, ведь у меня никогда не было ни парня, ни возможности попрактиковаться в том, чем обычно занимаются люди, состоящие в отношениях. Всякий раз, когда, приходя ко мне, Брукс давал волю рукам, я напрягалась. Не потому, что он прикасался ко мне, – я хотела его. Просто потому, что не была уверена, как отвечать на его прикосновения. Я очень смущалась и ненавидела себя за это. Казалось бы, я прочитала достаточно книг, в которых присутствовал секс, чтобы точно знать, как нужно прикасаться к своему парню, но это было далеко от истины.

– Все в порядке, правда, – улыбнулся Брукс, поднимаясь после очередного поцелуя, которые с каждым разом становились все дольше. – Нам не нужно спешить.

Хотя я не ощущала, что мы торопимся. Я чувствовала себя идиоткой. Куда мне нужно положить руки? А ему это понравится? И как я узнаю, действительно ли ему понравилось?

– Мне лучше спуститься к ребятам и порепетировать, – он поправил ширинку на джинсах, отчего я почувствовала себя еще хуже, потому что неосознанно так возбуждала его. – Увидимся внизу, ладно?

Я кивнула. Он наклонился и поцеловал меня в лоб, после чего выскользнул из комнаты. Как только Брукс скрылся из виду, я схватила подушку, прижалась к ней лицом и беззвучно закричала, отчаянно дергая ногами.

А-а-а-а-а-а!

Услышав тихие всхлипы, я убрала лицо от подушки и увидела идущую по коридору Шерил с прижатой к щеке ладонью. Она быстро прошла в свою спальню и захлопнула дверь. Через две секунды я уже стучалась в нее.

– Уходи! – крикнула Шерил.

Я стукнула один раз.

Нет.

Послышался ее стон.

– Пожалуйста, Мэгги, просто уйди. Я знаю, что это ты.

Повернув ручку, я медленно открыла дверь и увидела, что она стоит перед зеркалом, прижимая руку к рассеченной коже под глазом, а по щеке струится кровь.

– Черт возьми, Мэгги! Разве ты оглохла?

Подойдя ближе, я заставила ее взглянуть на меня и осмотрела рану. Склонив голову, я вопросительно взглянула на нее. Она поморщилась.

– Джордан решил, что, раз я попросила его подвезти меня с выпускного несколько недель назад, значит, мы снова вместе. И, учитывая то, что мне ненавистно быть одной, я вернулась к нему. Но оказалось, что он не до конца простил меня, и с каждой неделей все больше начинал придираться. Поэтому, когда я сказала, что больше не хочу быть с ним… он немного… расстроился.

У меня сжалось сердце.

– Не падай в обморок, ладно? – предупредила она и, медленно повернувшись, задрала футболку. Я прижала ладони ко рту, разглядев красные отметины после ударов Джордана.

Шерил…

С тихой усмешкой она сказала:

– Если это тебе кажется ужасным, то посмотрела бы ты на него.

Я нахмурилась.

Она тоже.

Скорее всего, он ушел с выдранными волосами, оставив моей сестре шрамы не только на теле, но и на сердце. Покинув спальню Шерил, я направилась в ванную за влажными салфетками и пластырем. Вернувшись, я усадила ее на кровать, придвинула для себя стул и села. Она вздрагивала всем телом, пока я обрабатывала рану.

– Я не буду выдвигать обвинений, Мэгги, – уверенно сказала она. – Знаю, скорее всего, ты хочешь, чтобы я сделала это, но нет. Ему больше восемнадцати лет. Его будут судить, как взрослого, и я не могу разрушить ему жизнь…

Не обращая внимания на слова, я продолжала обрабатывать ее лицо.

– Я хочу сказать, что сама виновата. Не стоило идти с ним на выпускной. Я сама ввела его в заблуждение.

Я стукнула пальцем по ее ноге. Один раз.

Нет.

Она винит себя. Как и я себя раньше. Я до сих пор иногда в душе виню себя. Не надо было идти в лес. Мама не разрешала мне гулять без присмотра. В итоге, я подвергла себя опасности. И сама в этом виновата.

Но принимая ванну и погружаясь под воду, я избавлялась от всех этих мыслей. Иногда наши мысли могут стать чем-то вроде криптонита, и мы берем верх над собственной самооценкой, уверенно посылая ее куда подальше со всей ее ложью.

Я была не виновата.

Так же, как и Шерил.

Слеза скатилась по ее щеке, и она смахнула ее.

– В любом случае, какое тебе до этого дело? Почему ты помогаешь мне? Я разгромила твою комнату, наговорила тебе кучу гадостей, но ты все-таки помогаешь мне. Почему?

Я приподняла, а затем опустила плечи.

Поежившись от боли в спине, она протянула мне карандаш и бумагу.

– Почему, Мэгги?

Ты – моя семья.

Из ее глаз снова потекли слезы, но она даже не пыталась их скрывать.

– Знаешь, я действительно очень сожалею о том, как поступила с твоей комнатой, с тобой. Просто я… – она разочарованно всплеснула руками. Ее голос был полон стыда и глубокого раскаяния. – Я сама не понимаю, что творю со своей жизнью.

Сомневаюсь, что у большинства людей было как-то по-другому. Каждый, кто утверждает, что постиг смысл жизни, – лжец. Иногда я задавалась вопросом: есть ли хоть что-то, смысл чего можно постичь, или мы просто ходим кругами, выискивая разные доказательства этому, хотя в действительности их не существует?

– Я хочу рассказать маме с папой о том, что он сделал, – прошептала она с грустью. – Но знаю, что они будут вне себя. Они и так сердятся на меня за все те мерзости, что я совершила. Я столько раз подводила их, что вряд ли из-за этого они по-настоящему будут переживать.

Я стукнула пальцем по ее ноге. Один раз.

Нет.

– Откуда ты знаешь?

Я снова подняла лист, на котором писала о семье.

После этого она набралась храбрости и рассказала все родителям. И в тот момент, когда они обняли ее и сказали, что ни в чем ее не винят, с души Шерил словно свалился камень, висевший на ней, кажется, много лет.

***

– Я скучаю по нему, – рухнув на мою кровать, сказала Шерил через несколько недель после ее «официального» разрыва с Джорданом. Рана на ее лице заживала довольно неплохо, но я понимала, что сердце так быстро исцелиться не сможет. – Ну, в смысле, я скучаю не по нему конкретно. Скучаю по мысли о нем. Мне не хватает кого-то рядом. Сегодня я сидела и пыталась припомнить, когда в последний раз была одна, но не смогла найти ответа.

Я поморщилась, а она продолжила говорить:

– А вдруг я из тех девушек, которые не переносят одиночества? Что, если я всегда должна быть с парнем? И на что, черт возьми, я должна тратить свое время, если у меня нет парня, с которым можно поболтать? Не знаю, заметила ли ты, но у меня не очень получается дружить с девушками. Со мной никто не хочет общаться. Вероятно, потому, что у большинства из них я отбила парня. Какого черта мне теперь делать?

Обогнув письменный стол, я подошла к своей стене из книг в поиске того, что подошло бы для чтения моей сестре. Вытащив «Рассказ служанки» Маргарет Этвуд, я протянула книгу Шерил.

Она сдвинула брови, заметно помрачнев.

– Что я должна с этим делать?

Я приподняла бровь. Она сделала в ответ то же самое.

– Мэгги, я не читаю.

Эти четыре слова – самая грустная фраза из всех, что я слышала.

Я снова подтолкнула к ней книгу, и на этот раз она с опаской взяла ее.

– Ладно, я попробую. Но только потому, что мне так невероятно скучно. Хотя сомневаюсь, что получу от этого удовольствие.

На прочтение книги ей потребовалось три дня. Закончив, она вернулась, цитируя из нее фразы. Ее глаза были наполнены такими эмоциями, каких я никогда раньше у нее не замечала.

– Хочешь узнать мою любимую строку? «Не позволяй ублюдкам сломить тебя». Боже. Так. Чертовски. Здорово. Благодаря Маргарет Этвуд, я воспряла духом, – она протянула мне книгу и прищурилась. – У тебя есть еще что-то похожее?

Раз в три дня я выдавала ей новую книгу. Спустя какое-то время мы стали устраивать по пятницам ночные посиделки. Лежа на полу и болтая ногами, мы объедались чипсами и запивали их газировкой.

– Офигеть, Мэгги! Все это время я считала, что ты читаешь, пытаясь убежать от мира, но теперь поняла: ты читала не чтобы убежать, а чтобы открывать его для себя!

Самой лучшей ночью была та, когда Шерил дочитала «Помощь» Кэтрин Стокетт. На протяжении всей книги она заливалась слезами, которые время от времени сменялись смехом, и наоборот.

– ВОТ ГРЕБАНЫЕ СУЧКИ! – выкрикивала она то и дело. – Нет, реально, НУ ЧТО ЗА ГРЕБАНЫЕ СУЧКИ!

Однажды ночью, часов около двух, я спала в своей кровати, когда Шерил начала будить меня, толкая в бок.

– Мегги, – прошептала она. – Сестренка!

Открыв глаза, я увидела ее с прижатым к груди романом и самой широкой улыбкой на лице. Так улыбаются дети, когда слышат звук тележки мороженщика на своей улице и знают, что у них есть достаточно монет на фруктовое эскимо.

– Мэгги. Думаю, я им стала. Уверена, что да.

Я устало приподняла бровь в ожидании объяснений, кем же она все-таки стала.

– Кажется, я наконец-то им стала, – ее улыбка каким-то образом стала еще шире, вызывая у меня такую же ответную реакцию. – Думаю, я стала читателем.

Шли дни и недели, а Шерил по-прежнему большую часть вечеров проводила дома. В основном, она читала книги. Приходя в мою комнату, она больше не рассказывала мне всех тех историй о ее безумных приключениях с разными парнями. Она начала говорить про свои безумные мечты о путешествиях: объехать мир, увидеть своими глазами то, о чем читала в романах. У Шерил тоже появился свой список желаний.

Однажды ночью, когда она говорила о Лондоне, я подняла вопрос секса, и она изумленно распахнула рот.

– О, Боже! Мэгги! – сказала она, выхватывая из моих рук бумажку с написанным вопросом и разрывая ее на мелкие кусочки. – Первое. Такого рода записки ни в коем случае не должен найти папа. И второе. Вы с Бруксом занимаетесь сексом?

Мои щеки вспыхнули, и я покачала головой.

– Но чем-то ведь вы занимаетесь, верно? О, Господи! Я просто мечтала о таких разговорах с тобой! Ладно, – она плюхнулась на мою кровать и скрестила ноги. – Расскажи мне обо всем, что вы делали, – в ее глазах светилось удивление и любопытство.

Целовались.

Она быстро кивнула.

– Охи и ахи! Чудесно! Что еще?

Я снова написала про поцелуи.

– Что? Но ведь вы двое встречаетесь, наверное, уже несколько недель. Это достаточно долго, чтобы уже не ограничиваться одними поцелуями. Почему вы больше ничего не делали? Ты не готова? Потому что, если не готова, то это нормально. Брукс потерпит.

Нет, я готова.

– Тогда в чем проблема?

Я покраснела.

Я не знаю, как делается что-то еще.

– Ты имеешь в виду… что-то еще? Типа мастурбации? Или анилингуса? Или облизывания сосков? Или куннилингуса? Или минета?

Мои брови взлетели вверх, и Шерил кивнула.

– Знаю, о чем ты думаешь. Тебе кажется, что это способ дать, не получив ничего взамен, но, поверь мне, если ты сделаешь это правильно, тебя вознаградят по полной.

О, Боже мой.

Иногда она просто невыносима.

Но все-таки мне ее очень не хватало.

Она вскочила со своего места и умчалась из комнаты, а когда вернулась, то притащила с собой конфеты, бананы и еще какие-то первые попавшиеся под руку фрукты, включая кольца ананасов.

– Ладно, начнем с самых азов, – она взяла в руку банан. – Итак, мастурбация.

– Эй, девчонки, – сказал Брукс, просовывая голову в дверь моей спальни.

Шерил всем телом упала на наши «пособия», пытаясь спрятать их.

– Мы ничего не делаем! – закричала она.

Отличная работа, сестренка. Вообще ни разу не подозрительно.

Брукс выгнул бровь.

– Ла-а-а-адненько. Просто я хотел передать, что ужин готов, и что твой отец сказал мне идти домой, потому что я больше не желанный гость в доме, где спит Мэгги.

Я ухмыльнулась. Папа в своем репертуаре.

– Ладно, мы поняли, теперь можешь идти, – ответила Шерил, натянуто улыбаясь Бруксу.

Он подошел ко мне и поцеловал в лоб.

– Увидимся завтра.

Когда он ушел, Шерил застонала и села на кровати с размазанным на груди бананом. Остатки его прилипли к одеялу.

– Прости за грязь, – сказала она, оттирая прилипший к рубашке банан. – Но, поверь мне, если ты сделаешь все правильно, то перепачкаться – это совершенно нормально.

Глава 14

Брукс

Пасмурным субботним вечером я направлялся в комнату Мэгги, чтобы провести время вместе. Я совсем не возражал, что большую часть этого времени мы проводим в доме. Пока она здесь, со мной, я счастлив.

Я подошел к ее спальне, но она уже стояла в дверях с блокнотом в руках. Мэгги выглядела иначе, нежели всегда. Волосы завиты, а на лице… макияж? Это была все та же красивая Мэгги, но красота стала другой.

Угадай, что?!

Я широко улыбнулся.

– Что?

Она перелистнула первую страницу блокнота, открывая следующую.

В качестве подарка на выпускной родители подарили мне мобильный телефон!

– Не может быть! Серьезно?

Она быстро кивнула и перелистнула страницу.

Честно.

Я перешагнул порог ее спальни и, выглянув в коридор, убедился, что мистер Райли не подслушивает, после чего закрыл дверь.

– Это значит, что теперь я могу отправлять тебе неприличные сообщения?

Ее щеки вспыхнули. Вогнать Мэгги в краску не составляло большого труда, и я всегда обожал это делать. Она перелистывала страницы, пока не нашла нужный ответ.

Не будь уродом.

Я выгнул бровь и, подойдя ближе, обнял ее.

– Тогда как насчет неприличных фотографий?

Она снова начала листать блокнот.

Не будь конченым уродом.

Я засмеялся. Слегка наклонившись вперед, Мэгги прижала ладонь к моей груди, потом заскользила пальцами вниз, прямо к моей промежности, и медленно провела языком по моим губам, призывая их раскрыться для более глубокого поцелуя. Для нее это был шаг вперед, и я застонал – мне нравилось это больше, чем она могла себе представить.

– Мэгги, ты не можешь говорить мне не быть уродом, а потом делать что-то подобное.

Она сделала шаг назад и, прикусив губу, открыла следующую страницу блокнота.

Ладно, тогда будь уродом.

Я зажмурился, чувствуя, как при взгляде на нее в моих джинсах стало тесно. Ее длинные волосы были завиты, но выглядели все еще немного влажными после душа. Они рассыпались по плечам и струились вдоль платья на тоненьких лямочках, которое доходило до кончиков пальцев на ногах. Она выглядела просто потрясающе. Стыдливый румянец играл на ее щеках, но глаза были полны решимости.

– Ты хочешь?..

Да.

– А как же твои родители?

Она снова перелистнула страницу, и я не мог не усмехнуться. Кажется, она предусмотрела все мои вопросы.

Они до завтра у бабушки с дедушкой.

– А Келвин?

Он у Стейси.

– А Шерил?

Она с улыбкой закатила глаза, переворачивая очередную страницу – их осталось всего три.

Понятия не имею.

Брукс?

– Да?

Ее неуверенность в себе убивала меня. Готов поклясться, Мэгги понятия не имела, как чертовски прекрасна.

Она открыла последнюю страницу.

А теперь подойди и раздень меня.

Я подошел ближе и запустил пальцы в ее волосы.

– Ты уверена?

Она кивнула.

Склонившись к ее шее, я медленно провел по ней языком и нежно втянул губами кожу. Провел вдоль ее ключицы, оставляя за собой легкие поцелуи. Сдвинув лямку платья, я проложил дорожку поцелуев вдоль ее руки, слегка покусывая кожу. У Мэгги вырвался легкий вздох, и от одного этого звука я захотел ее еще сильнее.

– Не будем торопиться. Нам некуда спешить, – сказал я, осознавая, что это будет ее первый раз. Я сдвинул вторую лямку вниз по плечу, и ее свободное длинное платье упало на пол.

Сделав шаг назад, я изучал ее тело. Белый кружевной бюстгальтер совсем не сочетался с розовыми хлопчатобумажными трусиками, но почему-то на ней это смотрелось очаровательно. Худые длинные ноги, опущенные вдоль тела руки…