Текст книги "Кошки в тигровой шкуре (СИ)"

Автор книги: Сергей Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Мурчика не было.

– Может быть, он что-то перепутал, – предположила Маша. – Я пойду, поищу его.

Вера Сергеевна не успела остановить внучку, как та потерялась в толпе – в цирке закончилось представление, и улицу перед цирком заполнила возбужденная зрелищем публика.

– Мама, а я тоже хочу большой молоток, – плакал пятилетний мальчик с игрушечным автоматом на груди.

– Хорошо, хорошо, – успокаивала ребенка мать. – Будет у тебя молоток. Будешь с отцом в цирк играть.

Когда публика расселась в подъехавшие к цирку автомобили, автобусы, троллейбусы и трамваи, Вера Сергеевна увидела, что Маша стоит рядом с двумя милиционерами лет двадцати пяти, а какой-то неприятный лысый мужчина невысокого роста крепко держит ее внучку за руку.

– Это очень подозрительная девочка. Я видел ее в нашем зоопарке в тот день, когда на меня прыгнула кошка. Вы проверьте ее документы, – настаивал лысый.

– Я вас не знаю, и в зоопарке никогда не была, – Маша пыталась вырваться, но мужчина не отпускал девочку.

– Как это не была в зоопарке? Я что ли был в зоопарке? – возмущался незнакомец.

– А вы, гражданин, кто будете? У вас есть документы? – поинтересовались милиционеры у лысого мужчины.

– Я – Дуркович, заместитель директора зоопарка, приехал на курсы повышения квалификации, дай, думаю, в цирк зайду, у меня здесь знакомый дрессировщик, – Дуркович достал из внутреннего кармана пиджака документы и показал милиционерам. – Думала, я ее не узнаю. А у меня хорошая зрительная память. Она говорила, что хочет взять шефство над тигром. А потом этот тигр исчез. Вы думаете, просто совпадение? Я так не думаю.

– Это моя внучка, – к милиционерам подбежала Вера Сергеевна. – Что вам угодно?

– Где-то я вас уже видел, гражданка, – сказал один из милиционеров, порылся в заднем кармане брюк и вытащил из них сложенный вчетверо листок. – Такое ощущение, что мы с вами заочно где-то встречались. Вот, – мужчина расправил листок. – Уж очень похожа эта дамочка на злоумышленницу, объявленную в международный розыск. Надо разобраться.

На мятом листке бумаги едва заметные бледные линии изображали какую-то женщину, отдаленно напоминавшую Веру Сергеевну. Надпись над портретом гласила: «Разыскивается опасная преступница. Кошкина Вера».

– И вы хотите сказать, что это я? – возмущалась Вера Сергеевна. – У меня и прическа совсем другая.

– Мы ничего не хотим сказать. А как ваша фамилия, гражданка?

– А ваша? – неожиданно даже для самой себя спросила Кошкина.

– Моя? Лейтенант Петров, – для солидности милиционер приложил ладонь к фуражке. – А это лейтенант Коваленко.

Лейтенант Коваленко также взял под козырек.

– А я Иваненко, медсестра запаса, – соврала Вера Сергеевна.

– А вот вы покажите свои документы, мы убедимся, что вы Иваненко, и тогда идите на все четыре стороны, – настаивал лейтенант.

– Дело в том, что у меня нет паспорта, а моей внучке паспорт еще не положен, – Кошкина показала милиционерам пустую корзинку, на дне которой лежала тетрадка. – Видите, забыла паспорт. Есть только тетрадка, – Вера Сергеевна запнулась, – с моими рисунками.

– Интересно, покажите ваши рисунки, – попросил лейтенант Петров.

– Вам они не понравятся. Я художница-абстракционистка.

Милиционер вытащил из корзинки тетрадку, пролистал ее и усмехнулся:

– Приобщим к делу.

– Вам, товарищ милиционер, я советую, не церемониться с этими преступницами, – посоветовал Дуркович. – Я бы на вашем месте даже применил, как бы это выразиться… Допрос с пристрастием… Может быть, даже пытки.

– Какие вы предлагаете пытки? – наконец заинтересовался разговором лейтенант Коваленко.

– Ну… Тараканами… Мышами. На женщин это производит впечатление.

– Мысль интересная. Мы подумаем. Пусть дамы пока посидят за решеткой. Это тоже производит впечатление на женщин. А вы, гражданин, идите, – лейтенант Петров пожал руку Дурковичу. – Спасибо за помощь.

– А можно я с вами? – попросил Дуркович.

– Я же сказал, идите. Сегодня вы нам больше не нужны. До свидания, – сказал лейтенант Петров и повел Веру Сергеевну и Машу к милицейской машине.

– Зря я тебя послушала, внучка. Надо было тебе оставаться в Незлобне. И что нам теперь делать? – Вера Сергеевна расстроилась. – А ты представляешь, что скажет твоя мама, если узнает, что нас забрали в милицию?

– Мама скажет «я так и знала, но на этот раз действительность превзошла все мои ожидания», – вздохнула Маша и печально мяукнула.

– Ты хотела сказать, что «все пропало»? – удивилась Вера Сергеевна.

– Да, – девочка посмотрела на бабушку.

– У тебя получилось!

32. В участке

Отделение внутренних дел, куда привезли Веру Сергеевну и ее внучку, располагалось на первом этаже обычного девятиэтажного жилого дома, в соседнем помещении с продуктовым магазином.

Напротив входа в отделение, в тесном помещении с зарешеченным полукруглым окошком сидел дежурный милиционер по имени Виктор Федорович.

– Вот, Витя, принимай гостей. Перед тобой опасные похитительницы тигров. Есть такое подозрение, – сказал лейтенант Петров, высадив Веру Сергеевну и Машу из бобика. – Пусть посидят до особого распоряжения.

– Как скажете, – вздохнул Виктор Федорович и пошел открывать «обезьянник» – зарешеченную комнату справа от дежурки.

– Идите дамы, подумайте, может быть, напишите чистосердечное, – Петров подтолкнул Машу и ее бабушку в сторону «обезьянника».

В «обезьяннике» не было ничего, кроме узких деревянных скамеек вдоль стен. Еще на стенах были надписи: «Добро пожаловать» и «Мама, я ни в чем не виноват».

Поскольку Вера Сергеевна никогда не бывала в подобных учреждениях, а телевизор она смотрела очень давно, как себя вести в подобных случаях, не знала.

Маша – любительница криминальных новостей – ориентировалась лучше.

– Мы требуем адвоката! – крикнула девочка дежурному, едва тот повесил замок на решетчатую дверь.

– Гражданка, не волнуйтесь, – ответил ей милиционер. – Мы уже позвонили, куда следует, скоро за вами приедут. А мне все равно. Преступление, в котором вы подозреваетесь, совершено не на нашей территории.

– Мы имеем право на один телефонный звонок! – настаивала Маша.

– Лучше напишите чистосердечное признание.

– И вы нас отпустите? – спросила Вера Сергеевна.

– Они нас не отпустят, но и мы ничего не будем писать и тем более подписывать, – Маша впервые в жизни почувствовала, что информация, накопленная в ее голове, может приносить практические результаты.

– Маша, – удивилась Вера Сергеевна. – Откуда ты все это знаешь?

– По телевизору видела.

– Дело ваше, хотите – пишите, хотите – не пишите, а я пойду, пообедаю, поскольку у меня перерыв, а кроме вас других задержанных нет, – сказал дежурный милиционер и исчез в корридоре.

– Но, что же делать? Что же делать? – Маша была в отчаянии.

– Не знаю, внучка, что-нибудь придумаем.

– Надо бежать, – Маша подергала замок на двери, а затем решетку на маленьком окошке в задней стене. Они не поддавались.

– Все пропало, – Вера Сергеевна села на деревянную скамейку и сняла парик. – Теперь ты понимаешь, Маша, что чувствуют животные в зоопарке?

Однако не прошло и десяти минут, как в дверь отделения кто-то постучал. Через минуту по коридору, гремя ключами, пробежал дежурный милиционер.

– Оперативно работаете, – услышали Вера Сергеевна и Маша голос Виктора Федоровича.

– Стараемся, – ответил дежурному неизвестный.

– Так вы один? – расспрашивал незнакомца Иван.

– За углом автобус со спецназом. Одному мне не справится. Вы же знаете, какие это опасные дамы.

Перед «обезьянником» появился усатый мужчина в милицейской форме.

– Нас повезут в тюрьму? – спросила Вера Сергеевна.

– Да, вас повезут в тюрьму, – громко сказал незнакомец и шепотом добавил. – Вера Сергеевна, Маша, ни о чем меня не спрашивайте, быстро собирайтесь и следуйте за мной.

Незнакомец приложил палец к губам и громко произнес.

– Так вот вы где. Это именно те преступницы, которых я должен доставить на местосовершения преступления. Хорошо, что вы их поймали.

– А что с тигром? – спросил Виктор Федорович, открывая дверь в камеру.

– Тигра нашли. А гражданок будут судить. Суд будет, как говорится, скорым, но справедливым. Пройдемте, гражданки. Вас ждет машина, – Фуражка – а это был именно он – схватил обеих «гражданок» и вытолкал на улицу.

– Николай, а ты как здесь оказался? – Вера Сергеевна не успевала за милиционером.

– Тайна следствия, – Филимонович вытер рукой нарисованные черной краской усы. – Отпросился на две недели. Сказал, что тетя в Архангельске заболела. Два дня дежурил у цирка. А вас все нет и нет. Сегодня прихожу к концу представления, а тут такое дело. Я как чувствовал, что без моей помощи вам не обойтись. Куда едем?

– В Незлобню, у нас там штаб-квартира, – объяснила Маша.

33. Мурчик ищет дорогу домой

За событиями, смысл которых он до конца не понимал, Мурчик – с бабочкой на шее – наблюдал из кустов, украшавших главный вход в цирк.

Зачем эти люди в форме посадили Веру Сергеевну и Машу в автомобиль? Куда они их повезли? И что делать дальше? На эти вопросы у Мурчика не было ответов.

Кот побежал было за автомобилем, увозившим Веру Сергеевну и Машу, но через пять минут выдохся. За автомобилем коту было не угнаться.

Еще полчаса назад Мурчик казался себе героем – ему удалось найти Тамару.

– Я от Алексея Васильевича, я его друг… Такие дела затеваются. Можешь не волноваться, мы все сделаем как надо, – успокаивал Мурчик печальную Тамару. – Вера Сергеевна – это такой человек… Сказала, сделает…

Сейчас это был обычный бездомный кот, который не знал, что он будет есть сегодня вечером и где проведет ночь.

– Ты не знаешь случайно, как добраться до Незлобни? – спросил растерянный Мурчик у пробегавшего рядом котенка.

Что такое Незлобня, котенок не знал, но на всякий случай посоветовал:

– Может быть на метро?

– Что такое метро? – спросил Мурчик.

– Это… Это… Под землей. Вон видишь, люди заходят в большое белое здание… Впрочем, я там никогда не был.

Ехать на метро Мурчик не решился – на поезде, еще куда ни шло. И то если с друзьями.

– Не люблю ездить под землей, – мяукнул Мурчик котенку. – По магнитным полям надежнее. Главное, я чувствую направление. Пойду-ка я пешком.

Через полчаса начался дождь, и кот спрятался от него в темной, и как ему казалось, спокойной подворотне. Через минуту Мурчика окружила стая местных бродячих котов.

Бродяги насторожено шипели:

– Говоришь, случайно здесь? А что за масть? Почему бант на шее? Ты что домашний? Я, думаю, мы должны его поцарапать, – больше других Мурчика сразу невзлюбил большой рыжий кот по имени Тимур, который никогда не видел сиамских котов.

– А может, он из цирка сбежал? – предположил тощий черный котяра с обрубленным хвостом.

– Да из какого цирка… Братцы коты, я – приезжий, и не претендую на вашу территорию, мне бы до Незлобни добраться. А бант, потому что я на задании. Я разведчик.

– Говоришь, разведчик? – Тимур подошел вплотную к Мурчику и обнюхал его. – Не слышал о таких.

– Говорят, были такие коты – разведчики, – вступилась за Мурчика кошка по кличке Маруся. – Вроде бы раньше был такой институт, где люди котов-разведчиков готовили. Говори, кто такой и по какому поводу.

Мурчик рассказал свою историю.

– Что еще за Незлобня? – спросил Тимур.

– Там дом такой у леса, красивый очень. Рядом лес, пахнет компотом и смолой. Там еще есть каменная голова какого-то человека на центральной площади.

– Знаю, бывали. Хорошие места. Но, если не знать дорогу, идти можно всю жизнь. Это дальше чем Сибирь. У меня дед Филипп ходил в Сибирь. Не дошел, – мяукнул Тимур. – Могу рассказать.

– Рассказывай, рассказывай, – замяукали коты.

34. История кота по имени Филипп

История кота по имени Филипп была печальна.

До 12 лет кот (сибирский, рыжий и очень толстый) жил в порядочной семье – муж, жена и дочь. Ел на завтрак, обед и ужин куриные шеи. И не выходил из дома. «Чего я там не видел, – думал кот, – по телевизору и не то показывают».

До определенного момента такой образ жизни коту нравился: ну, и что, что без кошки, без котят и улицы. Зато в тепле.

Однако к двенадцати годам, когда его зубы источились о костлявые куриные шеи, Филя решил сбежать из дома. «Не могу, противно. Где-то же есть лучшая жизнь. Пойду в Сибирь. Сибирские коты должны жить в Сибири».

Поскольку раньше кот попыток побега не предпринимал, то и кинулись его искать только спустя часа три (Филя выскочил из дома, когда нетрезвые хозяева провожали нетрезвых гостей).

– Филя, ты где, заболел что ли? – первой поинтересовалась жена хозяина.

– Гостей испугался, посмотри под ванной, – посоветовал муж.

– Наверное, он упал с балкона, – предположила дочь.

Семья спустилась с четырнадцатого этажа – с фонариком, поскольку была ночь. В предчувствии ужасной картины, девочка даже заплакала. Однако следов Фили найдено не было.

– Наверное, уже убрали и бросили в мусоропровод, бедное животное, он был настоящим членом семьи, мы его будем помнить всю жизнь, – предположили хозяева. Им и в голову не могло придти, что их неповоротливый, толстый и тихий кот сбежал.

Между тем Филя в ближайшей подворотне знакомился с местными котами.

– В Сибирь надо ехать на поезде, – посоветовали коты. – Пешком не дойдешь.

– Оттуда еще никто не возвращался, – вздохнул черный котяра по кличке Чернышевский.

– А что такое поезд? – спросил Филя.

– Сначала уткнешься в рельсы – это такие поваленные на землю железные стволы, типа деревьев, но без веток. По этим стволам ездят железные ящики. Заходишь в один из них и едешь.

Рельсы Филя нашел без труда. Но около всех железных ящиков было очень много враждебно настроенных к котам людей. Пару раз Филю, уже было забравшегося в вагон, выпроваживали на свежий воздух с соответствующими комментариями.

– Ну, котяра, ты даешь… Коты в плацкартах не ездят. Тебе в купированный вагон, – ковыряясь в зубах, сказал дядька в форме проводника.

Наконец Филя заметил, что кроме ящиков есть еще и огромные банки на колесах. Они ехали в том же направлении, что и коробки, только людей рядом с ними было гораздо меньше.

Точно, это купированные вагоны, подумал Филя.

В одну из таких банок кот и забрался ближайшей ночью. Никто ему не мешал. Никто не сказал: не положено.

Через пару дней жалостливый путевой обходчик с помощью палки и веревочной петли вынул из пустой цистерны печальное, абсолютно черное, можно даже сказать, смоляное существо. Существо не умолкая орало. Сам выбраться из нефтеналивной цистерны – к счастью пустой – Филя не смог. Уж очень скользкие и крутые стены, и уж очень высоко узкое круглое горлышко.

Путевой обходчик обтер рукавицей кота.

– Беги, Васька! Скажи спасибо, что сегодня зарплату дали, я добрый.

К счастью для Фили, до Сибири поезд не дошел, он вообще не тронулся с места. Так как это были брошенные много лет назад цистерны.

К концу дня Филя уже сидел рядом с подъездом дома, где на обед, ужин и даже завтрак ему подавали умопомрачительные куриные шеи.

Папа, мама и дочь несколько раз проходили мимо бывшего «члена семьи», но не узнавали его – пушистая рыжая шерсть стала черной и прилизанной. Так что Филя уже не казался большим и толстым. Он был тощим и облезлым.

Кот пытался потереться о светлые брюки отца, но был брезгливо отторгнут длинным носком рыжей туфли.

– Брысь! Скотина! Новые туфли испачкал.

Не исключено, что Филя и был узнан прежними хозяевами.

Но дело в том, что на следующий же день после его исчезновения дочь настояла, чтобы родители взяли в дом какое-нибудь другое животное. Птичку, хомячка или собачку.

– Надо разнообразить животный мир нашей квартиры, – сказл папа.

Выбор пал на трехмесячного французского бульдога. Коту в новой жизни места не было.

С тех пор Филя жил на мусорке.

Как и все бездомные пожилые коты, он мечтал поселиться у одинокой старушки. Пусть и в коммуналке. Или все-таки уехать в Сибирь. Сибирь считается у сибирских котов чем-то вроде рая.

– Ладно, я покажу тебе короткую дорогу до Незлобни, – закончил свою историю Тимур. К утру добежишь, если на собаку не нарвешься. Надо держаться железнодорожных путей. Главное никуда не сворачивай. Если увидишь, что навстречу идет поезд, спрячься в кустах.

– Спасибо, я побегу, – поблагодарил котов Мурчик и отправился в Незлобню.

На улицу Бесконечную обессиленный кот добрался, как и обещал Тимур, только к утру.

– Мурчик, тебя не узнать, – Мурочка ждала пропавшего кота у ворот. – А мы так волновались. Думали, что ты потерялся. Я чуть с ума не сошла.

– Со мной ничего не случится. Я найду выход из любой ситуации, – А что с Верой Сергеевной и Машей?

– Мы здесь, – услышав радостное мяуканье Вера Сергеевна вышла из дома. – Более того в рядах борцов за свободу тигров пополнение. На нашей стороне теперь и отдельные представители правоохранительных органов. С нами майор Фуражка!

35. Кочерга собирается в путь

Между тем Кочерга находилась в состоянии смятения. Прошло уже два дня, а новостей о тигре не было.

По телевидению, которое Клавдия Ивановна смотрела круглые сутки, говорили о чем угодно, но только не о тиграх. Будто бы их никогда и не было, а из зоопарка никто не исчезал.

Показывали, по мнению Кочерги, всякую ерунду, которую еще неделю назад Клавдия Ивановна смотрела бы с большим удовольствием.

Был сюжет о девочке из Поволжья, которая свои первые слова сказала на английском языке.

– Упс, ай дид ит эгэйн, – произнес на камеру годовалый ребенок и впился крупными – не по возрасту зубами – в материнскую грудь.

– Бритни Спирс – ее любимая певица, – пояснила мать и погладила дочку по голове.

– Какой стыд, грудь бы прикрыла, так разве можно, – прокомментировала сюжет Кочерга. – Тут такие дела творятся, а они женскую грудь на весь экран показывают.

С негодованием Клавдия Ивановна просмотрела огромный сюжет о пенсионере из Саратова, который читал рэп методом чревовещания.

– Идиот, – сказала Клавдия Ивановна и, расстроившись, высыпала в тарелку с гороховым супом половину солонки.

На третий день Кочерга не выдержала.

Первым делом она позвонила в милицию. В местном УВД ничего не знали и посоветовали звонить в Москву, майору Миронову.

Майор Миронов объяснил Кочерге, что никакого тигра они не дождались и скорее всего он вышел в каком-то другом регионе, за который они не несут никакой ответственности.

– Упустили, – расстроилась Кочерга. – Так я и думала. Надо было самой ехать.

Ночью Клавдия Ивановна спала тревожно – она прислушивалась к звукам, доносящимся со второго этажа. «А вдруг они вернутся», – думала Кочерга, ставила стул на стол и поднималась по шаткой конструкции к самому потолку. Увы, никаких звуков из комнаты Веры Сергеевны не доносилось.

Владимиру Станиславовичу поведение жены не нравилось. В каждом ее взгляде, в каждом слове Шульга чувствовал скрытый подтекст: вот я забочусь о нашем будущем, а тебе плевать.

– Клава, чего ты суетишься? Ну, зачем нам этот миллион, ну что ты будешь с ним делать?

Но Клавдия Ивановна все равно суетилась.

После звонка в милицию, Кочерга позвонила в зоопарк.

Полдня там никто не брал трубку, но, в конце концов, детский голос спросил:

– Вам кого?

– Мне товарища Дурковича!

На том конце трубки поинтересовались:

– А кто его спрашивает?

– Из городской администрации, – Кочерга решила повысить свой статус, иначе, как она правильно поняла, с ней бы никто не стал разговаривать.

– Мама, тетя из администрации, – услышала Клавдия Ивановна в трубке.

– Дело в том, что мой заместитель уехал в Москву на курсы повышения квалификации. А с кем я имею честь? – директриса так и не выяснила, с кем же она разговаривает – Клавдия наседала.

– А вот мне хотелось бы знать, какие приняты меры по розыску пропавшего тигра. Или никаких мер не принято?

– А приняты все возможные меры: написано заявление в милицию, снят и показан сюжет по местному телевидению, по всему периметру зоопарка установлены видеокамеры, сторож уволен, заместитель директора отправлен на курсы повышения квалификации.

– То есть вы его не ищите? – рассердилась Клавдия Ивановна.

– Кого?

– Тигра!

– Конечно, есть предположение, что тигр тайно переправлен в Москву. Но эти предположения пока никак не подтверждаются. К тому же есть правоохранительные органы, искать тигров – это их прямая обязанность. Так с кем, я говорю?

– Не важно, – сказала Кочерга и бросила трубку.

Затем Клавдия Ивановна позвонила Горбатовой.

– Ну что вы так волнуетесь, вокруг и без тигров столько интересного. К тому же я сейчас в отпуске, хочу съездить на море, – сказала Галина. – Не волнуйтесь, я помню об этом интересном материале и при случае с удовольствием к нему вернусь.

– При случае… Вернусь… Понятно, – разозлилась Кочерга. – Но я же сама видела, как они садились в поезд. Проводница была с таким начесом.

– Извините, мне сейчас не до этого… Готовлю материал о человеке-невидимке в центральном универмаге. Вы что-нибудь слышали об этом?

– Нет, не слышала.

– Интересная история. Из универмага каждую неделю исчезают самые дорогие платья, а вора найти не могут. Предполагают, что орудует человек-невидимка.

– Значит, я не получу своего миллиона? – Кочергу не интересовали невидимки.

– Не знаю… Звоните, если сами что-то узнаете.

Клавдия Ивановна тяжело вздохнула:

– Вот так, Владимир Станиславович, – плакали наши миллионы.

– Почему миллионы во множественном числе? – уточнил на всякий случай супруг Кочерги.

– Ну, один плакал, Какая разница? Но ведь я же видела, как они садились в вагон. Жаль, я не разглядела его номера… Проводница там такая особенная была. Прическа с начесом.… Проводница была особенная, – Кочерга задумалась. – Надо было самой ехать…

– Куда это еще ехать? – встревожился Владимир Станиславович.

– В Москву. Сейчас, который час? Почти полночь? Я схожу в магазин за хлебом… Что-то хлеба захотелось.

– Клава, ты куда? У нас есть хлеб. А сухарей сколько ты насушила – до конца жизни хватит. А потом опять скажешь, не помню, где была, – задумался Шульга.

Кочерга не обратила внимания на слова супруга, оделась, взяла большую хозяйственную сумку, вышла на улицу, осмотрелась по сторонам. Метрах в десяти, рядом с газетным киоском сидел уже известный нам кот по кличке Хвост.

– Кись, кись, смотри, какая рыбка, – Кочерга поманила Хвоста извлеченной из сумки расческой. Расческа имела надпись «От коллег», ее когда-то подарили Шульге на день рождения. Владимир Станиславович очень ценил эту расческу. – А у меня для тебя есть рыбка. Вкусная рыбка, вчера поймала.

Хвост, у которого был непростой и голодный день, клюнул на поддельную «рыбку» и через мгновение был помещен в хозяйственную сумку со змейкой.

Кочерга вытерла кровь с руки – в последний момент Хвост сообразил поцарапать обманщицу.

– Придушить бы тебя, котяра, на месте, – Клавдия Ивановна задумалась над продолжением фразы, но закончила без выдумки. – Да руки марать неохота.