Текст книги "Миссия Девы"

Автор книги: Сергей Пономаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

ЧАСТЬ 2
По следам Девы

1
Жизнь полна сюрпризов

Маша проснулась, почувствовав, что самолет затрясся и начал снижаться. Взглянув в иллюминатор, она увидела ярко-фиолетовое небо и несущиеся навстречу фантастические фигуры облаков. Через несколько мгновений она перестала что-либо видеть – самолет попал в зону сероватых, кое-где с легкой голубизной облаков, словно их мелировали. Затем самолет немного тряхнуло – он провалился в воздушную яму, вызвав неприятные ощущения у Машки. Внутри у нее все сжалось и чуть было не попросилось наружу, к тому же до боли заложило уши. Взглянув на Сашу, сидящего рядом, Маша успокоилась – судя по его позеленевшему лицу, он переживал аналогичные ощущения, при этом делал ей какие-то непонятные знаки.

– Что? – крикнула оглохшая девушка и тут вспомнила, что он советовал перед полетом, и несколько раз сглотнула.

Вата из ушей исчезла, снова раздавался ровный рокот двигателей. Самолет, опустившись ниже зоны облаков, продолжал лететь по горизонтали.

– Скоро будем дома – осталось минут сорок полета, – произнес, улыбаясь, Саша, но не добился ответной реакции.

«И чего это все время улыбаться? Есть причина чему-то радоваться? Ну, хорошо, радовались, когда летели в Шарм-эль-Шейх, предвкушая отдых на море. Тогда мы не знали, что нам предстоит пережить… Но сейчас, когда несолоно хлебавши летим обратно – чему радоваться?»

А дело было в том, что, когда вчера прибыли в гостиницу – современную, пятизвездочную, на берегу моря, с четырьмя открытыми бассейнами, утопающую в тропической зелени – все было, как и обещалось в туристическом проспекте, за исключением одного – свободных номеров там не было и в ближайшее время не предвиделось. Кроме них в таком же положении оказались еще полтора десятка туристов. Переговоры с турфирмой немного успокоили – «не волнуйтесь, мы все урегулируем – потребуется лишь немного времени». «Немного времени» растянулось на четыре часа, и взамен («извините, вся Европа хлынула в Египет и такие случаи здесь с нашими туристами случаются повсеместно») предложили бунгало в тридцати километрах, но прямо на берегу моря. Маша с Сашей согласились было на бунгало, но тут на рецепшен пришла возмущенная группа из пяти человек, которые уже два дня провели в этих бунгало: «Условия скотские, душа нет, жрачка такая, что целый день с гальюна не слазишь!» В довершение ко всему позвонила мама Маши и истеричным тоном сообщила, что к ней дозвонились соседи снизу с жалобами на устроенный потоп. Маша держалась, «как партизан», так и не открыв, что находится в Египте, но приняла решение незамедлительно вернуться на Родину, которая для Египта не Европа.

Раздобыть билеты на обратный рейс оказалось тоже непростым делом, но в итоге они получили места в самолете, вылетающем самым ранним рейсом – в полшестого утра. Так и не искупавшись в разрекламированном Красном море с уникальным подводным миром, не увидев пирамид, не промчавшись на квадрацикле по пустыне мимо селений опереточных бедуинов, они возвращались домой, и мысли Маши были отнюдь не о море.

«Почему я в очередной раз наступаю на грабли, почему поверила Ирке? Ведь знаю, что ничего хорошего от нее не следует ждать из-за ее взбалмошности, а продолжаю делать одни и те же ошибки. Ведь можно было согласиться на бунгало, раз приехали в Египет, и только крайне нервное состояние мамы, выдерживающей нападки пострадавших соседей, вынудило нас вернуться. А ведь я считала дни, оставшиеся до этой поездки, и каков результат?»

Аэропорт встретил обычной сутолокой, суетой провожающих и отъезжающих, затянувшейся каруселью багажа, а на выходе – плотными кордонами таксистов, предлагающих свои услуги на иностранных языках, что следовало понимать как возросший уровень сервиса и, соответственно, платы за проезд. Маша и Саша сочли, что знают английский слабовато, поэтому удовлетворились рейсовым автобусом до города.

Маша не разрешила Саше проводить себя домой и поэтому в подъезд вошла одна, таща за собой чемоданчик на колесиках. Тут она спохватилась, что не позвонила Ире, не сообщила о своем приезде, хотя знала две ее пагубные привычки: по возможности не ложиться спать одной и спать сколько влезет. Набрала номер мобильного телефона подруги уже стоя у лифта. К ее удивлению, телефон Иры находился вне зоны связи. Но еще больше она удивилась, увидев погром в квартире: разбросанные вещи, незакрытые дверцы шкафов, везде полнейший беспорядок. Объяснений могло быть два: в квартиру забрались воры, которые искали спрятанные деньги, или Ира куда-то собиралась, для чего ей понадобилось перемерить все Машины наряды. Вторая версия была предпочтительнее, но тут Маша, которая занялась уборкой, заметила отсутствие многих своих вещей. Вряд ли ворам понадобились ее шмотки, так как в квартире были куда более ценные вещи. Тогда, выходит, их взяла Ира – но зачем? Испугалась ответственности за испорченный ламинат, завонявшиеся ковры, последствия затопления соседей снизу и сбежала с ее вещами? Как-то неубедительно.

– Что здесь произошло? – строго спросила девушка у толстого кота, разлегшегося на диване и лениво наблюдавшего за действиями хозяйки сквозь полуприкрытые веки.

Тот презрительно фыркнул: «Ты что, не понимала, на кого оставила квартиру? Доверила ей все: стены, пол, вещи и даже меня!» От дальнейшего диалога он уклонился, сделав вид, что заснул, и только его чуткие уши-локаторы поворачивались при каждом ее движении, сообщая, что это не так.

Раздался звонок в дверь, и Маша, тяжело вздохнув, пошла открывать. «Видно, соседи снизу не стали ждать вечера, не пошли на работу и сейчас собираются устроить разборку». И она, не спрашивая, открыла входную дверь.

На пороге стоял человек, которого она меньше всего ожидала здесь увидеть, – Марина-Мара. Та молча прошла мимо остолбеневшей Машки и по-хозяйски осмотрела квартиру, при этом не говоря ни слова.

– Ты что-то здесь потеряла? – наконец обрела дар речи Маша.

– Да – маску богини Девы. Но думаю, что она исчезла вместе с твоей подругой. Дева нашла себе нового почитателя!

Мара приостановила осмотр чужой квартиры и окинула Машу таким взглядом, что ту прошиб легкий озноб. Вспомнилась страшная ночь, когда Мара бегала за ней со старинным кинжалом, явно не для того, чтобы рассказать его историю. Маша заявила:

– Ты что-то путаешь! Золотая маска находится в музее…

– Ее там никогда не было! Твой Владлен надурил тебя, но не меня. Она хранилась у него дома, затем он привез ее сюда и оставил на хранение твоей подруге. – Мара повела руками, указывая на царивший беспорядок. – И вот чем все закончилось.

Машка задумалась.

– Может, ты и права. Он звонил мне, когда я уже была в самолете, сказал, что хочет оставить на хранение какие-то вещи, пока он будет в Африке. Пожалуй, Ирка – последний человек на земле, которому можно было что-то дать на сохранение и при этом не сообщить что… Да, она любопытная как сорока, но она не воровка!

– Неплохое сравнение – сорока-воровка… Ну что ж, я подожду – если найдешь здесь маску, то восстановишь репутацию своей подруги.

– Послушай, Марина или как там ты себя называешь? Мара? Ни я, ни мои подруги не должны перед тобой отчитываться! Ты явилась в мою квартиру без приглашения, и мне достаточно вызвать милицию…

– Ошибаешься, Маша! Маска по праву принадлежит моему народу. Мои предки на протяжении столетий ее разыскивали, и сейчас ни ты, ни твоя подруга, ни милиция и никто другой не остановит меня! Ты пугаешь меня милицией… Я не хочу тебе зла – ты случайно оказалась замешанной в эту историю, но если ты вынудишь меня… – У нее в руках тотчас оказался небольшой кинжал, который, блеснув, вновь исчез в складках одежды.

– Хорошо, Мара. Можешь даже помочь мне с уборкой, чтобы убедиться, что маски здесь нет!

Тут ожил мобильный телефон Маши.

– Машка, привет! – прозвучал голос Иры. – Прости меня за доставленные неприятности, но это был Рок… Я там взяла пару твоих одежек – при первой возможности вышлю их обратно!

– Ира, где ты?! – взволнованно спросила Маша.

– В пути, Маша, еду… в теплые края. Извини, точнее сказать не могу.

– Мне подсказывает интуиция, что ты вляпалась в какую-то историю!

– Интуиция – это способность чуять попой, и она тебя не обманывает.

– Ирка, это у тебя очередной заскок? А об институте ты подумала? Хочешь вылететь с последнего курса?

– Это уже не важно, Машка! Прощай!

– Эх, Ирка! Похоже, ты вляпалась серьезно, – растерянно произнесла Маша, слушая гудки отбоя в трубке, словно надеясь, что голос подруги вновь возникнет.

Холодное острое лезвие прижалось к ее шее, и до ее сознания дошел вкрадчиво-угрожающий голос Мары:

– Перезвони ей. Попробуй узнать точнее, где ее можно будет найти!

Парализованная страхом Маша сделала несколько попыток дозвониться, но безрезультатно – телефон Иры был вне зоны связи.

– Отключила телефон, – прошептала помертвевшими губами Маша, по-прежнему чувствуя прикосновение смертоносного металла к шее.

Затем все вокруг завертелось как в кино: в ее квартиру пришли какие-то люди с не внушающими доверия лицами, и эти люди беспрекословно подчинялись приказам Мары. Ее вывели на улицу, усадили в большой автомобиль с тонированными стеклами, надели на голову темный плотный мешок, и ей сразу стало трудно дышать. Еще ей сковали руки наручниками, которые впились в нежную кожу на запястьях. Разговаривали между собой на непонятном Маше языке, и она скорее догадалась, что предстоит длительное путешествие. С ужасом поняла, что кот Тигрис все это время будет находиться в закрытой комнате без воды и еды, не считая того, что осталось в посудинках. На просьбу пожалеть кота и дать ей возможность на время поручить его заботам соседей, Мара веско заметила:

– От тебя зависит, сколько наше путешествие продлится. Теперь ты единственная ниточка, связывающая нас с маской Орейлохе. Ведь Ира рано или поздно все равно тебе позвонит, а вот от тебя будет зависеть, узнаем ли мы, где ее можно найти. Мы ей ничего не сделаем – нас интересует только маска.

Вскоре над Машей сжалились – сняли мешок с головы и освободили от наручников в обмен на обещание не делать попыток бежать или привлекать к ним внимание посторонних. Ей пришлось послать Ире сообщение с просьбой срочно перезвонить. Она должна будет его получить, оказавшись в зоне связи.

Джип, в котором они ехали, был явно военного образца, сильно вытянутый в длину, прямоугольной формы, с кузовом, покрашенным под камуфляж. На переднем сиденье, рядом с широкоплечим водителем с круглым, красноватого цвета лицом и странным прозвищем Колобок, устроилась Мара – командир их экипажа и, пожалуй, самая молодая из всей своей компании. На сиденье за ними с комфортом разместился высокий крепкий мужчина в камуфляжной форме, с блестящим голым черепом, по прозвищу Шлем. За ним, в просторном пассажирско-багажном отделении, на двух откидных сиденьях устроились Маша и, напротив ее, молодой парень с роскошной шапкой темных кудрей, в куртке «аляске», чертами лица очень напоминающий Мару, но без ее жесткого кинжального взгляда. У него было нежное прозвище Русик, что не мешало ему не сводить пристального взгляда с пленницы и не вступать с ней в разговоры, словно он был немым. Остальное пространство автомобиля, в том числе и откидные сиденья, было занято множеством вещей, среди которых находился так и не распакованный чемодан Маши. Джип, не будучи скоростным автомобилем, был больше рассчитан на бездорожье, даже имелась мощная лебедка за передним бампером. Однако сотню километров в час держал постоянно.

– Куда мы едем? – спросила Маша, не рассчитывая на ответ, вглядываясь в незнакомую, по-зимнему унылую местность, пробегающую за окном джипа.

– В Крым. Там все началось – там, по-видимому, все и закончится, – неожиданно отозвалась Мара, казалось, дремавшая на переднем сиденье. – Твоя подруга проговорилась, что собирается в теплые края. Хотя там зима, но все же гораздо теплее, чем здесь.

– Теплыми краями могут быть Турция или Египет, – фыркнула Маша.

– Могут, – согласилась Мара. – Но, судя по предоставленному тобой перечню вещей, которые она у тебя взяла, в тропики она не собиралась. Вот только она забыла одну очень нужную вещь – паспорт. – И Мара помахала паспортом Иры в воздухе. – Хотя у нее с собой может оказаться заграничный.

– Откуда у тебя ее паспорт? – удивилась Маша.

– Твоя рассеянная подруга забыла его на телевизоре. Думаю, он нам еще пригодится!

2
Без бумажки ты букашка

– Паспорт! Я забыла у Машки в квартире паспорт! – вскрикнула Ира, наблюдая, как под колеса автомобиля плавно ложится трасса со слегка заснеженными обочинами. – Но у меня есть студенческий билет – с фотографией!

– По студенческому даже в гостиницу не поселят. Хотя гостиница не проблема – есть мой паспорт, – обеспокоенно заметил Паша, внимательно следя за дорогой, – он то и дело шел на обгон. – Жаль, я не догадался тебе напомнить о нем раньше, а сейчас уже поздно возвращаться – мы около двух сотен километров намотали. Есть две проблемы: нежелательно светить мою фамилию в гостиницах, так как меня скоро начнут разыскивать по-взрослому подручные Важи, а они ребята серьезные.

– Этот тот темный, полный, кучеряво-седоватый, который обскакал тебя в бильярд? Мне показалось, что для него был важен не денежный выигрыш, а сама победа. Несколько дней поищет, а потом забудет о тебе. Ты же сам говорил, что он контролирует пару продовольственных рынков города, так что у него, наверное, деньжищ жуть сколько и твой долг для него – копейки!

– Для Важи иметь должника, который подался в бега, – это удар по его авторитету. Он потратит много больше денег, чем я должен, но постарается меня наказать так, чтобы другим было неповадно.

У Ирки от страха заныло под ложечкой.

– Может, не стоило тогда бежать? – неуверенно спросила она.

– И распрощаться с родной почкой? Я тебе объяснил ситуацию – она серьезная, но не безнадежная. То, что ты не взяла паспорт, несколько ее усложняет, но и только. Хотя я рассчитывал первое время обходиться как раз твоим паспортом – тебя лишь раз видели со мной и ничего о тебе не знают. Но есть проблема посерьезнее. Я собирался пробыть в Крыму всего несколько дней и, не засветившись, переехать на пароме в Новороссийск, потом совершить небольшое турне по России. Там проще скрываться, да и деньжат отбить больше шансов, чем здесь, где придется постоянно опасаться преследования. Но у тебя нет паспорта, а по моему документу двоих за границу не пустят!

– Что же теперь делать?

– Связывайся, с кем посчитаешь нужным, – пусть тебе паспорт передадут поездом.

– Проблемы нет – Машка мне его и передаст, – обнадежила его Ира.

«Кроме общегражданского паспорта мне потребуется и заграничный – на всякий случай, неизвестно, куда пути-дорожки меня выведут. И здесь без Машки не обойтись – ее единственную из всех моих подруг уважают предки. Паспорт лежит в тумбочке, но слово «паспорт» вызовет у моих родителей реакцию, как у быка на красную тряпку – они боятся, чтобы я не связала свою судьбу с кем-нибудь из иногородних. Естественно, боятся не за меня, а за свою вшивую квартиру. Есть идея! Я шмотки у Машки взяла? Взяла! Вот она и пойдет к ним, чтобы взять взамен что-нибудь поносить, пока я не верну ее вещи. Теперь главное – Машку правильно настроить, а это будет непросто. Сегодня ее лучше не трогать – она только приехала, а вот завтра, когда смирится с трагедией, случившейся в квартире, позвоню».

Ира отключила мобильный телефон, так как не знала, что сказать родителям, когда те забеспокоятся и начнут ее разыскивать. Но все же не выдержала, включила – и получила SMS от Маши. Обрадовалась и позвонила ей – та была расстроена, но не стала биться в истерике, услышав ее голос. Однако Ира о паспорте не успела попросить – попали в зону, где не действовала мобильная связь.

Она едва узнавала дорогу, по которой ехали, а ведь с лета, когда проезжали по этой самой дороге с Машкой, прошло не так много времени. Ей было неудобно сидеть, так как золотую маску она не доверила чемодану, а закрепила при помощи бинтов прямо на голом теле.

Ей то и дело казалось, что она спит и все это ей снится – настолько последние события были нереальными: «живой труп» археолога, сбежавший из морга; обнаруженная в шкатулке золотая маска, она едет с совершенно незнакомым человеком, не зная куда и зачем… Впрочем, именно золотая маска, доставляющая ей массу неудобств, не позволяла ей усомниться в реальности этих событий.

На николаевской развилке они свернули налево, и вдоль дороги потянулся низкорослый лес. Паша молчал, очевидно в мыслях строил планы на будущее, но, судя по хмурому выражению лица, эти планы не внушали оптимизма. Ире тоже было о чем подумать, она прикрыла глаза и мгновенно погрузилась в сон. Вновь перед ней открылся мрачный ход в пещере, впереди не идущая, а словно скользящая бесполая фигура в черном одеянии. И тревога, вызванная и этим мрачным местом, и неизвестностью – куда она идет?

Проснулась она, когда автомобиль проезжал какой-то город, от сна остались обрывки воспоминаний и чувство тяжести, а вдобавок головная боль.

– Первомайск? – спросила наобум Ира. – Здесь есть симпатичное кафе с аквариумами…

– Нет, уже Херсон. Аквариумы с рыбками остались далеко позади.

– Может, где-нибудь кофе выпьем? Ноги разомнем, мочевому пузырю счастье подарим.

– Давай повременим с этим. В кафе я не хочу светиться, а дальше будет большой придорожный рынок – и кофе выпьем, и все остальное сделаем.

– Не хочу растворимого кофе и в кустики! – закапризничала Ира и вспомнила археолога. – Хочу заварной кофе и церемонию!

– Если ищейки Важи нападут на наш след, то впереди нас ожидают такие церемонии!

– А я здесь при чем?

– Ты – при мне! А этого для него уже достаточно! – Паша усмехнулся. Ира тут же пожалела о своем опрометчивом решении, но, вспомнив угрозы по телефону, вздохнула. «Вот попала – из огня да в полымя!»

Несмотря на недовольство Иры, Паша четко придерживался собственного плана, пошел лишь на одну уступку – дважды останавливался на кратковременный отдых на благоустроенных заправках. Там он ее побаловал кофе «эспрессо» и прочими благами цивилизации. Правда, она предполагала, что он это делал не в угоду ей, а в целях безопасности – там было людно и имелась вооруженная охрана. Узнав о дальнейших его планах – поселиться в небольшом горном городке Старый Крым, а оттуда делать набеги на курортные города побережья в поисках «лохов» – любителей бильярда, Ира взбунтовалась. Ей совсем не хотелось умирать от скуки вдали от цивилизации, от моря, пока Паша будет «работать», и, несмотря на его веские доводы «городок старинный, бывшая татарская столица, а море зимой холодное, дуют сильные ветры», ему пришлось вновь пойти на уступки. Поселились они в Феодосии, в небольшой частной гостинице, в пятнадцати минутах ходьбы от моря. В целях экономии имеющихся у них скудных денежных запасов она не стала возражать, когда они оказались в одном номере, но с двумя кроватями. Уставшие после долгой дороги, они сразу после легкого ужина легли спать. Ира даже не сняла с себя надоевшую маску, лишь надела поверх пижаму. На этот раз она провалилась в глубокий сон без сновидений.

Посреди ночи она проснулась от внезапно навалившейся на нее тяжести и обнаружила на себе голого Пашу, стягивающего с нее пижаму. Она попыталась сбросить его с кровати, но не тут-то было – тот вцепился в нее как клещ и стащил штаны. На него не подействовали ни ее заявления, что «она безумно хочет спать, и пусть он отвалит», ни попытки применить силу. Паша оказался на высоте и в прямом смысле тоже и проник в нее. Ей не понравилось его своеволие, и она, утроив силы, стараясь не поддаться возбуждению, которое постепенно ею овладевало, вновь попыталась его сбросить, но вместе с ним свалилась на пол. Падение вначале их оглушило-шокировало, так что они на мгновение замерли, но не отвлекло Пашу от выполнения поставленной перед собой задачи, и она больше не стала сопротивляться.

Секс с ним не принес ей особенного удовольствия, лишь полностью прогнал сон, и только она стала входить в экстаз, как он кончил, встал и перебрался к себе на кровать.

– Сделал дело – гуляй смело! – съязвила девушка, пытаясь прийти в себя. Она все еще лежала на одеяле на полу.

– Вставай – простудишься, зима на улице! – проявил он заботу, подав голос с кровати.

– Не только на улице – в постели тоже! – Ира забралась на свою кровать и с головой закуталась в одеяло.

– Тебе не понравилось? Ну ты и балованная, Ируня!

– Если честно – не успела понять: было у нас с тобой что-нибудь или ничего не было? Только сон перебил – теперь я не засну и тебе спать не дам.

– Если бы ты не сопротивлялась, все было бы по-человечески. Как в том анекдоте…

– По-человечески? Ночью, когда я сплю, залезть на меня, не поинтересовавшись – а хочу ли я?

– Не злись – испортится цвет лица. Нам теперь делить одну постель – сама судьба так распорядилась. Лучше прислушайся к Омару Хайяму:

 
Бегут за мигом миг и за весной весна,
Не проводи же их без песен и вина,
Ведь в царстве бытия нет блага выше жизни —
Как проведешь ее, так и пройдет она.
 

«Это мы еще посмотрим!» Раздражение Ирину не отпускало. «Вроде не маленький ребенок, а вести себя нормально не может. Надо заняться его воспитанием».

– Слушай, а что ты на себе прячешь? Видно, что-то ценное, раз не расстаешься с ним даже в постели?

– Бабушкину иконку, которая должна меня защитить от всяких невзгод, а вот от такого чурбана не защитила.

– Да ладно тебе! Не надо рассказывать, просто покажи.

Мужчина встал, но ложиться на ее кровать не стал, а только присел на краешек.

– Ты себя плохо ведешь! – Ира надула губки.

– Хорошее поведение – последнее прибежище посредственности. Ты ведь тоже не пай-девочка.

– Я тебя стесняюсь. Да не лезь ты ко мне – завтра утром покажу!

– Завтра уже настало. Я был с тобой предельно откровенен, а ты пытаешься что-то от меня утаить.

Они препирались еще минут двадцать, и на этот раз уступила Ира, размотала бинт и показала маску.

– Вот это да! – ахнул восхищенный Паша. – Золотая! Может тысяч на двадцать потянуть!

– Деревня! Она стоит миллионы – уникальная вещица!

– Не может быть!

– Может. Вещь единственная в своем роде. Вот только надо коллекционера найти, который такие деньги заплатит, и желательно не здесь, а за границей.

– Теперь понятно, почему ты со мной поехала! Давай рассказывай.

– Что рассказывать?

– Как маска к тебе попала – и по порядку. А потом вместе подумаем, что дальше делать.

Когда Ира закончила рассказ, Паша потянулся к ней.

– Ты чего? – опешила девушка, но сопротивляться не стала.

Золотая маска упала на пол и вскоре оказалась под кроватью.

Утром Ира, несмотря на возражения Паши, вновь с помощью бинтов закрепила маску на своем теле.

– Ты что, мне не доверяешь? – обиделся мужчина. – Доверие рождает доверие!

– Когда речь идет о деньгах, то я и себе не доверяю. А тут такие БОЛЬШИЕ деньги!

После завтрака Паша уехал, а Ира включила мобильный телефон и позвонила Маше. После длительного ожидания, когда Ира уже потеряла надежду на ответ, Маша все-таки возникла с робким «алло!».

– Маш, привет! Я там не слишком набедокурила?

– Сама все знаешь.

Машка вздохнула под кинжальным взглядом Мары, которая изогнулась всем телом, словно готовясь к прыжку.

– Маш, я это все поправлю по приезде. Я забыла паспорт в твоей квартире, а без бумажки мы букашки. Мне он очень нужен. И вот еще: зайди к моим родителям под предлогом того, что я твои тряпки с собой увезла и тебе теперь нечего надеть. В моей комнате, в тумбочке, в верхнем ящичке, где сверху косметика лежит, найдешь мой заграничный паспорт. Упакуй оба паспорта во что-нибудь и передай с проводником ближайшего поезда, который следует в Феодосию. Позвонишь – я встречу. Сделаешь, подружка?

– Куда я денусь! – пробормотала Маша.

Она не могла решить, как ей поступить: подать знак подруге, что это ловушка, – Ира перестанет звонить и в итоге все равно вляпается с золотой маской в историю еще похлеще. А так – лишится золотой маски и вернется домой. Это будет меньшее зло из того, что может ее ожидать.

– Сейчас перезвоню предкам, чтобы у тебя там не было проблем, и жду твоего звонка. Бай-бай! Целую!

Отключившись, Ира подумала: Машка сама на себя не похожа – вместо того чтобы отчитать за потоп и взятую без спросу одежду, воспротивиться визиту к Иркиным родителям, проявить любопытство – для чего нужны паспорта? – Машка пофигистски промолчала, отделавшись парочкой общих фраз. Ира, подумав о странном поведении подруги, тут же об этом забыла, настроившись на разговор с родителями. Она набрала номер мобильного телефона мамы и приготовилась к бою.

* * *

– Значит, маска Орейлохе находится в Феодосии, – произнесла Мара, устроившая маленькое импровизированное собрание.

За вчерашний день они успели доехать только до Умани, и там ее стали мучить сомнения в правильном выборе пути. Они остановились на ночлег в придорожной гостинице. Утренний звонок Иры вдохнул в нее оптимизм, которым она постаралась заразить свой небольшой коллектив.

– Очень хорошо. У меня даже не предчувствие, а уверенность в том, что на этот раз маска окажется в наших руках – Орейлохе вновь обретет свой народ! – И Мара театрально вскинула руки к небу, которое никак нельзя было увидеть сквозь потолок гостиничного номера.

Машу с самого начала поездки заинтересовало, как так получилось, что молодая девушка, пусть даже не очень хрупкого сложения, оказалась предводительницей троих ребят со странными прозвищами Шлем, Колобок и Руся? А ведь они безоговорочно подчинялись ей. Шлем был самым старшим из троицы: ему было хорошо за тридцать, его чисто выбритый череп не терпел головного убора, несмотря на холодную погоду, говорил он всегда с некоторым скепсисом, старался верховодить в троице, что ему не всегда удавалось. На бандита он был не совсем похож, скорее смахивал на школьного учителя. Внешность Колобка соответствовала его прозвищу: лет двадцати пяти, невысокий, но очень широкий в плечах, с ногами-тумбами и походкой штангиста, круглолицый, он прятал свой короткий ежик под лыжной шапочкой. Его бы Ломброзо по внешнему виду вряд ли отнес бы к прирожденным убийцам, несмотря на то что он редко улыбался и бросал хмурые взгляды исподлобья. Русик был самым младшим, не больше двадцати лет, симпатичный, с правильными чертами лица, с буйной кучерявой шевелюрой, вот только черные глубокие глаза, в которых ничего нельзя было прочитать, вызывали некоторый страх и напоминали глаза Мары. Он был постоянным конвоиром Маши, игнорировал все ее попытки завязать с ним разговор на нейтральные темы.

Компания у Марины-Мары подобралась странная, да и сама она была женщиной загадочной. Но что-то же их объединяло?

Чтобы побыстрее доехать до Феодосии, Мара уступила место впереди Шлему, который стал подменным водителем у Колобка. Пользуясь тем, что Мара оказалась на заднем сиденье, в непосредственной от нее близости, Маша теперь ее попыталась разговорить.

– Мара, вот ты заявляешь, что ты прямая наследница исчезнувшего племени тавров, живших, по твоим словам, в пятнадцатом веке, однако я интересовалась этим вопросом и знаю, что об этом народе нет никакой информации с четвертого века. Как ты можешь это утверждать, ведь даже если поверить тебе, с пятнадцатого века прошло уже пять столетий?

– Могу, Маша. Все просто и непросто. Ты знаешь, в лучшем случае, своих прабабушек и прадедушек.

– Ты удивишься, Мара, но я даже их не знаю!

– Вот видишь, Маша, они тебя не интересуют, а ведь они были очевидцами многих событий, которые гораздо интереснее выдуманных историй о том времени. А их самих не интересовало, что происходило с их дедушками-прадедушками, и это безразличие к своему роду они передали своим детям, внукам, тебе, наконец. А у меня совсем другое дело: я знаю в подробностях историю своего рода, начиная от жрицы Мары и ее пятерых детей. У нас, как и у евреев, национальность определяется по материнской линии. За эти пять столетий наше генеалогическое древо разрослось, пустило много побегов, некоторые из них не выдержали испытаний временем и погибли, но основные, стволовые ветви, выстояли – я продолжательница рода и даже жрица. А мои спутники – тоже представители нашего рода, разных ветвей.

– Интересно… Выходит, ты – жрица кровавого культа богини Девы, и от таких, как ты, когда-то сбежала Ифигенея, невеста легендарного Ахилла, дочь предводителя греков в троянской войне – Агамемнона?

– Выходит так, за исключением того, что мы уже не приносим кровавых жертв, а являемся хранительницами древних знаний, ритуалов. Легендарный Ахилл был нашим соотечественником, он получил воинское воспитание у скифов. Его наставник в военном деле изображен в Илиаде в виде кентавра, человека-коня, другими словами, всадника. Чтобы привлечь прославленного воина на свою сторону и не дать троянцам заполучить в качестве союзников тавров, Агамемнону пришлось не только пообещать ему свою дочь, но и отдать ее в качестве заложницы жрицам храма богини Девы.

– Я тебе охотно верю – ты располагаешь более достоверной информацией, чем слепой грек Гомер, – не удержавшись, съязвила Маша.

– Ценю твою иронию, но это было именно так. Ведь на полуострове побывало множество народов, но древнее название за ним сохранилось на тысячелетия: Таврика, страна тавров.

– И много вас осталось – прямых потомков тавров?

– Как я говорила, некоторые ветви нашего генеалогического древа не выдержали испытаний временем, а есть и такие, которые смешались с другими национальностями, забыли о своем роде. Так что нас всего чуть больше сотни – совсем немного. Раз в году мы встречаемся и устраиваем по этому поводу торжества.

– Это когда же?

– Думаю, это тебе знать необязательно.

– А зачем вы так настойчиво стремитесь завладеть золотой маской? Ведь это не более чем древняя реликвия, и проводить свои обряды необязательно с золотым ликом богини – ведь раньше вы обходились без него!

– Золотой лик богини Орейлохе принадлежит нашему народу, а для чего он нам нужен – это уже наше дело. Времени уже достаточно прошло – перезвони своей подружке, скажи, пусть завтра встречает поезд – документы будут в пятом вагоне. Вот, возьми свою мобилку.

Но только Маша протянула руку к телефону, как Мара свою руку отдернула.

– Звонить не надо – напишу ей SMS, а то она начнет задавать вопросы, и ты можешь дать маху.

И Мара отправила Ире SMS. Через несколько минут ожил телефон – звонила Ира, получившая сообщение.

– Скажи, что все в порядке, а ты едешь в метро и сейчас связь прервется.

– Мара, вы правда ей ничего плохого не сделаете? – спросила Маша. Ее стали одолевать сомнения в правильности своего поступка.