Текст книги "Поднять перископ (ч 1-4)"

Автор книги: Сергей Лысак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 75 (всего у книги 80 страниц)

Темный силуэт броненосца приближается к визиру перископа. Первая торпеда выскальзывает из аппарата и устремляется к цели. Спустя несколько секунд уходит вторая, а за ней и третья. Теперь – рули на погружение, и полный вперед! Нельзя демаскировать лодку до первого взрыва, а то цель может шарахнуться в сторону и атака сорвется. Гудя электродвигателями на полных оборотах, "Косатка" уходит в глубину, одновременно отворачивая в хвост конвоя. Несколько секундомеров в рубке запущены одновременно с пуском первой торпеды и сейчас несколько пар глаз следят за бегом стрелок, отмеряющих время хода торпед.

Первая торпеда – время вышло. Промах. Вторая торпеда… Взрыв! Снова "Ура!!!" гремит в отсеках. Третья торпеда… Страшный грохот обрушивается на "Косатку" и спустя несколько секунд ее встряхивает гидравлическим ударом. Лопаются несколько плафонов и лампочек, но корпус преемницы немецких U-ботов выдерживает.

– Осмотреться в отсеках!

– Михаил Рудольфович, похоже, у англичан боезапас детонировал?

– Да. Поэтому, господа, при стрельбе по таким целям с небольших дистанций всегда старайтесь после выстрела нырнуть поглубже. Во-первых, артиллерией вас не достанут. А во-вторых, взрывная волна в водной среде распространяется неравномерно. В стороны она идет гораздо дальше, чем в глубину. И если бы мы успели нырнуть еще глубже, то и тряхнуло бы нас меньше.

– Поразительно… Михаил Рудольфович, и откуда Вам все это известно?

– Обычная физика, господа. Вспомните курс физики в гимназии – о не сжимаемости жидкостей и увеличении давления с увеличением глубины погружения. Просто, я решил проверить теоретические выкладки на практике. И как видите, практика подтвердила теорию…

Пока Михаил растолковывал своим "гардемаринам" теорию атаки и ухода после атаки, "Косатка" уже достигла глубины тридцать метров и уходила в сторону, стараясь выйти на траверз конвоя. Когда лодка прошла под правой колонной транспортов, что было хорошо слышно по прошумевшему прямо над ней судну, Михаил дал команду всплыть под перископ. Лучи прожекторов хоть и были заметны на воде, но конвой уже сместился вперед и искал лодку в непосредственной близости от себя.

Когда "Косатка" всплыла под перископ, то перед Михаилом открылось фантастическое зрелище. Конвой сломал строй и сбился в кучу. Ярко горели прожектора, шарящие по воде. Разобрать что-либо конкретное было трудно, но кормовые аппараты "Косатки" смотрели на эту толпу, метающую в разные стороны лучами прожекторов. И Михаил не устоял перед искушением. Две торпеды с небольшим интервалом во времени выскользнули из кормовых аппаратов и понеслись к этой групповой цели. Все равно, кого-нибудь, да зацепят. Ожидания оправдались, и вскоре громыхнуло два взрыва. "Косатка", тем временем, разворачивалась носом на цель. В одном носовом аппарате еще есть торпеда. Но когда разворот был закончен, пришлось отказаться от стрельбы. Конвой рассыпался, и дистанция была уже великоватой. На поверхности остались только два транспорта, медленно уходящие под воду. Взорвавшегося броненосца не было видно.

– Ну как там, Михаил Рудольфович?

– Мины из кормовых аппаратов попали в два транспорта. Сейчас они остановились, и похоже, тонут. Броненосца не видно. После взрыва погребов он мог утонуть очень быстро. Остальные разбежались и удирают, кто как может.

– А сейчас добьем тех, кто остался?

– Сначала отойдем в сторонку, всплывем и сообщим Макарову, что англичане потеряли еще один броненосец и два транспорта, а также сообщим последние координаты и время атаки конвоя. Если англичане сейчас рассредоточатся, то поймать оставшиеся броненосцы и крейсера мы не сможем, они быстроходнее нас. Займемся охотой на транспорты. Но сначала – связь с Макаровым…

Отойдя в сторону и убедившись, что поблизости никого нет, "Косатка" снова всплыла. Сразу же начали установку антенны, а вахтенные внимательно вглядывались в ночь. Оба торпедированных судна к этому времени уже затонули и вдали виднелись только огни шлюпок. Какое-то время было тихо. Англичане ушли и "Косатка" неторопливо двигалась малым ходом в сторону корейского берега. Наконец, из люка высунулся радиотелеграфист.

– Ваше высокоблагородие, телеграмма с "Петропавловска". Изволите взглянуть?

Михаил тут же нырнул в люк. Раз Мошкин не стал говорить, значит, что-то особенное.

Спустившись в центральный пост, развернул поданный лист бумаги.

"Подводному крейсеру "Косатка". Следовать полным ходом к предполагаемому месту выгрузки. Воздержаться от атак на военные корабли, если нет уверенности, что эти корабли не российские. Избегать обнаружения днем. Во время следования к месту выгрузки и после прибытия в оное разрешаю атаковать любые, повторяю, любые цели, если они достоверно опознаны, как не российские. Благодарю за проделанную работу. Макаров"

– Вот и все, братец. Сворачивай антенну. Больше нам тут делать нечего.

– Ваше высокоблагородие, разрешите вопрос?

– Давай.

– Я когда японцев и англичан слушал, то в зависимости он направления антенны на цель звук то больше делается, то меньше. А если к мине такую антенну приделать, и чтобы она сама на цель шла? В сторону наибольшего звука?

Михаил чуть не открыл рот от удивления. Он прекрасно знал, что работы по созданию акустических торпед были начаты в Германии только в 1934 году! И только в начале 1942 года удалось создать первый рабочий образец акустической торпеды Т4 "Фальке"!!! А унтер-офицеру Мошкину эта идея пришла в 1904 году?! Это сколько же самородков, родившихся в России, так и не смогли реализовать себя из-за кровавых событий, которые в прошлый раз начались всего через десять лет?! Чудны дела твои, господи… Дай бог сейчас все изменить…

– А ты знаешь, очень интересно! Я как-то об этом и не подумал! Ведь действительно, если удается определить направление на источник звука, то можно сделать так, что мина пойдет как раз в направлении этого источника. В спокойной обстановке все обдумаем. И насчет тебя, Петр, вопрос уже решен. Не хотел заранее говорить, но раз уж так вышло… После получения приказа я еду в Петербург, часть команды уедет со мной. И ты в том числе. Сменишь место своей службы – станешь воспитанником Морского инженерного училища кораблестроительного отделения. Обучение за казенный счет. А после обучения жду тебя в конструкторском бюро по проектированию подводных лодок. Согласен?

– Ваше высокоблагородие… Да за какие же заслуги мне все это?!

– За твою светлую голову, Петр. И за кресты матросские, которые у тебя есть. И которые не за красивые глаза получены. И за то, что о нуждах флота российского радеешь. Ведь я, Петр, в людях неплохо разбираюсь. Быть тебе известным конструктором. Попомни мои слова…

Снова грохочут дизеля, и "Косатка" мчится по притихшей поверхности моря. Вокруг никого. Английский конвой рассеялся, но искать его снова нет смысла. Надо срочно занять позицию у места выгрузки. Михаил спустился в каюту, и улегшись на койку, стал размышлять, что же задумал Макаров? Несомненно, "Косатке" отводится какая-то роль в его плане. Приказ себя не обнаруживать и атаковать в с е х, кто не под российским флагом. Даже отлов отбившихся от конвоя транспортов запретил. Странно… Ладно, ждать осталось недолго. Утро вечера мудренее…

В Желтом море произошла одна из самых страшных трагедий, которые постигали когда-нибудь британский Королевский флот. Очень ярко описал события этой ночи корреспондент английской газеты "Таймс" Марк Галтон, находившийся на торпедированном грузовом судне "Гефест". И эта статья под названием "Волк и овцы" потрясла всех.

"Когда я получил задание редакции отправиться в Корею вместе с большим конвоем грузовых судов, то воспринял это как своего рода поощрение и развлечение, так как в этом забытом богом и людьми краю света уже давно ничего интересного не происходило. А тут предстояло очень важное событие. Война между Россией и Японией зашла в тупик. Войска противников стояли друг напротив друга, и ни одна из сторон не решалась нанести удар. Русские – из-за малочисленности войск, а японцы – из-за нехватки боеприпасов. Конвой судов с военными грузами должен был нарушить это состояние хрупкого равновесия, заставив русских варваров признать свое поражение и навсегда убраться с тихоокеанского побережья. Все находились в приподнятом настроении и заключали пари, как долго продержатся русские до того, как запросят мира. Капитан "Гефеста" мистер Хендс любезно согласился взять меня на борт и доставить в Корею. Никто не сомневался в успехе мероприятия, В разговоре с офицерами "Гефеста" я выяснил, что у русских очень мало сил в Порт-Артуре, чтобы противостоять британской эскадре и если они не самоубийцы, то не рискнут связываться с превосходящими силами Ройял Нэви. А главная возмутительница спокойствия здешних мест – русская субмарина "Косатка" потерпела аварию, и выйти в море не может. Все воспринимали это, как божью кару за творимые ей злодеяния и возносили хвалу господу. На деле же это оказалось очередным азиатским коварством русских, сумевших обмануть абсолютно всех, и выманить таким образом нас в море. Теперь уже можно сказать со всей определенностью – авария на "Косатке" была придумана русскими от начала до конца. И им прекрасно удался их дьявольский план. Однако, по порядку. Сначала ничто не предвещало неприятностей. Конвой судов под охраной военных кораблей британского флота продвигался на север, не встречая никаких препятствий. Но на подходе к оконечности Шандунского полуострова нас неожиданно обнаружили русские крейсера. Правда, приближаться они не стали, а сразу же ушли, оставив один небольшой трехтрубный крейсер, который шел за нами, как привязанный. Попытки наших крейсеров отогнать наглеца ни к чему не привели, так как он легко ушел от своих преследователей. Капитан сказал, что, судя по силуэту, это русский крейсер "Новик". Самый быстрый корабль в этих краях, если не считать миноносцы. Неудивительно, что русские оставили наблюдать за нами именно его. Но больше ничего настораживающего не происходило. Так, в сопровождении "почетного эскорта" из русского крейсера, мы и дошли до Вэйхайвэя, где задержались на несколько часов, ожидая выхода еще трех грузовых судов. Правда, тут к нам присоединились и два крейсера, увеличив еще больше мощь нашего охранения. Русский крейсер все это время сопровождал, не приближаясь, однако, очень близко. Судя по тому, что остальные русские корабли до сих пор так и не появились, мы подумали, что они решили ограничиться наблюдением и никаких активных действий пока не предпринимать. Дальнейшие события это подтвердили. Мы покинули внешний рейд Вэйхайвэя и взяли курс на Корею вместе со своим провожатым, не отстававшим от нас ни на шаг. Теперь все понимали, что если у русских раньше и были какие-то сомнения относительно наших намерений, то теперь они рассеялись. Мистер Хендс недовольно ворчал, что мы идем слишком медленно, подстраиваясь под тихоходные суда. Если русские могут и не рискнуть напасть днем, так как значительно уступают в силах, то вот ночью можно запросто нарваться на атаку миноносцев. А миноносцев у русских хватает. Естественно, особого энтузиазма это ни у кого не вызывало, но мы были уверены, что корабли британского флота без труда смогут отразить нападение. До самой ночи так ничего и не случилось. Тем более перед заходом солнца русский крейсер, наблюдавший за нами, развернулся и стал уходить. Мы обрадовались и подумали, что русские все же так и не решились напасть на нас. Вскоре стемнело и я уже собирался уйти в каюту, так как вокруг все равно ничего не было видно. И вдруг, в ночной тишине прогремел взрыв. Я ничего не понял и поднялся на мостик. Капитан Хендс был уже здесь, но тоже ничего не понимал. Удалось только выяснить, что один из наших броненосцев подорвался на мине, поэтому сейчас все пытаются выбраться обратно. На всех кораблях зажглись прожектора, грузовые суда сбились в кучу, пытаясь развернуться, и тут неожиданно последовал еще один взрыв. А вскоре еще два! И тут началась стрельба. Кто-то крикнул: "Русская субмарина!!!". После этого все суда бросились врассыпную. Не знаю, как нам удалось избежать столкновения, так как два раза мы прошли чуть ли не вплотную со своими соседями. Наш "Гефест" удирал прочь от опасного места, а позади нас творилось что-то ужасное. Гремели выстрелы, метались во все стороны лучи прожекторов. И было невозможно понять, кто в кого стреляет. Но так продолжалось недолго. Стрельба осталась позади, а вскоре рядом появился один из наших крейсеров. Как оказалось, командующий эскадрой снова собирал эту разбежавшуюся толпу. Но следующие сообщение не обрадовало нашего капитана. Был получен приказ бросить все тихоходные суда и уходить. Никогда не забуду слова мистера Хендса.

– Храни вас бог, парни. Может быть, не попадетесь русским.

В итоге наш сильно поредевший конвой продолжил движение в сторону Кореи, а позади вскоре снова прогремели взрывы. Никто не задавал глупых вопросов. Все прекрасно понимали, что русская субмарина не собирается упускать свою добычу. Но вместе с тем, как это ни жестоко звучит, у нас появилась надежда. Все были уверены, что "Косатка" займется добиванием поврежденных кораблей и ей будет не до нас. Не смотря на наступившую ночь, свободные от вахты моряки не спали. Нервы у всех были на пределе. Никто не знал, чем же закончится этот рейс к берегам Кореи. Мы сами сунули голову в ловушку и она благополучно захлопнулась. Из разговоров с капитаном мне удалось выяснить, что субмарина подорвала четыре броненосца из семи. Это было выше всякого понимания. Но это был факт, с которым не поспоришь. И никто не сомневался, что русские не дадут им уйти.

Час шел за часом, мы мчались по притихшему Желтому морю, а вахтенные внимательно всматривались в ночь. Но как это ни странно, все было тихо. И мы стали надеяться, что русские потеряли нас в темноте. Когда уже все успокоились, неожиданно грянул взрыв. А через несколько секунд – второй взрыв огромной силы, который не шел ни в какое сравнение со всеми предыдущими. Как будто огнедышащий вулкан проснулся впереди нас. Столб пламени взлетел на огромную высоту и страшный грохот раскатился над морем. Я ничего не понимал, и только позже узнал, что это произошел взрыв боеприпасов на одном из наших кораблей. Снова вспыхнули прожектора и снова заговорили орудия, посылая снаряды в темноту. Конвой снова сломал строй, грузовые суда стали рассредотачиваться. Но сначало это привело к тому, что снова все сбились в кучу, чудом избежав столкновения. Я находился на палубе и смотрел на эту жуткую картину. И тут сильный удар сбил меня с ног. "Гефест" подбросило взрывом. Кто-то крикнул: "Торпеда!!!" То, что произошло дальше, я не забуду до конца своих дней. Если кто-нибудь из читателей видел когда-нибудь панику, то смею их заверить, вряд-ли они видели нечто подобное. Пароход стал крениться и оседать носом в воду. Капитан Хендс сразу оценил обстановку – спасти судно невозможно, и приказал спустить шлюпки на воду. Нам повезло, что стояла тихая погода. Шлюпку левого борта спустить не удалось из-за быстро увеличивающегося крена. Шлюпку правого борта кое-как спустили, хоть капитану и пришлось пальнуть из револьвера пару раз поверх голов паникеров и огреть их рукояткой для наведения порядка. Стоял страшный шум, вода врывалась внутрь корпуса обреченного судна и оно все глубже уходило под воду. В конце концов мы отошли от борта обреченного "Гефеста" и стали уходить в сторону, чтобы не быть затянутыми водоворотом. Но наш корабль сослужил нам последнюю службу. Тонул медленно и дал нам возможность отойти на безопасное расстояние. Шлюпка была переполнена, но мы остались живы, а это главное. Только сейчас мы обратили внимание, что вокруг никого нет. Конвой ушел. Недалеко от нас покачивались на воде два огонька. Как оказалось, это были шлюпки с грузового судна "Самсон", тоже утопленного торпедой. Подойдя поближе, мы стали решать, что делать дальше. Ясно, что нас бросили, дабы не подвергать опасности остальные корабли. Не знаю, каким образом русская субмарина смогла обнаружить нас повторно, но она собрала обильную дань человеческими жизнями в эту ночь. То, что это была именно субмарина, сомнений не было. Никто не обнаружил вокруг ни одного русского миноносца. Не появились они и теперь, чтобы попытаться найти спасшихся. Сколько мы ни кричали, ни подавали световые сигналы, все напрасно. К нам никто не пришел. Если русские и были рядом, то не захотели прийти нам на помощь. Покружив на месте гибели наших судов в надежде найти спасшихся со взорвавшегося корабля, мы не нашли никого. Одни плавающие обломки. Поняв, что надеяться на помощь со стороны бесполезно, оба капитана, и с нашего судна, и с "Самсона", приняли решение идти на шлюпках в сторону Вэйхайвэя. Благо, расстояние было не очень большим, погода благоприятствовала и дул небольшой попутный ветер. В этом нам наконец-то повезло. Погода не ухудшилась и мы все же добрались под парусами до спасительного берега Шандунского полуострова. Так закончилось мое путешествие в Корею. Русские снова показали свою варварскую сущность. Коварно обманув всех, они заманили наш конвой под удар "Косатки". И она вела себя, как волк в стаде овец. Другого сравнения я не могу подобрать. Неужели, мы и дальше будем терпеть подобное? Куда смотрит весь цивилизованный мир? Строительство и применение подводных лодок следует приравнять к преступлению против всего человечества. Честный и цивилизованный человек не может т а к и м образом вести войну. На это способны только кровожадные варвары, ни во что не ставящие человеческую жизнь. И все же нам повезло. Хоть и таким образом, мы все же добрались до спасительного берега и вернулись домой. А вот нашим товарищам, которые ушли вперед, повезло гораздо меньше. Они все попали в лапы русским. Но это уже другая история…"

Глава 13
Finita la comedia

Вице-адмирал Ноэл смотрел с крыла мостика на огненный смерч, взметнувшийся за кормой, и ничего не мог понять. Вернее, все было предельно понятно. «Косатка» снова обнаружила их и атаковала. Но к а к и м образом она могла это сделать?! Сначала всех насторожил взрыв, произошедший позади, и все обернулись назад. А через несколько секунд среди ордера конвоя проснулся вулкан. Грохот чудовищного взрыва дошел через несколько секунд до «Пауэрфула». Было ясно, что либо произошел взрыв боезапаса на одном из броненосцев, либо взорвался один из трех транспортов, груженный снарядами.

– Запросить "Голиаф", что случилось!

Пока сигнальщик передавал запрос на головной из броненосцев, позади начало твориться что-то невообразимое. На многих судах вспыхнули прожектора, и они стали шарахаться в разные стороны, сбившись в кучу. Загремели выстрелы. Наконец, пришел ответ.

– Сэр, сообщение с "Марса". "На "Голиафе" произошел взрыв погребов. Предполагаем атаку субмарины".

– Проклятье, да откуда она взялась?! У русских тут что, целая эскадра субмарин?! Передайте – следовать полным ходом и как можно скорее покинуть опасный район!

– Есть, сэр!

Сигнальщик снова начал передавать сообщение, а адмирал лихорадочно решал, что же делать дальше. Сейчас нужно срочно уводить оставшиеся силы из-под удара. Невероятно, как "Косатка" смогла их выследить, но факт остается фактом. И теперь у него нет даже равенства с русскими. Потерять пять броненосцев из семи! Это не укладывалось в сознании. Остается надежда как-то проскользнуть мимо русских крейсеров к берегу и пусть эти грузовые корыта делают, что угодно. Хотят – выбрасываются на берег, пока их не утопили. Не хотят – пусть разгружаются на рейде в ожидании, когда утопят. А утопят обязательно, в этом можно не сомневаться. Ведь у него осталось "полтора" броненосца против трех русских. И четыре бронепалубных крейсера против одного броненосного и трех бронепалубных. Это если не считать наглых гончих "Новика" и "Боярина". Которые хоть и не представляют из себя ничего в боевом отношении, но могут кусать исподтишка, действуя на нервы. А где-то еще бродит Владивостокский отряд… И самое плохое, что даже нет возможности подойти и попытаться спасти уцелевших с "Голиафа". Потому, что если только какой крейсер, или транспорт остановится, то тут же получит торпеду в борт, как получила "Ифигения". Странно, почему "Пик" пощадили… Кстати, как он там, интересно? Добрался уже до Вэйхайвэя и сообщил о случившемся? Это же до какой кровожадности надо дойти, чтобы топить тех, кто оказывает помощь! Нет, недаром говорят, что русские – нация белых варваров, недостойная считаться цивилизованной. Они ничем не отличаются от желтых варваров – японцев, китайцев и корейцев. Вот и пусть бы убивали друг друга дальше!!!

Размышления адмирала прервали еще два взрыва. Пока сбившийся в кучу конвой пытался рассредоточиться, "Косатка", похоже, достала еще кого-то.

– Запросите "Марс", что случилось…

Поскольку сзади творилось что-то непонятное, Ноэл приказал сбавить ход. Все равно, даже если "Косатка" находится там, до идущих впереди "Пауэрфула" и "Террибла" она под водой не доберется, а всплыть ей не дадут. Да и зачем ей гнаться за двумя крейсерами, когда у нее два броненосца рядом. Не считая транспортов…

– Сэр, сообщение с "Марса". "Подорваны торпедами грузовые суда "Самсон" и "Гефест". Суда тонут, экипажи просят помощи".

– Увы. Остановиться – это значит стать мишенью для русской субмарины. Всем срочно покинуть опасный район…

Ноэл понимал, что теперь станет объектом травли со стороны всех. Отказать в помощи терпящим бедствие! Но никто не понимает, что остановиться – это только пополнить численность терпящих бедствие. Как оказалось, вахтенный офицер думал о том же самом.

– Сэр. По возвращению в Англию нас обвинят во всех смертных грехах.

– Знаю. Но если мы вернемся и ляжем в дрейф, чтобы подобрать людей, очень многие из нас вообще не вернутся в Англию. Русские четко и ясно дали всем понять – они ведут войну на истребление, попирая все писаные и неписаные законы. Впрочем, что еще ждать от варваров…

Между тем, сбившийся было в кучу конвой, кое как рассредоточился, избежав столкновений внутри ордера. Оба уцелевших броненосца прорвались между транспортами и стали быстро уходить, дав полный ход. Транспорты последовали за ними, разойдясь на большое расстояние. Не было никаких сомнений, что если бы тут была не одна субмарина, то все закончилось бы полным разгромом. Как бы то ни было, больше ни одного взрыва не последовало, и Ноэл понадеялся, что на этом все закончится. Пока "Косатка" находится под водой, надо успеть уйти как можно дальше. Тогда есть надежда, что удастся от нее оторваться. Часа через три рассветет и тогда она уже не сможет действовать так внезапно и безнаказанно. А пока выход один – бегство…

С рассветом Михаил поднялся на мостик и окинул взглядом горизонт. Впереди уже виднелось побережье Кореи, а позади – дымы, но на большом расстоянии, и заметить "Косатку" было невозможно. Старший офицер поздоровался и махнул рукой в сторону дымов.

– Все спокойно, Михаил Рудольфович. Не стал Вас раньше будить. Англичане, похоже, снова стали собираться в кучу, если судить по дымам.

– Да, похоже… Значит, наша задача – дойти до места назначения, не попавшись им на глаза. А там, может, еще кого поймаем. И скоро надо будет погружаться…

Дымы стали смещаться друг к другу. Очевидно, англичанам все же удалось собрать разбежавшиеся транспорты и они не оставляли надежды добраться до Кореи. "Косатка" продолжала следовать по направлению к берегу. Когда до места предполагаемой выгрузки осталось восемь миль, погрузилась. Михаил внимательно осматривал в перископ то берег, то приближающиеся дымы, которых неожиданно прибавилось. Очень скоро удалось разобрать первые цели. Впереди шел крупный бронепалубный крейсер. Справа и чуть позади от него колонна транспортных судов. Следом за головным крейсером шли оба уцелевших английских броненосца, в которых удалось опознать уже знакомый по Вэйхайвэю "Центурион" и второй типа "Маджестик", и за ними еще четыре крейсера. А вот параллельно этой армаде шли "Петропавловск", "Полтава" и "Севастополь". Несколько дальше от них держались еще две группы – в одной "Баян" с "богинями", а во второй "Аскольд", "Новик" и "Боярин". Еще дальше следовали параллельным курсом миноносцы. По всему было видно, что обе стороны выжидают, не предпринимая никаких действий. И тут Михаилу стал понятен замысел Макарова. Если "Косатке" удастся удачно атаковать какой-нибудь из английских военных кораблей, то это не только уменьшит силы англичан, но и вынудит их открыть огонь. А больше ничего и не надо…

– Обе машины малый вперед.

– Появились гости, Михаил Рудольфович?

– Появились. И ведут себя, как дома. Два броненосца – "Центурион" и типа "Маджестик", четыре крейсера и семь транспортов. Два мы утопили. Значит, где-то шляются еще шесть.

– И кого выберем?

– Постараемся "Маджестик". Или, как его там зовут, отсюда пока еще не видно. Если не удастся, тогда "Центурион". На атаку более, чем одной цели, я сейчас не рассчитываю…

Осторожно маневрируя, "Косатка" начинает подкрадываться. Михаил решил зайти не с левого борта английского конвоя, обращенного к русским кораблям, а с правого. Между колоннами военных кораблей и транспортов. Нет сомнения, что основное внимание на мостиках у англичан сейчас приковано именно к русским. Конечно, сигнальщики правого борта тоже ведут наблюдение за морем. Но только сигнальщики. Внимание всех остальных приковано к трем русским броненосцам, способным запросто связать боем два английских броненосца. А в это время русские крейсера и миноносцы порвут в клочья транспорты. И четыре английских крейсера не смогут им в этом помешать. Не злоупотребляя перископом, "Косатка" двигалась с таким расчетом, чтобы оказаться на носовых курсовых углах первого броненосца. Помогало то, что англичане следовали, не меняя курса.

Поднимая на несколько секунд перископ над водой, Михаил оценивал обстановку. Ход у "Косатки" небольшой, на море небольшая волна, поэтому бурун от перископа не особо заметен. Впереди идет крупный четырехтрубный крейсер под адмиральским флагом. То ли "Пауэрфул", то ли "Террибл". Значит, командующий эскадрой перешел с потопленного броненосца на крейсер и там и остался. Ракурс неудобный и названия пока не разобрать. За крейсером в кильватер следует броненосец типа "Маджестик", самый мощный из уцелевших английских кораблей. Вот он то и будет главной целью…

Через обшивку корпуса уже хорошо слышен шум приближающегося конвоя. "Косатка" еле движется, только удерживая глубину. Шум усиливается. Лодка оказывается внутри ордера. С одного борта проходит колонна транспортов в полумиле, с другого – головной крейсер. Ход порядка десяти – двенадцати узлов. Подождав, пока крейсер пройдет мимо, Михаил снова поднял перископ. Броненосец следует в кильватер флагману и до сих пор не обнаружил подкрадывающуюся опасность. Носовая башня держит орудия по-походному. Значит, англичане не хотят накалять обстановку. Хотя, скорее всего, комендоры уже дежурят у заряженных орудий. И достаточно искры, чтобы взорвать тишину этого ясного весеннего утра. Снова атака с острых носовых курсовых углов. Броненосец быстро приближается, вырастая на глазах. Очередная ставка Англии в этой войне. Далеко не первая. Но возможно – последняя…

Ноэл стоял на мостике, смотрел на идущие слева три русских броненосца и скрипел зубами. Следом за ними и чуть в стороне шли шесть крейсеров со старым знакомым "Новиком", а еще дальше – целая свора миноносцев…

С самого рассвета, как только на горизонте появился характерный силуэт "Новика", адмирал понял, что проскользнуть незамеченными не удалось. Русские каким-то непостижимым образом все время висели на хвосте и наводили на них свою субмарину. Значит, вчера вечером "Новик" никуда уходить и не собирался. Просто отошел в сторону, чтобы не мешать "Косатке" и случайно не попасться ей. Но прекрасно видел обе атаки, так как светом прожекторов они сами демаскировали свое положение. А взрыв "Голиафа" было видно и слышно за много миль. И с рассветом этот настырный соглядатай просто убедился, что осталось от конвоя и его охранения. Это значит, что русским все известно, и скоро они пожалуют. Иллюзий насчет исхода боя адмирал не строил. Крейсера еще смогут удрать, если станет очень жарко. "Марс" – может быть, если выжмет все возможное и невозможное из котлов и машин. А вот "Центурион" вряд ли. За "купцов" и речи нет. Пока "большие парни" будут разбираться между собой, мелочь вроде "Новика" и "Боярина" с миноносцами расправится с ними очень быстро. Зря он все же не взял миноносцы. Не захотел тащить с собой эту мелюзгу. А вот русские оказались умнее. Конечно, рассчитывать на успешную торпедную атаку броненосца, или крейсера днем – глупо. Но вот атаковать транспорты можно запросто. И они не смогут оказать никакого сопротивления. Наличие своих миноносцев сразу изменило бы картину. Да и просто иметь эту мелочь в составе эскадры, как оказалось, необходимо. По крайней мере, они могут спокойно останавливаться и подбирать людей с потопленных кораблей. Вряд ли русская субмарина польстилась бы на такие мелкие цели…

И очень скоро Ноэл убедился в своих худших подозрениях. На горизонте показался дым. В приближающихся кораблях удалось опознать "Аскольд", "Баян" и "Боярин", шедшие на соединение с "Новиком". А следом за ними шли три русских броненосца в окружении двух крейсеров – "Паллады" и "Дианы" и большого количества миноносцев. На всякий случай, Ноэл отдал приказ перестроиться в две кильватерных колонны. В правой – транспорты, в левой – крейсера и броненосцы. Он прекрасно сознавал, что если русские откроют огонь, то шансов на победу у него нет. Но может быть, они не рискнут связываться?

Поначалу казалось, что так и будет. Русские приблизились и легли на параллельный курс, не делая никаких попыток помешать движению конвоя. Броненосцы шли вровень с головой левой колонны, а крейсера, разбившись на два отряда, несколько дальше и в стороне. Миноносцы приближаться не стали, оставшись за крейсерами. Какое-то время ничего не происходило, и у Ноэла зародилась надежда, что пронесет. Если бы русские захотели открыть огонь, то ничто им не мешало это сделать. Но вместо этого на головном броненосце русских, идущим под адмиральским флагом, замигал ратьер.

– Что им надо?

– Сэр, русские запрашивают: "Каковы ваши намерения?"

– Не отвечать на сигнал.

Ноэл смотрел в бинокль на русский флагман и думал, насколько у адмирала Макарова хватит терпения. На всякий случай, приказал сыграть боевую тревогу и зарядить орудия, но держать их по-походному, чтобы не провоцировать противника. А то, один случайный выстрел каким-нибудь нервным наводчиком, и начнется такое… Пока единственная надежда, что русские не захотят связываться. Все-таки, корабли идут под британскими флагами. Это не та клоунада, которую задумало Адмиралтейство с японцами, придумав поднять над британскими кораблями японские флаги. И русские, надо отдать им должное, умело этим воспользовались. И теперь, по милости умников из Форин Офиса и Адмиралтейства, в его распоряжении нет ни одного из новейших броненосных крейсеров. Если не считать "Левиафан" и "Сатлидж", ремонтирующиеся в Японии…