Текст книги "По ту сторону стекла (СИ)"

Автор книги: Сергей Трофимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 26 страниц)

Глава 6. Потерянная пешка

– К-Ксюша?! – я попытался мило улыбнуться, но, кажется вышло не очень. – Давно не виделись…

Девушка смотрела на меня со странной смесью триумфа, праведного гнева, и… Растерянности. Конечно… Она же меня с меткой ещё ни разу не видела.

– Действительно давно, – Ксюша, видимо, взяв себя в руки, выдала что-то среднее между улыбкой и оскалом, заодно убрав руку с моего плеча. – Ничего не хочешь мне рассказать?

– Ну… Там долгая история… Кстати, как у тебя дела?

– Во-первых, я никуда не спешу. А во-вторых, не пытайся заговаривать мне зубы – не прокатит.

Значит оружие нам выдали для самообороны? Так вот, оно мне сейчас охренеть как понадобится! Я посмотрел за спину девушки, делая вид, что увидел там кого-то знакомого.

– А Андрей почему там стоит, а не рядом с тобой? – задал я вопрос, кивая в сторону выхода из парка.

Надеюсь, излишняя опека телохранителя по-прежнему её дико бесит.

– Чего?! – девушка резко обернулась. – Где он?! Я же приказала ему не ходить за мной! Эй! А ну стоять!

Последнюю часть фразы я услышал сквозь свист ветра, так как уже со всех ног бежал вглубь парка. Правильно ли я поступил? Конечно нет. Да и у Ксюши есть право злиться. Но сегодня я слишком устал для серьёзных разговоров.

Заметив уходящую вправо дорожку, я, не задумываясь, свернул на неё, и пробежав ещё метров двести, перешёл на шаг. Судя по отсутствию характерного цокота каблуков по асфальту, Ксюша за мной не погналась. Ну да. Если она тоже учится в академии, то мне всё-равно от неё никуда не деться. Днём позже, днём раньше, а поговорить с ней мне придётся.

Дорожка уходила вперёд, петляя, и скрываясь меж деревьев. Есть мне всё-равно расхотелось, так что я, уже прогулочным шагом, пошёл по этой дорожке, погрузившись в свои мысли. Ксюша – одна из тех, с кем я перестал общаться после получения метки. Конечно, может и не стоило вот так обрывать контакты с теми, кого я когда-то считал друзьями, вот только… Так уж вышло, что в итоге никто, кроме Ксюши, видимо, не был этим хоть как-то расстроен. А вот она… Мне даже номер сменить пришлось. Радовало ещё, что она не знала где я живу, ибо пока ещё учился в универе, я жил в общаге. Будь иначе, Ксюша точно не постеснялась бы прийти и ко мне домой. Эххх… От воспоминаний о прошлой, кажущейся такой беззаботной, жизни, стало грустно. Да и чувство вины перед Ксюшей навалилось с новой силой. Не стоило мне убегать.

Тем временем дорожка вывела меня в несколько необычное место: летний кинотеатр под открытым небом. Ряды длинных деревянных скамеек расположились полукругом, в центре которого стояла бетонная стена, выкрашенная в белый, и служившая экраном. Напротив неё, за самым дальним рядом расположилась небольшая постройка, в которой должен стоять проектор. Это место выглядело довольно неухоженным. Нет, не заброшенным. Не было ни трещин, ни облупившейся краски, ни граффити с мусором. Лишь высохшая листва, и мелкие веточки устилали скамейки и землю, да грязные подтёки – следы прошедших когда-то дождей – были отчётливо видны на стене. Небольшую полянку, на которой и расположился кинотеатр, окружали покрытые деревьями холмы. А ещё отсюда было прекрасно видно стремительно темнеющее небо, и окрашенные закатом во множество оттенков красного, редкие облака, медленно плывущие на запад, словно пытаясь догнать заходящее солнце. Надо мной уже поблёскивали первые, самые яркие звёзды. Красиво. Я бы даже остался здесь на полчасика, вот только из проекторной вышли двое.

Один парень был чуть выше меня ростом, с торчащими наверх короткими светлыми волосами, дерзким, надменным взглядом серых, чуть раскосых глаз, и самодовольной ухмылкой на лице. Одет он был в подобие классического костюма серого цвета с жилеткой, и чёрной рубашкой. Второй был несколько массивнее, с тёмными волосами, подстриженными машинкой почти на всю длину, и лицом типичного гопника, при одном виде которого в голове всплывает фраза в духе "Семки есть? А если найду?". Тёмно-синий спортивный костюм с белыми продольными полосами на рукавах и штанинах идеально дополнял этот образ. Оба направились ко мне, и предчувствие твердило, что идут они не обниматься. Инстинктивно напрягшись, я старался не подавать вида, сохраняя невозмутимое выражение лица. Кстати, оба паренька, вроде, были из моей группы. Интересно, что они здесь делали вместо ужина?

– Артёмка, ты только посмотри! – заговорил блондин, подойдя ближе ко мне. – Это же наш "студент года"!

Я вопросительно выгнул бровь. Не помню, чтобы чем-то мешал этому придурку.

– Хех, точно. – усмехнулся гопник.

– И за какие же заслуги Великий удостоил нас своим визитом? – голос блондина так и сквозил язвительностью, и вызовом.

– Может перестанешь уже изображать актёра без оскара? – вздохнул я. – Если есть какие-то претензии, то говори.

– Чё сказал?! – тут же взревел гопник, но блондин остановил его жестом руки.

– Спокойно, Артёмка, ещё рано. Вот ты мне скажи, – обратился он уже ко мне. – ты кем себя возомнил-то? Сначала весь день выделывался, а теперь решил, что наглого выскочку все полюбят?

Ну понятно. Один из "завидующих". Наверное, после случившегося в куполе, такого стоило ожидать, но я не думал, что последствия моих внезапных "успехов" вылезут так скоро.

– А объективные претензии есть? – вновь вздохнул я, скрестив руки на груди. – Если нет, то продолжать разговор с надутым индюком я не собираюсь.

С лица блондина мигом исчезла ухмылка. Да, за эти слова я получу. Но, уж лучше так, чем быть терпилой, выслушивающим оскорбления из страха быть побитым.

Гопник тут же угрожающе хрустнул костяшками пальцев. А блондин попытался нанести коварный удар ногой в пах. Благо, эту попытку я заметил, подставив под удар колено, и сразу после толкнул ублюдка левой рукой. Тот начал терять равновесие, чем я и воспользовался, долбанув его в челюсть. Правда, манёвр был несколько поспешным, ибо в результате я едва не потерял равновесие, но зато удар достиг своей цели: Блондин взвыл, повалившись на землю. А меня тем временем скрутила резкая боль от кулака гопника, прилетевшего мне в живот, и, казалось, выбившего весь воздух из лёгких. От последовавшего удара по рёбрам, на землю повалился уже я. А успевший подняться блондин, с перекошенным яростью лицом, уже заносил ногу для пинка, но его прервал громкий хлопок выстрела, раздавшийся со стороны дорожки.

– Вы двое совсем охренели?! – прокричал знакомый голосок.

Мои противники отошли немного назад, а я кое-как поднялся на ноги. Юно решительно шагала к нам, держа перед собой глок, ствол которого всё-ещё слегка дымился. В глазах читалась ледяная решимость.

– Коротышка с двумя хвостиками? – прошептал гопник. – Это не та, которая поехавшая с третьего курса?

– Кажется она, – кивнул блондин.

Бросив на меня ещё один взгляд, полный бессильной злобы, блондин развернулся, и быстро зашагал ко второй дорожке, ведущей вглубь леса. Гопник с явной неохотой проследовал за ним.

– Ты живой? – спросила Юно, подойдя ко мне. Пистолет она вернула в кобуру на поясе.

– Вполне.

– Меня всего день не было, а ты уже нарвался на проблемы.

– Ну, скорее проблемы на меня, – криво улыбнулся я. – Спасибо.

– Угу.

Стоило Юно немного успокоиться, как выражение её лица изменилось. Решимость, и нотки праведного гнева уступили место другим чувствам – печали, боли, и усталости. Словно внутри девушки образовалась тёмная, давящая пустота, затянувшая в себя всё, кроме этих чувств. Это заставило меня вспомнить утренний разговор с Илифией.

– Подожди, а как ты здесь оказалась?

Юно прошла мимо меня, и села на одну из лавочек, задрав голову к небу.

– Я всегда прихожу сюда, если хочу побыть одна.

Вообще-то я имел в виду причину её возвращения в академию на день раньше. Но, думаю не стоит это уточнять. Как и упоминать об Илифии.

– Я могу уйти, если хочешь.

– Нет! – быстро ответила девушка. – Не надо. То есть, я не настаиваю.

Я сел рядом с ней. Рёбра продолжали немного побаливать, так что сидя было полегче.

– Красивое небо, – сказал я, наблюдая за медленно истончающейся алой полоской заката.

– Наверное. Просто, оно такое далёкое. И такое холодное, – Юно устремила взгляд в темнеющую полосу горизонта. – Как думаешь, сколько всего оно видело?

– Сложно сказать. Но, думаю, намного больше, чем можно себе представить.

Девушка ненадолго замолчала, и, кажется, задумалась. Хотя, выражение грусти, и старательно подавляемой боли с её лица не исчезло. Некоторое время мы просидели молча.

– Ненавижу это чёртово небо… – вдруг тихонько произнесла девушка дрожащим голосом. На её глазах выступили слёзы. – Прости, я… Не обращай внимания… Пожалуйста…

– И кем я буду, если не стану обращать внимание?

– Мы едва знакомы, – сквозь слёзы усмехнулась она. – Какая разница, что там со мной слу…

– Большая! – воскликнул я, перебив Юно.

– И почему? – спросила она, опустив голову, и слегка подрагивая.

– Да потому что мне не всё равно, что с тобой! Я не хочу видеть твоих слёз, Юно.

– НУ ТАК НЕ СМОТРИ! – крикнула она. – КТО Я ТАКАЯ, ЧТОБЫ ТЫ ОБО МНЕ ЗАБОТИЛСЯ?! Кто я такая, чтобы обо мне вообще хоть кто-то заботился… – добавила девушка, начав всхлипывать.

На несколько мгновений я замер, не зная, что мне делать. Я пытался подобрать слова… Но, видимо придётся импровизировать.

– Мне всё-равно, кто ты, и что случилось, – сказал я, мягко обняв Юно за плечи.

– Ты ничего не знаешь… – тихо произнесла она. – Из-за меня… Это я во всём виновата!

– Это ничего для меня не меняет, – покачал я головой.

– Ничего?! Вик, да ты же… Я… Из-за меня погибли люди! А я ничего не сделала! Ничего! И кто я после этого?! Кто?! Чёртова убийца… Самая настоящая… Так что не надо меня утешать, я всё-равно этого не заслуживаю… – Юно вяло попыталась вырваться из моих объятий.

– Дурёха… – вздохнул я, чуть крепче прижав девушку к себе. – Что бы ты ни думала, что бы ни думали окружающие, а для меня ты – никакая не убийца.

– Тебя там не было… – упрямо, но не особо уверенно произнесла Юно. – Ты не видел, что…

– Мне и не обязательно, – мягко улыбнулся я. – Я знаю тебя, Юно. Пусть и совсем недолго, но знаю. А остальное значения не имеет.

– Дурак…

Юно, словно обессилив, сползла по моему плечу ниже, положив в итоге голову мне на колени. Повинуясь внезапному порыву, я начал нежно гладить её золотистые волосы.

– Почему ты такой дурак? – всхлипнула девушка.

– Кто ж меня дурака знает? – улыбнулся я.

– Не хочу вставать… – внезапно произнесла она. – Вот и сиди теперь так!

– Как скажешь.

– Ну точно дурак…

Юно лежала, продолжая иногда тихонько всхлипывать. Но всё же, вроде она начала успокаиваться. Ну а я, вспоминая её слова, и сам стал возвращаться к мрачным мыслям. Перед глазами сами собой пронеслись воспоминания о той аварии. Аварии, в которой я выжил, а родители – нет. Жизнерадостная улыбка, казалось, никогда не унывающего папы, мамины песни, что я так любил слушать перед сном. Я долго не мог смириться с мыслью, что всё это осталось в прошлом. Впрочем, кого я обманываю? Я до сих пор не смирился. Воспоминания ещё слишком свежи.

– И всё-же ночное небо очень красиво, – сказал я, нарушив тишину. – Знаешь, в детстве мама пела мне одну песню на ночь. Это всегда меня успокаивало.

– И какую же? – прошептала Юно.

Я замолчал на десяток секунд, вновь устремив взгляд в глубину иссиня-чёрного купола, с которого задорно подмигивали огоньки звёзд, пока я вспоминал слова и мотив.

– В городе снов, на ткани небесной, Горит моя звезда. Не знает она ни горя ни бедствий, Не знает горечь утрат. Пусть ты одинока, и вокруг пустота, Гори моя звезда! Пусть отступят тревоги, до седого утра Гори моя звезда! Пусть в сиянии твоём разгораются сны, И приносят миру покой. И пускай небеса сберегут те мечты, Что согреты моею звездой…

Дальше я просто не смог вспомнить. Но, хотя бы спел хорошо. Опустив взгляд, я с удивлением обнаружил, что Юно уснула. Слёзы уже начали медленно высыхать на лице девушки, с которого наконец исчезла та боль, что терзала её раньше, пусть и ненадолго, но уступив место безмятежности мира грёз…

***

– Запись номер… Честно говоря, я сбился со счёта. Ну, да это и не важно. Кассет у меня больше нет, так что эта запись всё-равно последняя. Сегодня у меня маленький юбилей: ровно два года с того дня, как я застрял здесь.

Седой мужчина, лет сорока на вид, с грубым, морщинистым лицом, покрытым недельной щетиной, задумался. Взгляд внимательных серых глаз блуждал по бетонным стенам жилого помещения небольшого бункера, расположившегося в Лисьем Городе – огромной сети подземных коммуникаций под городом со странным названием "Сирвалион".

– И… Я так устал, – продолжил он. – Да, за это время я уже научился жить здесь. Именно "жить", а не просто "выживать". Но… Всё стало рутиной, терпеть которую с каждым днём всё труднее. Вчера я выходил на охоту. Но дикого зверья в округе становится всё меньше и меньше. А вот отражения… Эти сволочи продолжают шастать наверху как у себя дома. Конечно, я не привередлив, и с удовольствием жрал бы и этих тварей, да вот только… Куда я без снаряжения? Хрен бы с ним, с интерфейсом и генератором щита, но вот без репульсора и деструктора я – никто перед отражениями. И это обидно. Три дня назад мне снова мерещились бирюзовые всполохи. Чёрт, как же мне хотелось закричать. "А вдруг это дайверы? Вдруг услышат? И вытащат меня из этой дыры." Сложно было подавить эти мысли. Надежда вообще одно из самых живучих, и въедливых чувств. Вот только после того, как месяц назад на такой "крик надежды" пришли не дайверы, а отражения, мне стало куда легче бороться с необдуманными желаниями. В общем, я устал. Но деваться мне некуда. Я не хочу умирать, не хочу сходить с ума. Так что я буду жить дальше. Прощай, дневник. Ты был хорошим слушателем. Леонид Костин, бывший дайвер Содружества.

Леонид отпустил кнопку записи на старом кассетном диктофоне, и достав кассету бережно положил её на полку к десяткам таких же. Затем, встав со скрипучей кровати, пошёл на склад.

– Мда… Мне снова придётся подниматься наверх, – вздохнул мужчина, разглядывая полупустые полки. – Ну и ладно, делать тут в любом случае нечего.

Быстро надев свой старый, местами затёртый до дыр костюм "горка", Леонид придирчиво осмотрел себя.

– Классика. Не то, что носили дайверы помоложе. Этим покрасивее подавай, а что неудобно, и не практично – это их не волнует.

Леонид печально улыбнулся, вспоминая времена своей службы в рядах Содружества: вот ещё относительно молодой мужчина впервые, и совершенно случайно проваливается в зазеркалье через зеркало в примерочной. А вот он уже проходит обучение в академии, которая тогда только открылась. Леонид был одним из первых воспитанников этого странного учебного заведения. Вот и первый патруль. Дух захватывает от мрачной, молчаливой красоты этого, с первого взгляда, мёртвого мира. А вот первое впечатление разбивает вдребезги первое встреченное отражение: крупная тварь с четырьмя перепончатыми крыльями, двумя длинными, гибкими хвостами, которые оканчивались серповидными когтями, размером с хороший меч, сплошной гладкой маской вместо лица, и белоснежной, словно светящейся, кожей. Серафим. Так называют этот вид отражений. Леонид никогда не мог понять, откуда взялось это название? Ведь у Серафимов должно быть шесть крыльев, а никак не четыре. А ещё Леонид навсегда запомнил звук, с которым эта тварь молниеносным ударом своих хвостов рассекла его напарника на три части. Запомнил, как мигнула плёнка щита вокруг тела дайвера, тщетно пытаясь защитить его от фатального удара. Именно тогда Леонид перестал быть обычным, пусть и умелым дайвером. Ведь то, с какой лёгкостью монстр рвёт человека на части не испугало Леонида. Нет. В тот миг новоиспечённый дайвер чувствовал совсем не страх. А восхищение. Вот так Леонид и стал увлекаться ксенобиологией. И через несколько лет уже занимал пост преподавателя в академии.

– Эххх. Ладно, у меня ещё будет время для ностальгии.

Гермодверь своего бункера Леонид открыл без опаски. Ведь в узкие коридоры Лисьего Города отражения не суются. Большинство из них перемещаются либо длинными прыжками, либо летают, так что там, где для этого слишком мало места, им ловить нечего. Но, не смотря на относительно безопасное расположение жилища, Леонид всё же закрыл дверь.

Коридор, в котором он оказался был достаточно узким, и освещался лишь слабо мерцающими, старыми лампами аварийного освещения, некоторые из которых, уже давно отслужившие своё, перегорели, покрывая коридор обширными тёмными пятнами мрака. Впрочем, из-за размеров коридора даже света работающих ламп хватало, чтобы в нём можно было ходить без опаски врезаться во что-нибудь.

Леонид не раз задавался вопросом, откуда тут вообще электричество, но все его попытки проследить за тем, куда идут провода системы освещения приводили его либо к тупикам, и завалам, либо к монструозным тоннелям метро, и технических магистралей. Предыдущие хозяева этого мира явно страдали гигантоманией. И в эти тоннели Леонид уже не совался, ибо они были достаточно просторными для отражений, которые, в свою очередь, не стеснялись там появляться.

Пройдя по коридору сотню метров, Леонид вышел к пролому в стене, за которым обнаружилась широкая бетонная труба. Низ трубы был покрыт засохшим, и потрескавшимся слоем чего-то чёрно-коричневого. Учитывая, что эта труба была частью городской канализации, не сложно было догадаться, чего именно. Но, на радость Леонида, застарелые нечистоты уже давно перестали источать всяческий запах. Мужчина вышел к ржавой лестнице, ведущей наверх. Вокруг неё были развешаны прозрачные пластиковые трубочки, заполненные водой. Снизу у каждой была заглушка, к которой тянулась уходящая наверх тонкая леска.

– Вот значит как… – задумчиво прошептал Леонид, обнаружив, что на одной из трубочек заглушка отсутствует, и из небольшого отверстия снизу медленно капает вода.

Мужчина подошёл ближе, рассматривая трубочку. "Примерно треть объёма уже пролилась. Значит растяжку задели часа три назад." Думал Леонид, проводя нехитрые расчёты.

Он уже давно понял: отражения почти никогда не сидят на одном месте дольше двух часов. Они не спят, и не устают. Постоянно куда-то движутся. На этом наблюдении он и основывал свою систему сигнализации: В здании завода над этой трубой расставлены растяжки. Если отражение лезет в здание, оно задевает растяжку, активируя своеобразный "таймер" из трубочек с водой. И если растяжка сработала больше двух часов назад, то, скорее всего, наверху уже безопасно.

– Номер девятнадцать, значит. То есть окно кабинета администрации на втором этаже. Ладно, посмотрим.

Леонид, стараясь быть как можно тише, полез наверх.

***

Дублёр, взявший себе имя Мгла, сидел на подоконнике кухни в одном из множества заброшенных домов Сирвалиона. Высота для него была настолько привычна, что не вызывала и тени страха, так что тот факт, что находился он на восьмом этаже, Мглу ни сколько не беспокоил. Свесив одну ногу на улицу, дублёр со скучающим видом перекатывал в ладонях небольшой шарик клубящегося чёрного тумана, что казалось поглощал весь попадавший на него свет.

Как давно он ждёт? Он не помнил. Не потому, что прошло так уж много времени, а просто из-за собственной неусидчивости. Для Мглы не было более жестокого наказания, чем сидеть без дела. Но он ждал. Ведь таков был приказ его Господина. И пусть Мгла не имел ни малейшего представления почему, но только Его приказы он искренне хотел выполнять. Ни Сумрак, ни Троя не вызывали у него и доли того уважения и трепета, что вызывал Господин. Троя, кстати сидела в соседней комнате. Мгла не знал чем она там занимается, но ему это и не было интересно.

Откуда-то из глубин памяти дублёра всплыла песня. Он не помнил, откуда её знает. Да и не мог помнить. Ведь в зазеркалье нет музыки. Нет песен. Их попросту некому петь. Подняв свои янтарные глаза к серому небу, затянутому густыми, свинцовыми облаками, Мгла счёл песню достаточно красивой.

– Воздушные замки В кровавый туман, Камень в песок, Обещанья в обман, Сладкие грёзы В кошмарные сны, Грохот ударов Взамен тишины! Угасают огни В пустых городах! И мечты в пустоту Обращает война! Где смерть расправляет Чёрные крылья! Всё вокруг обращая Безжизненной пылью! Забыты навеки Заповедные сны! Истлели надежды Под пеплом войны…

С удивлением для себя, Мгла обнаружил, что по его щеке катится слеза. "Почему?" Подумал он, пока сердце продолжала сжимать печаль, появившаяся словно из ниоткуда. Проведя рукой по лицу, дублёр непонимающим взглядом посмотрел на влажные пальцы.

– Что вообще такое "война"? – прошептал Мгла, когда понял, что именно это слово вызывает в нём столь сильные эмоции.

Но он не знал, что такое война. Как не знал и значения великого множества других слов. Не знал, откуда ему вообще известен язык на котором говорит. Не знал кто он такой, не знал откуда, и зачем он появился. И обычно Мгле не было до этого дела. "Я – это я, а раз появился, значит так было надо." Так он всегда думал. Но вот сейчас эти ответы резко перестали казаться Мгле хоть чего-либо стоящими. От размышлений его отвлёк столь долгожданный голос, раздавшийся справа.

– Скучаешь, Мгла? – Мор стоял у входа на кухню, привалившись боком к стене.

– Господин! Рад вас видеть, – Мгла слез с подоконника, и поклонился. – Чем могу быть полезен?

– Красивая песня, – улыбнулся Мор.

– А… В-вы… – Мгла тут же замялся, заметно покраснев. – Вы слышали?

– Слышал.

– Господин, а…

– Что такое война? – дождавшись робкого кивка Мглы, Мор продолжил. – Странно, что ты не знаешь. Ибо война – это то, ради чего мы были созданы.

– И всё же…

– Смерть. Голод, и разруха. Вот, что такое война. Когда, казалось бы, разумные существа без особых причин отчаянно пытаются истребить друг друга.

– Я… Не понимаю…

– Мы все много чего не понимаем, – пожал плечами Мор. – Ну, а теперь к делу: Я смог выследить того, о ком говорилось в записях с интерфейса. В общем, для нас с тобой есть работа. Выдвигаемся в южную промзону.

Сказав название завода, на территорию которого и лежал их путь, Мор прошёл мимо Мглы, и незатейливо выпрыгнул в окно. Немного помедлив, но всё же найдя в себе силы забыть о терзающих хрупкий разум вопросах, дублёр прыгнул следом за своим господином, и понёсся вдоль пустынных улиц вымершего города…

***

Леонид уже пару минут стоял в дверях одного из кабинетов администрации завода. Тело просто онемело, а разум отказывался воспринимать то, что предстало перед глазами бывшего дайвера. Он ожидал увидеть что угодно: порванную леску, пролом в стене, очередное отражение, но реальность превзошла все его ожидания. На невредимой леске был подвешен белый лист бумаги. А на нём красивым почерком было выведено всего два слова: "Не поймал!" Наконец поборов чувство, что всё происходящее нереально, Леонид сделал пару осторожных шагов назад. А затем, найдя в себе силы отвести взгляд от просто не вписывающейся в картину реальности записки, побежал по направлению к лестнице. "Отражения не умеют писать, дайверы не стали бы такое вытворять, а значит…" Додумать Леонид не успел. Ведь на первом этаже, вместо знакомого люка, ведущего вниз, в безопасное место, клубился чёрный, непроглядный туман. "Сцилла?! Здесь?! Быть того не может!" Секунду помедлив, старый дайвер метнулся к центральному входу. Ведь за ним, рядом с кпп завода, был ещё один люк, ведущий в ту же трубу. Выбегая из здания, Леонид сорвал леску собственной растяжки. "Плевать, потом починю."

– Добрый вечер, – зевнув, сказал кто-то. – Что ж ты так долго? Я чуть не уснул, пока ждал.

Внутри Леонида всё похолодело. Замерший на месте дайвер медленно обернулся. Около входа, привалившись спиной к стене стоял парнишка среднего телосложения, лет двадцати – двадцати пяти на вид. Короткие чёрные волосы, зачёсанные налево, прикрывали часть лба, и лишь едва не доставали до глаз. Лицо парнишки можно было бы назвать совершенно обычным, и неприметным, если бы не одно "но": метка дайвера, что витиеватым узором змеилась по левой стороне лица, словно причудливое тату. Белок одного из глаз, явно затронутый той же самой меткой приобрёл насыщенный кроваво-красный цвет, а жути нагоняла антрацитово-чёрная радужка левого глаза, что сливалась со зрачком. Правый же глаз был с нормальным белком, и ярко-голубой радужкой. Одет визитёр был в необычного вида плащ из чёрной кожи. Молния шла наискось, от центра пояса к правому плечу, как на байкерских куртках. На левой части груди была чуть изогнутая гладкая пластина из чёрного металла, полностью закрывающая сердце, и левое лёгкое. Саму грудь по диагонали пересекал широкий чёрный ремень, к которому на уровне плеча крепился пластинчатый наплечник из небольших листов всё того-же металла. Оба рукава на уровне запястий пересекали по три узких чёрных ремешка. Длинные полы плаща доходили до середины голеней, закрытых высокими кожаными сапогами. Пояс плаща перетягивал очень знакомый Леониду предмет: генератор щита. Вот только призма его мерцала не привычным бирюзовым светом. Она была алой. Как, впрочем, и линза репульсора на левой руке паренька. На поясе висел агрессивного вида деструктор с v-образной гардой. Из привычного снаряжения не было видно лишь очков-интерфейса.

– Дублёр… – обречённо выдохнул Леонид.

Не сказать, что бы он был готов к смерти. Но Леонид прекрасно понимал: против дублёра у него нет ни единого шанса. Ни убежать, ни хотя бы ранить это существо он не мог. Но дублёр лишь довольно улыбнулся.

– Можешь звать меня Мор, – сказал он, начав медленно приближаться к Леониду.

– Зачем представляться мертвецу? – усмехнулся дайвер. – Я же умру через несколько мгновений, не так ли?

– Эххх… Похоже, все люди всерьёз считают нас обычными убийцами… – тяжело вздохнул Мор.

– Чего? – опешил Леонид, уверенный, что дублёр прибыл сюда лишь с одной целью – убить незадачливого дайвера.

– Не знаю, расстроит это тебя, или обрадует, но убивать тебя я не собираюсь.

– Но тогда…

– Зачем я здесь, ты узнаешь чуть позже. А пока, почему бы нам не пройтись?

В этот момент с крыши здания завода элегантным движением спрыгнул второй дублёр. Мягко приземлившись не без помощи репульсора, Мгла подошёл к Мору.

– Господин, я могу убрать завесу? – кивнул он на пятно тумана, что продолжал стелиться на полу в здании.

– Да, она больше не нужна.

Мгла кивнул, и не оборачиваясь вытянул левую руку в направлении пятна. Туман, словно послушный зверь резво рванул с места, и беззвучно втянулся прямо в протянутую ладонь.

– Так это правда, – прошептал Леонид, заворожено наблюдавший за этой сценой.

– Что правда? – поинтересовался Мор.

– Что у дублёров есть способности как у отражений.

– Отражений? Ах да, вы так низших называете. И да, есть. Забавно, что вы и этого не знаете.

– А ты можешь ещё раз показать? – обратился Леонид уже к Мгле.

Но дублёр лишь фыркнул, с презрением глянув на человека.

– Мгла. Покажи ему. – доброжелательным, но твёрдыми, не терпящим отлагательств голосом приказал Мор.

– Слушаюсь, Господин.

Мгла расставил руки в стороны. А из его ладоней наружу устремились объёмные клубы чёрного тумана, что начал образовывать две высоченные стены, которые позже сложились в круг, диаметром метров пятьдесят, а затем и в сферу, отрезавшую двух дублёров, и потрясённого человека от внешнего мира. И заняло всё это от силы секунды три. А после, весь туман вернулся к своему хозяину столь же быстро, как и появился.

– Это великолепно, – прошептал поражённый Леонид.

– Ну что? Готов меня выслушать? – спросил Мор, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку от произведённого на человека впечатления.

– Д-да. Я выслушаю тебя, Мор, – проговорил Леонид, все ещё не в силах оторвать от Мглы восхищенный взгляд, который явно нервировал последнего.

– Идём, – Мор кивнул в сторону выхода с территории завода.

– А как же отражения? – немного успокоившийся Леонид посмотрел на своего нового знакомого.

– Низшие, скажем так… Предпочитают держаться подальше от нас. Так что пока мы рядом, тебе ничего не грозит.

Леонид неуверенно кивнул, и странная троица вышла на широкую дорогу, покрытую порядком потрескавшимся асфальтом. В паре мест дорожное покрытие, вместе с небольшим слоем грунта провалилось в не выдержавшие груза времени, и обвалившиеся тоннели Лисьего Города. Вокруг дороги расположилось множество однотипных заводов, и фабрик, а в паре километров впереди виднелось высоченное офисное здание, за которым начинался хвойный лес – единственное пятно зелени на фоне жёлто-серой палитры зазеркалья. Мор шёл в середине, справа, и чуть позади от него шагал Мгла, о чём-то крепко задумавшийся, и словно не замечающий ничего вокруг себя. А слева от Мора шёл Леонид, всё ещё не до конца верящий в реальность происходящего, больно сюрреалистичной казалась ему окружающая действительность. "Это невероятно! Мало того, что я, возможно впервые в истории смог поговорить с дублёром, так ещё и своими глазами увидел подтверждение теории об их способностях, в которую в принципе верили далеко не все!" Думал Леонид.

– Итак, – начал Мор. – насколько мне известно, Содружество бросило тебя здесь?

– Не совсем бросило, – замялся Леонид. – скорее, сочло погибшим.

– Ну да, – усмехнулся Мор. – не сложно счесть погибшим того, кого и не пытаешься искать.

– Откуда у тебя такие подробности?

– Позаимствовал у твоего коллеги одну вещицу, – Мор кинул Леониду небольшой предмет, оказавшийся интерфейсом.

– Это же… – Леонид не верил своим глазам.

– Так вот, там я хотел кое-что найти. Вот только не смог, ибо при попытке углубиться в ваши базы данных мне просто отсекли доступ. Зато я смог обнаружить там логи, связанные в том числе и с тобой. И один из приказов твоего руководства прямо гласил: "не начинать поиски, признать погибшими при исполнении." Можешь почитать, текст логов всё ещё там.

Леонид с замиранием сердца надел очки. Ему не хотелось верить в то, что сказал Мор, но любопытство было сильнее. На возникшем перед глазами привычном бирюзовом интерфейсе действительно были выведены логи. Приказ на формирование спецотряда, и включение в него Леонида. Координаты аномалии, обнаруженной двадцатью километрами южнее Сирвалиона. Там расположено огромное, и, предположительно, невообразимо мощное электромагнитное орудие. Целый лес колоссальных размеров антенн, чем-то похожих на исполинские деревья. "Лестница-В-Небо" Так его называли в Содружестве. Жаль, но на момент прибытия отряда, орудие оказалось активным. Отчёт командира отряда о потере большей части личного состава вследствие выхода снаряжения из строя. Командир предположил, что могут быть выжившие. Запросил разрешение на организацию спасательной экспедиции. И получил отказ… Сейчас перед глазами Леонида застыл текст приказа, который недавно озвучил Мор. И маленькая часть разума старого дайвера понимала причины отказа. Слишком глупо отправлять кого-то туда, откуда не смогли вернуться даже опытные дайверы. Но голос разума заглушала безумная, почти детская обида, обычно не свойственная для Леонида.