Текст книги "Восточный пакт (СИ)"
Автор книги: Сергей Извольский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 29 страниц)
У меня после увиденного не то, чтобы настроение улучшилось. Просто… как-то по-другому на мир посмотрел. Попроще. Жив, здоров, архидемон виски угощает, Император посылки шлет, принцесса английская своим лордом называет, пусть и в шутку – чего мне унывать? Я не датчанин, которому приходится зубами вгрызаться в действительность для малейшего шага вперед. У меня по сравнению с ним вообще проблем нет; так, одни задачи.
Добежав до спортзала, я уже проходя в арку двери почувствовал чужое присутствие. И даже испугаться не успел, когда из стены вдруг, словно натягивая и изменяя ткань реальности, появилась человеческая фигура. Я даже в скольжении войти не успел, как похожая на Волан-де-Морта призрачная тень коснулась моей руки. На удивление, время не замедлило свой бег, как это бывает в мгновенья смертельной опасности. Так что для меня рывок странной твари уложился за краткий миг, даже шаг не успел сделать.
Краски мира вокруг поблекли, превратив окружающую действительность в подернутую дымкой негатив фотопленки, а серая тень рядом неожиданно превратилась в статную фигуру мужчины в классическом костюме и плаще.
– Максимилиан Иванович? – вопросительно посмотрел я на барона фон Колера, который так неожиданно выдернул меня в изнанку мира.
– Доброе утро, – кивнул профессор, и продолжил почти без паузы: – Алексей Петрович, у нас немного времени, поэтому попрошу от вас максимум внимания.
Фон Колер как обычно в своем репертуаре. Скрытно выдернул меня в изнанку мира и витиевато заявляет, что повод серьезный, а от меня внимание требуется. Да, сам бы я не догадался ни в коем случае.
– Слушаю, Максимилиан Иванович, – только и кивнул я в ответ, не позволив показать даже тень мелькнувшей усмешки.
– Алексей Петрович, с сегодняшнего дня я не могу должным образом выполнять обязанности вашего опекуна, – устало посмотрел Фон Колер из-под нахмуренных кустистых бровей.
– Причины? – только и поинтересовался я.
– Сегодня ночью я получил указание стать сторонним наблюдателем, а никак не участником грядущих событий.
– Каких событий?
– Тех, которые в ближайшее время должны произойти рядом с вашей персоной. И не нарушив указание, я не смогу вам помочь. Мое же присутствие рядом может дать вам иллюзию ложной безопасности, и стать причиной трагедии.
Это кто, интересно, отдал фон Колеру «указание»? Учитывая, что барон – несмотря на репутацию, далеко не последнее лицо в Собственной Его Императорского Величества канцелярии.
– Хорошо. Это все? – поинтересовался я, безмятежно глянув на барона.
– Нет, не все, – покачал головой фон Колер. Он сумел сохранить невозмутимость, но мне было очевидно, что моим ответом слегка обескуражен. Ну а что еще говорить – дяденька не надо, не бросайте меня глупого?
– Я по-прежнему остаюсь вашим мастером-наставником и навигатором в науке темных искусств, и в любой момент готов прийти вам на помощь в деликатных вопросах, связанных с их освоением, – вычурно сформулировал профессор и выжидательно на меня посмотрел.
Небольшой паузы мне вполне хватило, чтобы понять, о чем речь.
– То есть, если я кого-то сожгу к чертям собачим темным пламенем, и будет опасность отправки меня в московский институт темных искусств…
– …Тайную Академию, – поправил фон Колер.
– …тогда вы из цеховой солидарности мне поможете. А если я просто сожгу кого-то, без применения темной магии и будет обычная опасность попадания меня в кутузку, то помогать вы мне не захотите.
– Алексей Петрович, дело не в желании, потому что это не мое решение и…
– Максимилиан Иванович, – с укоризной прервал я его.
– Да, все верно.
– Благодарю, что сочли нужным предупредить.
– У меня к вам будет просьба, Алексей Петрович, – произнес профессор, несмотря на внешнюю бесстрастность явно находящийся сейчас не в своей тарелке.
– Какая?
– Не могли бы вы, со свойственным вам фирменным сарказмом спровоцировать нашу размолвку?
«Фирменным сарказмом?» То есть мой обычный стиль общения теперь так называется?
– Дав вам повод покинуть поместье?
– Желательно было бы, чтобы вы сами попросили меня это сделать, использовав как повод вчерашний мой грубый просчет.
Становится все интереснее. Может, никаких указаний «отойти в сторону» и не было, а фон Колер просто хочет дистанцироваться, спасая репутацию и даже, более грубо, прикрывая задницу? В преддверии, как он выразился, грядущих событий? Но даже если так, что мне остается сделать? Создать тлеющий неявный конфликт, отказавшись идти барону навстречу, или возможно сознательно подставиться, самостоятельно отодвинув от себя авторитетную крышу в виде барона? Не будь разговора с Астеротом, сейчас я бы, наверное, очень сильно переживал. А так – почти спокоен.
– Вы не специально отошли в сторону вчера вечером?
– Нет. Это была моя ошибка, – поджал губы барон.
Ничего такая ошибка, привлекательная – вспомнил я крутые бедра сотрудницы гимназии. И ее пиджак, с трудом удерживающий в плену внушительную грудь, тоже вспомнил. Да, мне почти пятнадцать, так что я сейчас часто о таком вспоминаю в ущерб остальным вопросам.
– Я должен просить вас только покинуть поместье, или еще и снять с себя обязанности моего опекуна?
– Покинуть поместье, со статусом опекуна я сам все сделаю, не акцентируйте.
– Мне не привезут нового?
– За один день нет, конечно же. А завтра проблема уже разрешится сама собой, вы ведь объявили себя варлордом, так что формально опекун вам уже не будет нужен.
Черт, так много всего должно завтра решится.
– Хорошо, я все сделаю, – кивнул я. – Сейчас?
– Чуть позже. Я сам подойду к вам с провокационным разговором.
Я молчал, глядя на барона, а он не избегал моего взгляда, но закусил тонкую губу, явно переживая. Повисла тягучая пауза, которую нарушать я не был намерен – барон сам разговор начал, пусть сам и заканчивает.
– У нас еще осталось время, Алексей Петрович. Есть у вас какие-либо вопросы? Готов ответить максимально откровенно.
«Кто убил Кеннеди?» «Куда пропало золото Российской Империи?» «Что взорвалось в Большом взрыве?» – вопросил тут же внутренний голос. «Отставить» – тут же мысленно одернул я себя.
– Я могу доверять темному демону?
– В общем да, он поклялся служить последним днем. Но держать его при себе без обучения и получения ранга демонолога опасно.
– Он может мне навредить?
– Прямо нет. Но есть неявные опасности – к примеру, он может выполнить указание буквально.
– Ясно, – кивнул я. О чем речь, уловил сразу – вспомнив народный фольклор про золотую рыбку, боцмана и его дежурное восклицание «якорь мне в жопу!»
– В другое тело переселить я демона могу?
– Без освоения материала по основам демонологии я бы на вашем месте не стал этого делать.
– Вы мне помочь в этом сможете?
– Да.
– Буду иметь ввиду. Максимилиан Иванович, – вдруг мелькнула у меня мысль, – вы не боитесь, что все только что сказанное вами станет известно третьим лицам?
– Нет, – просто ответил фон Колер.
Наверное, уточняющий вопрос противоречил правилам хорошего тона, но я одним фактом своего существования и в этом мире, и в приличном обществе этого мира противоречил вообще всем правилам. Поэтому просто отрицательным ответом не удовлетворился.
– Даже если меня будут пытать?
– Учитывая ваш грядущий статус аристо безнаказанно изолировать и пытать вас смогут только в Тайной Канцелярии. От произвола жандармского ведомства или национального клана вас защитит императорская власть.
– Вот прямо так защитит? – уточнил я.
– От смерти не спасет, но растягивать вас на дыбе безнаказанно никто не сможет – учитывая статус, сразу же к вам будет предоставлен доступ адвокатам и наблюдателям от императорской службы.
– Вчера… – начал было я.
– Вчерашняя попытка жандармского ведомства вас изолировать стала возможной только потому, что возникли препоны у Моисея Яковлевича, который прибудет в Елисаветград уже сегодня, а меня искусственно… отвлекли.
Последнее слова далось фон Колеру с некоторым трудом.
– Максимилиан Иванович, вы не допускаете возможность, что я могу попасть в руки магов-ментатов?
– Менталистов, – поправил меня барон с таким выражением лица, словно я только что выругался грязно.
– Попасть в руки менталистов, – исправился я, видя что барон отвечать не торопится.
– Каждое проникновение в чужое сознание должно быть санкционировано государем-императором.
– Государь-император недавно отправил мне почтой вполне говорящий намек, показывая заинтересованность в моей судьбе и действиях. Может и дознавателя прислать.
– Ваше сознание недоступно для менталистов, – неожиданно огорошил меня фон Колер, явно уходя от темы интереса Императора. Что у него хорошо получилось.
– Были попытки?
– Да.
– Когда?
– Первый раз во время ивента в Волынском протекторате. Попытку проникнуть в ваше сознание совершили после того, как вы были усыплены по окончанию бала в Республиканском дворце. Эта тайная операция проводилась под прикрытием ФСБ, и узнали мы о ней совсем недавно лишь волею случая.
– Какого случая? – при мысли о том, что после потери сознания в номере отеля «Будапешт», где мы танцевали венский вальс с Зоряной, кто-то пытался копаться у меня в голове я почувствовал омерзительный холодок.
– Второй раз попытка проникнуть в ваше сознание проводилась в воскресенье ночью, когда вас через Кобрин переправляли из протектората сюда, в Елисаветград.
– Эта вторая попытка была санкционирована Императором?
– Да.
– Так как же узнали о первой? И о том, что она была неудачной?
– Каждый одаренный менталист, обладающий рангом выше четвертого и способный проникать в чужое сознание стоит на особом учете, находясь под контролем имперской надзорной службы. О неудачной первой попытке мы узнали по характерным повреждениям, полученных менталистом.
– Характерным?
– В обоих случаях имели место несовместимые с жизнью анатомические повреждения всех органов верхней части тела, причиненные неведомыми повреждающими явлениями, сформированными внутри телесной оболочки.
– А… если немного попроще?
– Судя по заключению судмедэксперта, в грудной клетке менталиста сформировалась из чистой энергии длань, которая, сминая ткани захватила всю область энергетического центра и протягивая его наружу через горло. Так как первый пытавшийся проникнуть в ваше сознание менталист умер от аналогичных повреждений, то произошедшим заинтересовались и быстро сопоставили, раскрутив цепочку.
– Однако… – протянул я ошарашенно, представляя описанную бароном картину. Интересно, это кто так мне помогает – Астерот? Или мать Олега?
– Елена Николаевна, которая помогла мне вчера – озаренная?
– Да.
– На недавней ознакомительно лекции вы сказали, что озаренные появились совсем недавно.
– Все верно, дело в значении определений. На той же лекции я упоминал, что существование одержимых подтверждено в глубину истории вплоть до четырнадцатого века. Но это были люди, пораженные безвозвратной одержимостью, или же сумевшие приостановить ее развитие. Известные более семи столетий пораженные безвозвратной одержимостью переставали быть разумными людьми в привычном понимании. Они становились самыми настоящими монстрами, руководствующимися за редким исключением лишь низведенными до звериного уровня желаниями. Сумевшие не только обуздать одержимость, но и освоить темные искусства одержимые инициировались только в середине века минувшего, двадцатого.
Существование озаренных также уходит в глубину веков. Они, до прихода стихийных одаренных также встречались, причем повсеместно. Также, как и одержимые, переставая быть в своем роде разумными людьми. Только вот озаренные не несли в себе опасности для рода человеческого, становясь выше человеческих желаний и внешне не сильно отличаясь от людей сумасшедших, тронутых безумием.
У каждого одержимого, что работает с темными искусствами, есть опасность стать безвозвратно одержимым. С озаренными ситуация немного иная: со школой Света в двадцатом веке никто не работал. Не работал начиная с основ – Свет обжигает, и мало кто мог даже попробовать укротить эту силу. Лишь некоторым целителям и универсалам после получения шестого ранга давалась сила света, но во всех без исключения случаях они начиная управлять, не могли справится с ней. Также прекращая быть в общем понимании человеком разумным.
Опаленные светом, как мы их называем, отличаются от нас не только мировосприятием, но и физиологически, по-настоящему питаясь «святым духом» – у них нет аналогичным нашим физиологических потребностей. Также они не имеют сходных с нашими эмоций и желаний, возможно внутренне находясь в состоянии, близкому к нирване. Правда, это все лишь предположения, потому что получить ответ на вопрос от подобного озаренного невыполнимая задача…
«Почему же белая дама со мной разговаривала?» – тут же удивился я, впрочем, не в слух.
– …для этих уже не-людей не имеют важного значения привычные нам вещи. Таких озаренных в мире совсем немного, не более сотни. Опасности они не несут, и живут как правило в окружении своего рода или клана, под присмотром.
После того, как начались первые случаи «озарения», с потерей владеющими разума и опаления светом, эксперименты с овладением светлой силы в двадцатом веке были повсеместно прекращены.
– Попали под запрет?
– Нет. Пробовать овладеть силой света в то время могли только одаренные высоких рангов. Мало кто хотел рисковать превратиться в пусть и могущественное, но только внешне напоминающее человека существо. Появившиеся же недавно озаренные, о которых говорил я, это владеющие адепты, осваивающие силу света с первого ранга. И появились они пока только в Испании – в Аустрии и Арагоне, в закрытых школах под эгидой католической церкви.
– Не нравится мне это, – не мог не сказать я голосом ведьмака Геральта с характерными интонациями русской озвучки.
– Это мало кому нравится, – согласился со мной фон Колер. – Все, Алексей Петрович, безопасное время истекает, и дальнейшее наше совместное нахождение в Тени может быть замечено ненужными персонами. Помните, с бытовыми вопросами я вам более не помогу, а по поводу темных искусств всегда готов оказать всенепременную поддержку.
– Буду иметь ввиду, спасибо, – начал я говорить еще находясь в тени изнанки, а закончил в привычном, вновь обретшим яркие краски мире.
Фон Колера рядом не оказалось. Только мелькнула серая тень, оставив неприятное ощущение, пронизывающим касанием иррационального страха. Вернулся я в обычный мир в то же мгновенье, в которое шагнувший из тени барон коснулся меня за руку, утягивая в изнанку. От неожиданности я запнулся и взмахнул руками как пьяный, пытаясь сохранить равновесие. Вновь подстроив управление телом под законы гравитации, коротко осмотрелся и направился куда и шел – к тренажерам.
Фон Колер появился, когда я после тренировки направлялся к себе – барон перехватил меня на выходе из зала.
– Артур Сергеевич! – не скрывая возмущения, проговорил профессор, повелительным жестом заставляя меня притормозить. – Вы ведете себя крайне безответственно и беспардонно! Почему вы позволяете себе покинуть Елисаветград не поставив в известность меня, срывая весь утвержденный план тренировок? Почему я узнаю о том, что у вас больше нет ординарца только постфактум из-за возникших обстоятельств? Я требую объяснений, здесь и сейчас.
– Максимилиан Иванович… – деланно удивился я подобному наезду. – Подскажите пожалуйста, а почему являясь моим опекуном, вы узнаете постфактум вообще о всех значимых событиях, происходящих со мной? Может быть вам стоит пересмотреть отношение к делу?
– Артур Сергеевич! Правильно ли я понимаю, что вы сейчас высказываете мне недовольство, сомневаясь в моей компетенции как опекуна?
– Максимилиан Иванович…
Я изначально собирался действительно быстро и емко применить свой «фирменный сарказм». Но вовремя догадался, что барон фон Колер (не последний человек в императорской канцелярии) совсем не та фигура, которого можно попросить покинуть поместье в стиле «давай, катись колбаской отсюда». Поэтому раунд боксерского диалога продолжался несколько минут. В результате разошлись мы с бароном вежливо, но с каменными лицами, демонстрируя крайнее недовольство друг другом.
Свидетелем нашей беседы стало сразу несколько слуг поместья, и у меня возникло обоснованное подозрение, что фон Колер что-то знает об их верности (или неверности) княжескому роду. Иначе зачем было устраивать подобную беседу здесь и сейчас, под чужим приглядом?
Разойдясь с бароном, я – чувствуя, что еще немного и начну опаздывать, забежал в комнату. Зоряны непривычно не было, и не было привычно подготовленной ей одежды и завтрака. Быстро принял душ, а после неоправданно долго настраивал прет-а-порте принтер, печатая себе новый костюм. И пролетел с завтраком, конечно же.
В гимназии Витгефта, да и вообще во всех учебных заведениях для одаренных, было запрещено появляться со своим АйДи, выполняющим здесь роль смартфона в моем мире. Именно поэтому каждому гимназисту был положен ординарец и ограниченный функционалом ассистант, что в комплексе поддерживало необходимую коммуникацию с миром, но отсекало ненужные контакты и отвлечения. Но я же человек цивилизованный, и понимаю всю условность установленных правил – поэтому нарушать их не буду, но АйДи с собой возьму. Вдруг такси надо будет вызвать.
С такими мыслями достал плоскую карту и сразу ощутил едва заметную вибрацию оповещения. Повесив в воздухе проекцию меню, просмотрел сообщения. С десяток дежурных – уведомления об уплате налогов и предписания явиться в муниципальные службы для постановки на учет, а также информация о зачислении на счет ста тысяч золотых рублей. Да, откупные за мою аферу с… кстати, а где Аверьянов? Со всем происходящим забыл совсем про изгнанного из клана. Но, наверное, никуда он не делся, так и сидит здесь под приглядом в поместье.
Кстати, будь я на месте Зайцева, являясь начальником службы безопасности рода, сам бы может попытался избавиться от такого пассажира. От такого как я, а не как Аверьянов, конечно. Если со стороны посмотреть, натащил в поместье самых разных удивительных персонажей: здесь и асоциальные элементы, один из которых инвалид, и изгнанный из клана одаренный, и солдат конфедерации – точно нежеланный гость в любой частной усадьбе, невоспитанный мутный сириец, еще и профессор темных искусств. Хотя последние двое уже в процессе отбытия. Зато завтра сюда должны заехать в гости Шиманская, мои змееглазые наемницы индианки и юрист Моисей Яковлевич. Не на постоянной основе заехать, возможно, но сам факт. Правильно вчера Анастасия возмущалась, развели здесь чехарду.
Да, при Анне Николаевне такого не было – хмыкнул я, листая дальше оповещения. Нашел несколько сообщений от Мустафы – список всех закрытых обязанностей ординарца, и напоминания. Такси он, кстати, действительно на месяц вперед вызвал по учебным дням. Да, на 07:30. Сейчас, глянул я на часы – 07:27. Успеваю.
Одно письмо оказалось от Андре. Вчера вечером пришло, и касалось Зоряны. Хм, оперативно инструктор сработал – сразу три варианта легализации девушки. Понимая, что опаздываю, глянул только вскользь. Первые две описанные возможности требуют серьезных вложений – легализация через окраинные провинции с помощью благотворительной деятельности. Зато третий вариант весьма прост и связан с получением мною, как Артура Волкова, баронского титула.
Кстати. Возможно, что Андре, когда копал варианты легализации Зоряны, своими действиями послужил катализатором идеи Анастасии подкинуть мне баронский титул именно сейчас, чтобы потом забрать его обратно с выброшенной маски? Вполне вариант – только успел прийти я к выводу, как в этот момент в комнату влетела Зоряна.
Смущению и волнению девушки не было предела – как так, проспала! Но не слушая сбивчивых объяснений, я быстро, в пару слов ее успокоил. И не нашел ничего лучше, как желая отвлечь, показал ей план по ее же легализации.
Да, наверное, надо было сделать это как-то по-другому. Потому что Зоряна, когда поняла что именно читает, разрыдалась от переизбытка чувств. Я ее прекрасно понимал – находится в роли приживалы неопределенного статуса, причем в опасно подвешенном состоянии, морально тяжело. Тут же информация, что ей открывается путь к лестнице, ни много ни мало, в небо. Если, конечно, сравнивать открывшиеся перспективы с ее прошлой жизнью в протекторате.
Пришлось потратить еще минуту, успокаивая девушку, после чего уже на самом деле опаздывая, выбежал из комнаты и помчался к воротам усадьбы. Выскочив из калитки, только выругался – такси не было.
– Да как так-то? – удивленно взмахнул я руками. Сам же только что видел в оповещениях – да, подтверждено и оплачено, до конца сентября.
Время – 07:31. Что, минуту не подождать было? Придется самому еще раз вызывать – раздраженно потянул я карту АйДи из кармана, как вдруг за спиной послышался мягкий шелест колес.
Бесшумно распахнулись автоматические ворота, и на дорогу выехал широкий представительский автомобиль с закрепленным на капоте пламенеющим флажком рода Юсуповых-Штейнберг. И неожиданно мягко вильнул, остановившись так, что пассажирская дверь оказалась прямо напротив меня.
Несколько секунд я, если честно, немного тупил, после чего тонированное в ноль стекло поползло вниз. Чуть наклонив голову я увидел, как из салона на меня недоуменно смотрит Анастасия. Ну да, чего это я – какое такси. Наше благородие ж теперь не только господин барон и официальный аристо, но и жених. Тоже почти официальный. Можно значит теперь вместе с княжной в одной машине на учебу кататься.
«Ну, поехали» – только беззвучно и произнес я, захлопывая за собой дверь. И сразу появилось стойкое ощущение, что все происходящее с сегодняшнего дня переходит на качественно иной уровень.
Все, детские игры кончились, начинаются взрослые.
