Текст книги "Курс новой истории"

Автор книги: Сергей Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 39 страниц)

Война велась в то время самым бесчеловечным образом, победители не щадили побежденных, и все средства считались позволительными, чтобы вредить врагу; герцог Феррарский предложил Баяру отравить враждебного Франции папу, Баяр по чистоте своей сначала не понял в чем дело, а потом, понявши, с ужасом отвергнул предложение. Французы отличались своим развратом в Италии; в доме, где жил Баяр, женщины пользовались совершенною безопасностию и уважением; в то время, когда добыча была главною целью воина, Баяр отличался совершенным бескорыстием.

Выгнавши французов из Италии, императорские войска под начальством Бурбона и Пескары вошли во французские владения и осадили Марсель, но принуждены были снять осаду; а между тем король Франциск собрал войско, вступил снова в Италию, занял Милан и пошел осаждать Павию; здесь в феврале 1525 года напали на него императорские войска: Франциск потерпел страшное поражение и был взят в плен. Но это несчастье французского короля не покончило борьбы в пользу Карла V. Франция не потеряла своего значения от того, что король ее был в плену; Италия, терпя невыносимые тяжести от императорского войска, обращалась к ней с просьбою о союзе, и правительница Франции, Луиза Савойская, мать короля Франциска, вошла в переговоры с венецианами и папою Климентом VII (Медичи), собрала войско; Англия была на ее стороне. Между тем Франциск I протомился целый 1525 год в плену в Мадриде и к концу года опасно занемог. Карл V, боясь, что смерть Франциска лишит его плодов победы при Павии, поспешил войти в переговоры с своим пленником: Франциск для получения свободы согласился на все предложенные ему условия с твердым намерением не исполнить их, что заявил окружавшим его французам; возвратясь во Францию, он созвал выборных (нотаблей), и те объявили, что Мадридский договор не может быть исполнен, потому что король обязался в нем уступить императору Бургундию и Франш-Конте, тогда как король не имеет никакого права отчуждать провинции государства, и Франциск начал опять войну с Карлом в союзе с итальянскими государствами.

Папа дорого поплатился за союз с Франциею: императорское войско было составлено из сброда разных наций, из людей, которым прежде всего нужны были деньги; денег не было у главного предводителя, Карла Бурбона, и войско, не получая жалованья, раз пять бунтовало в три первые месяца 1527 года; чтоб избавиться от этих бунтов, дать добычу своим храбрецам, Бурбон решился вести их на Рим. 6 мая город был взят приступом, при самом начале которого Карл Бурбон был убит; смерть вождя ожесточила войско и уничтожила всякую дисциплину; разъяренные солдаты начали грабить Рим, не щадя церквей и монастырей, пытками вымучивали у жителей деньги, многих побили. Папа, убежавший в замок Святого Ангела, обязался заплатить 400 000 червонных и уступить императору несколько городов. Карл V, находившийся в это время в Испании, притворился очень огорченным, надел траур, а между тем настаивал, чтоб папа исполнил свои обязательства насчет уступки городов.

Борьба Франциска I с Карлом V, прекратившаяся на время и опять возобновлявшаяся, велась с переменным счастием и представляет мало занимательного в подробностях. Франциск I не мог утвердиться ни в Милане, ни в Неаполе; Карл V удержал за собою оба эти владения;, но зато, когда император покушался входить в пределы Франции, то походы его оканчивались неудачно, и французы удержались в Савойе и Пиемонте, также в некоторых местах Миланского герцогства. Любопытны средства, которые французский король употреблял в борьбе с могущественным соперником. Разумеется, главным средством было отыскивание повсюду врагов Карла V, заключение союзов против него: чрез это круг европейской политической деятельности распространялся, общая жизнь и разнообразие отношений усиливались.

Как ревниво европейские государства следили тогда за усилением сильных между ними, как трудно, следовательно, было явиться завоевателю, всего лучше видно из письма Карла V к брату своему Фердинанду. Признаваясь, что силы Габсбургского дома недостаточны для сопротивления туркам, Карл пишет: «Что же касается помощи от других государей христианских, то на нее нечего надеяться, ибо они предпочитают собственный интерес интересу христианства и боятся вступить в борьбу с турками, чтоб не дать усилиться Австрийскому дому». Но этого мало, что европейские государи боялись помочь Габсбургам против турок; французский король вступает в союз с турками против Карла V; первая мысль об этом союзе принадлежит матери Франциска I, Луизе Савойской, которая, видя своего сына в плену у испанцев, решилась в такой беде обратиться к султану. Потом сам Франциск I прибегнул к тому же средству, видя «Французское королевство как бы в осаде со всех сторон, со стороны Испании, Фландрии, Италии и Англии». Точно так же, будучи ревностным католиком, преследуя протестантов в своих владениях, французский король входит в сношения с германскими протестантами для поддержания их против императора.

Уже было сказано, что Франциск I, кроме борьбы своей с Карлом V, знаменит покровительством, какое оказывал возрожденной науке и искусству во Франции. Еще Людовик XII привлек во Францию славного своею ученостию грека Иоанна Ласкариса, деятельность которого, впрочем, обнаружилась преимущественно при Франциске I. Главным советником Франциска в деле распространения знаний был ученый епископ Дюшатель, который присоветовал подле старого схоластического университета учредить новые кафедры для удовлетворения новым научным потребностям; так, учреждены были кафедры греческого, еврейского языков и латинского красноречия (для изгнания монашеской латыни); позднее были учреждены еще три королевские профессуры: для математики, для римской философии и для медицины; из ученых медиков особенно прославился приехавший в Париж из Брюсселя Андрей Везалиус, основатель новой анатомии. Составлялись богатые собрания рукописей и древностей, для приобретения которых посылались ученые в Италию, Грецию и на Восток. Подле усиленного занятия древностями и результатов этих занятий французская литература представила знаменитое произведение на языке народном и совершенно в духе народном: это роман Раблэ «Похождения Гаргантуа и сына его, Пантагрюеля» – злая, остроумная и бесцеремонная насмешка над самыми крупными явлениями тогдашней французской жизни. Роман был принят с восторгом обществом, потому что совершенно приходился по народному характеру; книга имела 60 изданий и до сих пор не потеряла значения во французской литературе.

Последние годы царствования Франциска I знамениты интригами, которые велись двумя любовницами королевскими: старою, Дианою Пуатье (герцогинею Валентинуа), и новою, герцогинею Эстамп. Это явление замечательно для пас только в том отношении, что показывает, как интересы сосредоточиваются около двора, около придворных отношений, другие отношения не имеют самостоятельного значения. Франциску I, умершему в начале 1547 года, наследовал сын его, Генрих II, который очень удачно воспользовался борьбою немецких протестантов с Карлом V, раздул эту борьбу и начал войну с императором, провозглашая себя в манифестах Защитником Германии. Этот защитник не был бескорыстный: он занял своими войсками города Камбрэ, Мец, Тул, Вердень и удержал их за Франциею; Карл V понапрасну осаждал Мец, отлично защищаемый герцогом Франциском Гизом.

Иначе шла борьба у Генриха II с сыном Карла V, Филиппом II. Поводом к войне было стремление папы Павла IV вытеснить испанцев из Италии, для чего, по обычаю, папа обратился за помощью к французскому королю, обещая помочь ему овладеть Неаполем; лучший полководец французский, герцог Гиз, отправился с войском в Италию на помощь к папе, а между тем военные действия открылись на нидерландской границе; испанские войска вместе с английскими[5]5
  Англичане помогали испанцам по отношениям королевы Марии к Филиппу II.


[Закрыть]вступили во Францию и в августе 1557 года встретились у С. Кентена с французским войском, которое потерпело совершенное поражение. Это несчастье заставило Генриха II отозвать Гиза из Италии, вследствие чего папа принужден был мириться с испанцами на условии не вступать ни в какой союз, им враждебный. Генрих II был так напуган, что некоторым образом сложил с себя власть, назначив Гиза наместником государства (Lieutenant general du royaume).

Гиз ознаменовал свое наместничество блестящим и популярным делом, взявши Кале, последний город, которым владели англичане во Франции. Несмотря на этот успех, война кончилась в 1559 году миром в Като-Камбрези, по которому Франция сделала Испании значительные уступки по нидерландской границе, очистила совершенно Миланское герцогство и возвратила Савойю ее герцогу с тем, чтоб тот женился на сестре короля Генриха II. Французские патриоты были в отчаянии от этого постыднейшего в их глазах мира, которым Франция явно признала перевес Испании над собою. В том же самом году Генрих II умер от раны, полученной на турнире, оставив престол сыну, Франциску II.

В Генрихе II и его сыновьях, следовавших один за другим, Франция имела ряд слабых, ничтожных королей, которыми и покончилась династия Валуа. Этим людям было не до завоеваний, и внутри государства слабость их повела к страшным религиозным усобицам, в которых короли играли страдательную роль. Когда началось религиозное движение в Европе, то в Северной Германии и скандинавских государствах правительства, действуя согласно с народными стремлениями, объявили себя на стороне протестантизма; в Англии Генрих VIII, также покорный национальным стремлениям, устроил сделку между старым и новым, из чего вышла так называемая Англиканская Церковь; в Испании Филипп II, полный представитель своего народа, решительными средствами задавил ересь в самом начале.

Во Франции огромное большинство народонаселения также хотело остаться при католицизме; вследствие религиозной нетерпимости, господствовавшей тогда как между католиками, так и между протестантами, и вследствие страстности французского характера католическое большинство не могло отнестись равнодушно к протестантскому меньшинству, и Франциск I как представитель большинства преследует протестантов; но при слабом сыне его, Генрихе II, несмотря на жестокие указы против протестантов, новое учение распространяется во Франции, его принимают вельможи, принцы крови. Католическое большинство негодует, но ничтожные сыновья Генриха II не в состоянии стать ни в челе этого большинства, ни против него, ни остановить усобицу энергическим вмешательством власти; их мать, флорентийская принцесса Екатерина Медичи, пропитанная итальянским развратом, итальянскими политическими правилами (макиавеллизмом), итальянским равнодушием в деле веры, готовая, смотря по обстоятельствам, идти к католической обедне или к протестантской проповеди, хитрит, лавирует между партиями, склоняется то на ту, то на другую сторону и тем отнимает у верховной власти силу и достоинство. Верховная власть исчезла; народ был предоставлен самому себе, католики и протестанты должны были сами разделаться друг с другом, и началась долголетняя кровавая усобица. Католическое большинство, видя, что короли изменяют его делу, естественно, должно было искать себе других вождей и нашло: то были знаменитые Гизы.

Гизы происходили из младшей линии герцогов Лотарингских. Герцог Клавдий Гиз поднял свою фамилию тем, что умел устроить брак своей дочери, вдовы герцога Лонгвиля, с Иаковом V, королем шотландским. Сын Клавдия был уже известный нам герцог Франциск Гиз, приобретший важное значение и сильную популярность среди воинственного народа своими воинскими подвигами, защитою Меца и взятием Кале; мы видели, как он выдался на первый план при Генрихе II, будучи назначен наместником королевства; в 1558 году влияние Гизов было еще более упрочено женитьбою дофина на их племяннице, Марии Стюарт, королеве шотландской. Так как Франциск Гиз был ревностный католик, то католическая партия, т. е. огромное большинство французского народа, обратилась к знаменитому полководцу как своему вождю; при этом Гиз привязал к себе дворянство необыкновенною щедростию; так, по взятии Кале он не взял себе ничего из добычи, все отдал войску.

Тотчас по смерти Генриха II Гизы, герцог Франциск и брат его, кардинал Карл, овладели шестнадцатилетним слабым королем Франциском II, отстранив от правления мать его, Екатерину Медичи, и ближайшего родственника, принца Антона Бурбона, взявшего в приданое королевство Наварское и Беарн. Король Антон был человек ничтожный; гораздо больше значения имела жена его, Иоанна, и брат, принц Конде. Оба принца, Бурбон и Конде, и знатная фамилия Шатильон, особенно адмирал Колиньи, стояли во главе протестантов, следовательно, были главными соперниками Гизов, и, разумеется, здесь с враждою религиозною тесно связана была вражда политическая. Гизы твердою и искусною рукою повели правительственное дело; протестантам, разумеется, не было пощады, и они решились вооруженною рукою захватить короля и Гизов, созвать государственные чины и провозгласить регентом Антона Бурбона, короля Наварского.

Замысел (так называемый амбуазский заговор, по имени замка, где хотели захватить короля) не удался, протестанты были поражены королевскими войсками, и Гизы еще более усилились; король Антон и принц Конде были захвачены и преданы суду, который приговорил Конде к смерти; но приговор не был приведен в исполнение по причине смерти короля Франциска II, последовавшей в конце 1560 года. Ему наследовал малолетний брат его, Карл IX, именем которого стала управлять мать его, Екатерина Медичи; Франциск Гиз потерял звание наместника королевства, которое было отдано королю Антону; принц Конде был освобожден и совершенно оправдан; но Гизы удержали значение глав могущественной партий, и Екатерина считала необходимым сохранять равновесие между ними и Бурбонами, чтоб удержать власть в своих руках, она мирволила протестантам и в то же время хлопотала, чтоб не поссориться с католиками, но этим только все более и более разжигала религиозную ненависть и побуждала обе партии к самоуправству. В манифестах и распоряжениях являлись противоречия: в одно время провозглашалась религиозная терпимость и запрещалось под строгим наказанием присутствовать при протестантском богослужении. В Париже и других местах начались стычки между католиками и протестантами: там протестанты насмеются над католическою процессиею, здесь католики нападут на дом, где совершалось протестантское богослужение; монахи, особенно иезуиты, с кафедр подущали народ к истреблению протестантов; когда один из таких проповедников был схвачен правительством в Париже, то народ взволновался и не прежде успокоился, как парламент выпустил монаха.

В декабре 1561 года парижские протестанты, раздраженные тем, что колокола соседней католической церкви заглушают проповедников в их церкви, бросились вооруженные в католическую церковь и опустошили все внутри ее; католики за это сожгли все скамьи в протестантской церкви. В начале 1562 года правительство выдало Эдикт терпимости, по которому протестантам дозволялось свободно отправлять свое богослужение вне городской черты. Это возбудило сильное негодование католиков; в Бургундии начальство прямо воспротивилось эдикту; католики и протестанты вооружились, и началась усобица, сопровождавшаяся неимоверными жестокостями с обеих сторон: новорожденных детей вырывали из материнских объятий и разбивали об стену, вырезывали сердца и терзали их зубами; узы родства исчезали: молодой человек Роло, сын королевского прокурора, был повешен по требованию отца. Эти ужасы объясняют нам поведение Филиппа II испанского, который кострами инквизиции выжигал ересь в своем государстве.

Филипп был представителем большинства в испанском народе и действовал совершенно в его духе; во Франции слабое правительство не способно к решительным мерам, и сам народ принимается за дело; католики и протестанты расправляются друг с другом, и как расправляются? В печальное время религиозных усобиц правительство и народы действуют одинаково, т. е. считают своею обязанностию не щадить людей, в которых видят врагов Божиих. Мало того, что французские католики и протестанты свирепствовали друг против друга, они забывали интересы и честь национальную, обращаясь за помощью к врагам отечества: католики обращались к Филиппу II испанскому, протестанты – к английской королеве Елизавете, отдавали англичанам города, чтоб только они выставили войско в Нормандии и давали денег для найма немецких и швейцарских дружин.

Война велась несчастливо для протестантов, или гугенотов, как их называли во Франции; Гиз взял у них Руан, при осаде которого был смертельно ранен король Антон, перешедший еще прежде на сторону католиков; у него остался малолетний сын, знаменитый впоследствии король Генрих IV, которого мать воспитала в протестантстве. Наконец в декабре 1562 года недалеко от Дре католическая и протестантская армии встретились, и Гиз одержал решительную победу, Конде был взят в плен. Победитель получил звание наместника королевства, но недолго им пользовался: в феврале 1563 года при осаде Орлеана он был изменнически убит одним протестантом. Смерть Гиза прежде всего была выгодна Екатерине Медичи, которая освобождалась от могущественного вождя католической Франции; Конде был освобожден, и в марте 1563 года правительство издало эдикт, известный под именем Амбуазского, в котором даровало всем подданным свободу совести до решения религиозного дела на свободном соборе. Но правительство не умело и не могло установить свободу совести при том страшном раздражении, которое господствовало в народе между католиками и протестантами; войны продолжались, принц Конде погиб после проигранного протестантами сражения при Жарнаке в 1569 году; протестанты провозгласили своим главою пятнадцатилетнего Генриха Бурбона, сына Антона Наварского, на самом же деле вождем партии был адмирал Колиньи.

В следующем году опять правительство заключило м ^тр с протестантами в С.-Жермэне, опять дало им свободу совести, полную амнистию, право отправлять свое богослужение везде, где оно прежде отправлялось, а в тех областях, где его прежде не было, оно было дозволено в предместиях двух городов; запрещено оно было в Париже с окрестностями, да там, где случайно будет находиться двор; наконец протестантам уступлены были на два года четыре крепости. При всех этих событиях Карл IX, достигший двадцати лет, не играл важной роли: рожденный без способностей, он не получил никакого образования, остался дикарем с узким горизонтом, с детскими наклонностями, без воли, без сознания. После Сен-Жерменского мира он подчинился было влиянию Колиньи и вошел в его воинственные планы против Испании; но Екатерина Медичи успела напугать сына рассказами о страшном заговоре протестантов и заставила его согласиться на кровавую меру. После неудачного покушения на жизнь Колиньи составлен был план вдруг истреблять протестантов, подняв католическое большинство, что было легко сделать по страшному ожесточению этого большинства против еретиков. Чтоб оплошить их и завлечь начальников в Париж, сосватали молодого Генриха Бурбона на сестре королевской Маргарите Валуа. 18 августа 1572 года была свадьба; 24 августа, день святого Варфоломея, назначен днем истребления протестантов.

Первою жертвою пал старик Колиньи, за ним погибло более двухсот значительнейших протестантов, две ночи и два дня длились убийства, праздновалась «кровавая парижская свадьба». Такая же резня произошла и в других городах, особенно отличились Лион, Руан, Бордо, Тулуза, Орлеан; но в некоторых областях правители отказались быть палачами; Ортец, комендант байонский, написал королю, что он прочел его повеление солдатам и горожанам, но между ними нашлись только добрые граждане и добрые солдаты и ни одного палача. Число истребленных протестантов во всей Франции полагают по меньшей мере до 30 000.

Резня оказалась бесполезною. Генрих Наварский и молодой принц Конде угрозами принуждены были принять католицизм, но как скоро им удалось вырваться из Парижа, то они опять обратились к протестантизму, протестанты далеко не все были истреблены, и на оставшихся не было нагнано страха: они ожесточились еще более и с отчаянием защищались в Рошели от королевских войск. Король Карл IX умер в мае 1574 года, и ему наследовал брат его, Генрих III, недавно избранный в польские короли и тайком убежавший из своего государства, чтоб занять престол французский. Генрих III был даровитее своих братьев, но отличался страшною безнравственностью, для которой не мог найти оправдания в слабости физической и умственной. Новый король своим постыдным поведением скоро уронил себя во мнении народа, и тем сильнее поднялся Генрих Гиз, сын убитого Франциска, своею мужественною, твердою натурою представлявший совершенную противоположность женоподобному Генриху III. Король поручил Гизу вести войну с протестантами, и Гиз вел ее победоносно, несмотря на то, что король в 1576 году заключил мир с протестантами и дал им право отправлять свое богослужение без всякого ограничения. Это раздражало католиков. Они начали действовать: Франция покрылась братствами, имевшими целью поддержание католицизма, и на основании этих братств составился общий католический союз, или так называемая Святая лига. Король Генрих признал лигу и объявил себя ее главою, это было для него единственным средством удержать за собою верховное значение и не передать его герцогу Гизу.

Когда собравшиеся государственные чины послали объявить протестантским вождям, чтоб они или приняли католицизм, или готовились к войне, принц Конде отвечал: «Мы хотим мира, и если сдержат данное нам слово, то все будет покойно; в противном случае мы не признаем ваших государственных чинов и протестуем против всех решений, которые они постановят против нас».

Иначе отвечал Генрих Наварский: он не был так предан протестантизму, чтоб для него отказаться от французской короны, а между тем видел ясно, что католическое большинство никогда не признает королем протестанта. «Скажите чинам, – отвечал Генрих, – что самая пламенная моя молитва к Богу, чтоб Он привел меня к познанию истины; молюсь, что если я теперь на правом пути, то чтоб Господь удержал меня на нем, если же нет, то чтоб открыл мне глаза, и я готов не только отречься от заблуждения, но и пожертвовать всем для уничтожения ереси не только во Франции, но и в целом свете».

В то время, когда Генрих Наварский уже готовился уступить большинству, слабый король Генрих III колебался между двумя сторонами: в 1577 году он заключил мир с протестантами в Пуатье; но потом, угрожаемый лигистами, заключил с ними договор в Немуре (1585), по которому уничтожал все дарованные протестантам льготы, обязывался изгнать из государства протестантских проповедников и раздавать должности только католикам. Вследствие этого началась опять религиозная война, названная войною трех Генрихов (короля Генриха III, Генриха Наварского и Генриха Гиза). Первому Генриху, королю, было, впрочем, не до войны; он в это время пристрастился к щенкам: накладет их в корзину, повесит ее себе на шею и расхаживает с такою драгоценною ношею; он тратил также большие деньги на покупку и содержание обезьян и попугаев; скупал миниатюры из старых молитвенников и сам наклеивал их на стены своей домовой церкви; много денег стоили ему и твари человеческой породы (миньоны).

Король был сильною помехою лигистам в борьбе их с протестантами, потому что на него нельзя было ни в чем положиться; они решились взять его совершенно в свои руки и заставить действовать исключительно в их интересах; но Генриху III удалось ускользнуть от них из Парижа, где начал всем распоряжаться герцог Гиз, опираясь на лигистов. Король принужден был дать Гизу звание генералиссимуса с неограниченною властию; король потерял значение, ему не верили. Гиз был королем на деле, Генрих III оставался королем только по имени; ревностные католики видели в своем вожде Гизе необходимого наследника престола; явилась книга под заглавием Stemmata, где доказывалось, что Гизы происходят от Каролингов и потому имеют право на престол.

Раздраженный поведением Гиза, не обратившего на него никакого внимания, король решился освободиться от него убийством; в декабре 1588 года Гиз был предательски умерщвлен в глазах Генриха III. Но преступление не помогло: вся католическая Франция взволновалась; в Париже со всех церковных кафедр послышались самые жестокие речи против короля и против династии Валуа; богословский факультет парижский (Сорбонна) издал декрет, которым все французы освобождались от присяги Генриху III. Король, у которого оставалось только пять городов, принужден был соединиться с Генрихом Наварским. т. е. отдаться под его покровительство. В 1589 году оба Генриха осадили Париж, но тут фанатик, монах Клеман, убил Генриха III; династия Валуа прекратилась; протестанты немедленно провозгласили королем Генриха Наварского под именем Генриха IV; Генрих III, умирая, объявил ему, что он никогда не будет французским королем, если останется протестантом; Генрих IV сам знал это очень хорошо.

В начальнике новой династии, Генрихе IV Бурбоне, Франция получила короля, способного возвратить верховной власти значение, потерянное последними Валуа. Ни один король не оставил по себе такое популярное имя в стране, как Генрих IV; подобно Франциску I, он был истый француз со всеми достоинствами и недостатками народного характера; необыкновенно храбрый, участвовавший более чем в 200 битвах, щедрый, обходительный, с порывами великодушия и вместе беззаботный, страстный к женщинам, способный пожертвовать плодами победы для любовного свидания; но важно было то, что Генрих прошел хорошую школу, ведя с детства тяжелую, опасную борьбу, имея возможность постоянно следить за разгаром самых сильных страстей, изучать, оценивать людей, приучаясь сторониться с своими интересами, давать место интересам чужим, приобретая благодушие и способность соглашения, приобретая сознание своих недостатков и уменье подчиниться авторитету людей достойных; Генрих IV взял с бою свое королевство, благодаря добрым товарищам, и, ставши королем, он умел остаться добрым товарищем для добрых.

Генрих должен был с бою добывать свое королевство, потому что большинство не хотело иметь королем протестанта. Счастьем для Генриха было то, что это большинство не имело достойного вождя, некем было заменить Генриха Гиза, ибо брат его, герцог Майень, ставший вождем Лиги, был человек неспособный, тогда как Генрих IV был виднее всех по своим личным средствам. В марте 1590 года он встретился с войском Майеня при Иври, недалеко от Дре, и нанес ему страшное поражение. Но лигисты призвали на помощь Филиппа II испанского; знаменитый полководец последнего, Александр Пармский, выступил из Нидерландов во Францию и искусным движением заставил Генриха снять осаду Парижа.

Для окончания борьбы Генрих счел необходимым уступить большинству и принять католицизм – дело тяжкое для его самолюбия, ибо он являлся человеком, который для короны жертвует своими религиозными убеждениями. Генрих объявил, что готов принять наставление в католическом исповедании, и для того созвал в Реймсе знатнейшее духовенство. Ревностные католики, парижские лигисты не поддавались на эту сделку, видели в обращении Генриха только политическую меру, от которой не ждали никакого добра, будучи уверены, что Генрих останется в душе протестантом и не будет действовать против своих прежних единоверцев; но большинство, истомленное усобицею и жаждущее успокоения, с восторгом приветствовало обращение Генриха. К счастью для последнего, между лигистами возник раздор: Майен перессорился с племянником, молодым герцогом Гизом (сыном убитого Генриха); к этому присоединилась ненависть между французами и испанцами, потому что Филипп II стал прочить французский престол для своей дочери; наконец Александр Пармский умер, и Генрих таким образом освободился от единственного неприятельского полководца, с которым ему трудно было сладить.

В июле 1593 года Генрих торжественно принял католицизм, а в марте 1594 года сдался ему Париж, причем король оказал необыкновенное великодушие, не тронул самых заклятых врагов своих. Умысел молодого фанатика Шателя убить короля не удался; так как Шатель вынес свои убеждения о законности цареубийства из иезуитской коллегии и от духовника-иезуита, то почтенные отцы были изгнаны из Франции.

С принятием католицизма Генрихом IV и с утверждением этого короля на престоле прекращается во Франции смута, порожденная религиозными войнами. Эти войны произошли, как мы видели, вследствие слабости последних Валуа, которые не умели ни стать в челе большинства и остановить усиление противной большинству ереси, ни обуздать фанатизм большинства и ввести веротерпимость: последнее, впрочем, было тогда крайне трудно. От слабости королей произошло то, что они должны были вести войны с своими подданными, заключать с ними миры. Эта религиозная борьба на много лет поглотила все внимание французского народа, заняла беспокойные силы, не дала французам возможности производить наступательные движения на соседственные страны, и потому во все это время первенство принадлежало Испании, Филипп II считался самым могущественным государем, единым и верховным покровителем католицизма.

Франция в религиозной борьбе потеряла много сил; еще в 1580 году недосчитывалось 700 000 народа, много видных, сильных людей изгибло как между католиками, так и между протестантами, последовало всеобщее истощение, бедность, одичалость, ибо давно уже не было помину о порядке, безопасности, правосудии, управлении, и побуждаемое сильною жаждою покоя большинство поспешило признать Генриха IV королем, как только он принял католицизм; истомленное борьбою большинство не разбирало, искренно ли было обращение Генриха или только для формы; мало того, оно позволило Генриху дать большие льготы прежним своим единоверцам, протестантам.

В апреле 1598 года в Нанте был обнародован эдикт, по которому протестантам позволено было в известных местах свободное отправление богослужения; они сохраняли все гражданские права, получали доступ ко всем местам и должностям, их бедные принимались в госпитали наравне с католиками; в каждом парламенте должна была быть особая палата, состоявшая из равного числа католических и протестантских членов, где решались споры, возникавшие между двумя партиями; протестантскому духовенству обещано жалованье; депутаты от протестантских церковных общин получили право составлять соборы в известные времена и в известных местах с королевского позволения и под надзором правительственных комиссаров. Но этого мало: протестанты продолжали составлять политическую партию, государство в государстве, им отданы были во владение известные города, куда они назначали комендантов, и король обещал платить деньги их гарнизонам; наконец, республикански организованные протестантские общины получили право налагать на своих членов подати для Своих целей.