Текст книги "Миссия Девы"

Автор книги: Сергей Пономаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

6
Воскрешение

– Поздравляю с днем рождения! – Очкастое мужское лицо с бородкой доктора Айболита расплывалось, текло, никак не хотело принять постоянную форму.

– Я род-и-и-лся в феврале, – прохрипел Владлен Петрович.

– Прекрасно! Может, и число вспомнишь?

– Оди-и-над-цатое.

– Великолепно. А сегодня у тебя день рождения потому, что к тебе вернулось твое «я» и ты уже можешь членораздельно излагать свои мысли. А теперь вопрос посложнее – ты знаешь, где сейчас находишься?

– В пси-и-хушке.

– Не совсем точное название нашего медицинского учреждения, но суть уловлена. Ответ засчитывается! Если так дела и дальше пойдут, то долго у нас не задержишься! – Врач вполголоса разъяснил медсестре, какие лекарства давать, и перешел к осмотру следующего больного.

Врач был не прав – Владлен Петрович кое-что видел, чувствовал из того, что с ним происходило за эти дни, но словно был разделен на две части: одной было его «я», которому были подвластны все обычные эмоции и чувства, а другая была его телом. Это было подобно затянувшемуся кошмару, который во сне, наверное, пережил каждый человек, когда вдруг чувствовал, что не может управлять своим телом.

В аэропорту, когда тело начало неметь, став вдруг чужим, увидел напоследок торжествующую усмешку вероломной Мары, отравившей его, и, потеряв сознание, откинулся на кресле. Он слышал, словно издали, как она зовет на помощь.

Затем случилось удивительное – сознание вернулось к нему, он слышал все окружающие звуки, но тело будто ему не принадлежало, и тогда он решил, что умер. Но, видно, произошел какой-то сбой – его душа не отделилась от тела, чтобы полюбопытствовать сверху, как ведут себя окружающие. Не увидел он бесконечного туннеля с ярким светом в конце, и никто из ранее умерших родных не снизошел к нему, чтобы передать инструкции, как вести себя дальше. Все было намного ужаснее – его тело поместили в «труповозку», как он понял из разговоров, и повезли в морг на вскрытие.

По дороге он узнал, что часть его денег перекочевала в карманы санитаров – «что мы, дуралеи, на шару таскать такого «кабана»?» Развивая эту мысль, они начали резаться в карты – играли в подкидного дурака, используя его тело вместо стола.

По приезде его тело так грубо перекинули на каталку, что он даже ощутил это, вследствие чего усомнился в своей смерти.

Вскоре он с ужасом услышал, как патологоанатом с кем-то делился наблюдениями: «У реципиента тело будь здоров, хоть и возраст за сорок, видно, следил за собой, так что и печень, вероятно, не успел посадить».

«Да не мертвый я! Неужели вы не видите?» – тщетно пытался издать хоть один звук беспомощный археолог.

На его счастье, для оппонента патологоанатома решающим стал год рождения «реципиента», на что патологоанатом пообещал завтра после вскрытия показать эту печень, которая явно окажется как новенькая, но уже поздно будет ее использовать для пересадки.

То, что казнь откладывается до следующего дня, немного успокоило Владлена, рассчитывающего, что за это время может что-нибудь измениться.

Затем возникли бубнящий и ему эхом вторящий голоса – делали опись одежды и содержимого карманов. Затем все стихло, наступила полная тишина.

«Тихо, как в морге», – подумал Владлен и попытался представить помещение, в котором сейчас находится: кафель на полу и стенах, холодильники, каталки с обнаженными телами, в прозрачных банках с формалином плавают внутренности выпотрошенных тел. Все это не внушило оптимизма, особенно его мучила мысль: «А если я до завтра не выйду из этого состояния?» И воображение уже рисовало картину: злобный патологоанатом кромсает тело и, добравшись до печени, торжествующе кричит: «А что я вам говорил?» и, играючи, подбрасывает ее вверх.

«Почувствую я боль от скальпеля или нет? И как долго будут продолжаться эти мучения?» – возникли вопросы, и Владлен почувствовал себя приговоренным к смерти, а также понял, почему смертники при возможности предпочитают сделать это своими руками, не ожидая помощи от палача. А здесь ему предстоят длительные мучения, хотя, возможно, все будет происходить, как под наркозом. Вспомнились предположения о том, что Гоголь, впав в летаргический сон, пришел в себя в гробу под двухметровым слоем земли и умер от удушья. Пришел к выводу, что смерть от скальпеля, когда не ощущаешь тела, все же предпочтительнее.

А затем он переключился на воспоминания о прошлом: детство, юность, первая любовь. «Оказывается, я все-таки любил, познал это чувство?» Внутреннее волнение при первых свиданиях, первый сексуальный опыт и первая ревность, когда «сносит башку». Дальнейшие его воспоминания были прерваны разговором двух мужчин, и он понял, что его тело выкрали и везут к Маре.

Но вот затем у него в воспоминаниях образовался провал – последнее, что помнил, – это как Мара читала какое-то заклинание на незнакомом гортанном языке, и вдруг ощутил запах плавленого воска, и это было так неожиданно для него, потерявшего всякую связь с телом, за исключением слуха. И тут это чудо! Но уже с этого момента он словно закружился в фантасмагорическом калейдоскопе, где действительность тесно сплелась с иллюзиями, оставшись в памяти отдельными, не связанными друг с другом картинками.

В следующий раз возвращение сознания произошло уже здесь, в больнице. Он в первые мгновения никак не мог насладиться возможностью чувствовать тело, управлять своими конечностями, ощущать, пусть затхлый, запах переполненной палаты, но это было – счастье! Его «я» и тело вновь воссоединились.

Ему рассказали, что его обнаружили на кладбище в невменяемом состоянии, с закатившимися под лоб глазами, бродившим между могил. Сделали биохимический анализ крови и обнаружили в ней остатки тетродотоксина и какого-то яда явно растительного происхождения.

Проснувшись ночью, он внезапно вспомнил о золотой маске, оставленной в квартире у Маши. Воспоминание подняло его с кровати и отправило в коридор к дежурной медсестре, которая не спала, а читала толстую книгу. После долгих уговоров, замечая при этом, как рука девушки то и дело тянется к звонку, вызывающему дежурного санитара, останавливаясь лишь в последний момент, он получил возможность позвонить. Набрав раз-другой номер домашнего телефона Маши, он так и не дождался ответа. Плохие предчувствия охватили его.

– Может, они отключили телефон? – предположила полненькая медсестричка. – Многие так делают, чтобы ночью не потревожили сон.

– Потревожили… – повторил он, и его взгляд скользнул по руке со сбитыми костяшками.

И тут на него нахлынули воспоминания: он стоит перед дверью Машиной квартиры и бездумно бьет по ней кулаком, разбивая руку до крови. В сторонке стоит Мара, ожидая, когда дверь откроется.

«Золотая маска у нее!» У него закружилась голова, и он прислонился к двери. Его изможденное лицо, заросшее щетиной, всклокоченные волосы и лихорадочный блеск в глазах, его силуэт в пижаме отразились в стекле в отблесках настольной лампы.

«Настоящий сумасшедший! Диагноз на лице», – пронеслось в голове, вытеснив сожаление о пропавшей маске.

– Вам плохо? Давайте я вам сделаю укол успокоительного, и ляжете спать.

– Нет, спасибо. Я хочу привести себя в порядок – к сожалению, нечем побриться.

– У нас больным запрещено держать у себя острые, режущие предметы.

– Да, да – понятно. Психи. Жаль – а так хочется побриться, почувствовать себя человеком.

– Лучше ложитесь спать.

– Придется.

Он пошел в палату, но станок все же раздобыл – обнаружил у спящего соседа в тумбочке. Это был одноразовый станок, уже многократно использованный. Махнув рукой на требования личной гигиены, он выскоблил лицо, принял душ и причесался. Когда разволновавшаяся из-за долгой задержки больного в санблоке медсестра вошла туда вместе с сонным санитаром, она увидела совсем другого человека – мужчину средних лет приятной наружности с волевым, хотя и изможденным лицом, и держался он теперь уверенно.

Идя к себе на вахту, медсестра подумала: «А он ничего – симпатичный. Даром что псих».

Владлен Петрович лежал на кровати, глядя в зарешеченное окно на черное беззвездное небо. Для себя он решил, что не будет ввязываться в криминальные разборки, пытаясь вернуть себе золотую маску, и очень сожалел, что не отдал ее в музей. И дело было не в деньгах, которые он мог по закону получить, – сумма была бы ничтожная по сравнению с ее истинной стоимостью. У него была бы возможность доступа к маске, может, на основе этих исследований он подготовил бы докторскую – находка была уникальная, а из известных народов полуострова тавры были долгожителями – продержались здесь более тысячи лет! Но после драки кулаками не машут.

Владлен Петрович решил на следующий день связаться с друзьями-археологами, попросить у них помощи, рассчитывая в течение недели разобраться во всем этом и все-таки отправиться в командировку в Судан.

«Может, в том, что я лишился золотой маски, полученной обманным путем, проявилась воля Судьбы? А все испытания, которые я выдержал, – это лишь предупреждение? Недаром та полоумная старуха утверждала, что обладание маской смертельно опасно».

7
Обман

Проснувшись, Маша посмотрела на кровать Мары – она по-прежнему пустовала, хотя смятая постель указывала на то, что этой ночью она здесь отдыхала. Из другой комнаты послышались голоса, из чего следовало, что все уже встали.

Когда Маша оделась и вышла, Марина встретила ее непривычно доброжелательно, рассеяв ночные подозрения:

– А вот и наша соня! Расскажи, что тебе такое снилось, раз ты не могла так долго расстаться с подушкой?

– Приснилось, что ты устроила в этой комнате шабаш, – все же не удержалась Маша.

– Наверное, ночью мы тебе немного мешали спать, – догадалась Марина. – Ничего не поделаешь – у нас есть ритуалы, которые исполняются на протяжении тысячелетий в строго определенное время. Орейлохе – лунная богиня, а сейчас начинается полнолуние, и, как говорится, звезды благоприятствуют нам. Этой ночью мы уже не будем тебе мешать спать – через полтора часа встретим Иру, и, если не будет проблем с маской, вы отправитесь домой или куда захотите.

«Если бы!» – подумала Маша. При воспоминании о ночных событиях ее то охватывала тревога, то вновь отпускала.

Через час они уже были на вокзале, но не вышли из автомобиля. По задумке Мары, чтобы внезапное появление Маши не спугнуло Иру, та должна была выйти на платформу, только когда прибудет поезд, и издали показать Маре подругу, которую никто из этой компании не знал в лицо.

Ветер утих, неожиданно выглянуло солнышко, и вокруг все преобразилось, засияло. Запрыгали по невысохшим лужам солнечные зайчики, на еще вчера хмурых лицах случайных прохожих разгладились морщины, появились улыбки. Произошло чудо – зима, так и не проявив себя в полной мере, в этот день уступила место весне. Теперь все тревоги Маши развеялись, ее охватила эйфория в предчувствии чуда не только в природе, но и в жизни. И сейчас она с нетерпением ждала встречи с Ирой, задумываясь над тем, как бы ее уговорить остаться здесь на пару деньков, посмотреть достопримечательности старинного города.

– Пора! – сказала Марина, получив звонок по мобилке от Колобка, находившегося на платформе.

Надев на лицо обычную маску холодной отрешенности, она выбралась из автомобиля и устремилась вперед.

«Неужели сегодня так просто разрешится то, к чему стремились на протяжении пятисот лет потомки жрицы Мары и последнего вождя тавров Тиурга?» – подумала на ходу Мара, все более ускоряя шаг. Необычайное волнение в предчувствии успеха охватило ее.

Длинноногая Маша едва успевала за Мариной, которая значительно уступала ей в росте. Рядом с Машей шел ее неизменный провожатый – Русик, искоса наблюдая за ней. В его черных глазах застыл лед, он был готов к любым неожиданным действиям пленницы. Позади них шел, тяжело дыша им в спину, Шлем.

Когда дошли до вагона, основная масса пассажиров уже покинула его, лишь небольшая компания – двое мужчин и три женщины – с грустью смотрели на выгруженную на платформу груду чемоданов, сумок, полиэтиленовых пакетов, не зная, как с ней поступить. У двери вагона, на месте проводника, стоял Колобок с напряженным лицом. Он еще издали начал им махать рукой, поторапливая их.

Только они подошли к вагону, как в дверном проеме показалась расстроенная Ира, что-то доказывающая сердитой проводнице. Тут она увидела Машку и просияла:

– Машка, молодец, что приехала! А то я эту, – она указала кивком на проводницу, – задолбала своими документами.

– Я не «эта», – важно заявила женщина в синей форменной шинели, – а проводница!

– Хорошо, хоть не гиппопотам! – порадовалась за нее Ира, спрыгивая с подножки вагона и бросаясь к Машке обниматься. – Подруга, мне столько довелось пережить за эти дни!

– Сама дура! – крикнула проводница, испепеляя девушку ненавидящим взглядом. Лицо у нее от злости пошло бурыми пятнами.

– Ира, вот Марина, она хочет с тобой познакомиться! – Маша постаралась отвлечь Иру от намечавшегося скандала.

Разгоряченная Ира не собиралась сдаваться, оставлять последнее слово за проводницей, но, мельком взглянув на невысокую, крепкого сложения черноволосую девушку, поняла, что где-то недавно ее видела, и это ей не понравилось. А когда увидела, что ее обступили трое крепких мужчин, вспомнила лестничную площадку, «живого мертвеца» Владлена, девушку, стоявшую рядом с ним.

– Маша, как ты могла – я же твоя подруга! – У Иры задрожали губы от обиды.

Маше стало неловко – ей захотелось куда-нибудь исчезнуть, хотя бы оказаться в бунгало в Египте.

– Ничего страшного не произойдет, если ты себя будешь правильно вести, – сказала, сразу сориентировавшись в ситуации, Мара. – Попытка закричать, привлечь к себе внимание закончится для тебя плачевно. Где маска?

– Ее у меня нет! – Ира вдруг заплакала.

Маша с удивлением посмотрела на нее – за все годы знакомства она первый раз видела, как та плачет.

– Не обманывай. Я точно знаю, что маска у тебя.

– Ее похитили – кругом предательство! – Ира посмотрела на Машу, и той захотелось оказаться еще дальше от этого места, даже дальше бунгало.

– Я тебе не верю. Русик, обыщи ее.

За это время перрон полностью опустел, проводница скрылась внутри вагона, и Русик спокойно несколько раз провел руками по телу не сопротивлявшейся девушки.

– У нее с собой маски нет, – озвучил он результат обыска, словно Мара сама не поняла этого.

– Где ты ее спрятала? – жестко спросила Мара, в ее голосе слышалась неприкрытая угроза, так что даже у Маши похолодело от страха в животе.

– Вчера… Сволочь…

Ира вновь заплакала и рассказала, как вечером они с Пашей «хорошо» поужинали, и то ли она много выпила, то ли он что-то ей подсыпал, но она проснулась с чугунной головой и увидела, что все вещи Паши исчезли, а с ними и золотая маска. Затем пришел хозяин гостиницы и напомнил, что за номер заплачено до двенадцати часов дня, и если она намерена остаться, то должна заплатить. Из разговора с хозяином узнала, что Паша несколько раз настойчиво интересовался временем отправления парома через Керченский пролив и сильно ли там зверствуют таможенники. Из этого Ира сделала вывод, что Паша собрался перебраться в Россию.

– Предположим, я тебе поверила… – процедила сквозь зубы Мара. – Как давно он уехал?

– Часа полтора-два тому назад, – пролепетала Ира, еще больше испугавшись, после того как увидела, каким взглядом ее смерила эта неприятная девушка.

– Не догоним – слишком большая фора во времени, – вздохнул Шлем. – А в России его ищи-свищи!

– Быстрее всем в автомобиль! Ты едешь с нами! – скомандовала Мара Ире.

– А вещи… – заикнулась Ира, но ее уже с двух сторон подхватили Шлем и Колобок и буквально поволокли за собой. Маша не стала интересоваться у Марины, закончилась ли ее миссия, она решила, что подругу одну с ними не оставит, и направилась быстрым шагом к машине.

– Бесполезно это – даже на самолете его не догоним! – бросил Шлем, садясь за руль и заводя автомобиль. – Он уже в Керчи.

– Ты меньше думай об этом, а быстрей езжай! – властно оборвала его Марина. – Ему не город нужен, а паром, который не часто ходит. Плюс граница, таможня. Золотую маску спрятать так, чтобы не нашли, тоже время нужно! Шансы у нас есть!

Пока выезжали из города, Марине удалось узнать по справочному номеру телефон паромной переправы в Керчи. Она дозвонилась туда и узнала, что ближайший рейс, на который мог рассчитывать Павел, в тринадцать часов. Времени оставалось в обрез, но теперь все казалось не таким уж безнадежным.

Ира, устроившись в багажном отделении вместе с Машей, вполголоса рассказывала той о своих неприятностях, которые вдруг разом обрушились на нее, при этом изредка посматривая в окно на горный пейзаж. Вскоре горная дорога стала виться серпантином. Вдруг девушка резко прервала повествование в самом жутком месте:

– Тут мент и говорит: «А археолог ваш не мог здесь оказаться живым – покойник он. Вот только тело его сперли из морга!» – и неожиданно заорала: – Стойте!

Шлем с перепугу резко нажал на педаль тормоза, и автомобиль занесло, развернуло и чуть не сбросило с трассы вниз – помешал валун. При этом помялось правое крыло, двигатель заглох. Побледнев, Шлем так и продолжал сидеть, крепко сжимая руль.

– Ты что – дура? – теперь он заорал на девушку.

Та с чувством собственного достоинства ответила:

– Ездить надо уметь! – И для придания веса своим словам, через паузу: – Позади, за тем джипом, стоит машина Паши!

На площадке-улавливателе примостились черный джип «ниссан» и серая «хонда». Тонированные стекла не давали возможности рассмотреть, есть ли кто в автомобилях или нет.

– Давай назад – к ним! – скомандовала Марина. Шлем, обливаясь потом от страха, так как поворот был закрытым и в любой момент оттуда мог выскочить автомобиль – тогда авария была бы неминуемой, – сдал назад и остановился перед «хондой».

– Повышенное внимание! Быть готовым ко всему! – скомандовала Марина. – Я выхожу, иду к ним – вы наблюдаете!

Шлем вытащил из плечевой кобуры револьвер, снял его с предохранителя и засунул за пояс, прикрыв полой куртки. Перехватив взгляд девушек, сообщил:

– Стреляет резиновыми пулями – воробьев пугать.

Колобок вытащил из чехла двухстволку-вертикалку и зарядил ее патронами. Эти приготовления девушкам совсем не понравились, и у них появилось тоскливое предчувствие, что неприятности только начинаются.

Марина вышла из машины и подошла вначале к Пашиному автомобилю, заглянула внутрь через лобовое стекло, затем подергала дверь со стороны водителя – она открылась. Помедлив мгновение, она наклонилась и стала осматривать салон. Через минуту распрямилась и подошла к черному джипу. Этот автомобиль оказался закрытым, и когда она начала сильно дергать за ручку дверцы, отозвался сработавшей сигнализацией. Она сделала знак, показав, что можно выходить.

– Капоты автомобилей еще теплые – пассажиры их покинули недавно. Притом Паша так спешил, что забыл закрыть автомобиль, и это наводит на не совсем хорошие мысли – эта встреча была для него, очевидно, крайне неприятной. Одно из двух: за ним охотятся по неизвестной нам причине или есть еще кто-то, кто знает о существовании золотой маски. – И обратилась к Ире: – У твоего знакомого враги есть?

– Что касается врагов – не знаю. Но в Киеве он проиграл очень крупную сумму, из-за чего и скрывался здесь.

– Возможно, это и есть причина. Пойдем посмотрим, почему они решили здесь уединиться. Ты пойдешь с нами – мы твоего хахаля в лицо не знаем, – приказала Марина Ире.

– Я тоже с вами, – быстро проговорила Маша и взяла поникшую Иру за руку.

– Как хочешь. Русик, останешься при автомобилях – вдруг мы с ними разминемся! Остальные за мной! – скомандовала Марина и указала на тропинку, где на размякшей почве был заметен отпечаток следа мужской обуви. – Никаких разговоров – соблюдайте тишину!

Первым шел Шлем. По тому, как он легко, уверенно двигался, можно было смело предположить, что в горах он не новичок. За ним следовал, тяжело дыша, грузный Колобок, затем Марина, Ира. Замыкала шествие Маша.

Тропинка убегала круто вверх, затем вывела их на скальный выступ, от которого полого спускалась на площадку. Тут они услышали мужские голоса, которые заставили их затаиться. Марина выдвинулась вперед, к Шлему, чтобы разведать обстановку.

На небольшой площадке, метрах в тридцати, она увидела мужчину, стоявшего на коленях, понурив голову, и ей не надо было спрашивать у Иры, Паша ли это. Рядом с ним стоял коренастый невысокий парень лет двадцати с небольшим, в кожаной куртке с меховым воротником, в спортивной шапочке и с пистолетом в руке. Рядом с ними темнело отверстие-вход в пещеру. Марина подозвала к себе Колобка и жестом указала на парня с пистолетом. Тот сразу занял позицию лежа и прицелился.

Из пещеры показался мужчина плотного сложения, в дубленке и с фонарем в руке. Он положил фонарь на камень, снял дубленку, оказавшись в темном свитере, начал ее отряхивать и, смеясь, что-то сказал своему напарнику. Тот сразу поднял пистолет и прицелился в голову сжавшегося от страха Паши. Марина шепотом скомандовала Колобку:

– Стреляй!

Раздались один за другим два выстрела. Парень, уронив пистолет, упал лицом вниз. Мужчина мгновенно сориентировался – он схватил за воротник куртки Пашу и исчез вместе с ним в темном отверстии пещеры.

Шлем, Колобок и Марина стали осторожно спускаться на площадку, не теряя из вида вход в пещеру.