Текст книги "Карьера Ногталарова"

Автор книги: Сейфеддин Даглы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Товарищ Ногталаров дома

Вы давно познакомились с женой товарища Ногталарова, хозяйкой его дома, Валидой. Но надо сказать, что после нашего знакомства с ней к ее званиям присоединилось еще одно – звание матери его детей.

Как видите, одновременно с ростом на служебном поприще росла и семья товарища Ногталарова. При этом следует добавить, что в домашней обстановке он преуспевал больше, чем на работе. В то время как товарищ Ногталаров – заведующий конторой, стоял лишь на второй ступени служебной лестницы, товарищ Ногталаров-отец поднялся уже на семейную четвертую ступень. У него было четверо детей: две девочки и два мальчика. Теперь товарищ, Ногталаров был не только главой учреждения, но и главой приличного семейства.

Представьте себе, что мы находимся в недавно полученной товарищем Ногталаровым квартире и обозреваем ее комнаты. Первая комната, которую мы видим, – просторная, светлая. Посреди нее стоит большой стол, вокруг него несколько стульев. Комната имеет две двери; у одной двери небольшой столик с телефоном, рядом на стене звонок. Эта комната – столовая.

За обеденным столом сидят двенадцатилетняя девочка и десятилетний мальчик; обмакивая перья в чернила, они что-то пишут. Сидящий у окна восьмилетний мальчик, то и дело посматривая в окно, громко читает по складам книгу. Четвертая, двухлетняя девочка на полу возится со своими игрушками. Это – дети товарища Ногталарова. Имена их, начиная со старшей: Кетыбэ, Явер, Итаэт, Кифайэт. (Кетыбэ и Кифайэт – женские имена и означают: Кетыбэ – секретарша, Кифайэт – достаточно. Явер и Итаэт – мужские имена: Явер – адъютант, Итаэт – повиновение.)

Вас удивляют имена детей? Товарищ Ногталаров долго размышлял над этими именами, прежде чем присвоил их своим детям. И, давая их детям, он, очевидно, руководствовался определенными соображениями.

Вдруг раздается продолжительный автомобильный сигнал. Внезапная тревога охватывает детей.

Кетыбэ поспешно собирает свои книги и тетради и садится у столика с телефоном. Явер быстро приводит себя в порядок. Кифайэт, собрав игрушки, забивается в угол. И только Итаэт, ничуть не волнуясь, продолжает читать по складам:

– А… Ат… Ата…

Товарищ Ногталаров входит в переднюю дверь. Валида в переднике молча появляется в прихожей, снимает с мужа пальто и шляпу, вешает их на гвоздь и снова исчезает.

Глава семейства проходит в комнату. Дети немедленно встают, здороваются с ним. Товарищ Ногталаров кивком головы отвечает на приветствие детей и направляется к двери, ведущей во вторую комнату. Кетыбэ быстро открывает ее. Товарищ Ногталаров входит во вторую комнату. Здесь стоит солидный письменный стол. На нем чернильный прибор, лампа, телефон, радиоприемник. Против стола маленький круглый стол, покрытый сукном, на нем графин со стаканом, у столика стул, в углу книжный шкаф, рядом диван. На стенах пронумерованные позолоченные рамы – «музейные экспонаты». Эта комната – кабинет товарища Ногталарова.

Войдя в кабинет, товарищ Ногталаров кладет свой портфель на письменный стол, садится в кресло и смотрит на лежащие перед ним бумаги. Потом нажимает кнопку звонка. В столовой над столиком, за которым сидит Кетыбэ, раздается звонок. Кетыбэ моментально вскакивает, оправляет на себе платье, прическу, берет со стола конверт, входит в кабинет и останавливается на пороге. Товарищ Ногталаров некоторое время рассматривает бумаги, потом медленно переводит свой взор на Кетыбэ. Девочка начинает докладывать:

– К обеду, как вы велели, приготовлен бозбаш. На ваше имя получено письмо. – Кетыбэ кладет на стол конверт. – Да, еще дядя Гусейн звонил, приглашает вас к себе.

Товарищ Ногталаров бормочет про себя:

– Какие странные люди бывают на свете, будто не знают, что я в гости не хожу. Если он еще раз позвонит, скажешь, что я сплю. – Потом громко добавляет: – Больше ничего?

– Нет, – быстро отвечает Кетыбэ.

– Хорошо. Скажи Валиде, чтобы накрывала на стол.

– Слушаюсь!

Кетыбэ собирается уходить, но товарищ Ногталаров останавливает ее и опять бормочет про себя:

– Еще подумают, что я днем и ночью сплю и не работаю над собой. – Затем громко говорит Кетыбэ: – Если дядя еще раз позвонит, не говори, что отец спит, скажи – пошел в кино. Иди.

Кетыбэ выходит из кабинета, проходит через столовую и направляется в кухню. Товарищ Ногталаров в кабинете говорит сам с собою:

– Ну да, культурный отдых… А увидят в кино, скажут, что товарищ Ногталаров забросил все дела и ходит по театрам и кино! Нет, надо придумать что-то другое. – И товарищ Ногталаров нажимает кнопку звонка.

Кетыбэ бросаемся из столовой в кабинет.

– Что прикажете?

Товарищ Ногталаров хмурится, возвышает голос:

– Почему заставляешь ждать себя? Где ты была?

– В кухне. Сказала маме, чтобы накрывала на стол.

– О еде вы никогда не забудете!.. Зачем я тебя позвал, девушка?.. А?..

– Не знаю.

– Да, вспомнил. Если Гусейн позвонит, не говори, что я пошел в кино. Скажешь, что я пошел в главк. Поняла?

– Да.

– Ну иди и сиди на своем месте, нечего бегать туда-сюда.

– Слушаюсь!

Кетыбэ выходит и садится на стул за маленьким столиком.

Товарищ Ногталаров снимает костюм, надевает пижаму, опускается на диван и вскрывает конверт.

В столовой тишина. Только Итаэт, поглядывая то и дело на дверь кабинета, продолжает вслух читать по складам.

Товарищ Ногталаров встает с дивана, садится за письменный стол и звонит. В кабинет входит Кетыбэ.

– Позови ко мне Итаэта, – приказывает он.

– Сейчас.

Снова товарищ Ногталаров хмурится, повышает голос:

– Где ты научилась так отвечать? Не сейчас, а сию минуту!

Кетыбэ говорит еще тише:

– Слушаюсь, сию минуту! – удаляется в столовую и зовет Итаэта.

Итаэт быстро вскакивает, бросает книгу на окно, оправляет на себе одежду и подходит к кабинету.

Кетыбэ и Явер смотрят вслед ему и перемигиваются.

Валида в столовой ставит на стол приборы.

Итаэт нерешительно открывает дверь кабинета:

– Можно войти?

Товарищ Ногталаров движением головы разрешает. Итаэт входит в кабинет и плотно закрывает за собой дверь. Товарищ Ногталаров тихо спрашивает:

– Ну, что нового?

Итаэт, подойдя к товарищу Ногталарову, быстро шепчет:

– Кифайэт опять называла вас «тавалиш Наталавф».

– Гм!..

Товарищ Ногталаров еще более хмурится. Итаэт делает шаг вперед:

– Да, и еще мама с тетей Зейнаб не знаю о чем-то говорили. Меня прогнали, не дали слушать.

– А ты под окном бы слушал, недотепа!

Товарищ Ногталаров снова встает. Итаэт отступает на шаг:

– Хотел дотянуться до окна, но упал и разбил себе колено.

– А еще что?

– Все! Можно идти?

– Да, иди обедать…

Итаэт выходит.

Товарищ Ногталаров, расхаживая по кабинету, размышляет:

«Интересно, о чем говорила Валида с Зейнаб? Может быть, она сплетничала обо мне?»

Валида принесла и расставила тарелки. Дети жмутся к столу. Из кабинета вышел товарищ Ногталаров. Дети моментально отпрянули от стола. Товарищ Ногталаров, пройдя столовую, исчезает за дверью в прихожую. Через некоторое время он, вытирая полотенцем руки, возвращается к себе в кабинет. Дети ждут. Кетыбэ шепчет Валиде:

– Спросить ли, мама?

– Да, дочка, спроси!

Кетыбэ стучит в дверь кабинета. Получив разрешение, входит:

– Обед готов. Можно подать?

Товарищ Ногталаров смотрит на часы и утвердительно кивает головой. Кетыбэ возвращается в столовую, говорит Валиде:

– Мама, он разрешает!

Валида несет в кабинет обед на подносе и ставит его на стол перед товарищем Ногталаровым. Муж с женой с минуту молча смотрят друг на друга. Затем Валида, перейдя в столовую, плотно закрывает дверь в кабинет и рассаживает детей за столом.

Товарищ Ногталаров в кабинете, семья его в столовой принимаются за еду. Дети едят молча, не отрывая глаз, полных тоски и страха, от дверей кабинета.

Вечер. Кабинет слабо освещается настольной лампой. Товарищ Ногталаров храпит на диване. Дети молча сидят в столовой.

Кифайэт, поднявшись на стол, стоящий перед окном, смотрит на улицу.

– Сматли, сад… вода… дети иглают.

– Тише! Папа отдыхает, – говорит Итаэт, подойдя к ней, и закрывает ей рукой рот.

Часы бьют восемь. Кетыбэ, осторожно открыв дверь, входит в кабинет и, остановившись в стороне, тихонько зовет:

– Товарищ Ногталаров!

Товарищ Ногталаров потягивается.

– Что?

– Восемь часов.

Ногталаров поднимается, садится на диване.

– Хорошо, зажги свет! Никто не звонил?

– Нет!

– Чаю!

– Слушаюсь!

Кетыбэ выходит из кабинета, минуя столовую, идет в кухню и, быстро вернувшись, садится за маленьким столиком.

Валида приносит чай и молча ставит его перед товарищем Ногталаровым. Собирается уходить. Муж зовет:

– Валида!

Валида останавливается в дверях.

– Что?

– Ничего…

Валида уходит.

Товарищ Ногталаров бормочет про себя:

«Человек боится остаться наедине даже со своей женой. Да и дети могут сказать, что товарищ Ногталаров в кабинете своем оставался наедине с женщиной. А что подумают служащие мои, увидев подобную картину?»

Пьет чай. Валида приносит второй стакан; взяв пустой стакан, направляется к двери.

– Валида!

– Что тебе надо? – недовольным тоном спрашивает она.

– Почисть костюм и сапоги!

– Куда пойдешь?

– В свое учреждение!

– Теперь же вечерами не работают.

– Во-первых, тебе до этого дела нет! – повышая тон, замечает товарищ Ногталаров. – Делай то, что тебе велят, и не давай указаний главе семейства! Во-вторых, не сидеть же мне дома и не играть же мне с детьми!

Глубоко вздохнув, Валида выходит из кабинета. Товарищ Ногталаров кричит ей вслед:

– Нечего охать! Что еще за новости?! Подумать только!

В столовой раздается телефонный звонок. Кетыбэ берет трубку.

– Слушаю. Товарища Ногталарова? Кто спрашивает? – Кетыбэ быстро свободной рукой открывает дверь в кабинет и громко повторяет: – Кто? Алиев?

Услышав эти слова, товарищ Ногталаров нажимает копку. В столовой раздается слабый звон над столиком Кетыбэ. Она, ответив на предупреждение утвердительным движением головы, отвечает по телефону:

– Товарища Ногталарова нет дома.

Кетыбэ вешает трубку телефона.

Выпив чаю, товарищ Ногталаров садится за письменный стол и нажимает кнопку звонка. Входит Кетыбэ:

– Соедини меня с моим учреждением.

– Слушаюсь!

Кетыбэ возвращается в столовую, садится за свой столик, берет трубку телефона, набирает номер.

– Кто говорит? Дежурный? Будете разговаривать с товарищем Ногталаровым. – Оставив телефонную трубку на столе, Кетыбэ входит в кабинет. – Можете говорить.

Товарищ Ногталаров берет трубку настольного телефона, прикладывает ее к уху и, помолчав с минуту, наконец медленно и важно начинает разговор.

– Да, здравствуйте! У телефона товарищ Ногталаров. Тысячу раз давал указания – отвечать по-военному! Меня никто не спрашивал? Нет?.. Не забудь об окнах в моем кабинете; сегодня ветер, как бы не разбил стекол, не нанес бы пыли в мой кабинет! Скоро сам буду.

Положив трубку, нажимает кнопку звонка. Кетыбэ тотчас кладет трубку телефона, стоящего на ее столике, на рычаг аппарата. Товарищ Ногталаров некоторое время о чем-то думает и снова звонит. Кетыбэ входит в кабинет.

– Явера ко мне! На доклад.

– Слушаюсь!

Кетыбэ идет в столовую звать Явера.

Явер оправляет на себе одежду, берет папку, входит в кабинет.

Товарищ Ногталаров, внимательно оглядев его, задает вопрос:

– На подпись есть что-нибудь?

Явер делает шаг вперед.

– Школьные дневники.

– Дай посмотрю!

Товарищ Ногталаров, быстро перелистав дневники, расписывается и возвращает их Яверу. Затем обращается к мальчику:

– Значит, ты получил «отлично», Кетыбэ – «хорошо», Итаэт – «плохо». Пять плюс четыре плюс два будет одиннадцать, разделим это число на три, получим больше трех с половиной; скажем – четыре. Значит, сегодня в среднем план нашей семьи выполнен. Прекрасно.

Явер, не выдержав, тихо заявляет:

– Во-первых, «хорошо» было бы в том случае, если бы в среднем у нас получилось четыре. У нас же три с половиной. И всегда портит Итаэт: уроков не учит, ежедневно ходит в кино. А вы же присоединяете его двойки к нашим четверкам и пятеркам и считаете, что мы выполнили учебный план. Это неправильно.

– Что за демагогия в моем присутствии?! – Товарищ Ногталаров, ударив кулаком по столу, встает. – Я глава семьи, и не смей перечить мне! Понял? В среднем план выполнен, вот и все! Нечего меня учить! Вот, возьми это письмо, брось в почтовый ящик. Затем возвращайся и занимайся своим делом! Делай, что тебе велят! И не возражать! И больше не произноси имя Итаэта! Понял?

– Да!

Смущенный мальчик, взяв папку, выходит из кабинета.

Товарищ Ногталаров громко сетует:

– До чего мы дожили?! Дети начинают подавать нам, руководящим родителям, советы. Только этого не хватало!

Некоторое время он, взволнованный, шагает по кабинету, затем нажимает кнопку звонка:

– Позови сюда Кифайэт!

Кетыбэ идет к Кифайэт.

– Идем…

Девочка упирается.

– Идем… не бойся…

– Не хочу… – Девочка жмется в угол.

Кетыбэ берет ее за руку, тащит в кабинет.

Бросив на девочку быстрый взгляд, товарищ Ногталаров говорит Кетыбэ:

– Хорошо. Ты выйди, закрой плотно дверь и никого сюда не пускай! Через полчаса позвони в гараж, скажи шоферу, чтобы подал сюда мою машину.

– Слушаюсь! – отвечает Кетыбэ.

Товарищ Ногталаров и Кифайэт остаются с глазу на глаз. Сорокалетний высокий мужчина и крошечная двухлетняя девочка стоят посредине комнаты и с минуту, как чужие, смотрят друг на друга. Наконец товарищ Ногталаров пробует запертую дверь и ласковым, насколько это ему удается, голосом говорит ребенку:

– Ну что, Кифайэт! Что, дочурка?

Вдруг, как бы испугавшись собственного голоса, бросает быстрый взгляд на дверь и говорит еще тише:

– Ну, скажи, кто я?

Кифайэт, указывая на него пальцем:

– Тавалиш… Наталавф…

– Не так, нет! Скажи: «товарищ Ногталаров!»

Ребенок смеется.

– Не смейся как дурочка!

Товарищ Ногталаров берет девочку на руки.

– Скажи: «то-ва-рищ Ног-та-ла-ров!»

– То-ва-лиш На-та-лавф, – повторяет девочка по слогам.

Товарищ Ногталаров, уже нервничая, тычет себе пальцем в грудь:

– Товарищ Ногталаров, говорю тебе!.. Не слышишь, что ли? Ну повтори.

Ребенок боязливо протягивает ему палец:

– То-ва-лиш На-та-лавф. – Палец ребенка попадает в глаз товарищу Ногталарову.

– Сгинь ты в преисподнюю, чертенок! Что за «то-валиш, то-ва-лиш», выдумала тоже. «Товарищ», говорю тебе. «Ногталаров». Повтори, упрямая девчонка! А то сейчас дам приказ о тебе!

Выведенный из терпения, он шлепает Кифайэт по одному месту, отталкивает ее от себя. Ребенок с плачем зовет:

– Ма-ма-а-а!!

Валида выходит из кухни и бегом через столовую направляется в кабинет, берет девочку на руки.

– Что случилось, доченька? Послушай, зачем ты бьешь ребенка? – обращается она к мужу.

Товарищ Ногталаров кричит и на нее:

– Такого ребенка, который не умеет правильно произнести имя отца, мало побить. Убить надо.

– Что ты говоришь, Вергюльага? Откуда двухлетний ребенок может знать, что такое товарищ, начальник?

– Каждый должен знать, что такое товарищ Ногталаров! В том числе и вы, товарищ Валида! Если хочешь знать правду, ты сама портишь детей. Разве можно так воспитывать? Эта бестолковая дочка твоя осмеливается не слушаться меня! Не называет меня так, как положено.

Нервная дрожь пробегает по лицу Валиды:

– Это я-то порчу детей? Ты еще, пожалуй, скажешь, что это я заставляю их называть тебя «товарищ Ногталаров». Уж не я ли такие имена им придумала?

– Одно с другим не смешивай. Это не одно и то же. Имена людей должны соответствовать их назначению. Начальник учреждения должен придерживаться официального тона со своими подчиненными.

– Здесь ведь не учреждение, а твой дом. Дети-то не твои подчиненные!

– Безразлично! Я и здесь начальник.

– Стыдно, Вергюльага! Не давай повода соседям смеяться над нами!

– Какое мне дело до соседей и до твоей с ними болтовни!

– Хоть постыдился бы…

Слова Валиды доводят товарища Ногталарова до исступления.

– Довольно! Прекрати спор со мной! Я не позволю покушаться на мои права. Это значит – живя в моем доме, наносить мне удар в спину, а работая в моем учреждении, сводить на нет плоды моих трудов. Знаешь ли ты, где разрешается вопрос о людях, позволяющих себе такие поступки?

Он звонит. Кетыбэ появляется на пороге.

– Я не потерплю больше подобных вещей!

Товарищ Ногталаров обращается к Кетыбэ:

– Объяви экстренное собрание. На повестке дня один вопрос: о поднятии авторитета главы семейства…

– Слушаюсь, – отвечает Кетыбэ, переносит мягкое кресло в столовую, ставит его у стола на месте, предназначенном для председателя собрания, и кричит детям: – Собрание!

Тотчас же Итаэт приносит и ставит на стол перед председательским местом стакан и графин с водой. Кетыбэ и Явер расставляют, стулья вокруг стола.

Товарищ Ногталаров, взяв несколько листов бумаги и ручку, переходит из кабинета в столовую и движением головы предлагает Валиде и Кифайэт следовать за ним. Затем зовет:

– Явер, готовь материал для выступления! А ты, Итаэт, напиши постановление на основе моих высказываний!..

Разоблачение «шпиона» товарищем Ногталаровым

Три-четыре слова товарищ Ногталаров не мог слышать без содрогания; одно из них «шпион». Это слово возбуждало в нем два противоположных чувства: неопределенный страх и стимул к неудержимой активности. Товарищу Ногталарову казалось, кто-то тайно проникает в его учреждение, крадет круглую печать и красный карандаш. Мысль эта повергала его в трепет. С другой стороны, неожиданно воспрянув, он говорил себе: «Ах, если бы я мог поймать и сдать в руки правосудия крупного шпиона. Это не то, что сдавать государству утиль». Страстное желание прямо-таки вдохновляло его. Вероятно, поэтому товарищ Ногталаров в каждом неизвестном ему человеке прежде всего видел шпиона и искал отличающих его признаков.

Был душный летний день. Новый председатель месткома межрайонной конторы по сбору утильсырья (после окончания войны Гая-хала ушла с работы; о причине ее ухода и о том, чем она теперь занимается, мы узнаем дальше), войдя с разрешения секретаря в кабинет директора, сказал:

– Товарищ Ногталаров, как мы договорились с вами, сегодня после работы состоится лекция. Местный комитет просит вас присутствовать.

– Это еще зачем? Или местный комитет воображает, что я политически неграмотен? – возмутился товарищ Ногталаров, щуря глаза и оглядывая председателя месткома.

– Нет, нет, что вы?! Мы просим потому, что в присутствии руководителя учреждения члены коллектива будут лучше слушать.

– Так бы и сказали, – улыбнувшись, заметил товарищ Ногталаров. – Что поделаешь? Ради вас, ради сотрудников, буду!

Настроение товарища Ногталарова в самом деле было приподнятое. Он пришел, сам открыл собрание и дал слово лектору. Лектор был худой, небольшого роста. Покосившись на него, товарищ Ногталаров подумал:

«Что он собою представляет, чтобы учить чему-то моих работников?» Однако, услышав его убежденную речь, товарищ Ногталаров перевел свой взор на слушателей. Увидя всех своих подчиненных, он почувствовал душевное удовлетворение. Моментально в его голове созрела счастливая мысль:

«Раз все твои работники собрались, воспользуйся этим и после лекции проведи общее собрание. Такой удобный случай вряд ли еще подвернется». Товарищ Ногталаров погрузился в думу, подыскивая повод для проведения собрания. В это время до его слуха донесся голос лектора. Первые слова, которые он сумел выделить из донесшейся до него речи, были:

– Империализм… Социализм…

«Давай-ка я посвящу собрание этим двум вопросам», – подумал товарищ Ногталаров.

С этой мыслью он стал слушать лектора.

– Империализм – высшая стадия капитализма. Империализм – это последняя, загнивающая ступень капитализма. Это – канун социалистической революции. Это – такая эпоха, когда буржуазия, когда-то гордившаяся своей передовой и революционной ролью, превращается уже в мертвящую силу, когда капиталистические производственные отношения серьезно препятствуют развитию общества, – сказал лектор.

– Как?! Буржуа были передовыми, делали революцию? – громко удивился товарищ Ногталаров, вскочив, словно ужаленный скорпионом.

– Когда-то да! – ответил ему лектор. – По сравнению с феодализмом капитализм, несомненно, был передовым общественным строем, и буржуазные революции были, безусловно, шагом вперед в развитии общества.

Лектор, повернувшись лицом к слушателям, продолжал свою речь.

Товарищ Ногталаров ничего больше не слышал.

«Ведь это же враг», – решил он и, волнуясь, как новичок на охоте, не мог успокоиться.

Он встал, вышел на цыпочках из комнаты и поманил пальцем Абыша. Ногталаров отвел в сторону своего заместителя и зашептал:

– Беги скорей за милиционером! Веди его сюда. Скажи, что поймали шпиона!

– Что поймали? Шпиона? Где же он? – растерявшийся Абыш несколько раз пожал плечами.

– Что значит «где же он»? Не видишь, что ли, этого жучка, – возмущался товарищ Ногталаров, указывая на кафедру. – Не слышишь, что говорит он, как старается сбить вас с правильного пути. Но не удастся ему это: меня недаром зовут товарищем Ногталаровым. Не медли! Беги!

Абыш, как листок бумаги, подхваченный порывом ветра, вылетел из комнаты.

Товарищ Ногталаров велел поставить себе стул у двери, сел на него и все свое внимание сосредоточил на лекторе, следя больше за его движениями, чем за словами, то и дело оглядываясь то на окна, то на дверь. «Как бы шпион не удрал», – думал он.

Милиционер, оправив кобуру, вошел вслед за Абышем.

Увидя своего заместителя с милиционером в дверях комнаты, в которой читалась лекция, товарищ Ногталаров сорвался с места, подбежал к кафедре и схватил лектора за руку:

– Довольно болтовни! Слезай! В моем учреждении такие номера не проходят! Если ты замаскированный враг, то я – товарищ Ногталаров! – И, повернувшись к милиционеру, добавил: – Это шпион, товарищ милиционер. Арестуйте его.

Прерванный на полуслове, лектор застыл в изумлении. Но когда милиционер, сделав под козырек, сказал ему: «Идемте, гражданин!» – последний вышел из себя:

– Милый человек, что вы делаете? Я – лектор. Вот мое удостоверение…

– Мы тоже не дети! – прервал его товарищ Ногталаров. – Незачем показывать нам свои удостоверения. Ты лучше скажи о том, что ты говорил!

– А что я говорил?

– А то, что, мол, буржуи являются прогрессивными элементами, что они делают революции и еще бог весть что… Вот сейчас перед этим собранием говорил ты эти слова или нет?

– Да, говорил… Кто же может отрицать революционную роль буржуазии в ту эпоху, когда она вступила в борьбу с феодализмом? – с горячностью возразил лектор, как если бы он вступал в научный спор.

– Вот ты сам слышал, товарищ милиционер. Он опять повторил. – Товарищ Ногталаров не дал лектору возможности продолжать. – Сам признается. Будь и ты свидетелем. Это контрреволюционер! Бери его! Идем! А то заморочит нам головы и выскользнет из наших рук.

– Гражданин, следуйте за мной! В отделении разберут, кто революционер, а кто контрреволюционер, – сурово заметил милиционер, обращаясь к лектору.

Лектор повернулся к председателю местного комитета и возмущенно воскликнул:

– Это же полное невежество, товарищ!

Председатель месткома, подойдя к заведующему, тихо сказал ему:

– Нехорошо, товарищ Ногталаров…

– Что нехорошо? Поймать шпиона? – настолько громко крикнул товарищ Ногталаров, что председатель месткома отступил. – Погоди, с тобой я отдельно поговорю, – добавил он, обращаясь к председателю месткома.

Товарищ Ногталаров и милиционер, взяв лектора за руки, повели его в районное отделение милиции.

Важно шагая по улице, товарищ Ногталаров рисовал уже в своем воображении, как завтра на страницах газет появится его фотография, как через некоторое время на груди будет красоваться орден, а затем, несомненно, последует повышение его в должности.

В отделении милиции произошло то, чего никак не мог ожидать товарищ Ногталаров.

Дежурный офицер милиции выслушал сначала товарища Ногталарова и явившегося в качестве свидетеля Абыша, затем милиционера и, наконец, «шпиона», проверил его документы. Затем встал и, взяв под козырек, вежливо поздоровался с лектором и принес ему извинения:

– Простите, товарищ, за причиненное вам беспокойство! Вы свободны! А этих невежд… – Он презрительно оглядел изумленного товарища Ногталарова, Абыша и милиционера. – А этих невежд продолжайте просвещать. Желаю вам успеха в вашей плодотворной деятельности!

Затем, обратившись к товарищу Ногталарову, дежурный сказал:

– Мне стыдно за вас, гражданин! А на вас за то, что вы проявили себя таким… будет наложено взыскание, – заключил он, обращаясь к милиционеру.

– Есть! – ответил милиционер и тяжело вздохнул.

Товарищ Ногталаров не верил своим глазам: все происходившее казалось ему сном.

Возмущенный, взволнованный, он вернулся в свое учреждение, велел Серчэ-ханум со своей машинкой перейти в кабинет его и, дымя папиросой, шагая из угла в угол, стал диктовать ей:

– Пиши. «Секретарю районного комитета партии… От товарища Ногталарова. Заявление… О пойманном мною враге и освобождении его дежурным милиции». Пиши!

Получилось длинное письмо в несколько страниц. Так как было уже поздно, то он решил отправить его на следующий день и, сердитый, пошел домой.

Утром, как только товарищ Ногталаров пришел в контору, тотчас раздался телефонный звонок.

– Алло! Слушает товарищ Ногталаров… Привет, товарищ секретарь! Да, слушаюсь!.. Что? Хорошо. Слушаюсь.

Звонил второй секретарь районного комитета партии. Он просил товарища Ногталарова зайти к нему.

Товарищ Ногталаров немедленно достал письмо, написанное им вчера, еще раз быстро прочитал его, исправил закорючку у своей подписи и, положив его в портфель, вышел и сел в свою машину.

– В райком! – приказал он шоферу.