Текст книги "Энеида. Приключения Энея (СИ)"
Автор книги: Сергей Бунтовский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Без происшествий достигли троянцы отлогого берега Италии, который приветствовали радостными криками и полными чашами вина, пущенными по кругу. Первым зданием, которое увидели путники на новой земле, был храм Геры. Эней приказал пристать и, согласно словам Гелена, тут троянцы принесли обильные жертвы Гере и другим олимпийцам, после чего не мешкая двинулись дальше.
С повышенной осторожностью шла эскадра, и как пастушьи собаки вокруг отары овец, кружили вокруг основного флота несколько быстрых лодок, на которых сидели разведчики, осматривающие заросшие лесом холмистые берега. В любой момент можно было встретить переселившихся сюда греков, и это означало бы неизбежную кровопролитную схватку, которую Эней стремился избежать. Потому зорко несли дозорные свою службу, а корабли шли как можно дальше от берега, приставая лишь изредка.
Большую часть опасного пути троянцам удалось пройти незамеченными, и вот они вошли в огромный Тарентский залив. Тут стоял большой греческий город, основанный по преданию еще самим Гераклом. Местный царь был силен и обладал большой и сильной армией. Неизвестно, как отнесся бы он к Энею, поэтому троянец решил перестраховаться. Вопреки обычаю его корабли вышли в путь ночью. Чтобы не потеряться, они были связаны канатами и шли на веслах. Звезды ярко светили с темных небес, а на берегу подобно звездам горели бесчисленные огни города.
– Наступит ли время, когда нам больше не придется красться подобно ворам? – спросил стоявшего у борта Энея Ахат. Он сумел выжить в день падения Трои, хотя и был тогда серьезно ранен. Едва оправившись, он снова встал под знамена Энея и по-прежнему всюду сопровождал царевича.
– Верь, когда-нибудь и у нас будет такой город, – ответил Эней, кивнув в сторону исчезающих вдали огней Тарента.
***
В проливе, отделяющем Италию от Сицилии, троянцы стали свидетелями жестокого шторма, во время которого вода закрутилась гигантским водоворотом от поверхности до самого дна, обнажая острые каменные утесы, издали похожие на огромные зубы. Звук летел от этого места и, отражаясь от прибрежных скал, усиливался, превращаясь в рев.
– Видно, это и есть чудовище Харибда, которое встретили аргонавты! – сказал спутникам пораженный Анхиз, – Скорее разворачиваемся и плывем прочь от этих смертоносных скал.
Не став рассматривать этот жуткий феномен, троянцы поспешили отплыть подальше и вскоре шли вдоль Сицилии, удивляясь клубам дыма, вырывавшимся из кратера вулкана Этна.
В один из следующих дней корабли вошли в большую и защищенную от ветров бухту, и Эней решил пристать к берегу. Однако едва корабли коснулись песка, к ним из зарослей выбежал человек.. Он на бегу махал руками, стремясь привлечь внимание, но вдруг увидел троянские доспехи и застыл, словно наткнулся на невидимую стену. Несколько мгновений он колебался, не зная, продолжить ли путь или развернуться и скрыться. Несколько раз он оглядывался назад, переводил взгляд на троянцев и наконец, обреченно махнув рукой, будто говоря: "А не все ли равно", двинулся навстречу Энею.
Высадившиеся на берег троянцы, чувствуя за собой силу, не спеша двинулись навстречу, изучая человека. Было видно, что жизнь сильно потрепала незнакомца. Одежда, некогда добротная, превратилась в лохмотья, тело было грязно и отличалось худобой, а давно нечесаные волосы сбились в густые колтуны. Можно было решить, что это беглый раб, однако на его боку висел кинжал, а на перевязи блестел чистый и отточенный меч. Широкий пояс с чеканными бронзовыми накладками защищал живот, а на руках были наручи.
Увиденного вполне хватило троянцам, чтобы понять кто перед ними.
– Ахейский воин. Не знатный, но и не бедняк. Несколько месяцев провел в одиночестве и, похоже, голодал, – произнес Ахат.
– Уж не из тех ли негодяев, что были под Троей?
– Вполне может быть.
– Сейчас все выясним! – ответил Ахат и повернулся к незнакомцу.
– Во имя звезд умоляю, заберите меня отсюда! – вместо приветствия сказал тот, опускаясь на колени и протягивая руки в знак мольбы. – Да, я из тех, кто воевал у стен Илиона, и если у вас все еще кипит гнев, то лучше утопите меня в морских глубинах, но не оставляйте тут. Если суждено умереть, то хоть от рук человека.
– Кто ты?
– Меня называют Ахеменид, сын Адамаста из Итаки. Я был воином царя Одиссея.
– И чем тебе не нравится остров, что ты готов умереть?
– Это владения одноглазого великана Полифема. Когда мы высадились на этот берег, он взял нас в плен и запер в пещере. В тот же вечер он убил и съел двоих из нас. Лишь благодаря своей хитрости сумел Одиссей спастись из этой западни и устроить побег. Но, спеша скрыться, товарищи забыли обо мне. Так я остался один на чужой земле, где каждый встречный был готов убить меня.
– Этот Полифем так опасен, что целая армия должна его бояться?
– Он же не один, – пояснил грек. – По его зову собирается целая сотня великанов, по сравнению с которыми люди кажутся карликами. Я не сомневаюсь в вашей храбрости, но лучше скорее уплывайте прочь!
Немного посовещавшись, троянцы решили последовать совету Ахеменида, а его самого взять с собой. Потом участники похода рассказывали, что, уже отплывая, видели они великанов ростом до неба, которые, сжимая в руках дубины размером с сосну, бежали к берегу, чтобы схватить людей.
Эней и Дидона
На плодородных сицилийских берегах Энею пришлось сделать долгую остановку. Его отец не выдержал тяжести путешествия и тяжело заболел. Напрасно лекари поили его целебными отварами и кутали в шкуры. Напрасно жрецы молили Асклепия об исцелении и приносили в жертву одну за другой тонкошерстных овец. Ни лекарства, ни заговоры не помогали. Старый Анхиз умирал, теряя силы с каждым днем. Он высох и с трудом передвигался, так что на берегу был разбит лагерь, где для Анхиза построили настоящий дом. Эней, проводивший дни и ночи напролет у ложа отца, много раз твердил, что болезнь пройдет и Анхиз снова будет силен, но старик лишь улыбался в ответ. Он знал, что смерть неотвратима, и относился к этому факту спокойно. В конце концов он был воином, привыкшим смотреть Танату в лицо. Благо, что и так он прожил долгую и насыщенную жизнь, надолго пережив всех своих товарищей. Умер он легко. Просто заснул и больше не открыл глаза.
Три дня оплакивал Эней отца, а затем, когда догорел погребальный костер, устроил он тризну и поминальные игры, во время которых раздал половину своего состояния в награду победителям.
И для Энея, и для всего войска смерть старого царя была тяжелым ударом. Герой любил отца, а воины привыкли полагаться на острый ум и обширные познания старика. К тому же, хоть с самого отплытия ими командовал Эней, но формально главой выживших троянцев оставался именно Анхиз, как старейший из представителей царского рода. Без него предстояло снова избрать вождя, и не было уверенности, что все единогласно поддержат Энея, ведь были среди троянцев и другие опытные и амбициозные воины. Могучий Капий или ловкий Акест вполне могли бы оспорить власть, однако все смогли смирить свои амбиции, и Эней был провозглашен вождем.
Лишь когда на погребальном кургане появилась молодая трава, снова вышли в открытое море корабли троянцев. Ярко светило солнце, и ветер был попутным, но новая беда уже была близка.
***
Ох, и сильна царица богов. Ох, и своенравна! Один только Зевс и может против ее воли поступать. Не то чтобы остальные олимпийцы были слабее Геры, но все знают ее властный и мстительный нрав и убедились, что веками может тлеть злость богини, чтобы однажды, в самый неподходящий момент, вспыхнуть всепожирающим пламенем. Так что ради собственного спокойствия лучше не перечить любительнице павлинов . Ну а людям, прогневившим Геру, и вовсе лучше бросить все и бежать за край света, в мрачный Тартар, куда не спускаются небесные жители. Горе тому, кого она невзлюбит. Вот уж какой век рассказывают друг другу люди, на какие муки обрекла она великого Геракла , как погубила красавицу Семелу и ослепила мудрого Тиресия...
Когда троянец Парис предпочел ей Афродиту, посчитала себя Гера оскорбленной и решила отомстить. Только мало показалось ей расправиться с одним лишь Парисом, обрекла она на гибель весь его народ. Не узнают никогда смертные, сколько усилий приложила она, чтобы руками ахейских царей разрушить Трою. И вот казалось бы, может она торжествовать. От великого города остались только обгоревшие руины, лишился головы последний царь Трои, сгинул в кровавой войне Парис, погибли или надели рабские цепи гордые герои, виновные лишь в том, что родились троянцами. Могла торжествовать великая богиня, но бросив взгляд на землю, увидела она, что не до конца ее месть свершилась.
Заметила она Энея и его спутников. Казалось бы, что ей эта горстка бездомных бродяг, за жизнь которых никто и медяка не даст. Не сегодня, так завтра сгинут они в морской пучине или в схватке с пиратами... Однако было что-то, что заставило богиню всмотреться внимательнее.
Горело в Энее невидимое смертным пламя, выдавая потомка богов. Прочитала судьбу героя Гера, исказилось от ярости ее прекрасное лицо, и сверкнула ненависть в холодной бездне глаз.
– Как из безжизненного пня разбитого молнией дуба, пробивается к свету живой отросток, обещая превратиться в новое дерево, так и Троя может возродиться на новом месте стараниями Энея, – произнесла она. – Только разве затем я сокрушила Илион, чтобы смертный его снова воссоздал? Горе Энею, раз против моей воли дерзнул идти!
Вынесла в своем сердце Гера приговор Энею, и хоть он регулярно приносил ей жертвы и возносил молитвы, оставалась она непреклонной. Когда троянские корабли отошли от Сицилии, перешла Гера к действиям. Во всем своем блеске сошла она в жилище Эола.
– Радуйся, Владыки ветров! – приветствовала она младшего бога. – Дана тебе отцом богов власть над ветрами, так прояви ее сегодня! Плывут в Тирренском море корабли враждебного мне народа. Обрушь на них всю свою мощь, чтобы, как скорлупки, разметало их суда, чтобы в вихре и буре гнулись мачты и ломались весла, чтобы трескалась обшивка и шли на дно корабли и их хозяева! За эту малую услугу отдам тебе в жены прекрасную нимфу Деиопею и позабочусь, чтобы стал ты счастливым отцом прекрасных детей.
Расправил плечи хозяин ветров, и по мановению его руки вырвались из горной пещеры ветры. Радуясь свободе, вихрем пронеслись они по суше и вырвались на морские просторы. Разгулялись Нот и Эвр, Борей и Зефир , начали буйную пляску над гладью вод. Все стремительнее и стремительнее их танец-полет, и уже ревут под ними огромные волны, и от самого морского дна до высоких туч встают смерчи.
Разразилась буря. Да такая, какой в мире со времен титаномахии не бывало! Погас свет солнца, и само небо налилось чернотой, по которой хлещут жгучие плети молний.
Ужас объял троянцев, оказавшихся в самом центре бушующей стихии. Их корабли швыряло из стороны в сторону, заливало водой и уносило неведомо куда. Заглянула смерть в глаза Энею, и он похолодел.
Казалось, нет никому спасения. Видел Эней, как обрушивались огромные волны на одни его корабли, исчезавшие под этой тяжестью, видел, как водовороты кружили другие. Слышал, как кричат из трюма, что расходятся доски обшивки и льется внутрь вода.
– Лучше бы я погиб в бою и был погребен с честью, – горько подумал он, – теперь же придется стать кормом для крабов.
Однако если один бог хочет твоей смерти, то всегда найдется другой, готовый помочь. Почувствовав начало шторма, к этому месту посмешил могучий владыка вод, которого греки звали Посейдоном, а народы Запада – Нептуном. Одного взгляда хватило ему, чтобы понять все.
Под его взглядом притихли ветра, а он, оглядев их, произнес:
– Как осмелились вы, не спросив моего разрешения, в моих владениях устраивать хаос?
Одним взмахом трезубца успокоил он воды и продолжил:
– Мчитесь прочь отсюда и передайте Эолу, что мне вручена власть над морем. Мне, а не ему!
Мгновенно кинулись ветры прочь, не желая попасть под тяжелую руку Посейдона, а он разогнал тучи и, убедившись, что с разлетевшимися во все стороны кораблями все в порядке, погрузился в пучину.
К этому моменту с Энеем осталось лишь семь кораблей, которые он направил к видневшемуся вдали побережью. Найдя укромную бухту, троянцы направились туда и, из последних сил пришвартовав корабли, сошли на берег. Почувствовав под ногами опору, большинство из них растянулось прямо на земле, не в силах пошевелиться. Дав своим людям возможность отдохнуть, сам Эней полез на высокий утес, чтобы оглядеться. Надеялся он увидеть в море оставшиеся суда своей эскадры, но горизонт был чист. Зато земля, где оказались троянцы, радовала глаз. Зеленые долины сменялись рощами и лесами, а невдалеке паслось стадо оленей, еще не почуявших людей.
Эней с Ахатом схватились за луки и, подкравшись к животным, стали стрелять. Первыми пали отмеченные ветвистыми рогами вожаки стада, и оставшиеся без лидеров животные заметались, давая возможность охотникам еще несколько раз спустить тетиву. В итоге добычей стали семь туш, каждую из которых Эней отдал морякам одного из кораблей. Также по приказу героя были открыты амфоры с вином, и вскоре начался пир. Сытная еда и пьянящий напиток быстро подняли настроение скитальцев, и они уже не роптали на судьбу, пославшую им такие испытания. Они гадали, что случилось с остальными кораблями, и надеялись, что все их товарищи выжили. Наконец разговоры затихли, и все погрузились в сон, не зная, что в этот момент решается их судьба. Высоко в небесах Афродита подошла к Зевсу. Поняв, что Гера не оставит в покое ее смертного сына, богиня любви решила напрямую спросить громовержца о судьбе троянцев.
– Скажи, чем виновны перед тобой Эней и его троянцы? Или не превосходит Эней всех смертных благочестием? Или мало они чтят твою власть? Почему же столько лет им достаются лишь беды и утраты? Ты же обещал дать им новую родину и потомков, которые превзойдут их славой и мощью! Почему же изменилось твое решение?
Бог улыбнулся, и Афродита продолжила:
– Видя гибель Трои, я утешала себя мыслью, что не пресечется великий род и еще доведется тевкрам насладиться счастьем. Почему же до сих пор они в беде? Из-за злобы всего одной богини чуть не погибли мои троянцы и оказались вновь вдали от обещанной им Италии. Почему?
– Оставь свой страх, – ответил ей Зевс. – Неизменна моя воля и незыблемы судьбы троянцев. Получат они обещанную страну, и до звезд подниму я их славу. Вижу, что забота о сыне терзает твое сердце, поэтому слушай. Долго еще Энею суждено вести войны в Италии, но он одолеет всех врагов и станет владыкой славной страны, в которой установит свои законы. После него взойдет на трон твой внук. Перенесет он столицу в Альбу, и триста лет будут править там потомки троянцев. Затем же родятся в его роду близнецы, отцом которых будет сам бог войны. Вскормит их волчица, и один из них построит город и назовет своим именем. От него пойдет народ, могуществу которого не будет ни предела, ни срока. Дам им вечную власть над миром, и покорят они и Микены и Аргос, отомстив за погибшую Трою.
В подтверждение его слов громыхнул гром, и с благодарностью поклонившись, довольная богиня исчезла. Зевс же послал на землю Гермеса, чтобы хитрый бог помог Энею. Став невидимым, сын Майи опустился в городе Карфагене и наполнил сердца его жителей добротой, чтобы встретили они троянцев как друзей.
***
Едва рассвело, Эней был уже на ногах. Первым делом он распорядился чинить корабли, чтобы в любой момент можно было отойти от берега. Затем, взяв с собой Ахата, он отправился вглубь земли, чтобы узнать, куда их забросил шторм.
С оружием наготове шли троянцы по лесной тропе, когда их окликнул звонкий голос:
– Эй, юноши, вы моих сестер не видели? – Стройная девушка в охотничьем костюме с луком в руках приветливо улыбалась, стоя у поваленного дерева. – Вы их должны были видеть. Они одеты в шкуры пантер и гонят кабана.
– Нет, о прекрасная госпожа, мы никого не встречали! – улыбнулся в ответ Эней и спросил:
– Как мне тебя называть? Ты не похожа на земную девушку. Должно быть, ты богиня или нимфа? Может быть, ты Артемида?
Девушка улыбнулась, и герой продолжил:
– Буря нас принесла сюда, и мы не знаем, что это за страна. Скажи нам, куда мы попали, и я принесу обильные жертвы на твой алтарь.
– Боюсь тебя разочаровать, но такой чести мне не надо, – небрежным жестом незнакомка поправила лук и продолжила:
– Финикийские девушки все носят колчаны, а ты попал в царство Дидоны, которая бежала сюда из Тира. Но расскажи и ты, кто вы и откуда плывете? Почему пустились вы в путь?
– Если рассказывать все, то звезды на небе покажутся раньше, чем я закончу рассказ, – вздохнул Эней. – Мы плывем из Трои, если это название что-либо говорит тебе. Меня называют Энеем, и я по воле судьбы плыл в Италию. На двадцати кораблях я вышел в морские просторы, а нынче осталось их только семь, да и те изувечены волнами и ветром.
– Меня учили гаданию, так что обрадую тебя: твои потерянные корабли в безопасности и скоро найдутся. Видишь стаю лебедей в небе? Недавно могучий орел, спикировав из-под туч, разметал их, но вот хищник улетел, и вновь они собрались вместе и единым строем летят в небесной лазури. Так и твои соратники соберутся, и продолжишь ты свой путь. А пока иди прямо, никуда не сворачивая с этой тропинки.
Произнеся это, она развернулась и пошла прочь. Едва сделала она первый шаг, как вокруг разлилось алое сияние, а ее короткая одежда превратилась в роскошное и легкое одеяние до пят.
– Афродита, – выдохнул Эней, узнавший свою небесную родительницу. Кинулся герой за ней, но богиня уже растворилась в воздухе.
– Почему ты вечно скрываешься под личинами? Почему не дашь услышать твой настоящий голос, не позволишь прикоснуться к руке? – горько произнес Эней, но ответом была лишь тишина.
Поняв, что ответа не дождется, Эней махнул рукой и зашагал по дорожке. Верный Ахат двинулся следом, не забывая посматривать по сторонам. Тропинка вилась по лесу, то поднимаясь на холмы, то сбегая в низины. Все казалось однообразным, но поднявшись на очередной холм, троянцы замерли. Лес закончился, и перед ними лежали обработанные поля, а за ними возвышались стены Карфагена. Молодой город предстал перед ними сразу во всей своей красоте. Мощеные дороги, наполненные людьми, вели к массивным воротам, колонны еще недостроенного театра возносились ввысь, а за городом был виден порт. На улицах и площадях кипела жизнь. Люди куда-то шли по своим делам, торговцы предлагали свои товары, чинно беседовали собравшиеся в тени старики. В центре города зеленела роща, в которой стоял величественный храм. Туда Эней и направился.
Незамеченный никем, вошел он в святилище и удивленно стал рассматривать его убранство. Храм был роскошен, медные ступени вели между мраморных колонн, статуи и барельефы поражали красотой резьбы, но не это ошеломило героя. По стенам шла роспись, сюжеты которой Эней легко узнал. Неизвестный художник изобразил грозные дни Троянской войны и лики ее героев. Вот Агамемнон отдает приказания воинам, вот белые шатры фракийца Реса, у которых застыл Диомед с окровавленным мечом, вот Приам склонившийся над телом Гектора, а вот Ахилл мчится на боевой колеснице... Медленно шел Эней вдоль картин, вспоминая те страшные дни, и слезы навернулись ему на глаза.
Пока пораженный Эней рассматривал роспись, в храм направилась окруженная пышной свитой Дидона. В преддверии святилища стоял трон, сидя на котором царица вершила суд и выслушивала прошения подданных. Вот она опустилась на него, и замерли по бокам молчаливые стражи. Начали подходить к ней люди, и с удивлением увидел среди них Эней своих товарищей, потерявшихся во время бури.
Хотел он броситься вперед, но осторожность заставила его затаиться в храме и подождать. Вот царица разобрала несколько споров между своими подданными, отдала пару приказаний, и наконец дошла очередь до троянцев, которым Дидона разрешила подойти и говорить.
Невидимые никому, Эней с Ахатом стояли и слушали рассказы своих земляков о перенесенном ужасе. А те, закончив рассказ о своих бедах и скитаниях, стали молить царицу о помощи. Оказалось, что карфагеняне встретили приплывших с оружием в руках и под страхом смерти не дают сойти на берег за едой и водой. Лишь по одному человеку от корабля привели местные воины на суд к царице. Они подозревали, что это пираты, и были готовы в любой момент обнажить оружие.
– Если вы презираете людей, то хоть ради бессмертных богов, которые велят оказывать помощь гостям, окажите нам милость! – говорил один из моряков. – Позволь нам нарубить в твоих владениях лес, из которого можно будет вытесать доски для ремонта кораблей и сделать весла взамен сломанных. Как только мы завершим ремонт, мы покинем твои берега.
– И куда же вы отправитесь? – поинтересовалась царица.
– Если найдется наш праведный царь Эней, то мы продолжим путь в Италию. Если же он погиб, то отправимся на Сицилию, где правит царь Акест, в венах которого течет и троянская кровь. У него будем просить мы приюта.
Царица поднялась, и все взоры устремились на нее. Она же улыбнулась и произнесла:
– Троянцы, забудьте свой страх и прогоните из сердца заботы. Мир вокруг полон опасностей, и это заставляет нас бдительно охранять наши рубежи. Поэтому вас так неприветливо встретили. Не думайте, что у нас очерствели сердца или мы не знаем об отваге защитников Трои. Вы получите помощь и припасы. Если захотите, можете плыть к Акесту, а если нет, то оставайтесь в Карфагене. Тут всегда рады храбрым морякам. Обещаю, что в моих глазах будут равны тирийцы и троянцы. Жаль, что прославленный Эней не с вами. Возможно, буря выбросила его где-то недалеко, так что я распоряжусь послать разъезды вдоль берега, чтобы они поискали его.
Услав это, Ахат толкнул товарища локтем в бок и прошептал:
– Видишь, как все хорошо сложилось. Опасности нет, и корабли нашлись. Все, как и предсказала Афродита.
Только он договорил, как облачный покров, делавший их невидимыми, начал стремительно таять. На глазах изумленных карфагенян и троянцев словно из ниоткуда в центре храма возник герой. Мать незаметно поработала над его внешностью, убрав следы усталости и испытаний, и сейчас Эней выглядел неотразимо. Горели огнем небесно-голубые глаза, блестели подсвеченные солнцем волосы, а стальные мышцы переливались под бархатной кожей. Годы скитаний бесследно растворились, и Эней стоял перед царицей юный и прекрасный. Такой, каким он был двадцать лет назад, когда враг еще не приплыл под Трою и ему еще не пришлось сменить роскошный хитон и лиру на доспехи и меч.
Не дожидаясь разрешения, он двинулся вперед и остановился перед троном.
– Троянец Эней, которого ты ищешь, уже нашелся, – улыбнулся он.
– Дидона, – обратился он к изумленной женщине, – благодарю тебя за то, что тронутая бедами Трои, ты приняла в своем городе нас, лишившихся всего беглецов. Нам не хватит сил отблагодарить тебя за это подобающе, но пока реки бегут к морям, по горным склонам скользят тени и сверкают в небе светила, твое имя будет восхваляться троянцами, куда бы нас не закинула судьба.
– Когда-то твой предок Тевкр, чтобы добыть царский венец, просил помощи у моего деда Бела. С тех пор часто доходили до нас вести о судьбе Трои, ее величии, а потом и бедствии, – царица прилагала немало усилий, чтобы казаться спокойной и не уронить своего величия, показав, как взволновало ее появление Энея. – Я и сама изведала немало таких же бедствий. Нас тоже гнала судьба по миру, пока не удалось осесть здесь. Пережитое горе научило меня тому, что нужно помогать несчастным.
Слышавшие это карфагеняне одобрительно зашумели, и царица увела Энея к себе во дворец, не забыв распорядиться, чтобы оставшимся на берегу троянцам отогнали для пропитания стадо быков и отару жирных овец.
Вечером грянул во дворце пир в честь нежданных гостей. Постаралась хозяйка показать свое богатство и величие, чтобы выросший в роскоши Эней и мысли не допустил, что попал в город менее процветающий, чем Троя. Восточная душа карфагенян заставляла их безмерно хвалиться и выставлять напоказ свое богатство. Так что легли под ноги пирующим драгоценные пурпурные ковры, а столы были с избытком уставлены тяжелой серебряной и золотой посудой. Двести пятьдесят рабов и рабынь разносили еду и напитки царским гостям, возлежащим вдоль стола на роскошных расписных ложах.
Эней прекрасно понимал, что решение о щедрой помощи, принятое царицей на волне сострадания, может быть изменено, когда местные царедворцы подсчитают стоимость нужных пришельцам припасов. Поэтому он решил щедро одарить Дидону. Для этого он отобрал из своей казны шитый золотом плащ, который некогда Елена Спартанская привезла в Трою, а также принадлежавшие раньше дочери Приама жемчужное ожерелье, жезл и украшенную самоцветами корону. Подарки дорогие и, самое главное, приятные женскому сердцу. Будь правителем Карфагена мужчина, Эней выбрал бы оружие или золото в слитках, но чтобы укрепить расположение женщины, тем более красивой, нужны были именно украшения.
Афродита незримо наблюдала за сыном и решила еще раз вмешаться в его судьбу. Сейчас благополучие Энея полностью зависело от помощи жителей Карфагена и его правительницы. Однако Гера в любой момент могла вмешаться и ожесточить их сердца, тем более, что карфагеняне славились двуличностью, изменчивостью чувств и легко меняли свои решения. Чтобы этого не произошло, Афродита решила разжечь в сердце Дидоны любовный огонь и послала своего крылатого отпрыска к женщине. Эрот Купидон немедля принялся за дело. Невидимый никому, он встал сзади ложа правительницы и осторожными касаниями начал стирать из ее сердца и разума память о муже, чтобы смогла она вновь любить.
До глубокой ночи длился веселый пир, устали виночерпии и музыканты, а Дидона почти все время провела в беседе с Энеем, расспрашивая его о троянской войне и обо все бедах и приключениях, произошедших за семь лет скитаний, минувших со дня падения Трои.
Наконец стихло веселье и разошлись пирующие, но царица еще долго не могла заснуть, думая о своем госте. Встала она с первыми лучами солнца и в волнении принялась расхаживать по опочивальне. Ее душа была в смятении, и образ красавца Энея стоял перед глазами. Она гнала крамольные мысли, вспоминала мужа и свое решение никогда больше не выходить замуж. Но чем больше она пыталась убедить себя в том, что никаких чувств к чужаку не испытывает, тем меньше ей это удавалось.
С нетерпением ждала она свою сестру Анну, которая всегда заходила утром поприветствовать царицу. Ей одной Дидона могла рассказать без утайки все, что мучило ее, и спросить совета. Наконец девушка вошла и присела рядом с сестрой.
Царица, волнуясь, начала говорить о своей верности памяти мужа, о необходимости соблюдать данную клятву безбрачия. Потом перевела речь на Энея, и сестры вместе восхитились его красотой и мужеством, поохали, вспоминая его рассказы.
– Если бы я не решила ни с кем не вступать снова в брак, то этот герой вполне мог бы стать женихом.
– Сестра влюбилась! – подумала Анна, глядя на покрасневшую Дидону, готовую разрыдаться. Она уже поняла, что ее всегда сильная сестра сейчас ищет у нее поддержку. И поняла какую.
– Ты что, хочешь всю молодость провести, тоскуя в одиночестве? Без любви и детей? – спросила она. Царица попыталась возразить, но Анна не слушая сестру продолжила:
– Ты достаточно скорбела по мужу, и все знают, как ты отвергала самых выгодных женихов. Однако пора уже и о себе подумать. По воле богов принесла буря сюда корабли с чужестранцами. Объединившись с ними, ты создашь великое царство. А собрать финикийцев и троянцев в единый строй лучше всего можно, скрепив этот союз браком правителей. Так что ты просто должна сочетаться с Энеем ради блага государства. Лучшего мужа и царя нам не найти.
– И что же мне делать?
– Угождай гостям, чтобы не думали они о дороге, задержи их в городе под любым предлогом. Мол, наступило время штормов и нужно ждать, пока море успокоится, и корабли нуждаются в большом ремонте. Было бы желание, а повод найдется.
Обрадованная тем, что сестра поддержала ее еще не высказанные желания, Дидона решилась. Она долго прожила в одиночестве и заслуживает мужа, а поэтому должна обольстить Энея и сделать троянца своим супругом. Сказано – сделано. Пошли один за другим пиры, на которых окружила царица гостя своим вниманием. Однако, занятый хлопотами по восстановлению кораблей и мыслями об Италии, Эней далеко не сразу понял, чего ждет от него Дидона.
Пока же люди занимались своими делами, на Олимпе кипели страсти. Гера, поняв, что открыто погубить Энея ей не дадут Зевс и Афродита, решила идти окольными путями. Раз нельзя убить Энея-человека, то можно убить Энея-патриарха, сделать так, чтобы не стал он прародителем великого народа и не возродилась стараниями его потомков Троя. Поэтому, постаравшись выглядеть как можно более дружелюбно, обратилась она к Афродите с предложением закончить вражду.
– Ты добилась своего: царица Карфагена, города который угоден мне, влюбилась в Энея. Давай же вместе царить над этим городом, слив воедино твой и мой народы. Станет Дидона мужем Энея, как приданное принеся Карфаген.
Богиня любви поняла, в чем опасность этого предложения, но с улыбкой согласилась, что это хорошая идея.
– Только вот одобрит ли эту свадьбу Зевс? – поинтересовалась она у Геры. – Ты его жена, так что обратись к нему с просьбой первая, а я поддержу.
Про себя Афродита торжествовала. Она соглашается с Герой, но Зевс уже обещал ей, что Эней получит Италию. Значит, предложение Геры он отвергнет, а Афродита тут ни при чем, она-то с Герой помирилась и пошла ей навстречу.
– Зевс – моя забота! – согласилась Гера. – Ты же вот что сделай. Завтра утром Эней с Дидоной поедут на охоту. Как только они отъедут от города и сопровождающие их рассыплются по степи, загоняя зверей, я обрушу на землю ливень. От него вдвоем укроются Эней с Дидоной в пещере. В этот момент и совершится их брак.
Афродита согласилась, смеясь про себя над уловкой Геры.
***
Задолго до рассвета вышли в степь ловчие, а когда первые лучи солнца упали на Карфаген, из городских ворот вышел отряд охотников. Пешие слуги-псари с трудом сдерживали на поводках своры злобных псов. Блистающие золотом и пурпуром лучшие представители городской знати красовались на горячих скакунах. Но как и положено, всех затмевала царица, одетая удобно, но богато, с волосами собранными под золотой повязкой, с луком и колчаном за плечами. Рядом с ней был Эней, а за ним шли его сподвижники, хоть и уступающие богатством одежд местным богачам, но полные гордости и силы.
