Текст книги "Стальной Прометей (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

Соавторы: Баграт Толорайя
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 29, Седрик

Когда он очнулся, кругом была все та же непроглядная тьма, едва разбавленная красноватым свечением сенсорной панели. Седрик чувствовал слабость, но боли больше не было. Капитан не успел даже толком прийти в себя, стоило ему шевельнуться, как тонкие створки двери сотряс мощный удар и с той стороны раздался уже знакомый душераздирающий то ли хрип, то ли рев.

Словно подброшенный, Седрик вскочил и отшатнулся от двери. Понадобилось несколько мгновений, чтобы осознать, что он стоит на обеих ногах. Под рев и ритмичные удары с той стороны двери он быстро ощупал сломанную ногу. Что-то холодное и липкое скользнуло под пальцами. Седрик сделал полшага к слабо мерцающей сенсорной панели замка. В тусклом красноватом свете черная жижа, затянувшая сломанную конечность капитана до середины бедра, тускло поблескивала. По ней то и дело проходила дрожь, какое-то непрестанное шевеление происходило под блестящей поверхностью. Седрик почувствовал, как по спине побежал холод. Такая же черная жижа обволакивала тварь, которая за ним гналась. Он лихорадочно попытался соскрести непонятную субстанцию с себя, но она моментально вновь захватывала только что очищенное место. С удивлением капитан заметил, что под жижей не угадывается деформаций, словно бы кто-то вправил перелом. Погружая пальцы в липкую вибрирующую субстанцию, он ощупал ногу: под слоем жижи было что-то твердое.

Внезапно ему вспомнилось все, что произошло за последние часы. Рука капитана словно сама собой легла на небольшую рацию у пояса. Действительно ли Фергюс вызывал его? Или это была лишь часть бреда?

– Прием! Фергюс, прием! – крикнул он в рацию, пытаясь перекричать беснующуюся за дверью тварь.

Молчание. Седрик задумчиво опустил руку, в которой была зажата рация.  То ли старпом не отвечает, то ли сигнал не пробивается сквозь всю ту массу переборок, что их разделяет, и второе куда более вероятно. И все же капитану не давало покоя жгучее беспокойство. Что-то подсказывало ему, что нужно найти Фергюса, и поскорее. Только как? Седрик вряд ли смог бы сказать, где находится он сам, что уж говорить о старпоме и остальных. Капитан поднес схему поближе к тускло светящейся панели, пытаясь разобраться, где он. Отыскав на карте путаницу коридоров, в которой он сейчас находился, Седрик прикинул свой путь обратно к месту, где он оставил Фергюса и Давида с девицей. Путь предстоял не близкий.

Надо было убираться,  поскорее: тварь а дверью не унималась, и Седрик не поручился бы, что она здесь одна, и что сейчас на ее вопли не набежит еще с дюжину таких же, или еще краше. Судя по всему, эта станция полна "подарков": ходячие трупы, сумасшедшее существо, управляющее электроникой... бездна знает, что еще тут водится.

Он двинулся в непроглядную темноту переходов, неловко передвигая окостеневшую ногу и цепляясь за стену, и надеясь только на то, что ему не встретится еще какая-нибудь тварь. Иногда ему слышались шорохи в темноте, и он, затаив дыхание, останавливался и вслушивался, но не услышав ничего, снова продолжал путь.

Наконец, шагнув в очередную дверь, Седрик застыл, ослепленный внезапно вспыхнувшим светом. Капитан стоял на пороге вытянутого помещения с целыми рядами сенсорных экранов, расположенных на прозрачных пластиковых подставках. Яркий свет заставил Седрика внутренне сжаться: в прошлый раз при таких же обстоятельствах он столкнулся с тварью, сломавшей ему ногу. Однако отступать было особо некуда, и Седрик шагнул в длинную залу и подошёл к одному из экранов. Под его пальцами гладкая чёрная поверхность моментально ожила, перед глазами капитана побежали строки меню.

Он не впервые имел дело с системой старой станции, так что Седрик быстро нашёл планы уровней.

«Отобразить загруженность помещений»

Есть! На плане посреди вытянутого прямоугольника зажегся красный крестик, обозначавший, очевидно, самого Седрика. Капитан полистал планы, и обнаружил еще три красных крестика. Один из них двигался к техническому доку на южной оконечности станции. Седрик готов был поручиться, что это Нильс ищет указанные на схеме спасательные шлюпки, чтобы вернуться на Прометей. Капитан и сам рассчитывал на эти шлюпки с тех пор как Искариот приказал долго жить. Еще один неподвижный красный крестик находился в главном доке, и еще один – в исследовательском комплексе к северу от дока. Давид, очевидно, никак не отображался на карте. Возможно его до сих пор не включили. Седрик повозился несколько минут, пытаясь получить доступ к камерам в доке и исследовательском комплексе, но безуспешно. Придется действовать вслепую. Он пробежался взглядом по воображаемому маршруту: док ближе, так что начать поиски следует с него.

 Хромая, он миновал помещение с сенсорными панелями и оказался в длинном и довольно большом зале. Над головой у него на боковой стене вспыхнул экран, на котором замелькали картинки, голубоватым светом засиял целый ряд больших стеклянных сосудов, наполненных жидкостью, в которых угадывались контуры тел не то людей, не то низших. Вдоль стен располагались большие сенсорные экраны, на которых загорались разноцветные схемы и бежали строчки текста. Хромая, цепляясь за все, что попадалось под руку, Седрик двинулся вперед. Над его головой заиграла музыка, и заговорил мелодичный женский голос.

– Создание нового человека. Для человечества, ушедшего под воду после Великой катастрофы, перерождение было вопросом выживания. Поколения ученых бились над этой проблемой...

Седрик поспешно ковылял мимо стеклянных резервуаров, из которых на него смотрели то ли люди, то ли низшие: их вполне человеческие тела обладали лишь несколькими признаками низшего. Или следует сказать – "нового человека"? Седрик не знал, рассмеяться ему, или разразиться проклятиями. Долгие годы он стремился именно сюда, в этот зал, в котором тайна его происхождения была экспонатом в музее: можно подойти, рассмотреть с любой стороны, прочитать этикетку, запросить справку. Ради этого Седрик поставил на кон все, что имел.

И теперь жгучая тревога словно бы толкала его вперед, не давая остановиться ни на секунду. Он остановился только раз, чтобы прихватить фонарик, висящий на стене возле щитка.

"Я вернусь сюда позже, ничто мне не помешает," – пробормотал он себе под нос, и сам удивился тому, насколько неуверенно и лживо это прозвучало.

– Доктор Ларс Хеймдалль, будучи сам продуктом эксперимента, наконец смог найти решение...

Седрик обернулся на мгновение, чтобы мельком заметить, что диктор в этом музейном ролике – хорошенькая низшая, – показывает на фотографию какого-то старого низшего. В нем было что-то неправильное, но у Седрика не было времени всматриваться. Он шагнул за порог музея, и экран моментально потух, как и свет, льющийся с потолка, и сияние, подсвечивающее стеклянные резервуары, – все погасло в одно мгновение, словно бы никогда не существовало.

Плевать на новых людей, на происхождение и вообще на все если это будет стоить ему последнего члена команды и последнего по-настоящему преданного друга. Седрик нажал на сенсорную панель, и створки двери отгородили его от всех тайн, которые он так долго искал. Капитан развернулся и захромал прочь, мысленно повторяя путь, который надо проделать до дока.

Не успел Седрик пройти и несколько ответвлений, как за углом в дальнем конце коридора послышался шорох и уже знакомое сипение. Седрик выключил фонарик и замер, прислушиваясь, а затем осторожно двинулся назад. Кажется, пока тварь не заметила его.  Он развернулся, обдумывая, как обойти это ответвление коридора и щелкнул выключателем фонарика. Луч света пролетел по темному коридору и уткнулся в лоснящееся брюхо еще одной твари. Раздался знакомый то ли рев, то ли визг, и тварь, которую выхватил из темноты луч фонарика, с топотом заковыляла к Седрику. В ответ с другой стороны коридора раздался такой же визг и частый топот. Капитан лихорадочно шарил лучом фонарика по стенам, пытаясь найти хоть какую-то дверь, за которой можно было бы спрятаться. Луч фонарика осветил темный проем, и Седрик рывком бросился в него и с силой ткнул пальцем в сенсорную панель, поблескивающую в свете фонарика. Панель осталась черной, створки двери не шелохнулись. Луч фонарика метнулся по комнате, освещая маленькую каморку, без мест, где можно укрыться, с единственной дверью – той, в которую Седрик только что зашел. Сипение раздавалось уже у него за спиной, и капитан рывком обернулся. На пороге двери на свет фонарика шагнула, сипя, черная, лоснящаяся и мелко вибрирующая фигура. Из черной жижи выступали только челюсти, зубы на которых казались слишком длинными, и кончики костей пальцев, словно когти, торчали из лоснящейся субстанции. На месте глаз у твари было два глубоких черных провала. Седрик сделал шаг назад и, упершись спиной в стену, приготовился сорвать приз за самую бездарную и глупую смерть.

Глава 30, Давид

Все это время Анна плыла в черной пустоте. Ее сознание растворялось, становясь аморфным. Она не понимала этого, и не могла осознать что с ней. Последним ее воспоминанием, навеки застывшим в памяти, как насекомое в янтаре, стала разверзнутая пасть чудовища. А затем наступила пустота.

Ей было больно, особенно в первые несколько секунд когда тварь вцепилась ей в горло, разрывая плоть. До этого никто не смел причинять боль Божественной. Анна даже не поняла, что произошло.

И сознание помутилось. Робот...– пронеслось сквозь туман, окутавший мозг.

Ей показалась, что та металлическая машина – ее единственная надежда. Ведь он же должен? Конечно должен! Это кукла, принадлежащая ей, кукла которая придет по первому зову...

Дальше мысль не пошла. Все вокруг заполнил кроваво-красный туман, растекшийся по окружающему.

Анна понимала, что умирает. И сопротивляться не было сил.

  ТАК ЧТО, УБЬЕШЬ ЕЕ?

Ехидный голос с потолка оборвал поток моих мыслей. Я усмехнулся. Убивать Божественную мне не хотелось, но и так же не хотелось чтобы она жила.Ладно, что ты можешь предложить? – спросил я станцию. – Допустим, девку нужно как-то починить. Но как?

ЕСТЬ ОДНО УСЛОВИЕ.

Станция выдержала театральную паузу, чтобы завладеть моим вниманием. Я наклонил голову вбок, показывая ему что готов слушать.

ЕЕ МОЖНО СПАСТИ, ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ОНА СТАЛА ТВОИМ ПИТОМЦЕМ.

Ага, вот как. Эта станция, однако, примитивна и мыслит исключительно ради своих дурацких закидонов. Если я отказался играть по ее правилам, то все равно буду играть, но только по своим. Формально по своим, потому что это все равно остаются правила станции.

ЛЮДИ ДОЛЖНЫ ПОДЧИНЯТЬСЯ МАШИНАМ. ТЫ – НЕ ЧЕЛОВЕК, ОНА – ЧЕЛОВЕК.

О как. Интересно.

Подумав, я согласился. Нет, не из-за соображений мстительности. Почему-то вдруг мне подумалось, что это неплохая идея – сохранить Анне жизнь. Может и даже перевоспитать ее.

Лишь только я дал свое согласие, как передо мной распахнулись двери.

УХОДИ – велела мне станция. ТЫ НЕ ДОЛЖЕН ВИДЕТЬ ПРОЦЕСС ПОЯВЛЕНИЯ ПИТОМЦА.Это еще почему? – спросил я. Закидоны станции удивляли меня все больше и больше.

ЭТО БУДЕТ СЮРПРИЗ

Последнее, что я услышал – был короткий хохоток за спиной. Затем двери закрылись.

Пробуждение было ужасным для Анны. Все тело ломило от боли так, что она не могла даже пошевелиться. Еще не успев даже открыть глаза, Божественная заплакала в тайне надеясь что кто-то ее пожалеет и утешит. А еще даст какое-нибудь лекарство.

Но нет, ничего такого не произошло. Поэтому ей пришлось открыть глаза и обнаружить себя лежащей на спине в черной, вязкой луже.

Ее охватила паника. Мерзкая, отвратительная субстанция приклеивала тело к полу, не давая пошевелиться. От ужаса Анна закричала, но вместо крика из горла вырвался лишь тихий хрип.

Божественная видела перед собой стальной потолок станции и свет софитов.

Она полежала так еще чуть-чуть, поняв что за ней никто не придет. И даже некого позвать на помощь. Брат далеко, никого из живых нету... ужасные вещи творились вокруг.

Поэтому для нее полной неожиданностью стало то, когда над ней вдруг склонилась железная маска. Анна тут же узнала робота. Ее робота! Преданная машина, он пришел чтобы спасти Анну! Но как он здесь очутился?Вставай, – скомандовал Давид. И даже не протянул ей руку.

Ну неужели он не видит что Божественная сама не может и пальцем пошевелить?! И вообще где это видано, чтобы слуга командовал госпожой?!

Конечно сил высказать все свое возмущение у нее не было. Максимум на что Анну хватило – это капризно сдвинуть брови.Вставай, я сказал – повторил робот.

Но Анна и не думала шевелиться. Она не встанет теперь уже из принципа!

Пару секунд машина молча глядела ей в глаза, ожидая чего-то. А потом вдруг резко схватил ее за плечи, и дернул на себя.

Божественная завопила от боли и ужаса. Казалось, что кто-то живьем снял с нее кожу, так было больно! В бессилии упав на колени она заплакала.

Робот стоял рядом не шевелясь и никак не принимая участия в аннином представлении.

Боль все не утихала. Только сейчас девушка заметила, что все это время была абсолютно голой.

Осознав это, она взвизгнула и попыталась прикрыться, краем глаза наблюдая за реакцией машины.

Но робот есть робот. Неживой металл.

С потолка прилетел тихий смешок.А теперь ты, – робот поднял голову вверх и сказал кому-то там, – открыл двери.

И словно повинуясь его приказу, раздался металлический лязг, одна из стен пришла в движение, обнаруживая сомкнутые створки. Они распахнулись тут же, открыв за собой темноту коридора. Анна понятия не имела, куда он ведет. Она с надеждой взглянула на робота, но железный не обращал на нее никакого внимания! Это было возмутительно!

Повернувшись, робот шагнул вперёд и даже не глядя на Анну, шагнул во тьму. Подожди! – закричала девушка. – Как же я?!

В ее голосе сквозило отчаянье и паника. Горькое чувство обиды разлилось в груди. Он только что ее бросил! Одну! Здесь, в холоде. Конечно, ума Божественной хватило, чтобы понять изменения изменение поведения робота. Скорее всего, чипа в его голове уже не было, или он сломался. Иначе никак не обьяснишь его неподчинение.

 Ей стало страшно. Сейчас он просто ушел. Но ведь он мог убить ее! Точнее, оставил на смерть здесь.

Кое-как поднявшись, Анна поспешила за ним. Ноги не слушались, она падала, больно ударяясь об металл; от боли стонала и плакала, но все равно упорно двигалась вперёд.Робот! – стонала девушка, – где же ты? Робот!

Она судорожно пыталась вспомнить. Как-то на корабле один из низших звал его. У машины было имя. Давид! – вдруг всплыло в памяти. – Давид!

Она кричала, цепляясь за это имя как за последнюю надежду, понимая что без него она не выберется.

Внезапно створки пришли в движение и начали плавно закрываться, отрезая Божественной путь к спасению.

Но вдруг что то им помешало, и они резко распахнулись.

В дверях Анна увидела робота. Ты ничтожна, – изрек он, и схватив ее за волосы втащил в коридор.

Совершенно наплевав на крики.

Глава 31, Нильс

Нильс уже несколько раз сверялся с терминалами, которые попадались ему по дороге, чтобы убедиться, что он идет в нужном направлении, и все же чувствовал себя неуверенно. Надо было забрать у старого козла карту. Впрочем, для этого надо было убить его, а этого Нильс не смог. Теперь он проклинал себя за малодушие. Инструкции от господина Люпия были четкими – убить всех, кто приплыл на станцию на Искариоте. Конечно, Нильс уже доложил префекту претория о смерти капитана и старпома, но все же его терзали сомнения – а вдруг кэп сумел выжить? Вряд ли, конечно, но все же? К тому же эти путанные переходы действуют на нервы – мало того, что непонятно, кого встретишь за следующим поворотом, так еще и бездна знает, куда идти.

Теперь он искал робота и девку. Нильс предпочел бы не иметь с ними дела, но инструкции были четкими – убить всех. Как справиться с этой железякой? Впрочем, ничего! Это всего лишь гражданский робот. Если конечно, не вспоминать той кровавой каши, которую он устроил в доках... Нильс нервно поправил автомат, висящий за спиной. В бездну, как-нибудь с ним можно совладать. Кроме того, у техника был козырь в рукаве – еще одна, последняя уздечка, которую он оставил для страховки, если паренек свихнется. В конце концов в этой железяке всего лишь девятнадцатилетний пацан.

Он довольно быстро нашел девку и робота на карте станции с помощью отслеживания: они были в исследовательском комплексе, совсем недалеко отсюда. Нильс медленно брел по темным коридорам и напрягал слух, надеясь услышать цоканье металлических ступней робота по полу, но кругом была тяжелая тишина. Пару раз он слышал звук и шел на него, но всякий раз вместо цокания вдалеке звучал мерзкий хрип. Оба раза он успел спрятаться, но к еще одной встрече совсем не стремился, и даже оружие, висящее за спиной, не особенно прибавляло уверенности. Одно их поганое хрипение пробирало до костей.

Луч фонарика едва рассеивал темноту. Вдруг какой-то звук вдалеке привлек внимание техника. Он опасливо двинулся на звук, боясь вновь услышать жуткое сипение мертвяков, но звук повторился – странный, едва слышный цокот. Что это? Робот? Нильс весь обратился в слух. Звук повторился вновь – слишком слабо, чтобы что-то разобрать, но кажется, это не мертвяки. Ни Т-образной развился Нильс свернул налево. Едва он сделал пару шагов, как странное цоканье повторилось вновь за его спиной – теперь куда ближе, чем прежде.  Нильс резко обернулся. Дрожащий луч фонарика скользнул по пустому коридору. Никого.

– Двид? – негромко позвал техник, снимая с плеча автомат. Гладкий пластик приклада удобно лег в руку, и Нильс почувствовал себя посмелее.

– Эй, Двид! Кэп тебя ищет. Пора сваливать отсюда!

Цок-цок-цок – снова что-то мелкой дробью процокотало у него за спиной. Нильс резко дернулся, обернулся. Снова никого. Что за хрень, бездна побери?! На этот раз звук был совсем близко. И Нильс уже начал сомневаться, что это андроид... Мысли его прервал новый звук, еще более странный. Будто бы кто-то жалостно посвистывает, совсем рядом – рукой подать. Может быть, это девка рыдает? Техника пробрал неприятный холодок. Он прижался спиной к стене, поворачивая луч фонарика и дуло автомата то вправо, то влево, пытаясь выхватить из тьмы невидимого преследователя, но луч света только скользил по стенам и полу коридора. Никого не было.

Может, он уже сходит с ума в этом поганом местечке? Немудрено, учитывая сколько раз он сегодня получил по башке. Нильс напряженно вслушивался, но звуки затихли. Он откинул голову назад и вздохнул, пытаясь унять нервную дрожь. Поганый денек, поганая станция, поганый капитан с его погаными идеями. Дыхание постепенно выравнивалось,  Нильсу начало казаться, что все это ему и правда послышалось.

Нильс оттолкнулся от стены и поднял луч фонарика. Яркий свет упал на широко раскрытую зубастую пасть, обрамленную трепещущими, растопытренными в разные стороны щупальцами. Нильс не успел даже испугаться, когда клыкастая тварь с тем же грустным свистом рванулась вперед. Короткая очередь, которую выплюнул его автомат, ушла в сторону, сбитая одним из щупалец, одним рывком тварь сократила и без того небольшую дистанцию, прижимая своим черным склизким брюхом дуло автомата вниз. Нильс зажмурился, не желая видеть свою смерть, пальцы его ослабели, соскальзывая со спуска автомата, фонарик выскользнул из рук.

Клац! На него пахнул сладковатый тошнотворный запах. Клац! Лицо ему обдало брызгами чего-то жгучего, а туша со множеством мелких извивающихся конечностей заворочалась, размазывая Нильса по стене. Смерть все не приходила. Нильс осторожно приоткрыл глаза.

Тварь извивалась и клацала своими острыми клыками, фыркала, обдавая все вокруг ядовитой слюной, но дотянуться до металлической руки, сжимающей ее шею, она не могла. Фонарик катался туда сюда, сбиваемый судорожно трепещущими мелкими ножками твари, которые непрестанно шевелились и дергались на длинном бочкообразном теле. В мечущемся свете фонарика все казалось нарезкой статичных картинок. Давид впечатал тварь в пол. Рука его взметнулась вверх. Рука врезалась в морду твари, снова вырвалась наружу, и капли черной жижи словно бы застыли в воздухе в мелькающем свете.

Свист. На этот раз громкий, истошный, у Нильса аж заложило уши. Кулак андроида снова опускается на морду твари. Несколько секунд – и все затихло. Нильс нагнулся, чтобы подобрать фонарик,  когда же он выпрямился с фонариком в руках, робот уже поднялся на ноги и сделал шаг прочь. На Нильса он не обратил никакого внимания, словно бы техника не существовало. Словно бы он и тварь-то убил только потому, что она встала у него на пути, а техник тут не при чем. Следом за роботом брела, стыдливо прикрываясь,  обнаженная Божественная – ее голая кожа светилась белым в темноте. Эта сцена была настолько сумасшедшей, что Нильс не поручился бы, что он не спит.

Дрожащий палец техника лег на спуск. Лучшего момента не будет. Он прицелился в голову девке, палец надавил на крючок. Молниеносное движение совсем рядом. Автомат дернулся в сторону и вылетел из пальцев техника. Выстрел оглушил Нильса. Перед его лицом вдруг возникли два красных глаза на металлическом черном лице. В этом красном свечении не было ничего живого. Жесткие металлические пальцы сжали шею Нильса, и техник в который раз за день подумал, что теперь ему точно конец. Но внезапно пальцы робота разжались, и он повернулся, закинул вырванный из рук техника автомат на плечо и пошел прочь, словно тут же забыл о существовании Нильса.

Техник сполз по стене вниз. Он мог бы броситься на андроида сзади, мог бы нажать на маленький штырек у самого виска... но ноги не слушались его. Еще раз заглянуть в эти светящиеся красным глаза он не смог бы ни за какие блага жизни на верхней станции. Уж лучше та свистящая тварь с щупальцами. Нильс несколько раз уронил фонарик, прежде, чем смог снова поднять его с пола. Ноги не слушались его, но оставаться здесь, рядом с поверженной тварью и воспоминаниями о страшных красных глазах на ничего не выражающем металлическом лице он не мог. Перед глазами техника снова встала кровавая бойня, которую андроид утроил в доках. Дрожа, Нильс пополз прочь на четвереньках.

Он преодолел с десяток метров так, пока не смог подняться на ноги. В бездну эту поганую станцию! В бездну проклятого андроида и девку! Нильс уже даже не путался успокоиться. Все тело сотрясала крупная дрожь, голова словно бы пылала, в ушах стучала кровь. В бездну! Едва ли не бегом он ринулся прочь, уже не думая о бродящих по коридорам мертвецах, куда-то где его поджидали спасательные челноки.

Еще когда они искали выход из тоннелей на Искариоте, Нильс имел возможность тщательно изучить карту. Единственным способом убраться из этого поганого местечка оставались небольшие аварийные челноки. Седрик, небось, на них и рассчитывал, когда похоронил Искариота. Впрочем, плевать, на что он там рассчитывал, у Нильса были на них свои планы. Приказ  от господина Люпия был – убить всех, но про робота и Божественную можно и соврать. В конце концов, кто узнает о том, живы они или мертвы, когда все пути отсюда будут отрезаны? Правильно, никто. Да и жив ли кэп тоже неважно, если так посмотреть.

Нильс едва не бегом несся по коридорам, уже не думая ни о чем, гонимый единственной мыслью – убраться из этого дурдома поскорее. В зал аварийной эвакуации он влетел едва ли не кубарем. Челноки стояли перед ним ровным рядом – чистенькие, сияющие, словно только что сошли с конвейера. Он этой чистоты на спящей уже много сотен лет станции Нильсу стало еще страшнее. Его трясло от каждой лишней секунды, проведенной на этой станции. Дрожащие пальцы соскальзывали с проводков и приборных панелей. Уничтожить 14 больших пассажирских челноков – это было не так-то просто, но кэп многому его научил. Достаточно будет уничтожить один, тот, что посередине. Нильс вводил команды в бортовой компьютер, разрезал и заново соединял проводки, выламывал пластиковые панели, чтобы добраться до древнего нутра челнока. Ему казалось, что у него ушла уйма времени, но наконец дело было сделано. Нильс коротко щелкнул пальцем по приборной панели. Через двадцать минут запустится двигатель, и все тут взлетит к кальмарьим родственникам.

Одни прыжком он плюхнулся на переднее кресло в самом дальнем челноке, ловко переключил несколько рычажков и нажал кнопку. Машина ровно зашипела, задраивая люк, двигатели плавно вывели ее в океанский мрак, и автопилот повел челнок к Прометею. Нильс уже успел отойти на безопасное расстояние, когда взрывная волна ударила в борт челнока, хорошенько качнув его.

Вот и все. Нильс откинулся в кресле и наконец выдохнул. Губы его невольно растянулись в глупой улыбке. Теперь никто не узнает, что он оставил на древней станции, кто там жив, а кто мертв, да это и не важно! Еще чуть-чуть и он получит свою награду. За все, что ему пришлось пережить, он точно заслужил билет наверх.

Господин Люпий уже ждал его в доке, один. Видно, по случаю прбытия префекта претория из доков вышвырнули всех низших. Нильс вышел из челнока, подошел к господину Люпию и припал к металлическому полу.

– Все сделано так, как ты велел, господин!

– Оно убило всех, кто прибыл в древнюю обитель на Искариоте?

– Да, мой господин!

– Пусть оно поднимется.

Нильс послушно встал с колен и стоял, потупив взгляд, чтобы префект претория не заподозрил его в дерзости. Господин Люпий обошел Нильса кругом, словно желал выдержать театральную паузу перед тем, чтобы наконец дать технику долгожданную награду.

– Оно солгало, – внезапно обронил префект за спиной у Нильса.

– Что? Господин, я клянусь... – Нильс дернулся, чтобы обернуться, чтобы снова упасть на колени. Как он узнал?! Это невозможно!

– Стоять! – рявкнул префект у него за спиной. Нильс послушно застыл.

– Оно солгало, – продолжал человек, прохаживаясь за спиной Нильса, – На Искариоте было пятеро, оно убило четверых.

– Но...

Что-то холодное ткнулось в затылок технику. Он хотел упасть на колени, хотел уверять, что все не так, еще не вполне понимая, в чем винит его господин Люпий. Но громкий звук сотряс все вокруг, и глаза техника еще успели увидеть кровавые ошметки его собственного мозга, упавшие на раскрытые ладони и забрызгавшие все вокруг, прежде, чем он, уже мертвый, повалился на грязный металлический пол дока.

– Пусть это уберут, – брезгливо сказал Люпий, отворачиваясь от трупа, и зашагал к своему паланкину, который, наконец, увезет его из этой клоаки, обратно наверх.