Текст книги "ИнфоСфера (СИ)"

Автор книги: Сергей Скиба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 16

Глава 16

Первичный отчёт по операции полагается составлять сразу после активации нейрокома, на подлёте к титану или пока проходишь оружейку, в зависимости от времени появления связи и поступивших приказов. Потом ИнфоСфера сводит информацию каждого бойца в общий отчёт и если находятся нестыковки или пробелы, то требует развёрнутый рапорт.

В большинстве случаев достаточно беглого первичного отчёта. Но иногда не помогает и развёрнутый. Всё-таки инфа это искусственный интеллект, она не всегда способна понять подоплёку действий живых людей. Есть миллионы всевозможных программ интерпретации, но человеческая психика способна удивить даже очень продвинутый ИИ. Тогда и активируется дополнительная проверка в лице господина майора. Я так понимаю он большой специалист, а его нейроком специально заточен для допросов, если вообще не с приставкой «эмп». По поведению не похоже чтобы офицер имел новейший биоимплант, но и сбрасывать со счетов такую возможность не стоит.

Вызов от господина майора пришёл почти сразу по прибытии. Я только и успел, что принять душ и сменить комбез. Сам по себе скорый вызов ничего не значит, как раз меня-то частенько «опрашивают» в числе первых, но в этот раз отчётливо чуялись неприятности.

– Присаживайся, – кивнул майор на соседнее кресло, установленное напротив.

В убранстве кабинета преобладали строгие линии и минимум графики. Ни окон, ни дверей, ни ярких деталей за которые можно зацепится взглядом. Ты, будто в стерильном каземате, откуда нет выхода. Хозяйское сидение чуть выше гостевого – это создаёт дополнительное ощущение, что господин майор главнее. Весь интерьер кабинета работает на создание давящей обстановки. Непонятно как это достигается, но любой гость чувствует себя не в своей тарелке, а хозяин кажется сосредоточием справедливости и мудрости. Внутри майорского кабинета интуиция почему-то постоянно сбоит, забавно скручивая стоящие идеи и навязчивую паранойю. Прямо «винегрет» из дурацких мыслей.

Я уселся в кресло, спинка откинута слишком сильно, что неудобно, но так, скорее всего, и задумано. Старший офицер разрешающе кивнул. И я послушно по памяти зачитал вслух свой первичный отчёт. Он короткий, занял всего пару минут.

– Теперь развёрнуто по МехДоху, – обломал мечты об обычности вызова, майор.

– Да. МехДох. Странный, разрубленный надвое, лежал у отсека распределения.

– Что его разрубило?

«Ты мысли читаешь что ли!?» – это я, конечно, не громко сказал, а тихо подумал, сказал я совсем другое:

– По словам хакера МехДох разрубил мечом парень в лёгкой экипировке.

– Почему ты не отразил этого в первичном отчёте? Не доверяешь словам своего бойца?

Неужели Мёд уже выложил всю историю? Насколько полно? С упоминанием «трипа» или без? Нет, Мёд не стал бы палить контору. Не сомневаюсь, что он отрапортовал только о том, о чём мы договаривались между собой. Но неизвестно какие выводы из его рапорта сделал майор, какие оговорки заметил. Этому мужику палец в рот не клади. Может бедолагу Мёда уже пытают, а тот «поёт» аки соловей? Стоп! О чём я думаю? Какие пытки? Чтобы просто проверить биоимплант кого-то из «компов» собирается целый консилиум специалистов. Это дело нескольких суток. Отчего же интуиция шепчет мне, что игра проиграна и майор всё знает? Почему нервы напряжены, а руки пытаются подрагивать?

Это всё из-за влияния кабинета.

Я расфокусировал взгляд, чтобы не теряться в размазанном антураже и это помогло быстро взять себя в руки.

Ничего майористый страх-в-погонах не знает и знать не может, иначе со мной бы разговаривали спецы из особого отдела. Неформальные беседы нужны чтобы держать руку на пульсе солдатского настроения, для профилактики брожения умов, а совсем не для отлова шпионов. Все мои страхи «наведены» скрытыми психологическими приёмами. Будь у разведки повод для полновесного допроса, я бы не сидел в «удобном» кресле, а лежал бы в зажимах медкапсулы. Но это не значит, что если я ляпну лишнее, майор не заметит.

Изначально-то случай рядовой. Каждому хакеру приходится время от времени иметь дело с инфо-атаками и «трипами». Главное чтобы майор не уловил, что конкретно этот случай выходит за рамки. Тогда офицер и разбираться особо не станет. Только бы не затупить.

– Доверяю, но допустил, что хакер мог подхватить «трип» из инфы, когда взламывал «рельс».

– Почему ты не отразил этого в первичном отчёте?

Да сука! Повтор. Майор использует стандартный протокол. То-есть никаких наводящих вопросов, в которых обычно есть часть ответа. При таком подходе не угадаешь какая именно тема интересует дознавателя. Зато каждое твоё слово может навести на подозрение. Это и есть профилактика – вдруг кто чего ляпнет.

Я всё же скрестил взгляды с хозяином кабинета. Его лицо напряжено и серьёзно, будто офицер разгадывает сложную головоломку, но в уголках глаз морщинки сложились в отстранённую, мечтательную улыбку, как у человека, что думает о скором отпуске, выполняя нудные обязанности. Да этот гад относится ко мне как к глупому младенцу и просто отбывает рабочую повинность. Это окончательно прочистило мозги и сложило интуитивный пазл.

– Бессмысленная трата времени.

– Эээ... Поясни.

– Хакер не врал. Это эмпат проверил ещё на станции. Но сама история фантастична, а значит остаётся только «трип». Можно было заявить об этом в рапорте. Но тогда бы вы меня обязательно вызвали, а у меня на руках нет доказательств. Только домыслы. Я запретил бойцам упоминать мечника, а хакера направил в медблок. Рассчитывал, что он пройдёт проверку до того, как... – что-то в позе майора изменилось, совсем чуть-чуть, но интуиция вдруг отвесила мне знатный пендель и я осёкся.

– Ну... – расслабленно кивнул офицер.

По ленивому взмаху руки стало понятно, что мой отчёт перестал быть интересным, что слушают его только из необходимости. Из чуть приоткрытых век майора прямо «капало» тщеславие.

И почему я раньше не замечал насколько хозяин кабинета честолюбив? Для своей карьеры он сотворит что угодно, в том числе и пропустит мимо ушей информацию, если она покажется бесполезной, зря отнимающей время. Нужно лишь правильно построить беседу, чтобы офицер посчитал подробности несущественными.

– Виноват, господин майор. Честно сказать, я знал, что вы всё заметите, но не подозревал настолько быстро, – после хвалебных слов майор, словно немного надулся, развалился ещё более по-хозяйски, хотя казалось, что больше некуда. Даже соизволил слегка улыбнуться. Да он оказывается ещё и лесть обожает, но скрывает настолько умело, что я заметил только после очередного взрывного роста импланта. – Думал, удивлю вас. Когда вызовите приду сразу с отчётами медиков. Не получилось.

Виновато развожу руками, мол простите дурака, господин майор.

– Ты не только утаил данные, но и полностью ошибся в выводах, – наставительно сказал майор. – Именно поэтому все подробности следует отображать в отчёте независимо от твоих домыслов, боец. Начальство само разберётся, что делать.

Хозяин кабинета снова неуловимо сменил позу, но я уже легко считывал даже малюсенькие изменения его настроения. Теперь он «включил» всезнающего начальника, который по доброму отчитывает зазнавшегося работягу. В разговоре с другим я бы уже успокоился, но рядом с майором расслабляться нельзя ни на секунду.

– Не понял.

– Мёд видел то, что видел, – веско бросил офицер.

Ого! Да он назвал бойца по имени. Значит в данный момент читает отчёт медиков. И, скорее всего, про «трип» там нет ни слова, иначе...

Стоп. Как это «видел то, что видел»?

– Опять не понял, – изображаю самое глупое лицо из возможных, даже захотел улыбнутся совсем уж, как дурак, но вовремя спохватился, это майора только насторожит.

– Новое оружие, – пояснил офицер.

– Но как такое возможно?

– Я не силён в физике, – пожал плечами майор. – Просто прими как данность.

– Да я о другом, – мне стало слегка обидно, что такой умный человек не понимает ситуации, в то время как моя интуиция легко вынесла вердикт глупому командованию и я его тут же озвучил: – Почему у мятежников есть такие технологии, а элитные части метрополии даже не в курсе? Это же...

С мысли меня сбили зрачки майора, которые дёрнулись от испуга. Хотя, нет. Испуг слишком сильная эмоция. Скорее офицер распознал в маленьком безвредном щенке будущего волка, и принял новые правила к сведению. Стало ясно, что я совершил ошибку, задав подобный вопрос. И снова интуиция «сообщила» об этом уже постфактум, когда я и сам догадался.

Вот так и прокалываются разведчики – пытаются умничать там, где стоит до последнего притворятся идиотом. Это всё гадский кабинет. Ну и гадский майор немного. А ещё тот гадский рекрутер, что «уболтал» меня сунуться в армию.

Но отступать поздно, это выдаст, что я заметил свой промах, а это ещё хуже, поэтому я продолжил размышлять вслух:

– Неправильно скрывать подобные разведданные. Это ставит под угрозу каждую операцию...

– Я и без тебя прекрасно знаю последствия, – как-то устало перебил майор, словно глупого первогодку, собственно, такого отношения я как раз и пытался добиться. – Это не разведданные, а наоборот утечка. Мятежники перехватили прототип, который был в единственном экземпляре. Теперь он возвращён на базу. Ситуация под контролем. Ты и твои люди должны забыть о происшествии.

Последнее предложение было сказано в тоне приказа поэтому я машинально выпалил:

– Есть!

Чем, по непонятной причине, ещё больше расстроил майора. Да что же за напасть-то такая? Совсем сегодня не везёт. Прокол на проколе. Как бы из кабинета не отправиться прямиком к эмпатам дознавателям.

Но у господина майора нашлись дела поважнее. Он вдруг потерял ко мне интерес, как-то невнятно закруглил разговор. Пиндюлей выписал больше для проформы, чем стремился реально наказать, скорее уж просто отругал, что для него совсем несвойственно. И отправил меня в кубрик отдыхать. Напоследок даже слегка похвалил, упомянув, что операцию мы выполнили отлично, как и почти все остальные группы.

Из кабинета я вышел с большущей головой, потому как она распухла от сомнений и опасений. Разговор явно не окончен, а поставлен на паузу. Когда майору взбредёт в голову его продолжить не угадает даже самый лучший «инт», то есть я. Я же самый лучший, судя по отзывам Мариваны. Хотя, после подозрительных взглядов майора, как бы не стать бывшим.

* * *

Армейский кубрик. Невысокий потолок. По бокам четыре ниши с постелями. Дверца душа-очистителя в углу. На противоположной от входа стороне стандартное «окно» во всю стену. Каждый видит в этом окне свою собственную картинку, настроенную в предпочтениях. Картинка может меняться время от времени или быть постоянной, а может показывать новости или отдавать приказы голосом Бати. Но правда в том, что никакого окна в кубрике нет, лишь голые стальные стены.

Неоднократно слышал, что человек дескать видит только то, что хочет видеть. Раньше это считалось пословицей, но теперь превратилось в правду. ИнфоСфера разделила людей круче любых расовых предрассудков и половых предпочтений. Два человека в одной комнате теперь в то же время могут быть на разных континентах, даже в разных вселенных. Для многочисленных VR-реальностей нет невозможного.

В кубрике заинтересованное ворчание, которое перемежается авторитетными фразами хакера. Мёд, Дуос и Трикс втиснулись втроём в одну нишу. Окружили какую-то серую коробку и заговорщицки шепчутся, будто третьеклассники, что поймали большого паука. Теперь отрывают ему лапы и спорят чья сейчас очередь.

Вместо паука в коробке разнокалиберные стрелянные гильзы. Бутылочные, цилиндрические, тонкие, толстые. Старые, поцарапанные, местами ржавые, несколько изрядно помятых.

Парней настолько зачаровало маленькое сокровище, что они заметили мой приход лишь когда я протянул руку к коробке. Как дети прямо.

– Ого! Достали всё-таки? – я подхватил одну из гильз и подбросил на ладони, – На вид как настоящая.

– Это всё Мёд, – Трикс похлопал хакера по плечу. – Причём во всех смыслах.

– В каких это всех смыслах?

– Мёд выменял гильзы на мёд, – серьёзно пояснил Дуос, будто не замечая комизма фразы.

– Не дороговато? – округляю глаза в притворном ужасе. – «Центаврийское золото» на какие-то пластиковые поделки!? Божественную амброзию на жалкие копии!?

– Это не пластик, а сталь. Риал-реплика, – отмахнулся хакер. – Настоящие материалы, ручное программирование деталей. Не просто копии, а почти произведение искусства. Сейчас такие не достать.

Да. Хакер прав. Вещи в физическом исполнении вообще редкость. Из личной собственности давно ничего не пользуется спросом. Мало кому из современников взбредет в голову хранить что-нибудь в крошечной квартире где имеется синтезатор, способный распечатать абсолютно всё. Нет и дураков таскать всякие штуки с собой. Потому что в городе на каждом углу общественные синтезаторы. Да и не существует ничего такого, что может неожиданно пригодиться горожанину. Обычно синтезаторы простаивают. Гражданам достаточно еды и комбеза.

В отличии от пригорода, где ещё можно увидеть у кого-нибудь в руках бутылку, фонарик или дубину, в городе даже комбинезоны без карманов. Горожанин владеет ценностями в ИнфоСфере. Инфраструктура Города устроена так, что человеку в принципе не нужно ничего кроме доступа к сети.

Дело дошло до того, что не каждый обыватель способен отличить настоящую вещь от имитации доподлинной реальности. Раньше ювелир брал пинцетом прозрачный камень, надевал монокуляр и по определённым приметам отличал стекло от алмаза. Сейчас похожим образом распознают вещи в физическом исполнении – приглашают специалиста со специальными приспособлениями, чтобы потом не оказалось, ваша вещь всего-лишь рисунок в инфе.

Однако любители антиквариата не исчезли вместе с личным имуществом. Собиратели, коллекционеры и ценители ещё остались, как и любые другие чудаки во всех временах. Естественно, они сбились в кружки по интересам. Меняются, перепродают, пытаются втюхать друг другу рисованный хлам. А там где имеется спрос, всегда появляется предложение. Кодеры не сидят сложа руки. Кто-то торгует с пригородом, искатели иногда притаскивают очень занимательные вещи, кто-то сам пытается создавать рецы для синтезаторов, чтобы торговать старинные побрякушки. Имея связи или кредиты можно достать даже то, что никогда не распечатает федеральный синтезатор. Вплоть до оружия. Вопрос лишь в цене.

– Пришлось раскошелиться на банку, армейские кредиты мой знакомый не берёт, – сбил с мысли хакер. – Ну теперь-то мы в деле?

Я задумался.

В большинстве своём армия довольно унылое место. Кубрик, полигоны, кубрик, война, кубрик, смотр, кубрик... Фу, аж челюсть свело. Командование из сил выбивается чтобы не дать бойцам заскучать. Если бы не постоянные тренировочные тревоги и боевые вылеты, то пятнадцатилетний контракт превратился бы в настоящую каторгу. Но постепенно приедаются даже боевые действия. Хочется новизны. И постоянные поиски приключений на задницу, эту новизну обеспечивают. Тут главное не переусердствовать и не загреметь под трибунал. И кстати, самоволка – то-есть самовольная отлучка из расположения части – это ещё не трибунал, но уже где-то рядом. Если поймают, то всё будет зависеть не только от глубины проступка, но и от настроения командиров. Могут слегка пожурить, а могут устроить показательное наказание с разжалованием или позорным увольнением из вооружённых сил.

– Даже не знаю парни.

– Ну давно же договаривались, – начал канючить Трикс.

– Это было до того, как мы устроили драку в парке.

– Дуэль, – поправил меня эмпат. – Это была дуэль, всё честь по чести.

– Пусть будет дуэль. Но два залёта в этом году уже есть. Третий Батя не простит.

– Значит, – сделал простой вывод Дуос. – Не нужно попадаться.

Глава 17

Глава 17

Тьма Третьего полигона не только ослепляет. Она скрадывает звуки, искажает запахи, меняет вибрации шагов. Здесь постоянное ощущение, что чего-то не хватает или что-то забыл. Такое липкое неприятное чувство, будто зуд под кожей, который чешешь, чешешь, да всё без толку. В таком окружении невозможно расслабиться. Напряжение такое, вроде враг в затылок дышит. Но сколько ни оглядывайся, а за спиной лишь темнота, что ещё более усиливает тревогу. Ещё и адреналин лупит по по телу нервной дрожью. И так постоянно, без перерыва на обед.

Неподготовленный человек протягивает два-три часа и впадает в панику. Но это в среднем, а так время варьируется от пяти минут до двух недель, в зависимости от психологического здоровья. Впрочем, постепенно к Тьме привыкаешь и она перестаёт так «долбить» по нервам. Для меня она уже ничем не отличается от обычной «комнатной» темноты чулана под лестницей. И всё же тревога незаметно, но верно подтачивает силы.

Не знаю за что третий полигон любят остальные группы. А у нас на это есть громаднейшая причина. Тон триста не меньше. При строительстве искусственной горы, одна из каменных глыб-монолитов сдвинулась и выдавила в переборке красивое окошко. Через которое легко пробраться в распределительный канал, который, в свою очередь, выведет куда угодно, хоть в стратегические зоны Мармеладки. Причём насыпь более мелких глыб искусно замаскировала всё это дело. Если бы Дуос случайно не угодил в скрытый грот, подыскивая удачную позицию для стрельбы, мы бы ничего не нашли даже если бы искали специально.

Грот настолько удачно расположен, что как-то мы просидели в нём трое суток пока на полигоне вели охоту десять групп. Тогда нас так и не обнаружили, а чтобы не «светить» новый схрон мы вылезли и «сдались» в другом месте. Теперь у нас своё логово, о котором никто не знает.

Шлюз предбанника открылся:

– Опять вы, улыбчивые морды, – заспанно зевнул прапорщик, развалившись в кресле за бронированным стеклом. – И не сидится вам на месте?

– Тяжело в учении, легко в бою, – задорно выдал Трикс, влезая на постамент оружейного стенда.

– Вам-то зачем учение? И так лучшая группа «Мармадела», выше только звёзды на погонах господина майора, – ещё шире зевнул прапорщик и шёпотом добавил: – Да не упомянётся имя его всуе.

– Нет предела совершенству, господин прапорщик, – Дуос радушно улыбнулся офицеру.

Ласточкина от улыбки рефлектора аж передёрнуло:

– Ну с тобой-то как раз всё понятно, индеец. Вам мозги с младенчества промывают, или что там у вас вместо них. Вы надолго, Чет?

– Пять-шесть часов, – отозвался я, пересыпая горсть гильз в отсек-кармашек на поясе доспеха.

Прапорщик ещё что-то талдычил, сыпал скабрёзными шутками, умным во всю казаться пытался. Но я эту попытку не засчитал. Вежливо кивнул на прощание и закрыл шлюз лифта, что повёз нас на полигон.

– Как он достал, – поморщился Мёд. – Своими идиотскими приколами.

– А зачем он вообще тут нужен? – Трикс поудобнее перехватил «пакалку». – Инфа не справляется что ли?

– Большие офицеры создают специальные должности для нерадивых родственников, – пояснил Мёд. – Чтобы те были и при деле, и ничего не наворотили.

– Пффф, – прыснул Трикс. – Так этот же и тут умудряется тупить. Раз в месяц вбить цифру в электронный бланк и то...

– Цыц! – брякнул я. – Отключить нейрокомы.

Как раз открылся шлюз и мы вышли в небольшой отсек, за переборкой которого уже начинается тьма полигона. Кстати, после взрывного роста интуиции я ещё ни разу на «Тройке» не был. Интересно что-нибудь изменится? Вдруг начну видеть сквозь местную темноту.

Имплант перешёл в интуитивный режим. Окружающие краски потускнели, зато каждая деталь обрела объём и вес, словно я весь окружающий антураж ещё и в руках держу, чувствуя шероховатость камней на земле и тяжесть стальных опор под балюстрадой. Шаг вперёд. Мутные клубы тьмы хаотично скрыли видимость, как и всегда. Ничего не изменилось. На «Третьем» я всё то же слепой щенок. Чуда не произошло. Облом.

– Мёд, ты первый, – скомандовал я.

Медик послушно двинулся вглубь полигона. Ему проще, он способен высчитать тропу закрытыми глазами, по памяти, ориентируясь на ширину собственного шага. У меня тоже частенько выходит выйти именно туда, куда запланировано, что на «Тройке» не так-то просто. Но сейчас не хочется напрягаться. Опасности-то никакой. Поэтому я сосредоточился на пятках Мёда, что мелькают впереди. Так, почему-то идти гораздо легче.

Тьма откатывалась к дальним скалам, затем резко набегала на расстояние вытянутой руки, словно волна мутной чёрной воды, что хочет тебя захлестнуть. В такие моменты я двумя пальцами брался за поясной крюк Мёда, одновременно чувствуя, как сзади за меня хватается Дуос. Наши действия давно отработаны до автоматизма.

Над головами резко растаяли тучи. В темноте забелели громадные сросшиеся рёбра, будто мы идём внутри скелета доисторического монстра. Это листья местных папоротников. Со стороны выглядит живописно, особенно если издали смотреть. Но сегодня на полигоне что-то совсем «слепая» погода. В смысле ничерта дальше носа не увидишь. Здесь такое частенько. Уже через десяток секунд «рёбра» снова затянуло мутной тьмой.

К схрону вышли через полтора часа блужданий. Сначала внимательно проверили окрестности. Вырубили двух дронов-наблюдателей. Они тут под местную фауну замаскированны. И только потом поочерёдно юркнули в узкий лаз. Я замыкающим.

Грот чуть меньше кубрика, с низким покатым потолком и кривыми стенами. Ходить можно только согнувшись, но на четверых скромных парней места хватает. Дуос порылся в углу и вытащил ящик с инструментом. Боевой доспех просто так не снимешь, нужны кое-какие приспособы.

Зачем вообще его снимать? Затем, что самовольный уход из расположения части – это ещё самоволка, а уход из расположения с оружием – уже дезертирство, за которое трибунал положен сто процентов. В нашем случае любая часть амуниции считается оружием. Даже запорный шток наплечника в два сантиметра длинной. Диверсанты, чё взять. Всё строго.

Через сорок минут упорной, но аккуратной работы мы оказались в серых комбинезонах. А рядом возвышались четыре бережно сложенных кучки смертоносного железа.

– Шея затекла, – пожаловался Трикс. – Ненавижу эту процедуру.

– А как же тяжело в учении, легко в бою? – имитируя весёлый бас здоровяка, спросил Мёд.

– Иди ты.

У каждого в ладони горсть разномастных гильз. Карманов-то нет, придётся так нести.

– Готовы? – я поочерёдно взглянул каждому в глаза, чтобы потом не было претензий, что его втянули силой и хитростью. Парни согласно закивали, как болванчики. – Смотрите, попадёмся, мало не покажется.

– Не попадёмся, – отмахнулся Дуос. – В первый раз что ли?

– Это-то меня и беспокоит. Каждый не первый, может оказаться последним. Напомните-ка, нахрена мы это вообще затеяли?

– Потому что Батя, он мужик, – за всех ответил Трикс, стиснув в кулаке гильзы. – Половина роты его за отца считает. Раз в жизни так поздравить получится.

– Ладно, ладно, заткнись, братан, – остановил я разглагольствования эмпата, а то он так способен два часа продолжать без умолку. Причём ему без разницы, ругать или хвалить. Лишь бы цель имелась. – Это был риторический вопрос. Двинули.

Пролом в технический коридор замаскирован тяжёлым валуном. Его только втроём сдвинуть и можно. Мы эту глыбу специально прикатили. Раз мы грот нашли, может и кто-то другой случайно наткнуться. Так хоть пролом не заметят.

Осторожно протискиваюсь в кривую трещину. Десяти сантиметровая сталь переборки деформировалась и лопнула. В разные стороны торчат острые заусеницы. Чуть неправильно дёрнешься и сдерёшь кожу до мяса. Тут нужно не спеша и втянув щёки, те щёки, которые чуть ниже спины, естественно.

Сразу за разломом длинный вертикальный ход. Это не технический коридор, а пустота направляющего ребра, что поддерживает конструкцию. Иначе аварию уже давно обнаружили бы вездесущие ремонтники. А вот в рёберные полости дроны не суются. Ползти по такому лазу одно удовольствие, если ты мазохист, конечно.

Вся дорога заняла около двадцати минут, но утомила, как пробежка на десяток километров. Затем Мёд отвинтил несколько креплений в стене. Я осторожно отодвинул панель и выглянул.

Снаружи улица офицерского городка. Тихий тупиковый коридорчик с дверями в дешёвые квартиры. В основном квартиры пустуют. Предназначены для новичков и не пользуются спросом, поскольку слишком далеко от здания штаба. Нам это только на руку – меньше зевак. Выбрались, приставили на место панель и прогулочным шагом затопали к цели.

Даже если кто-то попадётся по дороге, скорее всего просто нас не заметит.

– Стоп, – я прижался к стенке, парни ловко повторили мой манёвр.

Из-за поворота вышло трое серых комбинезонов. Без инфы не понять кто именно. Обычные лысые граждане, что смотрят исключительно в никуда. Скорее всего офицеры. Кто ещё будет ходить по армейской зоне? Один скользнул взглядом в нашу сторону, но, естественно, ничего не заметил. Троица свернула в направлении штаба. Куда и нам нужно.

* * *

Пустая площадь плаца обширна и пуста, на ней иногда проводят войсковые смотры, непонятно зачем, наверное дань традиции. Здание штаба приткнулось у края железобетонного поля, штаб растёт из пола и втыкается макушкой в самый потолок. Монументальное здание больше похоже на боковую стену гигантского отсека, чем на отдельное строение. Впрочем, учитывая реалии современной Земли, здесь всё похоже на стены или переборки. По фасаду штаба множество балконов, каждый накрыт козырьком бетонной плиты. Дождей в «Мармеладке» быть не может, значит эти козырьки для того чтобы вышестоящее начальство не плевало на головы нижестоящего, иначе никакого смысла.

Мы приютились на одной из плит-козырьков. На четверых здоровяков пространства не так много, но жаловаться некому. Ещё и именно над этим балконом строители решили сэкономить и вывели серверные кабели наружу. Гофрированные трубы теплозащиты скрадывают почти всё свободное место. Мы ютимся у самого края, опасливо поглядывая вниз.

О моё колено то и дело трётся Трикс. В спину упирается локоть Дуоса. Левая нога затекла уже на пятнадцатой минуте. А сколько тут торчать знает только моя интуиция, которая, по обыкновению, шепчет чего-то невразумительное и мутное. Вот везёт же Мёду, его имплант даёт развёрнутые инструкции по любому поводу, а я могу лишь догадываться о выводах моего. Время практически остановилось, как и всегда, когда хочется где-то почесать, а нельзя.

– Идут, – шепнул Трикс, когда я уже был готов спрыгнуть вниз с тридцатиметровой вышины, только чтобы нога перестала ныть.

Я осторожно согнулся чтобы видеть что происходит, но так чтобы не высунутся слишком далеко, а то некоторые офицеры вполне способны засечь бойца ДГ даже под «стелсом». С тихим шипением открылась стальная перегородка и на балкон вышло шесть человек. Ещё несколько десятков виднелись в узком проходе, заглядывая через головы друг друга и толкаясь. Всех желающих балкончик всё равно бы не вместил, поэтому господин майор пустил только виновника торжества и старших офицеров.

– Ну, Белецкий, – майор покровительственно улыбнулся и широко развёл руки, будто тесть приглашающий новоиспечённого зятя в семью. – Поздравляю с капитаном.

Затем он криво усмехнулся, послышались сдавленные возгласы, а взгляды присутствующих забегали по сторонам, будто наблюдая прекрасный, но невидимый снегопад. Без подключения к ИнфоСфере не разглядеть, что сейчас над Батей идёт дождь из гильз. Старый обычай перекочевавший в новое время. При получении капитанского звания офицер, словно попадает в следующую касту. Это планка отделяющая младший офицерский состав от среднего. Некий раздел, проходя который армейцы приобщаются к закрытому братству настоящих офицеров. Судя по слухам – очень важный момент, практически второе рождение. Собственно, потому мы и тут. Довольно редко можно застать второе рождение действительно уважаемого человека. Тем более, для таких как мы, простых бойцов. Но всовываться со своими поздравлениями не будем. Завтра вся рота ДГ будет изгаляться, придумывая нетривиальные поздравления. И только «Клоуны» будут помалкивать и корчит «умные» лица. Почему?

Потому, что над Батей сейчас идёт нарисованный гильзовый дождь, а завтра утром он выйдет на этот самый балкон чтобы выпить кофе и обнаружит на полу «настоящие» гильзы. Вчера шёл нарисованный дождь, а после него остались настоящие гильзы? То-то Медведь удивиться. Неважно на кого упадёт его подозрение. Но кандидатов, которые могли бы сделать такое поздравление и не попасться в лапы комендатуры можно пересчитать по пальцам одной руки. Медведь без проблем сделает вывод. Официально он не сможет нас ни похвалить, ни наказать, однако осадочек-то останется. Лёгкая, прозрачная плёночка уважения, подспудное ощущение, что мы лучшие. Оно и так у Медведя давно должно сформироваться, но гильзы на полу балкона подтвердят превосходство нашей группы, словно право перворожденного в средние века – мы лучшие по рождению. Ещё и доказали это! Короче, пофиг, что подумает Батя. Главное, что мы сами будем чувствовать себя крутыми перцами. В первую очередь себе докажем, что круты. Что ещё нужно среднестатистическому армейцу?

Только вот приходить нужно было позже, когда процедура поздравления уже окончиться. Теперь ещё неизвестно сколько торчать на узком козырьке. Гильзовый дождь тем временем прекратился. Старшие офицеры зашли обратно в комнаты продолжать фуршет, а на балкон ринулись молодые лейтенанты, чтобы поздравить новоиспечённого капитана, уважительно похлопать Медведя по плечу, выразить восхищение, поддержку, заверить в вечной дружбе и так далее. Действо растянулось минут на двадцать.

Но постепенно балкон опустел. У высокого парапета остались только Белецкий и господин майор. Каждый облокотился о перила и задумчиво шарил взглядом по пустынному плацу.

– Сегодня-завтра отдыхай-веселись, инициализацию проведём через три дня, когда приказ о назначении вступит в силу, – барабаня пальцами по перилам сказал майор. – И да, пока не забыл, нужно будет ещё кое-что сделать в срочном порядке.

– Слушаю, – сразу подобрался Белецкий уловив в голосе командира деловые нотки.

– Что ещё за инициализация? – на субвокале спросил Трикс.

– Первый раз слышу, – отозвался Мёд.

Ну если наш «комп» не в курсе, то и я промолчу.

– Закроешь дело Клоунов, – тем временем продолжил майор.

Непонятно, что именно он имел в виду. Какое такое дело? Но эти слова моментом напрягли парней и вызвали у меня невнятные ассоциации. Показалось, что сижу не совсем правильно. А вот если взяться за трубу и сдвинуть колено чуть вперёд, то будет самое оно. Я не раздумывая сдвинулся, пришлось немного потеснить Трикса. Мёд недовольно скрипнул зубами и вытянул шею, я слегка перегородил ему обзор. Знать бы ещё зачем мне эта новая поза, которая ещё неудобнее старой. Гадская интуиция.