Текст книги "Поднять перископ (ч 1-4)"

Автор книги: Сергей Лысак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 80 страниц)

А на поверхности, тем временем, кипел бой. Снова, как и раньше, только «Новик» и «Баян» вышли навстречу японцам. Снова, спустя двадцать минут после начала боя, крейсеры «Аскольд» и «Диана» с броненосцем «Петропавловск» снялись с рейда и легли на контркурс с японской эскадрой, открыв огонь. Снова на предельной дистанции била береговая артиллерия. И снова остались на месте остальные корабли и так и не вышли в море миноносцы. Впрочем, на этот раз все закончилось с тем же результатом. Лишившись четырех броненосцев, японцы не рискнули ввязываться в бой с уцелевшими русскими кораблями. Убедившись в том, что ночная атака не принесла ожидаемого успеха, они развернулись, и на полном ходу ушли в море. Именно в юго – западном направлении, как и предвидел Михаил. Проводив взглядом в перископ уходящие японские корабли, посмотрел на место гибели «Фудзи». «Тацута» и «Чихайя» уже закончили подбирать людей из воды и сейчас вместе с крейсером уходили под прикрытие главных сил. Русские корабли их не преследовали. Адмирал Старк строго выполнял распоряжение наместника Алексеева не преследовать японцев и оставаться под прикрытием береговых батарей. Больше здесь делать было нечего. Несомненно, в Порт – Артуре все будут удивлены тем, что случилось с «Фудзи». Скорее всего, посчитают, что он погиб от взрыва собственного боезапаса. Пусть считают. Чем меньше информации будет распространяться о «Косатке», тем лучше. Осмотрев еще раз в перископ горизонт, и не обнаружив ничего интересного, Михаил принял решение.

– Отбой тревоги. Курс зюйд – ост сорок пять градусов. Отойдем от берега, и будем всплывать. Заодно попробуем связаться с Порт – Артуром. Сомневаюсь, конечно, но вдруг от Макарова что – то есть?

– А куда потом? – не утерпел старпом.

– В Чемульпо. Эскадра Уриу должна быть еще там. Заодно, может что о «Варяге» и «Корейце» узнаем…

Когда от японской эскадры остались только дымы на горизонте, «Косатка» всплыла. Берег узкой полоской виднелся вдали, и заметить подлодку на таком расстоянии было невозможно. Михаил выбрался на мостик и с удовольствием вдохнул свежий морской воздух. Следом за ним наверх выбралась вахта второго помощника. Сигнальщики тут же подняли бинокли, оглядывая свой сектор горизонта, а Померанцев долго глядел вслед уходящей эскадре. Михаил прекрасно понимал его чувства.

– С боевым крещением, Андрей Андреевич! Как видите, противник уходит, потеряв один броненосец. А ночью потерял еще три. Итого – минус четыре. И теперь адмиралу Того, если он жив, надо семь раз подумать, прежде чем напасть снова.

– Поразительно… Михаил Рудольфович, но как у Вас это получилось?! Из девяти выпущенных мин – восемь в цель!

– Не у меня, а у нас. Без слаженной и четкой работы всей команды ничего бы не получилось. А то, что такой высокий процент попаданий, так ведь и стреляли мы с предельно малых дистанций и до самого выстрела нас так и не обнаружили. Это сейчас. А ночью след мины на воде вообще трудно заметить. Так что, никакой мистики. Обыкновенный расчет…

Проводя экскурс в теорию торпедной стрельбы, Михаил не забывал поглядывать по сторонам. И не столько в сторону ушедших японцев, сколько в сторону оставшегося за кормой Порт – Артура. Не известно, какая блажь взбредет в голову его превосходительству адмиралу Старку. Если предположить, что до него каким – то образом дошла информация о том, что «Косатка» собирается идти на Дальний Восток. И увидев внезапную гибель «Фудзи», он сопоставил факты. О гибели «Микаса», «Асахи» и «Хатсусе» он еще знать не может, прошло слишком мало времени. Но вот внезапная гибель «Фудзи» средь бела дня и в том месте, где нет никаких мин, может заставить задуматься.

На палубе, тем временем, закипела работа. Трое матросов под руководством радиста Ланга растягивали антенну на небольшой заваливающейся мачте. Более компактной конструкции, по типу антенн лодок второй мировой войны, сделать не удалось. Радиостанции были еще далеки от совершенства. Но, как говорится, лучше что – то, чем ничего. При плавании вдали от берегов связи не было, но поблизости от Порт – Артура наладить ее было можно. Чем радист сейчас и занялся, дорвавшись наконец – то до любимого дела. Благодаря хорошо продуманной конструкции установка не занимала больше одной минуты, и вскоре Ланг исчез внутри лодки. Не было его более получаса. Но когда он снова появился на мостике, то на немой вопрос капитана только покачал головой.

– Нет, Михаил Рудольфович. На наш запрос никто не отвечает. Прослушивается работа группы станций. Очевидно, японцы переговариваются. Но из Артура для нас – ничего.

– Ясно, Рихард Оттович. Впрочем, я на такой скорый ответ и не рассчитывал. Макаров еще не прибыл в Порт – Артур. Все, сворачивайте свое хозяйство. А то, если срочно погружаться придется, мешать будет.

Получив ожидаемый отрицательный результат, Михаил призадумался. Расклад уже начал меняться не в пользу японцев. Куда же ушел Камимура? По всей видимости, Того погиб. В той его прошлой жизни, Того увел эскадру в шхеры в северо – западной части Кореи, не став удаляться слишком далеко от Порт – Артура. Но тогда он не имел потерь. Теперь же от главных сил японского флота осталась половина, если не меньше. И планировать после такого провала генеральное сражение с русским флотом просто глупо. А Камимура тогда дураком не был. Что он может предпринять в данной ситуации? Только делать ночные набеги миноносцев, да попытаться заблокировать выход из гавани Порт – Артура затоплением старых судов, что японцы и пытались предпринять раньше. Обязательно вести разведку, чтобы заранее предупредить о возможном выходе русской эскадры. И всеми силами наращивать темпы переброски японской армии в Корею, чтобы Россия увязла в боях на суше. Значит, место «Косатки» там. В Корейском проливе – кратчайшем пути между Японией и Кореей. А пока надо нанести визит в Чемульпо. Может быть, и там удастся поживиться.

Глава 4. О трудностях поиска черной кошки в темной комнате

Когда «Косатка» еще только подходила к Чемульпо, и Михаил глянул в перископ, у него тут же проснулся охотничий азарт. Для командира – подводника Кригсмарине видеть подобное, это было выше человеческих сил. Большое количество японских транспортов заходили в порт и выходили из него, как бы дразня субмарину. Был бы запас торпед и пушка, можно было бы устроить такую охоту! Но торпед ограниченное количество, когда будут следующие – никто не знает, а пушка вообще отсутствует. И остается только смотреть на все это безобразие, скрипеть зубами и надеяться, что процесс превращения «Косатки» в полноправный боевой корабль Российского Императорского Флота не затянется надолго. Что с того, что она угробила четыре японских броненосца. На темпах высадки японского десанта это никак не сказалось. Русская эскадра как стояла, так и стоит в Порт – Артуре, занимая выжидательную позицию и никоим образом не пытаясь помешать японским перевозкам. А драгоценное время уходит, японцы накапливают силы на суше. И если это будет продолжаться дальше, то громкая победа «Косатки», которая могла привести к решительному перелому в войне на море, превратится в локальный тактический успех, особого влияния на ход войны не оказавший. В той его прошлой жизни минный заградитель «Амур» выставил незаметно минное заграждение, на котором погибли японские броненосцы «Ясима» и «Хатсусе», ну и что? Русская эскадра как бездействовала до этого, так и продолжила бездействовать, не предпринимая никаких попыток перехватить инициативу, и занимаясь мероприятиями чисто оборонительного характера. Макарова уже не было. А другим адмиралам это оказалось не под силу. Сейчас повторяется то же самое. Тогда Макаров приехал в Порт – Артур 24 февраля. И если сейчас ситуация не изменится, то у японцев почти месяц на сравнительно спокойную переброску войск. Крейсера Владивостокского отряда проведут несколько рейдов, но переломить ситуацию в корне они тогда так и не смогли. Поэтому, единственная возможность русского флота воздействовать на японские перевозки в этот период «безмакаровского сидения» в Порт – Артуре, это «Косатка». Значит, нужна пушка. И срочно. А до этого сделать японцам небольшую пакость…

– Есть там японцы, Ваше благородие? – кондуктор Емельянов сгорал от любопытства.

– Есть, Петр Ефимович… И много… Так много, что у нас на всех мин не хватит. Одни транспорты, военных кораблей пока не видно. Впрочем, в саму бухту мы соваться не будем, покараулим возле выхода.

– Так может, эту самую «Асаму» на выходе и поймаем?

– Если будет выходить. Нет никаких сомнений, что Уриу уже знает о гибели четырех броненосцев. И что он будет делать дальше, не известно. Вполне может уйти в Сасебо. А может остаться здесь и носа в море не высовывать. Вот мы японцев сегодня и напугаем, чтобы так не наглели. Не надолго, конечно, но на какое – то время их активность в этом районе снизится.

– А как напугаем?

– Подождем до темноты. А затем истратим еще пару мин. Выберем пару целей пожирнее и истратим. Надо нагнать страху на японцев. Пусть считают, что мы патрулируем возле Чемульпо, и пользоваться этим портом опасно. На несколько дней мы можем прекратить перевозки в этом районе. И пока японцы будут заняты поисками черной кошки в темной комнате, мы окажемся совсем в другом месте…

Половина дня прошла в бесплодном ожидании. «Косатка» практически не двигалась, иногда только давая ход электродвигателями, чтобы компенсировать дрейф. Периодически осматривали море в перископ, но ничего, заслуживающего внимания подлодки, на поверхности не было. Зашли и вышли несколько небольших японских транспортов, покрутились у выхода два миноносца, и снова ушли в бухту, но достойных целей не наблюдалось. Погода была довольно свежая и линзы перископа периодически оказывались под водой, но это было только на руку «Косатке». И вот, ближе к вечеру, ожидание «Косатки» было вознаграждено. По фарватеру к выходу двигался отряд боевых кораблей. Михаил, срочно вызванный в рубку, без труда определил бронепалубный крейсер «Нийтака» из отряда Уриу, идущий на выход в море в сопровождении четырех миноносцев. «Нийтака», конечно, не «Асама». Жалко тратить на него торпеды. Но что же задумал Уриу? Возможно, просто проводит разведку перед выходом, вот и послал самую быстроходную из своих «собачек»? «Чиода» не ходок, сам на «Наниве» он выходить не будет, а рисковать «Асамой» тем более не станет. Поэтому, остается «Нийтака». Но зачем ему посылать миноносцы? Погода для них явно не благоприятствует. Ладно, подождем. Может быть, Уриу собирается покидать Чемульпо всей эскадрой. Вот тогда и можно будет перехватить «Асаму». Но к удивлению Михаила, миноносцы вскоре вернулись, а «Нийтака» вышел в море и скрылся в южном направлении. Посетовав на то, что упустил крейсер, и помянув пресловутую синицу в руках, отправился в каюту, предупредив вахту, чтобы следили в оба. Раз крейсер вышел в одиночку, то это неспроста. Что – то японцы задумали.

Едва Михаил зашел в каюту, как тут же раздался стук в дверь и возглас старпома.

– Можно?

– Заходи, Василий. По делу, или просто в гости?

– По делу, по делу. Герр фрегаттен – капитан, я вот что думаю. Японцы получили отлуп возле Артура и больше туда пока не сунутся. Так?

– Так.

– А здесь они нас, похоже, совершенно не боятся. Так?

– Так. И что ты предлагаешь?

– А не нанести ли нам визит в Сасебо?

– Пока еще рано. Даже если мы утопим там все оставшиеся броненосцы, на темпе высадки японских войск в Корее это не скажется. Обратил внимание, как они себя тут ведут? Как будто ничего и не случилось. И определенный резон в их действиях есть. Эскадра в Артуре как стояла, так и стоит. И будет стоять дальше, пока не приедет Макаров и не даст всем пинка. В прошлый раз он приехал аж 24 февраля. То есть, у японцев почти месяц спокойной жизни, и они могут беспрепятственно перебрасывать войска и снаряжение. А исход войны решается на суше. Так что нам надо работать здесь, Василий. Нарушать перевозки японцев. А Сасебо никуда не денется. На первом этапе нам поможет то, что японцы могут сделать неверные выводы из произошедших событий. Они могут решить, что наша цель – крупные боевые корабли, и мы будем охотиться исключительно за ними. И не обратим внимания на многочисленные транспорты, которые ходят самостоятельно, без эскорта.

– Так чего же мы ждем? Пошли в Шанхай за пушкой. На всю эту свору нам мин не хватит.

– Пойдем, но завтра. Что – то Уриу задумал. Ведь для чего – то он отправил «Нийтаку»? Подождем, один день ничего не решит. Но если повезет, можем сделать японцам неприятность…

Обсудив еще ряд вопросов, Михаил отпустил старпома и призадумался. А не нанести ли, в самом деле, визит к берегам Японии? Только не в Сасебо. А в Хакодате, или Токио? То – то шуму будет, если японцы начнут нести потери вдали от театра военных действий! Даже древний крейсер, вроде «Мацусимы», или «Ицукусимы», ничего не стоящий в военном отношении, но утопленный на входе в Токийский залив, наделает гораздо больше шума, чем новый эскадренный броненосец «Фудзи», утопленный возле Порт – Артура. А что, идея интересная. Особенно, насчет Токийского залива. Есть одна очень интересная задумка…

Остаток дня прошел спокойно. Целей, заслуживающих внимания «Косатки», так и не появилось. Хотя прочих хватало. Больше всего надоедали миноносцы, которые временами выскакивали из Чемульпо и крутились на выходе в море. Один из них прошел всего в паре сотен метров, но не обнаружил подлодку. Поглядывая в перископ, Михаил все больше убеждался, что такая активность имеет серьезную причину. Но больше ничего серьезного на горизонте не появлялось, и из порта никто не выходил. Теряясь в догадках, Михаил решил подождать еще сутки. Может, сподобится все же Уриу на выход из Чемульпо. Вот и можно будет достать «Асаму». Японцы смогут выйти только по фарватеру, ведущему в Чемульпо, другой дороги у них нет. Вот и можно будет подкараулить их на выходе. А если получится, то и «Наниву» вместе с самим Уриу прихватить. Но это уже, если только очень повезет.

Когда стемнело, всплыли для зарядки аккумуляторных батарей. Дневная активность сошла на нет, и «Косатка» патрулировала в надводном положении, не замечая никого. Даже назойливые японские миноносцы, докучавшие весь день, куда – то исчезли. В полном одиночестве «Косатка» дошла даже до острова Иодольми, за которым начинался фарватер, ведущий в бухту Чемульпо, но так никого и не обнаружила. Хотя, было хорошо видно, что в самой бухте стоит довольно много судов. Но лезть к черту в пасть по узкому и мелководному фарватеру, где нельзя погрузиться, Михаил не собирался. Покружив у входа и поняв, что выходить из порта никто не собирается, «Косатка» снова направилась к выходу в море. Если и завтра не появится ничего интересного, то придется уходить в Шанхай ни с чем. Но полезный результат от этого дежурства возле Чемульпо все же есть. Теперь они точно знают, что японцы их особо не боятся и здесь есть большое количество целей, как раз и предназначенных для палубной артиллерии.

На утро Михаила разбудил вахтенный матрос.

– Ваше благородие, Ваше благородие, какие – то огни видны!!!

– А? Где?

– С зюйда. Только – только увидели. Меня сразу за Вами послали.

– Все, иду.

Когда Михаил поднялся на мостик, то сразу увидел искры в южной части горизонта. Старпом, стоявший на вахте, поздоровался и указал рукой в южном направлении.

– Вот, пару минут назад обнаружили. Кто – то кочегарит так, что искры из труб летят. Видать, торопится. Решил Вас разбудить, Михаил Рудольфович.

– Правильно сделали, Василий Иванович. Вот мы сейчас и проверим, кто этот торопыга. Обе машины полный вперед. Пока не рассвело, подойдем поближе и посмотрим.

«Косатка» рванулась вперед, навстречу неизвестному судну. Михаил остался на мостике и внимательно смотрел в бинокль. Погода за ночь испортилась, и лодка постоянно скрывается среди волн, оставляя над поверхностью только рубку. Порывистый ветер бросает брызги в лицо и если бы не «непромокабельная» штормовая роба, разработанная Михаилом, как окрестили эту одежду моряки, то все бы уже были мокрые с головы до ног. Временами над водой оставалась только верхняя половина рубки, но «Косатка» резво шла вперед, стараясь перехватить цель раньше, чем она доберется до Чемульпо. А то, что она идет именно в Чемульпо, сомнений не было.

Расстояние сокращалось довольно быстро. Вот уже стали заметны три силуэта, идущие в ночной темноте и у двоих из них периодически летят искры из труб. Очевидно, суда стараются держать максимально возможный ход, не обращая внимания на расход угля. Все трое идут без огней. Михаил внимательно рассматривал в бинокль взявшуюся из ниоткуда троицу. Определенные сомнения у него были.

– Странно. Тот, который не искрит, очень похож на «Нийтаку», что удрал от нас вчера. А вот два других – транспорты, только непонятно чьи.

– Так что делать будем, Михаил Рудольфович? Стреляем? Позиция хорошая, они нас не видят. Сможем работать из надводного положения. Сначала крейсер, чтобы не путался под ногами, а потом и эту парочку. Ведь явно японцы. Иначе, с чего бы «Нийтаке» их охранять?

– Нет, Василий Иванович. Не дай бог, нейтрала утопим. Вой до небес поднимется, во всех смертных грехах нас обвинят. Скоро светает. Уходим вперед и с рассветом погружаемся. А там, как они ближе подойдут, посмотрим. Если японцы – стреляем. Видать, что – то важное на этих транспортах, что специально выслали «Нийтаку» их встретить и сопроводить. А если нейтралы… Увы, придется пропустить. Даже, если они везут военную контрабанду. Ведь даже если и утопим «Нийтаку», то досмотреть их по нормам призового права мы все равно не в состоянии. В такую погоду не сможем подойти к ним и высадить досмотровую партию. Тем более, мы то считаемся людьми цивильными, поскольку «Косатка» под коммерческим флагом. И прав военного корабля в отношении нейтралов не имеем.

– Жаль… Будем надеяться, что японцы…

Пройдя вдоль борта крейсера, «Косатка» развернулась за кормой прошедших судов и ушла вперед. Пока не рассвело, надо занять удобную позицию для стрельбы впереди конвоя. Михаил внимательно рассматривал на удаляющиеся позади суда. Благодаря искрам, периодически вырывающимся из дымовых труб, следить за ними особого труда не представляло. Вот небо на востоке начало светлеть. Крейсер с двумя транспортами позади в четырех милях. Пора погружаться…

Вахта покидает мостик, и Михаил бросает последний взгляд на приближающиеся цели. Их еще трудно разглядеть в предутренней мгле, но он почти уверен, что все трое – японцы. Но надо в этом окончательно убедиться. Ошибка будет очень дорого стоить как для него, так и для России. Уж лучше упустить японца, чем потопить нейтрала. Неограниченной подводной войны пока еще нет. Сегодня 1904, а не 1942 год…

Люк задраен, и воздух с шипением начинает выходить из балластных цистерн. «Косатка» погружается и скоро на том месте, где она находилась, плещутся волны Желтого моря. Ничто не говорит о присутствии подводной хищницы, которая уже почувствовала добычу и ждет, когда добыча сама подойдет поближе. Светает. Снова звучит команда:

– Поднять перископ!

Михаил приник к окулярам и стареется получше разглядеть ночных попутчиков. Так и есть. Старый знакомый «Нийтака». С ним идут два крупных транспорта. Правда, пока еще невозможно разобрать их национальную принадлежность. Но вот окончательно рассветает и видны иероглифы на бортах. До транспортов не более мили. Крейсер идет мористее, прикрывая транспорты от возможной атаки со стороны моря. «Косатка» же специально занимает позицию с противоположной стороны, чтобы атаковать со стороны берега. Два транспорта, тяжело переваливаясь на волнах, продвигаются вперед. Густые клубы черного дыма стелются по ветру, и белая пена окутывает форштевни. Увеличив изображение в перископе, Михаил замечает на палубах транспортов большое количество людей в военной форме. Все ясно, японцы везут подкрепление десанту. Именно поэтому и послали «Нийтаку» встретить транспорты. Очевидно, опасаются атаки «Косатки». Но чем крейсер может помешать подводной лодке? Японцам это еще невдомек. Ну, тем хуже для них…

Лодка замерла на перископной глубине. Головной транспорт должен пройти в двух кабельтовых. «Косатка» уже заняла позицию перпендикулярно курсу цели и терпеливо ждет, когда она окажется в точке выстрела. Скорость транспортов небольшая, не более восьми – девяти узлов не смотря на то, что дымят они как извергающиеся вулканы. Непогода сказывается. «Нийтака» вынужден подстроиться под них. Уже четко видны названия и Михаил узнает иероглиф, обозначающий приставку «Мару» к названию гражданского судна.

Любые сомнения отброшены. Вот форштевень головного транспорта подходит к линии визира перископа. Команда, и торпеда вылетает из аппарата, устремляясь к цели. Томительно долго идут секунды, отсчитывая время хода торпеды. Но вот, как раз в районе надстройки транспорта, вырастает белопенный фонтан, хорошо видимый в лучах восходящего солнца. Спустя пару секунд доносится грохот взрыва. Транспорт сразу получает заметный крен и на палубе начинается паника. Спустя еще несколько секунд следует глухой удар, и судно окутывается паром. Очевидно, удар торпеды пришелся как раз в котельное отделение, и взорвались паровые котлы. На палубе гибнущего судна воцаряется ад. Оно быстро теряет ход и кренится все больше. Люди в панике прыгают за борт, прямо в холодные волны. Второй транспорт, идущий в кильватер подорванному, начинает отворачивать влево, в сторону моря. То есть, подальше от возникшей опасности. И этим выносит себе приговор. Если бы он повернул на лодку и попытался ее таранить, то ничего бы не оставалось делать, как только погружаться. Ибо стрелять торпедой с обычным контактным взрывателем под очень острым углом встречи с корпусом судна практически бесполезно. Велика вероятность того, что торпеда просто скользнет по корпусу и не взорвется. Но транспорт начинает отворачивать от лодки и подставляет ей борт. Нельзя так не уважать субмарину…

Полный ход обоими электромоторами и «Косатка» устремляется на перехват цели. Дистанция два кабельтовых. Носовая мачта транспорта на линии визира перископа. Еще одна торпеда вырывается из аппарата и мчится под водой к цели. Те, кто стоит на палубе и на мостике обреченного судна, с ужасом смотрят на пенистый след, который очень быстро приближается к борту. Михаил убирает перископ, чтобы не выдавать своего местонахождения. И поднимает его только тогда, когда до лодки доносится рокот взрыва. Еще один белопенный фонтан взлетел в небо чуть позади надстройки второго транспорта. Судно начинает крениться и быстро теряет ход, окутываясь клубами пара. Но взрыва котлов нет. Очевидно, вахта в машинном отделении торопится сбросить давление в котлах во избежание взрыва, стравливая пар в атмосферу. Здесь тоже начинается паника. На палубах обоих судов огромное количество японских солдат. Никто никого не слушает, шлюпки спустить не удается. Транспорты быстро погружаются. «Нийтака» к этому времени приходит в себя и делает несколько выстрелов по воде. Но тут же прекращает огонь, так как понимает, что ему придется стрелять по своим, так как взрывы произошли с противоположных от него бортов, и значит лодка находится там, со стороны берега. Михаил понимает, что командир «Нийтаки» сейчас в сложном положении. По всем писаным и неписаным правилам его последней войны, крейсер должен дать максимальный ход, повернувшись кормой к месту предполагаемого местонахождения подводной лодки и срочно покинуть этот район. Чтобы не стать очередной жертвой. Потому, как никаких средств борьбы с подводными лодками он не имеет. И потому, что если только он остановится для оказания помощи, то сам станет удобной неподвижной мишенью. И его экипаж присоединится к тем, кто сейчас барахтается в воде. Но сейчас 1904 год, а не 1942…

«Нийтака» подходит поближе к двум тонущим транспортам и разворачивается носом против волны, чтобы уменьшить бортовую качку. При этом останавливает движение и только поддерживает свою позицию работой машин, иногда постреливая туда, где ему мерещится подводная лодка. На палубе крейсера суета. Видно, как команда готовит к спуску шлюпки. В такую погоду это сделать очень опасно, но командир «Нийтаки» идет на это. Поступок благородный, но самоубийственный. Михаил внимательно наблюдает за целью, поднимая на короткое время перископ. «Косатка», работая полным ходом, стремится занять удобную позицию для стрельбы. Хватит играть в благородство. На двух транспортах, если судить по их размерам, может находиться до двух тысяч человек десанта. И если они благополучно доберутся до Чемульпо, то очень скоро начнут стрелять в русских солдат.

«Косатка» выходит на траверз крейсера на расстоянии трех кабельтовых и разворачивается носом на цель. «Нийтака» почти неподвижен, удерживая машинами позицию носом против волны и начав спускать шлюпки. Иногда гремят выстрелы, и снаряды летят во все стороны, взрываясь при падении в воду и поднимая в воздух фонтаны воды. Но стрельба ведется наугад, у наводчиков просто не выдерживают нервы и им всюду мерещится подлодка. В то же время, обнаружить перископ «Косатки», на несколько секунд показывающийся из воды и тут же скрывающийся обратно, им не удается. Башен у «Нийтаки» нет, поэтому визир перископа ложится на носовое орудие. Если повезет и крейсер до последнего момента не обнаружит торпеду, то можно снова рассчитывать на взрыв нестабильных шимозных снарядов в носовом бомбовом погребе. А если заметит и даст ход, то все равно торпеда при пуске с такой дистанции успеет его перехватить. Последний взгляд на цель, проверка точности прицеливания и очередная торпеда покидает аппарат. Перископ тут же уходит вниз, и лодка дает ход, удерживая горизонтальными рулями глубину. Томительно тянутся секунды. И вот – долгожданный грохот взрыва.

Перископ вверх и открывается жуткая картина. Крейсер заметил торпеду и дал ход, но уйти с гибельной для него позиции не успел. Торпеда попала в цель несколько позади миделя и столб воды, взлетевший в небо, еще не опал. Шлюпки, которые находились рядом, разметало взрывом. «Нийтака» еще движется вперед по инерции, но быстро теряет ход и начинает заваливаться на борт. Крен быстро увеличивается. Для легкого бронепалубного крейсера этих лет попадание даже одной торпеды зачастую оказывается смертельным. Крейсер полностью останавливается с большим креном и его начинает разворачивать бортом к волне. Амплитуда качки увеличивается, крен все время растет и менее, чем за минуту после остановки, «Нийтака» переворачивается вверх килем, увлекая за собой всех, кто не успел выбраться наверх. Видно только, как те, кто находился на верхней палубе, бросаются за борт, в надежде успеть отплыть от гибнущего корабля. Но очень многих накрывает корпус перевернувшегося крейсера.

Михаил молча смотрел в перископ. Он уже видел такое не раз. Все чувства давно притупились, душа полностью выгорела, но каждый раз, когда он видел т а к у ю гибель корабля, отправленного им на дно, ему делалось не по себе. Но… На войне – как на войне… Не он начал эту войну. И он слишком хорошо знает, что случится, если эта война будет проиграна…

– Все, господа. Потоплен бронепалубный крейсер «Нийтака» и два транспорта с десантом. Отбой тревоги. Идем в Шанхай. Пока нам тут больше нечего делать…

Стальная хищница, пришедшая в этот мир из другого времени, равнодушно разворачивается кормой к своим жертвам и берет курс на Шанхай. Она снова получила то, что хотела. Это ее законная добыча, ибо именно для этого ее и создали. Она пройдет несколько миль в подводном положении, чтобы удалиться от места трагедии, виновницей которой явилась, а затем всплывет и отправится дальше, к побережью Китая. Чтобы спустя короткое время снова принять участие в этой ненужной России войне. Но у нее, как и у человека, который ее создал, преодолев пучину времени, нет выбора. Им обоим остается только продолжать то, что начали. Ибо иначе все вернется на круги своя. И все эти жертвы будут напрасными и бессмысленными…

Когда спустя пять часов через этот район проходил японский пароход «Киото – Мару», он обнаружил и подобрал из воды шестерых человек, державшихся за деревянные обломки. Одного помощника капитана и пятерых матросов с погибших транспортов. Десант погиб полностью. Из всего экипажа «Нийтаки» не нашли никого…

– Вот так то, друг мой Василий свет Иванович. Теперь господа из Лондона постараются всеми силами сделать из меня преступника, как сделали из Швигера – командира U – 20, потопившей «Лузитанию». На его счастье, он погиб и не попал в плен. А то, что они сами подставили «Лузитанию» под удар, и пассажирский лайнер перевозил боеприпасы, детонировавшие от взрыва торпеды, ими всячески замалчивалось, или отрицалось. Правда, мы утопили два войсковых транспорта с десантом, а не пассажирский лайнер, но такая мелочь настоящих джентльменов смутить не может. Они поднимут визг, что мы вообще не имеем права принимать участия в войне, так как «Косатка», де – юре, коммерческое судно под коммерческим флагом. И мы при встрече с японцами просто обязаны сдаться, если не имеем возможности удрать. Но ни в коем случае не оказывать сопротивления, так как сразу попадаем в разряд преступников. Только потому, что мы не состоим на военной службе, не носим военную форму и являемся так называемыми некомбатантами. Большего бреда для человека, прошедшего две мировых войны и одну гражданскую, и насмотревшегося на то, как они велись, придумать трудно.

– Но сейчас то все так и есть, мой дорогой герр фрегаттен – капитан. Если ты знал об этом заранее, то может, и не надо было трогать эти транспорты? Хрен с ними, пусть бы шли себе дальше. Потопили бы «Нийтаку», и хватит?

– Василий, дело не в транспортах. Англичане поднимут вой в любом случае, если мы сделаем хоть что – то, что нанесет ущерб Японии. Будет ли это «Нийтака», или «Идзумо» под флагом Камимуры. Я их очень давно знаю, и поверь, они поступают так, как им выгодно. Они даже предпочли не заметить, когда адмирал Того, еще в бытность командиром крейсера, утопил английский пароход, перевозивший китайских солдат во время войны с Китаем. Потому, что это было им в ы г о д н о! А вот действия «Косатки», наносящие серьезный урон Японии, им крайне н е в ы г о д н ы. Я могу так говорить потому, что знаю, чем это раньше закончилось и как вели себя европейские государства в ходе этой войны. Запомни простую истину, Вася. Никому из них не нужна ни сильная Россия, ни сильная Япония. Ни Англии, ни Германии, ни Франции. Они спят и видят нас погрязшими в варварстве. Это очень ярко проявилось в ходе гражданской войны, когда мы воевали с большевиками. Хоть Англия и Франция и помогали нам формально, но делали это так, чтобы сделать из России сырьевой придаток Европы, лишенный права голоса и прыгающий перед ними на задних лапках. А когда мы проиграли гражданскую войну, они очень скоро признали большевиков, хотя совсем недавно считали их врагами всего цивилизованного мира. И жестоко поплатились за это в 1942 году, когда японцы за несколько месяцев вышвырнули англичан из всех их азиатских владений до самой Индии и Цейлона. Уничтожили весь английский флот на Тихом океане. Шутя взяли Сингапур, который англичане считали неприступным. Причем войска генерала Ямаситы, штурмовавшие Сингапур, даже уступали в численности сингапурскому гарнизону. Устроили резню в Индийском океане. Авианосное соединение «Кидо Бутаи» адмирала Нагумо сметало с поверхности моря все, что ему попадалось на пути. Вот к чему приводит политика «разделяй и властвуй». Поэтому, я не удивлюсь любой пакости англичан.