Текст книги "Любовь и расчет"
Автор книги: Сесилия Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава 13
К концу вальса Ник уже не сомневался, что миссис Симкокс намерена заполучить его на ночь. В вещах подобного рода она никогда не проявляла тонкости, что в глазах большинства мужчин определенно служило достоинством. Взгляды, которые она на него бросала, намеренные ляпсусы в разговоре, искусные задержки ладони и скольжение пальцев при каждой смене положения рук – все свидетельствовало о ее желании.
Когда музыка закончилась, он склонился к ее руке и задал не менее откровенный вопрос:
– Чем планируете заняться после бала, миссис Симкокс?
– Не слишком ли вы дерзки? – Но лукаво изогнувшийся уголок губ и кокетливый наклон головы указывали, что щекотливый вопрос вовсе не показался ей дерзким. – А что вы сделаете, если скажу, что у меня другие планы?
– Посоветую подумать над их изменением. Тешу себя надеждой, что способен предложить вам развлечение, превосходящее любые другие.
Он многозначительно улыбнулся.
В глазах миссис Симкокс заиграли плутовские огоньки. Отступив назад, она потянула его за руку за собой, чтобы продолжить разговор в другом месте.
– У меня есть встречное предложение. Давай уедем сейчас.
Его обдала мощная волна ее желания, но с ног не сбила.
– Я могу подождать. – Краем глаза он следил за мисс Уэстбрук – своей подопечной. Она встала, готовясь к следующему танцу. – Уверен, что у вас уже есть ангажированные танцы. Мне бы не хотелось, чтобы разочарование ваших кавалеров легло на мою совесть. Да к тому же и побить могут.
– Позвольте мне самой позаботиться о моих разочарованных партнерах. – Она сделала еще один шаг назад, словно собиралась вывести его из комнаты. – Кроме того, мне казалось, что мужчины любят оставлять своих более именитых соперников позади. Я полагала, что это добавляет тайному свиданию радость триумфа.
– Возможно, для кого-то это справедливо. Я стараюсь не думать о посторонних: именитых соперниках или старых любовниках, когда меня ждет любовное свидание.
Ник чувствовал себя крайне неискренним. Что он делает? С Анной Симкокс он никогда не прибегал к уловкам и хитростям. Они всегда были откровенны друг с другом.
На лицо женщины набежала тень, и она прищурилась. У Ника екнуло сердце. Ее пальцы выскользнули из его ладони.
– Ты что-то недоговариваешь, Блэкшир? Какое-то юное создание обещало тебе последний танец, и тебе невыносима мысль уйти от него?
– Ты знаешь мои обстоятельства. Знаешь, что ни один опекун не пожелает представить меня своей подопечной.
Это не было ответом на вопрос его собеседницы, и она не оставит этот факт без внимания.
Миссис Симкокс сложила на груди руки и приподняла бровь.
Она заслуживала знать правду, хотя это могло стоить ему надежды на сегодняшний вечер.
– Я связан обещанием иного сорта. – Ник наклонился к ней и понизил голос: – Молодая леди в красном, за которой, как ты заметила, я наблюдал, у нее нет опыта вращения в обществе, и я обещал ее отцу, что буду надзирать за ней. Я не могу уехать, пока она со своими сопровождающими не отбудет.
– Понятно. – Анна оторвала от него взгляд, вероятно, чтобы посмотреть на мисс Уэстбрук. – Значит, в действительности тебя заботит вовсе не разочарование кавалеров, с которыми я, возможно, обещала потанцевать.
– Прости, Анна. – Он искренне сожалел. По ее поводу и по своему. – Мне не следовало лукавить. Если бы не мои обязательства перед мистером Уэстбруком, я бы уже был с тобой где-то далеко отсюда. Если ты подождешь, когда я смогу уехать со спокойной душой, то уделю тебе все свое внимание. Поверь мне.
Она вновь повернулась к нему, и затрепетавшая на уголках ее губ улыбка указала, что есть надежда ее уговорить.
– Посмотрим. Если не появится более интересной перспективы, можешь повторить свое предложение в конце вечера. Либо когда исполнишь долг перед прелестной подружкой. Но имей в виду, что я буду искать более покладистого мужчину. – Анна отвернулась, собираясь уйти, и уже через плечо добавила: – Если найдется кто-нибудь менее капризный, руководствующийся собственной волей и свободный от обязательств, то на мою компанию можешь не рассчитывать.
Найти более сговорчивого джентльмена ей удалось менее чем за десять минут. Но самым обидным для Ника стало то, что счастливчиком оказался все тот же малый, прозванный им чучелом, который заварил всю эту кашу с мисс Уэстбрук на рауте у Эстли. Радея об интересах кавалеров, ждавших очереди, чтобы потанцевать с ней, Ник невольно сыграл на руку этому хлыщу.
Мужчина вывел свою даму на исходное положение для танца, и через несколько па его лицо приобрело выражение столь сладострастного удивления, что не оставалось никаких сомнений, в каком направлении потекла беседа и чем все закончится. Однако Ник никак не предполагал, что они покинут зал в середине танца, что стало для него полной неожиданностью. Проходя мимо, миссис Симкокс бросила ему прощальный взгляд и элегантно пожала плечами. «Ну что я могу поделать? Ты же знаешь мою натуру». Так растаял его первый за много месяцев шанс переспать с женщиной. Оставалось лишь проводить счастливую пару глазами и возобновить свое неусыпное и неблагодарное бдение в роли наблюдателя за мисс Уэстбрук.
Как же он это допустил? Практически поборов нежные чувства к девушке, Ник обнаружил, что его поступки, свобода, любовные амбиции по-прежнему зависели от нее. Он продолжал оставаться ее рабом, как и три года назад, когда по-юношески верил в свою удачу и лелеял глупые надежды.
Она кружила в танце в своей обычной воздушной манере, подхватив шлейф и даря своему партнеру – лорду Баркли – такие улыбки и смех, что граф не мог не уверовать, что именно он самый умный и очаровательный мужчина в этой комнате, а может, и в мире.
Ник прислонился плечом к ближайшей колонне и сложил на груди руки. Винить ее было не в чем. Она ничего не знала о его шансе с миссис Симкокс, и ее вмешательство в его личную жизнь было скорее косвенным. Но Ник без устали ругал себя с того раута у Эстли и искренне переживал утрату душевности в их взаимоотношениях. А она смеялась и порхала как ни в чем не бывало, будто поколебавшаяся их дружба ничего для нее не значила. Видеть это ему было горько.
В конце концов, Ник не выдержал и, оторвавшись от колонны, переместился в другой конец помещения. Не вызывало сомнения, что репутация и добродетель девушки вне опасности, пока она танцует с Баркли. Ник тем временем найдет несколько минут отдыха в одной из гостиных или в кабинете, чтобы предаться дурному настроению, после чего вернется в зал и возобновит свою миссию.
Это будет его последняя вахта. Если его присутствие пошло ей на пользу, он искренне рад этому. Но с него хватит. Он познакомил ее с достойным человеком. Если она считает, что может найти кого-то лучше, ее право. Но в будущем пусть ездит на приемы уже без него.
Кейт широко улыбалась и танцевала с такой грациозной легкостью, что ее можно было принять за нимфу в пасторальном балете.
Она больше не могла притворяться, что настроение Луизы испортилось из-за духоты. Пока Кейт болтала с лордом Баркли, ее подруга делалась все тише и тише, и, когда они заняли свои места в танце, мисс Смит со своим партнером переместилась за три пары от Кейт и барона, вместо того чтобы стать рядом.
Ее лицо не выражало упрека. Когда их глаза встречались, она улыбалась с такой бравой фальшью, что Кейт вспоминала Роуз в тот день, когда ей завязали в узлы нитки для вышивания. Только теперь сама Кейт служила источником боли и не могла стать лекарством.
Хотя последнее умозаключение было не слишком верным. Она могла бы остудить лорда Баркли холодностью. Могла бы говорить весь танец о добродетелях Луизы, могла бы действовать в интересах подруги.
– Сказать по правде, я начинаю наслаждаться жизнью в Лондоне, – признался барон. Кейт подвела его к этой теме, перейдя от «Олмака» к парламенту и его клубу, который назывался «Брукс», и бог весть к чему еще, где изредка бывала. – В Кенте я не отрезан от общества. Мое имение находится неподалеку от Эстли, куда я могу частенько наведываться. Но боюсь, что теперь, когда я так увлекся жизнью города, мне будет не хватать сельской идиллии.
Значит, у него есть своя усадьба, и, если он никогда не получит титул маркиза, то недвижимость у него все равно останется, как, безусловно, и влиятельное положение в обществе. Могла ли Кейт позволить себе отказаться от него, пока не поговорит с мисс Смит и не убедится в определенности ее чувств?
– Мне всегда хотелось побывать в Кенте. Из-за его природной красоты. Говорят, это одно из красивейших графств.
Ее слова прозвучали намеком, чтобы ее туда взяли и, возможно, представили как невесту.
Она вела себя, и хорошо понимала это, неподобающим образом. Что скажет Луиза, когда она и сама все уже видела? Разве столь достойный человек, как лорд Баркли, не заслуживал жены, которую привлекут к нему любовь и уважение, а не бесстрастная оценка его имущества, его перспектив и того, что он может сделать для ее семьи?
Кейт повернулась, следуя фигурам танца, и ее взгляд снова упал на опустевшее место, где еще недавно стоял мистер Блэкшир.
И опять в душе у нее все перевернулось. Несчастный вид мисс Смит был не единственным источником ее боли.
Он стоял там с приятельницей и довольно долго держал ее за руку. Даже девушка, столь наивная и неопытная в делах подобного рода, как она, могла без труда догадаться, о чем они беседуют. Кейт отвела глаза.
Когда несколько кругов спустя она вновь осмелилась взглянуть на прежнее место, то обнаружила, что мужчина и женщина исчезли. Кейт внимательно, насколько позволял танец, оглядела помещение, но нигде их не приметила.
Пара, конечно, могла удалиться поиграть в карты но, когда Кейт видела их в последний раз, меньше всего они были похожи на людей, собиравшихся поразвлечься азартной игрой. Скорее всего они уехали с бала. Либо пошли искать подходящую темную комнату.
Ее ладони невольно сжались в кулаки, сминая шелк платья. И зачем только она с ним целовалась. Сколько мороки из-за этого. Нужно будет сказать Виоле, чтобы записала в свою книгу: «Подумай, что почувствуешь, когда увидишь, как он любезничает с другой женщиной. Подумай, что испытаешь, зная, что он целует другую, как целовал тебя»
Хотя это было бы не одно и то же. С женщиной вроде леди Доступность он не стал бы останавливаться и извиняться. И рукам бы своим дал полную волю. Может, даже не только рукам. И был бы благодарен обществу опытной женщины, которая знает, как отвечать на каждое его действие. И восславил бы небо за то, что перед ним не невинная, несведущая барышня, с кем в силу долга перед ее семьей он обязан вести себя достойно.
– Мне кажется, вы уже давно знакомы с мистером Блэкширом, верно?
Кейт чуть не выпрыгнула из собственной кожи от этих слов барона. Не мог же он догадаться, о чем она думает. Ее охватило чувство вины.
– В общем-то, да. – Она придала чертам бесстрастное выражение. – Он друг нашей семьи… вот уже три года, кажется.
– Понятно. Вы знакомы с его родными?
Что-то промелькнуло такое в выражении его лица, в бегающем взгляде… У нее возникло подозрение, быстро переросшее в уверенность. Он что-то слышал. Обрывок какой-то сплетни о позоре, запятнавшем имя Блэкширов, и теперь искал подтверждения.
У Кейт в который раз свело внутренности. Видит бог, Ник Блэкшир не мог притязать на ее лояльность, улизнув с другой женщиной, чтобы поразвлечься, тогда как должен был оберегать ее от возможных опасностей и соблазнов. – Нет, мы не имели удовольствия познакомиться с его родственниками, – ответила она. – Мы познакомились с ним, когда он учился у моего отца, и с тех пор поддерживаем дружеские отношения.
– Ну да, профессиональные знакомства обычно так и завязываются.
К чести барона, он, похоже, обрадовался, что вопрос закрыт, и в то же время выглядел несколько пристыженным, что задал его.
Лорд Баркли был хорошим человеком и не заслуживал, чтобы его использовали в нечестной игре, тем более девушка, чьи мысли занимал совсем другой мужчина.
Она продолжит вежливое общение с ним до конца танца, потому что нет никакого оправдания внезапной, неоправданной холодности. А потом целиком посвятит себя поиску другого джентльмена среди тех, с кем доведется танцевать. Возможно, среди них найдется достойный мужчина для воплощения ее плана. Но если не отыщется подходящей кандидатуры, Кейт не знала точно, что станет делать. Значит, как никогда важно сосредоточиться на поиске подходящего мужа.
Однако судьба, похоже, решила поиздеваться над ее добродетельной решимостью. Закончив танец, Кейт рассталась с лордом Барки в реверансе и вернулась к графине ждать следующего партнера для завершающего танца перед ужином. Прошло пять минут, но кавалер так и не появился.
– Боюсь, он узнал, что вы не относитесь к числу достойных невест. – Леди Харрингдон, как обычно, не постеснялась высказать свои наихудшие предположения. – У меня имелись на этот счет опасения. Кэткарты, вероятно, рассчитывали, что сделают доброе дело, пригласив вас на бал. Но какая доброта в том, чтобы подвергать вас таким разочарованиям?
Кейт воздержалась от ответа, лишь разгладила юбки. Музыка еще не заиграла. Возможно, тетушка заблуждалась, и кавалер все же объявится. Пары тем временем занимали свои места, готовясь к танцу. С каждой новой парой, встававшей в очередь, ее самоуверенность таяла, преображаясь в досаду.
Просидеть последний танец, подпирая стенку, в своем восхитительном красном наряде представлялось абсурдным. Этот танец Кейт обещала, поддавшись благотворительному порыву, лорду Джону Прайору в надежде загладить неловкий инцидент, возникший на террасе в Крэнборн-Хаусе из-за грубого вмешательства мистера Блэкшира. Теперь, раз он сбежал от нее, придется, по-видимому, пожалеть об этой благотворительности.
Однако Кейт не могла поверить, что человек сделал это преднамеренно. Он был такой вежливый и почтительный. Было сомнительно, чтобы, узнав что-то о ее семье, он мог отказаться танцевать с ней. Тем более что господа более высокого положения охотно ее приглашали. Он был всего лишь пятым сыном герцога, а она – по всем объективным меркам, самой красивой девушкой на балу. И его из них двоих следовало бы назвать счастливчиком.
– По крайней мере вы можете порадоваться успеху нашей маленькой мисс Смит. – Обмахиваясь веером с видом безмятежной удовлетворенности, леди Харрингдон направила взгляд туда, где стояла Луиза со своим последним партнером. – Новая прическа совершило чудо. Мне кажется, она не сидела ни один танец, кроме вальса. Она должна быть вам благодарна, если ее успех приведет к браку с достойным человеком, на что я всегда возлагала большие надежды.
Чувство вины снова охватило Кейт своими цепкими пальцами. Она не могла сидеть и слушать, как расхваливают ее доброту к мисс Смит.
– Вы не извините меня на минуточку, ваша светлость? – Кейт подняла ладонь к волосам. – Поскольку мой партнер, кажется, не придет, я бы хотела воспользоваться возможностью сходить ополоснуть лицо и, если нужно, поправить прическу.
– Очень благоразумно. Ничего нет глупее, чем подпирать стену на виду у всех. – Графиня поднялась, величаво взмахнув юбками. – Я же, в свою очередь, пойду взгляну, как там миссис Смит играет в вист. Найдете меня в комнате для игры в карты, когда настанет время идти ужинать.
Еще одно унижение: Кейт думала, что войдет в столовую об руку с кавалером, но теперь, похоже, снова последует за гранд-дамой как компаньонка. И это притом что ее пригласили, что ее объявили, и что своим появлением в красном шелковом платье она произвела фурор.
Вернее, она пойдет как компаньонка, если не обнаружит своего пропавшего партнера. Возможно, он еще где-то здесь и, забыв о времени, уставился в окно на звездные скопления или прячется где-нибудь за дверью, потому что не нашел мужества признаться ей, что передумал танцевать. Лучше бы ему найти в себе силы или вправду забыться, любуясь звездами, потому что если он здесь, то ему не избежать расплаты. Комната отдыха подождет. Нужно сначала найти лорда Джона.
* * *
Ник бывал раньше в этой комнате, как и в большинстве других помещений этого дома. Но эту он особенно хорошо запомнил.
Однажды на каникулах они с Уиллом, вместо того чтобы отправиться домой в Кембриджшир, приехали в Лондон к Кэткарту. Его брат и виконт, который тогда еще не был виконтом, пустились в Лондоне во все тяжкие и пили без меры. Зачастую их вечера завершались здесь на ковре перед камином, где Ник чуть ли не насильно кормил их гренками с сыром, чтобы на другой день не слишком страдать от головной боли. Все-таки закусывать иногда полезно.
Ник сел на диван, вытянув ноги к холодному камину. Сегодня огонь не разжигали. Свечи тоже не горели. Ник оставил дверь открытой и раздвинул шторы, чтобы стало немного светлее от коридорных светильников и луны.
Смотреть, правда, было не на что. Полутьма с едва различимыми силуэтами мебели и темнеющими пятнами картин его вполне устраивала. Доносившиеся издалека звуки музыки тоже доставляли больше удовольствия здесь, чем в бальном зале.
Ник оставался в уединении несколько дольше, чем рассчитывал. Один танец закончился и начался другой. Возвращаться вниз не хотелось. Ничего с мисс Уэстбрук не случится, если он задержится тут еще немного. Когда этот танец завершится, он заставит себя подняться и вернуться в бальный зал, чтобы продолжить играть роль ее сторожевого пса.
По скрипу ступеней Ник догадался, что кто-то поднимается наверх. Не меняя свободной позы, он лишь повернул голову, чтобы посмотреть, кто идет. С Кэткартом, помнившим, как сидели тут у камина, не требовалось держаться официально. Мысль, что кто-то из гостей может помешать его уединению, вызывала у Ника неприязнь и желание не реагировать.
Легкий стук подошв. Дамы или господина. Точно не прислуги. Мягко и целенаправленно ступая по половым доскам коридора, шаги приближались и могли принадлежать грациозной женщине или хрупкому мужчине. Долетевший шелест юбок засвидетельствовал, что это дама. Слишком поздно сообразив, что это может быть леди Кэткарт, взгляд которой не хотелось бы ему оскорбить своей излишне вольной позой на диване в одной из лучших гостиных дома, Ник не успел выпрямиться, как в дверном проеме появилась женская фигура. Ее обладательница, не переступая порога, заглянула в комнату. Это была вовсе не леди Кэткарт.
Но кто еще мог это быть, как не Кейт Уэстбрук, очевидно, поклявшаяся сегодня не только испортить его перспективы на ночь, но и несколько минут благословенного покоя?
Однако она не ожидала его увидеть. На ее лице отразилось удивление.
Боже. Тогда кого рассчитывала она здесь обнаружить?
– Мисс Уэстбрук. – Ник выпрямился и повернулся к ней, положив локоть на спинку дивана. – Что это вы забрели так далеко? Я уже объяснял вам, что ваше поведение будет иметь последствия не только для вас, но и для меня. Почему вы не прислушиваетесь к голосу разума?
Его грубость ошеломила ее. Но он устал быть обходительным. Его обязательства перед ней лишили его превосходной ночи и, возможно, нанесли непоправимый ущерб его дружбе с миссис Симкокс. И вот теперь безрассудный поступок Кейт вновь подвергал риску ее репутацию, как будто опасный инцидент на прошлой неделе ничему ее не научил. Судя по всему, девушка нуждалась в хорошей словесной взбучке.
Однако ее удивление длилось недолго. Черты ее лица расслабились, и плечи опустились, всколыхнув тени на груди.
Ник не мог не заметить, что она рассердилась, но только обрадовался этому. Если ей хочется препираться, то она пришла в нужное место. Этот разговор должен был давно состояться.
Когда Кейт увидела его, ее внутренности сплелись в такие узлы, что любой моряк мог бы позавидовать. От того, как он сидел здесь с выражением вызова и сытой чувственности, немало не заботясь, что она может догадаться, чем он тут недавно занимался со своей женщиной. От его самонадеянных слов, обращенных к ней, она чуть не задохнулась.
Но Кейт заставила себя расслабиться и сделала глубокий вдох, чтобы возместить недостаток воздуха, которого он ее лишил.
– Да, вы читали мне нотации по поводу моего поведения. Я помню. Еще я помню, что произошло потом. За диваном в библиотеке Эстли.
– Я уже принес за случившееся свои извинения. Но это не имеет никакого отношения к тому, что вы делаете здесь и почему мое присутствие вас так удивило. Полагаю, вы ожидали увидеть на моем месте кого-то другого.
– Как вы смеете так говорить? – Она едва слышала собственные слова. – Как будто, трудно предположить, что вы делали здесь.
Высказав эту мысль вслух, Кейт ужаснулась, но она не могла оставить без ответа его недостойные обвинения.
Однако ее слова, похоже, ничуть его не шокировали. Его брови взлетели вверх, и уголки губ дрогнули, словно он нашел в ее словах нечто забавное.
– В чем вы меня обвиняете? – Ник театрально огляделся по сторонам. – Или полагаете, что я где-то в этой комнате прячу даму?
– Разумеется, нет. – Как он посмел это сказать? – То, что сейчас здесь нет дамы, не значит, что и раньше ее не было.
– Уверяю вас, мое пребывание в этой комнате было не столь интересным, как вы намекаете. – Он молча мерил ее взглядом, заставив ее сердце учащенно биться. – И позволю себе снова спросить: что заставило вас тайком подняться наверх и бродить здесь, шаря по темным углам? Не могу представить никакого благопристойного объяснения.
– Я ничего не обязана вам объяснять, но скажу, что мой кавалер по последнему танцу не явился. – Кейт вытянулась во весь рост. Признаваться в этом было не так уж приятно. Тем более мистеру Блэкширу. – Я подумала, что, возможно, он удалился в одну из этих комнат. Ваше собственное присутствие здесь подтверждает, что такая возможность не исключалась. Я решила, что лучше пойду поищу его, чем буду сидеть у стенки, чтобы все видели, что у меня нет партнера.
– С чего ему здесь находиться, если он пригласил вас на танец? Не думаете же вы, что он нарочно сбежал от вас?
С этими словами Ник оглядел ее с головы до ног. Нет, он не пожирал ее взглядом, как при первом появлении на балу, но его глаза явно говорили: «Какой мужчина в здравом рассудке откажется с вами танцевать?»
– Ну, не нарочно, конечно. – Кейт переступила порог комнаты. – Только на прошлой неделе у меня сложилось впечатление, что он ученый и подвержен рассеянности. Возможно, он зашел в библиотеку или какую другую комнату с книгами и забыл обо всем на свете.
– На прошлой неделе?
Ник как будто находился в суде и хотел услышать важнейшее свидетельство.
– Вы видели его на рауте у леди Эстли. На террасе. И были с ним не слишком деликатны. Его зовут лорд Джон Прайор.
Отразившееся на его лице беспокойство застыло в сжатой линии рта. Кейт при всем желании не могла угадать его значение, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Ник опустил взгляд на диванную подушку и провел рукой по ее поверхности.
– Он не придет. – Его перчатка, скользнув по обивке дивана, произвела в темноте звук, похожий на змеиное шипение. – И вы не найдете его ни в одной из этих комнат. Так что ступайте себе спокойно вниз.
– Я не понимаю. Откуда вам знать?
Кейт сделала еще один шаг в комнату, держась левой стороны, чтобы оставаться в его поле зрения, даже если он не повернет к ней лицо.
Взглянув на нее, Ник опустил голову, уставившись снова на диванную подушку.
– Он уехал с бала. Я видел.
Ник замолчал, как будто ждал ее ответа.
– Он ничего мне не сказал.
– Потому что не мог. – Ник снова умолк. Его грудь вздымалась и опускалась от сдерживаемого дыхания. – Он уехал с женщиной. – Тут Ник посмотрел на нее. – Сожалею, что вынужден сообщать такие подробности. Но вам лучше знать, что он за человек.
Кейт поискала за спиной дверную ручку. Она испытала здесь то же самое унижение, подвергнуться которому боялась в бальном зале. Хуже всего было то, что свидетелем этого стал холодный незнакомец, которого она до недавнего времени считала своим другом.
– Не могу в это поверить. – Ее щеки залила краска, и голос прозвучал едва слышно. – Он не похож на легкомысленного хлыща.
Пусть это станет ей уроком, чтобы не считала себя знатоком мужских характеров.
– Но леди, уверяю вас, не слишком высокого пошиба. От него ничего такого и не требовалось. – Ник поднял на нее взгляд. – Все происходящее испортило мой вечер в не меньшей степени, чем ваш, если это послужит вам хоть каким-то утешением.
Теперь стало ясно, что вместе с лордом Джоном исчезла леди Доступность. Конечно. Только ничего утешительного в этом не было. Какое может быть утешение в том, что мистер Блэкшир по этой причине сидит надутый в пустой комнате. Видимо, сегодня он рассчитывал получить нечто большее в компании этой женщины. Может даже, привел бы ее сюда, если бы она не отдала предпочтение лорду Джону.
Хотя, возможно… вопрос состоял не в предпочтении. Может, дама руководствовалась доступностью партнера.
Боже правый.
– Вы вините во всем меня, – произнесла Кейт, отпустив ручку двери и сделав еще один шаг внутрь комнаты. Его настроение и грубость вдруг нашли объяснение. – Это вы должны были пойти с ней, но не пошли из-за своих обязательств по отношению ко мне. Вы злитесь на меня, потому что из-за меня упустили такую прекрасную возможность.
– Нет, – произнес он спустя какое-то время и, положив руки на колени, обратил лицо к камину. – Вы ошибаетесь. Но меня выводит из равновесия неудобство, невозможность свободно уходить и приходить, хотя признаю, что добровольно взял на себя это обязательство. Я понимаю, что вы не нарочно помешали моим… планам. – Ник провел рукой по лицу. – Простите меня. Мне не следовало говорить с вами на эту тему. Простите меня за грубость, за несдержанность, выплеснувшуюся при вашем появлении. У меня выдался сегодня трудный вечер, и я забылся.
Наверно, сейчас они могли бы снова поговорить как друзья. С тех пор как это происходило в последний раз, казалось, прошла целая вечность.
– Почему вы называете этот вечер трудным? Если не считать того, что ваша дама ушла с другим.
У нее тоже выдался непростой вечер. Она могла бы ему посочувствовать.
– Отъезд подруги, уверяю вас, уже само по себе достаточно неприятное испытание. – Ник внезапно поднялся и подошел к камину, чтобы облокотиться о каминную полку. Теперь, когда он стоял в тени, Кейт больше не могла разглядеть выражение его лица. – Она моя старинная приятельница. Мы много месяцев не виделись и теперь с удовольствием общались. – Он подвигал что-то на каминной полке. Кейт не видела, что это было, но судя по звуку, что-то фарфоровое. – Я пережил еще ряд огорчений, но не стану утруждать вас ими. Пожалеем вместе о бегстве миссис Симкокс с лордом Джоном и покончим на этом.
Ноги понесли Кейт как бы сами собой, без всякой цели.
– Ничего страшного, можете рассказать. – Она достигла границы пола и остановилась. Теперь оба стояли в тени. – Для чего еще нужны друзья, если не для того, чтобы выслушать неприятности друга и поделиться своими?
– Вам есть чем поделиться? – Ник вскинул голову, будто пытался рассмотреть ее черты сквозь разделявший их полумрак. – Мне показалось, что вы пользуетесь успехом. Когда видел вас в последний раз, вы с удовольствием общались с лордом Баркли.
Он затронул тему, на которую ей хотелось бы поговорить.
«Я почти уверена, что мисс Смит без ума от лорда Баркли. Она была так добра ко мне, но боюсь, что, возможно, сама стану добиваться его всеми своими силами, если не подвернется никто другой. Я ведь бессердечная, как вы сами не раз мне говорили, хотя устала от этого. Я вообще от себя устала. Мне многое в этой жизни начинает надоедать».
Но сказать это означало бы ухудшить его мнение о себе. Кроме того, это выглядело бы проявлением слабости. Она пришла не для того, чтобы плакаться в жилетку, а чтобы послушать о его проблемах. Тем более что он сам ненароком дал ей повод поговорить об этом.
– Ник. – Сначала одной ногой, затем другой ступила она на площадку перед камином и положила ладонь на каминную полку. Оставалось преодолеть последний отрезок пути, чтобы коснуться ладонью его рукава. – Вы должны знать: лорд Баркли спрашивал меня о вас. Интересовался, знакома ли я с вашими родными.
– А, – протянул Ник и повернулся спиной к камину. Теперь он стоял лицом к центру комнаты, где лунный свет, сливаясь с сиянием свечей в коридоре, освещал его черты. – Немудрено.
В полной тишине он сжал губы, показывая, что ему больше нечего добавить.
– Мы можем это обсудить? – Тихо и во много раз жалостливее, чем Кейт хотела, прозвучал ее вопрос. Она еще ближе подошла к камину и скользнула пальцами по каминной полке. Теперь если вытянет руку, то сможет к нему прикоснуться. – Вы знаете, что я нисколько не осуждаю вас. Как я могу? Вы ведь знаете о моем родстве, вы должны…
– Не надо, Кейт. К чему поднимать все это? – Притом что он стоял спокойно и не смотрел на нее, Кейт чувствовала, как он собрался, концентрируя всю свою энергию в некое подобие щита, чтобы остановить ее. – Мне нечего сказать по этому поводу. А если бы и было, то уж точно не вам. Простите мне эти слова.
Кейт заморгала и чуть не расплакалась. Почему она восприняла это так болезненно? Почему ее обидело, что он не стал бы с ней откровенничать? Но он был прав: она не давала ему повода думать, что в случае нужды к ней можно обратиться за помощью. Она была ему чисто формальным другом, дразнила его, когда он приходил к ним в гости, и едва вспоминала о нем, когда не видела.
Едва вспоминала до недавнего времени.
«Это темнота на тебя влияет». Это упрекнула ее та часть сознания, которая еще сохраняла здравомыслие. «Темнота и воспоминания о поцелуе. И еще воспоминания о том, как стояла под звездами в его сюртуке. И его блистательные профессиональные способности в зале судебных заседаний». И еще фраза: «Поверьте мне, я никогда не представлял себя в роли вашего брата». Если бы он не довел это до ее сведения, все остальное, возможно, осталось бы без внимания, и поцелуй скорее не состоялся бы.
– Мисс Уэстбрук? – Его голос прозвучал настороженно.
Она уже давно молчала и только придвигалась к нему все ближе и ближе. Неудивительно, что он повернулся к ней, наклонив голову, словно собирался развеять ее грустные воспоминания.
– Да, – отозвалась Кейт. – Можете ничего мне не говорить, если не хотите. Я только подумала, что могла бы послужить вам неким утешением.
Еще один шаг, и пути назад уже не будет. Раскручивающийся клубок музыки, сопровождаемый легкой вибрацией пола под подошвами, на долю секунды опередил достигшие ее ушей звуки, сказав, что еще есть немного времени до ужина, чтобы поспеть туда, не нарушив приличий.
Кейт опустила руку на его рукав и подняла лицо, смягчив выражение глаз, губы и всю себя в целом, показывая, что дает согласие, в то время как ее сердце бешено стучало, как погоняемая кнутом лошадь.
