Текст книги "Золотое сечение (СИ)"

Автор книги: Сергей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Соболев Сергей Викторович
Золотое сечение

Сергей Соболев

Золотое сечение

Издательское название «Чума приходит с Запада»

Бастион-3

Сицилия

Курортный городок Сан Вито...

В местном воздухе витает атмосфера безмятежности. Все счастливы, все довольны. А как живописно выглядит скала Монако, в честь которой названо лучшее городское кафе. А какие здесь чистые пляжи, какое ласковое море, и какие приветливые люди.

Стоит пробыть здесь хотя бы день, и ты сам проникаешься этой негой, этой безмятежностью. Идеальное место для отдыха.

И, что немаловажно, в этом сицилийском городке нет никакой "мафии".

Ветрову так и сказал один почтенный местный синьор: "Никакой мафии на самом деле не существует. Это миф, раздутый в угоду падкой на сенсации публике..."

В ушной раковине прозвучал голос старшего группы:

"Уходи из кафе!.. Немедленно!!"

– Уже выхожу, – сказал Константин, взбегая вслед за прыткой проводницей по лестнице.

"Через главный вход заходят!.. – бросил еще одну подсказку Кэп. – Полиция! Карабинеры! В штатском и в форме!.."

Ветров схватил девушку за рукав.

– Нам нельзя через главный вход!..

Та вырвала руку.

– Не учи меня, мистер! Двигай за мной! Быстр-ро!!

На пути у полицейских возникла непредвиденная преграда: в центральном проходе, загораживая его почти весь своим необъятным телом, застыл местный шеф-повар. С выпученными глазами, пучком укропа в одной руке и длинным острым ножом в другой, он представлял собой одновременно комическое, но и жутковатое зрелище.

Пока полицейские пытались продавить этого толстяка, загородившего им проход, девушка и рослый шатен успели выскользнуть через дверь запасного выхода

Они оказались во внутреннем дворике. А навстречу им уже бегут двое!

Ба!.. Знакомые лица: именно этих двоих Ветров видел на паркинге сегодня утром!..

"Надо добраться до отеля! – прозвучал в наушнике голос Кэпа. – Не дай им себя задержать в этом кафе!.."

– Мистер, вломи им! – крикнула девушка. – Выруби! Как прошлой ночью!

Первым, на ходу доставая ствол из подмышечной кобуры, бежал парень лет двадцати семи, смуглый, черноглазый, с внешностью уроженца Магриба. За ним, пытаясь не отстать, поспешает второй... Кто такие? Да бог весть; поди-ка разбери, кто из ху в этом итальянском театре масок.

Ветров прибавил скорости – теперь уже он сам несся навстречу этой парочке!.. Сошлись посреди двора. "Араб" выдернул пистолет! И в этот самый момент Ветров – в прыжке – врезал ему стопой в грудь!.. Свалил; заодно и сам несколько погасил инерцию.

У второго типка то ли не было ствола, то ли он изначально не рассчитывал на такой поворот. Но вздорный характер – или служебное положение, если он из полиции – не позволил ему ретироваться, или хотя бы отпрянуть в сторону.

Ветров уклонился от прямого удара – рука нападавшего скользнула по выставленному блоку. Засадил коленом в пах; и тут же добавил – но уже локтем, и точно в челюсть!

Девица, тем временем, выкатила из подсобки черный, глянцево поблескивающий байк. Завела; уселась в седло.

– Садись, мистер! – крикнула она, опуская забрало шлема. – Быстро!!

Едва только Ветров опустился на заднее сидение, – привычно уже для себя обняв эту особу за талию – как та рванула с места в карьер!..

Байк с двумя седоками вылетел на боковую улицу, стекающую от церкви к набережной. Свернул он, однако, не в сторону набережной, а именно к центру. И тут же, сверху, от собора, на эту же улицу выехала полицейская машина!..

Подвывая сиреной, понеслась в сторону кафе!

Городской квартал наполнился ревом двигателей!

Послышались чьи-то крики...

Байк, натужно ревя мощным двигателем, трудно набирая скорость в гору, – но набирая все же – вылетел на тротуар! Скрежет тормозов; буквально под носом второй въехавшей в эту же улицу полицейской машины байк влетел в боковую улицу...

– Куда отвезти вас, мистер? – крикнула девица из-под шлема. – Где для вас будет безопасно?

– В мой отель!

– Ты с ума сошел? Тебя арестуют!..

"К главному входу!" – прозвучало в наушнике.

– Как можно ближе к главному входу! – скомандовал седок.

Байкерша высадила своего пассажира почти у самого паркинга.

Она, как показалось Ветрову, лишь чуть сбавила скорость. И, едва ее спутник успел соскочить с заднего сидения, как бесстрашная красотка уже вновь дала по газам!..

Ветров, не теряя времени, быстрым шагом направился в сторону главного входа...

Вплотную к дверям парадного стоят два транспорта.

– Две тачки у входа, – сказал "бастионовец" на ходу. – "Фиат" и микроавтобус... зеленый "фольксваген".

– Это сводная опергруппа из Трапани, – прозвучал в наушнике голос старшего группы. – Кстати, они приехали в отель, чтобы тебя арестовать.

Г Л А В А 1

Рим, Италия

Алиса и ее местный коллега приехали в аэропорт «Фьюмичино» за час до вылета рейса на Палермо.

Паоло, так зовут этого субъекта, припарковал "гелендваген" почти у самого входа в здание терминала T1. Парковка, судя по разметке и щитовым знакам, предназначается исключительно для служебного транспорта – местного, аэропорта, а также машин "скорой", противопожарной службы и полиции. Джип, на котором они приехали в аэропорт, не только не числится на балансе любого из этих ведомств или служб, но и не имеет отличительных знаков, вроде эмблемы фирмы или рекламных надписей...

Является ли это действо следствием выпендрежа со стороны ее спутника? Или же его личные – и его руководства – связи позволяют пренебрегать некоторыми правилами даже в столь чувствительных местах, как крупнейших аэропорт Италии?

Спрашивать у Паоло об этом – как и о многом другом – не имеет смысла, потому что все равно не скажет правды. Да и зачем ей. Уже через несколько мгновений она наконец-то избавится от этого типа.

– Grazie per l'aiuto, Paolo! – Алиса повесила на левое плечо компактный чехол с ноутом. На эту же руку, на сгиб локтя, она определила дамскую сумочку. – Devo andare... Spero di rivederci?!

Паоло бросил на русскую удивленный взгляд.

– Alice, дорогая, как ты могла так обо мне подумать?

Обойдя джип, он открыл багажник и извлек из него среднего размера чемодан с выдвигающейся ручкой и колесиками.

– Наши аэропорты, особенно "Фьюмичино", это просто чума! – сказал он. – То есть, они лучшие в мире, и это вам подтвердит любой итальянец. – Детектив улыбнулся. – Но есть свои нюансы... особенно, на внутренних линиях.

Он легко, без малейшего усилия, поднял за ручку чемодан.

– Я провожу тебя, дорогая Alice. – Паоло свободной рукой слегка коснулся женского локотка. – И я лично проинструктирую проводников и служащих компании, чтобы проследили за тобой и твоим багажом!..

В здании терминала царит приятная прохлада. Шелест голосов, турбулентные потоки у стоек и магазинчиков дьюти-фри, броуновское движение человеческих частиц по эскалаторам и проходам. Итальянец уверенно торит дорогу. Они поднялись на второй этаж. Остановились у стойки компании Alitalia.

На табло светится номер рейса – U2 925.

Ниже еще одна надпись:

Roma-Fiumicino – Palermo "Falcone e Borsellino"

Все правильно – им именно сюда. Вернее, не им двоим, а Алисе, поскольку именно она должна вылететь сегодня на Сицилию, где ее ждет по графику второй и завершающий этап служебной командировки.

У стойки кучкуется примерно полтора десятка мужчин и женщин; кто-то из них улетает этим рейсом на Сицилию, кто-то приехал проводить в аэропорт близких или знакомых... Итальянец направился прямо к стойке, но женщина придержала его за локоть.

– Минутку, Паоло... Хочу кое о чем спросить, раз уж ты вызвался меня проводить.

– Давай сначала сдадим багаж, Alice?..

– Не к спеху, – сказала женщина. – Тем более... Тем более, что я кое-что забыла.

– Что, прости? – Паоло посмотрел на нее своими синими яркими глазами. – Я не расслышал... Ты что-то забыла в номере гостиницы?

– Не думаю, что я что-то забыла в отеле, – сказала она. – Просто... мне кое-что надо взять из чемодана.

Алиса кивнула в сторону расположенных поблизости пластиковых кресел.

– Иногда я бываю такой рассеянной... Ты уж меня извини, Паоло.

Алиса, определив чемодан на приставной столик, открыла его и принялась копаться в разложенных в свертки и пакеты вещах.

– Паоло, у тебя, наверное, есть другие дела? – спросила она, не прекращая своих занятий. – Мне не хотелось бы тебя задерживать.

– Я должен позаботиться о тебе, Alice, – сказал детектив. – Остальные дела обождут.

– Я могу и сама о себе позаботиться...

– Наши авиалинии... – Паоло сделал многозначительную паузу. – Как хочешь, но я не могу оставить тебя здесь одну.

– Почему? Я опытный путешественник, Паоло.

– Я должен убедиться, что ты благополучно села в самолет.

– Я, наверное, тебе уже порядком надоела?..

– Как ты могла такое сказать? – Паоло прижал руку к сердцу руку. – Клянусь, Alice, знакомство с тобой – это одно из лучших событий во всей моей жизни.

– Ты мне льстишь...

– Нисколько.

– Ну, и куда я могла положить этот сверток? – пробормотала девушка. – Не в пакет же с нижним бельем? Ой, как неудобно...

Детектив деликатно отвернулся – теперь он стоял лицом к стойке, за которой только недавно начали регистрировать пассажиров на рейс до Палермо.

Алиса вздохнула про себя – вот же привязался...

Паоло – очень доброжелательный, вежливый, улыбчивый мужчина лет тридцати пяти. Он настолько хорош, настолько красив собой, что можно глазеть на него часами, как на картину или скульптуру. Иногда хотелось даже потрогать его, – коснуться безупречной лепки кисти руки с часами Vacheron Constantin на запястье, или погладить по безупречно выбритой щеке. Для чего? Хотя бы для того, чтобы избавиться от наваждения. Чтобы убедиться, что это живой теплокровный человек, а не изваянная каким-нибудь гением эпохи Возрождения скульптура из мрамора с идеальными мужскими пропорциями, упакованная в современный костюм.

Этот субъект наверняка прекрасно знает о том, какое мощное действие он оказывает на клиентов самим своим внешним видом: эмпатическое на большую часть сильного пола и гипнотическое на женщин любого возраста. В отличие от большинства соотечественников, кстати, Паоло говорит не так уж и много. Как правило, он дает возможность клиенту или заказчику – в зависимости от того, с кем он имеет дело – самим выговориться. Умеет участливо слушать; умеет вовремя поданными репликами или к месту заданными вопросами направлять разговор в нужное русло. Уже за счет использования этого не хитрого приема, – метод, известный любому психоаналитику – он способен добиваться определенных результатов. Такой умело приготовленный коктейль из участия, интереса и сдержанности оказывает, как правило, весьма сильный и позитивный эффект на большинство людей, поскольку в существующей реальности человек сталкивается все чаще с равнодушием ближних, а то и грубостью.

Они сразу же перешли на "ты". Для Италии это обычное дело. В девяти из десяти случае сами же итальянцы предлагаю перейти на tu.

"Possiamo darci del tu?" – спросил у нее Паоло в первые же минуты их первой встречи.

"Конечно", – сказала Алиса. – "Я сама хотела тебе это предложить".

Паоло – сотрудник сыскного бюро «Scudo», входящего в тройку крупнейших в этой стране. Трехэтажный офис этих тружеников тайного сыска и деловой разведки находится в одном из самых престижных уголков Рима. А именно, в тихом переулке неподалеку от площади, носящей имя основателя крупнейшей нефтегазовой компании страны Энрико Маттеи. Там же, кстати, находится и аллея, названной в честь континента, где изначально добывалась львиная доля углеводородов – Viale Africa. Бюро по мнению информированных источников до сего дня работает на экс-премьера, ныне находящегося под следствием. А также выполняет заказы его старых друзей. Например,

людей из совета директоров крупнейшей энергетической компании Аппенинского полуострова, являющейся четвертой по величине в Европе. Если не считать, конечно, русских нефтегазовых гигантов.

Есть у итальянцев такое выражение – ora viene il bello... Перевести можно так – "слушайте дальше, сейчас будет самое интересное". Паоло умеет произвести именно такое впечатление: кажется, что кроме вас никого на свете для него больше не существует, и что он вот-вот скажет самое интересное...

Так вот: именно этот bello, un bell'uomo, этот красивый обходительный мужчина, работающий в столь непростой конторе, большей частью и опекал прилетевшую в воскресенье в его город из Москвы молодую женщину, откомандированную в Италию ее собственным начальством.

– Я забыла свою еду, – сказала Алиса. – По-видимому, оставила пакетик в отеле.

Она прерывисто вздохнула.

– Ужас...

– Что?

Паоло, обернувшись, бросил на нее удивленный взгляд.

– Что? Ты забыла взять еду? – переспросил он, с не меньшим удивлением разглядывая разложенные на столике и пластиковом кресле пакеты и свертки (почти все содержимое чемодана). – Не надо так расстраиваться, дорогая Alice, – добавил он, увидев, как вдруг повлажнели ее глаза, как она поднесла к глазам смятый носовой платок. – Здесь есть кафе и бары. Хочешь, я что-нибудь принесу? Пиццу? Гамбургер?

– Я дико извиняюсь, Паоло, – расстроено произнесла Алиса. – Столько впечатлений, столько всего навалилось... У меня особое питание – я на диете.

Итальянец продемонстрировал одну из самых обворожительных своих улыбок.

– В Палермо тебя встретит мой коллега, – сказал он. – Я ему позвоню... Так вот: он сразу же отвезет тебя в лучший семейный ресторанчик на острове!..

– Но...

– Там такую лазанью подают... – Итальянец поцеловал кончики пальцев. – Ты даже не представляешь, как это вкусно. Сыры, овощи, морепродукты – наилучшего качества.

– Охотно верю. – Алиса посмотрела на наручные часики. – Но у меня прием пищи строго по часам... А тут еще перелет... Если я не поем, то просто умру по дороге.

– Здесь всего час с четвертью лета...

– Ты не понимаешь, Паоло. – Женщина вымученно улыбнулась. – Извини, я не хотела грузить тебя своими проблемами.

Она принялась вяло складывать пакеты и свертки обратно в чемодан. Итальянец, озадаченно почесав пальцем подбородок, сказал:

– Ну, так давай что-нибудь купим? Здесь есть бары, есть магазины... До окончания регистрации еще много времени.

Алиса, выпрямившись, обвела глазами зал отправления.

– Это хорошая мысль, – сказала она. – Паоло, могу я попросить тебя об одолжении?

– Все, что в моих силах, дорогая Alice.

– Я видела продуктовый маркет на первом этаже...

– Говори, что нужно купить.

– Овсяное печенье... одну небольшую упаковку. Но без фруктовых или шоколадных добавок. Простое овсяное печенье.

– Овсяное печенье, – повторил Паоло. – Без добавок.

– А еще упаковку йогурта... Но не самую маленькую, а среднюю – двести граммов. Простой, обезжиренный йогурт. И бутылочку воды "Эванс" – маленькую. Это все. – Она вымученно улыбнулась. – И это то немногое, что определенно спасет мне жизнь.

Алиса достала из сумочки кошелек, а из кошелька купюру в двадцать ойро.

– Возьми деньги... А я пока заново упакую чемодан.

– Ну что ты, дорогая! – Паоло небрежно махнул рукой. – Экий пустяк... Я быстро – одна нога здесь, другая там!..

– Спасибо, ты настоящий друг! – крикнула ему вослед женщина.

Спустя всего пару минут Алиса уже стояла с собранным и закрытым чемоданом у стойки. Но не у той, к которой первоначально они подошли с Паоло – и возле которой продолжалось оформление. А возле соседней.

Одна из двух сотрудниц в форме авиакомпании Meridiana Fly отключила табло над стойкой. Вторая собиралась выключить служебный ноутбук. Увидев подошедшую к стойке рыжеволосую женщину с чемоданчиком на колесиках, – явно иностранку – она бросила на нее вежливо-вопросительный взгляд.

– Пожалуйста... одну минутку! – Алиса поставила на низкий поддон у стойки чемодан. – Я иметь билет на этот рейс!

– У вас билет на самолет до Ольбии? – спросила сотрудница авиакомпании.

– Да! – Алиса положила на стойку тикет-бук. – Моя хотеть лететь в Ольбия... – Алиса несколько упростила свой итальянский. – Сардиния! Я надеяться, что я не опаздывать на этот самолет?

– Время регистрации истекло,– сказала одна из сотрудниц. – Но вам повезло, синьора. – Она мило улыбнулась. – Вас мы еще успеем оформить...

– Давайте ваш багаж! – Вторая сотрудница прикрепила бирку, вручив половину отрывного талона явившейся последней на регистрацию женщине. – А теперь следуйте за нами: мы сопроводим вас прямо на борт лайнера.

"Прощай, Паоло, – мысленно сказала Алиса тому, кто мешался у нее под ногами последние трое суток. – Ты очень красивый мужик... Но, как это бывает не только у женщин, красота и ум – качества зачастую несовместные".

Г Л А В А 2

За несколько дней до событий.

Окрестности Сан Вито ло Капо,

остров Сицилия.

Витторио Джанини припарковал свой видавший виды «фольксваген-гольф» на площадке, расположенной в нескольких километрах от окраины города, почти на самой границе местного природного заповедника. Сверился с часами – без одной минуты три ночи. Широко, со всхлипом зевнул.

"Надо было тебе пораньше лечь спать, дружок, – сказал он себе. – А не болтать почти до полуночи с приятелями в баре у Косты..."

Он поднес к лицу ладонь; дохнул... Вроде не так уж много выпил вчера, всего три или четыре стакана вина, а запах все равно ощущается. И в салоне тоже пахнет. Нехорошо.

Местную полицию он не боится; в городском участке сплошь друзья детства или соседи. Здешние дороги он знает, как свои пять пальцев; по любой из них может проехать с завязанными глазами. Если Витторио кого-то и опасался, то своей жены – у его Карлы характер и повадки истинно сицилийской женщины. Молчит, хмурится, долго носит в себе... А потом вдруг взрывается, все равно как вулкан. И тогда берегись, Витторио: жена может отмахнуться скалкой или вывернуть горячее варево... Да и донна, матушка Карлы, проживающая сейчас с ними, точно такая же.

Витторио выбрался из машины. Он ощущал такую вялость во всем теле, как будто ему не тридцать восемь, а далеко за шестьдесят. Не мудрено: с первых чисел мая, как только начался полноценный туристический сезон, он вкалывает с рассвета до заката – именно на нем в основном лежит содержание всей их семьи.

Сделал несколько глубоких вдохов и выдохов. На свежем воздухе он быстро придет в себя; главное, как-то пережить ближайшие час или два. Когда он закончит свою утреннюю работу, можно будет вернуться домой и еще немного поспать.

Витторио взял с заднего сидения сумку с аппаратурой. В дневное и вечернее предзакатное время эта сравнительно небольшая стоянка запружена транспортом: микроавтобусами, «неопланами», арендуемыми туристическими фирмами и личными авто. А сейчас, кроме него, ни одной живой души.

К обзорной площадке ведет каменистая тропа; местами она посыпана песком или мелким гравием. Сам подъем не крутой, градиент не превышает пятнадцати градусов. Однако, Витторио порядком запыхался, пока преодолел те триста с небольшим шагов, что отделяют паркинг от смотровой площадки...

Оказавшись на месте, он поставил сумку на одну из двух установленных здесь скамеек. Подошел к заграждению; в качестве такового здесь оборудована полукруглая балюстрада. Столбики расположены часто, между ними натянута сетка – это чтобы какой-нибудь юркий ребенок, за которым плохо присматривают взявшие его в поездку родители, не попытался протиснуться между ними и не свалился с обрыва. Высота скалы в этом месте, кстати, достигает полутора сотен метров.

Витторио, едва отдышавшись, закурил сигарету. Стоя возле балюстрады, положив левую руку на перила, он задумчиво смотрел в ту сторону, откуда только что приехал. В бархатистой августовской ночи блестят, мигают, переливаются, как драгоценности на свету, огни курортного города. Когда он только появился на свет, Сан Вито ло Капо был небольшой рыбацкой деревушкой. Отец, как и большинство его сверстников, промышлял рыбной ловлей. За тридцать лет здесь все переменилось до неузнаваемости. Деревня превратилась в современный курортный центр, который во всех рекламных проспектах называют не иначе, как «жемчужина Сицилии»...

На темном фоне ночного неба, в той стороне, где находится вершина Монте-Монако, мерцают красные предупреждающие огни. Но самой этой массивной, экзотического вида скалы пока толком не видно; ее верхушка откроется, рельефно высветится лишь с первыми лучами дневного светила. Сам полуостров, являющий собой северо-западное окончание острова Сицилия, напоминает по форме половинку массивного гаечного ключа, между двумя зубцами которого лежит бухта, давшая название этому населенному пункту.

По направлению на северо-восток примерно в двух сотнях миль отсюда находится остров Сардиния, любимое место отдыха нуворишей. Один дневной переход на моторной яхте, не говоря уже про быстроходные катера, и вы в Кальяри, столице острова.

Если мысленно прочертить линию, параллельную береговой черте, то она упрется в Мессинский пролив, Везувий и Неаполь (но до него отсюда не близко).

На юге – Мальта. А еще дальше – африканский берег, Ливия и Тунис.

Витторио бросил окурок в урну. Он профессиональный фотограф, работает на свадьбах, на похоронах, берет заказы у рекламщиков и местных турфирм. Ему платят деньги отнюдь не за то, чтобы он созерцал местные красоты. А за то, чтобы другие люди, созерцая сделанные Витторио Джанини – выставленные в интернете или включенные в буклеты – фотографии здешних красот, прониклись идеей приехать в этот прекрасный уголок Сицилии, и увидеть эти красоты уже наяву, в живую.

Ну и, конечно же, потратить здесь свои семейные бюджеты, собираемые весь год на отдых и развлечения.

На днях он договорился о заказе с директором одной из местных турфирм. Они расширяют бизнес, у них будет новый сайт, они также планируют издать собственный рекламный буклет. Им нужны снимки для фотогалереи, им нужен также проморолик, который они собираются крутить на местных островных и итальянских кабельных каналах. Часть работы Витторио сделал позавчера – был пригожий день, съемка предзакатных видов и самого заката получилась просто eccellente, даже самому понравилось. Теперь надо снять утренние, вернее, предрассветные и рассветные виды побережья. Включая, собственно, сам восход солнца.

Часы показывают десять минут пятого. На площадке, кроме фотографа, по-прежнему никого нет. Витторио обожает эти мгновения творческого одиночества, он любит оставаться наедине с великой природой. Да, он не смог сталь всемирно известным фотографом – слишком велика конкуренция. Но в нем, в Витторио Джанини, все равно живет художественное начало...

Он установил на площадке две треноги: одну для видеокамеры, другую для зеркального фотоаппарата. На камеру он планирует заснять восход солнца, используя фоном береговую линию. Потом он "сожмет" этот отснятый материал, перезапишет его на "рапиде". В рекламном ролике этот блок займет не более двадцати секунд. Сам ролик должен занимать по времени не более трех минут: люди в массе привыкли к клипированным изображениям; у многих нет ни времени, ни желания отсматривать длительные видеофильмы, особенно – рекламные.

Вялость и сонливость улетучились; он чувствует себя сейчас достаточно хорошо. Восточная часть небосвода уже заметно высветилась. Над морем, особенно, у берега, клубится пелена тумана...

Еще каких-то полчаса, и он развеется; туманные полосы, тянущиеся вдоль берега, тоже надо отснять – возможно, эти кадры пригодятся для ролика.

В какой-то момент Витторио увидел, как из этого клубящегося тумана показалась белоснежная моторная яхта. В бухту Сан Вито ло Капо часто заходят яхты – парусные и моторные, а также разнокалиберные катера. Он понимает толк в таких вещах.

К тому же, он не раз видел именно эту яхту. И он даже знает, как она называется – Magellano SB.

Это относительно небольшая, длиной около тридцати метров, но обладающая выглаженными стремительными формами красавица... Четыре каюты повышенной комфортности. У этой яхты небольшая осадка, ею легко управлять. И именно это обстоятельство позволяет заходить в небольшие мелководные бухты, лавировать между отмелей, которых в двух соседних бухтах более чем достаточно.

Витторио чуть подрегулировал треногу, чтобы захватить в кадр эту появившуюся из туманной дымки красавицу.

Он слышал разговоры, что эта яхта входит в коллекцию бывшего премьер-министра страны, одного из самых богатых людей Италии. Километрах в четырех или пяти от того места, где он сейчас стоит, находится небольшая бухта. Там еще лет тридцать назад были построены две очень крутые виллы – под старину. Этих строений не видно, их загораживает зубчатый выступ соседней скалы. Попасть туда можно только по морю; и еще, как сказал один знакомый, там имеется вертолетная площадка.

Фактически это уже территория заповедника. Но тем двум богатеям, которым принадлежат эти виллы, плевать на людей, на общество и на законы. Абсолютно наплевать. Почему? Ответ прост: они сами и придумывают эти законы, так что попробуй-ка им что-нибудь запретить, или как-то их наказать.

Витторио предположил, что яхта проследует прямиком в эту небольшую, почти закрытую от взоров сторонних бухту. Но белоснежная красавица застыла метрах в трехстах от берега...

"Странно",– подумал он. – "Обычно их катера и яхты сразу же заходят в бухту. Здесь не то место, где удобно становиться на якорь или ложится в дрейф..."

Он подумал, что кадры с вынырнувшей из тумана яхтой можно будет тоже вмонтировать в видеоролик. "Красиво, – подумал он. – Надо будет только слегка подретушировать, чтобы нельзя было однозначно идентифицировать яхту и ее владельца..."

А уже в следующую секунду случилось то, чего местный фотограф Витторио Джанини совершенно не ожидал увидеть в этот предрассветный час...

Г Л А В А 3

Салон двухмоторного «Дугласа» наполнен гулом двигателей. Самолет плывет на высоте шести километров над раскрашенной рукой мастера изумрудными и синими красками с вкраплениями белопенных облаков полотном Тирренского моря. Сквозь шум двигателей слышны обрывки разговоров.

Говорят все одновременно; местные на своем певучем языке, туристы-"форины" на собственных наречиях, стюардессы на английском и итальянском.

Хотя перелет короткий, кому-то все равно понадобилось срочно воспользоваться туалетом. Или расспросить стюардессу об удаленном поселке, о специфике заказа такси, о погоде на север Сардинии, или о том, ходит ли автобус от аэропорта до нужного ему места. На вопросы, задаваемые стюардессе, тут же пытаются ответить соседи или пассажиры с другого ряда. Все это сопровождается жестикуляцией – любое слово надо подчеркнуть жестом, иначе вербальная информация будет неполной и недостаточной.

Такое впечатление, что ты попал в цыганский табор, который на двух двигателях поднимается в лазурное небо. Сам лайнер, кстати, как-то подозрительно вибрирует и потрескивает – как цыганская кибитка на вечной проселочной дороге, или как переспелый арбуз, когда его пробуют на сжатие.

Алиса сидит у иллюминатора ближе к хвостовой части салона. Сосед, седовласый мужчина лет шестидесяти, оказался приятным компанейским человеком. Он сказал, что счастлив лететь в компании с такой «очаровательной синьорой», и попросил называть его «запросто, по имени» – Леонардо.

Молодая женщина, вежливо улыбнувшись, сказала на английском соседу, что, к огромному сожалению, не понимает "прекрасного итальянского языка". От слова "совсем"... Но синьора Леонардо, совершенно незнакомого ей мужчину, это нисколько не смутило. Он, как и большинство итальянцев, похоже, убежден, что для того, чтобы иностранец его понял, нужно просто говорить чуть медленней и чуть громче обычного.

– Изумрудный берег Сардинии когда-то был лучшим местом на всем свете, – сказал сосед. – Старик Леонардо... это я о себе... застал еще те времена, когда красотами Коста-Смеральдо могли наслаждаться простые смертные... Горы, бухты, каштановые и оливковые рощи, виноградники... Великолепные природные пляжи... Все это было доступно простым людям. А теперь...

Леонардо энергично махнул рукой, чуть не перевернув стаканчик с водой, который ему протянула остановившаяся возле них стюардесса с передвижной тележкой.

– И что? – Мужчина жестом отказался от предложенного напитка. – Теперь-то там шагу нельзя сделать, чтобы не ступить на собственность какого-нибудь мультимиллионера – араба, американца или русского... Разве это хорошо, разве это правильно?

Алиса, чуть повернув голову, вновь улыбнулась соседу – здесь все крайне доброжелательны, вежливы и улыбчивы.

– Вы только поймите меня правильно. – Мужчина прижал руку к сердцу. – Итальянцы рады гостям... Но большие деньги... а в Сардинию пришли очень большие деньги... они нарушают природную гармонию – и в людях, и в самой природе. Разве не так, моя очаровательная соседка?

– Извините, – пробормотала Алиса на английском, – но, боюсь, я ничего не поняла из сказанного вами.

Выдав эту реплику, она вставила в ушные раковины микронаушники и включила плейер на воспроизведение.

Алиса, надо сказать, все еще находилась под впечатлением от почти трехсуточного пребывания в Вечном городе. Сам город, естественно, она почти не видела. Так, что-то мелькало за окном взятого в прокат авто, либо – если ездили по наводке Паоло – его служебного джипа. Ей не удалось побывать в некоторых знакомых по прежним приездам заведениях. Даже пиццей она пока не оскоромилась. Зато успела перепробовать все мыслимые виды лапши...

Первым взялся вешать лапшу на ее нежные ушки частный детектив из фирмы, принадлежащей одному из старых друзей бывшего премьера Италии. А, может, и самому экс-премьеру.

Да, речь о Паоло, о человеке, умеющем пудрить мозги и часами трындеть ни о чем. Но, при том, говорить со значением, доверительно.

"Вот здесь у меня приготовлены копии бумаг... В другом ящике. кажется... Нет, это немного не те бумаги, но это не важно... Так, я сейчас кое-что еще в компьютере посмотрю, это любопытная информация в рамках известного дела... Ты, наверное, голодна? Может, продолжим разговор в кафе?.. Я тебе расскажу кое-что, о чем не хотелось бы говорить в четырех стенах... Видишь, как все интересно?... А вот сейчас, дорогая, ты услышишь самое интересное... Ну вот кто бы мог подумать, а? Надо вернуться в офис, там у меня в столе флешка с фотоснимками..."

И эту вот лапшу он вешал командированной из Москвы сотруднице часами.

Ровно этим же, разве что чуть менее артистично, занимались двое мужчин из службы безопасности крупнейшей итальянской энергетической компании, к которым она отправилась в понедельник (визит был согласован накануне ее прилета в Рим). Эти были многословны, порой перебивали друг друга; столько всего им хотелось сказать и открыть миловидной синьорине... Кстати, довольно молодой для этих занятий особе, имеющей нестандартную для данной сферы гендерную принадлежность и весьма прилично владеющей итальянским (лишь иногда в ход пускался интернациональный инглиш).