Текст книги "Фрилансер. Повелитель ареала (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Рандеву! – голос пилота. – Следуем дальнейшей программе согласно полёта?

– Стоп-машина! Зависли! – скомандовал вслух я. Сеньор на той стороне визора усмехнулся, поняв меня, и тоже вслух, для своих, отдал приказ:

– Стоп-машина! Ждать!

Ему утвердительно ответили, разобрал только голос.

– А знаешь… – продолжил он, сощурившись и сквозь прищур оценивая меня. – А знаешь… Хуан. Ты очень интересный противник. Теперь понимаю этого пердуна Октавио. Он так и сказал: «Вы пожалеете. Эта сучка – единственная, кто сдерживает это малолетнее чудовище. Устранив её, вы получите такие проблемы, какие и в страшном сне не могли увидеть». А также понимаю его настрой взять тебя зятем.

Это он про Сирену и покушение на неё? И что, такое сказал Феррейра? Что ж, император Октопус вырос в моих глазах.

– Пожалуй, я готов сыграть в эту игру, – сам себе кивнул он. – Но вот твоих бойцов у нас двадцать два. А ты предлагаешь спасти ОДНОГО члена моей семьи.

– А вы что, ставите знак равенства между ОДНИМ аристократом и ОДНИМ простолюдином? – картинно взлетели мои брови. – Сеньор, давайте я опубликую на портале «Цитадели» наш разговор, пусть люди посмеются с вас. Не все, исключительно аристо – им тоже нужно смеяться. Да вас во всех салонах начнут презирать, все коллеги, узнай об этом!

Что смог – сделал. Лишь бы не переиграть. Гранд Торрес не тот человек, которого можно взять на слабо. Но в теории я готов обещать жизнь и безопасность двадцати двум членам их семей, один к одному, просто бравирую.

– А знаешь… – собеседник наморщил нос, сам себе кивнул и принял решение из разряда «я царь, как захотел – так и будет». – А знаешь, я, наверное, не стану с тобой спорить. Ведь всё равно мы победим, и тебя по моему приказу вздёрнут на козырьке главного входа дворца, ага, по твоему же рецепту, без суда и следствия. Одного ты пообещаешь, или больше – без разницы. Но также верно и про аристо. Даже профессионалы такого уровня, как люди Гарсия, не стоят одного члена семьи Сантос. Так то я уступлю, и сравняю стоимость их жизни с одним членом их семьи.

– Сантос? – не понял я.

– Да. Это люди Альфонсо взяли тех… Бойцов. – Сеньор снова избежал оскорбления, респект ему и уважуха. Я сейчас искренне. – Они у них в поместье, в камерах, и только они могут решить их судьбу.

– То есть они могут не согласиться на такую сделку? – Я снова напрягся.

– Я поговорю с крестником, – довольно ухмыльнулся сеньор. – Объясню ситуацию. Как бы он ни ненавидел тебя за гибель отца, он остался «на плаву» и мыслит трезво. Мне нужно время для разговора.

– Предлагаю, чтобы война не началась, а без нас она не начнётся, остаться здесь, повисеть, подождать решения Сантосов. – Самый скользкий момент моей операции с бравадой в подвешенном в атмосфере состоянии… Но повезло, бог любит Хуана Шимановского.

– Полностью согласен. Ты ж не спешишь? – усмешка сеньора. Всё понимал, старый лис, для чего я тяну время. Но в отличие от меня, он считал, что в любом случае они победят, а жизни бойцов для него ничего не значили. Кстати, к ним до сих пор идут подкрепления, так что с другой стороны ожидание им тоже немного выгодно.

– Меня, конечно, чаем не поили, как вас Фрейя, но переживу какое-то время, – ответил я. – Да, давайте пока повисим.

Мы разъединились. Он – звонить партнёру, возглавившему клан вместо отца Альфонсо Сантосу (считающему меня УБИЙЦЕЙ отца, видали наглость?) Я же набрал своих.

– Зенит, мы какое-то время повисим в этой точке. Никаких враждебных действий в отношении конвертоплана сеньора Торреса не предпринимать. Следить за обстановкой вокруг.

– Понял, Кедр, – отчитался зенитчик.

– Хуан, я в бункере, в резервном центре управления. – Это Фрейя. – Что у вас?

– Всё норм, тяну время. Подгоняй там наших, как они?

– Справляются, но эвакуируются медленнее, чем должны по плану.

– Хорошо. Давай, за старшую. Не подведи!

– Есть, мой генерал! – Козырнула. – Хуан, я примерно понимаю, зачем ты накачиваешь атмосферным воздухом всё под куполами. Но всё же…

– Фрей, если по куполу долбанут ракетой, если Зенит её не перехватит, не хочу, чтобы купол сложился внутрь. Чем выше давление внутри, тем больше вероятность, что при взрыве осколки и поражающая часть отлетят наружу.

– Это-то понятно. Но вся зелень погибнет. Кстати, в том числе роща перед корпусом.

– Фрей, это деревья. Привезём из питомника новых, когда победим.

– Поняла тебя. Всё, я на стрёме, руковожу процессом! Ах да, Бэль притащила в бункер ту девицу, Каролину. Лопочут друг с другом, как закадычные подруги – обе нервное напряжение сбрасывают.

– Это ж хорошо, что есть с кем в трудную минуту языком почесать. Разве нет? – не понял я.

– Она – дочь одного из главных мятежников, – напряжение в голосе. – Насколько ей можно доверять?

– Я доверяю. Но рядом на всякий двое или трое ветеранов.

– Поняла. – Вздох. Тему закрыли. – Хорошо, вопросов больше нет. Удачи, рыцарь! Порви их всех!

Рассоединилась.

Сеньор Торрес вышел на связь через минуту.

– Хуан, Альфонсо согласен со мной, что это бред – вы всё равно все умрёте. И казнить ваших людей не планировал – ты уж слишком показательно считаешь нас исчадиями ада. Иногда на всю страну. Это неправильно. Но он пошёл навстречу и назвал свою племянницу Ирэн. Её отец, кузен Альфонсо, погиб при аварии маршевых двигателей, возможно, ты слышал про ту историю несколько лет назад. Он хочет для девочки счастья и готов обменять на жизнь твоих бойцов. Теперь ты доволен?

– Да, я доволен. – Я кивнул. Есть! Получилось!

– Тогда, раз мы ЗАКЛЮЧИЛИ СОГЛАШЕНИЕ, – выделил он эти слова, – летим дальше?

– Сеньор! – картинно распахнул я глаза. – Как можно! Нет, я не ставлю под сомнение ВАШЕ слово, хотя Сантосу, признаюсь, не поверил бы. Но вот… Понимаете, случайность в нашей жизни никто не отменял. Вдруг мои люди её убьют по ошибке во время штурма? В пылу боя все кошки серы, знаете ли.

– Снова тянешь время, – понимающе улыбнулся сеньор Торрес. – И чего ты добьёшься за этот час, что будет происходить обмен?

– Хотите сказать, что перед смертью не надышишься?

– Именно! – Улыбка сеньора стала лучезарнее.

– Тогда, если нас раздавят так и так, что теряете вы? Куда спешите?

– Может, боюсь удара твоих сучек с тыла? – скривил он нос.

– Они так и так ударят, – вернул улыбку я. – Если есть такой приказ, конечно. Я и моё время на это не влияют. А имперский крейсер, как вы уже знаете, не по нашу душу.

– Что ж, делаю последнее исключение, последнюю милость для тебя. – Он картинно вздохнул и назидательно поднял палец. – Только потому, что признаю тебя достойным юношей. Не каждый из знакомых мне молодых людей знает по номерам все тридцать шесть стратагем, и тем более мало кто процитирует Сунь Цзы.

– Сеньор, я также отношусь к вам с уважением, и даю слово, все ваши родственники умрут легко. По вам варианты, от меня не зависящие, но те, кто не нужен следствию, будут умерщвлены гуманным и быстрым способом.

Сеньор вновь рассмеялся такой шутке, но видно по глазам, смешно ему не было.

– Что ж, тогда я звоню Ирэн и крестнику, А ты – Селене? Правильно понимаю?

– А есть варианты? – развёл я руками.

– Ну, как бы… Я не понимаю такого доверия некоторых к этой импозантной дамочке. Она всё же ваша родственница.

– В гробу видал таких родственничков! – вырвалось у меня. – Моя б воля – угостил её букетом чего-то железного. Магнетика размером со снаряд рельсовки. Но, к сожалению… – Тупая улыбочка. – Других нейтралов на планете нет, а подключать иностранные государства не хочется.

Судя по лицу сеньора, он в курсе, что Селена одна из тех, кто остался в стороне, но технически участвовал в приготовлении к мятежу. Только поэтому ей доверяют. Хорошо устроилась, стерва, и нам родня, и им не чужая. Вот у кого надо учиться!

– Что ж, тогда повисим, – подвёл итог переговорам сеньор. – И как только Ирэн переместят в безопасноую зону, как и ваших освобождённых бойцов, так и тронемся. Я, в отличие от тебя, в гостях чаю попил, – вернул он шпильку.

– Так точно, сеньор Торрес, – не мог не согласиться я.

* * *

– Фрей, есть идея как ещё усилиться, – без предисловий начал я, вызвав главу государства по выделенке. Мысль осенила только что – иногда полезно повисеть в атмосфере в состоянии преднервного срыва, дельные идеи сразу почитают тебя своим присутствием.

– Слушаю? – подобралась на том конце высочество.

– Объяви во всеуслышание, на всю страну, что… – начал излагать.

– Хуан, обмен – это полчаса-час. Мне из бункера только до студии столько добираться. А после они сразу атакуют. Не успеем.

– Плевать на студию. Выходи без записи, сразу в прямой эфир. Из бункера.

– Но… – Высочество подвисла. – А что-то в этом есть!

– Конечно есть! Обстоятельства чрезвычайные. И торопись, пока мы с Торресом висим среди города, и у них связаны руки.

В эфир она вышла через семь с половиной минут. Сообщение шло по всем частотам, которые пока ещё работали в городе – и по военным, и по гражданским.

– Сограждане! – Кажется, и вправду прямой эфир – слишком сильная напряжённость в голосе. – До сего момента у меня оставались надежды разрешить накопившиеся между королевским кланом и недовольными аристократами дело миром, но сейчас эти надежды рухнули. Сеньоры, называющие себя «комитетом спасения Венеры», думают только о приходе к власти любой ценой, им плевать на гибель людей и ослабление государства. Всё это делают они с подачи разведки Восточного Союза, а, возможно, и иных иностранных силовых служб, которым выгодно ослабление нашего государства. И если пока, до сей поры, мы враждовали силами наших специальных боевых подразделений и клановой пехоты, то сейчас мятежники решились на использование в межклановых разборках регулярной армии.

Пауза. Точно, прямой эфир! В записи бы эту неуверенность вырезали бы.

– Армия не должна участвовать в событиях внутри государства! Так записано во всех уставах и законах! – с жаром продолжила она. – Армия – это люди, которые должны защищать нас от внешних сил и их наймитов. Например, от распоясавшихся диаспор, громящих столицу. Вместо этого присягнувшие мятежникам военные формирования двигаются ко дворцу, готовятся к его штурму, игнорируя задачи по безопасности города. А посему я напоминаю ВСЕМ военным планеты, – выделила она это слово, – что вы НЕ МОЖЕТЕ участвовать во внутренних склоках в борьбе за власть, на чьей бы то ни было стороне, и УВЕДОМЛЯЮ, что в связи с последними событиями и связью так называемого «комитета спасения» с иностранными спецслужбами, любое воинское подразделение королевства, открывшее огонь по своим, будет считаться вражеским, и будет подлежать полному тотальному уничтожению без права пощады и помилования. Венериане не стреляют в своих, а значит вы не венериане, кто бы ни были по паспорту. Повторяю, в связи с тем, что мятежники, так называемый «комитет спасения», работает в связке с иностранными спецслужбами, любое подконтрольное им подразделение, открывшее огонь по своим, считается наймитом иностранной державы, и на это подразделение не распространяется воинский иммунитет Венеры. Запятнавшее себя подразделение будет подлежать расформированию на веки вечные. Сеньоры военные, отказ подчиняться приказам верховного главнокомандующего является преступлением, но каждое такое преступление должно быть расследовано в рамках законодательства, по результатам которого будут приняты те или иные меры, сделаны те или иные выводы. Но стрельба по своим – это ПРЕДАТЕЛЬСТВО без условий и оговорок, без смягчающих обстоятельств. И в случае оного вы будете уничтожены и зачищены, как и те, кто отдал вам такой преступный приказ. Думайте, сеньоры. У меня всё.

– Хуан, нормально? – раздалось по «спящей», но не отключённой линии через две секунды после того, как вихрь эфира подёрнулся рябью, и я его смахнул.

– Да, ты супер! – искренне похвалил я. Дважды повторила в тексте саму себя, но при том эмоциональном накале, что вокруг нас, сойдёт. – Ну что, теперь самое сложное?

Тяжёлый вздох на том конце, и как приговор:

– Давай, я готова.

– Сигма – Командору, – активировал я ещё одну, так и висящую в «спящих» с момента вылета линию.

– Командор, Сигма слушает. На связи Альварес, – ответила линия.

– Ты там живёшь за пультом что ли? – хмыкнул я, для затравки разговора.

– А куда деваться? Даже отлить некогда. Я хоть и кафрег, но здесь самый старший офицер. Старше только морпех, отвечающий за безопасность станции, и контрразведчик, но он только по лояльности. Он признал правомерность подчинения вашим приказам, а в остальном оперативной обстановкой руковожу я.

«О погоде» закончили.

– Альварес, нужна конференц связь с кораблями в Лагранже, которые теоретически могут подняться по боевой тревоге и дать залп по поверхности.

– Так они все могут… – Пауза. – Понял, Командор. Сделаю. Только не забывай, что приказ от адмиралтейства – игнорировать любые приказы узурпаторши и её подчинённых, – это намёк на меня, кто не понял, – под страхом расстрела. И это… В Лагранже по сути сейчас всего одна дивизия миноносцев, три корвета и четыре огневых крейсера. Группа быстрого реагирования. Остальных распихали по лапутам по докам.

– Типа, там нелояльные им командиры? – усмехнулся я.

– Так они по сути сейчас все нелояльные. Только, Командор, всем не лояльные, и вам тоже. Была б у тебя перед камерой королева – вопросов бы насчёт подчинения не возникло. А так я мужиков понимаю: фиг знает, кому подчиняться, когда на поверхности такой бардак.

– То есть откровенных симпатизантов мятежникам среди командиров нет? – уточнил я. Клёвенько! На такое не рассчитывал.

– Я бы сказал, их мало. Служба за линией Кармана она такая… Очень нелёгкая. Аристо редко там задерживаются. Три-пять лет полётов, рейс на Нептун – и в тёплые кресла адмиралтейства, да на лапуты. Потому адмиралтейство в ВКФ всегда было проблемным, а вот в дивизиях у её величества существенно больше влияния.

Угу, а если учесть масштабную чистку после «Лиры», то бишь учений с высадкой марсиан в пригород Альфы… Я лишь краем уха слышал, что много голов аристо полетело, значит, там серьёзно всё было, – подумалось мне.

– Ладно, давай. Вначале Лесную Королеву подключай, затем остальных.

На меня смотрело двадцать шесть изображений офицеров в форме. Почти все не в удобных креслах, а в невесомости. В Лагранже можно лечь в дрейф, и висеть сколь угодно долго, выключив движки, лишь изредка помогая маневровыми (потоками сжатого углекислого газа) не задеть случайно соседний корабль. Там есть звёздная крепость – наша база контроля сферы ПКО, но корабли стыкуются с нею в обычном режиме (дрейфа), центробежная сила (притяжение) только для перешедшего на станцию персонала. А потому даже те капитаны кораблей, кто в кресле, находятся в невесомости. Также в углу была картинка измученной и изнурённой Фрейи, с кругами под глазами, которые не смогла победить даже косметика.

– Сеньоры, добрый день, – начал знакомство с личным составом флота я. – Меня зовут Хуан, позывной Кедр. Я являюсь временным руководителем её высочества и клана Веласкес по связям с общественностью, и одновременно, чтобы не было недопониманий, являюсь руководителем специальной операции по пресечению террористической деятельности в столице по протоколу «Абсолютный хищник». Возможно, вам не всем доводили сведения об этом протоколе, сейчас, перед нашей конференцией, мы разослали основные положения данного протокола, и вы можете ознакомиться и убедиться, что я – человек, который знает о террористической атаке на Венеру больше всех ныне живущих и здравствующих. – Намёк на королеву, я второй после неё. – Главой спецоперации был назначен её величеством ещё до начала мятежа наших аристократов, и никто с меня ни обязанностей, ни полномочий не снимал, и ввиду чрезвычайных обстоятельств я имею право с вами разговаривать, минуя адмиралтейство и любое другое начальство.

– Что за чрезвычайные обстоятельства, Кедр? – глава одного из огневых крейсеров. Судя по лицу, человек грамотный, и про «абсолютного хищника» как минимум слышал, даже если не под роспись.

– Террористическая атака на планету, конечно же. Те из вас, кто симпатизирует мятежникам и идеям республики могут не верить, но мне нет смысла врать. Атака на нас планировалась многоступенчатая и многоуровневая. Первая ступень – захват младшей школы и шатание общественного мнения страны. Были использованы европейские идейные упыри-фанатики, но их курировала Восточная разведка. Далее, на случай успеха, проект поддержки неких милитаристски настроенных камрадов, где-то даже патриотов, чтобы они смогли устроить захват власти. Между этими событиями – организация вооружённых беспорядков в стране и столице с опорой на вооружённые диаспоры. У них много рук и много методов, и достаточно опыта, денег и терпения, чтобы планировать на десятилетия. Каюсь, Веласкесы проморгали первый этап атаки – захват школы. Но далее подкачала королева – её старая рана открылась настолько не вовремя, что воодушевлённые первым успехом кураторы убедили своих протеже среди патриотов-республиканцев начать мятеж, запланированный на более поздние сроки. Мятеж, я подчёркиваю, запланированный и устроенный иностранной разведкой, нашим врагом!

– Чтобы бросаться такими обвинениями, нужно обладать железными доказательствами! – ехидно ухмыльнулся… Судя по подписи под картинкой, командир эсминца «Эстрелла», то бишь «Звезда». Чел явно симпатизирует заговорщикам, и, судя по фамилии, выходец из первых двух сотен.

– Их есть у меня! – парировал я как можно более уверенно. – Но спешу разочаровать, вступать с кем бы то ни было в полемику не буду. У вас есть глава государства, которая отдаст вам приказ, и вы должны ему подчиниться. Я лишь объясняю, почему происходит то, что происходит, и кто за этим стоит.

– Сеньоры! – вмешалась Фрейя. – Хуан занимается организаторами, то бишь кураторами мятежа. И рано или поздно на них выйдет. И накажет. Я же занимаюсь самим мятежом, и скажу так. Если вы хотите узнать, кто настоящий патриот, а кто предатель, только прикрывающийся патриотизмом, следите за тем, что происходит на планете. Настоящие патриоты не станут атаковать своих. Все представители венерианских вооружённых сил, кто открыл огонь по другим венерианским силам, или силам Альянса – предатели. Я не наказываю за неподчинение мне – понимаю, в этом бардаке сложно разобраться. И всех, кто просто отказывается выполнять мои приказы, потом помилую. Но тех, кто начнёт стрелять по своим – своими считать нельзя. Только наймитами Востока! И именно по ним мы и должны нанести удар. ВЫ должны будете нанести удар! – подалась Фрейя вперёд, расширив глаза.

– Это неслыханно! – Снова командир «Эстреллы». – Сеньора принцесса, убивающая сенаторов, у вас нет никакого права приказывать нам. Мы подчиняемся командованию ВКФ, и ВКФ вашу власть не признало.

– Сеньор! – отрезала Мышонок. – Ещё раз! Я не стреляю в своих! Хотя очень хочется. Я могу это сделать! Могу разгромить чёртов мятеж и навести в городе порядок за полчаса! Но НЕ МОГУ открыть огонь по согражданам!

– А как же сенаторы? – Это командир огневого крейсера «Сальвадор».

– Бойкотировали передачу власти, в интересах врага. То бишь тандему вражеской спецслужбы и наших мятежников. Честные сенаторы приехали на рабочее место и сделали свою работу. Слиняли в регион те, кто забыл, ради чего его выбрали, ради чего в стране существует Сенат, наделённый чрезвычайными полномочиями в случае нештатной ситуации.

– А как же убийства женщин и детей, которые только что, час назад, провели ваши шлюхи? – Командира «Звезды» аж перекосило.

– Я в своём праве. Это касается только аристократии, большинство из вас под закон не подпадает.

– Закон? – Комдив эсминцев, чел в чине первого адмирала. Он единственный сидел в кресле с гравитацией (центробежная сила звёздной крепости в Лагранже-два) – Что за закон такой, позволяющий убивать невинных?

– Тот закон, который подписали семьи при основании государства, – парировала Фрейя, и сказано было с таким величием, что даже я проникся и втянул голову в плечи. – При моей пра-пра-прабабке королеве Аделине Первой. Четыре сотни семей, будущая аристократия Венеры. Для них написан отдельный кодекс, в котором значится, что королевский клан имеет право на узаконенную вендетту. В случае создания угрозы жизни члену королевской семьи, и тем более убийства члена королевской семьи, клан Веласкес имеет право на зачистку всей семьи виновного, кроме детей до тринадцати лет включительно. Те, кого расстреляли мои… «ШЛЮХИ»… – зло выделила она этот эпитет, – были членами приговорённых нами семей и аристократами. Неаристократы, так получилось, не настолько активно поддерживают мятеж, чтобы стрелять в своих.

– Допустим, мы спустим вам убийство невинных гражданских, – это капитан «Сальвадора». – Но…

– Стоп! – А это включился я. Ибо Фрейя может сделать ошибку – вступить в спор с приводом аргументов. Командиры «Звезды» и «Сальвадора» ВЕРЯТ в свою правду. Они – аристо, и как аристо, они за своих собратьев и идеи Республики. А фанатиков нельзя убедить аргументами. Чем угодно, но только не аргументами!

– Стоп, сеньоры! – воздел я руки к небу. – Вы неверно оцениваете ситуацию. Что бы ни происходила на поверхности, вы – капитаны боевых машин, способных уничтожить некоторые страны на Земле, или города размером с Альфу в колониях. В случае, если сложится тяжёлое положение, когда командование ВКФ и государством верховной властью утрачено, всем вам дано право принимать решение о дальнейших действиях самостоятельно. Так вот, сейчас такая ситуация. Королева недееспособна, адмиралтейство примкнуло к самопровозглашённым силам, выступившим против законной власти, наследница устроила кровавый террор в Сенате, что вас так и коробит. А потому вы сейчас САМИ примете решение, кому подчиняетесь, и как в ближайшее время поступите. А мы вас внимательно выслушаем, и ни коим образом не попытаемся давить. Итак, сеньоры, ваше решение?

– Какого хрена, сеньор… Как вас там по имени? – Капитан «Сальвадора». – Юный сеньор, ВЫ КТО ВООБЩЕ?

– Я для вас тоже «кто вообще»? – снова со злостью вклинилась Фрейя.

– Вы – да, ваше высочество. Вы – узурпатор. Силой захватившая власть диктатор. А этот юный…

– Сеньоры, прошу ещё немного внимания! – перебил я, ибо снова разговор не туда. – Обращаюсь ко всем, а не только к сеньору капитану. Вы в праве принимать решения в тяжёлой ситуации, когда нет командования, – снова напомнил я строку в Уставе, возможно, спорную, но принятую, реально существующую на случай уничтожения всей командной вертикали власти на Венере. – Сейчас такая ситуация. И кем бы я ни был, вы и без меня знаете, как работала система власти. Итак, у нас была королева. Глава государства. Легитимный глава, или с этим наши уважаемые сеньоры из оппозиции будут спорить? Нет? Замечательно. Затем вы все видели террористическую атаку на столицу. И момент, когда королеве стало плохо, она выбыла. Вопрос как к капитанам, принимающим решения людям: кто должен возглавить планету после утраты ею дееспособности? Ничего не говорите, молчите! Просто скажите это сами себе. Произнесите вслух. А теперь посмотрите на действия бедного и несчастного Сената, этих нежных невинных овечек. Что делают сенаторы? ДВАЖДЫ проваливают голосование по передаче наследнице власти, и делают это примерно, напоказ. Да, её высочество проредила их ряды. Но в ситуации, когда страна под огнём, это адекватная мера, во всяком случае, я считаю именно так. Её высочество не узурпатор, а законная наследница своей матери, и неважно, как именно получила официальный статус главы государства. Против же нас выступают вооружённые люди, которые снабдили в столице оружием восточные диаспоры, чтобы под предлогом наведения правопорядка ввести войска, однако вместо разгрома оных диаспор, буквально через час начнут штурм королевского дворца, в котором находятся кадровые венерианские части. Они именно что планируют бить по своим. А потому сейчас каждый из вас вслух произнесёт, кому он подчиняется и каковы будут ваши дальнейшие действия. Никаких прений и попыток что-то доказать. Да, подчиняетесь – значит да. Нет, вы за мятежников – значит нет, но боже вас упаси стрелять по своим. Ни да ни нет? Что ж, это ваше решение, вам ничего за него не будет ни плохого – сейчас, ни хорошего – в будущем.

– Сеньоры, если вы не готовы признать меня, но не собираетесь выступать на стороне мятежников, – а это Фрейя, – то вы глушите все системы, все реактора и теплосбросы, и покидаете вверенные вам корабли, оставив лишь дежурного помпилота для поддержания вымпелов в дрейфе на маневровых. Я с пониманием отнесусь к вашему…

Рябь по вихрю, картинка исчезла.

– Сигма, что там такое? – активировал линию Альвареса. Тишина. Другая линия. – Фрей, что там случилось? У меня всё погасло.

Снова тишина. Я бы сказал, гнетущая и навевающая.

– Парни, что с сигналом? – вызвал я пилотов.

– РЭБ, – раздался ответ через пару секунд по внутренней линии боевой машины. – Нас кто-то заглушил. Дворец не отвечает. Птица Торресов тоже – они всё-всё вокруг заглушили, не только нас.

– Твою мать! – в сердцах воскликнул я и нервно заходил по салону. Хотелось закурить. Как не вовремя! Справится ли Фрейя?

Адмиралтейство не может помешать нам общаться с капитанами. Никто во всей солсистеме не может нам в принципе помешать донести свой сигнал до кого бы то ни было. Но вот обрезать персонально меня, оставив барахтаться один на один Фрейю… А вот тут варианты.

Люк-переборка в кабину вдруг раскрылась, и в салон выглянул пилот. Чел в среднем скафе, поднятое забрало шлема – они у нас сейчас так летают, ради увеличения шанса выжить в случае чего.

– Кедр, «нулевая» линия. Тебя. – И протянул радио. Через секунду я и сам услышал из архаичного, но пипец надёжного динамика установки:

– Кедр – Поэту. Кедр – Поэту. Кедр, ответь Поэту!

Взял прибор, нажал на не менее архаичную, а потому надёжную тангетку.

– Поэт, Кедр слушает. – Отжал, и пилоту. – А что такое «нулевая линия»?

– По которой нулевая тревога, – успел ответить пилот, и тут же голос Поэта:

– Кедр, вас заглушили. Звоню через линию «нулевой тревоги», её заблокировать вблизи шпиля невозможно.

– Та-а-ак… – потянул я. – Кто? Где? Выяснили?

– Обижаешь, Кедр. Они за последние сутки вокруг дворца расставили по разным куполам десятка два установок. Получилось аж два кольца с приборами, чтобы отсекать от нас кого бы то ни было. Сейчас активны четыре установки, на четырёх куполах.

– Перебороть их сможете? Передавить, или как там?

– Мы – нет, – вздохнул Поэт, от же командир звена, отвечающего за радиоэлектронную безопасность дворца и все приблуды, связанные со шпилем, как самой большой антенной в солсистеме. – Это только в фантастических фильмах так можно. Но мы вычислили их местоположение. Вам нужно пролететь восемь километров в сторону шпиля, и обеспечим устойчивую связь, которую они уже никогда не прервут.

– Понял, Поэт. Не получится. Я не могу двигаться с места. – Как же хотелось материться!

– Кедр, предупреждаю, это «нулевая линия», – голос Фрейи. – Тебя сейчас слышит весь город, просто ответить могут только те, у кого специальный передатчик.

Поёжился, представив себе картину задницы. Ибо все силовые службы, пожарные, врачи и прочие сейчас в прямом эфире нас слушают. А если участь, что вся-вся связь временно подавлена, им и некого больше слушать.

«Ты сейчас звезда, Шимановский! – порадовался за меня мой главный критик. – Весь город твоему трёпу внимает».

– И это… Кедр, ты мне нужен для переговоров! – закончила речь Фрейя. – Оперативнее принимай решение.

– Лесная Королева, понял тебя, но пока идёт обмен – сдвинуться не могу…. Но буду работать над этим, – добавил, усмехнувшись. – Поэт – Кедру. Кедр вызывает Поэта.

– Поэт слушает, – голос радиоэлектронщика.

– Поэт, глушилки… Что из себя представляют? Они как, внутри купола, или снаружи?

– Приборы управления – внутри, не достать. Но без внешних антенн подавление не получится, так что если долбанём по самим антеннам в атмосфере – процесс прервётся.

– Куда долбать – есть представление?

– Обижаешь, Кедр! – повторился на том конце электронщик. – Дать в эфир координаты?

– Нет, отставить. Пока прижми у себя. Зевс! Кедр вызывает Зевса! – коварно усмехнулся я. – Поэт, у Зевса есть нулевой передатчик?

– Кедр, он и так тебя слышит. Тебя вся эта половина планеты сейчас слышит.

– Понял.

– Кедр – Зевсу. У меня есть «нулевой» передатчик. – Голос артиллериста. – Зевс слушает.

– Жахни по куполам, которые подсветит Поэт. Чем – сам смотри, но чтобы ПОКА без разгерметизации. Не надо «мирняк» кошмарить. Сможешь?

– А чего ж нет-то! – Тоже довольная усмешка офицера на том конце. – Только у нас режим тишины. Если жахнем – они могут обнулить тебя. Ты, Кедр, сейчас ближе к их батареям, чем к нашим зениткам, мы даже попытаться перехватить их ракеты не сможем.

– Если они обнулят меня – вы в ответ обнулите сеньора Адальберто Торреса, – жёстко отрезал я. – Один к одному, всё честно. А пока жахните по подавителям из всего, что стреляет!

– Есть, Кедр.

– Огонь по готовности.

– Есть!

Секунда ожидания. Пять. Десять. Видимо Поэт и Зевс координировали свои действия, Поэту надо передать координаты, Зевсу – заложить их в устройства прицеливания, как они там называются…

– Командор, от дворца стартовали ракеты… Много! Волна! И ещё!.. – Это голос пилота по внутренней. Я попытался повертеть обзорным визором, оглядывая окрестности зависшей в атмосфере машины, но не успел. Глухой гул, конвертоплан немного тряхнуло и чуть-чуть повело в сторону. А затем ещё раз, и ещё. Третий и четвёртый разы прошли почти одновременно. После чего ожил вихрь на стене салона, показав изображение Фрейи:

– Наконец! Получилось! Хуан, всё в порядке?

– Я тоже тебя люблю. – Улыбнулся. Активировал «нулевую» линию.

– Зевс, Поэт, связь есть. И мы с сеньором Торресом вроде тоже живы, на той стороне, оказывается, адекватные люди. Распоряжение такое. Первое – предоставьте мне выделенку с дворцом. Второе – выделенку сеньору Торресу, чтобы он мог связаться с ОДНИМ каким-нибудь абонентом из своих, проконтролировать ход обмена. И одну линию Селене Маршалл, она сейчас оный обмен и ведёт. Всё остальное – глушить нахрен, во всём городе! Покажите сеньорам, что мы тоже можем играть в эту весёлую игру.

– Есть, Кедр. – Это Поэт.

– Зевс, тебе отдельно. Если где-то в городе ещё активируется передатчик «нулёвки» – жахай «Нарциссами», чем хочешь, но чтобы эта падла приказала долго жить. Как понял, Зевс?

– Кедр – Зевсу, задачу понял.

– Кедр – Поэту, задачу понял, – отчитался и радиоэлектронщик, задача которого определять для Зевса цели.