Текст книги "Восточный пакт (СИ)"
Автор книги: Сергей Извольский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 29 страниц)
Варлорд. Восточный пакт
Глава 1
– Что было в начале? – поинтересовался фон Колер.
Недолгое молчание, и внимательный взгляд расположившегося на сцене аудитории барона уперся в меня.
– В начале было слово, – ответил я. Сказал практически не думая, ориентируясь на фон из картин на религиозную тематику за спиной профессора.
Вот только с обоснованиями сущего, которым занимается религия, у меня по знаниям не очень хорошо. Так что сейчас процитировал не столько богословский трактат, сколько въевшийся в память текст из клубной юности, который продолжался как «…слово породило ритм, ритм дал жизнь движению…».
– Еще варианты? – между тем осмотрел фон Колер присутствующих.
Рядом со мной на скрипучей деревянной скамье находилось четверо гимназистов. Был и еще один – Валера. Вот только расположился он поодаль от нас, показательно дистанцировавшись.
– Или вы все слишком грамотные для того, чтобы рискнуть ответить, или мне уже впору воскликнуть: «Господи, из каких бездн мне придется вытаскивать их на свет просвещения», – явно цитируя кого-то, демонстративно обратил взор к небу фон Колер.
То есть я, получается, был недостаточно грамотен для того, чтобы промолчать? – мысленно расстроился я, пристально наблюдая за бароном, который столь неожиданным образом начал свою первую лекцию по теории темных искусств.
– Артур Сергеевич предположил, что в начале было Слово. Но Евангелие от Иоанна совершенно не тот труд, на который стоит нам сейчас ориентироваться. Тем более, что употребленное в первоисточнике слово «логос» согласно Дворецкому имеет тридцать четыре гнезда значений. Мы же обратимся к самому истоку.
Барон вышел из-за трибуны и обвел нас пристальным взглядом. В руке у него была указка, которой он постукивал по краю стола, чем вдруг напомнил полубезумную Клаудию, убитую мною совсем недавно. Пока я отгонял неприятные и непрошенные воспоминания, фон Колер вновь заговорил.
– В начале сотворил Бог небо и Землю. Земля была пуста, и сказал Бог: да будет свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы, – произнеся столь знаменитую цитату, профессор замолчал в ожидании.
– Так получается, что в начале была тьма? – с ленцой поинтересовался Валера, уже разложившийся на скамье как на шезлонге.
Фон Колер с поистине ангельским спокойствием и благожелательным выражением лица повернулся к Валере. Сначала вроде бы ничего не происходило, как постепенно вокруг словно начала сгущаться темнота. Глаза профессора стали полностью черными, а за спиной выросли сотканные из темных лоскутов огромные перепончатые крылья. По пергаментно бледной коже фон Колера поползли черные нити расширяющихся вен, а ставшие бесцветными губы ощерились в устрашающей гримасе.
– По статистике, каждый пятый одержимый или погибает течении года после инициации, или становится ограниченно разумным существом, не сумев справится с полученным даром. Так что у всех пяти находящихся здесь одержимых есть немалый шанс не дожить до начала следующего учебного года. Вас сие тоже касается, Валерий Евгеньевич. Это понятно?
Голос фон Колера звучал негромко, но доносился будто со всех сторон, обвивая словно схватившую добычу змея. Появившиеся шипящие нотки прибавили впечатления, и я даже передернул плечами – несмотря на то, что ментальное внушение было направлено на Валеру. Как он себя сейчас чувствует, я даже не знаю. Зато знаю, что если по итогу он намочит штаны, вряд ли кто сможет его за это укорить.
Ответа Валеры я не услышал. Но тот явно смог это сделать – потому что тяжелая удушающая аура мгновенно пропала, как не было.
– Раз понятно, тогда попрошу от вас всех всего две вещи. Первое – это внимание, второе – уважение. Без внимания, и без уважения, с адептами темных искусств часто происходят весьма печальные вещи…
Фон Колер прервался, возвращаясь из демонической формы в обычный человеческий облик. Снова приняв нормальный, не пугающий вид, он повернулся к пустому пространству, сделал несколько пассов руками. Вспышку силы я ощутил так, словно на меня пустынным суховеем вперемежку с колким песком дохнуло. Сразу же неподалеку от барона открылся портал, объятый серыми мглистыми лоскутами.
Из тускло светящейся арки вышло существо, которое несомненно было когда-то человеком. Длинные когти скрежетали по полу, белесые глаза осматривали всех без какого-либо выражения.
– Все вы знаете, что такое синдром возвратной одержимости. Теперь знаете о том, как выглядит результат одержимости безвозвратной, – проговорил фон Колер, и махнув рукой, показал монстру уходить. На жест профессора поначалу тварь никак не отреагировала, но потом медленно развернулась и ушла в портал, который сразу же погас.
– Сегодня, здесь и сейчас, у вас всех есть последний шанс отказаться от изучения темных искусств. Давайте помолчим две минуты. Если вы по истечении этого времени не покинете кабинет, то это будут последние две минуты вашей независимой от Тьмы жизни. Давайте помолчим, и пусть каждый за это время прислушается к себе.
Помолчали. Я за это время осматривался по сторонам. Кроме Валеры, в аудитории присутствовала еще одна моя почти близкая знакомая. Что неожиданно, ясноглазая бывшая староста. И остальные трое также были из моего класса – причем нас наверняка всех собрали, чтобы мы как можно больше времени проводили вместе. Задания по общему курсу подразумевают коллективное выполнение – и в связи с этим наше частое совместное времяпрепровождение не будет ни у кого вызывать вопросов.
Вот только причем здесь Валера? К тому же нас шестеро, а фон Колер только что сказал про пятерых одержимых. Его не считает?
– Ну что ж, – подытожил барон двухминутное ожидание. – Я рад, что вы все приняли непростое, взвешенное и совершенно точно могу сказать – здравое решение.
Судя по эмоциональному фону, все присутствующие сочли фразу фон Колера за попытку пошутить. Все же озвученный двадцатипроцентный шанс не дожить в разумном состоянии ближайший год перспектива не очень. Но барон, как оказалось позже, был совершенно серьезен.
– Валерий Евгеньевич, вы верите в Бога? – поинтересовался барон у отдельно расположившегося гимназиста. Который теперь восседал с идеально ровной спиной и внимательно внимал профессору.
– Я ношу православный крест, но вера ведь это не про него, – начал Валера после краткого раздумья. – Я внимательно читал Библию, и мне очень не понравилось, что христианский Бог не просит, а требует от меня безоговорочной любви к себе. Кроме того, что Библия, что Коран…
Фон Колер поднял руку, заставив Валеру замолчать.
– Вы, Артур Сергеевич? – посмотрел он на меня.
– Я не ощущаю потребности верить в богов, которых мне навязывают религии…
Еще более резкий жест прервал мои рассуждения. Обидно – я ведь даже еще не начал глаголом жечь на тему внутренней церкви внутри каждого и о пустоте, которую людям необходимо заполнить.
– Надежда Геннадиевна? – повернулся профессор к большеглазой девушке.
– Верю, – просто ответила Надежда.
Фон Колер после этого посмотрел поочередно на нас с Валерой как на экспонатов выставки современного искусства, и перевел взгляд дальше.
– Илья Карлович?
– Не верю, – мотнул головой невысокий светловолосый крепыш. Он, также как и практически все присутствующие здесь, не был генетически модифицирован. Сомнения у меня были только насчет большеглазой Надежды – очень уж ее лицо напоминало кавайное изображение девушек из японских мультиков.
– Модест Петрович? – обернулся к следующему парню профессор.
«Модест». Интересное имя, на слух вот даже приятное – позволил я про себя поерничать.
– Не верю, – ровным голосом ответил Модест. Выглядел он под стать своему имени – вытянутое лицо, четко очерченные скулы, аристократическая бледность, черные глаза и острый тонкий нос.
– Маленькая ложь ведет к большому недоверию, – философски заметил фон Колер.
– Скорее нет, чем да, – совершенно не смутившись, прокомментировал Модест.
– Эльвира Рафаэловна? – обратился фон Колер к последней из здесь присутствующих. Девушка, несмотря на татарское имя, обладала внешностью настоящей северной валькирии.
– Верю, – просто ответила Эльвира.
Артур Сергеевич. Валерий Евгеньевич, – вновь поочередно оглядел нас фон Колер. – Я не спрашивал вас, верите ли вы в то, что говорят о Боге другие люди. Я спросил, верите ли вы в некую высшую силу, именуемую Богом? Итак, слушаю вас.
– Верю, – со второй попытки ответил я. Еще бы мне не верить – после разговора с незнакомцем, назвавшимся Астеротом.
– Не верю, – едва улыбнулся Валера.
Эффект от внушения фон Колера уже немного спал. Сейчас побледневший парень вместе с румянцем возвращал себе душевное спокойствие и понемногу вновь обретал показательную развязность. Острожную показательную развязность.
– Волею судеб отныне вы все связаны с темными искусствами. Внимание, и уважение – две вещи, которые я от вас просил на моих лекциях. Но есть еще один очень важный момент. Это взаимная откровенность. Не честность, а именно откровенность. Именно поэтому я рассказал всем вам, что каждый пятый одержимый не проживает в разумном состоянии более года после инициации. И именно поэтому у меня сейчас для вас есть еще кое-что, что необходимо рассказать.
Барон обернулся к проекции, которую начали заполнять фотографии юношей и девушек в форме разных учебных заведений. Это были самые разные юные лица, и как я не сразу заметил, с привязкой к появившейся схематической карте мира – география фотографий по всей планете.
– Любой одаренный может приглушить свой источник. Это практикуется по самым разным причинам, о которых мы с вами будем говорить позже. Среди стихийных одаренных элиминирование своего источника и возвращение к статусу обычного человека не несет никаких негативных последствий. Это же, – широким взмахом показал на сонм лиц фон Колер, – все те, кто решил отказаться от изучения темных искусств. И все они погибли не больше чем через девяносто дней после принятого решения.
Как вы видите, география несчастных случаев охватывает весь мир. При этом к каждой смерти применимо выражение «неожиданно умер». Ни одно расследование, проводимое полицией стран Большой Четверки не нашло доказательств того, что смерти наступали в результате умышленного убийства. Судьба. Фатум. Рок, – называйте, как хотите. Автокатастрофы, пожары, несчастные случаи на горнолыжных склонах, самоубийства, гибель на аттракционах и просто глупые случаи смертей.
Вплоть до таких, как…. Хуанита Иглесиас, – обернувшийся к проекции фон Колер показал на одну из фотографий с красивой латиноамериканкой, – в дождь ехала по серпантину, не справилась с управлением, и ее машина упала в горное озеро. Хуанита смогла выбраться из тонущего автомобиля, избежать опасности сошедшего селя, и вышла к небольшой деревне. Там она зашла в церковь помолиться о спасении, и погибла под алтарем, который упал прямо на нее.
Дик Флектор, – показал еще на одну фотографию фон Колер. – Ехал в машине как пассажир. Водитель затормозил перед открытым канализационным люком, не справился с управлением и врезался в столб. На небольшой скорости. Флектор погиб от того, что во время столкновения со столбом ковырялся в носу – сработавшая подушка безопасности вбила ему палец в мозг.
– Какая печальная история, – воскликнул с своего места Валера. Проговорил со всем уважением, поэтому фон Колер не стал как-то пенять вновь рисующемуся гимназисту. Более того, профессор даже сложил руки в молитвенном жесте.
– Amen, – смиренно произнес фон Колер.
– Максимилиан Иванович, почему вы рассказываете об этом сейчас, а не до того, как дали время на обдумывание своей судьбы? – поинтересовалась Эльвира. Голос у нее был необычайно глубокий, под стать внешности девы-воительницы.
– Потому что все, что происходит с адептами темных искусств, должно сохраняться в знаниях только адептов темных искусств. Это вполне очевидно, – пожал плечами фон Колер и звучно ударил указкой по краю стола. После он обернулся к карте, и сделал короткий жест – фотографии пропали, и вновь за его спиной в большинстве загорелись богословские картины.
– Для того, чтобы мы с вами смогли разговаривать на одном языке, мне нужны от вас базовые знания. В ближайшие два месяца вы должны посетить курс лекций, посвященный основам Новой Физики и Истории религий. Также обязательно посещение моих лекций по курсу Славянского язычества.
– Максимилиан Иванович, вы можете пояснить цель получения нами этих знаний? – не остался равнодушным к услышанному Валера.
– Цель весьма проста, – спокойно произнес барон. – История не требует себя учить, но всегда наказывает за невыученные уроки. Вы вот, Валерий Евгеньевич, знаете ли о том, что такой Чернобог?
– Могу только уверенно предположить, что это один из богов славянского пантеона.
– Верно. В двух словах могу сказать, что поверхностно владеющие вопросом считают Чернобога аналогом Диавола, но это не так. Чернобог – это защитник нашего мира, Яви, от темных созданий. Это страж нашего мира, который находится… – барон замолчал, ожидая от нас продолжения.
– Среди Тьмы, – машинально продолжил я.
– Во Тьме, – одновременно со мной высказался Валера.
– В изначальной Тьме, – произнесла чуть опоздавшая Надежда.
Фон Колер кивнул, подтверждая наши слова.
– Тьма, вернее существа, в ней обитающие, опасны для нас также, как и для одаренных. Только вот именно во Тьме мы берем свои силы для того, чтоб защищать наш мир. Вас это также касается, Валерий Евгеньевич, – повернулся фон Колер к Валере.
– Максимилиан Иванович, – воскликнул я, привлекая внимание.
– Да, Артур Сергеевич?
– Как я понимаю, Валерий не относится к числу тех, кто обладает даром темных искусств. Вопрос – почему он здесь?
– Валерий Евгеньевич оборотень.
Неожиданно. И, судя по эмоциям сидящих рядом со мной темных, неожиданно не только для меня. Валера же, видя наше удивление, расплылся в широкой приветливой улыбке и широко развел руки – мол да, я такой.
– Природа оборотничества пока совершенно не изучена, а случаи за последние годы единичны. Именно поэтому Валера будет готовиться к инициации вместе с нами, тем более что его дар связан непосредственно с Тьмой.
Валерий Евгеньевич, я совсем недавно упомянул Чернобога, – повернулся к оборотню профессор. – Прошу, уделите ему самое пристальное внимание – история говорит нам, что наравне с защитой нашего мира от тварей Тьмы Чернобог являлся также покровителем оборотней. Вот только это не точно, – пожал плечами фон Колер, – так что нам предстоит узнать это вместе с вами.
Но мы отвлеклись, продолжим. У меня есть для вас еще цитата: «В начале была Тьма, и Тьма была повсюду, и все было Тьма. Тьма вечна и неподвижна, мертва, но разумна, и Тьма способна произвести из себя жизнь». Откуда это?
Ответа не последовало – никто из гимназистов не знал.
– …и сотворил Бог света четыре Истока, четыре мощных стихии: Огонь, Воздух, Воду и Землю. И были эти стихии положены в основу мира, – закончил неизвестную цитату фон Колер. Выдержав паузу, он продолжил:
– Богословские книги на первый взгляд кажутся иносказаниями, которые имеют смысловых значений много больше, чем тридцать четыре толкования слова «Логос». Также весьма часто тексты книг напоминают простые, или даже упрощенные сказки для взрослых детей. Но я говорил вам об истории – и когда начинаешь сопоставлять прошедшие через века тексты и события настоящего, возникает вопрос: А что, если подобное уже все было? Тем более, что есть тридцать четвертое правило Сети, которое гласит: «Если что-то в мире происходит, значит это уже было. Без исключений». Змей Уроборос кусает себя за собственной хвост.
После этих слов фон Колера я с трудом сохранил душевное спокойствие и серьезное выражение лица, потому что в моем мире «Правило 34» звучало несколько иначе.
– Совсем недавно я спрашивал вас о вере. Признаю, вопрос непростой. Вернее, непростой на него ответ – не каждый готов искренне рассказать о своей вере, или ее отсутствии. Что мы и увидели на примере Артура Сергеевича, и Валерия Евгеньевича, – не преминул пустить шпильку в нашу сторону фон Колер. – Основа нашего с вами обучения – откровение. Поэтому я сейчас расскажу вам о своей вере.
Короткое молчание, после которого фон Колер заговорил вновь. И я в этот момент понял, что барон по своему обыкновению начал издалека.
– В 1900 году в нашем мире появились первые одаренные. Сейчас, по прошествии более чем сотни лет ясно, что они владеют нашим миром. Но в последние три десятка лет в большую силу вошли одержимые, причем без каких-либо предпосылок. Как говорится, для всего остального мира это произошло «внезапно». Внезапно потому, что существование одержимых подтверждено в глубину истории вплоть до четырнадцатого века. Вот только до этого наши предшественники не проявляли внешнюю силу так, чтобы можно было не то что превзойти, но даже сравнится в могуществе с нынешними стихийными одаренными.
Более того, кроме возвышения одержимых, совсем недавно появились озаренные. Прошу учесть, что это совершенно секретная информация, как и все сказанное здесь и сейчас, – добавил фон Колер, и осмотрел всех присутствующих, видя наше удивление: – Да, совсем недавно инициировались первые озаренные, и уже возрождена Святая Инквизиция. И произошло это менее месяца назад.
Несмотря на заявленную цель борьбы с одержимыми и оккультными искусствами, всем и каждому думающему ясно, что цель Инквизиции – именно одаренные. Начнет Святая Инквизиция, правда, с академий темных искусств. Но это нам только на руку, – легко улыбнулся фон Колер. – С этой ересью давным-давно пора что-то делать.
Вид улыбающегося фон Колера это… не неприятное зрелище, но зрелище, вызывающее вполне естественную опаску, понял я, вглядываясь в бледное лицо барона.
– Но я опять слегка отвлекся, – вернулся в русло рассказа профессор, – если говорить о моей вере, то я верю в Бога. Верю, как в нечто высшее, в силу, которой подчиняются процессы нашего мира. И я верю в то, что наш бог – это весь обитаемый мир. Вся наша планета как единый организм, а мы в нем – отдельные клетки. И я верю в то, что наше предназначение как владеющих темной силой, удерживать равновесие…
После этих слов фон Колер словно почувствовав что-то в наших эмоциях, предостерегающе поднял руку.
– Прошу вас не делать скоропалительных выводов, и не формировать свою позицию по сказанному мною сегодня, здесь и сейчас. Я ваш навигатор в изучении темных искусств, вы же, до момента инициации, постарайтесь остаться лишь наблюдателями. Но для того, чтобы у вас был материал для анализа, я отправлю вам подборку информации о стихийных одаренных, которые без повода злоупотребляли своей силой. У буддистов есть такое понятие, как карма. Саму суть кармы озвучил апостол Павел, рассказав римлянам, что каждому воздастся в конце жизни на Божьем суде, и воздастся по делам его.
И что имею вам сказать. Каждый из одаренных, кто начинал вольно и бесконтрольно пользоваться своим даром, сталкивался с кармой. Только, в отличие от гарантируемого нам религиями, это воздаяние совершалось весьма быстро. Так, что впору назвать сей феномен «мгновенной кармой». Поэтому прошу внимательно и вдумчиво изучить и проанализировать все материалы, которые появятся у вас к ознакомлению в личной почте.
И последнее. По итогам скорректированного учебного плана могу сообщить, что вы все вшестером теперь являетесь сборной командой нашей гимназии по практической стрельбе. Стрелковый инструктор господин Андре Смирнофф ждет вас через три часа на малом полигоне.
Фон Колер помолчал немного, давая нам возможность переглянуться. Может быть он ожидал возражений, но глупцов не нашлось – все молчали, приняв слова барона как должное. Хотя с удивлением – о том, что у гимназии есть своя сборная команда по практической стрельбе, все присутствующие явно узнали только здесь и сейчас.
– Заканчивая на сегодня, хочу еще кое-что добавить. Как говорил один наш с вами коллега по темным искусствам: «Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому не стать чудовищем». На первый взгляд это хорошее предупреждение, но для вас у меня есть другое: Тот, кто хочет убить дракона, должен сам стать драконом.
Наш с вами путь начался, и лежит он к самому краю бездны. Но не стоит боятся в нее всматриваться, даже наоборот. Потому что если вы будете объяты страхом, даже я ничем не смогу помочь.
Сейчас же, на прощание, хочу пожелать всем удачи на нашем нелегком пути. И да поможет нам Бог, – уже третий раз за сегодняшний день улыбнулся фон Колер.
