Текст книги "Фрилансер. Повелитель ареала (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Послал «мальчика» подальше. Вроде не обиделись. Переговорил с марсианами. Мухабаев сиял – под его началом кроме двух дивизий во дворце находилось почти три в городе, вокруг марсианского квартала, и те три хоть и отличались качеством вооружения, но всё же обладали тяжёлыми экземплярами техники в бОльшем количестве, чем наши соединения Моралеса, Каррераса и других глав соединений в городе. А главное, были укомплектованы прошедшими марсианскую срочку бойцами, и могли прямо сейчас идти в бой, без занудного слаживания. Кстати поэтому и техники тяжёлой было больше – нашлось немало спецов с подходящей ВУС, в отличие от наших. Его дивизии согласно плану медленно двигались в сторону космодрома, отсекая от основных городских кварталов тяжеловооружённых наймитов разведки Союза и пару наших, поддерживающих мятежников, оторванных от их «коллектива» полков. Переговорили по общей стратегии, что будем делать – в том числе с новоприбывшими, отнёсшимися ко мне с подчёркнутым уважением, несмотря на молодые годы. Многое из их слов не понял, кроме того, что ПОКА войска в целом не готовы к противостоянию с регулярной армией Венеры, и мы будем придерживаться той же стратегии, что и Моралес – движение и маневрирование вокруг бригад противника, не вступая в бой на его условиях.

– Пока не сформируем достаточно соединений, способных управлять тяжёлой техникой, – пояснили офицеры. – Техника есть, но в этом бардаке надо вначале понять, кто у нас под рукой, а после уже будем принимать решения, что и как делать.

Эта стратегия не касалась легковооружённых, пусть и имеющих серьёзное переносное оружие, бойцов Союза, не важно, диаспор, засланных, прошедших обучение и слаживание или набранных из мирных местных. Их мы локализовывали и теснили, с ошибками, несли потери, но учились, перегруппировывались и снова теснили – на войне сие неизбежность, без потерь войн не бывает. Особенно когда активируешь протоколы ГО раз в семьдесят лет, и ни у кого нет опыта.

В общем, штаб покинул с лёгким сердцем – все при деле. «Красные» со штабом у Сената организовывали уже третье контрнаступление, но все их телодвижения ничем не заканчивались – они просто занимали какой-то купол без боя, стояли там для галочки, а после уходили. Главные бои сейчас велись в трёх районах города с местными бандами, почуявшими безнаказанность. Изредка попадались орлы из диаспор, но ситуация изменилась, и они пытались прятаться, раствориться в городе, благо под куполами и в подземельях полно места. Но теперь, имея тысячи бойцов со спецтехникой, генералы и полковники организовывали плотные фильтры и проводили тотальные зачистки, и все обнаруженные лежбища и гнёзда диаспор выжигались без жалости. Раствориться среди местных сеньоры мигранты и бывшие мигранты не могли, только прятаться, а это стало делать сложнее, чем планировалось их штабом, планировавшим операцию изначально. Жалко ли мне было этих парней различной восточной наружности? Нет. Возможно, это неправильно, что ополченцы множили их на ноль, вообще не разбираясь, кто перед ними и какая вина конкретно этих лиц. Всё же нужно определять личность, суд, доказательства, всё такое. Да, убить прямо там, игла в затылок, но только после подтверждения от наших баз данных, что да, мордаха того или иного персонажа засветилась в погромах. Но, как сказал Каррерас, они не ассенизаторы. И после зверств диаспор в адрес наших граждан, моё «я» молчало, не пытаясь осуждать, пусть и понимало неправильность. Да, пострадает много невинных, и сейчас мы принесём диаспорам куда больше горя и слёз, чем принесли нам они… Но с другой стороны, их сюда никто не звал, а прилетели – соблюдайте законы и правила, а не устраивайте тут свои порядки, указывая нам, как правильно жить. Может мы и слабые, и ленивые, и развращённые по сравнению с вами… Но не нравится – на выход, а если подняли оружие – огребайте, пусть даже коллективно.

– Хуан, о, великий господин! Присоединяйся к обсуждению! Мы без тебя, великого, не смели начать эту операцию, ждали ваше императорское величество для подтверждения… – встретила меня Фрейя гневной отповедью, и глаза её расширились от ярости.

– Фрейя, я…

– Все вон! Позову! – рявкнула она, и все, кто находился в организованном уже мной верхнем штабе, на этаже её кабинета, а тут было хоть и не столько народу, как внизу, засобирались на выход. Когда спина последнего сотрудника штаба скрылась в проёме, она голосом задраила створку… Быстро подошла и двинула пощёчину мне по лицу.

– Значит, ты у нас уже ставишь королев! – лился из её уст яд. – Назначаешь глав государств! Круто! Быстрая карьера, да? Всем бы такую!

…И я понял ещё одну вещь – с нею, как и с военными, стандартная тактика не сработает. Она привыкла к определённому обращению, определённой аргументации. И просто чтобы переубедить её, нужно лебезить, пресмыкаться и оправдываться. А я, видит бог, просто хочу спасти свою страну. Не хочу ни оправдываться, и тем более не буду пресмыкаться.

А потому от моей ответной пощёчины, в которую вложил силу, её прекрасная головка отлетела, а сама высочество, разинув рот и выкатив глаза в недоумении, обиженно схватилась за пострадавшую щёку.

– Успокоилась? – просто и незатейливо спросил я.

Неуверенность в глазах, страх, ужас, что такое произошло С НЕЮ. Чего с наследной принцессой и главой государства не может произойти по определению. Я решил ускорить процесс принятия:

– Если пришла в себя – давай работать. Нет, если бьют эмоции – давай быстро решим эту проблему. Я зверски устал, но от хорошего секса не откажусь. – Шаг навстречу, и она, ожидаемо, опасливо отпрыгнула.

– Хуан, что ты себе позволяешь? Что позволяеь, сукин сын? Я охрану позову!

– Ну и дура. – Усмехнулся. – Позволяю себе вернуть тебя на грешную землю. Ты должна быть холодной расчётливой королевой. У тебя враг только что дворец штурмовал. А ты завелась из-за какой-то фигни, позволила эмоциям обуять себя. Непорядок! – Последнюю фразу воскликнул, добавив в глаза весёлые искорки.

– Но я… – Растерянность. – То, что ты сказал военным… Там…

– Я сказал то, что они должны были услышать. – Есть, я даже голос при этих словах не повысил. Наоборот, небрежно пожал плечами, как будто говорю о чём-то незначащем. – Они должны были услышать именно это – и услышали. И сразу пошли следом, без пререканий и торга. Где твоя похвала, где ободряющий поцелуй? Чего дерёшься?

– Но они подумают… – Растерянность. После страха это большой прогресс.

– Что подумают? – Кисло скривился. – Наверное, подумают, что женщина не может на самом деле править Венерой без мужчины, и ты это полностью осознала и не плывёшь против течения, не споришь с объективной реальностью. Твоя мать попыталась – видишь, чем кончилось? – махнул в сторону. – За окно посмотри. На три расхреначенных купола, один из которых пришлось долбануть конвенциональным оружием. При твоём деде такой фигни быть не могло! – повысил я голос, наезжая. – И прадеде. И при всех других королевах, не пытавшихся заявлять, что они феменино и эмансипе. – Подошёл, и, подавив лёгкое сопротивление, сгрёб её в охапку. – Я – твой человек, Фрей. Твой генерал, твой защитник, твой представитель. С тобой они не смогут разговаривать – ты для них неизвестная планета. А со мной общий язык найдут, и договорятся. Сейчас я представился мужчиной твоей матери, завтра стану твоим, ия идеальный переговорщик. Вы же наверху сделаете так, как мы договоримся, но им не придётся долбаться о стену непонимания. Что не так?

– Продуманный сукин сын. – Она прыгнула на меня и обняла, обхватив ногами – я от неожиданности чуть не свалился. – Боже, Шимановский, как я за тебя боялась! Как молилась! Не улетай больше никуда, я не знаю, что буду без тебя делать одна!..

Потом мы целовались – инцидент исчерпан.

– Надо работать, – отстранился я через время. – Давай чуть-чуть подождём, разгребём самое основное дерьмо… Как раз твоя спальня от кислоты проветрится.

Фрейя покачала головой.

– Наши комнаты выдержали, наш этаж не разгерметизировался. – Тяжкий вздох. – Но ты прав, надо работать. Зову этих лодырей, надо обсудить «Кленовый сироп». Президент Андерсон пришёл в себя после взрыва корабля Союза и вывел своих на акции протеста перед нашей военной базой. – Она раскрыла створку и выглянула. – Зови всех. – Это кому-то из ангелов на часах. Повернулась назад. – Как мама очнётся, скажу ей, чтобы сразу приняла у тебя присягу. Ты всё сказал и сделал правильно, но врать не хорошо. Кстати, почему она до сих пор это не сделала, если ты прошёл по заданию корпуса не один, а целый десяток Полигонов?

На это лишь пожал плечами. А что тут сказать?

Глава 14
Повелитель Ареала (продолжение)

Глава 14. Повелитель Ареала (продолжение)

Королевский кабинет. Да, он был разгерметизован, и в руках мы держали маски. И пусть не всё время, но периодически приходилось дышать оттуда чистым воздухом – от долгого вдыхания местного пока ещё першило горло. Но система аэрации работала, воздух замещался, помещение кабинета небольшое, и к началу этого заседания, которое сознание противилось назвать «совбезом», но которое было на него пародией, маску почти не использовали. Я сидел на месте наследника престола, Фрейя – главы государства, напротив меня – новый глава нашего генштаба, я не знал этого сеньора ранее, и рядом с ним генерал-майор ПВО, который меня умиротворял на переговорах пару часов назад. Сбоку от него ангелы, трое – Чупакабра, Капитошка и Катарина. Чупакабра – глава корпуса, Катарина – мой личный эксперт и советник, а Капитошку, видимо, за компанию захватили, и сеньора Ортега всё совещание прилежно сидела молча, умно хлопая ресницами. Это её операция в куполе Сльвадоров, не стоит обсуждать проект без автора – вопрос не о вежливости, а о вдруг могущих всплыть нюансах. Рядом же со мной сидел марсианин Мухабаев, хотя его, как представителя иностранного государства, поднимаемые темы вообще не касались. Следом за ним – министр связи; он – единственный из правительства, кто эвакуировался не куда-нибудь, а во дворец. Подозреваю, что просто не успел бежать вовремя обычным способом, к тому моменту остальные дороги оказались перекрыты. Его, как человека королевы (или сеньора Козлова, не вникал) никто бы из заговорщиков не простил и не выпустил, и куда-то убегать было нужно. Так себе должность применительно к обсуждаемым сейчас вопросам, но других министров у нас нет.

– Сеньоры, для чего вас собрала, – окинула Мышонок взглядом собрание, собственно его и начиная. – Хочу пояснить сразу, чтобы вы понимали, и если не хотите в этом участвовать – можете удалиться.

Вздох, собралась с духом, и:

– Ни один человек не идеален. Даже очень-очень великий мудрец всего лишь мудрец, а не бог, и видит мир многограннее среднеразвитого человека, но не знает ВСЕГО. А потому моя мать, и все мои предшественницы всегда использовали при принятии важных решений метод мозгового штурма. Они созывали совещательный орган, состоящий из доверенных лиц, занимающих самые разные посты, разбирающиеся в широком спектре вопросов, и видящие мир максимально многогранно… Из возможного, и просили высказать своё экспертное мнение.

– Совет безопасности. – Кажется, это произнёс я. Фрейя перевела взгляд и кивнула:

– Да. Именно он. – Перебил королеву? Наследнику можно, простительно, но только ему. – Я присутствовала на многих заседаниях и видела, как это происходит. Итоговое решение всегда принимала мама, и лично несла за всё ответственность. Но вот повлиять на её решение мог любой – для этого достаточно было лишь грамотно аргументировать и привести нужные факты. Этот человек мог посеять сомнения, инициировать дополнительное расследование, и в итоге конечное решение было основано на более объективных факторах. И сейчас сложилась такая ситуация, что мне нужно принять ОЧЕНЬ важное решение. Судьбоносное. Даже два таких решения. Но из всего правительства опереться можно только на одного единственного министра, – кивок уважения на главу департамента связи, благодарно кивнувшего в ответ (челу бежать некуда было, а теперь слонов нахватает). – Моя тётя отказалась лететь сюда, как и ехать, хотя дорога уже вроде как… Почти свободна. Но – не свободна, там бои, осуждать её не буду, – на всякий оговорилась она. Я думаю, Алиса не трусила, было бы нужно – прилетела, но не видела необходимости. Решила дать деткам поиграться, авось что-то да выгорит. – И даже мой собственный отец не пришёл! – А теперь в голосе Мышонка лёгкая обида. – Считает, что он слишком… Не в форме для принятия ключевых решений.

А вот это интересная информация. Сеньор сбагрил дочь настоящему мучачо с яйцами, и ему плевать теперь на всё, кроме своих женщин? Которые, кроме Алисы (которая далеко), под вопросом, выживут ли.

– Из всех людей, обладающих хоть каким-то авторитетом, вы – лучшие, что есть во дворце, – добавила Фрейя в голос пафоса. И пусть для большинства поднимаемые вопросы – не ваш профиль, я прошу высказать личное мнение. Именно МНЕНИЕ, как вы считаете, и почему. Возможно, вы не разделяете моего, и я должна посмотреть на проблему под каким-то другим углом. И даже вы, Ильхам Шамилевич, – это она осадила было порвавшегося протестовать марсианина, – мне важны – вы не просто военный, а представитель своего президента. А Марс и Венера – союзники.

– Но если только ЛИЧНОЕ мнение… – прошептал генерал. – Я не уполномочен представлять республику в НАСТОЛЬКО важных вопросах.

– Исключительно личное! Решение, повторюсь, будет за мной. – Снова окинула всех взглядом. – Итак, первый вопрос на повестке. Мы послали в город несколько отрядов корпуса телохранителей, – взгляд на меня – я посылал. – Один из них до начала основной операции до места атаки не дошёл. А после начала штурма дворца и смещения фокуса внимания к нашей обороне, к этому отряду подтянулось ещё два, которых противник потерял их из вида. И все они дружно смогли активировать шлюз системы гражданской обороны под сотым метром, причём так, что это осталось незамеченным для военных.

– Такого не может быть! – нахмурился наш военнач. – Просто не может, ваше высочество. Все склады ГО контролируются. И все ваши вскрытия хранилищ мы видели на мониторах в режиме реального времени, одно за одним. Как видели и то, что откуда берёте – я к тому, что враг прекрасно знает, чем мы вооружены.

Сделал себе пометку. Видеть – видели, но сил контратаковать ВСЕ объекты, чтоб помешать, не было. Атаковали Моралеса, выбили из зоны доступа к хранилищу… А мы тем временем за несколько часов открыли ещё два. Пришлось отступить назад, к Сенату – видеть они хранилища могут, но пароли доступа не имеют, Фрейя поменяла их сильно загодя, задолго до штурма, при том, что Лея перед отключкой, по её словам также на всякий сменила от них пароли. Паранойя для нашей правящей династии – способ выжить, как погляжу.

– Это не совсем оружие системы ГО, – решил приоткрыть я завесу. – Это оружие… Клана Веласкес. На случай переворота. – Фрейя смерила взглядом – убила бы, но я лишь пожал плечами. – На самом деле о том, что таковое есть, знают многие. Секрет только расположение бункеров. Они регулярно проходят техобслуживание, там убираются… А ещё штрафники из ангелочков там перебирают и чистят оружие в качестве наказания. – А это из личного – я улыбнулся, улыбнулись и все офицеры корпуса за столом.

– Хуан! – зарычала Фрейя, но я осадил:

– Фрей, хватит тайн! Не сейчас. Не надо ни нас идиотами выставлять, ни себя дурой. Здесь собрались те, кто всё понимает, кто в процессе с головой, и кто безусловно предан – других быть не может. ИМ надо знать правду, какая ни есть.

Мышонок покипела, посопела для порядка, но согласилась.

– Хорошо. Убедил. Да, сеньоры, со времён моей прабабки клан Веласкес создал в городе… И не только в этом городе, закладки на случай чего. Этот шаг всегда считался обоснованным, бабка и мать только расширяли ассортимент и количество схронов. Мы не сможем вооружить десять миллионов человек, как система ГО, и даже миллион, скорее всего, не сможем, но конкретно в этом бункере находится нечто, что не принесёт нам победы, но если ангелы ударят, то могут очень серьёзно пошатнуть моральных дух мятежников.

Высочество в очередной раз оглядела всех, делая театральную паузу. Товсь, це-лься… Пли:

– Там лежат ОДБ, боеприпасы объёмного взрыва, – закончила речь она крупным калибром.

Теперь молчали все, но не театрально, для эффекта, а переваривая. И вид у всех был огорошенным.

– Мощности? – первым ожил генерал ПВО – практичный мужик.

– Речь не о мощностях. А о… – Тяжёлый вздох. – Это устройства как бы несуществующей системы «Жареный аллигатор». Слышали байки про оную?

Мне название ничего не сказало. Как и министру связи. Но остальные, даже марсианин, о ней информацию имели – озадаченно замахали головами. Видя моё недоумение, высочество опустилась до разъяснений:

– Система подрыва купола на случай захвата вражеским десантом. Подрыва купола изнутри, – пояснила, глядя в мои пустые непонимающие глаза. – Специальный газ подаётся по воздуховодам под крышу, или хотя бы на наземный уровень. Он тяжёлый, и сам опускается на нижние уровни, если таковые есть. Затем происходит детонация и подрыв всего объёма облака.

– И всё, что находится под этой крышей, тщательно прожаривается, – усмехнулся наш главком.

– Ага, как тот аллигатор, – поддержал его усмешку марсианин. – Жареный.

– Мощность сравнима с ядерным взрывом мегатонного класса, – добила как бы отчитывающаяся Фрейя. – При запуске полного пакета уничтожит биологическую жизнь под целым районом, при том, что стены и дорогущие конструкции крыши купола останутся стоять, как ни в чём не бывало.

– А чего ж мы тогда парились с ядерным оружием? – не понял я, но сказал быстрее, чем подумал.

– Хуан, – ответил мне господин Мухабаев, – происходит взрыв газа. Просто очень большой. Там всё прожаривается, но при этом никаких преград взрыв не пробивает, стены не рушит, и тяжёлая техника вроде атмосферных танков имеет все шансы выстоять. Да и в мехах выжить можно – смотря в каких и на каком расстоянии от облака. Их обычно сбрасывают сверху, у нас – из атмосферы на позиции; у вас с атмосферой сурово, но можно скинуть с крыши купола и прожарить всё, что внутри. На открытой поверхности и тем более в вашей атмосфере ОДБ малоэффективны. Но да, наверное, нашим ребятам такие немного могли помочь.

– Я не военная, – пожала Фрейя плечами. – Наши специалисты, наш начальник артполка, знал о них.

– Да не так уж они и сильны в обороне! – выступил в защиту главком. Марсианин подумал, но спорить не стал.

– Да, наверное. Это всё же оружие не для защиты. Больше бы пострадали сами. И хорошо, что ОДБ не было у нападавших…

– Но теперь мы нападаем, – правильно сформулировал мысль я. – И эти боеприпасы у нас есть. И надо решить моральный аспект проблемы, так как туда, где они нужны – под купол Сената и расположенные рядом – ни девочки, ни сам господь бог эти бомбы протащить не смогут.

– Купол, под которым находятся наши девочки, – продолжила речь Фрейя, – это купол Сальвадоров. Туда стянуты их клановые бойцы, но главное, там много эвакуированных членов семей и клана и союзников, кто участвует в перевороте.

– Женщин и детей, – усмехнулся я, поясняя сеньорам глубину задницы, почему мы их собрали. Фрейя нахмурилась, тяжело вздохнула, но смогла продолжить:

– Мы не сможем долбануть по классике, спалив к пням ВСЁ, что под тем куполом, как описано в инструкции на случай атаки вражеского десанта. Но локально по силам активировать несколько бомб. Одну-две, может три, если повезёт. Радиус поражения будет так себе, но даже облако в несколько сот квадратных метров натворит больших бед.

– На дома сеньоров аристократов совсем недавно были скинуты всего лишь тонные бомбы. И это заставило их подписать капитуляцию, – напомнил я. – Здесь тоже скорее эффект психологический… Будет. Хотя бабахнет знатно.

– Да, огромная масса МИРНЫХ, не защищённых бронёй детей и женщин, скученных под определённым куполом, – парировала Катарина, пригвождая взглядом к спинке кресла, – сгорит в пламени от объёмной детонации ради психологического эффекта. Понятно…

– Именно поэтому я и позвала вас, уважаемых мною людей, чтобы вы дали оценку подобному поступку. – Фрейя выдавила скупую улыбку. – Да, их мужья и отцы сейчас или командуют войсками мятежников, или управляют организованным ими комитетом. Это варварский шаг с точки зрения морали. Но есть и другой аспект – кодекс законов об аристократии. – Фрейя активировала на столе планшетку и спроецировала на противоположную т себя стену. Видно было только обложку документа, сам кодекс, состоящий из множества пунктов, читать сейчас никто не собирался. – Знати на Венере давались привилегии. Но и ответственность прописывалась коллективная. Документ писался на Земле, задолго до отделения Венеры, и многие положения мы в своё время просто скопировали.

– Последние императоры-Веласкесы на Земле лихорадочно боролись за существование, любыми методами, – ухмыльнулась Катарина. – Им это не помогло, – кивок на стену. – Хуан, ваше высочество, обращаю на это ваше высокое внимание. Они так и исчезли, и документ сей их не спас. Последняя Веласкес уцелела лишь на далёкой Венере, так как никому не была нужна. Теперь вы хотите проявить жестокость по отношению к «мирняку», членам семей заговорщиков, надеясь переломить тенденцию?

– Давайте по кругу, пусть все выскажутся? – храбрясь, самой не по себе, приняла мудрое решение высочество. – Лионелла?

Капитошку закономерно обошли вниманием – Мышонок не дура и понимала, кто есть в корпусе кто.

– Ваше высочество, – отчего-то засмущалась Чупакабра. – Тут такое дело… это мои девочки там, и я пристрастна. Мне сложно дать оценку, ибо там – враг. Я – воин. Если отдадут приказ – исполню. Приказы не осуждаются.

– И всё же я попрошу высказать ЛИЧНОЕ мнение. – Фрейя, когда надо, может быть настойчивой.

– Личное? – Сеньора и. о. главы корпуса усмехнулась. – Личное – они зажрались. И потеряли всякий стыд и всякий страх. Вытирают о нас, простой народ, ноги. При том, что народ несёт все тяготы, народ несёт любую ответственность, а их, даже кто накосячит, отмазывают и откупают. Они настолько к этому привыкли, что считают себя сверхсуществами, а народ – неполноценными. Но во мне говорит вчерашняя беспризорница из Флоры, увидевшая в жизни много несправедливости. Есть интересы государства, они важнее личного мнения любого на этой планете, даже твоего, Фрей. Но к сожалению я… – Вздох. – В общем, я пристрастна, и потому прошу не давать мне слово.

– Сейчас речь не о социальной справедливости, – покачала маленькая богиня головой. – А о том, что их мужья и отцы – преступники. А мы будем бить по ним, перед кем у закона нет претензий.

– Как раз нет! – встрял я. – Их отцы и мужья отдали приказ солдатам идти и умирать за неправое дело. Большинство солдат этих подразделений никакие не монстры-мятежники. Офицеры – те да, сочувствуют «союзу спасения», но рядовые бойцы просто выполнили отданный приказ, который должны выполнить согласно Устава. Я настаиваю на том, что их надо если не казнить за это, то навсегда вышибить из вооружённых сил, так как какой бы ни был приказ, от кого бы ни шёл, они психологически смогли стрелять в СВОИХ. Но в любом случае, от действий сеньоров будет страдать простой народ – а у каждого бойца есть семья, дети, карьерные планы на будущее. С другой стороны пострадали также выходцы из простого народа – а кого ещё вздрючили выходцы из диаспор и бандитская сволота? Те, кого мы называем «мирняк»! Его целенаправленно подставили под атаку люди со светлыми лицами, «сверхлюди», пока их собственные женщины и дети в тёплом защищённом месте, в безопасности.

– Нет, я не согласен, тут не о социальной справедливости речь, – воздел я палец к небу, – а о том, что сеньоры должны в полной мере вкусить того, что приготовили другим. Выдали оружие сволоте, которая закошмарила горожан? Сколько венериан убито, сколько женщин изнасиловано? Вам напомнить кадры, которые эти выродки выдавали в прямом эфире? Да, это неправильно с моральной точки зрения, но нам надо долбануть по этому куполу для того, чтобы они осознали, что за каждый свой поступок нужно платить! За каждый отданный приказ! Принцип талиона – глаз за глаз, зуб за зуб, жизни мирных жителей за жизни их родных. Иммунитета нет. Когда ты переступаешь черту, наступают моменты, в которых откупиться просто не получится. Ибо если мы так не сделаем, если не дадим понять, что воздаяние за проступки настигнет, следующий шаг, который они завтра предпримут, это сдача своих позиций, разоружение, в обмен на неприкосновенность. И твоя мать, Фрей, согласилась бы на их условия, переложив решение проблемы на будущее, создав в этом будущем ещё большую угрозу своей власти. Мы – не она, и не можем позволить себе допустить гибели династии. Да, в будущем времени, но это БУДЕТ. Потому, что ни не успокоятся, и выводов не сделают, восприняв своё поражение как мелкую ничего не меняющую в целом неприятность. Я считаю, если решили давить гадину и усиливать королевскую власть – надо показательно расправиться с «небожителями» и неприкосновенными, какой бы душок от этого поступка ни шёл. Чтобы завтра новые представители «сверхлюдей» не совершили той же ошибки, упиваясь чувством безнаказанности за любое преступление.

– Хуан, до тебя бы дошла очередь, спасибо, что перебил. – Укоризненный взгляд. – Но, пожалуй, продолжим. Сеньоры военные?

– Ваше высочество, я… – Генерал ПВО вздохнул, покачал головой, отгоняя наваждение. Нехорошее такое наваждение. – Ваше высочество, я понимаю чувство справедливости вашего помощника, но мы не воюем с женщинами и детьми. Мы – армия, и воюем исключительно с вооружённым противником, какие бы теории подо что ни были подведены. Сейчас в городе страдает много членов семей диаспор, но их убивают не просто так, а потому, что они находятся в зоне боёв, иначе нельзя. Специально атаковать безоружных, атаковать гражданские объекты, мы не планировали и не планируем. И никогда не будем. Это не наша война.

Кивок главкому. Тот поёжился, но выдал то же самое:

– Я – военный. И выполню любой приказ. Но приказ об атаке подобного объекта не отдам. Но там и не мои люди, что снимает с меня решение за пределами компетенции. У вас есть этот закон, – кивок на стену, – который не фикция, а официально действующий документ. Потому вы, ваше высочество, вправе отдать своим людям такой приказ. У меня же нет права критиковать его, как и нет права выполнять его ВМЕСТО специально обученных людей. Считаю, вопрос нам некорректным.

– Здравая позиция. – Фрейя поняла, что большего не дождётся. Это не полевые вояки, а кабинетные – к ним на кривой козе с навязыванием какой бы то ни было ответственности, не подъедешь. – Хуан высказался, – пропустила меня, – сеньор Мухабаев?

– Ваше высочество, я представитель иностранного государства, – улыбнулся марсианин. У Марса нет официальной позиции по этому вопросу. Что же касается Альянса… Я поддержу любое решение в рамках Альянса, если оно – ЗАКОННОЕ, – выделил он это слово. – У вас есть пресловутый закон, аристократия знала о нём, поднимая мятеж, а потому с точки зрения Марсианской республики Венера в своём праве. Если же такого закона нет, а я признаюсь, что не изучал вопрос так глубоко, – кивок на стену, на документ, – то я доложу господину президенту, что вы ввели нас в заблуждение. Я прошу простить, если показался невежливым в своём недоверии, но объективно поднимется вой, и нас пусть и по касательной, но Марс будут обвинять в потакательстве произошедшему. Потому скажу как военный, прямо, без политеса: это не война Марса, и мы закроем на всё глаза только если для этого шага у вас есть жёсткие юридические обоснования.

– Честный ответ, благодарю, – кивнула Фрейя. Ей нравились люди, говорящие суровую, но рпавду, не юля. Я сам пример такой её любви.

– Такой закон существует. – Это Катарина.

– В таком случае, позиция Республики: нас не касается моральный аспект проблемы, только юридический.

– Всё правильно, вы хоть и военный, но с дипломатической миссией справляетесь, – улыбнулась Фрейя. – Но всё же, не для протокола, какова ваша личная позиция по этому вопросу?

– Я пережил гражданскую войну, – усмехнулся сеньор и погрустнел – что-то вспомнил. – Там творилось такое, что мораль забилась в самый дальний угол солсистемы и не рисковала показываться, пока всё не кончилось. Война есть война, и война для всех, а не «избранных». Так было у нас, я говорю только про то, что видел, что пережил. А вы тут у себя решайте сами.

– Для меня важно, чтобы официальный Марс не инициировал за нашей спиной информационную атаку на нас, дескать, мы совсем потеряли совесть, – сверкнули глаза высочества. – Откровенность за откровенность, Ильхам Шамилевич. Чтобы данная позиция была озвучена и официально.

– Я доведу до господина президента ваши опасения, – элегантно кивнул генерал – от такого качка-мордоворота в военной форме элегантности и дипломатичности не ждёшь, но она есть.

– Замечательно. Большего не требую. Спасибо большое. Сеньор? – Это единственному министру за столом.

– Ваше высочество…. Я…

– Без словоблудия! – перебила его Фрейя, вскинув руку. Сеньор втянул голову в плечи.

– Хорошо. – Выдохнул, набирая воздуха – своего не хватало. – Ваше высочество, я сам… Не худого происхождения, – мягко сформулировал он. – И да, многие мои коллеги по сословию не правы. И я согласен с исполняющей обязанности главы корпуса – на планете жуткая социальная несправедливость, – кивок на Чупакабру. – Но это не значит, что мы должны уподобляться бандитам и становиться подонками. Несправедливость? Мы должны решать этот вопрос! Давать пинков гвардии, безопасности, императорской гвардии! Прокуратуре, судам, наконец! И сажать тех, кого отмазывают родители. Или не родители. И сейчас мы должны уничтожать, но лишь тех, кто виновен, чья вина доказана! Даже если ты просто призывал народ к восстанию, но ПРИЗЫВАЛ. Но – устроив следствие и суд. Так и только так. А иначе… – Вздох, пожатие плеч, но что «иначе» сеньор не стал уточнять.

– Не ожидала другого ответа, он понятен. – Снова кивок. – Сеньора де-ла-Фуэнте? – Завершу круг, вам снова слово.

Катарина прокашлялась.

– Да я, в общем, уже высказалась. Просто подведу итог. Ваша мать, ваше высочество, не лезла в эту клоаку, не связывалась. И она отнюдь не похожа ни на дуру, ни на трусиху – значит, для этого были свои основания. Сейчас система взаимодействия власти и аристократии худо-бедно держится, у неё есть определённые скрепы. Но начав тотальную зачистку, мы изменим правила игры ДЛЯ ВСЕХ. Все-все договоры с аристократией придётся пересмотреть, и если на врагов сможем надавить, то что будем делать с теми, кто не замарал себя участием в этой авантюре? – Взмах в сторону. – Наши вчерашние друзья и союзники – кем они станут завтра? Хватит ли сил отбиться от них?