Текст книги "Лекарь в мире ЗОМБИ 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

У таких Кукловодов первые несколько десятков сеансов всегда проходили мучительно – пока не вырабатывалась привычка, пока сознание не училось абстрагироваться от физических ощущений контролируемого объекта. Но со временем они становились настоящими мастерами маскировки, способными часами удерживать контроль и имитировать поведение контролируемых существ так, что даже опытный наблюдатель не заметил бы подмены.

Если Лиза сможет перебороть отвращение и продолжить тренировки, из неё выйдет чертовски полезный член команды. Надо будет помочь ей с этим. Но сейчас важнее сосредоточиться на текущей задаче – выбраться отсюда и добраться до Академки.

– Сможешь идти? – спросил я, протягивая Лизе руку.

Девушка кивнула и медленно поднялась на ноги. Её всё ещё шатало, лицо оставалось бледным, но в глазах уже появилась решимость. Настя, которая всё это время пряталась за перевёрнутым металлическим столом в углу курилки, наконец осмелилась выглянуть. Убедившись, что мертвяк больше не шевелится, она выскочила из укрытия и подбежала ко мне.

– Пора убираться отсюда, – я кивнул в сторону северных ворот, где виднелся массивный силуэт бронемашины. – «Торнадо» как раз то, что нам нужно.

Мы поспешили к воротам, стараясь двигаться как можно тише. СИМ «Торнадо» на шасси Урал-4320 выглядел внушительно даже на фоне разрухи апокалипсиса – шестиколёсная бронированная крепость на колёсах.

– Живее, – скомандовал я, дёргая тяжёлую дверь. – Забираемся и валим отсюда.

Подхватив Настю под мышки, я закинул её в высокий салон, словно пушинку. Затем протянул руку Лизе – она всё ещё держалась за голову, приходя в себя после «вселения». Помог ей забраться внутрь, а затем запрыгнул сам и прошёл в кабину водителя. Настя пристроилась рядом на пассажирском сиденье, а Лиза опустилась на скамью в задней части салона.

Не теряя ни секунды, я вставил ключ в замок зажигания и повернул. Мотор издал жалкий звук, кашлянул ещё раз и замолчал.

– Чёрт, – я ударил кулаком по рулю. – Только этого не хватало.

– Что такое? – Лиза напряжённо подалась вперёд.

– Похоже, топливная система завоздушена, – процедил я сквозь зубы, уже открывая дверь. – В баке явно есть солярка, но она не поступает в двигатель.

Выскочив наружу, я быстро откинул массивный капот. Под ним скрывался V-образный дизельный двигатель ЯМЗ-238 – восьмицилиндровый монстр, обычно надёжный как автомат Калашникова. Беглый осмотр подтвердил догадку: подводящие топливные шланги были сухими, а где-то в системе образовалась воздушная пробка.

– Ещё повоюем, – пробормотал я, доставая из кабины инструменты.

Я быстро нашёл топливный насос низкого давления и, отсоединив выходной шланг, начал вручную прокачивать систему специальным рычагом. Через несколько секунд из шланга потекла тёмная струйка дизельного топлива.

– Лиза, подай мне отвёртку из ящика с инструментами, – скомандовал я. – Нужно прочистить сетчатый фильтр.

Быстро очистив топливные фильтры и снова прокачав систему, я вернулся за руль. Выжал сцепление, перевёл рычаг коробки передач в нейтральное положение и повернул ключ, одновременно слегка нажимая на педаль газа. Стартер протяжно загудел, коленвал провернулся несколько раз, и двигатель наконец ожил с низким, уверенным рычанием.

– Есть! – я дал двигателю поработать несколько секунд на холостом ходу, прислушиваясь к его звуку. – Теперь главное не глушить.

«Торнадо» тяжело двинулся с места, его мощные колёса с лёгкостью преодолевали обломки и мусор, разбросанные по двору участка. За воротами нас ждала относительно пустынная улица, на которой виднелись лишь редкие силуэты мертвяков. Основная масса всё ещё была занята пожаром, устроенным нами на противоположной стороне.

– Куда теперь? – спросила Лиза, с опаской поглядывая на приближающиеся фигуры зомби.

– На Академку, – я вдавил педаль газа, и бронемашина резво понеслась по опустевшей улице. – Путь неблизкий, но на этой махине доберёмся быстрее, чем пешком.

Я вёл машину уверенно, лавируя между брошенными автомобилями и кучами мусора. Несколько раз мертвяки пытались броситься под колёса, но мощный бампер с лёгкостью отбрасывал их, превращая гниющие тела в фарш. Нам везло – дорога была относительно свободной, а те немногие препятствия, которые встречались на пути, легко объезжались.

Всё изменилось, когда мы свернули на Большой проспект. Впереди, до самого горизонта, всё было охвачено огнём. Пламя пожирало здания по обеим сторонам широкой улицы, раскалённый воздух дрожал над асфальтом, создавая миражи. Чёрные клубы дыма застилали небо, смешиваясь с пеплом, который сыпался, словно серый снег.

– Господи, – выдохнула Лиза, прижав ладонь ко рту. – Это же настоящий ад.

Я затормозил, оценивая огненную преграду впереди. На первый взгляд ситуация выглядела безнадёжной, но опыт из прошлой жизни подсказывал обратное. Отожравшиеся мертвяки и зомби-псионики инстинктивно избегали огня – даже примитивного интеллекта хватало, чтобы понимать угрозу пламени. А значит, дорога через пожар, при всей её опасности, могла оказаться единственным путём с минимальным количеством тварей. Альтернатива, объезд по соседним улицам, почти наверняка привела бы к столкновению с толпами зомби, стянувшихся туда с горящих районов.

– Почему здесь всё голит? – испуганно спросила Настя, вцепившись маленькими пальчиками в свой ремень безопасности.

– Никто не тушит пожары, – напряженно ответил я, разглядывая масштабы бедствия. – Нет ни пожарных, ни воды. Загорелся один дом, от него второй, от второго – третий. Так все и разгорается.

Я внимательно оценил ситуацию. Прямой путь через эпицентр пожара на Большом проспекте выглядел самоубийством – пламя там бушевало с такой интенсивностью, что даже бронированный «Торнадо» рисковал превратиться в раскалённую духовку. Полностью объезжать горящие районы означало бы углубиться в кварталы, кишащие мертвяками. В памяти всплыл компромиссный маршрут – через серию узких проездов можно было выехать к Среднему проспекту, где огонь, хоть и присутствовал, но не успел распространиться так сильно. Оптимальный вариант между адским пламенем и ордами зомби.

– Здесь не прорвёмся, – я резко крутанул руль, направляя машину в узкий проулок между домами. – Попробуем обойти через дворы и выйти к Среднему. Там должно быть менее горячо.

Бронемашина с трудом протискивалась в узких проходах, металлический бок с противным скрежетом тёрся о стены домов. В одном месте пришлось буквально проталкиваться между двумя автомобилями, сдвигая их с места мощным бампером.

– Знаешь, – внезапно произнесла Лиза, наблюдая, как я лавирую между препятствиями, – ты удивительно хорошо управляешься с этой махиной. Будто всю жизнь водил бронетранспортеры.

– Скажем так, у меня есть некоторый опыт обращения с этой штуковиной, – уклончиво ответил я, не желая вдаваться в подробности о своей «прошлой жизни».

Мы почти выбрались к Среднему проспекту, когда запах гари стал невыносимым. Из-за поворота выплыло облако чёрного дыма, а следом показались языки пламени, лижущие стены зданий. Огонь распространился дальше, чем я ожидал. Но здесь пожар не был таким сплошным, как на Большом проспекте – между горящими зданиями оставались относительно безопасные проходы.

– Придётся прорываться, – процедил я, крепче сжимая руль. – Держитесь.

Я вдавил педаль газа до упора, и бронемашина рванула вперёд, навстречу огненному коридору. Жар становился всё сильнее, даже внутри кабины температура стремительно росла. Дым проникал через вентиляционные отверстия, заставляя глаза слезиться, а лёгкие гореть.

Лиза действовала быстро и решительно. Схватив бутылку с водой из рюкзака, она быстро смочила три лоскута ткани, оторванных от собственной рубашки.

– Возьмите, – она протянула мокрые тряпки Насте и мне, а третью прижала к собственному лицу. – Влага задерживает частицы дыма и дышать будет легче.

Я благодарно кивнул, прикрывая нос и рот влажной тканью. Эффект был заметен мгновенно – стало легче дышать, а жжение в глазах немного уменьшилось.

Машина на полном ходу вылетела на Средний проспект и тут же окунулась в настоящий огненный ад. По обеим сторонам дороги пылали дома, с крыш срывались горящие обломки, асфальт под колёсами раскалился так, что, казалось, начал плавиться.

Видимость упала практически до нуля, позволяя различать лишь размытые отблески пламени, пробивающиеся сквозь густые клубы дыма, да редкие просветы между огненными стенами, окружившими нас со всех сторон. Перед лобовым стеклом колыхалась сплошная серо-черная завеса, которую лишь изредка прорезали языки пламени.

– Я ничего не вижу! – крикнул я, пытаясь разглядеть дорогу сквозь дым и пепел. – Лиза, следи за правой стороной, Если заметишь препятствие – сразу кричи! Настя – не высовывайся!

Бронемашина мчалась сквозь огненный коридор, подпрыгивая на неровностях и вихляя на поворотах. Дым обволакивал нас плотным коконом, пепел бил в лобовое стекло, как снежная буря. Дважды мы едва не врезались в горящие автомобили, чудом замечая их в последний момент.

– Справа! – закричала Лиза, указывая на темный силуэт в огне. – Грузовик!

Я резко вывернул руль, и бронемашина проскочила в узкий зазор между горящим грузовиком и стеной здания. Металл завизжал, высекая искры, но мы прорвались.

Внезапно стрелка указателя температуры на панели приборов начала стремительно подниматься в красную зону. Загорелась контрольная лампа перегрева двигателя, следом за ней включился предупреждающий сигнал системы охлаждения. Машина заметно потеряла в мощности, двигатель начал работать с перебоями, издавая характерные хлопки в выпускном коллекторе.

– Давай, ещё немного, – я похлопал по приборной панели, словно подбадривая машину. – Не подведи нас сейчас.

Впереди из дыма выступили очертания огромного завала. Полуобрушенное здание перегородило проспект горой из бетонных блоков, искорёженной арматуры и обломков мебели. А перед завалом столпились мертвяки, привлечённые огнём и шумом. Их было не меньше двадцати – мертвенно-бледные фигуры на фоне пламени, с пустыми глазницами и разинутыми в немом крике ртами.

– Держитесь! – заорал я, вдавливая педаль газа в пол. – Сейчас будет жёстко!

Бронемашина с рёвом понеслась на толпу мертвяков. Они даже не успели среагировать – массивный бампер «Торнадо» врезался в их ряды, сметая гниющие тела с дороги. Зомби разлетались в стороны, словно тряпичные куклы, некоторые попадали под колёса и превращались в кровавую кашу. Лобовое стекло мгновенно покрылось тёмными разводами и ошмётками плоти.

Расчистив путь от мертвяков, мы оказались перед следующим препятствием – огромным завалом из обрушившихся конструкций. Снизить скорость было уже невозможно – «Торнадо» на полном ходу врезался в груду бетона и металла. Удар был такой силы, что салон наполнился скрежетом сминаемого металла и звоном осыпающегося стекла. Нас всех швырнуло вперёд – ремни безопасности впились в тело до боли, спасая от удара о приборную панель. Двигатель на мгновение заглох, и машина застыла, вклинившись в завал.

– Нет, только не сейчас, – прорычал я, снова и снова вдавливая педаль газа. – Давай же!

Двигатель натужно заревел, колёса закрутились, разбрасывая камни и пыль. Бронемашина содрогнулась всем корпусом и наконец прорвалась сквозь завал, сметая обломки и волоча за собой куски арматуры.

– Мы прорвались! – выдохнула Лиза, с облегчением откидываясь на спинку сиденья.

Но радость была преждевременной. Теперь нас окружал настоящий огненный шторм. Пламя бушевало по обеим сторонам улицы, перекидываясь с одного здания на другое. Горел асфальт, горели деревья, горели брошенные машины. Раскалённый воздух обжигал лёгкие даже сквозь импровизированные маски из ткани.

Машина продолжала мчаться по огненному коридору, но двигатель работал всё тяжелее. Температура внутри кабины поднялась до невыносимой – казалось, что даже воздух вот-вот воспламенится. Пот заливал глаза, футболка прилипла к телу, дышать становилось всё труднее.

– Смотрите! – Лиза указала вперёд, где сквозь пелену дыма проступал просвет. – Кажется, там конец пожара!

Она была права. Впереди дым редел, пламя отступало, открывая относительно свободный участок дороги. Ещё несколько сотен метров этого ада, и мы вырвемся на свободу.

Но судьба приготовила последнее испытание. Из огня на дорогу выскочили три мертвяка, объятые пламенем. Они двигались как живые факелы, оставляя за собой дорожки огня и бросаясь прямо под колёса.

Я даже не подумал тормозить – мы уже убедились, что «Торнадо» легко справляется с такими препятствиями. Но Настя при виде горящих фигур испуганно вскрикнула, и я инстинктивно дёрнулся, слегка вильнув рулём.

– Держи прямо! – закричала Лиза, хватая меня за плечо.

Она была права. Я мгновенно выровнял руль и направил машину прямо сквозь огненные силуэты.

Удар. Горящие тела разлетелись в стороны, один из них впечатался в лобовое стекло, оставив на нём кровавый след и трещину, после чего соскользнул с капота. Но мы прорвались.

Бронемашина вылетела из огненной зоны и понеслась по относительно свободной дороге. Дым постепенно рассеивался, пламя оставалось позади. Мы пересекли невидимую границу и оказались на спасительной стороне.

– Получилось, – выдохнул я, чувствуя, как напряжение последних минут медленно отпускает.

Но радость оказалась недолгой. Машина начала терять мощность, двигатель всё чаще пропускал такты, а из-под капота валил густой чёрный дым, уже не от пожара, а от перегревшегося мотора.

– Придётся остановиться, – прохрипел я, сворачивая на обочину. – Мотор вот-вот заклинит.

Я заглушил двигатель и откинулся на спинку сиденья, пытаясь отдышаться. Лёгкие горели, словно в них налили кислоты, глаза слезились, а голова раскалывалась от боли. Настя рядом со мной тихо всхлипывала, прижимая к лицу оторванную ткань. Лиза сидела, уставившись в одну точку, её лицо было чёрным от копоти, только дорожки слёз оставили светлые полосы на щеках.

– Все целы? – я с трудом повернул голову, осматривая своих спутниц.

– Кажется, да, – Лиза провела рукой по лицу, размазывая сажу. – Но это было… это было…

– Это был ад, – закончил я за неё. – Настоящий ад. И нам ещё повезло, что мы из него выбрались.

Я открыл дверь и вывалился наружу, жадно глотая свежий воздух. Только сейчас заметил, что моя одежда прожжена в нескольких местах, а на руках виднелись ожоги – неглубокие, но болезненные. Регенерация Тёмного Лекаря уже работала, затягивая раны.

Я обошёл машину, оценивая повреждения. Выглядела она плачевно: краска местами обгорела до металла, резина шин оплавилась, лобовое стекло треснуло. Под капотом что-то шипело и потрескивало – двигатель остывал после экстремальной нагрузки.

– Лиза, выходи с Настей, – позвал я, возвращаясь к кабине. – Нужно немного передохнуть и осмотреться.

Мы расположились в тени уцелевшего здания, в некотором отдалении от дымящейся машины. Настя сидела между нами, всё ещё дрожа от пережитого ужаса. Лиза обнимала её за плечи, шепча что-то успокаивающее.

– Где мы? – спросила она, оглядываясь по сторонам. – Далеко ещё до Академической?

– Далековато, – ответил я, пытаясь сориентироваться.

– Машина ещё сможет ехать?

– Вряд ли, – я покачал головой. – Двигатель основательно перегрелся. Даже если и заведётся, далеко не уедем.

– Значит, дальше пешком? – в её голосе слышалось беспокойство. – Через все эти улицы, полные мертвяков?

– Другого выхода нет, – я начал собирать наши вещи, распихивая по сумкам самое необходимое: оружие, патроны, фляги с водой, остатки еды. – Но сначала дадим машине остыть и отдохнём сами. Нет смысла бежать, если мы еле на ногах стоим.

Мы провели в тени здания около часа. За это время Настя уснула, измученная стрессом и жарой. Лиза сидела, прислонившись к стене, и наблюдала, как я проверяю оружие. Когда часы показали почти полдень, я решил, что пора двигаться дальше.

– Разбуди Настю, – сказал я Лизе, закидывая рюкзак на плечо. – Нужно идти, пока ещё светло.

Я подошёл к бронемашине и в последний раз попытался её завести. Двигатель несколько раз кашлянул, дёрнулся и неожиданно ожил, хотя звук его работы был далёк от здорового. Но это всё-таки лучше, чем ничего.

– Садитесь! – крикнул я, возвращаясь к рулю. – Похоже, эта красавица ещё не сказала своего последнего слова.

Мы продолжили путь на изрядно потрёпанной, но всё ещё функционирующей машине. Двигатель работал с надрывом, из-под капота периодически вырывались клубы дыма, но мы двигались, и это было главным.

Городской пейзаж заметно менялся по мере приближения к Академической. Широкие проспекты сменились районами с плотной советской архитектурой. Здесь было меньше масштабных пожаров, но больше следов локальных боёв – разбитые витрины, следы от пуль на стенах, брошенное оружие на тротуарах. Мертвяков тоже хватало – они бродили группами по 5–10 особей, но на тяжёлую бронемашину не реагировали, видимо, не считая её потенциальной добычей.

Наконец впереди показались знакомые очертания проспекта Науки и вестибюль станции метро «Академическая» с его узнаваемым оформлением советской архитектуры.

– Надеюсь, ты жива, Вита… – прошептал я, чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения. – Я не могу потерять тебя второй раз…

Глава 17
Поиски

Наш железный конь издал предсмертный хрип и дёрнулся всем корпусом. Двигатель закашлялся, захлёбываясь последними каплями почерневшего масла, а затем раздался оглушительный хлопок и из-под капота вырвалось облако чёрного дыма, окутав лобовое стекло непроглядной пеленой.

– Кажется, приехали, – я выключил зажигание и матернулся сквозь зубы. – Дальше пешком.

Выбравшись из дымящейся кабины, я помог Насте и Лизе спуститься на асфальт. Станция метро «Академическая» виднелась в паре сотен метров от нас – массивное бетонное здание с типичной советской архитектурой. Я намеренно остановился подальше от неё, подозревая, что вокруг метро может происходить нездоровая движуха.

– Странно, – пробормотал я, вглядываясь в прилегающие улицы. – Тут почти нет зомби.

Действительно, вместо плотных орд, бродивших по центру города, здесь встречались лишь редкие группы по три-пять зомби. Хлопок двигателя и дым мгновенно привлекли их внимание – мертвяки синхронно повернули головы и начали медленно брести в нашу сторону. Эти твари двигались заметно медленнее центральных – их конечности были скованными, неуклюжими, тела еще не приобрели жутковатой гибкости от регулярного питания человечинкой.

– Куда нам теперь? – спросила Лиза, поправляя лямку сумки на плече.

– Туда, – я указал на жилую застройку за метро. – Моя сестра поехала к парню, который живет в том доме. По крайней мере, так сказала ее одногруппница.

– А ты знаешь в какой квартире?

– Нет. Но я готов прошерстить каждый метр этой застройки, чтобы ее найти.

Мы двинулись в обход метро. Я шел впереди, методично сканируя каждый подъезд, каждое окно. Глаза примечали детали: тонкую струйку дыма из окна на пятом этаже, слегка отодвинутую штору, свежие следы на асфальте, которые явно принадлежали человеку, а не зомби.

Для пятого дня апокалипсиса район выглядел подозрительно ухоженным. Никаких тел на асфальте, минимум перевернутых машин, даже мусор аккуратно сгребен к стенам домов. Кто-то явно контролировал территорию – и делал это чертовски эффективно.

Двор нужного дома оказался неожиданно ухоженным – массивные кирпичные девятиэтажки советской постройки окружали пространство с новыми лакированными скамейками и современной детской площадкой. Яркие пластиковые горки и качели создавали сюрреалистический контраст с окружающим апокалипсисом. Будто кто-то старательно поддерживал иллюзию нормальной жизни посреди этого пиздеца.

– Будем проверять подъезды один за другим, – сказал я, перехватив автомат поудобнее. – Начнем с первого.

Входная дверь в первый подъезд была приоткрыта – тяжелая металлическая створка покачивалась на петлях от легкого ветра. Где-то наверху что-то упало, звук гулко разнесся по лестничному пролету. Я жестом приказал Лизе и Насте держаться за моей спиной.

Я приложил палец к губам, призывая к тишине, и первым шагнул в полумрак подъезда. Девочки неотступно следовали за мной, как пришитые. Мелкая крепко держалась за руку Лизы, а та старалась выглядеть спокойной, хотя я кожей чувствовал её напряжение.

– Держитесь вплотную за мной, – тихо скомандовал я. – И без паники, что бы ни случилось.

Мы вошли в сумрачный подъезд. В ноздри тут же ударила тяжелая вонь – застоявшаяся сырость, плесень и затхлость нежилого помещения. Серый дневной свет пробивался через пыльные окна на лестничных площадках, погружая пролеты между этажами в зловещий полумрак.

Первый этаж выглядел на удивление обычно – будто ничего и не случилось. Никаких следов борьбы или паники. Я внимательно изучил все четыре квартиры, стучал в каждую дверь и прислушивался к малейшим звукам изнутри. Большинство квартир были заперты, но это меня не останавливало.

– Нужно проверить каждую, – сказал я, осматривая дверной замок. – Вита может быть ранена или находиться без сознания.

Я достал нож и тонкую проволоку из кармана куртки. За пять лет прошлой жизни пришлось освоить множество полезных навыков – в том числе и вскрытие замков. Обычные цилиндровые механизмы поддавались довольно легко, если знать, куда давить.

Вот так, поочередно, одну за другой, мы проверили все квартиры на первом этаже. В одной нашли следы поспешного бегства – набитые впопыхах сумки, опрокинутая в спешке мебель. Другая казалась почти нетронутой – даже чашки с недопитым чаем стояли на столе. В остальных тоже ничего не было.

На втором этаже нас встретила основательно забаррикадированная квартира – дверь подпёрли изнутри какой-то мебелью, в щель между косяком и полотном были забиты деревянные клинья.

Я прислонился ухом к холодному металлу и услышал характерное шарканье и приглушённое рычание. Внутри точно есть мертвяки, не меньше трёх-четырёх судя по звукам. Взломать такую укреплённую дверь без шума невозможно, а устраивать грохот в здании – последнее, что нам сейчас нужно. Ситуация требовала нестандартного решения. Благо, я успел обзавестись новыми друзьями.

– Лиза, – я повернулся к девушке, которая настороженно следила за моими действиями, – самое время попрактиковать твои способности. Нам нужно узнать, что внутри, но без лишнего шума.

Она сразу поняла, о чём я, и заметно напряглась.

– Ты хочешь, чтобы я… снова это сделала?

– Именно. Возьми под контроль одного из них и осмотри квартиру. Тебе нужна практика, а нам – информация. Просто осмотрись и сразу возвращайся.

Лиза тяжело вздохнула, после чего кивнула и прислонилась спиной к стене. Её руки слегка дрожали, когда она закрыла глаза. Несколько секунд ничего не происходило, затем её тело напряглось, а из-за двери послышалось странное скрежетание, сменившееся чётким, ритмичным стуком, не похожим на хаотичные движения обычных мертвяков.

Наблюдая за Лизой, я заметил, как изменилось её лицо – оно стало напряжённым, почти восковым. Через минуту её тело вздрогнуло, глаза резко распахнулись, а с губ сорвался сдавленный стон. Она вернулась.

– Их шестеро, – выдохнула девушка, с трудом фокусируя на мне мутный взгляд. – Четверо мужчин, подросток лет пятнадцати и старуха. Все обращены. Я… я осмотрела каждого.

– Ты уверена? – я подался вперёд. – Внимательно их рассмотрела? Среди них точно нет молодой девушки?

Лиза покачала головой, всё ещё восстанавливая дыхание.

– Абсолютно. Я проверила все комнаты, и никаких молодых девушек там точно нет, – она сглотнула, явно борясь с тошнотой. – Макар, от этих зомби мало что осталось. У старухи нет половины лица, у подростка вырвана часть живота, а у одного из мужчин ноги обглоданы почти до кости, но он всё равно двигается. Как они вообще ходят в таком состоянии⁈ А еще в гостинной окно разбито, и осколки на балконе. Как будто кто-то вырвался наружу… странно…

– Понятно, что произошло, – вздохнул я, поморщившись от всплывшей в голове картины. – Кто-то из жильцов превратился в мертвяка, сожрал остальных и отправился искать новую добычу. Что ж, двигаемся дальше.

Лиза справилась с задачей быстро и профессионально, хотя выглядела измотанной после управления мертвяком.

– Знаешь, это было не так отвратительно, как в первый раз, – она устало потёрла виски. – Словно я начинаю привыкать к этому ужасу. И вот это меня пугает больше всего.

– Не стоит себя накручивать, – ответил я, протягивая ей флягу с водой. – Любой навык становится проще с практикой. Это нормально.

В соседней квартире обнаружилась сорванная с петель дверь и следы борьбы, но никаких тел. Третья квартира выглядела нетронутой, но замок был взломан. Внутри нашли запасы еды и воды, аккуратно сложенные на кухне.

На третьем этаже нас встретили запертые двери, но из-за одной доносился странный звук – что-то среднее между плачем и напевом. Очень тихий, на грани слышимости, но от него мурашки побежали по коже.

– Оставайтесь здесь, – прошептал я, жестом приказывая Лизе и Насте замереть на лестнице. – Я проверю.

Лиза молча кивнула, прижав Настю к себе и отступив к стене.

Я достал отмычки и аккуратно вскрыл замок. Дверь поддалась с тихим щелчком, но я не спешил открывать её полностью. Медленно, миллиметр за миллиметром, я приоткрыл створку, стараясь не издать ни звука.

Переступив порог, я оказался в типичной советской квартире: узкий коридор, обычные обои в цветочек, сервант с аккуратно расставленной посудой. Прихожая выглядела нетронутой, но от гостиной тянулась бурая полоса засохшей крови.

Пение доносилось из дальней комнаты. Я двигался бесшумно, осторожно продвигаясь по коридору. В гостиной картина резко изменилась – опрокинутая мебель, разбитая ваза, на полу лежало тело мужчины в домашней одежде. Массивная фигура с размозженным черепом, вокруг которого расплылась лужа засохшей крови. Брошенная рядом окровавленная кочерга красноречиво свидетельствовала о том, чем именно его забили.

Дверь в дальнюю комнату была приоткрыта, из неё слабо пробивался свет от закрытого шторами окна.

Заглянув внутрь, я увидел комнату с голубыми обоями и нарисованными облаками. Посреди неё, на ковре с изображением дороги для игрушечных машинок, сидела женщина. Её волосы были всклокочены, кое-где виднелись проплешины – будто она сама вырывала их клоками. Бледное лицо застыло в жуткой маске безумия.

В руках она держала сверток – плотно замотанное в одеяло тельце младенца, не больше года. Толстый слой скотча обматывал сверток, особенно в районе головы, закрывая рот и нос. Из-под пеленок торчала крошечная ручка с серовато-синими пальчиками, которые периодически подергивались.

– Тише, солнышко, тише, – шептала женщина, покачивая сверток. – Не плачь, а то плохие люди услышат… Мама защитит… мама всё исправила… теперь ты в безопасности…

Женщина словно не замечала, что ребенок давно мертв, а его судорожные движения – лишь признак обращения. Она продолжала баюкать его, сюсюкая и периодически поправляя слои скотча.

– Спи, мой хороший… спи крепко… – бормотала она, глядя в пустоту. – Больше никто не причинит тебе боль… никто не укусит… мама всё исправила…

Я осторожно отступил назад, так как знал, что не смогу поднять руку на младенца, даже в таком состоянии. Но доска под ногой предательски скрипнула, и женщина резко повернула голову в мою сторону. На мгновение её глаза сфокусировались на мне, а потом она разразилась оглушительным криком.

– ТЫ ОДИН ИЗ НИХ! – завопила она, вскакивая на ноги и прижимая сверток к груди. – ТЫ ТОЖЕ ХОЧЕШЬ ЗАБРАТЬ МОЕГО МАЛЬЧИКА! НО Я ЕГО НИКОМУ НЕ ОТДАМ!

Я быстро отступил в коридор и плотно прикрыл дверь, заглушая её истошные вопли. Такой шум мог привлечь ненужное внимание. Несколько секунд я стоял, прислушиваясь к доносящимся из квартиры крикам, но вскоре они превратились в рыдания, а затем снова в тихое пение колыбельной.

Выйдя на лестничную клетку, я махнул Лизе и Насте, призывая идти дальше. Мы методично проверили все оставшиеся этажи дома. На четвёртом пришлось снять пару мертвяков, заперших себя в ванной. На шестом обнаружили группу подростков, пытавшихся забаррикадироваться, но явно неудачно – от них остались лишь обглоданные останки и забрызганные кровью стены. На девятом, самом верхнем, нашли старика с дробовиком – уже мёртвого, без половины черепа. Сам застрелился, не дожидаясь обращения.

– Здесь её нет, – сказал я, когда мы спустились вниз. – Теперь проверим второй подъезд.

– А что там было? – тихо спросила Лиза, кивая на третий этаж. – Из-за двери доносились крики.

– Мать с мёртвым ребёнком, – коротко ответил я. – Сошла с ума. Некоторые вещи лучше не видеть, поверь.

Лиза ничего не сказала, только крепче прижала к себе Настю, которая, к счастью, была слишком занята разглядыванием какой-то блестящей штуковины на ступеньках, чтобы прислушиваться к нашему разговору.

Второй подъезд выглядел иначе, чем первый. Входная дверь была приоткрыта, а на ступеньках виднелись свежие следы грязи. Кто-то явно недавно сюда заходил.

В новом мире живые люди зачастую представляли большую опасность, чем мертвяки. Но если Вита здесь, придётся рискнуть.

Я двигался медленно, прислушиваясь к каждому звуку. На дверях квартир виднелись странные пометки краской – какие-то буквы и цифры, словно система классификации.

На третьем этаже до меня донеслись приглушённые мужские голоса – не меньше двух-трёх человек разговаривали где-то наверху. Я остановился, прислушиваясь, а затем обернулся к Лизе и Насте.

– Наверху люди, – тихо сказал я. – Оставайтесь прямо за мной и ведите себя тихо. Настя, если я скажу «закрой глаза» – сразу закрывай, не спрашивая почему. Понятно?

Обе кивнули с серьёзными лицами. Я перехватил автомат поудобнее и продолжил подъём, теперь двигаясь ещё осторожнее и останавливаясь на каждом повороте лестницы, чтобы прислушаться.

Голоса становились отчётливее, и уже на пятом этаже стало ясно, что говорят они уверенно и организованно – не похоже на случайных выживших. Когда мы поднялись ещё на пролёт, из квартиры справа внезапно выскочили трое вооружённых мужчин, мгновенно взяв нас на мушку. Высокий с дробовиком, бородатый с обрезом и молодой с пистолетом.

– Стоять! – высокий навёл на меня ствол. – Оружие на пол, быстро!

Я мгновенно оценил ситуацию. Три ствола против одного, за спиной Лиза и Настя. Шансы, вроде, хреновые, но среди нас Танк, пусть и в миниатюре, и целый Темный Лекарь. А мужики не особо похожи на псиоников.

– Мы тут по своим делам, – сказал я, не отрывая взгляда от высокого. – Пропустите, и разойдёмся мирно.

Бородатый с обрезом оскалился, обнажая желтые зубы. Его масленый взгляд жадно прошёлся по Лизе, задержавшись на тонкой ткани спортивного топа, под которым отчётливо проступали соски – после пережитого в полицейском участке она выбросила бельё, чтобы избавиться от любых напоминаний о случившемся.