Текст книги "Ашер 3 (СИ)"
Автор книги: Сергей Шиленко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Глава 25
Мы с Мило одновременно начали подгонять животных вперед, придерживая веревки. В какой-то момент я забеспокоился, что узлы не выдержат, но оказалось, что зря волновался. Все шло гладко. Послышался жуткий скрежет, когда медленно, сантиметр за сантиметром постройка начала возвращаться в вертикальное положение.
– Придержите! – дал отмашку Мило. Это значило, что нужно остановить Тома, что было не так-то просто. Я потянул за удила.
Поросенок остановился, медленно моргнул, склонил массивную голову и принялся жевать чахлую траву.
– Приятель, тебе нужно стоять на месте и никуда не уходить, понимаешь? – поднял ладони вверх, надеясь, что так зверю будет понятнее. Но судя по тому, как тупо он смотрел на меня, лениво пережевывая траву, нихрена он не понял. Обнадеживало только то, что он и сам, похоже, не собирался больше никуда идти.
На самом деле, если бы нужно было идти дальше, это стало бы проблемой. А на тот момент то, что он перетаптывался, устраиваясь поудобнее, было нам только на руку. Оставив его, я пошел к Мило, который на удивление быстро договорился с Кельвином, и собирал инструменты в ящик, чтобы мы могли укрепить стену.
– Поможете мне сделать замеры и отметки? – спросил плотник, когда мы вернулись в сарай.
– Конечно, – ответил, не понимая, в чем вообще вопрос. Взял одну доску и прислонил ее к стене, которую снаружи поддерживали поросята.
– Вы выше, поэтому отмечайте верх, пока я придержу, а потом поменяемся, – инструктировал Мило, и мне пришлось делать, что он говорит. Кажется, по такой же схеме мы работали с Бруно. Ох уж эти властные коротышки!
Конечно, для надежности лучше было отметить несколько точек, а не только верх и низ, но это была временная мера, всего на несколько дней, пока строится новый сарай, поэтому так заморачиваться смысла не было.
Мы неплохо сработались, и в мгновение ока у нас были промаркированы обе доски, оставалось только отпилить лишнее.
Не знаю, что послужило толчком для этого, но в какой-то момент наша общая работа стала своего рода соревнованием.
Все превратилось в веселую гонку.
Сначала мы соревновались, кто первым отдерет старые перекладины, потом – кто первым отпилит лишнее от новых досок, и наконец – кто первым приколотит новую перекладину.
С отрывом всего в один гвоздь победил Мило.
– Да! – радостно издал он победный крик.
– Это почти ничья! – попытался продавить компромисс, что показалось мне вполне справедливым, и мы вместе рассмеялись.
Несмотря на то, что день был ужасным, и неприятности сыпались на нас одна за другой, возможность занять руки трудом сотворила со мной чудо. Внутренний хаос и смятение немного улеглись. Мышцы ныли от приятной усталости после физической работы, а разум, затуманенный недавними происшествиями, прояснился.
Да, случилось еще одно нашествие демонов. Да, это снова произошло днем, о чем до моего появления на острове никто не слышал. Да, все, о ком я заботился, вымотались и перенервничали, а потом еще и раненый Сет… Но сидеть и жевать сопли было не в моих правилах. Я чувствовал ответственность за всех, кто живет в поместье, и если в моих силах было сделать хоть что-то для них – нужно было делать. Даже если это всего лишь починка покосившегося сарая. Непреодолимый разрыв, который всегда был между моей головой и сердцем, значительно уменьшился. В этом месте все начинало вставать на свои места.
Когда мы отвязала послушных поросят, я не без гордости посмотрел на старый сарай, который ровно стоял без посторонней помощи.
– Спасибо за вашу помощь, хозяин, – сказал Мило, резко переключившись в режим слуги. Серьезно? Чувствовал себя отвергнутой любовницей, но «после всего что между нами было»? Его надтреснутый, отстраненный тон задел меня за живое.
– Просто Макс, – напомнил ему в очередной раз. – Пока ты живешь в Медвежьем углу, мы с тобой равны. Мы все здесь равны. И это тебе спасибо, что заметил неладное. Нам многое предстоит сделать, и сегодняшняя работа – капля в море, но теперь поросята смогут переночевать в безопасности.
Мы закончили очень вовремя, потому что стоило нам только загнать животных в сарай, солнце село за горизонт и Долина Рамзи окрасилась во все возможные тона синего.
Пока мы с Мило шли к воротам поместья, я глубоко вдыхал посвежевший с заходом солнца воздух. Поработав и проветрившись, я понимал, что мысль о том, чтобы навестить Сета, меня больше не пугает.
– Пойду посмотрю, как дела у Сета, – сказал добродушному еноту, идушему рядом со мной. – И еще, могу я попросить тебя об одолжении?
– Тебе не нужно просить, я всегда рад помочь, – сказал он и немного сдвинул назад кепку, чтобы небольшой козырек не мешал ему смотреть в глаза. – Что я могу сделать для своего друга?
Услышав, что Мило назвал меня другом, довольно улыбнулся, да так, что чуть морда не треснула. До него наконец-то дошло, что мы все здесь равны.
Может, и не за пределами поместья, но начало уже было неплохим.
– Из-за всей этой суматохи из головы вылетело, что экипаж, в котором мы с Шелли прибыли, все еще полон вещей. Их нужно распаковать, – объяснил ему суть просьбы.
– Предоставь это мне, – отчеканил он и снова натянул кепку, чтобы она нее сваливалась.
– Тебе не обязательно заниматься этим прямо сейчас, – поспешил добавить. – Можешь перекусить, отдохнуть, заняться своими делами, главное – найди щетку с серебряной ручкой. Все остальное может подождать, но эта щетка нужна нам сегодня.
– Не волнуйся обо мне, – отмахнулся Мило. – Проведай друга, загляни к женам. У меня все под контролем.
– В этом я даже не сомневаюсь, – мы пожали друг другу руки.
Не мешкая больше, я рванул в поместье и вихрем поднялся на второй этаж. Меня поддерживала только надежда на то, что целительница помогла Сету, и его состояние улучшилось с тех пор, как видел его в последний раз. Ну и еще то, что скоро увижу Риту и Шелли.
Первым, что я увидел, войдя в скромно обставленную гостевую спальню, был Сет, который сидел, оперевшись на подушки. Ясный взгляд блестящих глаз, румянец, постепенно возвращающийся на щеки, были явным свидетельством того, что ему стало лучше. Похоже, ему больше ничего не угрожало, можно было выдохнуть хотя бы по этому поводу.
– Черт возьми, женщина! Хватит пихать в меня эту дрянь! – раздраженно уворачивался сокол от эксцентричной летучей мыши, которая пыталась накормить его чем-то из маленькой глиняной миски.
– Это последнее, – пообещала она и поднесла дымящееся варево к его рту.
– Ты уже говорила это три полных чашки назад! – он надулся и сложил руки на груди, как пятилетка, которая упрямится и отказывается принимать лекарство от кашля.
– И три чашки назад ты не мог вспомнить свое имя! А теперь ты сидишь в постели и споришь с теми, кто знает лучше тебя! Так что будь добр, выпей и скажи спасибо, – со знанием дела отчитала его мадам Брайт.
– Это правда, – покаянно вздохнул Сет, принимая из ее рук чашу. Мне показалось забавным, что он сдался так легко. Как будто ему доставляло истинное удовольствие, что вокруг него так суетились и уговаривали. Фамильярность между этими двумя давала понять, что знакомы они уже очень давно.
– То-то же! – хихикнула летучая мышь. – Как был капризным мальчишкой, так и остался.
– Ты самая ужасная ведьма! – сказал Сет, скорчив гримасу, и заглянул в глиняную чашку так внимательно, будто там была написана его судьба. Затем он зажмурился, зажал рукой нос, залпом проглотил напиток и вздрогнул. Такое ощущение, что она его болотной водой отпаивает. Не знаю, что там такое, но оказаться на его месте мне бы не хотелось. Отдышавшись, он пробормотал что-то невнятное и явно не лестное, и отдал посудину жрице. – Ужасно!
Он стал демонстративно откашливаться, морщиться и плеваться, но на нее это не произвело никакого впечатления, а вот я не смог удержаться от смеха.
Шелли хотела быть счастливой, именно поэтому я был так раз его стремительному восстановлению. Она уже познала жизнь, полную горя, и мне хотелось, чтобы она узнала и другую, радостную. А это было бы невозможно, если бы с Сетом что-то случилось.
– Ведешь себя хуже ребенка, – щелкнула языком мадам Брайт, ставя чашку на приставной столик. Там уже стояла целая батарея из стеклянных флаконов с засушенными травами, корешками и какой-то жижей. В принципе, если она уже впихнула в него все это, его поведение можно понять и простить. – У тебя гость.
– Медведев! – радостно воскликнул Сет, когда наконец заметил меня, прислонившегося к дверному косяку. – Входи скорее.
Он указал на край кровати. И хотя молодой человек казался оживленным и набравшимся сил, то, как он придерживал раненый бок и морщил лицо от боли, принимая нужную позу напомнило, в каком состоянии он пришел к нам всего несколько часов назад.
– Привет, дружище! – поздоровался и сжал его руку, протянутую для приветствия, присаживаясь на постель. – Как твои дела?
– Беспокоиться нечего, раньше у меня бывали ранения посерьезнее, и я прекрасно восстанавливался при меньших хлопотах, – он улыбнулся, но я почему-то ни на секунду не поверил его словам, поэтому повернулся за подтверждением к мадам Брайт.
– Он говорит правду? – она, ухмыльнувшись, показала Сету язык.
– Врет, как дышит, не верь. На этот раз он оказался ближе к смерти, чем когда-либо, – сказала женщина и недовольно дернула большим ухом. – Ты же знаешь, я всегда вижу, когда ты лжешь.
Сет фыркнул, но опустил взгляд на свои согнутые в коленях ноги и смущенно проворчал что-то неразборчивое.
– Но он же выкарабкается? – хотелось понимать полную картину и быть уверенным в этом, прежде чем обнадежу хорошими новостями Шелли.
– Я поговорила с вашим управляющим о том, что Сету нужно будет выпить еще одиннадцать чашек настоя из желтой коры до конца ночи, а завтра ему потребуется целый день покоя и отдыха. И никаких исключений! – мадам Брайт выставила вперед небольшую ладошку, чтобы остановить протесты, которые готовы были сорваться с губ молодого человека.
Вместо этого он снова надулся и стал ворчать что-то о том, что ненавидит сидеть на одном месте.
Неумолимая, но хорошо знающая свое дело женщина, проигнорировала это и начала ощупывать его рану.
– И даже еще через день ему не разрешается ничего более тяжелого, чем короткие прогулки по коридору.
– Ну это уже подло! Ты говоришь это из вредности! – протестуя, Сет попытался приподняться повыше, но острая боль в боку заставила его пересмотреть планы.
Я снова рассмеялся над его выходками.
В комнату вошел Бруно, держа в руках поднос с тремя чашками, от которых шел пар. Сет замолчал, лицо его позеленело.
– Вот еще немного чая, который вы просили, мадам, – сказал он, и я завис, пытаясь понять, что вообще происходит. Они были и раньше знакомы? Или она успела покорить моего неподкупного управляющего за пару часов, что находилась здесь? В последнее время старик стал более приветливым, чем в тот день, когда мы познакомились, но с ней он говорил с особой теплотой и трепетом. Он постоянно улыбался, глаза блестели… Какого хрена? – Вы уверены, что не сможете остаться на ночь? У нас есть неплохие покои. Они простоваты, но… Если, конечно, хозяин не против.
Бруно поспешил добавить последнее замечание. Было такое ощущение, что он не сразу меня заметил. Честно говоря, мне показалось, что он вообще забыл, что в комнате находится кто-то, кроме него и мадам Брайт.
Меня осенило внезапной догадкой. Возможно, обычно закрытый и сдержанный Бруно по уши влюблен в эту эксцентричную женщину.
– Буду только рад, – от новых открытий улыбка медленно поползла по моему лицу. – Вам определенно следует остаться у нас. Уже темнеет, и уверен, вам и самой будет спокойнее, если сможете остаться поблизости и наблюдать, как наш непослушный пациент соблюдает режим.
Выражения лиц Бруно и Сета в тот момент были бесценны, каждое по-своему. У сокола черные перья на голове встали дыбом, его мимика транслировала исключительно шок и ужас. Управляющий же расцвел. Его уши затрепетали от восторга так сильно, что он вполне мог на них взлететь.
– Хмм… – вслух размышляла мадам Брайт, не обращая никакого внимания ни на поклонника, ни на больного. – В твоих словах есть смысл. Напомни-ка, кто ты такой?
Она смотрела на меня так, будто видит впервые. Ладно, сделаю скидку на то, что она была взволнована и торопилась к раненому.
– Макс Медведев, хозяин этого поместья, – сказал с улыбкой и поцеловал тыльную сторону ладони, которую она протянула для приветствия. – Мы уже знакомились сегодня, разве вы не помните?
Полоумная жрица проморгалась, и странный туман, застилающий ее глаза, исчез. Она сложила два и два, кажется, до нее начинало доходить. В принципе, думаю, если бы я тоже ловил такие приходы из потусторонних миров, то тоже мог бы забыть такую мелочь.
– Точно, Ашер, который надрал задницу этой гадкой свинье, Дуэйну, – ее очки блеснули в свете настенных факелов. – Мы встречались у входа.
Бруно одернул воротник и откашлялся, как будто в помещении стало жарко, но почувствовал это только он один.
Моя улыбка стала шире.
– Да, наш хозяин одержал победу над этим болваном! – его большие, мохнатые уши снова задрожали, в руках он безостановочно вертел монокль. Бруно подмигнул мне. – И мы стали жить намного лучше.
– Хмм… – снова промычала она и начала с интересом разглядывать каждого из нас, как будто все мы были представителями нового биологического вида, которые она бы с радостью препарировала. – Договорились, я останусь.
– Отлично, – мне и правда было спокойнее, что она остается.
– Неееет, – одновременно со мной заскулил Сет.
– Я поселю вас в комнате прямо напротив господина Сета, – добил его Бруно, явно поддразнивая. Лицо молодого человека скривилось так, будто старик провернул нож в его ране.
– Предатели, – вяло пробормотал он. Мадам Брайт дернула ухом и уставилась на него с самым злорадным видом, на который была способна. Хотя я сомневался, что это предел ее возможностей.
– Вот и договорились, – хлопнул руками по бедрам, вставая. – Лучше пойду скажу твоей сестре, что тебе намного лучше и ты обязательно выкарабкаешься.
– Это очень спорный вопрос, – страдальчески скривился Сет, когда жрица протянула ему очередную чашку чая из желтой коры. Он смотрел на свою спасительницу так, будто она была должна ему денег. – Если не выживу, ты знаешь, кого в этом винить.
Рассмеявшись, легонько похлопал его по плечу. Несмотря на то, что Сет шутил с нами, общался и уже начал бунтовать против лечения и режима, он все еще был бледным и выглядел очень слабым.
– Сет, – серьезно сказал ему. – Я рад, что ты жив.
Он устало улыбнулся, в золотисто-зеленых глазах мелькнула благодарность. Брат Шелли протянул руку, не занятую мерзким, судя по его реакции, лекарством, и сжал мою руку.
– Мне нужно кое-что обсудить с тобой, – сказал он.
– Это может подождать, – заверил его. – Сейчас тебе нужно делать все, что говорит целительница, и побольше отдыхать. Поговорим, когда у тебя будут на это силы.
Он кивнул и откинулся на подушки, будто силы внезапно покинули его.
– Хорошо. Передай Шелли, что мне намного лучше. Брайт осмотрела ее лодыжку, перевязала ногу и дала успокоительное. Сейчас она спит.
– Рад слышать это, спасибо, мадам, – сказал летучей мыши, а потом повернулся к Бруно. – Ты же позаботишься о том, чтобы наши гости провели сегодняшнюю ночь с комфортом?
– Конечно, – сказал управляющий, вытирая монокль о рукав рубашки. Как он еще дырку в нем не протер? – У меня все под контролем. О, пока не забыл! Должен сообщить, что Рита ждет вас в северном дворе.
Улыбнулся, когда подумал о своей прекрасной жене-кошке. Представил, как она сидит в саду камней, который так любит, и ждет меня. Сорвался с места, потому что хотелось поскорее ее увидеть.
Я убежал, едва попрощавшись с гостями, не думаю, что они остались в обиде. Сет устал и хотел отдохнуть, а мне хотелось как можно скорее попасть к Рите…
Глава 26
Адреналин уже разогнал кровь по телу, сердце колотилось от бега и предвкушения. Хоть я и видел ее всего несколько часов назад, но казалось, что прошли столетия с нашей последней встречи. Хотелось потискать свою кошку, поболтать и отпустить этот тяжелый день.
– Рита? – позвал, потому что в саду никого не было видно. Не успел сделать и пару шагов по дорожке, как она набросилась на спину и прикусила мочку уха так, что из глаз посыпались искры, а член моментально встал колом.
– Здравствуй, муженек, – промурлыкала она. – Я скучала по тебе. Как насчет того, чтобы немного поохотиться.
– Только если за тобой, – прохрипел, когда ее влажный язычок коснулся кожи за ухом. По шее побежали кипяточные мурашки. Вспомнилось, как в этом саду мы уже играли в догонялки, и эти мысли только подогревали меня.
– Тогда лови, – сказала Рита так сексуально, что жар пробрал меня до костей.
А сразу за ним в спину ударил прохладный поток ночного воздуха, потому что она спрыгнула с меня и понеслась по саду, вынуждая гнаться за ней, как будто мы были беззаботными детьми. Только вот мысли при этом меня преследовали совсем не детские. Некоторые из них с трудом проходили даже в категорию восемнадцать плюс.
Она не очень-то и старалась от меня убегать, поэтому я достаточно быстро загнал ее в угол, из которого не было выхода. Подхватил ее на руки, чтобы не убежала.
Но она никуда и не собиралась.
– Поймалась, – сказал, глядя в темно-синие глаза, блестящие от лунного света.
– Да, – прошептала она, улыбаясь, и начала ощупывать мои руки и плечи, как будто пыталась вспомнить очертания моего тела.
Я прекрасно понимал ее, потому что сам с трудом удерживался от того, чтобы наброситься на нее. Руки сами тянулись к изгибу талии, роскошной заднице. Я изголодался по ее телу. И если бы мы не находились на улице, куда в любую секунду мог выйти кто-то еще, уже давно бы набросился на нее и сорвал к чертям эти узкие брюки, которые всегда сводили меня с ума. В них ее ноги выглядели бес-ко-неч-ны-ми.
Когда жгучее напряжение между нами уже достигло предела, нас буквально колотило от желания, я набросился на ее пухлые губы.
Рита застонала и моментально обмякла, мышцы шеи расслабились и стали такими податливыми в моих руках. Уверен, если бы загнул ее прямо в этом углу, она бы и слова против не сказала. Но помимо животной страсти было и еще кое-что – ощущение ее тела в моих руках вернуло к чувству, что я дома.
– Я так скучала по тебе, Макс, – доверчиво жаловалась она, когда мы прервались, чтобы отдышаться. Кипящее возбуждение все еще бурлило под кожей, я чертовски хотел перевести нас в горизонтальную плоскость, но обнимать ее и вместе смотреть на бескрайние земли Медвежьего угла тоже было приятно.
– Давай больше никогда не будем расставаться на такой долгий срок, – сказал, чувствуя себя сопляком. Но ничего поделать с собой не мог, рядом с ней эти розовые сопли так и лезли из меня.
– Не прошло и двух дней, – хихикнула моя жена.
– Даже один день – это слишком много, – философски заметил я и провел пальцами вдоль ее боков. Рита захихикала и начала извиваться, все еще зажатая между стеной и моим телом.
– Согласна, – тихонько промурлыкала она, потершись носом о мой подбородок. Зрачки расширились, веки опустились. Она приподнялась на носочки, чтобы еще раз поцеловать меня, чему я был очень даже рад, но прежде чем наши губы соприкоснулись, раздался испуганный крик, а сразу за ним – какой-то грохот. Мы переглянулись и повернули головы в ту сторону, откуда доносился шум.
– Это звучало как… – начал говорить как раз в тот момент, когда сарай, с которым мы с Мило провозились полдня, начал неумолимо крениться влево, готовый рухнуть в любой момент.
Мы с Ритой переглянулись и с нарастающим ужасом поняли, кому принадлежал этот крик. Грэг.
– Грэг? – прошептала Рита испуганным голосом. Мы в ступоре продолжали смотреть друг на друга еще довольно долго, потом оба пришли в себя и побежали на помощь нашему горе-конюху.
Добежав до хозяйственных построек, мы встретили Мило и Ноя, которые выбежали из каретного сарая с такими же озабоченными лицами. Они держали каменные фонари, что было очень кстати.потому что луна скрылась за облаками.
Братья еноты бежали впереди и освещали каменистую дорожку. Жаль, что у наших ног не могли вырасти крылья, чтобы мы могли быстрее добраться до сарая, это бы точно не помешало.
Я особенно жалел об этом, когда мы уже были достаточно близко, чтобы слышать душераздирающие рыдания, доносящиеся оттуда, но не достаточно близко, чтобы как-то помочь мальчику.
– Грэг! – крикнул я, когда мы вчетвером бросились открывать дверь.
– Макс! – отозвался он. Необходимость поскорее добраться до него сводила с ума, но это было не так-то просто.
Постройка накренилась еще больше, чем до этого, дверь тоже поехала, конечно. Одним углом она врезалась в землю, поэтому открыть ее было очень проблематично. Ржавые петли заскрипели, поднялась пыль. Все сооружение затряслось, словно это был карточный домик, который ждет первого порыва ветра.
– О, пресвятая Богиня! Эта конура может развалиться в любую секунду, – начал причитать Ной.
По ту сторону двери послышалось недовольное кряхтение и грохот. Точно! Там же помимо Грэга находятся еще и Кельвин с Томом.
– Мило, Ной, – прошипел от напряжения сквозь стиснутые зубы, пока мы вместе продолжали бороться с этой дверью. – Когда мы прорвемся внутрь, возьмите на себя поросят, а я постараюсь найти Грэга.
– А мне что делать? – спросила Рита.
Одна из дряхлых досок, к которой была прикреплена ручка, оторвалась. Точно! Мы не можем открыть эту дверь, но можем разобрать ее на щепки.
– Обойди сарай и попробуй открыть заднюю дверь, – я дергал старые доски, стараясь не обращать внимания на то, что в ладони впивались занозы. – Кто знает, вдруг, мы не сможем выйти через эту.
Моя жена ушла, ни сказав ни слова, а мы продолжили разбирать дверь.
Когда наконец образовался достаточно большой проем, я боком протиснулся в него и, споткнувшись, ввалился в покосившийся сарай, тускло освещенный несколькими фонарями, прикрепленных на стены и свисающих с балок. Из-за того что сарай снова покосился, внутри царил хаос, и в самом его центре сидел никто иной, как Грэг, всхлипывающий и держащийся за ногу, которая была выгнута под неестественным углом.
Мне было очень жаль мальчика, но времени на утешения не было, постройка снова застонала, напоминая, что вот-вот рухнет.
Причиной, по которой сарай еще кое-как держался, была стена, которую мы с Мило подлатали накануне. Но теперь конструкция наклонилась в другую сторону, как будто левая стена обиделась, что ее обделили вниманием, и решила показать, на что она способна.
– Грэг! – позвал мальчика, но он только сильнее зарыдал, протягивая ко мне руки. Я немедленно подбежал и присел на корточки рядом с его дрожащим, непонятно от боли или от испуга, телом. – Что тут случилось?
– Мне так жаль, Макс! – простонал он, и его лицо исказилось от боли. От этого зрелища мое сердце сжалось. – Мило говорил мне, что вхоить в сарай нельзя ни в коем случае, н-но мне н-нужно было…
– Макс, задняя дверь открылась, но она завалена хламом, пройти невозможно, Грэг с тобой? – раздался за стеной встревоженный голос Риты. Обернувшись, я увидел, что она была права, второй выход был завален инвентарем и обломками.
– Он со мной, – успокоил жену. – Жди нас снаружи и держись подальше от сарая.
– Хорошо, – странно, даже спорить не стала.
Сжав руку Грэга, я повернулся к братьям.
– Как дела с поросятами?
– Нам удалось их успокоить, – отчитался Ной. – Берите мальчика и выносите его поскорее, а мы с Мило погоним поросят следом за вами.
– Ладно, слышал, Грэг? – сказал захлебывающемуся в рыданиях мальчику, цепляющемуся за мою рубашку, и осторожно поднял его.
Он вскрикнул и уткнулся лицом мне в грудь. Сломанная нога безжизненно свисала и причиняла ему адскую боль, но о том, чтобы зафиксировать ее не могло быть и речи. Нужно было просто как можно скорее оказаться на улице. Мне дурно стало, когда подумал о том, что на него мог свалиться прогнивший сеновал. Чудом было, что он не оказался в ловушке под прогнившими досками и заплесневелым сеном.
– Прости, мне так жаль, – бормотал Грэг, не переставая. от его слез у меня промокла рубашка.
– Тише, все в порядке. И с тобой тоже все будет в порядке, – я посмотрел на скрипящий потолок, с которого сыпалась пыль, сено и опилки и ускорился. Хотелось поскорее выбраться, но вместе с тем было страшно, что одно неверное движение – и крыша рухнет нам на головы.
– Моя нога… Она так сильно болит, – икнул мальчик, и меня захлестнуло желание защитить этого мальчика, который с удивительным упорством находит приключения на свою задницу на ровном месте, от всех неприятностей.
– Я держу тебя. Мадам Брайт все еще у нас, она мигом тебя вылечит, – пытался заболтать его, вынося через сломанную дверь туда, где нас ждала Рита с фонарем.
Ее брови были жалобно сведены, она протянула руку, чтобы провести по растрепанным волосам Грэга, как будто ей нужно было физическое подтверждение, что он здесь и в относительном порядке.
Я мог ее понять.
– Тяни, – послышался голос Ноя. Он пытался вытолкать через узкий проем Тома, а Мило тянул его спереди.
Этот поросенок был крупнее, его бока застряли в проеме, но объединенные усилия братьев заставили его выскочить, как пробку.
Следом за ним из сарая выбежал Ной, и в ту же секунду постройка просто сложилась, как гладильная доска.
Когда мы все, включая поросят, оказались в безопасности, страх, который захватил меня с тех пор, когда я впервые услышал беспомощный крик Грэга, немного отпустил. Наступило облегчение, но появились вопросы. Если бы наш конюх находился в сарае, когда тот рухнул, он бы наверняка погиб.
Пыль на улице улеглась, паника – тоже, и на смену эмоциональной оглушенности пришла яркая вспышка гнева. Я стиснул зубы и усадил мальчика на пенек, чтобы осмотреть на наличие других травм.
– О чем ты только думал, когда полез туда? Мило же сказал, не соваться туда ни при каких обстоятельствах! – я не мог не отчитать бестолкового мальчишку, беззвучные слезы снова потекли по его бледным щекам.
– Я… кое-что оставил на сеновале, – сказал Грэг, покаянно опустив голову и уставившись на свои узловатые колени. – Хотел забрать это до того, как вы снесете сарай.
– Что там могло быть такого важного, что ради этого стоило рисковать жизнью? – потребовал ответа, стараясь не повышать голос, но сдержаться было сложно. Я так остро реагировал, потому что мне было не все равно на то, что с ним может случиться.
Облегчение, что все закончилось относительно благополучно, уже наступило, но тошнотворный, темный и острый, как бритва, страх все еще не отпускал. В голову одна за одной лезли мысли «а что если».
И главной была – а что если бы я не успел?
– Ну? – рявкнул нетерпеливо, и та часть меня, которая не кипела от гнева, почувствовала себя виноватой, когда и без того перепуганный мальчик вздрогнул от моего тона.
Грэг опустил голову еще ниже и стал копаться в карманах в поисках чего-то, что оценивал наравне с собственной жизнью. Я же стоял и хмуро смотрел на него сверху вниз, скрестив руки на груди.
– Не хотел, чтобы это потерялось, – пробормотал он, протягивая мне крошечную фигурку пегаса, надетую на кожаный шнурок. – Хотел, чтобы у тебя было что-то, что будет напоминать о победе в скачках, так что…
Грэг оборвался на полуслове, продолжая отводить взгляд, он поднял резной клон выше.
У меня сердце разрывалось от его угнетенного состояния. Как будто он ожидал отказа, но все равно предлагал свое подношение. И делал это так серьезно, словно протягивал собственное сердце на блюде. Гнев отхлынул, как вода во время отлива. Я опустился рядом с ним на колени, чтобы не возвышаться над мальчиком, все-таки это дополнительное давление, а давить мне больше не хотелось.
Это обиженное выражение, как будто парень полностью ожидал отказа, но все равно протянул свое подношение, как будто это было его сердце на блюде, было тем, что заставило гнев отхлынуть от меня, как вода, и я снова опустилась на колени до его уровня, чтобы не возвышаться над ним.
– Ты купил это для меня? – спросил как можно мягче и взял у него фигурку.
– Нет, сделал сам, – он робко посмотрел мне в глаза, на лице все еще блестели слезы.
Мои брови поползли вверх, я снова посмотрел на кулон, обращая внимание на детали. Разглядев его поближе, можно было заметить, что такие тонкие штрихи, как развевающаяся грива, расправленные крылья, согнутые ноги, да еще и в таком крошечном масштабе, могли быть вырезаны только очень умелым и талантливым человеком. Это впечатляло.
Маленький подарок действительно был хорош, и тот факт, что Грэг вложил в него свои мысли, свободное время, которого у мальчика оставалось не так уж и много, делал его для меня еще более ценным. Сердце снова кувыркнулось в груди, пытаясь освободить там больше места для людей, которые меня окружают.
– Приятель… – положил руку ему на плечо. – Прости, что накричал на тебя. Мне просто стало страшно, когда увидел тебя в опасности, и подумал, чем вообще это все могло закончиться.
– Мне жаль, – он снова начал извиняться и плакать.
Он рыдал так, будто прямо у него на глазах ломают любимые игрушки. Мне хотелось его утешить, особенно учитывая то, что отчасти причиной этих слез был я. Притянул его к себе и позволил выплакаться мне в плечо.
– Грэг, все в порядке, правда, – пора было сворачивать эти бурные излияния чувств. Не скажу, что всегда хорошо ладил с детьми или был хорош в утешениях, но эта сцена с расстроенным мальчиком не была такой неловкой, как я всегда представлял.
На самом деле в тот вечер я кое-что осознал. Этот мальчик был для меня очень дорог, кровь леденела от страха за него, поэтому эти объятия больше были нужны мне, чем ему.
Этот маленький засранец каким-то образом никого не мог оставить равнодушным, своей детской непосредственностью и самоотверженностью влюблял в себя всех, с кем имеет дело.
Он никак не успокаивался, поэтому я поморщился, подумав, что наверняка делаю что-то не так. Но когда посмотрел на Риту поверх лохматой головы, остатки неуверенности исчезли при виде выражения ее лица.
Глаза блестели от подступивших слез, она смотрела с восхищением улыбалась мне так, словно я только что исполнил ее детскую мечту. Они кивнула головой, прижала руку к сердцу и беззвучно, одними губами произнесла «люблю тебя».
– Что случилось? – нашу идиллию нарушил взволнованный визг целительницы, которая спешила к развалившемуся сараю. – Как кстати я сегодня здесь оказалась! Кто пострадал больше всех?
