Текст книги "Всё одинаково"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

 

 

 

 

 

 

 

   Сергей (Чебаненко) Антоний ЧАСОВ

 

 

 

 

 

 

 

     В С Е   О Д И Н А К О В О

 

 

 

 

                                 

 

 

 

                                   Перевод с украинского языка Владимира Серегина       

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                           Луганск

                                                         2005

 

 

 

ББК 84(4УКР-4ЛУГ) 6-445

Ч 24    ISBN 966-8383-03-6

 

 

       Часов А.  Ч 24 Все одинаково.

       Пер. с укр. -Луганск: Издательство

       «ЧП Медведева», 2005. –  76 с.

 

 

 

Почему молчит космос, а внеземные цивилизации не посылают свои космические корабли на Землю? Может ли всего один сигнал из Вселенной повлиять на судьбы целых государств? Как могут изменить ход земной истории «агенты» инопланетян? Как живет мир, в котором фамилии людей отличаются от земных всего на одну или две буквы? Об этом и о многом другом читайте в фантастических произведениях Антония Часова.

 

 

 

 

ÓЧасов А., 2005.

ÓИздательство «ЧП Медведева», 2005.

 

 

 

ISBN 966-8383-03-6

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Серия детективной, приключенческой

и фантастической

литературы

«РОЗОВЫЙ МЕДВЕДЬ»

 

 

 

 

 

 

 

                                В С Е   О Д И Н А К О В О

 

 

     Поиски метеорита шли уже четвертые сутки. С утра до ночи носились в  затянутом тучами низком небе юркие темно-зеленые  «Ан-2»  из  краевого  отряда сельхозавиации. Не выспавшиеся, хмурые пилоты и  наблюдатели  до  боли в глазах всматривались в раскинувшийся под самолетами бесконечный  багряно-желтый  океан  осеннего  леса,  в  поросшие  коричнево-зеленой  осокой грязно-серые пятна болот, пытаясь найти, заметить,  отыскать  в  этой непроходимой, забытой и Богом, и людьми глуши хоть какой-то  след  упавшего с неба камня. Два десятка вездеходов, наскоро  мобилизованных  в местных леспромхозах  и  в  областном  геологическом  управлении,  с  наспех подобранными поисковыми группами, месили колесами и  гусеницами  грязь на размокших лесных  дорогах,  продирались  сквозь  заросли  еще  гибкого неокрепшего молодняка, недовольно рыча  моторами,  перебирались  через небольшие чистые речушки и лесные ручьи.  Люди  всматривались  в  мокрое и сырое пространство леса, в серо-коричневые  от  увядшей  травы  берега болот, искали все, что могло хоть как-то навести поисковиков на  след: выжженные пожаром  проплешины,  помятые  и  поломанные  деревья,  вырытые гостем с неба воронки, разбросанные необычной формы и размеров  камни. С сегодняшнего утра  по  указанию  районных  властей  в  поиски  включились старшеклассники трех окрестных школ и  двух  сельских  ПТУ.  Они шли по лесу плотной цепью, самым добросовестным образом прочесывая  каждую ложбинку, заглядывая в заросли кустарника, с  усердием  заядлых  грибников наклоняясь у каждого дерева, всматриваясь  молодыми  зоркими  глазами во влажный темно-зеленый ковер мха. И хотя им  подробно  и  точно  поставили задачу и они сейчас ее тщательно и серьезно решали,  надежды  на то, что их прочесывание даст какой-либо  результат  практически  не  было. Слишком уж мало было шансов найти следы упавшего с неба камня  в  ближних, не заболоченных лесах, редкими островами выделявшихся  в  этом  мире непролазных топей и противной, так и норовившей забиться в  глаза  и уши мошкары. А туда, где скорее всего – по  известному  всем  закону  подлости – можно было  отыскать  что-то  стоящее,  туда,  в  хлюпающие  вонючей жижей бездонные  болота  и  дремучие  ощетинившиеся  засохшими  ветвями дебри, детей, конечно, никто бы посылать не  решился.  Поэтому  всерьез поисковикам  оставалось  надеяться  только  на  расчерчивавшие  пасмурное осеннее небо  «аннушки»  и  рыскавших  по  безбрежному  лесу  вездеходы геологов.

     А столица все торопила,  вызывала  областной  центр  едва  ли  не  каждые полчаса, просила,  умоляла,  сулила  золотые  горы,  взрывалась  гневом, снимала с  должностей  и  увольняла;  потом,  остыв,  прощала,  выслушивала однообразные  безрадостные  доклады,  отдавала  приказы  и  распоряжения и снова, в сотый, в  тысячный  раз  монотонно  повторяла:  искать, искать, искать...

     ...Зудов  сидел  на  заднем  сидении  хмурый,   не выспавшийся,  и  уткнувшись в узкое, забрызганное грязью оконце вездехода,  смотрел  на  мелькавшие за бортом, одетые в осенний оранжево-красный наряд  деревья  и кустарники. Он мысленно уже давно поставил крест на всей этой глупой  затее с поисками. Пойди-ка, найди на огромной  площади,  что-то  около  пятисот квадратных километров, заросшей дремучими  лесами  и  усеянный  непроходимыми топями, невесть что. Да, именно так: невесть  что...  Не  то камень, не  то  ледышку,  не  то  горсть  прошлогоднего  снега.  На  инструктаже им так и сказали: «Объект может представлять собой  или  каменное ядро, или смесь льда и пыли, или просто очень рыхлый  грязный  снег». Короче говоря, – как в известной сказке, – пойди туда, не  знаю  куда, найди то, не знаю что. И вот на тебе – он,  инженер  леспромхоза  Алексей Митрофанович Зудов, всеми уважаемый человек, отец двух  детей,  третьи  сутки  трясется  на  этом  гремящем  металлом   драндулете  по  ухабистым  и  размытым   дождями   дорогам,  и  все   глаза   проглядел,  всматриваясь в мокрый, притаившийся в преддверии зимних  холодов  лес.  Как будто нет у него других занятий, как  будто  квартальный  план  по  поставке дерева не  горит  ясным  пламенем,  и  надежда  на  премию  не  растворяется постепенно в синей утренней дымке.

     Зудов тихо выругался  сквозь  зубы  и  раздраженно  стукнул  себя  кулаком по колену.

     – Что? – встрепенулся сидевший  впереди  Поплавский.  –  Заметили  что-нибудь, Алексей Митрофанович?

     – Нет, – коротко буркнул в  ответ  Зудов  и  снова  уставился  на  проплывавший за окном и уже порядком опостылевший пейзаж.

     Поплавский разочарованно вздохнул, громко зевнул и  отвернулся  к  своему окну.

     «Вот еще выискался мозгляк ученый на мою голову,  –  зло  подумал  Зудов. – Тополь от дуба отличить не может, а поди ж ты – доктор  наук!  Астрономы – физики, чудаки да шизики!»

     Поплавский не понравился Зудову с  первых  минут  их  знакомства,  которое состоялось трое суток назад  на  совещании  в  райлеспромхозе.  Было во внешности Поплавского что-то такое, что  вызывало  раздражение  Зудова и сразу  же  предопределило  недружелюбное  отношение  к  этому  прилетевшему из  самой  столицы  худощавому,  нескладному  человеку  с  неизменной  высокомерно-снисходительной   –   так   казалось   Алексею  Митрофановичу – улыбкой на тонких бледных губах.

     «И этот гусь тоже  хорош,  –  Зудов  скосил  глаза  на  сидевшего  впереди него шофера. – Язык без костей, трепло кукурузное»...

     Подсознательно, однако, Алексей Митрофанович хорошо понимал,  что  в отношении Поплавского и совсем  еще  зеленого,  всего  месяц  как  с  водительских курсов, шофера Федора  Иванина,  он  не  прав.  Внешность  далеко не всегда отражает характер и душу человека. Вот Поплавского, к  примеру, он совсем не знает, знакомы-то всего третьи сутки,  и  сейчас  все больше молчат, чтобы за  посторонними  разговорами  не  пропустить  случайно что-нибудь интересное за окнами вездехода. Да и Федька Иванин  периодически начинает болтать без умолку, наверное, просто потому,  чтобы  не  задремать за рулем... Но свои пасмурные мысли Зудов тем  не  менее  не  гнал и получал даже некое сладостное удовольствие, мысленно  перемывая  сейчас косточки своим спутникам. Видимо, напряжение последних суток  и  накопившаяся во всем его теле усталость должны были найти  выход  хотя  бы так, в виде мрачных и злых мыслей.

     –  Неужели  мы  с  вами  так  ничего   и   не   найдем?  –  вдруг  необорачиваясь  спросил  Поплавский.  –  Как   вы   думаете,   Алексей  Митрофанович?

     –  Не  знаю,  –  пожал  плечами  Зудов.   Из-за   отвратительного  настроения говорить ему сейчас совершенно не хотелось. –  Вам  виднее,  товарищ Поплавский.

     – Да, а все-таки занятно было бы найти эту космическую хреновину,  – мечтательно протянул Федор. –  Это  ж  сразу  имя  в  мировую  науку  запишут, правда, Андрей Викторович?

     – Правда, – заулыбался Поплавский. – Непременно запишут. Метеорит  такой-то, найден тогда-то и там-то,  поисковой  группой  в  составе...  Главное сейчас, Федя, – это найти. Хоть осколочек нужно найти!

     – А большой метеорит-то должен  быть?  –  не  унимался  настырный  шофер. – Толком нам ведь так никто и не сказал...

     – А вот этого сейчас никто толком и не знает, – фыркнул ученый. – В космосе, на подлете к Земле,  была  гора  размерами  чуть  ли  не  в  километр.

     – Ну, мы бы такую махину враз отыскали! – усомнился  шофер.  –  А  тут кружим по лесу бестолку уже третий день!

     – Тут ты прав, – Поплавский кивнул. –  Метеорит  таких  громадных  размеров найти бы труда не составило. Даже в здешних дебрях... Воронка  после его падения была бы просто чудовищных размеров. Как целый лунный  кратер, наверное. Но метеорит, скорее  всего,  распался  на  отдельные  куски еще в атмосфере. Часть их, конечно, сгорела от трения при полете  в воздухе. А вот сохранившаяся часть, осколки, как раз и  должны  были  упасть где-то в этом районе.

     – Если мелкие кусочки или если упали в болото –  ни  в  жизнь  не  найдем, – покачал головой Федор. – Год будем здесь на пузе ползать,  а  не найдем!

     –  Н-да...  А  все  же  очень  хотелось  бы  найти,   –  вздохнул  Поплавский. – Это ведь не просто метеорит, Федя. По своим размерам это  целый астероид, небольшая каменная или ледяная  планетка.  Ты  знаешь,  что пару лет назад наша космическая станция летала в пояс  астероидов?  Тот, который расположен сразу за орбитой Марса?

     Федька тут же закивал, хотя о программе космических  исследований  имел самые смутные представления. Но разве же можно  ударить  лицом  в  грязь перед столичным ученым? Как-то, знаете ли,  несолидно.  Мы  тут,  знаете ли,  тоже  не  лаптем  щи  хлебаем.  В  курсе,  значит,  передовых  достижений мировой и отечественной науки.

     – Ну, так вот,  –  продолжал  Поплавский.  –  Мы  тогда  пощупали  лазером один из астероидов. И даже определили его химический состав...  Но вопросов, как всегда, возникло больше, чем было  получено  ответов.  Поэтому и решили  послать  в  пояс  астероидов  еще  одну  космическую  станцию: проверить, какие из наших гипотез  подтвердятся,  а  какие  нет. И вдруг – такая удача! Месяц назад  астрономы  открыли  небольшую  планетку. Еще даже порядковый номер не успели ей дать, как выяснилось,  что она летит точнехонько к Земле. И хотя на земную поверхность, слава  Богу, не упадет, но по верхним слоям  атмосферы  чиркнет  обязательно.  Прежде, чем снова уйти куда-то в космос...  Разве  мы  могли  упустить  такой  случай?  Вместо  космической  станции  стали  срочно   готовить  высотную ракету.  Она  должна  была  ударить  в  астероид  специальной  боеголовкой, подобрать отколовшиеся от него мелкие камешки и вернуться  обратно на Землю. Представляешь, как это интересно – подержать в руках  камень с другой планеты?

     Федор  снова  кивнул,  хотя,  откровенно  говоря,  совершенно  не  понимал, зачем Поплавскому нужен именно  космический  камень:  вон  их  сколько вокруг валяется, бери любой и изучай пока не надоест.

     –  Пять  дней  назад  на  космодроме   уже   объявили   стартовую  готовность. До запуска ракеты оставались считанные  минуты.  И  тут  с  наблюдательного пункта нам сообщают, что наш  астероид  круто  изменил  траекторию полета и падает на Землю! Паника, в  столичных  верхах.  На  космодроме  страшный  переполох.  Срочно  запрашиваем   вычислительный  центр:  куда  упадет  астероид?  –  Поплавский  на   несколько  секунд  замолчал, собираясь с мыслями. Зудов видел, что события тех  дней  все  еще волнуют его. – Знаете, товарищи, мы были на волосок от катастрофы.  Если бы эта махина вдруг обрушилась на какой-нибудь город, мы  ни  то,  что население спасти не успели, а костей бы даже ничьих не  собрали...  Но  тут  выяснилось,  что  астероид  падает  сюда,  в   эти  глухие  и  относительно безлюдные леса.

     – Как же этот камень  мог  свернуть  со  своей  трассы?  –  Зудов  заинтересовался  разговором.  –  Это  же   не   космический   корабль.  Двигателей на нем нет.

     – Нам это тоже до сих пор не  понятно,  Алексей  Митрофанович,  сказал Поплавский.  –  Это  все  равно,  что  поезд  вдруг свернул  с  рельсового пути и поехал куда-то в сторону, по бездорожью.  Непонятно,  товарищи... Правда, сразу же  появилась  гипотеза,  что  астероид  был  очень легкий и к тому же еще и  полый  внутри.  Знаете,  что-то  вроде  наполненного газом резинового мяча. Вот при этих допущениях он  вполне  мог затормозиться в верхних слоях атмосферы  и  круто  спикировать  на  Землю. Но это пока еще непроверенное предположение. И  очень,  кстати,  сырое с научной точки зрения. Нам нужен хотя бы  один  обломок,  чтобы  можно было точно определить, почему астероид  так  неожиданно  изменил  траекторию полета и упал на земную поверхность.

     – А обломков-то и нет, – разочарованно протянул  Федор.  –  Тю-тю  обломочки... Третьи сутки ищем – и не шиша!

     – В том-то все и дело, – грустно  кивнул  Поплавский.  –  Но  надо  учитывать, что район для поисков все-таки очень  уж  сложный.  Болота,  леса...

     – И все равно непонятно, – Зудов упрямо тряхнул  головой. – Падения в атмосфере никто не наблюдал, сколько  людей  не  опрашивали.  Сейсмографы никаких сотрясений почвы не отметили. Что,  испарился  ваш  астероид? Исчез бесследно в атмосфере на пути к Земле?

     –  В  воздухе  растаял,  –  хихикнул   Федор.   –   Растаял,  как  прошлогодний снег!

     – Может быть, и растаял, – Поплавский  устало  прикрыл  глаза.  – Есть и такая гипотеза...

     – Ни хрена мы с вами, мужики, здесь не найдем, – Зудов  зевнул. – Вот задницей чувствую: зря только время тратим!

     Все замолчали. Зудов снова отвернулся к своему окну  и  застывшим  взглядом уставился в темно-коричневую стену осеннего леса...

 

 

     – А если это пришельцы? – через  некоторое  время  снова  нарушил  молчание Федор. – Мы тут колесим по всему лесу, ищем метеорит,  а  они  притаились  себе  где-нибудь  в  овражке,  экранировали  свой  корабль  невидимым полем  и  знай  себе  посмеиваются  над  нами:  ищите,  мол,  земляне, прошлогодний снег.

     Федьке очень хотелось поговорить. Он устал вертеть баранку шестой  час кряду и даже без обеденного перерыва. А  разговор  мог  получиться  интересным – в самом деле, не каждый же  день  ему  доводилось  возить  столичных докторов наук. И хотя за годы  своей  учебы  в  школе  и  на  шоферских курсах Федор прочел едва ли десяток фантастических книг,  но  проблему поиска внеземных цивилизаций, – как он считал, –  представлял  себе совершенно  ясно  и  четко.  Поэтому  и  решился  завести  сейчас  разговор о космических пришельцах.

     Зудов,  уже успевший  задремать,  недовольно  заворочался  на  заднем  сиденье, криво улыбнулся и хмыкнул:

     – Сказки...

     – Почему же сказки? – азартно встрепенулся Федор. – Я и в книгах,  и в научных журналах сам читал: пришельцы могут  прилететь  на  Землю.  Правда, Андрей Викторович?

     Насчет чтения научных журналов Федька, конечно, приврал, но  чего  же не сделаешь, чтобы только поддержать интересный разговор?

     – В принципе это возможно, – легко согласился  Поплавский  и  его  губы снова тронула улыбка.

     – Вот, слышали, Алексей Митрофанович?  –  шофер  полуобернулся  к  Зудову. – Наука говорит, что такое вполне может случиться!

     – Смотри-ка лучше за дорогой, – буркнул Зудов, даже  не  взглянув  на Федора. Его слегка  задело,  что  приезжий  доктор  наук  принял  в  разговоре сторону этого зеленого мальчишки, вчерашнего школьника.  Ну,  какие, и в самом деле, могут быть пришельцы в нашей-то глуши?

     Федор воспринял нежелание Алексея Митрофановича говорить как  еще  одно свидетельство своей правоты и с запалом продолжал:

     – А я вот читал, что такие случаи уже были. Вот в начале прошлого  века прилетел на Землю Тунгусский метеорит. Это  его  все  так  только  называют  метеоритом,  а  на  самом  деле  это  был  самый   настоящий  космический корабль пришельцев. Сели они, значит, в тайгу,  чтобы  их,  ясное дело, никто не заметил. Ну, и  вышли  исследовать  местность.  А  корабль их в это время возьми и взорвись. Что-то там, значит, у них  в  механике не заладилось... Так никого из них в  живых  и  не  осталось.  Кроме одной женщины, значит... Она  потом  у  чукчей  жила,  шаманила,  болезни лечила. И только после второй мировой войны нашла  ее  научная  экспедиция. Глядят наши ученые, а перед ними стоит высокая  чернокожая  женщина с рыжими волосами. А сердце у нее было с правой стороны груди,  представляете?

     – Погодите, погодите, голубчик, – прервал Федьку  Поплавский.  – Это вы нам рассказ  «Взрыв»  фантаста  Казанеева  пересказываете,  так  ведь?

     – Ну, вообще да, – на мгновение замялся Федор, но тут же нашелся:  – Так ведь это все и вправду было! И  в  журналах  о  пришельцах  тоже  писали! Я сам читал!

     – Ну, далеко не все, что пишут в  журналах,  пусть даже  и  в  научных,  является  бесспорной  истиной,  Федя,   –   снисходительно   улыбнулся  астроном. – Ведь часто публикуются просто  гипотезы  и  предположения.  Кажется, все  верно,  все  убедительно  автором  доказано,  а  пройдет  несколько  лет,  появятся  новые  факты  –  и  вот,  глядишь,  научное  предположение сначала зашаталось, а потом и вовсе рухнуло. Так в науке  уже бывало. И не раз. Что же касается  самого  Тунгусского  метеорита,  так вообще никогда  и  не  было  оснований  считать  его  инопланетным  космическим кораблем. Увы, Федор,  но  писатель  Казанеев  всего  лишь  фантазировал на страницах своей книги.

     – Что же это тогда, по-вашему,  было?  –  все  более  зажигаясь,  поинтересовался Федор. – Там, на Тунгуске...

     – Комета, – спокойно парировал Поплавский. – Обыкновенная комета.  Очень небольших размеров. Она вошла в  атмосферу  Земли,  разогрелась,  частично испарилась, а то, что осталось, врезалось в лес  недалеко  от  Подкаменной Тунгуски. От удара о земную поверхность  выделилось  много  энергии. На большой  площади  деревья  были  обожжены  и  повалены.  А  остатки кометы просто растаяли.  Ведь  в  большинстве  своем  кометы,  товарищи, состоят  изо  льда  и  пыли.  Поэтому  обломков  Тунгусского  метеорита многочисленные экспедиции так и не нашли.  Их  просто  и  не  могло быть.

     – Складно у  вас  все  получается.  Комета,  которая  состоит  из  снега... – покачал головой Федор. – А вы вообще верите  в  пришельцев,  Андрей Викторович?

     – Что значит, верю ли я в пришельцев? – недоуменно пожал  плечами  Поплавский. – Это в Бога можно верить или не верить,  Федор.  А  чтобы  однозначно ответить на вопрос,  существуют  ли  где-нибудь  в  космосе  братья по разуму, нужны прежде всего знания.  Пока  что  у  науки  нет  оснований утверждать,  что  во  Вселенной  помимо  нас  есть  разумные  существа. Увы, но к сожалению это так.

     – Ага, значит, и нет их вовсе? – ухмыльнулся Федор.

     – А вот этого я не говорил, Федя, – поспешно возразил астроном. – Просто пока у нас нет весомых  доказательств,  что  братья  по  разуму  реально где-то существуют. Более того, некоторые ученые  считают,  что  мы действительно одиноки во Вселенной. Правда, мне лично кажется,  что  безапелляционно утверждать это явно преждевременно.

     – То есть где-нибудь в космосе, наверное, все-таки есть  разумные  существа? – снова зажегся Федор.

     – Именно так, – кивнул  Поплавский.  –  Мы  еще  слишком  недолго  изучаем окружающий мир, чтобы сделать вывод,  что Земля –  единственная  цивилизация среди многих миллиардов звездных миров.  Сегодня,  завтра,  через десять лет могут появиться факты, которые докажут обратное:  да,  мы не одиноки, да, есть во  Вселенной  еще  кто-то,  кто  стремится  к  общению, обмену знаниями, сотрудничеству. Я верю,  что  так  и  будет.  Рано или поздно мы встретим братьев по разуму.

     «Что старый, что малый, – с усмешкой подумал Зудов. – Дай им волю  поболтать, так обо всем забудут. Ну,  и  пусть  себе  говорят...  Хоть  какое-то развлечение. И спать меньше хочется»...

     – А что вы думаете о НЛО? – азартно спросил Федор. – Они ведь и в  самом деле летают! Чем это не доказательство существования пришельцев?

     –  «Летающие  тарелки»,   –   губы   Поплавского   искривились  в  презрительной усмешке. – И вы, молодой человек, всерьез верите  в  эту  ерунду? Девяносто процентов случаев  появления  неопознанных  летающих  объектов  давным-давно  объяснены  наукой.  Это   запуски   спутников,  летающие  в  стратосфере  аэростаты,  шаровые  молнии,  –   да  просто  галлюцинации, в конце концов!

     – А оставшиеся десять процентов? – твердо стоял на своем  Федька.  – Может быть, эти десять процентов – это и есть корабли пришельцев?

     – Нет, скорее всего, люди наблюдают  какие-то  еще  необъясненные  наукой аномальные явления в атмосфере, – взмахнул рукой Поплавский.  -Звездолеты инопланетян,  пришельцы,  «зеленые  человечки»  –  все  это  фантазии, юноша... Беспочвенные фантазии...

     –  Все-таки  было  бы  здорово,  если  бы  мы  сегодня  встретили  настоящих инопланетян, – мечтательно произнес Федор.

     Поплавский скептически улыбнулся, но промолчал.

     – Выезжаем мы, например, на сто восьмой километр... Вот  сюда,  – шофер ткнул пальцем в едва заметную изгибающуюся коричневую  линию  на  топографической  карте,  лежавшей   на   коленях   у   Поплавского,  заворачиваем вправо, на восток, выезжаем на опушку и на тебе  –  перед  нами чужепланетный космический корабль!  Как  на  блюдечке  с  голубой  каемочкой! Вот ведь здорово было бы, правда?

     Иванин отвлекся от руля, и машину слегка повело влево по размокшей  грунтовке.

     Зудов ладонью похлопал воспарившего в мечтах Федора по  плечу  и,  едва сдерживая смех, грубовато посоветовал:

     – Смотри-ка лучше за дорогой, мечтатель... Иначе, не ровен час,  мы  сейчас приземлимся  в  ближайшей  придорожной  канаве.  А  пришельцами  из тарелок будешь знакомым девчонкам мозги пудрить.

     Федька обиженно засопел, надул губы и уткнулся в баранку.

     «Зря я так, –  с  опозданием  сообразил  Зудов.  –  Хороший  ведь  парень. Хотя  ветра,  конечно,  у  него  в  голове  еще  много...  Эх,  молодость!»

     Вездеход, преодолев крутой  подъем,  прополз  мимо  полусгнившего  столба с насквозь проржавевшей табличкой, на которой едва  можно  было  различить цифру «108», окатил грязью стоявшие  вдоль  дороги  деревья,  круто повернул направо, и набрав на спуске скорость, с ходу выехал  на  опушку.  Зудов  хотел  осмотреться,  но  не  успел.  Машина   внезапно  резко  затормозила,  пошла  юзом  и,  наконец,  остановилась.  Алексея  Митрофановича  по  инерции  швырнуло  вперед,   он   больно   ударился  переносицей о спинку кресла Поплавского, отшатнулся назад  и  собрался  уже было выдать Федору про первое число за его шоферское искусство, но  так и  не  смог  этого  сделать.  Полуобернувшись  всем  туловищем  на  водительском  кресле,  Федор  немигающими  широко  открытыми   глазами  смотрел куда-то вправо, и на лице его  смешались  безмерное  удивление,  испуг  и  какой-то  дикий,  заставивший   оцепенеть   все   его  тело,  радостно-безумный восторг. Зудов проследил глазами за взглядом  шофера  и громко охнул.

     На  краю  опушки,  справа  от  вездехода,  до  половины  закрытый  стволами  молодых,  одетых  в  ярко-оранжевую  листву  березок,  стоял  инопланетный космический корабль.

 

     Зудов сразу понял, что перед ними на окраине молодого леса  стоит  именно  звездолет  пришельцев.  Нет,  Алексей  Митрофанович   никогда,  конечно, раньше не встречал инопланетян, а уж чтением фантастики сроду  не  баловался,  но  стоявший  среди  рощицы  березок  объект  был  так  разительно не похож на все, ранее виденное Зудовым, так необычен,  что  ничем иным, как кораблем космических пришельцев, он быть  попросту  не  мог.  Корабль  имел  форму  немного  скошенного  конуса.  Диаметр  его  основания – тут же прикинул Зудов –  был  около  пятнадцати  метров  и  плавно переходил в сферическое  сегментальное  днище.  На  серебристом  металлическом  теле  звездолета  там  и  сям  темнели  округлые  пятна  многочисленных  иллюминаторов  различных  размеров.  По  левому  борту  космического  корабля  наружу  были  выдвинуты  несколько   коричневых  маслянисто поблескивающих стержней и покрытых мелкими  отверстиями  от  кончиков  до  основания  трубок.  Выше  уровня  сферического  дна  над  поверхностью летательного аппарата чуть выступал едва  ли  не  десяток  овально-округлых лючков и люков. Смотрящий  в  зенит  заостренный  нос  гостя с небес венчала похожая на елочную гирлянду цепочка разноцветных  и светящихся изнутри небольших шаров.

     – Это что? – враз осипшим голосом прошептал Федор. – Пришельцы?!

     – Спокойно, Федя, – Поплавский не отрывал взгляда от стоявшего на  краю опушки серебристого конуса. – Ну-ка, связь, быстро!

     Федор дрожащими пальцами принялся переключать  какие-то  тумблеры  на своем пульте, а  потом  протянул  астроному  наушники  и  микрофон.  Поплавский буквально вырвал их из рук шофера,  молниеносным  движением  нацепил наушники на голову, поднес микрофон  почти  к  самым  губам  и  быстро заговорил, почти закричал:

     –  Сигнал  «Экстра»!  Всем  немедленно  освободить  линию  связи!  Восьмой вызывает центр! Восьмой вызывает центр! Что за черт... В эфире  ни звука!

     Он постучал  кончиками  пальцев  по  наушникам,  зачем-то  потряс  микрофон, как  будто  эти  его  суетливые  и  нервные  движения  могли  и вправду привести к появлению пропавшего звука, и резко повернулся  к  шоферу:

     – Федор, связь включена?

     – К-конечно, Андрей Викторович, – растерянно заморгал шофер и тут  же принялся крутить ручки радионастройки. – А если так? Есть сигнал?

     – Глухо, как в танке, – Поплавский чертыхнулся. – Слушай, а может  что-то с антенной?

     Федор было приоткрыл дверцу и высунулся наружу, но  Зудов  поймал  его за рукав куртки, потянул обратно  в  кабину  и  кивнул  в  сторону  корабля:

     – Смотрите, там у подножия... Слева...

     Ветви  кустарника  метрах  в  пяти   от   инопланетного   корабля  раздвинулись, и на опушку шагнул худощавый и стройный человек.

     – Ух ты, – лицо Федора восторженно вытянулось.

     Человек, стоявший у основания звездолета, был одет  в  совершенно  черный  комбинезон  свободного   покроя.   Лицо   и   руки   его  были  ярко-сиреневого  цвета  –  как будто  он  только что  умылся  фиолетовыми чернилами. На высокий большой  лоб  падали  пряди  огненно  рыжих, расчесанных на прямой пробор волос. Незнакомец бросил  короткий  взгляд  в  сторону  своего  корабля,  заметил,  наконец,   замерших  в  напряжении людей в кабине вездехода, приветливо  помахал  им  рукой  и  улыбнулся широкой белозубой улыбкой.

     – Гм, Фантомас рыжий, – пробормотал Зудов. – И улыбается еще...

     – Так... Выходим, товарищи, – бесцветным  голосом  тихо  произнес  Поплавский и стащил с головы наушники. – Будем общаться...

     – Что? Куда?! – Федька испуганно схватил  астронома  за  руку. – Андрей Викторович, у них же бластеры,  плазменные  пушки!  Они  ж  нас  просто попалят! Зажарят как цыплят!

     –  Не  мелите  чепухи,  Федор,  –  Поплавский  резким   движением  освободил свою руку из пальцев шофера.  –  Лазеры,  бластеры...  Чушь!  Пролететь миллиарды километров,  чтобы  поджарить  парочку  –  троечку  землян, – очень уж сомнительная цель для космической экспедиции. Нужно  выходить, товарищи!

     – Вот что, Федя, – Зудов, к которому уже вернулись его всегдашние  невозмутимость и спокойствие, положил руки на плечи  шофера  и  усадил  его обратно в кресло, – посиди-ка, дружочек,  пока  здесь...  А  мы  с  Андреем Викторовичем сами уж как-нибудь...

     – Ну, нет! – снова ракетой взвился Федор. – Нетушки! Я уж лучше  с  вами пойду. Они как долбанут лучом по машине – сгоришь за милую  душу!  Нет уж, погибать так всем вместе! Я иду с вами!

     – Только предупреждаю, товарищи, – напряженным  голосом  произнес  Поплавский. – Никакой самодеятельности!  Ни  одного  лишнего  слова  и  жеста! Господи, ведь первый же контакт... Нет, ну кто бы мог подумать!

     Он откинулся в кресле, достал из нагрудного кармана куртки смятый  носовой платок и вытер вспотевший от волнения лоб:

     – И не верится даже... Вот они – пришельцы! Ну, ладно... Пошли.

     Поплавский мягко, но решительно  распахнул  дверцу  вездехода  со  своей стороны кабины и выбрался  наружу.  За  ним,  секунду  помедлив,  чтобы перевести дыхание, полез из машины Зудов. Последним на привядшую  желто-коричневую траву молодцевато спрыгнул осмелевший Федор.