Текст книги "Лекарь в мире ЗОМБИ 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Тогда сегодня ты первым пойдешь, снайпер хренов, – огрызнулся боец.

– Завязывайте, – оборвал их Володя. – План такой: идем пешком через дворы. Есть несколько тихих маршрутов в той стороне. Главное избегать открытых пространств и шумных мест. Доберемся до спорткомплекса, оценим ситуацию и решаем: либо забираем людей, либо помогаем укрепиться. Всем всё ясно?

Леха молча слушал, сжимая в руке пистолет, который ему выдали только на время вылазки. Голубев видел, на что способен парень, но все равно не хотел оставлять его без оружия.

– Выдвигаемся, – махнул рукой Володя. – И без самодеятельности. Держимся группой, соблюдаем тишину. Леха, ты в середине. Если что – твои способности могут понадобиться.

Они вышли за ворота рынка и двинулись вглубь жилых кварталов, держа оружие наготове и внимательно осматривая каждый угол и подворотню. Впереди лежал город, наполненный мертвецами, и нужно было пройти через него, чтобы спасти тех, кто еще оставался живым.

Макс пристроился рядом с Лехой, не упуская возможности поддеть его.

– Готов размазать мозги парочке мертвяков, очкарик? – ухмыльнулся он, поправляя автомат на плече.

Леха промолчал, внимательно осматривая пустынную улицу, заваленную мусором и брошенными вещами.

– Ты чего такой хмурый? – не унимался Макс, перепрыгивая через опрокинутую урну. – Всё из-за той девчонки? Запал на неё, да?

Леха продолжал смотреть по сторонам, игнорируя насмешки.

– Эй, я с тобой разговариваю, – Макс дёрнул его за рукав. – Отвечай, когда тебя спрашивают.

– Не твоё дело, – процедил Леха сквозь зубы.

Макс присвистнул.

– Ого, у нашего очкарика прорезался голос! – он гоготнул. – Ладно, не обижайся. Я же не виноват, что девчонки выбирают настоящих мужиков, а не неуверенных в себе задохликов.

Леха прикрыл глаза, чувствуя, как кровь приливает к лицу. Пальцы непроизвольно сжались в кулак, ногти впились в ладонь. Эта физическая боль помогала сдержаться, не позволяя ненависти вырваться наружу. Володя ясно дал понять, что случится с любым, кто нарушит его правила. А нападение на своих было первым в списке запретов.

Он просто сжал зубы и молчал, пока Макс продолжал травить свои плоские шутки.

– А может, когда вернёмся, я позволю тебе постоять на стрёме, пока мы с Машей будем… разговаривать по душам, – Макс понизил голос до интимного шёпота. – Представляешь, очкарик? Ты хотя бы услышишь, как это крошка стонет…

Он не договорил. Впереди из-за угла здания выскочила группа мертвяков – не меньше десятка. Они двигались странно слаженно, почти строем. Володя, шедший впереди, резко поднял руку, сигналя всем остановиться.

– Твою мать, – выдохнул Макс, глядя на приближающихся тварей. – Это что за херня?

Мертвяки были не обычными шатающимися зомби. Эти двигались целенаправленно, почти как живые. Их тела выглядели неестественно раздутыми, словно они набрали десятки килограммов за считанные дни. Кожа растянулась до предела, приобретя нездоровый серо-желтый оттенок, местами покрытый темными пятнами. Одежда трещала по швам, не выдерживая новых объемов. Они стали похожи на ходячие мешки с мясом – тяжелые, но при этом пугающе быстрые.

– Ускоренные, – процедил Тарас, поднимая автомат.

Володя быстро жестом показал всем занять позиции. Михалыч и Тарас мгновенно рассредоточились, укрываясь за брошенными машинами и мусорными контейнерами. Макс нырнул за перевернутый киоск. Леха остался стоять, парализованный ужасом, его ноги словно приросли к асфальту, а рука с пистолетом безвольно повисла.

– Приготовились к бою, – скомандовал Володя. – Действуем слаженно, не паникуем!

Мертвяки, заметив живых, издали утробный рык и рванулись вперёд. Они двигались неестественно быстро для таких раздутых тел.

Леха почувствовал, как его накрывает волна паники. Горло сжалось, дыхание стало прерывистым, перед глазами поплыли черные пятна. Каждый раз, когда он сталкивался с мертвяками, его охватывал этот животный ужас. Дрожащими руками он попытался поднять пистолет, но пальцы не слушались.

– Очкарик, мать твою! Шевелись! – крикнул Макс откуда-то сбоку.

Особенно крупный мертвяк, с раздутым до невозможности телом, целенаправленно двигался к застывшему Лехе, оскалив пожелтевшие зубы. Он был уже в трех метрах, когда Леха наконец смог поднять оружие. Выстрелил трижды, дрожащими руками, но только одна пуля попала в цель – в плечо. Мертвяка это даже не замедлило. Он рычал, приближаясь с каждым шагом.

Леха отступил, споткнулся о бордюр и упал на спину. Пистолет выскользнул из вспотевших пальцев. Зомби почти навис над ним, готовясь вцепиться в горло, когда раздался хлесткий выстрел. Полголовы твари разлетелось кровавыми брызгами, забрызгав очки и лицо Лехи. Тело грузно рухнуло рядом.

Макс стоял в двух шагах, опуская дымящийся пистолет. На его лице играла довольная усмешка.

– Не благодари, – бросил он, прежде чем развернуться к следующему мертвяку.

Адреналин наконец пробился сквозь паралич страха. Леха вскочил на ноги, подхватил оружие и, ощущая прилив ярости – к себе, к своему страху, к этим тварям – активировал свою силу.

Он вскинул руку, концентрируясь на ближайшем мертвяке. Воздух между ними словно загустел, наполняясь статическим электричеством. А потом тварь просто взлетела в воздух, словно подброшенная невидимым великаном. Её конечности дёргались, рот раскрывался в беззвучном крике, пока тело поднималось всё выше и выше.

Леха резко опустил руку, и мертвяк обрушился вниз с высоты трёх метров. Удар о бетон был такой силы, что череп треснул, разбрызгивая мозги и кровь во все стороны.

– Очнулся наконец-то! – крикнул Макс, добивая ножом упавшего зомби. – А то я уж подумал, что придется тебя на руках нести!

Леха не отвечал, сосредоточившись на следующей цели. Ещё один мертвяк взлетел вверх и рухнул на асфальт. В этот раз Леха направил свою силу так, что падение пришлось точно на голову, оставив от неё лишь кровавую кашу.

Михалыч и Тарас работали слаженно – первый метко стрелял из своего охотничьего карабина по коленям приближающихся тварей, заставляя их падать, второй добивал упавших одиночными выстрелами в голову, экономя патроны. Володя методично расстреливал самых опасных мертвецов из дробовика, каждый выстрел превращал голову в фарш.

Когда последний зомби упал, Голубев оглядел периметр и кивнул.

– Чисто. Двигаемся дальше, будьте начеку. И тише. Эта шумиха наверняка привлекла остальных.

Они двинулись дальше, держась ближе к стенам зданий. Леха все еще дрожал от пережитого страха и адреналина, его ноги подкашивались. Он старался не смотреть на Макса, но чувствовал на себе его насмешливый взгляд. Долг жизни – последнее, что ему хотелось иметь перед этим ублюдком.

Наконец, они достигли цели – двухэтажного здания спорткомплекса с разбитыми окнами и заляпанными кровью стенами.

– Что-то не так, – пробормотал Володя, рассматривая здание. – Слишком тихо.

Возле входа валялись тела – не меньше десятка. Трупы были жестоко изуродованы: разорванная плоть, выпотрошенные внутренности, оторванные конечности. Тут просто нечему было обращаться. Володя присел на корточки возле одного из мертвецов и осмотрел его, не касаясь.

– Мертвяки, – констатировал он мрачно. – Похоже, большая стая прорвалась внутрь. Свежие трупы, часов восемь-десять максимум.

Он встал, отряхнул колени и окинул взглядом мрачное здание спорткомплекса.

– Разделимся. Михалыч, Тарас – проверьте периметр. Макс, Леха – идёте со мной внутрь. Всем быть на связи.

Они вошли через главный вход, держа оружие наготове. Внутри царил полумрак – электричество не работало, а окна были забиты досками или заляпаны засохшей кровью. Володя включил тактический фонарь, закреплённый на оружии.

Спорткомплекс казался огромным – просторный вестибюль вел в коридоры, уходящие в разные стороны.

– Делаем всё быстро, – сказал Володя. – Ищем выживших и выясняем, что произошло. Макс, Леха – проверьте бассейн, душевые и тренажерный зал. Я иду в административную часть.

Они разошлись. Макс и Леха двинулись по длинному коридору, ведущему к спортивным помещениям. Везде были видны следы жестокой борьбы – кровавые разводы на стенах, глубокие царапины на полу и разбросанные личные вещи.

– Я проверю душевые, – бросил Макс, указывая на боковой проход. – А ты глянь тренажерку. Так быстрее будет.

Леха кивнул, стараясь не показывать облегчения от того, что не придется идти бок о бок с Максом. Он направился к тренажерному залу, держа пистолет наготове и внимательно осматривая каждый угол и нишу.

Тренажерный зал оказался просторным помещением с высоким потолком. Большая часть оборудования была сдвинута к стенам, а в центре стояли раскладушки и импровизированные кровати. Здесь явно жили люди – десятки людей. Но сейчас зал был пуст, если не считать нескольких обглоданных трупов.

Леха старался не смотреть на мертвецов, чтобы не спровоцировать приступ тошноты и паники. В дальнем углу он заметил дверь с табличкой «Склад инвентаря». Возможно, там прятались выжившие? Он осторожно приблизился и толкнул дверь.

Помещение оказалось просторнее, чем он ожидал. Вдоль стен стояли стеллажи со спортивным инвентарем, но большая часть пространства была занята ящиками с провизией и девятнадцатилитровыми бутылками с водой. В центре стоял стол, заваленный какими-то бумагами.

Леха быстро осмотрел комнату и не нашел никаких признаков жизни. Он уже собирался уходить, когда услышал шаги за спиной. Леха резко обернулся, держа пистолет наготове.

На пороге стоял Макс, мокрый от крови, которая явно была не его.

– Нашёл что-нибудь? – спросил он, оглядывая помещение.

– Ничего, – сухо ответил Леха. – Никаких следов выживших. Похоже, их всех убили.

Макс кивнул и прошёл дальше, осматривая один из ящиков с припасами. Он выглядел непривычно серьёзным, сосредоточенным.

– В душевых тоже никого, – сказал он, открывая ящик. – Только трупы. Мертвяки хорошо поработали.

Макс продолжал методично осматривать содержимое ящиков. Что-то в его поведении было необычным – слишком сосредоточенный, слишком спокойный. Несколько минут они работали в тишине, нарушаемой только звуками передвигаемых предметов.

– Слушай, очкарик, – вдруг сказал он, не оборачиваясь, словно слова дались ему с трудом. – Я хотел извиниться за ту хрень, что нёс по дороге. Я не со зла. Просто привык так общаться.

Леха удивлённо моргнул. Макс? Извиняется?

– Забей, – он пожал плечами, настороженно наблюдая за здоровяком.

– Нет, серьёзно, – Макс повернулся к нему. – Ты молодец. Классно раскидал тех тварей. Я бы сам так не смог.

Что-то в его голосе насторожило Леху. Слишком уж это было непохоже на обычного Макса – грубого, наглого и самоуверенного. Но прежде чем он успел что-то ответить, снаружи раздались выстрелы, а за ними – отчаянный крик.

– Володя! – крикнул Макс, бросаясь к выходу.

Они выскочили из склада и побежали на звуки выстрелов. Голос Володи, искажённый помехами, донёсся из рации:

– Мертвяки… много… окружают…

Они рванули к административной части, куда направился Голубев. Когда до нее оставалось всего несколько поворотов, из-за угла выскочила огромная фигура – отожравшийся мертвяк, больше похожий на гору раздутой плоти, чем на человека. Он двигался с невероятной скоростью и сходу сбил Макса с ног, отбросив его к стене.

Леха инстинктивно выстрелил, но пуля лишь оцарапала плечо твари. Мертвяк развернулся, издал утробный рык и бросился на него. Парень отскочил, пытаясь использовать свои способности, но усталость от предыдущих усилий давала о себе знать – энергии было катастрофически мало.

Макс тем временем поднялся на ноги и выхватил охотничий нож из ножен на поясе. Он бросился на мертвяка сзади, целясь лезвием в основание черепа. Но тварь оказалась проворнее – она развернулась и отбросила парня мощным ударом. Тот отлетел к стене, с грохотом обрушив на себя стойку с гантелями.

Зомби бросился к Максу, который все еще пытался выбраться из-под обрушившихся на него тяжелых гантелей. Мертвяк навалился на него всей своей тушей, прижимая к полу. Его раздутые руки с почерневшими ногтями ухватили Макса за плечи, а желтые зубы с нитями гнилой слюны медленно приближались к беззащитной шее.

– Помоги! – отчаянно крикнул Макс, безуспешно пытаясь оттолкнуть нависшую над ним тварь. – Используй свои способности!

Леха замер. Перед глазами пронеслись картины: Макс, издевающийся над ним при каждом удобном случае. Макс, унижающий слабых. Макс, который хвастался, как проведет ночь с Машей…

Что-то холодное, расчётливое мелькнуло в его глазах. Он мог бы легко отбросить мертвяка телекинезом, даже с остатками своих сил. Мог бы спасти Макса, который сейчас судорожно извивался под тяжелым телом зомби, отчаянно пытаясь удержать клацающие челюсти подальше от своего горла.

Но вместо этого на губах Лехи медленно расплылась тонкая, змеиная улыбка. Впервые в жизни он почувствовал вкус настоящей власти – власти над жизнью и смертью. Одно его решение, одна секунда промедления, и человек, унижавший его, перестанет существовать.

Он сделал шаг назад, не отрывая взгляда от лица Макса. Хотел запомнить каждую деталь – как расширяются зрачки от осознания предательства, как надменность сменяется паникой, как гаснет самоуверенная ухмылка, уступая место животному страху.

– Леха! – отчаянный крик прорезал воздух. – Не бросай меня! ЛЕХА!

Он наслаждался этим моментом – тем, как Макс молил его о помощи. Макс, который всегда считал его ничтожеством, теперь умолял сохранить ему жизнь. Изысканная, почти интимная месть.

– Пожалуйста! – в голосе парня звучала мольба. Он все еще не мог поверить, что очкарик-телекин действительно бросит его умирать.

Леха развернулся и пошел прочь неторопливым, почти прогулочным шагом. Даже не побежал – зачем спешить? Он хотел слышать каждый звук, каждый вопль, каждый хрип. Это был его момент триумфа, его маленькая персональная победа над всеми сильными мира сего.

Вопль захлебнулся в булькающем хрипе, когда челюсти мертвяка сомкнулись на горле Макса. Леха замер на мгновение, прислушиваясь к звукам разрываемой плоти, ощущая странное, почти сексуальное удовлетворение от мысли, что самоуверенный ублюдок получил по заслугам.

Только когда все стихло, Леха ускорил шаг, но не из страха – ему просто нужно было подготовить историю для остальных. По коридору он уже бежал, старательно придавая лицу выражение ужаса и скорби. Но внутри, глубоко внутри, тлел огонек темного удовольствия. Новое, незнакомое чувство – пьянящее, опасное, но такое сладкое.

Глава 11
Новые вводные

Маленькие пальчики Насти, обхватившие мой мизинец, подействовали как грёбаный холодный душ. Я замер, чувствуя, как тело прошивает судорога, а в голове звенит несколько противоречивых мыслей сразу. Тьма внутри всё ещё рвалась наружу, требуя действий, крови, охоты. Но этот невинный детский жест – такой доверчивый и такой отчаянный – цеплял что-то в глубине души, где ещё сохранились остатки человечности.

– Дядя, не уходи, – повторила она тихим голосом. – Мне стласно одной.

Я медленно обернулся. Девочка смотрела снизу вверх с выражением, которое пробивало мою новообретённую броню насквозь. В её глазах застыл страх, смешанный с надеждой – тот особый взгляд ребёнка, который уже потерял слишком многое и отчаянно цеплялся за единственную соломинку.

Жёлтая пелена перед глазами начала рассеиваться, а тёмный шёпот в голове превратился в невнятное бормотание где-то на периферии сознания. Я смог сделать глубокий вдох, затем выдох, чувствуя, как тело постепенно возвращается под мой контроль. Желтизна в глазах потускнела – не исчезла полностью, но стала менее интенсивной.

– Не уйду, – сказал я, осторожно сжимая её маленькую ладошку. – Обещаю.

Тело Степана уже полностью иссохло. От человека, который несколько минут назад боролся за жизнь дочери, остался лишь мумифицированный скелет, обтянутый пергаментной кожей. Его застывшие глаза всё ещё были обращены к дочери, и я поймал себя на мысли, что надо бы сделать что-то с этим зрелищем, пока Настя окончательно не пришла в себя.

– Подожди здесь минутку, – я мягко усадил девочку на край дивана. – Мне нужно немного прибраться.

Пока Настя сидела, уставившись в пустоту невидящим взглядом, я быстро нашёл в шкафу старое одеяло и аккуратно накрыл им останки её отца. Закончив с этим печальным делом, я решил осмотреть квартиру, чтобы оценить наше временное убежище.

Двухкомнатная, вполне приличная, с нормальной мебелью и явными следами борьбы – опрокинутая мебель, разбитые фоторамки, засохшие пятна крови на паркете.

Я быстро обследовал шкафы на кухне. Запасов оказалось немного, но достаточно для ночёвки: пачка макарон, несколько банок тушёнки, пара пачек крекеров и, что самое ценное, полная пятилитровая бутыль питьевой воды. В одном из ящиков нашлась портативная газовая горелка – компактная, туристическая, с парой запасных газовых баллончиков. Видимо, хозяева были любителями походов. В нашей ситуации это оказалось настоящим сокровищем – можно будет приготовить горячую еду, даже если электричество не работает.

Я вернулся в гостиную, держа в руках тарелку с разогретыми тушёнкой и макаронами.

– Есть хочешь? – спросил я, присаживаясь рядом с Настей.

Она неуверенно кивнула, не отрывая взгляда от накрытого одеялом тела.

– А где папа? – тихо спросила она. – Он ушёл за лекалствами?

Что-то сжалось внутри. Её детский разум создавал защитную историю, вытесняя травматические воспоминания. Возможно, это и к лучшему – такую страшную правду ребёнку сразу не объяснишь.

– Он… – я запнулся, подбирая слова. – Давай сначала поешь, хорошо? Тебе нужны силы.

Настя послушно взяла протянутую вилку и начала есть. Я молча наблюдал, как она механически отправляет еду в рот, пережёвывает и глотает. В её движениях не было ни удовольствия, ни интереса – просто удовлетворение базовой потребности. И всё же это было хорошим знаком. Тело продолжало функционировать, несмотря на шок.

– Папа говолил, что сколо велнётся, – вдруг сказала она между глотками. – Ему нужно было плинести лекалства. Он всегда возлащается.

Я не стал её разубеждать. Пусть её разум цепляется за эту защитную ложь, пока она не будет готова принять правду. Или пока я не придумаю, как ей эту правду преподнести.

– Конечно, – сказал я нейтрально. – А пока о тебе позабочусь я.

Когда с ужином было покончено, я решил, что нужно перебраться в спальню. В гостиной, где лежало накрытое одеялом тело Степана, оставаться было нельзя. Для ребенка это было бы слишком тяжело, даже если она пока не осознавала случившегося.

– Пойдем в спальню, – мягко сказал я. – Там тебе будет удобнее.

Я нашел в шкафу чистое постельное белье и быстро застелил кровать. Помог Насте переодеться в найденную там же футболку – она доходила ей почти до колен.

– А что, если они велнутся? – спросила Настя, её глаза расширились от страха. – Те монстлы…

– Я буду рядом, – успокоил её. – И не позволю никому тебя обидеть. Даю слово.

Перед тем, как уложить Настю, я тщательно проверил квартиру, особенно окна и входную дверь. К дверной ручке я подвесил связку из нескольких жестяных банок на тонкой леске, найденной в кухонном ящике – если кто-то попытается открыть дверь, банки с грохотом упадут, предупредив нас об опасности.

– Ты ложись на кровати, – сказал я, помогая ей забраться под одеяло. – А я буду здесь, в кресле рядом.

– Токо не уходи, – прошептала она, крепче прижимая к себе одеяло. – Обещаешь?

– Обещаю, – кивнул я. – Я никуда не денусь.

Она немного расслабилась и закрыла глаза. Я же устроился в кресле напротив и погрузился в размышления, одновременно прислушиваясь к звукам с улицы. Отдалённые выстрелы, крики, периодические взрывы, треск пожирающего здания огня – город корчился в агонии. Где-то вдалеке раздался оглушительный грохот – похоже, обрушилось очередное здание. Под это звуковое сопровождение конца света я прокладывал в уме маршрут до Академической, перебирая в голове возможные пути.

Я уже начал засыпать в кресле, когда услышал шорох со стороны кровати. Открыв глаза, увидел Настю, стоящую рядом со своей подушкой в руках.

– Мозно с тобой? – прошептала она. – Мне стласно одной.

Я понял, что она не может уснуть одна после всего пережитого.

– Конечно можно, – ответил я и пересел на край кровати. – Ложись.

Она забралась обратно под одеяло и свернулась калачиком, прижавшись к моему боку. Её тёплое дыхание щекотало кожу, а маленькое сердце колотилось, как у пойманной птички.

– Спи, – я неловко погладил её по голове. – Утром решим, что делать дальше.

Она что-то пробормотала в ответ, но уже через пару секунд её дыхание стало ровным и глубоким. Выматывающие события дня и стресс сделали своё дело – организм требовал отдыха.

Я же продолжал лежать с открытыми глазами, глядя в потолок. Мысли крутились вокруг Виталины. Жива ли она? Где искать? И что, чёрт возьми, делать с Настей? Не могу же я таскать за собой ребёнка по этому аду. Но и бросить её… Нет, об этом даже думать не хотелось. Степан доверил мне её жизнь. Взял с меня обещание. А я, несмотря на всю свою новообретённую темноту, всё ещё придерживался старомодного принципа: данное слово нужно держать.

Тихое сопение Насти подействовало умиротворяюще, и я сам не заметил, как провалился в сон.

Я шёл по бесконечному коридору, стены которого тонули в полумраке. По обеим сторонам тянулись двери – сотни, тысячи одинаковых дверей без опознавательных знаков. Воздух был спёртым и затхлым, с отчётливым сладковатым привкусом гнили.

– Макар! – женский голос эхом разнёсся по коридору. – Помоги мне!

Вита звала на помощь из-за одной из этих дверей. Я бросился вперёд, распахивая их одну за одной, но за каждой скрывалась лишь темнота.

Наконец, я увидел знакомую комнату – мою университетскую аудиторию. Студенты сидели за партами, а профессор монотонно читала лекцию по древнегреческой литературе. Никто не обращал внимания на начинающийся апокалипсис. Никто не видел, как за окном мертвяки пожирают живых. Они просто… учились, словно ничего не происходило.

Дверь захлопнулась сама собой. Я открыл следующую.

Бетонный бункер с тусклым освещением. Люди в военной форме склонились над какими-то бумагами. В углу, в клетке, сидела тварь, больше не похожая на человека. Её кожа почернела и покрылась чешуёй, а из спины торчали костяные наросты. Красные глаза твари следили за каждым движением военных.

– Изменения идут невероятными темпами, – сказал один из них, изучая данные на бумагах. – Посмотрите на структуру ДНК. Три дня назад у этой особи еще не было костных наростов. Теперь они есть. А завтра, возможно, появится что-то еще.

Захлопнул и эту дверь. Следующая вела в тёмное помещение, где на полу в центре были нарисованы странные символы. А посреди них стоял он – Чума. Тёмный Лекарь из моей прошлой жизни, которого мы вынуждены были уничтожить.

– Ты идёшь по моим стопам, Макар, – ухмыльнулся он, протягивая руку, с которой стекала чёрная жижа. – Ты уже начал идти по этому пути. Осталось лишь принять свою суть. Свою силу. Свою судьбу.

Я отшатнулся и захлопнул дверь, прижавшись к ней спиной. Сердце бешено колотилось, а по спине струился холодный пот.

– Впечатляет, не правда ли? – голос возник из ниоткуда.

Я обернулся и увидел синекожего. Он стоял, опираясь на стену, и изучал меня с выражением, похожим на удовлетворение.

– Это просто сон, – процедил я.

– Или будущее, – пожал плечами синекожий. – Или предназначение. Границы размыты, Макар. Особенно для таких, как ты.

– Что ты имеешь в виду?

– Идём со мной, – он жестом пригласил следовать за ним. – Я хочу тебе кое-что показать.

Мы шли по коридору, и с каждым шагом двери становились всё более искорёженными, словно кто-то пытался вырваться наружу или… проникнуть внутрь.

– Ты сделал выбор, – сказал синекожий, остановившись перед особенно покорёженной дверью. – Выбрал тёмный путь. Не полностью, конечно, но первый шаг сделан.

– У меня не было выбора, – огрызнулся я. – Девочка умирала.

– А разве я сказал, что ты поступил неправильно? – синекожий улыбнулся, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на одобрение. – Я просто констатирую факт. Ты сделал выбор, и он был правильным. Но каждый выбор имеет последствия. Хочешь увидеть, какими они могут быть?

Он толкнул дверь, и она со скрипом отворилась.

– Твоё будущее, – сказал он, указывая внутрь. – Одно из возможных.

Я заглянул в проём и увидел самого себя. Только совсем не такого, каким я был когда-либо. Этот Макар был выше, мощнее, с неестественно бледной кожей, покрытой тёмными венами. Вокруг него лежали десятки иссушенных тел – мёртвых и живых. А его глаза… они горели жёлтым огнём, не оставляя даже следа от былого человека.

– Нет, – я отшатнулся, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. – Я не стану таким.

– Не нравится? – синекожий склонил голову. – А зря. С такой силой можно многое исправить. Спасти тысячи людей. Переделать этот мир.

Я хотел возразить, сказать, что никакая сила не стоит потери человечности, но слова застряли в горле, когда я увидел, как мои руки начинают чернеть, а вены вздуваться, пульсируя тёмной энергией. Я в ужасе поднял глаза, но синекожий смотрел мимо меня, как будто услышал что-то, недоступное моему слуху.

В этот момент я тоже уловил звук – отдаленный, но отчетливый детский крик. Настя. Она звала на помощь.

– Иди, – синекожий усмехнулся. – Похоже, тебя ждут дела. Но помни, Макар… сила требует жертв. Чем больше ты хочешь получить, тем больше придётся отдать. Я лишь показываю возможности, но выбор всегда за тобой.

Я резко развернулся и побежал на крик, но коридор растянулся до бесконечности. Двери мелькали по обеим сторонам, а из-за них доносились крики, стоны, рычание… голоса всех тех, кого я высушил или убил, забрав их энергию. Они тянули ко мне свои почерневшие руки, пытаясь схватить, утащить за собой…

Грохот разбитого стекла вырвал меня из кошмара. Настя, спавшая рядом, подскочила с испуганным криком. Я машинально прижал её к себе, одновременно пытаясь разглядеть источник шума.

Оконная рама разлетелась вдребезги, а прямо на нас смотрели два мутных глаза, светившихся жёлтым светом. Отожравшийся. Здоровенная туша с неестественно раздутыми мышцами, покрытыми струпьями и наростами, не поместилась в оконном проёме, и тварь попросту вынесла часть стены.

– Настя, беги в спальню! – крикнул я, одновременно отшвыривая девочку в сторону и принимая на себя удар этой туши.

Мы с грохотом покатились по полу, опрокидывая мебель. В лицо ударила волна зловония – гниющая плоть, разложение, а ещё какой-то странный химический запах, словно от растворителя.

Я ударил твари в челюсть, но это было всё равно что бить бетонную стену. Кулак противно хрустнул, а мертвяк даже не шелохнулся. Его огромная лапища сомкнулась вокруг моей шеи, перекрывая доступ кислорода.

– Какого хрена, – прохрипел я, чувствуя, как трещат позвонки.

Активировав Поглощение, направил тёмную энергию прямо в эту уродливую рожу. Но вместо того, чтобы иссохнуть, зомби лишь сильнее сдавил мою шею. А затем я увидел то, что заставило ужаснуться. Вокруг твари появилось слабое голубоватое свечение – энергетический щит, блокирующий мою атаку. Это был не просто отожравшийся. Это был зомби-Танк. Причем, невероятно сильный.

В голове мелькнула мрачная мысль: «Черт… они эволюционируют куда быстрее, чем в прошлой жизни».

Словно уловив мои размышления, тварь оскалилась в жуткой пародии на ухмылку. Из её пасти потянулись нити слюны, капая мне на лицо. Одна капля попала на кожу, и та мгновенно вспыхнула болью, словно от кислоты.

«Еще и кислотная мутация… просто потрясающе!»

Я извивался под тяжестью мертвяка, тщетно пытаясь сбросить эту тушу. Пальцы твари все сильнее сжимались на моей шее – огромные, покрытые язвами и наростами, они перекрывали доступ кислорода. Легкие горели, перед глазами плыли черные пятна. Рефлекторно я активировал энергетический щит, но в моем ослабленном состоянии он лишь немного замедлил напор твари, не остановив её полностью.

Сознание начинало мутиться, когда я уловил движение на периферии зрения. Что-то маленькое и розовое мелькнуло в дверном проеме кухни. Настя. В тусклом предрассветном свете, пробивающемся сквозь заколоченное окно, я видел, как её крошечная фигурка в розовой футболке застыла. Лицо девочки исказилось – в её глазах плескался страх, смешанный с чем-то еще, чем-то совершенно не детским.

Я хотел крикнуть, чтобы она бежала и пряталась, но из сдавленного горла вырвался лишь сиплый хрип. Она словно поняла без слов, покачала головой и вдруг с неожиданной для ребенка сосредоточенностью сжала маленькие кулачки.

– Не тлогай дядю! – произнесла она с такой неожиданной силой, что даже зомби-Танк на мгновение замер.

Настя отступила на шаг, затем еще на один, а потом вдруг сорвалась с места. Вокруг её хрупкого тела вспыхнуло голубоватое свечение, похожее на тонкую полупрозрачную оболочку. Энергетическое поле. Такое же, как у зомби-Танка, только чище и ярче. Маленькая фигурка превратилась в снаряд, летящий прямо на мертвяка.

Удар был оглушительным. Несмотря на крошечный размер Насти, её тело, усиленное силовым полем, впечаталось в зомби с такой мощью, будто в него врезался грузовик. Тварь отлетела, оторванная от меня силой столкновения, и с жестко впечаталась в противоположную стену. Бетон не выдержал – треснул, образовав в стене внушительную вмятину.

Освобожденный от тяжести зомби, я судорожно вдохнул, наконец-то получив доступ к кислороду. Горло жгло огнем, но сознание быстро прояснялось. Приподнявшись на локтях, я потер шею и с изумлением посмотрел на маленькую девочку.

«Так она тоже псионик…», – пронеслось в голове.

Настя застыла в дверном проёме, её тело обмякло, а глаза закатились. Через мгновение она рухнула на пол без сознания.

Времени на размышления не было. Зомби-Танк уже начал выбираться из груды обломков, громко рыча и клацая зубами. Я рванулся к упавшей Насте, подхватил её на руки и метнулся в сторону кухни. Уложив бессознательное тело ребёнка за массивным холодильником, вернулся в гостиную как раз вовремя – тварь уже полностью освободилась и готовилась к новой атаке.

На этот раз я был готов – по крайней мере, так я думал, пока не оценил противника более внимательно. Передо мной возвышалась настоящая машина смерти – двухметровая гора мутировавших мышц, покрытых струпьями и язвами, с энергетическим щитом, пульсирующим вокруг его искаженного тела. С каждым движением твари с её клыков капала кислотная слюна, прожигая паркет до черноты. Даже в прошлой жизни мне редко доводилось встречать настолько отожранных зомби-псиоников.

Мой взгляд метался по комнате в поисках оружия. Нож? Смешно. Настольная лампа? Бесполезно. Даже если бы здесь каким-то чудом оказался топор или автомат, против такого зомби-Танка они были бы не эффективнее соломинки против урагана.