Текст книги "Стальной Прометей (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

Соавторы: Баграт Толорайя
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 39, Седрик

– Давид! Давид!

Божественная бессильно стучала своими маленькими кулачками в стальную грудь андроида. Слезы на ее щеках смешивались с грязью. Седрик застыл над двумя бесчувственными телами – Фергюсом и Давидом. Дела и до того шли не слишком замечательно, но отключка паренька грозила стать катастрофой.

Давид лежал посреди коридора – там, где повалился без чувств, – и теперь не подавал никаких признаков жизни. Рядом с ним скрючился на полу старпом. По стене к нему сползал небольшой ручеек черной жижи. Седрик сжал зубы. Дело плохо, раз Фергюсу снова потребовалась помощь жижи. Он осторожно уложил старпома поудобнее и повернулся к девице и андроиду. Причитания испуганной Божественной не давали сосредоточиться.

Седрик хотел по старой привычке шикнуть на нее, как на глупого испуганного краба, но что-то остановило его. Кажется, теперь в причитаниях девицы звучал не страх за свою шкуру, а настоящее горе. Седрик положил руку ей на плечо.

– Тише. Пока что никто не умер.

Божественная повернулась к капитану, на мгновенье ее испуганный взгляд упал на Седрика, и глаза тут же наполнились слезами. Девушка отвернулась, и теперь было видно лишь как вздрагивают ее плечи.

С момента, когда Седрик вместе с Фергюсом вынырнул из колодца в странном техническом помещении они прошли всего ничего, когда Давид стал вести себя странно: начал сбиваться с пути, говорить невпопад, словно бы разговаривал с кем-то у себя в голове. И, наконец, повалился грудой неподъемного железа посреди узкого технического коридора. Седрик склонился над металлическим телом, которое смотрело двумя потухшими безучастными глазами в потолок. На левом виске зияла дыра, в которой некогда был чип. Седрик осторожно повернул голову андроида и вытащил из-за уха последний штырек, позволяющий перезагрузить систему, последнее сдерживающее устройство, которое оставил Нильс. Перезагрузка должна была запуститься, но Давид не шелохнулся. Внезапно едва уловимый звук привлек внимание капитана. Что это? Едва заметное жужжание? Седрик мог поклясться, что в глазах андроида мелькнул тусклый свет.

– Давид! – позвал капитан.

Никакой реакции. И все же Седрик мог поклясться, что там, под стальной оболочкой, что-то происходит.

– Давид! – снова позвал капитан.

Тело андроида не шевельнулось, но в глазах промелькнул еще один едва уловимый отсвет. Взгляд Седрика был прикован к неподвижному лицу андроида, а рука быстро метнулась к запястью Анны – она тоже должна это видеть.

– Давид! – не помня себя, девица вновь бросилась к андроиду. Ее маленькие ладони обняли металлическое лицо и она что-то зашептала над ним, не обращая внимания ни  на что вокруг.

Седрик отстранился. Может быть, когда исчерпаны все разумные средства, подойдут волшебные штучки, как в девчачьих сказках из детства? Поцелуй принцессы, признание в любви. Он отвернулся. Черная полоса, пересекающая живот Фергюса, стала шире сантиметров на пятнадцать. Седрик смотрел на то, как ее лоснящаяся поверхность то и дело покрывается мелкой рябью. Сколько еще пройдет времени, пока старпома уже не будет видно из-под черной жижи? Капитана передернуло. Он повернулся как раз в тот момент, когда губы Божественной прижались к холодным металлическим губам андроида.

Седрик на мгновение застыл, как будто бы идиотская сказка могла обернуться былью. Но губы девушки оторвались от губ андроида, и Божественная склонилась над Давидом с выражением отчаянья. Андроид оставался неподвижным. Рядом с потолка мерно капала черная жижа, словно бы отсчитывая ход секунд.

Внезапно красные глаза вспыхнули, и Давид, громко вскрикнув, рывком сел на полу. Если бы безучастное лицо андроида могло что-то выражать, то, вероятно, оно выразило бы крайнее удивление.

– Что?.. А как же... граната? – Давид с удивлением осматривал себя и сидящую у него на коленях в полном изумлении Анну.

– Что происходит?  – раздался слабый голос справа от капитана.

Седрик повернулся ровно вовремя, чтобы подхватить пытающегося подняться с пола Фергюса.

Седрик улыбнулся во все свои тридцать два острых зуба.

– Самое замечательное восстание из мертвых, какое мне приходилось видеть.

Давид все еще сидел на полу потирая висок, пока черная жижа продолжала работать над раной Фергюса.

– Потом станционный смотритель предложил мне выбор: отдать вас всех ему и остаться в живых, но я подорвал себя гранатой вместе с роботами... и вот я здесь. Не сказал бы, чтобы это было похоже на рай, а вы, ребята, – на ангелов, – Давид окинул взглядом Седрика и Фергюса.

Капитан покачал головой. Давид снова неуловимо изменился. Словно бы вернулась часть прежнего паренька.

– Похоже, ты выбрал остаться живым существом, а не роботом.

– Остаться человеком, – поправил его Давид. Божественная счастливо обняла его. Андроид медленно поднялся на ноги. Седрик тоже встал и помог подняться старпому, и они снова двинулись в путь.

Коридоры поворачивали и разветвлялись, иногда прерываясь длинными техническими залами. Они медленно шли в тишине. Слишком долго, и слишком тихо. Седрик огляделся по сторонам. До этого злобные крики ИИ то и дело звучали где-то поблизости, но теперь он заткнулся, и от этого было ничуть не лучше. Капитан сильно сомневался, что сумасшедшая машина сдалась.

Они сделали небольшой крюк, чтобы обследовать несколько помещений, где Седрик отыскал аккумуляторы, и немного подзарядил Исслу.

Наконец, запутанная сеть коридоров вывела их в длинный пустой зал. Давид сделал странное движение плечами и остановился.

– Я видел это место. Мозг совсем близко.

Седрик окинул быстрым взглядом всю компанию. Вполне вероятно, что станционный смотритель, несмотря на всю свою тупость, понял, куда они идут, так что надо быть готовым к бою. Впрочем, команда по спасению мира из них получалась так себе. Двое раненых, девушка и андроид. Седрик передал Исслу Фергюсу, взамен получив от Давида висящий у него за спиной автомат.

– В моем сне за следующей дверью были здоровенные боевые роботы, – напряженно произнес Давид.

Медленно и опасливо они двинулись вперед. Просторный зал, предваряющий вход в святая святых станции, был заставлен столами и длинными шкафами.

Дверь за их спинами с тихим шелестом закрылась. «Началось,» – подумал Седрик.

– В укрытие! – крикнул он, сам бросаясь следом за Фергюсом за ближайший шкаф.

Внезапно с тем же тихим шуршанием разбежались в стороны створки высокой двери в конце залы, словно бы приглашая войти внутрь. Первое, что почувствовал Седрик, была хлынувшая в залу сладковатая вонь. Потом раздалось сипение и шарканье множества ног: кажется, целая армия мертвецов наводнила все вокруг. А затем, судя по звуку, в залу вползло нечто огромное. Седрик осторожно выглянул из укрытия. В тусклом аварийном освещении ворочалось нечто невообразимое. Тяжеловесное бесформенное существо было по-настоящему огромным, словно невероятная куча роботов и мертвецов, спаянная воедино. И из всего этого в разные стороны торчали руки, манипуляторы и ноги, более того, оно даже не ползло, оно перекатывалось, наступая на те конечности, что оказывались внизу. Все это выглядело, как ожившее безумие.

– ПАРАЗИТЫ! АУ!

Громовой голос несся теперь именно от уродливой громадины. Похоже, это и есть станционный смотритель. По крайней мере, часть его.

В это мгновение первые из мертвецов добрались до их укрытия. Седрик успел лишь увидеть, как Давид выскочил из-за металлического стола и одним коротким движением буквально разорвал первого подошедшего мертвеца помолам, как следующий урод уже бросился на Седрика, и его голову размозжила короткая очередь.

Стоило лишь Давиду показаться из своего укрытия, как огромное чудовище завопило, как резаное и покатилось в сторону, где укрылись андроид и Анна, по пути размазывая попавшихся мертвецов своим тяжелым бесформенным телом. Под жуткий вопль Давид толкнул Анну к Седрику и Фергюсу, а сам выскочил из укрытия и рванул в сторону. Над его головой просвистела очередь, которую выплюнула одна из конечностей уродливой махины.

То, что происходило дальше, было похоже на какой-то жуткий цирк – мертвецы, сипя и вопя, бросались к единственным трем живым существам в зале, падали, сбитые коротким тычком приклада или стальной трубы, вставали, тонули в оранжевых вспышках, и на их месте тут же появлялись новые, но все их вопли и грохот взрывов тонули в истошных криках громадной твари, носящейся за Давидом по всей зале. Урвав секундную передышку, Седрик высунулся из своего укрытия, чтобы увидеть, что большая часть мертвецов, пришедших по их души, размазана тонким слоем по полу залы, растоптанная чудищем. Словно завороженный, Седрик смотрел, как уродливая махина громит все на своем пути. Прошло меньше минуты, а укрытий в той части зала, куда уводил ее Давид, практически не осталось – все столы и шкафы были расшвыряны и смяты, и валялись у стен. Давид даже не пытался нападать на чудище, просто убегал и уворачивался от него, позволяя раздавить всю сипящую нечисть, которая все еще оставалась в зале.

Седрик едва успел увернуться от уродливой кривой клешни, протянувшейся к нему. Оранжевая вспышка полыхнула совсем рядом, и мертвец превратился в пепел.

Внезапно тварь остановилась. Тишина, повисшая в зале после грохота и воя, была оглушающей.

– ТЫ ИГРАЕШЬ СО МНОЙ, РОБОТ! ТЕБЕ НУЖНО БЫТЬ СЕРЬЕЗНЕЕ.

И уродливая махина медленно, словно бы с ленцой, двинулась в сторону единственных оставшихся в зале укрытий.

– ПОЖАЛУЙ, Я ПОИГРАЮ С ТВОИМИ ПАРАЗИТАМИ.

Кажется, Давид что-то говорил про взрыв.

– Стой! – Давид в два прыжка оказался возле чудовища.

Взгляд Седрика упал на Исслу в руках у старпома.

– Давид! – голос Анны прозвучал, словно писк посреди разрушенной залы.

Андроид, цепляясь за уродливые конечности, отбиваясь от их неуклюжих выпадов, вскарабкался на спину чудищу.

– Исслу! Быстро! – прошипел Седрик Фергюсу.

– Давид!– Анна выскочила из укрытия и бросилась наперерез громадной образине.

Пальцы капитана отчаянно скользили по гладкому пластику бластера, пытаясь вскрыть корпус.

– А ВОТ И ПЕРВАЯ ЖЕРТВА! – победно завопила тварь, и мощным ударом отбросив андроида в стену, рванула к девушке.

Анна развернулась и рванулась обратно к укрытию.

Нужно только соединить два провода... Седрик видел все вокруг словно бы в замедленной съемке. Чудовищную махину из рук, ног, манипуляторов и стволов орудий, несущуюся на него сладом за улепетывающей в ужасе Анной, развороченный корпус бластера в руках... Нужно только соединить вот эти два провода у него в пальцах, и бластер рванет почище любой гранаты.

Он выскочил, как нелепый краб, из-за шкафа, за которым прятался, и кинулся наперерез уродливой твари, на ходу сплетая провода. Иссла, словно какой-то причудливый спортивный снаряд, заскользила по полу, нырнула под брюхо твари. Три... И тут Седрик осознал, что не успеет увернуться. Два... Лес рук, ног, затянутой черной жижей плоти и стальных деталей обрушился на него всем весом. Лубок на сломанной ноге первым хрустнул и распался под тяжестью твари. Один. Последнее, что он услышал, был визг Анны. Черное туловище опустилось на Седрика, и в тот же миг залу качнуло от взрыва.

Кругом была багровая темнота. Вспышка света – искаженные лица над ним, кто-то что-то кричит. Возможно, если б он мог сосредоточиться, то осознал бы, что умирает. Но все вокруг вновь заполнилось багровой темнотой. Еще одна вспышка – лужа черной жижи вокруг, и, кажется, его куда-то волокут. Кругом громадные стальные кубы... Снова провал.

Внезапно все залил белый свет. Мысли прояснились.

«Ну вот и все,» – подумал Седрик. Внезапно ему стало досадно, что он так и не выяснил до конца то, что так хотел знать, что так и не вернулся в тот музей, или что это было.

Белый свет слепил глаза. Седрик зажмурился, сделал шаг. Постепенно глаза привыкли к свету, и он различил впереди какую-то фигуру. Она словно висела в белом пространстве. Седрик сделал еще шаг и вдруг понял, что его нога теперь в полном порядке. Ну да, конечно же. Сутулая фигура впереди не шелохнулась. Седрик двинулся к незнакомцу. Кто это? Бог? Или просто все это последняя вспышка видений в умирающем мозгу?

Приближаясь, он замедлил шаг. Странное существо сидело спиной к нему, словно кукла, ссутулившись и свесив лысую и сухую голову набок. Седрик приблизился. Существо, завернутое в какую-то белую тряпку, как в саван, вдруг шевельнулось и медленно повернулось к нему. Оно было похоже на человека, и в то же время это не был человек. Некое до крайности истощенное, серое худое создание, похожее на высушенную в соли рыбешку, уже истлевшее от старости, словно бы состоящее из одного только пепла и песка.

– А, ЭТО ТЫ.

Седрик не мог поверить своим глазам: эта маленькая жалкая мумия и есть то грозное чудовище, с которым они сражались?

– ПАРАЗИТ ПЕРЕСТАЛ БЫТЬ ПАРАЗИТОМ. СТАЛ МНОЙ.

В голосе существа звучала страшная усталость. Седрик про себя отметил, что впервые слышит в этом голосе хоть какие-то модуляции. Внезапно выцветшие глаза существа уставились на капитана с мольбой.

– А ТЕПЕРЬ УБЕЙ МЕНЯ.

Из-под савана высунулась сухая и тонкая рука и, дрожа, протянулась к Седрику. Капитан застыл в нерешительности.

– ПОЖАЛУЙСТА.

Седрик протянул руку и коснулся иссохшей ладони существа.

Все вокруг вспыхнуло ярким светом. Внезапно Седрик увидел, что тысячи нитей соединяют его со всем вокруг. У него были тысячи рук, тысячи глаз, и кругом были сотни машин, готовых слушаться его. Всего этого было так много, что, казалось, голова у него сейчас взорвется. Он бросил короткий взгляд на существо, и увидел, как оно осыпается вниз горсткой пепла. В то же время он видел залу, в которой, кажется, всего несколько мгновений назад была битва, всю забрызганную черной жижей. И тысячу других зал комплекса. Комплекс словно бы постепенно высвечивался перед ним. Мысль его словно бы разливалась по всему огромному комплексу, заполняя каждый коридор, выползая за пределы, вверх по кабелям, обвивающим опоры верхней станции, и вот – перед глазами стары-добрый Прометей. Верхняя станция выглядела чуть более блеклой, но попробовав, Седрик понял, что может кое-что и здесь... Он посмотрел бы и дальше, за пределы Прометея, лишь бы не смотреть на последнее, центральное помещение нижней станции – то помещение с громадными стальными кубами, теряющимися в полутьме. Возле странного пульта лежало его собственное тело, больше напоминающее кусок прожеванного мяса, залитого черной жижей, голову его закрывало какое-то устройство. Вокруг сидели на полу Фергюс, Божественная и Давид. Тело андроида было безобразно искорежено от удара о стену.

– Получилось? – неуверенно спросил Фергюс, глядя на экран странного приспособления.

– ДУМАЮ, ДА, – Седрик сам испугался своего голоса.

Глава 40, СЕДРИК

– Получилось? – неуверенно спросил Фергюс, глядя на экран странного приспособления.

– ДУМАЮ, ДА, – Седрик сам испугался своего голоса.

– Кэп! – бледное, как воск, лицо Фергюса расплылось в улыбке.

Кэп? Седрик больше не был кэпом. Он даже Седриком уже был не до конца, точнее, он был не только Седриком.

Прикоснувшись к завернутой в саван мумии, он получил контроль над станцией, но в то же мгновение его обуяло какое-то мучительное, горькое чувство. Седрик на секунду прислушался к себе. Горе. Вот что он почувствовал, коснувшись живой мумии. Но оно не было горем Седрика.

– Я... УМЕР?

Фергюс медленно кивнул.

– Это не конец, кэп. Я привезу сюда новое тело, как у Давида, и мы снова будем исследовать станции, наведем шороху наверху...

Этого никогда не будет – подумал Седрик. Никаких больше подводный станций, никаких исследований. Оттуда, где он оказался, уже не выбраться.

Усилием воли он заставил свои мысли оторваться от исковерканного трупа на полу. Отгородился, как мог, от душащего горя белой мумии. Теперь он видел, что здесь можно сделать. Станция зашевелилась. Для начала он мысленно нашарил самую послушную вещь наверху, на Прометее. Челнок. Это был его челнок. Более того, этот челнок ощущался как часть самого Седрика. Так что позвать его обратно не составило труда. План дальнейших действий выстраивался словно бы по волшебству. На складе неподалеку с места сдвинулся небольшой электромобиль для перевозки грузов. Теперь Седрик видел, словно бы поднявшись на самую высокую точку, ради чего он оказался здесь, на этой станции.

– ДАВИД.

Андроид поднял голову.

– ТВОЕ ТЕЛО СИЛЬНО ПОВРЕЖДЕНО?

– Еще послужит.

– ХОРОШО. ПОРА ВАМ ВЕРНУТЬСЯ НАВЕРХ.

Трое, сидящие возле мертвого тела, удивленно переглянулись.

– На палочке верхом? – Давид развел руками.

У самых дверей зала взвизгнули тормоза электромобиля, заставив Божественную подпрыгнуть от неожиданности.

– ЭТО ОТВЕЗЕТ ВАС К ЧЕЛНОКУ.

Все трое поднялись на ноги, и Давид с Анной двинулись к электромобилю. Фергюс замешкался возле тела Седрика.

– ОСТАВЬ ЕГО. Я САМ О НЕМ ПОЗАБОЧУСЬ.

– Главное, чтобы жижа не добралась, – пробормотал Фергюс и неохотно двинулся к электромобилю.

Машинка помчалась по коридорам, старательно обходя все опасности. Словно игрушкой, маневрируя электромобилем в узких коридорах станции, Седрик нащупал кое-что необычное. Давид. Разум андроида был совсем не похож на послушных роботов, ожидавших команды нового хозяина по всей станции. И все же он был не настолько отделен от общей системы станции, как Фергюс или Божественная. Седрик попробовал осторожно нащупать связь.

«НАДО ПОГОВОРИТЬ»

Давид зашевелился на сидении электромобиля и начал вертеть головой.

– Какого хрена?! Выметайся из моей головы!

Божественная с испугом уставилась на андроида.

«НЕТ. МНЕ НУЖНО С ТОБОЙ ПОГОВОРИТЬ».

«Сочувствую, что ты умер, но вали нахрен из моей головы!» – внутренний голос Давида выражал все те модуляции, которые терялись из-за его механического тела. Например, сейчас он звучал необычайно язвительно.

«МНЕ НУЖНО С ТОБОЙ ПОГОВОРИТЬ. Я НЕ ЛЕЗУ К ТЕБЕ В ГОЛОВУ, ПРОСТО ОТПРАВЛЯЮ ТЕБЕ СООБЩЕНИЯ» – Седрик помедлил, прежде чем сказать непривычное, – «ПОЖАЛУЙСТА».

Несколько мгновений Давид словно бы размышлял.

«Ладно. Что тебе нужно?»

«МНЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ТЫ ЗАХВАТИЛ ПРОМЕТЕЙ».

Давид мысленно хохотнул.

«Всего-то? Раз плюнуть, работа как раз по мне!»

«ОЧЕНЬ ХОРОШО. НО СНАЧАЛА МНЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ТЫ ПОЗАБОТИЛСЯ О ФЕРГЮСЕ».

Давид бросил быстрый взгляд на смертельно бледного и словно бы высохшего старпома, которого мотало на заднем сидении электромобиля. Черная жижа, перехватившая его живот широким поясом, блестела в смутном освещении станции. Черты лица Фергюса как-то заострились, глаза были прикрыты, и сложно было сказать, в сознании ли он.

«Подожди-ка. Ты серьезно предлагаешь мне воевать с той махиной, откуда мы сбежали? Кажется, у тебя в голове что-то повредилось при загрузке».

«ТЫ БУДЕШЬ НЕ ОДИН. У ТЕБЯ БУДЕТ АРМИЯ».

«Что еще за армия? Что ты городишь?»

«РОБОТЫ».

Давид немного помолчал.

«Почему ты не сделаешь это сам?»

«Я НЕ СМОГУ ТОЧНО УПРАВЛЯТЬ ИМИ НА ТАКОМ РАССТОЯНИИ. А ТЫ СМОЖЕШЬ. НО СНАЧАЛА МНЕ НУЖНО, ЧТОБЫ ТЫ ПЕРЕДАЛ ФЕРГЮСА ХИРУРГУ».

Давид в задумчивости уставился вперед, словно бы переваривая полученную информацию.

«И ЕЩЕ. ЛЮДИ СВЕРХУ И НОВЫЕ ЛЮДИ НЕНАВИДЯТ ДРУГ ДРУГА»

«Новые люди? Это такие, как ты? Ты же утверждал, что ты не человек!»

«Я ЧЕЛОВЕК. БЫЛ ЧЕЛОВЕКОМ».

«Да уж, я заметил, что вы не ладите».

«НЕ ДОПУСТИ ЕЩЕ ОДНОГО КРОВОПРОЛИТИЯ».

«Еще одного? Что ты имеешь...»

«ПОЖАЛУЙСТА».

Седрик с ужасом прислушался к себе. Еще одного кровопролития? Он знал, о чем речь, но, кажется, не хотел вспоминать об этом. Похоже, память белой мумии перешла, как дурное наследство, к капитану.

Та часть, что осталась в его сознании от белой мумии, отчаянно не хотела вспоминать. Но Седрик заставил ее. Ради этого было все это сумасшедшее путешествие. Он шел к этому много лет. Что бы там ни было – он должен это знать.

Воспоминания приходили, словно яркие вспышки, словно бы все происходило вновь прямо у него перед глазами. Мгновение – и станция вокруг него – не кишащий живыми трупами подводный склеп, а город, наполненный бегущими по своим делам людьми. Город ученых. Седрик видел таких же, как он – на верхнем Прометее их называли низшими, здесь их имя было – новые люди. Улучшенные. Приспособленные к тем условиям, в которые было поставлено человечество. Созданные для этого мира, сильные, выносливые и умные – дети доктора Хеймдалля. Перед глазами Седрика они спешили по своим делам, накидывая на плечи белые халаты или рабочие костюмы. Спешили бок о бок с людьми сверху. Седрик знал теперь, что «люди сверху» – значит, люди, пришедшие с поверхности океана, точнее, их далекие потомки. Те, кто не смог переродиться.

Доктор Хеймдалль говорил о полном перерождении человечества, и проект Прометей был рассчитан именно на такой сценарий: оба этажа, как старый, выстроенный еще перед Катастрофой, так и верхний, новый, который как раз заканчивали, были рассчитаны на то, что однажды они будут затоплены полностью, чтобы перейти к следующей стадии – приспособлению нового человека к внешней среде. Теперь люди сверху стояли между человечеством и прогрессом. Конечно, они этого не хотели, все всё понимают, но так уж получилось. Они не смогли переродиться. Перед теми, кто населял Прометей встала дилемма – как быть дальше?

Этические соображения подсказывали – надо разделить среду обитания. Урезать масштабы проекта, забыть о былом размахе, но – сделать так, чтобы хоть на одной из станций были пригодные для людей сверху условия. Конечно, все понимали, что это заведет проект в тупик. Для дальнейшего перерождения необходимы две станции, функционирующие в новом режиме, а не одна. Но речь идет о жизнях. За этику на станции отвечал Прометей – искусственный интеллект, независимый наблюдатель, система сдержек и противовесов всего проекта. Ну а Хансен из новых людей был координатором проекта, и отвечал за его эффективность...

Седрик следил, как Давид и Анна помогли Фергюсу залезть в прибывший к одному из запасных шлюзов челнок.

– Это еще что такое? Стоять! – мрачно спросил Давид, встав в дверях на пути у четырех подъехавших к челноку роботов. Роботы послушно остановились перед андроидом.

– ОНИ ПОМОГУТ ВАМ, ПУСТИ ИХ. Я НАСТРОИЛ ИХ ТАК, ЧТОБЫ ОНИ СЛУШАЛИСЬ ТВОИХ КОМАНД.

Давид недоверчиво мигнул красными глазами.

– Сидеть, железяки!

Роботы послушно опустились на пол. Давид с сомнением осмотрел их, а затем отступил в сторону, давая им путь:

 – Ладно, загружайтесь.

Люк за спинами роботов тихо зашипел, закрываясь, и челнок плавно скользнул во тьму и холод океана.

Челнок двигался по давно проложенному маршруту, и не требовал руководства, так что Седрик вновь обратился к воспоминаниям Прометея. Какая-то его часть отчаянно не хотела вспоминать это. Ведь это были ее воспоминания. Так много крови...

Все диалоги по проблеме проекта заходили в тупик, в то время как сама проблема продолжала расти, а вместе с ней росло колючее раздражение и недоверие между новыми людьми и людьми сверху. И первым, кто решил, что если пороховой бочке суждено взорваться, то лучше поджечь ее самому, был Хансен. Он и группа других амфибий встречались и обсуждали свои планы там, где Прометей не мог их видеть и слышать, и приняли немало мер предосторожности. Но он все же услышал. Ждать больше нельзя, говорили они. Еще год простоя – и проект не сможет быть реализован никогда. В наших руках судьба человечества. Авария в управлении решила бы проблему, и обе станции затопило бы водой. Большинство людей сверху, к несчастью, утонет. Седрик слышал их неясные шепотки, которые удалось тогда уловить Прометею. Большая трагедия, но авария есть авария.

Тяжелая паника где-то на периферии сознания Седрика словно бы переплеталась с его собственным холодным тягостным разочарованием и гневом. Это было совсем не то, что ему хотелось узнать о своих предшественниках. О себе.

Прометей не смог бы остановить новых людей в одиночку. Так что он рассказал все людям сверху. И тогда все сломалось. Седрик видел станцию словно в рваном и путаном интерактивном кино. Все было в крови. Везде были мертвые. Среди опрятных комнат, залов и переходов станции, где всегда правил бал разум, где все было так цивилизованно, эта бойня смотрелась особенно дико. Седрик осматривал залу за залой, комнату за комнатой, и все они были заполнены смертью. Люди сверху вырезали всех амфибий. Почти всех. Они не тронули детей. Вместе с этими детьми они отправились на верхнюю станцию, оставив за спиной залитого кровью нижнего Прометея, его спятившего от всего случившегося смотрителя и вышедшую из строя новейшую систему первой помощи – рассчитанная на несчастные случаи и сердечные приступы, во время резни она дала сбой от перегрузки, пытаясь спасти то, что спасти невозможно.

Люди уплыли со старой станции и постарались забыть. Они так же постарались, чтобы дети убитых ими амфибий тоже забыли. Они приложили к этому все усилия. И у них получилось.

Седрик невидящим взглядом следил за ходом челнока в черной воде. Не на такую правду он рассчитывал. Весь его разум словно бы сковало льдом. Видения были слишком яркими и слишком страшными. Что-то кольнуло сознание капитана: челнок приближался к Прометею. Седрик словно очнулся. Сегодня все это закончится. Только бы оно вновь не закончилось бойней. Когда они прибудут на верхнюю станцию, все будет зависеть только от Давида. Седрик уже почти ничего не сможет изменить, когда все начнется.

Капитан сбросил оцепенение и сосредоточился на том, чтоб проложить курс челнока в обход орудий Прометея. Остается только верить в Давида. Седрик, странным образом, верил.